Текст книги "Секс-тур в юность (СИ)"
Автор книги: Владимир Шарапановский
Жанр:
Прочая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
Ира с Лирой сидели за партой, и спокойно разговаривали. Фу-ух, значит не по этому поводу. А что еще? С Аллочкой, вроде уладил отношения. Остается только Рита. И где она? Увидел, что Рита сидит на другом месте и одна. Парт у нас всегда было в избытке, в классе было на 10 учащихся меньше, чем в параллельном. Я смело направился к Рите, и подойдя спросил.
– Можно я сяду рядом? – она посмотрела на меня, и кивнула,
– Садись, я не против.
– Ну и отлично, вдвоем – вдвое веселее будет. Я понимаю, что тебе это сейчас не повредит. Нельзя замыкаться в своей изоляции. Всё это показное. Все мы, к тебе по-прежнему отлично относимся. Ведь проучились более восьми лет вместе. Я тебя за косички не дергал, но это не значит, что плохо к тебе отношусь. Это временные трудности, русский народ отходчив, и те гадости, которые, говорили секретари на собрании, – забудутся. Все станет почти как прежде. Ты же тоже своя, и впитала этот дух с детских лет от окружающих. Вот, давай я тебе анекдот расскажу?
Исаак поучает Мойшу. 'Мойша, – это здесь, когда ты идешь по улице у Бердичеве, тебе усе говорят, что ты еврей, а там, у Израиле, ты до конца своих дней – так и будешь русским'. Так что, привыкай. А долго вам еще до отъезда?
Рита хотела ответить, но вошла учитель биологии, и наша бывшая классная – Изабелла Всеволодовна. Мы все встали и поздоровались.
– Ладно, потом продолжим разговор. А то еще выгонит из класса. А оно тебе надо?
Да и не хотелось расстраивать преподавателя. С биологией у меня то порядок, и можно не переживать. На большинство вопросов, отвечу без раздумья. Поднатаскался, вращаясь среди биолухов, и проверяя всю ту хрень, что они понапишут в стенгазету. Не станешь же по каждому чиху отрывать других от работы на редколлегии. Временами, поглядывая на Риту, я погрузился в обдумывание своих планов. Время от времени обегая взглядом класс. Иногда перебрасывался с Ритой кратенькими фразами. И к концу урока почувствовал, что её зажатость начала убывать. Ну вот, а то изгойничать – не дело. Мы же не в Корее какой-нибудь живем, а в Союзе, где человек человеку брат и товарищ. Не все так, конечно, считают, но уж у себя в коллективе надо изживать неправильные отношения. И пусть там эти комовские, хоть ядом своим изойдут. Нельзя терять человеческий облик, даже под давлением этих харь. Да и ребята это скоро поймут, важен первый шаг, а он уже сделан. Девушка не в изоляции, и с ней нормально общаются, она увезет с собой не ощущение совка ходящего строем по приказу, а воспоминание о прекрасном детстве и друзьях по школе.
Изабелла кратко поглядывала на нас с Ритой, отлично нас зная, – удивлялась, что сидим вместе. Мы никогда особо не дружили, так ровные товарищеские отношения. И тут сидим за одной партой. А про вчерашнее собрание и его течение, ей еще, видно, не успели рассказать.
На уроке английского Людмила Михайловна не стала опрашивать, а сразу дала новый материал и потом перешла ко второму пункту,
– Сегодня, Володя принес песню на английском языке, и предложил, чтобы девочки из класса её исполнили на Новогоднем концерте. Он мне дал листок с текстом, чтобы я просмотрела. Дополнительные сведения он сейчас поведает классу.
Я вышел к доске и пересказал историю любви судового механика и медсестры. Потом предложил девочкам кто пел в хоре – пересесть вместе, и раздал слова для изучения, а сам сходил в соседнюю кинопроекторную за гитарой. Вернувшись, я попросил внимания,
– Я напою песню, а вы девочки следите по тексту, как поется. Песня для женского голоса и о вечной любви, так что и петь её должны девочки, но я уж в меру своих сил постараюсь показать как. А ты Юра, внимательно следи, в следующий раз ты будешь аккомпанировать. У тебя техника игры на гитаре в разы лучше. И спел,
'Every night in my dreams
I see you, I feel you
That is how I know you go on.
