Текст книги "Статус "D" (СИ)"

Автор книги: Владимир Василенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

Глава 35

– Что ты помнишь?

Вопрос этот ввинчивается в мозг раскаленным сверлом – снова и снова, каждый раз доставая до новой болевой точки. Сам по себе голос, который задает его, ничем не примечателен – негромкий, блеклый, с едва заметным дефектом дикции. Однако при первых же его звуках хочется съежиться, обхватить руками колени и замереть в позе эмбриона.

Это не спасает. Вопросы повторяются, и под их градом я сжимаюсь все сильнее, будто одиночка в драке, которого повалили на землю и пинают ногами.

– Что ты помнишь, Террел?

– Сосредоточься, Террел!

– Почему ты молчишь, Террел?

Может быть, именно с тех времен я так невзлюбил свое имя? Из всех сотрудников интерната по имени меня называл только он. Баумгартен.

А что я, собственно, помнил?

Охваченный пламенем дверной проем – будто портал в ад. Там, за ним – чьи-то крики, топот ног и клубы черного едкого дыма. И чья-то рука с блестящим кольцом на безымянном пальце, бессильно скребущая ногтями по полу.

А еще раньше…

Большая, сильная ладонь, обхватить которую у меня не хватает пальцев. Он идет рядом – высокий, огромный. Чтобы заглянуть ему в лицо, нужно запрокидывать голову. В какой-то момент он наклоняется и – ух, дух захватывает! – я подлетаю верх. Но мне не страшно. В этих руках мне ничего не страшно.

– Посиди пока тут, папе надо поработать…

Этот голос куда желаннее и приятнее, но слышу я его редко. Так редко, что не успеваю толком запомнить, прочувствовать. И снова и снова хватаюсь за воспоминания о нем, будто за ускользающую из пальцев нить.

А еще раньше…

Я на полу рядом с рабочим столом отца. Тот сидит рядом, и я время от времени поднимаю голову в надежде, что он смотрит, как у меня получается. Крохотные неловкие пальцы старательно выводят на белом листе зеленую ящерку, изогнувшуюся буквой S. Картинку эту я откуда-то срисовываю, но там эта ящерка блестящая, металлическая, а моя – живая, с глазками. Вот только в моем воображении она получается куда красивее, чем получается изобразить. И я беру новый листок и рисую ее снова. И снова. И снова. Возле меня уже целая кипа изрисованных листков, и с каждого на меня глядит эта ящерка. Только она не железная, а каждый раз разного цвета. Мелков у меня много.

– Что ты помнишь, Террел?

Мало. Чертовски мало. Но я знаю, что раньше помнил больше. Другие эпизоды стерлись, отошли на второй план, затмеваемые страшной картиной пожара. И сеансы у Баумгартена не помогали восстановить их. Впрочем, и не должны были. Сейчас, в сознательном возрасте, я понимал, что у него была совсем другая цель.

Чтобы я все забыл.

Наверное, это правильно, и в этом и заключается терапия для детей с посттравматическим синдромом. Но я не хотел забвения. Я хватался за эти обрывки воспоминаний изо всех сил. Это было то немногое, что у меня было своего, и я не хотел, чтобы у меня отняли и это.

Проснулся я резко, так, будто кто-то залепил мне пощечину. Некоторое время лежал, тяжело дыша и глядя в потолок. Наконец, сел, опустил ноги на пол. Отер взмокшее от пота лицо. Да уж… Давненько я не видел этих снов. В детстве они повторялись чаще, буквально каждые две-три ночи.

Голова трещала – не то из-за того, что не получилось толком выспаться, не то из-за вчерашнего многочасового сеанса виртуальной реальности.

По дороге в санузел столкнулся в коридоре с Рико, старшим из Родригесом. Тот, похоже, только что вернулся с ночной смены и отмывался в душе. Обратно он шел голым по пояс, лямки комбинезона болтались на бедрах. Оказалось, что грудь и плечи его были сплошь покрыты сложной вязью татуировок. Без новомодных стереоэффектов, просто однотонная черная краска. Узоры каких-то индейских мотивов – угловатый геометрический орнамент, страшные рожи с выпученными глазами и высунутыми языками.

