Текст книги "Потомки скифов"

Автор книги: Владимир Владко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

Наконец, отложив секиру, он сел на землю, вытирая обильный пот: упражнения с оружием скифов не прошли для него даром.

– Значит, будем теперь драться, Дмитрий Борисович, как настоящие скифские воины: акинаками и секирами? – начал было Артем. Но, взглянув на Варкана, остановился. Молодой скиф вдруг поднялся с земли и стоял с мечом-акинаком в руках. Его товарищи молча прислушивались, также держа оружие наготове. Вот Варкан предостерегающе поднял руку. Что такое?..

Артем и до сих пор не слышал ничего, кроме обычного шелеста листьев, кроме щебетания птиц. Мирно, спокойно, словно бы все в порядке. Вот громко треснула ветка – и вновь тихо…

– Да что тут происходит? – удивился было Дмитрий Борисович, но Артем тотчас пригнул его к земле. Варкан и его товарищи бесшумно отошли в сторону, за деревья. Около лошадей остался только один воин.

Тем временем потемнело. Было ли это так на самом деле, или только показалось Артему, но Варкан, перед тем как исчезнуть за деревьями, как будто на мгновение остановился, оглянулся и, встретив вопросительный взгляд своего побратима, выразительно махнул рукой. Это могло означать только одно – приказ лечь на землю. Значит, опасность все же есть!

Артем еще ниже прижал Дмитрия Борисовича к траве и шепнул:

– Надо ложиться!

Археолог не сопротивлялся, хотя что-то недовольно и пробормотал. А когда он лег, Артем тотчас же пополз вслед за Варканом.

– Артем! – услышал он предостерегающий шепот Дмитрия Борисовича, но не остановился и только приложил палец ко рту: молчите! Юноша видел за несколько шагов от себя друзей скифов, которые теперь так же осторожно ползли, прячась за деревьями и кустами. Очевидно, кто-то приближался к лагерю. Кто: свои или чужие?..

Варкан остановился. Он услышал шорох, хотя Артем старался ползти так же бесшумно, как и скифские воины. Варкан был явно недоволен тем, что Артем направился в разведку, но после некоторого колебания примирился с этим, ограничившись предостерегающим взмахом руки. Артем ответил таким же энергичным жестом, означавшим: не беспокойся, все будет хорошо!

Еще несколько секунд прошло в напряженной тишине. И только теперь Артем услышал чьи-то приглушенные голоса, а вскоре разглядел и фигуры людей. Это были скифские воины, но сразу можно было понять, что они шли в лес вовсе не затем, чтобы примкнуть к Варкану. Пришельцы двигались осторожно, как бы опасаясь неожиданного нападения, держа оружие наготове. Шли они в ту сторону, где остались Дмитрий Борисович и молодой скиф, стороживший коней. Изредка они перебрасывались короткими отрывистыми фразами. Разведчики это, что ли?..

– Да неужели они направляются к нашему лагерю? – едва слышно проговорил Артем. Эта мысль заставила его содрогнуться. Сердце забилось часто-часто. – Значит, Дорбатай не забыл о нашем существовании! Хочет выловить нас!

Положение было серьезным. Варкан, Артем, несколько товарищей Варкана – вот и все силы. Нельзя же было считать надежным защитником лагеря Дмитрия Борисовича. А против них несколько десятков хорошо вооруженных воинов… Да еще на расстоянии метров двадцати показалась другая большая группа скифов! Артем увидел, как оглянулся и покачал головой Варкан. Очевидно, у него тоже было мало надежды на успех в этой неравной борьбе.

Теперь было понятно все. Скифские воины из числа сторонников Дорбатая готовились врасплох захватить лагерь беглецов. Правда, Варкан своевременно обнаружил врага, но, даже зная об опасности, он не мог бороться. Несколько человек против нескольких десятков! Достаточно кому-либо из преследователей заметить сейчас хотя бы одного из беглецов, как сразу посыпался бы дождь стрел и дротиков, которому нельзя бы было противостоять, даже прячась за кустами и деревьями.