Far across the distance
And spaces between us
You have come to show you go on.
Near, Far, wherever you are
I believe that the heart does go on
Once more, you opened the door
And you're here in my heart,
And my hearts will go on and on.
Love can touch us one time
And last for a lifetime
And never let go till we're gone.
Love was when I loved you,
One true time I hold you
In my life we'll always go on.
Near, Far, wherever you are
I believe that the heart does go on
Once more, you opened the door
And you're here in my heart,
And my hearts will go on and on.
You're here, there's nothing I fear
And I know that my hearts will go on.
We'll stay, forever this way
You are safe in my heart
And my hearts will go on and on.'
– Вот примерно так и должно звучать, только прекрасными девичьими голосами. Так что, пока девочки разучивают слова, Людмила Михайловна, можно я спою еще одну песню, но на русском?
Все зашушукались, думая что я исполню 'Потому что нельзя'. Щаз, изображу им индейскую национальную избу 'Фиквам'. Людмила Михайловна, подумав, кивнула головой. Видно зацепила предыдущая песня. И я продолжил,
– Это песня малоизвестного советского композитора Владимира Вавилова, он приписал её перу средневекового композитора, и поместил мелодию на альбом средневековой лютневой музыки, выпущенный фирмой Мелодия. Во всяком случае, запись уже произведена, а потом и сочинились слова. Мне её летом напели, и я хочу вам её напеть. Называется она 'Город золотой'
'Над небом голубым -
Есть город золотой,
С прозрачными воротами
И с яркою стеной.
А в городе том – сад:
Всё травы да цветы.
Гуляют там Животные
Невиданной красы.
Одно как рыжий огнегривый лев,
Другое – вол, исполненный очей.
Третье – золотой орёл небесный,
Чей так светел взор незабываемый...
А в небе голубом
Горит одна звезда.
Она твоя, о Ангел мой,
Она всегда твоя.
Кто любит – тот люби?м.
Кто светел – тот и свят.
Пускай ведёт звезда твоя
Доро?гой в дивный сад.
Тебя там встретят огнегривый лев
И синий вол, исполненный очей.
С ними золотой орёл небесный,
Чей так светел взор незабываемый...'
Я обежал класс взглядом, так как, пока играл, приходилось четко следить за пальцами на грифе гитары. Не самая простая инструменталка, и чтобы не сбиться пришлось все внимание, уделять игре. А после этого добавил.
– Все, я сажусь на место и передаю инструмент Юре. Как ты все уловил, не надо что-либо уточнить?
Тот кивнул и взял инструмент у меня из рук, и пробежал по аккордам 'My heart will go on'. Я еще добавил, что тут бы неплохо звучала волынка и английский рожок, и обязательно скрипка. Но это, уже надо будет обговорить с учителем музыки. После этого сел на место, и до конца урока слушал, как девочки распеваются, а также делал некоторые замечания, где они отступали от мелодии и стиля исполнения Селин Дион. https://www.youtube.com/watch?v=8u_T0ZEVD24
И правильно, что отдыхал, а на перемене началось: А что еще за песни есть? И почему не хочу спеть классу? И, вообще, надо записать слова и музыку – прозвучавших. И все девочки сразу, и все не умолкая. Мне осталось только сидеть и слушать, боясь оглохнуть. Потом, они разобрались, и за меня взялся актив.
– Чтобы ты не смел, уносить гитару домой, а после уроков мы закроемся в кабинете физики, и ты будешь петь, пока совершенно не охрипнешь. И как устоять против такого напора? Ведь я сам открыл этот ящик Пандоры. Теперь самому и отдуваться. Не отпустят ведь на покаяние. Точно, все будет как в присказке 'Шаг вправо, шаг влево попытка бегства, а прыжок – попытка улететь'. Еще и ребят заставят следить, чтобы не сделал ноги домой.
Но и мы не пальцем деланные. Хочите песен – их есть у меня.