Он устало кивнул мне, как старому знакомому и прошел в свою комнату. Со спины его мне вслед поглядел разрисованный солнечный диск с языками пламени.

Стоя под струями прохладного душа, я прикидывал, как мне половчее спланировать сегодняшний день.

Сегодня мне нужно было отметиться в полицейском участке, и это я решил не откладывать в долгий ящик. А уж после разговора с Джулией нужно поискать дешевую альтернативу салону «Blue Ocean». К хорошему быстро привыкаешь, конечно, но в моем положении это опасно.

Участок с самого утра напоминал растревоженный пчелиный улей. Я назвал дрону, стоящему у входа, цель визита, и тот отправил меня к кабинету Джулии – прямо по коридору и направо. По левой стороне коридора был огороженный прозрачной перегородкой опен-спейс, в котором кишели добрые полсотни людей. В основном, судя по виду, мелкие правонарушители и граждане, обратившиеся в полицию с каким-то заявлением. Первых можно было определить по понуро опущенным плечам и кислым физиономиям. У некоторых на запястьях поблескивали широкие браслеты наручников. Заявители, наоборот, были крикливы и суетливы. Общаться им приходилось чаще всего с дронами, принимающими стандартизированные заявки. Однако суть заявлений порой с трудом вписывалась в предусмотренные формуляры – из-за этого и столько нервов.

Возле кабинета Джулии было куда спокойнее. Саму ее я даже не сразу узнал без уже привычной брони и мускульных усилителей. Правда, пантера была на месте – сидела возле рабочего стола в позе сфинкса, и на мое появление отреагировала движением ушных сенсоров.

– А, Фрост! С утра пораньше?

Джулия указала мне на стул напротив, сама же еще пару минут занималась своими делами. Стол перед ней был чист, но она, похоже, видела на его поверхности какие-то документы с помощью НКИ. Она скроллила их, перетаскивала с места на место, что-то печатала на невидимой клавиатуре. Я тихонько наблюдал за ней.

Без брони она казалась такой хрупкой. И вдобавок – на несколько лет моложе. Если бы не суровое выражение лица и глубокие морщинки, залегшие на переносице, ее можно было бы принять за мою ровесницу. Под глазами у нее залегли темные круги. Похоже, опять бессонная ночь.

– Ну, что, как освоился? – наконец, сделав паузу, спросила она.

Я пожал плечами. Рано было делать какие-то выводы. За эти первые три дня я мало что увидел. Большую часть времени провел либо в своей комнате, либо в виртуальной реальности. Познакомиться почти ни с кем не успел. А с кем успел – лучше бы и не знакомился…

В памяти всплыла зловещая усмешка типа со стальными зубами.

Рассказать о вчерашнем инциденте Джулии? Ничем хорошим это не кончится. В интернате стукачей, пытающихся решить конфликты с помощью взрослых, мягко говоря, недолюбливали. Здесь ситуация почти такая же. Мне нужно самому как-то решить вопрос с Ежами, не вовлекая в это дело полицию. Тем более что предъявить им особо нечего.

Однако Джулия, к моему удивлению, первой спросила меня о Ежах.

– У тебя с ними не было никаких конфликтов?

– Вчера вечером, – не стал отпираться я. – Остановили на улице. П-пытались развести на деньги.

– Хм… А до этого?

Я помотал головой.

– Почему вы сп-прашиваете?

– Самопальный шокер тебе в вирт-капсулу воткнул Дживс Ривера по прозвищу Томагавк. Состоял в группировке Ежей. Высокий парень, с тебя ростом. Бритоголовый, с металлическими имплантами на черепе. И татуировка у него на правой щеке, в виде индейского топора. Точно не сталкивался с ним раньше?

– Нет. Вп-первые слышу. И что он говорит? Зачем он…

– Да ничего он не говорит, – устало вздохнула Джулия. – Он мертв.

