Текст книги "Сто великих операций спецслужб"

Автор книги: Владимир Антонов

Соавторы: Игорь Атаманенко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 34 страниц)

Как герб США работал на СССР

В середине 1943 года И.В. Сталин поставил перед главой НКГБ Лаврентием Берией задачу осуществить прослушивание рабочих кабинетов всех американских дипломатов, и в первую очередь помещения главы дипломатической миссии Аверелла Гарримана, так как секретные совещания, на которых принимались наиболее важные для советской стороны вопросы, проводились именно там.

17 декабря 1943 года Берия доложил Сталину, что под руководством Льва Термена группа специалистов оперативно-технического управления НКВД закончила работу и провела испытание микрофона уникальной конструкции, получившего кодовое название «Златоуст».

Наша справка:

Термен Лев Сергеевич (1896–1993) – российский физик, музыкант. Стал всемирно известен в 1920 году, когда изобрел и запатентовал под названием терменвокс электромузыкальный инструмент, в котором для создания звука используются электрические колебания звуковых частот, которые возбуждаются электронным генератором, усиливаются усилителем электрических колебаний и преобразуются в звуковые.

Выполняя задание советской внешней разведки, онв 1931–1938 годах работал в США в качестве гендиректора акционерного общества по производству электромузыкальных инструментов.

За изобретение эндовибратора – «пассивного жучка», названного «Златоустом», получил Сталинскую премию 1-й степени (сто тысяч рублей).

С 1966 года до своей кончины являлся научным сотрудником кафедры акустики физического факультета МГУ.

Мировая практика создания и использования аппаратов, «снимавших» чужие государственные секреты, ничего подобного не знала. Чудо-«жучок», без преувеличения, произвел настоящую революцию в технике подслушивания.

Это было пассивное подслушивающее устройство: ни элементов питания, ни тока – ничего такого, что могло быть обнаружено с помощью имевшихся на вооружении специалистов мира того времени технических средств. Устройство, похожее на головастика с маленьким хвостом, приводилось в действие источником излучения микроволнового сигнала, который заставлял рецепторы головастика резонировать. Голос человека влиял на характер резонансных колебаний устройства, позволяя осуществлять перехват слов. Микрофон мог действовать сколь угодно долго. Микроволновые импульсы подавались головастику чрезвычайно энергоемким генератором с расстояния до трехсот метров. Прием, расшифровка и запись на магнитную ленту возвращающихся колебаний осуществлялся другим уникальным устройством, расположенным на одной линии с передающим генератором. Чтобы передающиеся и принимаемые импульсы не накладывались, вся геометрическая фигура имела форму равнобедренного треугольника.

«Златоуст» был закамуфлирован под американский герб, выполненный из редких пород дерева и самоцветов

Генератор и аккумулятор микроволн были установлены на верхних этажах жилых зданий слева и справа напротив здания американской дипломатической миссии. Жильцов, разумеется, выселили. Освободившиеся квартиры заняли специалисты из оперативно-технического управления НКВД, обслуживающие приемопередающую аппаратуру, но на балконах, выходящих на американское посольство, по-прежнему вывешивалось для просушки белье. А женщины – сержанты госбезопасности – по воскресеньям вытряхивали коврики и одеяла, в прямом смысле слова пуская пыль в глаза офицерам безопасности посольства, ответственным за изучение оперативной обстановки в окружении дипломатической миссии США в Москве.

«Златоуст» был закамуфлирован под американский герб, выполненный из редких пород дерева и самоцветов. 9 февраля 1945 года в Артеке пионеры подарили его Авереллу Гарриману. Тронутый до слез, он повесил герб над своим рабочим столом. Так началась операция «Исповедь» по прослушиванию проводимых в кабинете посла секретных совещаний. О принятых там решениях Сталин узнавал раньше президента США.

«Златоуст» проработал восемь лет, пережив четырех послов: Аверелла Гарримана, Уолтера Смита, Алана Кирка и Джорджа Кеннана.