Остальные уроки я сидел, как на гвоздях, и чувствовал взгляды девочек. Они не преминули поделиться происшедшим на уроке с девочками из другой группы, и градус интереса еще повысился. А время от времени, я замечал любопытные взгляды Ирочки, направленные на меня. И решился на большой перемене, пока многие побегут в столовую, за пирожками, пончиками или ватрушками, – уловить момент и попробовать поговорить с ней наедине. Это будет непросто, потому что они с Лирой всегда ходили вместе, и трудно было их встретить отдельно. Но я понадеялся на наше извечное Авось, и надо сказать не просчитался. Мне удалось застать их с Лирой, идущих в следующий класс. Я пристроился, и попросил Лиру идти немного в стороне, если, конечно, Ира – не против. И посмотрел на Ирочку. Та немного подумала, но кивнула, и Лира ушла вперед, а мы остановились скраю в коридоре, чтобы никому не мешать идти. Я подступил поближе и тихо проговорил.
– Ирочка, ты прости меня дурака за идиотские слова, но пойми, я говорил их из заботы о тебе, – а, увидев, что она хочет сказать что-то, поспешил продолжить, – Я честно признался в том, что использовал прекрасные идеалы для достижения своих целей, но я при этом нисколько не врал, и был искренен в остальных своих порывах. Я чувствую тягу к тебе, и попытался сократить этапы, но был неправ. Их надо проходить, как и полагается, этап за этапом, не забегая вперед. Спринтеры – они быстрее бегут, но и первые сходят с дистанции. Это я тебе, как занимающийся легкой атлетикой, говорю. И давай будем считать это фальшстартом, и вернемся к началу дистанции. И, прости дурака. Я не думал тебя обижать. Мир?
Ирочка долго думала, пока я внимательно разглядывал её, и ответила
– Я не готова сейчас это решать, мне нужно время, чтобы серьезно обдумать, потому что своими словами, ты разрушил все светлое, что было во мне, и теперь надо собирать осколки, в попытке восстановить картину мира. Так что не сейчас. И разреши, я пройду в класс.
И она прошла далее. Я же не стал препятствовать, и пошел порядком отстав.
– Да, девушка явно не хочет меня прощать. Надо будет придумать, что-то стопроцентно бронебойное. А то есть шанс разругаться навсегда.
– Черт, забыл спросить, что она рассказала Лире. Но, по реакции, похоже, – либо ничего, либо совсем мало. Лучше уж так, а то еще и Лира ополчится на меня. Ладно, надо подумать на уроке что бы такого девочкам класса спеть, чтобы потроллить их от души.
'И пусть сегодня дней осталось мало,
И выпал снег, а кровь не горяча,
Я в сотый раз опять начну сначала,
Пока не меркнет свет, пока горит свеча'
'Пока горит свеча' А. Макаревич
По окончанию уроков, я был под бдительным конвоем сопровожден в наш кабинет физики. Почти все были уже в сборе? и ждали начала представления. Ну что же, посмотрим, кто сегодня будет коверным. И даже за гитарой не пришлось ходить, она лежала на столе преподавателя. Я подошел к столу и решил начать.
– Ну, кажется, большинство собралось, и можно запереть двери. Пусть, тот, кто ближе, постоит у дверей, и впусткает опоздавших. Мы сегодня на уроке английского разучивали песню, посвященную конвою PQ-17, который был почти полностью потоплен в годы войны.
И я вкратце пересказал историю большой любви парня и девушки, плывущих на судне 'Gloria'. О тревоге, и торпеде потопившей судно, о судьбах героев. И о вечной любви, оставшейся жить в сердце девушки. После этого попросил выйти девушек к столу и передал гитару Юре.
– Я все рассказал, а теперь пусть девушки споют песню, это будет – вроде репетиции. Да, и девушки из другой группы присоединяйтесь к ним. Кто пел в хоре, и хорошо умеет петь.
И отошел, присев за свою парту. Девушки немного пошушукались, и потом подали знак Юре, а он заиграл 'My heart will go on'.