Значит, надо отступать. Но куда? К Дмитрию Борисовичу, туда, где оставались лошади с молодым воином? Но ведь враги сразу заметят их – и тогда конец.

А отряд противника продвигался вперед. Можно было подумать, что враги превосходно ориентированы, знают, где именно прячутся беглецы. Это напоминало облаву, когда отряд охотников окружает логово выслеженного зверя… Плохо чувствовать себя зверем!

Варкан и его товарищи отступали. Они бесшумно отползали в сторону, прячась за кустами. Они избегали боя. И это было вполне понятно, так как это был бы не бой, а самоубийство. Но ведь сзади Дмитрий Борисович, он беззащитен, он даже ничего не знает…

«Э, будь что будет! – подумал Артем. – Надо действовать!»

Он отдавал себе отчет в грозящей опасности. Ведь стоило только врагам обнаружить его, как на него обрушится дождь стрел и копий. Он снова вспомнил, как метким ударом дротика Варкан сразил бегущего зайца… Но выбора не оставалось!

Как бывает с людьми, принимающими твердое решение, он сразу же почувствовал себя спокойнее и увереннее. Не поднимаясь, приготовился отразить атаку противника «своими силами». Потом привстал на колени, скрываясь за густым кустом. Заметив, что Артем отстал, Варкан обернулся и жестами стал торопить побратима; на лице его была тревога.

«Пойми, дружище, другого выхода нет, факт, нет! – мысленно ответил Артем Варкану. – Или добыть, или дома не быть! Зато если выйдет, тогда… Хоть бы спичка не подвела!..»

Постороннему наблюдателю показалось бы, что Артем просто сошел с ума! В минуту опасности, когда каждую секунду можно было ожидать смерти, когда надо было по всем правилам прятаться, чтобы его не заметили зоркие глаза скифских воинов, Артем… закуривал! В сумерках за кустом вспыхнул маленький огонек спички, осветив на мгновение лицо юноши и сигарету, торчавшую из его губ. Спичка погасла. Теперь только тлела сигарета, которую Артем старательно раскуривал. И глаза его неотрывно смотрели на врагов, которые, наверно, уже заметили маленький огонек. Артем встал во весь рост. Скифы остолбенели от неожиданности. Молодой чужеземец не убегал и не делал попыток защищаться. Он просто стоял и раскуривал сигарету. Люди Дорбатая замерли, удивленно глядя на него. Теперь вопрос заключался только в одном – на протяжении скольких секунд враги овладеют собою, чтобы снова напасть на него.

Отсыревшая сигарета, наконец, разгорелась. И лишь теперь противник начал проявлять признаки жизни. Низенький, коренастый предводитель выкрикнул что-то грозное, воинственное, указывая мечом на Артема. И сразу же лес наполнился громкими боевыми криками воинов. Но Артем уже успел выиграть тот ничтожно малый промежуток времени, который был ему так необходим!

Быстрым движением он поднес к сигарете кончик короткого шнура, который тотчас же затлел и зашипел, рассыпая вокруг искры. Не теряя ни секунды времени, Артем швырнул пистон в сторону вражеского отряда – и сразу же отпрыгнул под защиту толстого ствола. И, нужно заметить, вовремя, так как в то же мгновение три или четыре дротика пролетели там, где он только что стоял.

– Ну, теперь держитесь! – проговорил он.

Взрыв пистона под ногами скифских воинов заставил их вновь остолбенеть. В воздухе застыли занесенные дротики, тетивы в луках остались натянутыми, но неспущенными. Бородатый крепкий воин, около ног которого с оглушительным шумом взорвался пистон. упал на колени. Он боялся подняться и, пятясь, отползал назад. Из его колчана высыпались стрелы, но он не подбирал их, его акинак цеплялся за траву и кусты, но он не замечал этого…

В иное время Артем, возможно, искренне посмеялся бы, увидев такую картину. Но сейчас было не до смеха. Раскуривая сигарету, сколько хватало дыхания, юноша подносил к ней заранее приготовленные короткие отрезки шнура с пистонами, зажигал их и бросал.

Еще оглушительный взрыв, еще… еще… Вспышки трескучего огня освещали вражеский отряд, который уже утратил весь свой боевой пыл и уверенность.