Сказала она это буднично, мимоходом, но меня будто из шланга холодной водой окатили. В глазах моих, видимо, застыл немой вопрос, потому что Джулия, взглянув на меня, нехотя добавила:

– Загнулся от передозировки. Но, мне кажется, тут что-то нечисто. Скорее это убийство, и работал профи. Куда больший профи, чем сам Ривера.

– А он…

– Да, за ним числились подобные грешки. Он был одним из самых опасных у Ежей. Правда, в банде состоял формально, больше действовал сам по себе.

– Но п-почему я?

– А это у тебя надо спросить, – раздраженно ответила Джулия.

Я ее не винил за эту вспышку – видно было, что она устала и издергана.

– Пока что картина складывается странная. Как это вижу я? Кто-то пытался тебя убить в первый же день после активации твоего гражданского статуса. Попытка была так себе. Явно торопились, в качестве исполнителя взяли чуть ли не первого попавшегося из местных. Но спустя сутки, вместо того, чтобы довести дело до конца, просто залегли на дно и подчистили следы. На этот раз куда аккуратнее. Возможно, это те же самые заказчики. А может, и нет.

Звучит одновременно и страшновато, и обнадеживающе. Если я до сих пор жив – возможно, это таинственные недоброжелатели отказались от своих планов. По крайней мере, на время.

– И что будет д-дальше?

– Я не ясновидящая! Одно могу сказать – со стороны полиции тебе, увы, рассчитывать не на что. Оба инцидента исчерпаны, дела по ним закроются в ближайшее время. Случай в игровом салоне пришлось оформить как акт вандализма. Тут я пошла навстречу хозяину салона – так он получит хоть какую-то страховку.

– А если они п-попытаются снова?

Она развела руками, не сводя с меня внимательного, изучающего взгляда.

– Тогда ты вряд ли что-то сможешь им противопоставить. Да и я тоже. Если только ты мне не поможешь. Ты точно ничего не утаиваешь от меня?

– Да т-точно! – огрызнулся я.

Я и сам начинал злиться. Она что, думает, я совсем идиот? Если бы у меня были хоть малейшие подозрения по поводу того, кто за всем этим стоит – я бы не геройствовал, а рассказал все, что знаю.

– А что ты можешь рассказать об Арнольде Баумгартене? – неожиданно спросила она.

– Он-то тут п-причем? – удивился я.

– Может, и не причем. Но сегодня ночью было совершено нападение на его квартиру. Все вверх дном. Похоже на обыск. Сам Баумгартен исчез, но в квартире мы нашли следы его крови.

– Он… он…

К горлу, как всегда, когда сильно волнуюсь, подступил комок, и мне сложно было выговаривать слова.

– Либо мертв, либо похищен, – холодно продолжила Джулия. О таких вещах она говорила спокойно и отстраненно, будто хирург об операции. – Делом занимаются детективы, подробностей я не знаю. Да если бы и знала – сам понимаешь… Но я была в самой квартире. Она на моем участке, так что я первой приехала на вызов. Судя по всему, нападавших интересовали записи Баумгартена. И это весьма странно, не находишь? Кому могли понадобиться записи детского психолога, работающего в сиротском интернате?

Смотрела она на меня так, будто я от нее что-то скрывал, но вот-вот должен сдаться под гнетом новых открывшихся фактов. На меня же накатил странный ступор. Все происходящее казалось каким-то нелепым кошмаром. Попытки убийства, похищения, трупы… Как меня так угораздило? И самое главное – что я сделал-то? Я не мог припомнить ничего такого, что можно бы послужить толчком для развития подобных событий. Зато некстати вспомнилась другая деталь.

– А его к-книжка?

– Книжка? – Джулия удивленно приподняла бровь.

– Некоторые записи он д-делал от руки. У него б-была такая синяя к-книжка записная…

– Бумажный блокнот?

– Да.

– Занятная привычка… Редкая по нынешним временам. Но, возможно, это зацепка. Хорошо. А что ты вообще можешь сказать о Баумгартене? У тебя же с ним был какой-то конфликт?

Вспоминать об этом не хотелось, но я понимал, что это важно.