Примечательно, что каждый вновь назначенный глава американской дипломатической миссии в Москве стремился полностью – от чернильного прибора и пресс-папье до паркета на полу – поменять интерьер доставшегося от предшественника кабинета. Несменяемым в помещении оставался только герб. Его художественное совершенство действовало гипнотически на американских высших дипломатов – даже шторы на окнах и мебель подбирались в тон цветовой гаммы герба!

К концу 1952 года в Вашингтоне возникли подозрения, что русские дипломаты, контрагенты американского посла, еще не сев за стол переговоров, досконально знают все о позиции американской стороны. Но где искать «протечку»?! Используя «детектор лжи», допросили ближайшее окружение посла. Безрезультатно! Подозрение пало на кабинет главы дипломатической миссии в Москве, и Уолтер Беделл Смит, шеф ЦРУ, отрядил в Советский Союз военно-транспортный самолет с лучшими технарями-«чистилыциками» на борту. Те, потратив три дня в бесплодных поисках, решили провести эксперимент. Расположившись в кабинете Джорджа Кеннана и настроив привезенную поисковую аппаратуру, они попросили посла надиктовать текст якобы донесения в Государственный департамент. Чудо-микрофон при звуке голоса автоматически активизировался, и стрелки приборов указали направление поиска: герб! Он тут же был снят со стены и разобран на детали. Среди них тускло поблескивала какая-то пластина…

По свидетельству американских дипломатов, очевидцев событий, вслед за вскрытием герба и обнаружением «Златоуста» у посла начались приступы паранойи. Уподобившись частному детективу, Джордж Кеннан по ночам прятался в бильярдной, что рядом с его рабочим кабинетом, поджидая советских техников, надеясь поймать их за установкой новых «жучков».

«Златоуст» продолжает жить своей особой жизнью. После обнаружения его в гербе американцы и англичане попытались сделать с него копию. Работы по получению аналога советского «жучка» под кодовым названием «Удобный стул» велись американцами в секретной лаборатории в Нидерландах. Одновременно английская контрразведка проводила свои исследования, получившие кодовое наименование «Сатир».

Англичане продвинулись в исследованиях дальше, чем американцы, но так и не сумели до конца разгадать тайну генератора, излучавшего микроволны, возбуждающие пластины-резонаторы «Златоуста». Английский микрофон мог функционировать лишь на удалении всего 30 ярдов (1 ярд равен 0,9144 метра. – Авт.), в то время как наш – на расстоянии 300 метров.

Соединенные Штаты хранили в тайне унизительное для них открытие – «Златоуста» – в течение семи лет. Но в конце мая i960 года, после того, как мы сбили самолет-шпион U-2 с Гарри Пауэрсом на борту, Вашингтон в попытке противостоять международной критике сделал достоянием гласности факт использования нами подслушивающего устройства, внедренного аж в кабинет американского посла в Москве!

Генри Кэбот Лодж, представитель США в ООН, в ходе Чрезвычайной сессии Генеральной Ассамблеи ООН продемонстрировал герб и находившегося в нем «Златоуста».

В дальнейшем герб и чудо-микрофон были показаны и во время заседания Совета Безопасности ООН. Представитель Индии в шутку попросил сделать для него копию с микрофона. Лодж смешался, и больше герб с «жучком», как позорный упрек американским службам безопасности, никогда на международных форумах не выставлялся.

В настоящее время «Златоуст» хранится в музее ЦРУ в Лэнгли.

«Медовая ловушка» для посла

Известно, что громкие скандалы о провале какой-либо разведки свидетельствуют прежде всего о глубине ее проникновения в секреты противоборствующей державы. Как подчеркивал «Моцарт разведки» Аллен Даллес: «Об успешных операциях спецслужбы помалкивают, а их провалы говорят сами за себя».

Скандалы в Англии сначала вокруг имени Дональда Маклина, а затем и остальных членов «Кембриджской пятерки», или в ФРГ вокруг имени Гюнтера Гийома, референта канцлера Вилли Брандта, свидетельствуют, что советская разведка умела забраться в иноземный ларец за семью печатями.

Тот факт, что наша внешняя разведка не имела грандиозных скандальных провалов во Франции, вовсе не доказательство неуязвимости ее секретов или отсутствия к ним интереса со стороны советских спецслужб. Франция, пятая держава мира, и вдруг – на втором плане геополитических и разведывательных интересов СССР? Такого быть не могло, потому что быть не могло никогда!