Воины, около которых взрывались пистоны, так же падали, как и первый, так же пятились назад, а потом, забыв обо всем на свете – о строжайших приказах Дорбатая, о своей многочисленности, убегали что было сил от страшного молодого кудесника, который все так же неподвижно стоял между деревьями и посылал в них огненные стрелы.

Артем держал в зубах полусгоревшую сигарету: она была ему больше не нужна. Он не жег зря пистонов, дело было закончено. Артем устало усмехнулся нервной усмешкой и почувствовал, как от пережитого волнения дрожат руки и ноги. Ведь это была победа, настоящая победа!

А скифский отряд убегал. Мечи, дротики, луки, колчаны, разбросанные стрелы лежали на траве, брошенные воинами, с шумом продиравшимися через кусты.

Артем молча смотрел им вслед. Странные чувства охватили его, и он не мог привести их в порядок, ни чувства, ни мысли. С одной стороны, ему удалось избежать смертельной опасности, угрожавшей не только ему, но и его товарищам. Это, понятно, радовало его. А с другой стороны, ему было стыдно перед самим собою. Он, студент, разумный человек, был вынужден применять такие дешевые трюки, вынужден был, как мелкий фокусник, обманывать их, пугать тем, что, безусловно, казалось скифам чудом… неловко и стыдно, если подумать всерьез. Тоже мне янки при дворе короля Артура! Но что он мог поделать еще? Во всяком случае, он никого не убил, не причинил никому вреда. И если бы он не сделал этого, тогда… Да, другого выхода у него не было!

Взглянув еще раз туда, где исчезли перепуганные враги, Артем проговорил, словно бы успокаивая и утешая самого себя:

– Ничего, ничего, придет еще время, я поговорю с вами серьезно, по-дружески, все объясню вам. Никаких загадок не оставлю! Лишь бы только Ронис и Варкан все организовали, чтобы покончить с Дорбатаем, Гартаком и этой чванливой знатью. А тогда я докажу вам, что мы можем с вами разговаривать очень мирно… Все поймете, все станет на свои места. К нему бежал Варкан. В нескольких щагах от Артема он остановился, устремив на юношу какой-то особый, ласковый взгляд, в котором смешивались страх, восторг и уважение. Артем смутился:

– Да что с тобой, Варкан?

Молодой скиф, торжественно приложив руку ко лбу, потом к сердцу, поклонился юноше и коснулся рукой земли. Артем совсем растерялся: что за странные церемонии?

– Зачем ты так, дружище? – сконфуженно пробормотал он. – Что я, вождь какой-нибудь, что ли? Ты рад, что все кончилось, и я рад не меньше тебя, поверь! Вот и хорошо, и ни к чему все эти церемонии. Слышишь? – и он протянул скифу руки. – Ты же мой побратим!

Варкан широко улыбнулся, схватил руки Артема, пожал их, а потом крепко обнял юношу и взволнованно что-то сказал.

Его товарищи тем временем собирали оружие, оставленное воинами Дорбатая. Они боязливо поглядывали на Артема, тихо переговариваясь между собою.

– Вот какая неприятность! – пожаловался юноша Варкану, хотя у него не было никакой надежды, что тот поймет его. – И твои товарищи считают меня колдуном. Это же просто позор для человека, стремящегося уничтожить ваши суеверия! Придется с вами долго говорить, много объяснять… Но это потом. Теперь надо спешить к Дмитрию Борисовичу. И должно быть, придется отсюда перебраться на какое-нибудь другое место, как ты думаешь, Варкан?

Археолог уже бежал им навстречу. Вид у него был встревоженный. Ученый держал в руках секиру, он слышал крики, взрывы пистонов и спешил друзьям на помощь.

– Артем, дорогой мой, что там стряслось? – кричал он. – На вас напали, да? Был бой? Я же слышал отсюда! – озабоченно расспрашивал ученый, поправляя очки, которые упрямо сползали с носа, – верный признак волнения Дмитрия Борисовича.

– К счастью, обошлось без боя, – вздохнув, ответил юноша.

– Но эти крики, взрывы?..