Все слушали внимательно, как по классу расстилался звук чарующих девичьих голосов, под аккомпанемент акустической гитары. И, когда дозвучали последние ноты, все сидели не приходя в себя. Первыми очнулись, кто уже слушал исполнение на уроке. Сейчас – уже чувствовалось, что девушки продумали текст песни, пропустили сквозь себя её сюжет, и песня зазвучала совсем иначе, значительно проникновенней. До Селин, конечно, было неизмеримо далеко, но лиха беда начала, и при хорошей инструментовке, песня зазвучит отлично, надо будет только подключить Эльвиру Николаевну. Она уже доведет заготовку до ума.
Тем временем в классе зашевелились, и начались возгласы,
– А еще? Там еще были песни, следующую, давай.
А девочки начали настойчиво требовать исполнить – 'Потому что нельзя быть на свете красивой такой'. Но, я ведь смотрел фильм, который, здесь еще не поставили, и книгу Сомерсета Моэма читал. А памятуя о том, что – 'чем больше артист, тем больше – у него пауза...'. Решил взять большую паузу Джулии Ламберт. Взял гитару из рук Юры, и, прокашлявшись, запел – естественно – 'Как упоительны в России вечера'. Судя по обалделому виду – такого девочки не ждали, и только Ирочка дернулась, но потом села ровно, и слушала, прикрыв глаза. А я продолжал петь, и постепенно недовольное выражение на лицах девочек, сменялось мечтательным. Песня буквально обволокла класс и заставила задуматься о жизни, и её ценности. Девочки окончательно, заслушались мелодией и словами. Парни, тоже, сидели, не пропуская ни слова. Их заворожила романтика тех лет – скачки, погони, дуэли, и схватки.
Далее, все дружно стали просить продолжать, видно творчество группы 'Белый Орел' нашло отклик в юношеских и чистых душах. Но, я из врожденной вредности – решил держать паузу Джулии, чтобы их по-настоящему проняло, и девочки, возможно, возжелали меня побить. А сам запел 'Город золотой', изредка наблюдая за происходящим в классе.
'Под небом голубым – есть город золотой,
С прозрачными воротами и с яркою стеной'
https://www.facebook.com/staroeteleveshchanie/videos/1231146777006852/ надо включать звук, но это лучшая запись. Та, от которой тащились в 80-е.
Когда песня завершилась, я всем пересказал историю её создания. Что написал музыку советский композитор Владимир Вавилов, а стихи Анри Волохонский.
– Вот, видите, какие великолепные песни у нас пишутся! И откуда у всех нас идолопоклонство перед западной музыкой? Обработать и сделать хорошую инструментовку, то эти песен порвут Ролингов, как тузик грелку. Так что, надо самим писать, а также искать новое звучание песен, тогда и не будет столь сильного подражания западному року и исполнителям. Вот вам песни, и давайте – сделайте, чтобы они зазвучали на всех языках планеты. Это то, чего вы можете добиться, не откладывая на завтра. Хау, я все сказал. И теперь, не стану томить дальше, и спою 'Потому что нельзя быть красивой такой'. Всем девочкам нашего класса посвящается, потому, что они такие и есть! И запел, -
'Я боюсь твоих губ, для меня это просто погибель.
В свете лампы ночной твои волосы сводят с ума...'
Девочки, сидели застыв, вслушиваясь в каждое слово песни, а я невольно покосился на Аллочку, та слушала с удовольствием. Ирочка же, так и продолжала сидеть, прикрыв глаза, и немного покусывала губу. Мне стало необычайно стыдно, ведь она наверно сдерживает слезы, чтобы не расплакаться при всех в классе.
– Старый пень, это тебе с застарелым цинизмом, все сказанное казалось обыденным и очевидным, но не пятнадцатилетней девушке, еще только вступающей в жизнь. И сразу вспомнился Остап, и его фраза Шуре Балаганову 'Рио-де-Жанейро – это хрустальная мечта моего детства, не касайтесь её своими лапами'. Да уж, точнее и не скажешь. Козёл!
Когда песня закончилась, все стали, перебивая, обсуждать, какие песни надо сначала разучивать, и кто их станет петь, а я положив гитару на стол, пошел на место и присел отдохнуть. Вроде и не вагоны разгружал, но прилично устал. Да еще и пальцы стали побаливать с непривычки. Откуда взяться мозолям, я же в этой жизни и не держал гитару до позавчера. А тем временем, девочки быстро разобрались и насели, требуя еще песен. Ну что же – их есть у меня, и 'Щас Спою!' Я встал и направился к столу и там вопросил,
– И каких песен хочет народ? Лучшие, я уже спел, но есть кабацкие – прилипуче-залихвацкие, спеть?