Лариса Кронберг-Соболевская и французский посол Морис Дежан

Под непосредственным руководством и при личном участии начальника Второго главного управления (центральный контрразведывательный орган КГБ СССР) генерал-лейтенанта Олега Михайловича Грибанова была проведена вербовочная операция «Галант», в результате которой в пользу СССР стал работать посол Франции в Москве Морис Дежан.

Разумеется, подписку о секретном сотрудничестве у посла не отбирали и в торжественной обстановке оперативного псевдонима не присваивали. Явок, в классическом понимании этого слова, то есть на конспиративных квартирах, с ним не проводили. Обучения технике пересъемки секретных документов на курсах без отрыва от производства он не проходил. Денег в конвертах за свои услуги не получал и тем не менее советским агентом посол являлся. Морис Дежан, как сейчас принято в среде профессионалов называть негласных помощников такого калибра, был агентом влияния. И он влиял, да еще как! Например, на принятие де Голлем решений по многим внешнеполитическим вопросам, прежде всего по вопросам участия Франции в НАТО. Не без рекомендаций Дежана де Голль вывел свою страну из Атлантического военного альянса, ослабив его на более чем десятилетие.

Чтобы вовлечь Мориса Дежана в орбиту КГБ, был использован такой простейший способ вербовки, с успехом используемый всеми спецслужбами мира, как подстава ему «ласточки» – агентессы-обольстительницы.

Операция под кодовым названием «Галант» – длилась около трех лет. В ней были задействованы десятки гласных и негласных сотрудников. Ключевую роль в вербовочной разработке посла сыграла актриса Лора Кронберг-Соболевская, которая и загнала посла в «медовую ловушку».

Наша справка:

«Медовая ловушка» – на жаргоне англо-американских спецслужб означает использование сексуально привлекательной женщины – «ласточки» – в роли обольстительницы при вербовочной разработке, либо компрометации объекта заинтересованности разведки или контрразведки.

Заключительный этап реализации «медовой ловушки», как правило, фиксируется с помощью фото– или видеосъемки для последующего оказания на объекта оперативной заинтересованности психологического воздействия.

В один прекрасный день Грибанов решил, что сентиментальный роман, развивавшийся уже несколько месяцев между Морисом Дежаном и Кронберг-Соболевской, пора дополнить более близкими отношениями.

В Москву был срочно вызван некто Муса. Ему предстояло сыграть роль мужа Лоры, который якобы неожиданно вернулся домой из командировки.

Соболевская, следуя отработанной с ней линией поведения, при общении с «душкой Дежанчиком» постоянно жаловалась ему на жестокость и патологическую ревность своего «мужа».

Все происходило на третьем этаже жилого дома № 2 на Ананьевской улице. Квартира, где предстояло разыграться спектаклю, была «под завязку» напичкана спецтехникой – аудио-, кино– и фотоаппаратурой.

Муса с приятелем извлекли Дежана и Лору из постели и начали лупить француза. При этом псевдомуж кричал, что подаст на совратителя своей жены, то есть на посла, в суд.

Дежану в конце концов удалось выскользнуть из квартиры – это было предусмотрено сценарием – и в сопровождении своего шофера добраться до посольства.

В тот же вечер Морис Дежан должен был встретиться с Грибановым, который находился с послом в прямом контакте, выступая под фамилией Горбунов в роли советника председателя Совета Министров СССР, чтобы обсудить с ним ряд межгосударственных проблем.

Дежан, ничего не скрывая, поведал советскому представителю о своих злоключениях и попросил вмешаться, чтобы «муж» Лоры забрал из милиции свое заявление.

Посол чувствовал себя одновременно признательным и обязанным своему новому другу из Совета Министров СССР: ведь «муж» Лоры в конце концов забрал свое заявление.

Теперь по всем проблемам посол давал исчерпывающий расклад, дополняя его собственным мнением и прогнозами. Иногда он даже предостерегал советскую сторону от каких-то неверных, на его взгляд, шагов. Кроме того, в беседах с Грибановым Дежан делился своими мыслями о поступках, деловых и личных качествах других западных дипломатов, с которыми он поддерживал отношения в Москве, пересказывал свои с ними беседы, сообщал об их планах в отношении Советского Союза.