– Дорбатай узнал, где мы скрываемся, хотел неожиданно захватить нас.

– И что же?

– Пришлось защищаться, ничего не поделаешь, Дмитрий Борисович. Пока преследователи колебались, я сам напал на них.

– Как? Вы один?

– Бросил несколько пистонов. Разумеется, напугал их. И они бежали. Вот и все…

– Так и бежали? – недоверчиво спросил ученый.

– Если бы не бежали, то мы с вами не разговаривали бы сейчас.

– Ах, молодой человек, да разве же так рассказывают? Я тут чуть с ума не сошел, волнуясь за вас, а вы как будто клещами вытягиваете из себя слова!

– Дмитрий Борисович, честное слово, не о чем долго рассказывать. Я же вам говорю – небольшая стычка, и все. К тому же нам необходимо немедленно перебазироваться в другое место, так как оставаться здесь опасно. Потом расскажу все самым подробным образом. Внимание, а это кто еще?..

В полутьме двигались какие-то тени. Это были всадники, они вели за собой нагруженных коней. Варкан и его друзья радостно приветствовали прибывших.

– Ронис! – воскликнул Дмитрий Борисович. Да, это был Ронис, он привел в лагерь Варкана пополнение.

– Я очень рад был узнать, – сказал он, – что воинам Дорбатая не посчастливилось захватить вас врасплох. К сожалению, я не смог предупредить Варкана – слишком поздно узнал о замысле Дорбатая. Я торопился, так как получил сведения о специальном приказе, который дал Дорбатай начальнику отряда.

– Специальный! – удивился Артем. – Какой же?

– Покончить с вами. Выследить и…

– Убить?

– В том случае, если бы не удалось захватить живыми. Дорбатай приказал начальнику отряда ни перед чем не останавливаться. Конечно, ему хотелось бы захватить вас в плен – ведь убить он всегда успеет. Но если уж нет, то мертвые вы были бы для него менее опасны, чем живые и притом свободные…

– К счастью, – усмехнулся Артем, – ему не удалось ни первое, ни второе!

– Однако может удаться, если вы останетесь здесь, – серьезно заметил Ронис.

– Это правильно, – согласился археолог. – Артем уже предложил перебраться на новое место. Надо спешить с этим. Мне очень не хотелось бы, чтобы повторилась сегодняшняя история.

– Тем более, – добавил Ронис, – что это очень помешало бы осуществлению наших планов. Поэтому мы сразу же и выступим. Варкан наметил место: он, как никто другой, знает этот лес.

Артем вскочил на коня. Дмитрию Борисовичу пришлось потрудиться, прежде чем он оказался, наконец, на спине своей кобылы. Под покровом темноты отряд двинулся вслед за Варканом.

Артем и Дмитрий Борисович ехали рядом с Ронисом, который делился с ними новостями.

– Становище, – говорил он, – отправится в траурную процессию завтра. Труп Сколота уже набальзамирован…

– Набальзамирован? – с любопытством переспросил Дмитрий Борисович. – Интересно! Как жаль, что я не видел этого! И так быстро?

– Но это же довольно несложная операция, – ответил Ронис.

– Разве? Расскажите, Ронис! И как можно подробнее, для меня все это страшно интересно, – сказал археолог с таким пылом, что грек заметно усмехнулся.

– Хорошо, – ответил он, – хотя обо всех этих операциях я знаю немного. Ведь я не вещун… Жрецы намазывают труп покойного воском, разрезают живот, заменяют внутренности рублеными травами, ладаном, семенами сельдерея, анисом… Потом снова зашивают и укладывают тело вождя в погребальную повозку. Вот и все, что я могу сказать вам.

– И это все? Маловато, Ронис! – огорченно отозвался археолог.

– Все. Больше я ничего не знаю… Теперь племя может отправляться в путь.

– И никаких других приготовлений не будет?

– Большинство повозок уже готово для траурного путешествия. Дорбатай торопится.

– Почему? – спросил Артем.