Народ ободрительно загудел, и я выдал им, про два кусочика колбаски, пропел куплет, и лихо запел припев,
'Два кусочека колбаски у тебя лежали на столе
Ты рассказывал мне сказки, только я не верила тебе'
https://www.youtube.com/watch?v=Zbgr6Hpqcpg
Допев, я посмотрел на класс и увидел, что девочки между собой переговариваются, а потом Лена встала и возмущенно сказала,
– Ты спел какую-то ерунду. Это не песня, а повторение глупого и безграмотного припева с не менее неграмотными словами. И хватит нас дурить, спой что-то приличное.
Я усмехнулся и нагло ответил,
– А вот вы завтра придете в школу, и честно поведаете всем: Смог ли, хоть кто-нибуть отделаться от этого липучего мотивчика, и дурацких слов. Только, уж честно – ладно? А для закрепления, еще один подобный шедевр.
И, не обращая внимания на недовольное ворчание, начал,
'Мы девчонки из простых
Без серёжек золотых
Вот таких – золотых
Но красивые, пардон
Посмотри со всех сторон
Посмотри со всех сторон
Танцуй Россия и плачь Европа
А у меня самая, самая, самая красивая опа'
https://www.youtube.com/watch?v=V5oXVIySsmI
И чем дальше пел, тем больше видел, что девочки заводятся и нешуточно, а когда закончилась песня и вскочила уже Алёна и возмущенно заявила,
– Прекрати это хулиганство. А то точно разозлимся. Мы тебя просили спеть нормальные песни, а не эту чушь.
Ха, они с троллями не имели дела. И даже не слышали о них, разве что – из скандинавских мифов, Но те сосунки, против троллей высокого полета. Я сразу же и согласился.
– Ну, всё. Спасибо за внимание, я побежал. Мне еще пообедать, а потом по делам. Я, например, и не напрашивался. Но, если завтра хоть одна из девочек скажет, что не вспоминала – 'про самую большую опу'. Пусть бросит в меня камень, только с улицы пусть прихватит. Я просто вам демонстрирую, что есть песни для разных аудиторий, и разных мест. Последние две в ресторане пойдут на ура, а, те, что пел ранее, нужно слушать, или танцевать под них – при притушенных свечах. Как говорил старик Екклесиаст – 'Всему есть свое время, и для каждого дела под небом есть свой час'. У меня еще есть ресторанная – про даже не знаю, как и назвать, – 'Муси пуси'
'Муси муси пуси пуси миленький мой
Я горю, я вся во вкусе рядом с тобой
Я как бабочка порхаю над всем, и всё без проблем
Я просто тебя съем'
https://www.youtube.com/watch?v=EXf4dCM7hSw
И, распевая разухабистую пэстню людоедочки, я поглядывал на девочек, когда же – Паниковского начнут бить? Не зря же Остап Ибрагимович говорил про него – 'вздорный старик'. Похоже, лимит терпения подходил к концу. Парни потихоньку ржали, прикрывая лицо, и только трясущиеся плечи показывали это.
Помощи мне от них ждать не приходится, а девочки достигли той степени накала, что взрыв парового котла неминуем. Надо и совесть знать, и потихоньку сворачивать балаган на более приличные песни. Вот только надо будет обязательно втиснуть про 'восемнадцать мне уже', это – наше все!