В свою очередь Грибанов через Дежана доводил до де Голля то, что было выгодно СССР, что отвечало позиции советского правительства на международной арене.

Это продолжалось в течение шести лет до сентября 1963 года.

То, что президенту де Голлю стало известно о роли Мориса Дежана в деле отхода Франции от военной организации НАТО, объясняется заурядным предательством. Посла «сдал» англичанам некто Юрий Кротков – один из действующих лиц в вербовочной разработке Дежана. Англичане сразу же проинформировали об этом французов.

Однако отношение де Голля к провинившемуся дипломату оставалось лояльным до конца его жизни. Дежан не подвергся никаким санкциям, просто был отправлен в отставку.

Умер Морис Дежан в Париже 14 января 1982 года в возрасте 82 лет.

В некрологе, опубликованном в газете «Монд», коллега Дежана, посол Эрве Альфан, особо отметил его замечательную политическую прозорливость: «…затем он был в течение восьми лет послом в Москве, где, по выражению генерала де Голля, “достойно и с честью представлял интересы Франции”». Таким образом, есть основание утверждать, что Морис Дежан был полностью реабилитирован в глазах общественного мнения Франции.

Агент КГБ «Оскар Уайльд»

12 апреля 1956 года ранний телефонный звонок разбудил резидента КГБ в Англии Бориса Николаевича Родина. Подняв трубку, генерал услышал условную фразу. Агент «Оскар Уайльд» вызывал его, своего оператора, на экстренную встречу.

Взволнованный голос «Оскара Уайльда» свидетельствовал, что произошло нечто запредельное.

«Оскар Уайльд», в миру Уильям Джон Кристофер Вассалл, родился в Англии в семье священника. Окончив в 1941 году частную школу в Хэрроу, он некоторое время служил фотографом Британских королевских ВВС, затем работал в военноморской разведке, в аппарате Адмиралтейства – так в Англии именуется Министерство военно-морских сил. В 1952 году он был направлен на работу в

Москву в качестве сотрудника аппарата военно-морского атташе. Несмотря на скромную должность, Вассалл имел неограниченный доступ к секретным документам аппарата военно-морского атташе.

Выйти на Вассалла сотрудникам английского отдела Второго главного управления (контрразведки) КГБ при СМ СССР, курировавшего иностранных дипломатов в Москве, помог некто Феликс, советский гражданин, работавший в посольстве Великобритании на технической должности от Управления по обслуживанию дипломатического корпуса.

Выполняя задание контрразведки по изучению вновь прибывших в посольство сотрудников, Феликс подружился с Вассаллом. Через некоторое время он вывел англичанина в «свет», приобщил к изысканной кухне московских ресторанов «Арагви» и «Армения». Друзья шиковали в ресторанах, гуляли на московских квартирах приятелей Феликса, опорожняли ящики шампанского. Все снималось на фото– и кинопленку.

Джон Вассалл и подводник Лайонел Крэбб

Вербовку англичанина проводил лично начальник контрразведки генерал-лейтенант Олег Михайлович Грибанов за полгода до окончания срока его командировки. При этом учитывалось, что Вассалл по возвращении на родину будет назначен на работу в центральный аппарат разведывательного управления Министерства военно-морских сил Великобритании…

Вскоре на квартире Вассалла раздался звонок, и знакомый голос предложил встретиться за бутылкой вина, поболтать о жизни. Англичанин приглашение принял. На последовавшей встрече Грибанов умело сыграл на самолюбии иностранца, внушив ему мысль о том, что его мнение по вопросам международной политики представляет для советской стороны большой интерес. В сентябре 1955 году Вассалл приступил к регулярной передаче секретных документов, встречаясь с куратором на явочных квартирах КГБ.

По возвращении в Лондон Джон Вассалл, получивший к тому времени оперативный псевдоним «Оскар Уайльд», был распределен на работу в разведуправление ВМС Великобритании. Одновременно являлся помощником парламентского секретаря Адмиралтейства Т. Гэлбрейта.