Шесть лет прошло, и сейчас я и сам не знал точно, верно ли все истолковал тогда. На своих сеансах Баумгартен применял что-то вроде гипноза. Я проваливался в темноту, тело цепенело, и единственное, что поддерживало связь с реальностью – это его голос.

– Что ты помнишь, Террел?

От одного воспоминания об этом я вздрогнул. И почти сразу в памяти всплыли мерзкие ощущения от его касаний. В тот раз я очнулся во время сеанса от того, что Баумгартен нависал надо мной всей своей немалой тушей. Рубашка на мне была расстегнута, на губах был какой-то гадостный привкус. Сам психолог потом объяснял, что я напрочь вырубился, и ему пришлось делать мне искусственное дыхание. Но эта версия была довольно сомнительной, особенно если учесть, что видеозапись сеанса почему-то не велась. Хотя должна была.

Я не стал молчать. Тут же стали всплывать мелкие эпизоды, связанные с другими воспитанниками интерната. Началось внутреннее расследование, быстро вышедшее на более высокий уровень… Через полгода проверок Баумгартена, наконец, полностью оправдали и восстановили в должности. И с тех пор больше ноги моей не было в его кабинете.

Он, конечно, не простил мне той истории. Еще бы! Я его едва не уничтожил. Он мог бы лишиться лицензии, а скорее всего – еще бы и тюремный срок схлопотал.

Я в общих чертах пересказал все Джулии.

– Тебе ведь было года три-четыре, когда ты попал в интернат? То есть до этой истории ты уже несколько лет ходил на сеансы к Баумгартену?

– Нет. С младшей г-группой работала мисс Роджерс. Она уже вышла на п-пенсию. К Баумгартену я попал лет в д-девять. И у него были… д-другие методы.

Джулия озадаченно вздохнула, сделала несколько пометок у себя в виртуальном блокноте и сменила тему.

– Как у тебя с соседями? Не цапаешься с Родригесами?

– Нет.

– Насчет работы пробовал нащупать почву?

– Нашел п-подработку в одном вирт-проекте… – нехотя признался я. – «Наследие Странников».

– Хм… А это даже кстати, – неожиданно поддержала меня полицейская. – Начиная с этого полугодия наш округ подключили к социальному эксперименту. Всем безработным время, проведенное в виртуальной капсуле, оплачивается по минимальной зарплатной ставке, в довесок к пособию. Это сорок долларов в час. Плюс положительная динамика в социальном рейтинге.

– Что для этого нужно сделать? – оживился я.

– Подать заявку. Все делается онлайн. Вбей в поисковике «Социальная программа Blue Ocean». Потом эта заявка пойдет на согласование мне, как твоему куратору. Я, конечно, ее согласую. В общем, все это дело можно решить в течение дня.

– Никогда не п-понимал, зачем им это…

– Кому?

– Властям. И самой к-корпорации. Благотворительность?

Джулия снисходительно усмехнулась.

– Корпорация свое получит в любом случае. Просто не от абонентов, а напрямую из городского бюджета.

– Но ведь и людям тоже будут п-платить…

– Угу. О необходимости индексации пособий говорят уже года три. Ты-то после интерната еще неплохо устроился, по нынешним временам. У большинства безработных размер пособия – куда меньше твоего. А уровень самой безработицы, увы, растет год от года. Да ты и сам, наверное, уже понял, если просматривал списки вакансий. Сейчас можно найти только самую грязную и тяжелую работу, да и за ту придется побороться. В среднем по двадцать-тридцать претендентов на одну вакансию.

Я хотел спросить – раз уж городские власти решили увеличить размер пособий, то к чему вся эта возня с вирткапсулами? Не проще ли просто платить людям больше? Но не успел сформулировать вопрос, как ответ сам всплыл у меня в голове.

Да, проще, конечно. Но загоняя безработных «желтков» в игровые залы, власти убивают сразу двух зайцев. Они еще и убирают бездельников с улиц. И дают им некую иллюзию занятости. Те, кому на роду написано барахтаться у самого дна, в довесок к скудным подачкам получают суррогат новой жизни.