А пока приготовил умиленную мордашку, и по окончанию песни стал просить,
– Девочки, только не надо меня бить ногами, и может быть даже в живот. Я исправлюсь – чесссно-пречессно. Вот я вам шуточную и 'Прикольную' песню спою,
'Играет волынка вдалеке
Я в старом ботинке плыву по реке
Я в правом ботинке на левой ноге
Плыву невидимкой по реке
Бьют волны, а мне не больно
А мне прикольно, а мне прикольно
Бьют волны, а мне не больно
А я прикольная
Я в небе летала вдвоём с тобой
Я с неба упала вниз головой
Я с неба упала и все дела
Три дня умирала – не умерла
Бьют волны, а мне не больно
А мне прикольно, а мне прикольно
Бьют волны, а мне не больно
А я прикольная
Тебя я открыла своим ключом
Тебя я закрыла своим ключом
Тебя я открыла, да не для себя
Тебя я закрыла, ключ выбросила
Бьют волны, а мне не больно
А мне прикольно, а мне прикольно
Бьют волны, а мне не больно
А я прикольная'
https://www.youtube.com/watch?v=PacaiVoWUmU
Пока пел, увидел, что задорная и бесшабашная песня, поутихомирила пыл девочек. Потому решил еще что-нибудь подобное сыграть, а то закидают тапками, и пощады не допросишься. Ну, всё пан или пропал, надо решаться и решиляс,
– А теперь немного провокационная песня, бить бейте, но гитару не трожьте.
И начал проигрывать, не ожидая ответа, а потом запел 'Забирай меня скорей, увози за сто морей'.
'Забирай меня скорей, увози за сто морей и целуй меня везде – 18 мне уже.
Забирай меня скорей, увози за сто морей и целуй меня везде – я ведь взрослая уже".
"Забирай меня скорей, увози за сто морей и целуй меня везде – 18 мне уже.
Забирай меня скорей, увози за сто морей и целуй меня везде – я ведь взрослая уже".
Ты сегодня взрослее стала и учёбу ты прогуляла, собрала всех своих подружек.
Ну, а как же я? Ведь День рожденья у тебя.
Знаю, ты меня не забудешь, я приду – меня зацелуешь.
Но поцелуев твоих мне мало, я хочу, чтоб ты сказала:
"Забирай меня скорей, увози за сто морей и целуй меня везде – 18 мне уже.
Забирай меня скорей, увози за сто морей и целуй меня везде – я ведь взрослая уже"'
https://www.youtube.com/watch?v=Hxab_Sr132o
Пока хулиганил, взглядом – подыскивал пути к отступлению, думая
– Как это всё-таки здорово быть молодым и беззаботным, не отягощенным грузом старческих проблем. В кругу школьных друзей бесшабашно веселиться и поддразнивать их. А, всёж, 'пьяный воздух свободы сыграл с профессором Плейшнером злую шутку', ой не смыться мне от девочек, дверь то в конце класса. Но сейчас уже появился шанс, что парни не дадут в обиду, и прикроют своими телами. Они, уже вон со стульев сползают на пол, и не прикрываясь ржут. Девчонки им этого – долго не простят, а со мной тут – не сходя с места, попытаются рассчитаться.
И, когда песня завершалась, быстро положил гитару на стол, и отступил за трибунку. Там меня можно будет достать только с одной стороны. И не получится более чем двум подступить. Девочки были почти взбешены. Первой вскочила Аллочка, и требовательно воскликнула.
– Ведь мы же просили, а ты тут, опять цирк устроил. Снова нарываешься. Смотри про ведёрную – вопрос еще не снят. Или спой хорошую песню, или мы тебя все вместе побьем, мы уже поняли, что ты решил продемонстрировать свою хвалёную независимость.
И села за парту, а я, подняв руки, вышел из-за трибунки, и сказал,
– Сдаёмсу, русса не стреляй! Хорошо, исполню вам Замечательную песню. Называется 'Костёр', и её отлично петь, сидя у костра, да мне её так летом и пел знакомый во дворе.
'Все отболит, и мудрый говорит – каждый костер когда-то догорит.
Ветер золу развеет без следа.
Но до тех пор, пока огонь горит, каждый его по своему хранит,
Если беда, и если холода.
Раз ночь длинна, то жгут едва, и берегут и силы и дрова,
Зря не шумят, и не портят лес.
Но иногда найдется вдруг чудак, этот чудак все сделает не так.
Его костер взовьется до небес.
Еще не все дорешено, еще не все разререшено,
Еще не все погасли краски дня.
Еще не жаль огня, судьба хранит меня.
Тот был умней, кто свой костер сберег – он обогреть других уже не мог,
Но без потерь дожил до теплых дней.