«Оскар Уайльд» продолжил сотрудничество с советской разведкой. Он был принят на личную связь резидентом КГБ в Англии Борисом Родиным (оперативный псевдоним «Коровин»), что свидетельствовало о большом значении, которое придавалось работе с англичанином, имевшим непосредственный доступ к сведениям, представлявшим даже не военную – государственную тайну! От источника поступала важная информация о военноморских силах Великобритании и других стран НАТО, а также о разработке новейших систем вооружений.

Но вернемся к телефонному звонку 12 апреля 1956 года, с которого мы начали наше повествование.

В принятом резидентом от «Оскара Уайльда» донесении содержалась информация о том, что по заданию Сикрет интеллидженс сервис (СИС) под крейсер «Орджоникидзе», на борту которого 22 апреля в Англию прибывают Первый секретарь ЦК КПСС Хрущёв и министр ВС СССР Булганин, для совершения каких-то манипуляций должен нырнуть ас диверсионных операций майор Лайонел Крэбб.

Надо отметить, что в те годы крейсер «Орджоникидзе» был самой современной боевой единицей военно-морского флота, бороздившей воды Мирового океана.

Он был оснащен новейшим противолодочным и противоминным оборудованием. Возможно, оно-то и заинтересовало англичан. Как бы там ни было, председатель Комитета государственной безопасности Серов, получив информацию от Родина, не преминул доложить Хрущёву, что на него готовится покушение. Благо, основания для такого заявления имелись: 29 октября 1955 году был взорван и пошел ко дну со всем экипажем линкор «Новороссийск». Одной из наиболее серьезных версий, которую всерьез обсуждали в Кремле, была версия о мести итальянских диверсантов. Линкор, известный во время войны как «Джулио Чезаре», находился на вооружении ВМС Италии и нам достался в счет репараций.

Сигнал, поступивший от «Оскара Уайльда», немедленно был взят в работу. В Портсмут из Мурманска на подводной лодке доставили отряд «Барракуда» – диверсантов-подводников экстра-класса, которым предстояло нести круглосуточное дежурство по периметру крейсера.

Неизвестно, чем закончилась боевая вахта наших боевых пловцов, но Крэбб на берег Англии никогда более не ступил.

В итоге Хрущёв, заявив решительный протест, спешно прервал визит, чем выставил англичан на весь мир негостеприимными хозяевами, а премьер-министру Англии пришлось приносить публичные извинения в палате общин…

Английская контрразведка МИ-5 арестовала Джона Вассалла 12 сентября 1962 года на основании информации, полученной английскими спецслужбами от перебежчика А. Голицына.

На допросах и суде Вассалл ничего не утаил. Как известно, чистосердечное признание облегчает душу, но удлиняет срок. 22 октября того же года за работу на СССР Джон Вассалл был приговорен лондонским судом к 18 годам тюремного заключения. Освобожден после отбытия 10 лет срока. В тюрьме написал, а после освобождения – выпустил книгу мемуаров.

Шпионы-парашютисты

После окончания Второй мировой войны отношение Уинстона Черчилля к Советскому Союзу, бывшему союзнику по антигитлеровской коалиции, из вынужденно миролюбивого превратилось в откровенно агрессивное. Первым симптомом рецидива застарелой советофобии стала активизация разведывательной деятельности английской Сикрет интеллидженс сервис (СИС).

В декабре 1946 года член «Кембриджской пятерки» советских разведчиков Ким Филби был назначен главой резидентуры СИС в Турции с центром в Стамбуле, откуда проводились основные шпионские акции против СССР и социалистических стран Восточной Европы.

Новоиспеченный резидент должен был подготовить почву для реализации операций по «проникновению вглубь». Этим термином руководство СИС обозначило план по засылке шпионов в Грузию и Армению через турецкую границу.

Направляя небольшие группы агентов-нелегалов на короткие сроки – 6–8 недель, – СИС собиралась изучить возможность длительного нелегального пребывания своих кадровых разведчиков в Ереване и Тбилиси. Если бы пробные вылазки прошли гладко, то со временем англичане намеревались создать постоянную агентурную сеть в Закавказье.