Впрочем, это куда лучше, чем ничего.

Ну, а корпорация во всей этой схеме, конечно, не в накладе. Новые постоянные пользователи – это новые вирткапсулы, новые игровые салоны и новые рабочие места для создателей грез.

– Если у тебя больше нет вопросов ко мне, то можешь идти, Фрост.

– Один. По п-поводу запроса о моих родителях…

Джулия шумно вздохнула, откинувшись на спинку кресла. После изрядной паузы покачала головой.

– Пока ничего. И… боюсь, я тебе тут не помощник. Извини. Если хочешь докопаться до своего прошлого – придется искать другой способ.

– Например?

Она пожала плечами.

– Зависит от того, что тебе удастся вспомнить.

Глава 36

В «Наследие» я зашел только ближе к обеду – до этого пришлось решить кучу мелких дел. Отправил заявку на участие в социальном эксперименте «Blue Ocean», плотно поел и запасся водой и энергетическими батончиками на остаток дня, отыскал новый игровой салон – подешевле фирменного и поближе к своей квартире. Заодно выяснил, что бесплатный салон, что был на первом этаже нашего здания, переносят на одиннадцатый в связи со значительным расширением. В рамках все того же социального эксперимента, о котором говорила Джулия, за счет бюджета была закуплена чуть ли не сотня новых вирт-капсул. Так что, возможно, вход в игру у меня скоро будет буквально под боком.

Закупаясь хот-догами у старого Тао, я увидел Моргана, сидящего на скамейке неподалеку от входа в здание. Я его даже не сразу узнал – он, похоже, смог где-то принять душ и даже выстирать свою истрепанную одежду. Но при этом выглядел хмурым и подавленным.

– Что-то случилось?

– А, Фрост! – щуря подслеповатые глаза, обернулся ко мне бродяга. – Да нет, все в порядке. Просто я трезв. А трезвый взгляд на мир, увы, чаще всего безрадостен.

– Спасибо. За вчерашнее.

– А… – отмахнулся он. – Это меньшее, что я мог для тебя сделать. Но впредь старайся не пересекаться с Васкесом. Сердце у него сгнило куда раньше, чем зубы.

– П-постараюсь.

Он смотрел на меня с каким-то странным выражением лица – будто впервые увидел, а заодно подметил неожиданную деталь. Впрочем, он действительно впервые видел меня по-настоящему – при свете дня и не в дурмане.

– Откуда ты, Фрост?

– Местный я, – пожал я плечами. – Из интерната Святого Николая. Он в п-паре миль отсюда.

– Сирота… – понимающе закивал он. – А я-то думаю, как такого, как ты, могло занести сюда.

– Какого это т-такого? – насторожился я.

Он усмехнулся, оглаживая пятерней неопрятную седую бороду.

– Тебя в приюте, наверное, здорово донимали? Сомневаюсь, что ты был душой компании.

– С чего ты взял? – буркнул я.

– С того, что так уж устроены человеческие стаи. В них не любят чужаков. Думаю, ты и здесь наверняка еще не раз нарвешься на неприятности. Увы, увы…

– Но я не чужак. Я вырос здесь.

– Ты себя в зеркало-то видел?

Он кивнул в сторону стеклянной витрины, в которой можно было разглядеть наши смутные отражения.

– И что я д-должен увидеть? – скептически прищурился я.

– А ты присмотрись. К себе, к местным. И, может, поймешь, почему тебя все клюют. Хотя, скорее всего, те пацаны, что донимали тебя в приюте, и сами толком не могли бы этого объяснить. Это сидит где-то глубоко, на уровне инстинктов.

– Да о чем ты? – его болтовня, признаться, начала раздражать. Бродяга вроде бы был трезв, но при этом нес какую-то околесицу.

Морган не выдержал и, поднявшись, развернул меня к отражению на стекле, подтолкнул поближе к нему.

– Ну же, разуй глаза! Черты лица, рост, телосложение, волосы, зубы… Ты будто чистокровный щенок добермана, неизвестно как угодивший в стаю облезлых шакалов. Неудивительно, что другие щенки грызут тебя, не принимая за своего. Может, ты и вырос здесь, Фрост. Но ты явно не отсюда.