– Ведь Гартак может стать полновластным предводителем племени лишь после похорон старого вождя. До этого времени душа Сколота находится в становище и его воля – закон. Так верят скифы. А Дорбатай хочет поскорей закрепить свою победу. Да и Гартак стремится возможно скорее похоронить тело отца, в убийстве которого он замешан.

– Если это единственная причина… – начал было Артем, но Ронис оборвал его.

– Нет, есть еще и вторая, – сказал он, – Гартак мечтает взять в жены вашу девушку.

– Негодяй! – вырвалось у юноши.

– До похорон он не может этого сделать – закон запрещает. Впрочем, законы в руках Дорбатая. Кто знает, что ему могут сказать боги сегодня или завтра? Вдруг они разрешат Гартаку жениться, не дожидаясь окончания торжественных похорон? Все может быть!

– В таком случае мы обязаны как можно скорее освободить Лиду… И Ивана Семеновича! – воскликнул Артем. – Переведите ему это, Дмитрий Борисович!

– Об этом надо серьезно подумать, – сказал Ронис после паузы. – Есть опасность, что Гартак все же выпросит у Дорбатая разрешения богов на женитьбу до похорон. Рабы, прислуживающие Гартаку, говорили мне, что он забросил своих жен и думает только о пленнице. Дорбатай не станет по пустякам ссориться с новым вождем. Потакая ему, он приобретает над ним еще большую власть. Таким образом, все возможно… и я говорю вам, ничего не скрывая.

Должно быть, Дмитрию Борисовичу было тяжело переводить слова Рониса, и он непривычно заикался и говорил с большими паузами, выбирая более мягкие выражения. Но, закончив, он возмутился и сам.

– Черт знает что такое! – сердито заговорил Дмитрий Борисович. – Слушайте, Артем, а что, если и вправду Дорбатай разрешит Гартаку взять Лиду в жены до похорон Сколота? Что тогда? Ведь мы не можем допустить…

И он умолк. «Не можем допустить…» А как именно?..

Артем молчал, едва сдерживая душивший его гнев. Лида в руках Дорбатая и Гартака! Эти мерзавцы ни перед чем не остановятся при осуществлении своих планов, какими бы преступными они ни были. Но что можно предпринять? Как помешать негодяям? Ведь Артем и Дмитрий Борисович сами вынуждены пока что скрываться от преследований Дорбатая… Проклятье! Выкрасть Лиду? Но это невозможно… Пленников охраняют тщательно, а стражей очень много. Лида предупреждала об этом.

Артем не посмотрел бы и на охрану. Он готов был совершить отчаянное нападение на становище скифов, чтобы вызволить друзей. Но пойдет ли Варкан на такое почти безнадежное дело? Ведь его сторонников слишком мало. Правда, они отважны и сильны, но все равно им не одолеть многочисленных и хорошо вооруженных людей Дорбатая. И еще одно… Артем вспомнил слова Рониса; «Дорбатаю безопаснее иметь вас мертвыми, чем оставить в живых на свободе». Да, это так. Конечно, Дорбатай скорее убьет своих пленников, чем позволит им бежать. Артем содрогнулся при мысли об этом. Нет, нельзя рисковать жизнью Лиды, нельзя!

Тяжелые думы проносились одна за другой, все одинаково грустные и неутешительные. Нет, никакого выхода из создавшегося положения он не видит…

Ронис, который все время приглядывался к чужестранцам, обратился к Дмитрию Борисовичу:

– Как я понял, вас волнует судьба девушки?

– Еще бы, – ответил археолог. – И главное, что мы не видим возможности помешать планам Дорбатая и Гартака. В самом деле, что мы можем сделать? Ничего! И от одной этой мысли…

Ронис не дал ему закончить.

– В таком случае выслушайте то, что я хочу вам сказать. Не надо отчаиваться. Кажется, есть способ помочь вашим друзьям. Если даже Дорбатай даст согласие на брак девушки с Гартаком до похорон Сколота, мы сможем помешать этой затее… во всяком случае, оттянуть ее. А тем временем мы успеем как следует подготовиться к более решительным действиям…

Лицо Дмитрия Борисовича просветлело. Он обратился к Артему и сказал ему повеселевшим голосом:

– Успокойтесь, Артем! Ронис, кажется, что-то придумал. Слушайте! – и он стал переводить слово в слово то, что говорил грек…

Глава семнадцатая

Племя в пути. – Письма от Лиды. – Одна из жен Гартана. – «Я – девушка другого племени!» – У Лиды сдают нервы. – Соображения Ивана Семеновича. – Беседа о тучах. – Еще одно письмо.