ЦРУ делало ставку на переброску агентов-нелегалов не по земле, а по воздуху

Об этих долгосрочных целях английской разведки, как и о пробной засылке лазутчиков, Филби незамедлительно проинформировал московский Центр.

Сталин с интересом отнесся к информации, взял под личный контроль проведение мероприятий, препятствующих инфильтрации вражеской агентуры в южные регионы СССР. По его замыслу, громкий провал первой же операции по заброске боевиков заставил бы не только англичан, но и их партнеров-американцев отказаться от дальнейших планов засылать к нам нелегалов на длительное оседание.

В первой декаде апреля 1947 года Филби, генерал Тефик-бей, глава турецкой службы безопасности, и двое молодых грузин выдвинулись в район турецкой деревни Позов, что напротив грузинского города Ахалцихе. После проверки оружия и снаряжения, которым их снабдили в Лондоне, грузины двинулись в сторону границы. При свете луны Филби отчетливо видел, как упали оба грузина, сраженные автоматными очередями пограничников…

Демонстративная ликвидация лазутчиков заставила руководство СИС навсегда похоронить идею заброски своей агентуры на территорию СССР. Чего, впрочем, нельзя было сказать об их американских партнерах.

В начале 1950-х годов политическое руководство США испытывало жестокий дефицит в информации о положении дел в экономической и военной отраслях СССР. Восполнить этот пробел, и в этом ни у кого на Капитолийском холме не возникало сомнений, можно было лишь с помощью разведывательных акций. С приходом в Центральное разведывательное управление энергичного и предприимчивого Аллена Даллеса деятельность этого ведомства резко активизировалась. Учитывая провальный опыт английских коллег, шеф ЦРУ сделал ставку на переброску агентов-нелегалов не по земле, а по воздуху. Активную помощь американцам в этом вопросе стал оказывать опытный специалист по России, ас шпионского промысла, шеф западногерманской разведки Рейнхард Гелен.

Первыми агентами, засланными на территорию СССР, были Виктор Воронец и Александр Ященко – дезертиры, с 1943 года служившие в так называемой «Русской освободительной армии» (РОА) перешедшего на сторону врага генерала Власова. Местом их назначения был Минск, в район которого 18 августа 1951 года они были выброшены на парашютах с американского военно-транспортного самолета, взлетевшего с секретной базы в Салониках (Греция).

Лазутчики были экипированы миниатюрными радиопередатчиками, складными велосипедами производства ЧССР (они продавались в СССР), пистолетами «Парабеллум», а также получили по 5 тысяч рублей, кожаный кисет с золотыми царскими червонцами и несколько пар советских часов на случай подкупа. Но. недолго музыка играла! Афинский радиоцентр принял от парашютистов лишь сообщение о благополучном приземлении, затем связь прервалась. Через три месяца все наши центральные газеты сообщили о поимке «двух американских шпионов», которые по приговору суда были расстреляны.

Тем временем с аэродрома в Висбадене (ФРГ) поднялся еще один военнотранспортный самолет «Дакота» американских ВВС и взял курс на Кишинев.

25 сентября 1951 года оперативный дежурный министерства государственной безопасности Молдавской ССР принял телефонограмму из штаба ВВС Приднестровского военного округа: «В 2 часа 24 минуты стационарные посты ВНОС (воздушное наблюдение, оповещение и связь) зафиксировали появление воздушного судна неизвестной принадлежности с погашенными бортовыми сигнальными огнями. На большой высоте оно двигалось в направлении Кишинева. В районе Каушаны-Бендеры самолет резко снизился, сделал круг и, набрав высоту, удалился в сторону Черноморского побережья.

Поднятые по тревоге истребители-перехватчики настигли нарушителя. На предупредительные сигналы он не реагировал и в 2 часа 58 минут был атакован. Резко снизившись, с горящим левым крылом самолет упал в море. Координаты:

31 градус 02 минуты восточной долготы и 44 градуса 56 минут северной широты. Держал курс на зюйд. Пилот выпрыгнул с парашютом в море и был подобран экипажем сухогруза «Жолио Кюри». В ходе допроса пилота (проведен с привлечением переводчика немецкого языка) установлено, что в вышеуказанном районе снижения самолета была произведена выброска одного парашютиста».