Он хлопнул меня по спине и ушел, оставив пялиться на собственное отражение. Его слова задели меня, потому что разбередили давние сомнения и подозрения, которые я со временем научился подавлять. К чему бередить душу? И что толку гадать, кто я и откуда, пока нет реальной возможности это выяснить? Когда Джулия предложила свою помощь, у меня мелькнула было надежда, но сегодня она ее сама и задавила. Возможно, из-за ее запроса на мой счет у нее даже возникли какие-то проблемы по службе.

В то же время совершенно ясно, что события последних дней – покушение в игровом салоне, смерть Томагавка, исчезновение Баумгартена – как-то связаны именно со мной и моим прошлым. Но я ни черта не понимаю и ничего не могу с этим поделать. Стоило подумать об этом, как начинала накатывать тихая паника, смешанная с мерзким ощущением собственной беспомощности.

Я тряхнул головой, избавляясь от наваждения. Обернулся, но Моргана уже и след простыл. Прохожие спешили мимо по своим делам, только какая-то девица, заходившая в здание, окинула меня насмешливым взглядом. Я со стороны, наверное, и правда выглядел странно – стою, таращусь на свое отражение, еще и, кажется, бормочу что-то себе под нос.

Взглянув на часы, я встрепенулся и поспешил в вирт-салон. Будь моя воля, я бы сейчас полностью променял мир «Наследия» на этот. Там все как-то проще. Есть цель, есть работа, а дальше все будет зависеть от моего упорства. Как гласит древняя геймерская мудрость – «пока ты спишь – враг качается». Вот и мне надо поднажать, если хочу закрепиться в клане.

Первым делом я отправился в стаб. У меня на игровом счету было больше двенадцати тысяч гран, и не было никакого смысла копить их дальше. Нужно закупить нормальное снаряжение. На навороченную экипировку и артефакты Странников этой суммы, конечно, не хватит, но на толковый крафтовый шмот уже можно рассчитывать.

На шопинг у меня ушло меньше получаса. Задачу упрощало то, что крафтовые вещи среднего ценового диапазона чаще всего выставлялись на аукцион по фиксированной цене, так что их можно было сразу выкупить и забрать, как в обычном магазине.

Первым делом я озаботился повышением Грузоподъемности. Вариантов тут было немного. В снаряжении был отдельный слот под рюкзак – главный и почти единственный предмет с бонусом к этому параметру. Еще десяток-полтора ячеек можно было добавить за счет пояса. И, наконец, были некоторые реликвии с бонусом к Грузоподъемности – например «Пространственный карман». Но цены на них были такие, что можно пока их даже не рассматривать.

Цены на вместительные рюкзаки росли в геометрической прогрессии, особенно если рюкзак был с бонусом к количеству «зеленых» ячеек. Я отфильтровал несколько десятков вариантов, пока не остановился на, пожалуй, оптимальном соотношении цены и полезности на нынешнем этапе.

Улучшенный ранец горняка. Тип: рюкзак. Материалы: жесткая кожа, синтетическая ткань, резина, сталь. Инкрустация: недоступно (рюкзак). Основное свойство: увеличивает инвентарь игрока на 180 ячеек. Дополнительное свойство: уменьшает вес переносимого груза на 50 %, если он относится к категории «Горное дело» (шахтерские инструменты, руда, минералы). Увеличивает вес переносимого груза на 50 %, если он не относится к категории «Горное дело».

Я рассудил, что таскать мне в ближайшее время придется как раз всякую руду, так что вместимость рюкзака, по сути, увеличивается вдвое. Ну а для «непрофильных» грузов у меня остается «родной» инвентарь, на который эти свойства ранца не действуют. В общем, я теперь за раз могу утащить больше четырехсот килограмм груза. Неплохо для персонажа, созданного меньше недели назад.

Обошелся мне этот рюкзак почти в шесть тысяч гран. Солидная сумма, учитывая, что на бесплатных аккаунтах граны зарабатываются довольно тяжко. Но расстался я с ними легко. Как пришли, так и ушли. Тем более что я рассчитывал в будущем сорвать еще больший куш.