А ты был не прав, ты все спалил за час, и через час большой огонь угас,
Но в этот час стало всем теплей'
https://www.youtube.com/watch?v=KmIzf9wDuZs
Тут было видно, что песня пришлась по вкусу всем, и я решил сыграть и спеть лучшее – 'Пока горит свеча'.
'Бывают дни, когда опустишь руки,
И нет ни слов, ни музыки, ни сил.
В такие дни я был с собой в разлуке
И никого помочь мне не просил.
И я хотел уйти, куда попало,
Закрыть свой дом, и не найти ключа,
Но верил я – не все еще пропало,
Пока не меркнет свет, пока горит свеча.
И спеть меня никто не мог заставить.
Молчание – начало всех начал.
Но если плечи песней мне расправить,
Как трудно сделать так, чтоб я молчал.
И пусть сегодня дней осталось мало,
И выпал снег, а кровь не горяча,
Я в сотый раз опять начну сначала,
Пока не меркнет свет, пока горит свеча'
https://www.youtube.com/watch?v=IZTVqQwESRI
Тут, я выложился по-полной, и присел за стол преподавателя. Не осталось сил – даже доползти до парты, чтобы сесть за неё и передохнуть. Это ведь был своеобразный марш протеста нашего поколения, против той системы, что установила партноменклатура, пытаясь сделать народ безгласным исполнителем их своекорыстных целей. Все остальные, тоже сидели, как пыльным мешком ударенные, и тишина продержалась пару минут. А потом первым подскочил Юра, и потребовал записать слова и сыграть ещё. Я ответил.
– Сыграть и спеть не смогу. Весь выжат – до капли. Но слова продиктую, а он сел рядышком, став писать в первой же попавшейся тетради. Остальные же, вспоминали те или иные песни. А девочки собрались вместе, и что-то обсуждали. Ой, чувствую – 'Это ж-ж-ж, неспроста'. Но пока не было сил, даже тикать домой. А девочкам всё было мало, ведь видят, но, тоже из вредности, потребовали спеть ещё. Но, я уже успел подумать, и предложил им спеть самим – всем классом. Там даже гитара не нужна, там важнее барабаны, и можно стучать по парте, или по чему другому. А слов там всего ничего, но – зажигательная 'латина'. И выдал им текст 'Мальчик едет в Тамбов', девочки записали, и сказали что какая то белиберда. Я только кивнул.
– Абсолютная бессмыслица, но сама ритмика очень зажигательна. Вот послушайте. Юра, передай гитару.
И перевернув её, стал использовать – как ударный инструмент, передавая мотив и немного проговаривая текст, Петь, уже болело горло. Юра уловил ритм, и, забрал гитару, а девочки запели. Вскоре разговоры затихли и постепенно все стали постукивать по партам и подпевать припев. Это так всех зажгло, что они пошли на второй круг, и из-за стука по партам – все восторженно вопили припев. А когда хотели продолжить и далее, послышался требовательный стук в дверь. Все сразу стихли, и ближние побежали отпирать дверь.
А в неё вошли рассерженные завучи – Марк Кирпич и Александра Александровна, а с ними и Людмила Викторовна. Марк Ильич, как завуч по дисциплине, спросил.
– Кому пришло в голову, распевать песни и срывать уроки второй смены. Мы в учительской чуть не оглохли от грохота. Вы хоть отдаете отчет, что находитесь в школе? Кому это пришло в голову?
Ия привстал и поднял руку.
– Марк Ильич, наверно, я виноват. Мы сегодня разучивали на английском языке песню. И вот собрались после уроков – порепетировать. А, когда все уже устали, я предложил спеть зажигательную латиноамериканскую песню. Вот и не рассчитали, расшумелись. Извините, сейчас будем расходиться по домам.
– А что за песня на английском языке?
И мне пришлось по третьей все пересказывать про конвой PQ-17. А потом предложил
– Вот девочки, сейчас, споют её вам.
И кивнул Юре. Тот начал проигрыш и девочки стали петь. Преподаватели стояли и слушали, пока песня не закончилась. А затем, я, вкратце, пересказал смысл песни.
Марк Кирпич указал на остальных,
– А они что тут делают?