Через час после поступления телефонограммы в МГБ Молдавии парашютист в ходе физического прочесывания местности силами личного состава ряда подразделений двух мотострелковых дивизий был пленен. Им оказался 25-летний Константин Хмельницкий.

Несмотря на молодость, это был стреляный воробей. В возрасте 15 лет он поступил на службу к немцам, оккупировавшим его родное село Вилюйки, что под Минском. В 1943 году за заслуги перед фатерляндом был зачислен в батальон СС, в составе которого воевал против англо-американских войск в Италии. После капитуляции гитлеровской Германии перебрался во Францию, где поступил на учебу в Сорбонну. Там ему стало известно, что в своей оккупационной зоне на территории Западной Германии американцы вербуют молодых русских и украинцев для выполнения спецзаданий в СССР. Без сожаления он оставил учебу в университете и поступил в разведывательно-диверсионную школу, расположенную в небольшом городке Имменштадт.

При выпуске Хмельницкий, получивший оперативный псевдоним «Солист», был представлен лично Гелену как наиболее перспективный агент-нелегал.

В начале октября 1951 года «Солист» установил связь с американским разведывательным центром на территории ФРГ и сообщил, что приступил к выполнению задания. Вслед за этим на его хозяев обрушился водопад разведдонесений, который не иссякал около трех лет. Согласно радиограммам, «Солист» разъезжал по всему Советскому Союзу, создавая «ячейки недовольных» для последующего проведения террористических и диверсионных акций, похищения документов из советских учреждений, распространения слухов, компрометации советских и партийных должностных лиц.

Кроме того, регулярно выезжая в Свердловск и Челябинск, агент собирал сведения о промышленных объектах Атоммаша. Затем в обусловленные тайники аккуратно закладывал пробы земли, воды и веток кустарника, взятые вблизи атомных предприятий (разумеется, все эти «закладки» были абсолютно нейтральны, что дезориентировало и сбивало с толку американских операторов). Тем не менее передаваемые «Солистом» материалы настолько впечатлили Аллена Даллеса, что он лично поздравил Гелена с успехом…

И вдруг – как гром среди ясного неба – в июне 1954 года отдел печати МИД СССР организовал специальную пресс-конференцию для двухсот иностранных журналистов, аккредитованных в Москве.

В зале, ярко освещенном юпитерами, за столом, на котором аккуратно была разложена шпионская экипировка: парашют, американский радиопередатчик, пистолет, топографические карты, мешочки с золотыми царскими червонцами, ампулы с ядом, восседал «Солист», он же – Константин Хмельницкий.

Отвечая на вопросы репортеров, он заявил, что с 1945 года был агентом советской военной контрразведки, по ее заданию влился в среду перемещенных лиц, чтобы быть завербованным американскими «охотниками за головами» и в дальнейшем пройти подготовку в разведывательной школе.

После этого двойной агент сделал свое самое сенсационное заявление: три года он успешно вел радиоигру с американцами, передавая информацию, подготовленную органами государственной безопасности СССР. По его словам, «игра велась настолько продуктивно, что на основании полученных в ходе нее инструкций и запросов были раскрыты многие планы ЦРУ».

Конфуз был так велик, что канцлер ФРГ Конрад Аденауэр, отдал приказ Гелену прекратить парашютные операции против СССР. Однако ЦРУ спорадически продолжало заброску агентов, заручившись «дружеской помощью» Гелена. Вслед за этим – что со временем превратилось в правило – в советской печати сообщалось о поимке очередных парашютистов. Например, американской группы под кодовым названием «Квадрат Б-52» в составе Охримовича и Славного, арестованных под Киевом в 1954 году.

Всего в 1951–1954 годах советской контрразведкой было обезврежено около 30 шпионов-парашютистов, большинство из которых по приговору суда было расстреляно. Уцелевшие агенты использовались в радиоиграх, которые разоблачали планы и намерения ЦРУ.

В 1956 году, с наступлением эры самолетов-шпионов У-2, Аллен Даллес, а за ним и другие руководители разведывательных служб стран НАТО, отказались от засылки шпионов-парашютистов на территорию Советского Союза.