Сменил я и комбинезон с поясом-разгрузкой. Обновки взял из той же категории, но рангом повыше, так что отличались они от старых только цифрами бонусов.

Пояс-разгрузка горного мастера. Тип: пояс. Материалы: синтетическая ткань, кожа, флексат, сталь. Инкрустация: нет. Свойства: 12 ячеек быстрого доступа, Защита от физического урона +20, Грузоподъемность +18.

Комбинезон горного мастера. Тип: одежда. Материалы: мягкая кожа, жесткая кожа, синтетическая ткань, сталь, фибра. Инкрустация: недоступно (одежда). Свойства: Защита от физического урона +40, защита от огня +25, Физическая сила +0,25, бонус к опыту в категории «Сила» +5 %.

На эти две вещи ушел почти весь остаток моего скромного капитала. Ботинки я уже присматривать не стал – если уж и менять их, то тоже на что-нибудь со статами в разы выше. А у меня осталось всего несколько сотен гран. Я закупил по двадцать штук стиков регена антидота и, на всякий случай, пяток стимпаков. Чуть поразмыслив, добавил в арсенал и десяток динамитных шашек – мощнее тех, что мне выдавал Кайл и не с бикфордовыми шнурами, а с цифровыми взрывателями.

Вот теперь точно все. Должно хватить на ближайшее время.

Я попрыгал на месте, подтянул ремни нового снаряжения. Комбез на вид был не хуже, чем у Кайла. Альпеншток и все расходники с легкостью поместились в разгрузку. Старый шмот и выводок нефритовых скарабеев я сгрузил в сундук. Вещи потом верну в кланхран. А жуки пока пусть полежат. Надо будет пробить на аукционе их стоимость – вдруг это тоже маленький клад. Но займусь этим, пожалуй, уже в оффлайне – Кайл, пока я закупался на аукционе, уже трижды стучался в личку, поторапливал. У них там какой-то аврал.

В том, что Строитель не преувеличивал, я убедился, едва появившись у кланового репликатора. Тесная пещера была похожа на разворошенный муравейник – беготня, суета, но лишь на первый взгляд беспорядочная. Я сходу разглядел могучую фигуру Завра и рядом с ним – еще одного бойца, явно из офицеров.

Да, точно. Стальной пес. Остальные чаще зовут его Эй-Джеем. Хотя, как по мне, ни то, ни другое прозвище ему не особо-то подходит. Стали на нем не больше, чем на шахтерах – броня легкая, состоящая по большей части из флексата – прочного, но гибкого материала, похожего на резину. Усиленные металлизированные части только в стратегически важных местах – на груди, на коленях и локтях, на передней стороне голени, но металл на них темный, матовый. Сама по себе броня явно недешевая, но неброская – без рельефа, прорисовывающего мускулатуру, как у Арчера, без тисненых узоров и вообще без всяких излишеств. Обтекаемый матовый шлем полностью скрывал голову Пса. Передняя его часть имитировала маску, похожую на самурайскую, но в более лаконичном стиле. Из оружия я разглядел только рукоять клинка, выпирающую над правым плечом. Дальнобойное Пес, видимо, носит скрытно.

Рядом с Завром Эй-Джей, по идее, должен был смотреться невзрачно, габаритами он танку уступал минимум вдвое. Но было в его позе и движениях нечто, что с первого взгляда указывало на то, что он не менее опасен, чем этот громила с тяжеленным клевцом, больше похожим на косу.

Вообще, бойцов в пещере оказалось на удивление много. Перед Завром и Псом их стояло больше десятка, выслушивая какие-то инструкции.

– Эй, что происходит? – поймал я пробегающего мимо Пипа.

– Докопались мы. На свою голову, – огрызнулся он. – Давай за мной, сам все увидишь!

На дальнейшие расспросы времени не было – Пип, не оборачиваясь, рванул к туннелю, ведущему вглубь шахты. Я поспешил за ним следом.