– Пришли послушать, да еще несколько девочек из другой группы хотят поучаствовать. Это готовится к Новогоднему концерту. Мы хотели завтра подойти к Эльвире Николаевне, чтобы она записала ноты.
Марк Ильич подумал, и сказал.
– Так, сейчас все расходятся по домам, а кто участвует в подготовке песни, пройдут с нами в кабинет музыки.
В общем, домой я добрался ближе к пяти часам. Пока у Эльвиры Николаевны, пели и записывали ноты, а затем я рассказал по четвертому разу историю любви юноши и девушки, потом указал, что для исполнения очень бы неплохо иметь шотландскую волынку и английский рожок. Но можно обойтись кларнетом и флейтой, но обязательно нужна скрипка, Эльвира Николаевна обещала решить вопрос, что у неё есть знакомые по институту искусств.
Не успел, я дома сесть и поесть, как зазвонил телефон. Прям, 'Изнакурнож' какой-то.
'– Саша, – сказала Стеллочка,
глядя на меня честными серыми глазами. – Пойдем.
– Куда? – сказал я. Я знал куда.
– Газету делать.
– Зачем?
– Роман очень просит, потому что Кербер лается.
Говорит, осталось два дня, а ничего не готово.
Кербер Псоевич Демин, товарищ завкадрами,
был куратором нашей газеты, главным подгонялой и цензором'
'Понедельник начинается в субботу'
Подняв трубку телефона, услышал рассерженный голос сестры.
– Где тебя носит? Я уже который раз звоню. А телефон на кафедре постоянно занят и приходится ждать очереди, а у меня лабораторные, и еще надо следить, чтобы студентусы чего-нибудь не отчебучили.
Я поспешил успокоить.
– Я только двадцать минут, как из школы пришел. Ты лучше скажи, что нового? Собираемся вечером, или как?
– Так, а я чего названиваю? Коля сказал, что сегодня будут новички из первокурсников, а я еще тут на кафедре должна прибраться после лабораторных. А у тебя как, есть время?
– Ну, ты спрашиваешь. Я же сказал, что буду. Мне к тебе на кафедру подходить, и какое помещение выделили для редколлегии? Да ладно, на месте поговорим. Я переодеваюсь и выезжаю. С собой что взять, или ты уже поела?
– Да поела, отлично. Наша универская столовка с лета на ремонте, так нас прикрепили к совминовской, а там, на 50 копеек так поесть можно, что потом тяжело обратно в универ торпать. Чуть ли не бутербродами с черной икрой кормят. Все очень вкусно, и куда дешевле, чем в нашей.
– Надо будет с вами сходить, и попробовать.
– Не пустят, там пропускают только при предъявлении студенческого, и охрана следит. Всё, не могу больше говорить, тут телефон нужен. Давай, выходи.
Я, по быстрому собрался, и побежал на троллейбус. Надо пораньше успеть и подготовиться к приходу новичков, я то их, впрочём, отлично помню. Но их надо сразу определить на правильные места, по наклонностям. Пока ехал в троллейбусе, всё вспоминались слова отца, – 'где начинается авиация, там кончается дисциплина'. Что-то подобное и с редколлегией, только в квадрате. А отец рассказывал, что у них чего только не было, и даже в боевых условиях. Был – летчик от бога, на его счету было не одно потопленное немецкое судно, но героя ему так и не давали, из-за всякого, в том числе, что всегда еще не выйдя из самолета принимал спирт из антиобледенителя. Но смелый, отчаянный был – до безумия, и подбирался к целям на минимальное расстояние, чтобы положить торпеду куда надо, а без пробоин и не прилетал. Раз, после очень сложного вылета, едва дотянул на искореженном самолете до аэродрома. А из самолета, его вынесли уже спящим. Но шум поднялся, когда выяснилось, что он приземлился с боезапасом. Под трибунал могли отдать. Но лучшего летчика, никто из командования – не отдал бы. Но награды, его, всё равно, часто обходили стороной, за постоянные залёты. А вообще, мы часто дома за столом вспоминая войну, распевали любимую песню отца 'Мы летим, ковыляя во тьме', наших то про бомбардировщиков долгое время не было