Тяжелые возы качались и скрипели. Их огромные колеса медленно катились по следам, оставленным в траве предыдущими возами. По шесть, по восемь лошадей тащили эти сооружения. Но они были такие грузные, что на подъемах даже крепкие скифские кони сдавали. Возницы безжалостно погоняли их, кони храпели, покрываясь густой белой пеной. Чаще они все же вытаскивали возы, но иногда людям приходилось помогать им.

Группы изнуренных, покрытых потом рабов перебегали от воза к возу, наваливаясь на толстые спицы колес. Бичи свистели в воздухе, падая на спины людей, если те недостаточно старательно толкали огромные дома на колесах.

Племя третий день находилось в пути. Дорога была мало кому знакома, цель – неведома… Эту священную тайну строго оберегали Дорбатай и его ближайшие помощники. Люди знали лишь одно: по велению богов становище движется в святые Герры. Сами боги ведут их, указывая дорогу главному вещуну, который сидит на большом возу, закутавшись в красный плащ. А там, в Геррах, должна состояться пышная церемония похорон Сколота. И горе тому, кто осмелится нарушить покой мудрого Дорбатая или ослушаться его! Гнев богов обрушится тогда на человека, и никто не остановит оружия, занесенного над ним помощниками вещуна. Они неумолимо выполнят волю суровых богов, высказанную безжалостными устами Дорбатая!

Племя двигалось без остановок…

Привалы делали только на обед да на ночевку. Тогда вокруг возов вспыхивали костры, на которых готовилась нехитрая еда. В больших бронзовых котлах варилась похлебка из конины, сладковатый запах варева носился в воздухе и щекотал ноздри изголодавшихся людей. А потом лагерь погружался в тяжелый сон, и только дозор объезжал спящее племя. В его обязанность входило проверять, не заснула ли стража у колесницы с телом Сколота, у возов с драгоценностями, у крытого возка с пленными чужестранцами.

Ранним утром лагерь просыпался. Пока одни стряпали завтрак, другие запрягали свежих коней из огромных табунов, которые следовали сзади, а усталых коней перегоняли обратно в табуны. Самых слабых резали и свежевали, пополняя продовольственные запасы.

Путь, по которому следовало племя, все время шел вдоль нескончаемого леса, а за ним однообразно поднимались высокие каменные обрывы. Иногда этот путь отдалялся от леса на полкилометра или километр, а потом снова приближался к нему, неизменно пролегая около лесных опушек.

Артема удивляло, что подручные Дорбатая не делали больше никаких попыток обнаружить группу, скрывавшуюся в окрестных лесах. Допустить, что Дорбатай забыл о них, своих врагах, Артем не мог: слишком хитрым и осторожным был старый вещун. Недаром никто не пытался больше разыскать маленький лесной лагерь или хотя бы проверить, не передвигается ли он следом за траурной процессией. Оставались лишь два допущения: либо Дорбатай считает, что убежавшие пленники находятся где-то возле места старой стоянки, либо полагает, что они хотя и пошли следом за ними, но слишком малочисленны для того, чтобы угрожать ему своим нападением. А по поводу судьбы пленных чужеземцев старый вещун, очевидно, не беспокоится: он окружил их надежной стражей…

…Артему и его товарищам было легко наблюдать из леса за продвижением племени. Юноща старательно запоминал дорогу. Ведь если им посчастливится освободить Лиду и Ивана Семеновича, то возвращаться придется именно этим путем. Иначе им не выбраться на поверхность земли и не покинуть этот подземный мир.

Одно важное обстоятельство привлекло внимание юноши.

Как уже говорилось, племя все время продвигалось вдоль леса, вдоль каменных обрывов, высившихся над ним. Артем знал, что эти обрывы на самом деле были монолитной каменной стеной, разделявшей подземное пространство, где жили скифы, и огромную сталактитовую пещеру, через которую путешественники попали сюда.