Снова вспомнилась присказка про «пока ты спишь…». Сколько меня не было в игре? Часов четырнадцать? И все это время здесь, похоже, не прекращались работы. Может, и не всем составом, но наверняка кто-то работал и всю ночь. Иначе когда бы они успели продолбить такой штрек? Бежим-бежим, а он все не кончается – только закрепленные на потолке светящиеся трубки пролетают над головой одна за другой. Я даже несколько ответвлений заметил, хотя вчера Кайл говорил, что будем работать только над магистральным штреком, ведущим на запад, к пропасти.

Но не успел я толком восхититься трудолюбием соклановцев, как штрек закончился беспорядочным нагромождением камней.

– Это что еще за…

Отвечать на мои вопросы было некому, но и без этого было понятно, что делать. Навстречу нам, явно с перегрузом, бежали ребята в оранжевых комбезах. Еще двое на моих глазах забрасывали каменные обломки в инвентари. Когда дошла очередь до нас с Пипом, мы тоже ухватили несколько увесистых каменюк и побежали разгружаться.

– Потолок обвалился? – на бегу спросил я.

Пип кивнул.

– Там, по ту сторону, осталось пятеро наших. Кайл с ними. Они тоже разгребают завал. Думаю, за ближайшие полчаса-час управимся. Если только их там не сожрут.

– Кто?

– Там, похоже, большая сеть естественных пещер. Мало ли кто там водится.

А, вот зачем отряд боевых персов прибыл. На разведку и зачистку.

– Повезло, – хмыкнул я.

– Ну, да, эти пещеры здорово нам работу облегчат – меньше придется впустую скалы долбить, – согласился Пип. – Вот только…

Он осекся, потому что, не добежав метров двадцать до репликатора, мы столкнулись с Кайлом. Он был явно не в настроении – кажется, даже борода встала дыбом от злости и топорщилась во все стороны.

– Шеф… – оторопел Пипидастр. – А… остальные?

– Мы скоро с ними встретимся, – прорычал бригадир. – Либо когда завал разберем, либо когда они к репликатору отправятся. Скорее второе. Правда, я что-то сильно сомневаюсь, что нам вообще стоит туда соваться…

Спешащие мимо работяги с грузом тоже останавливались, увидев Строителя, и вскоре вокруг него образовалась уже целая группа. Все жадно наблюдали за командиром, ловя каждое слово.

– Так я и знал, – тряхнул рыжеватой шевелюрой Пип. – В биомах пустых пещер не бывает, обязательно там какая-нибудь пакость селится. Что хоть за монстры? Наши бравые вояки справятся?

Кайл, как-то странно сгорбишись, помотал головой.

– Вообще ничего понять не успел. И самое главное – логи чистые.

Пип присвистнул.

– Если это то, о чем я думаю…

– Вот-вот. Тогда вся работа насмарку.

– Но, может, это все-таки не… – начал кто-то из работяг.

– А если да? – рявкнул на него Кайл. – Они в каждом биоме попадаются. Но организовывать шахту с такой тварью под боком – это просто самоубийство!

– Ну, чего ты нам-то это объясняешь? – обиделся Пип. – Мы же ничего не решаем. Вот у себя в совете клана и…

– Да решили они уже все! – проворчал Кайл. – Ты же видишь – отряд собирают. Хотят прочесать пещеры, выяснить точно, что там.

– Если там мимик – лучше бы вообще оставить завал, как есть, и попробовать в другую сторону копать, – сказал темнокожий парень, над правым плечом у которого торчала рукоять лопаты.

– Да знаю я… – отмахнулся Кайл.

Злость его быстро выходила, будто гелий из воздушного шара. И сам он будто бы сдувался – плечи поникли, лицо осунулось. Он явно был здорово расстроен происшествием, но, по-моему, еще больше – тем, что с его мнением на совете клана снова не посчитались. Шахта должна была стать его безраздельными владениями, но даже здесь ему не дают быть хозяином.

– Ладно, нечего трепаться попусту, – оглянулся он. – Давайте за работу! И будем молиться, чтобы я оказался неправ.