Вначале становище двигалось на запад. Это никак не радовало Артема, так как отдаляло друзей от того места, где неожиданный завал отрезал исследователям дорогу назад. Однако на следующий же день Артем заметил, что гигантская похоронная процессия повернула на север.

Артем поделился своими наблюдениями с Дмитрием Борисовичем.

– Ну что же, – ответил тот, – вы проверяете направление по вашему компасу? А вдруг он врет в этом подземном царстве? Все может быть… Отмечайте, впрочем, пожалуйста. Но, по сути, нам совершенно безразлично, куда именно движется племя, на запад или на север…

Одним словом, археолог не придал всему этому ровно никакого значения. Может быть, Артем и согласился бы с ним, если бы не постоянно изменявшееся направление. Неутомимо проверяя его по компасу, он убедился, что путь становища все время поворачивал направо. Получалось, что обрывы шли широким полукругом с юга на север. И траурная процессия скифов, постоянно двигавшаяся вдоль этих обрывов, следовала по замеченному им полукругу.

А это само по себе было чрезвычайно важно, что бы там ни говорил Дмитрий Борисович. Выходило, что путешественники на всем протяжении своего вынужденного пути почти совсем не отдалялись от большой сталактитовой пещеры, отрезанной от них огромной стеной обрывов. Наоборот, они словно обходили эту стену с юга на север, оставаясь все время около нее!

Хорошо, пусть так. Но удастся ли им после освобождения Лиды и Ивана Семеновича (а в том, что это скоро произойдет, Артем был глубоко убежден) найти такое место в каменной стене, которое можно пробить хотя бы и с помощью Варкана и его друзей? Раздумывая над этим, Артем безнадежно качал головой: вряд ли сталактитовая пещера имеет в каком-либо другом месте тонкую стену, которую можно взорвать динамитной шашкой.

Потолковать об этом с Дмитрием Борисовичем? Но блестящий знаток археологии, особенно древнего Причерноморья, считал все это слишком сложной материей. Поэтому Артем не очень-то приставал к ученому с подобными разговорами. Их обоих гораздо больше волновало освобождение друзей из лап Дорбатая. План, разработанный Ронисом, был остроумен и мог оттянуть брак Гартака с Лидой, но освободить ее и Ивана Семеновича можно было только в результате успешного восстания. Когда же, однако, оно произойдет?..

Ежедневно к лагерю Варкана присоединялись новые и новые люди, их собралось изрядное количество, но Ронис и Варкан не торопились… Они решили накопить возможно больше сил и тщательно подготовить восстание, все продумав и взвесив. При других обстоятельствах Артем приветствовал бы такую предусмотрительность, даже настаивал бы на ней. Но сейчас он много бы дал, чтобы восстание вспыхнуло немедленно и можно было бы освободить Лиду и Ивана Семеновича сегодня же!

Пока что юноше оставалось лишь издали следить за похоронной процессией. Только темными вечерами, когда племя останавливалось на ночевку, Артем с Варканом отваживались близко подбираться к скифскому лагерю. Юношу не оставляла тайная надежда воспользоваться каким-нибудь счастливым случаем для освобождения друзей. Но увы: дорога к центру лагеря, где стоял возок с пленниками, была для них закрыта… Однажды Артему показалось, что он увидел золотистую головку Лиды, которая выглядывала из крытого возка, но он не был уверен в этом…

Единственным утешением Артема оставались письма от Лиды. Теперь Диана была освобождена от обязанностей письмоносца. Все наладил Ронис. Невольники почти каждую ночь доставляли в лагерь Варкана маленькие листки из записной книжки Ивана Семеновича, густо исписанные мелким торопливым почерком. Артем читал их и перечитывал, стараясь представить себе положение пленников.

Юноша ослаблял поводья коня, который неторопливо пробирался между деревьями вслед за отрядом Варкана, вытаскивал из кармана последнюю записку Лиды, которую уже знал наизусть, и снова – в который раз! – перечитывал ее… Перед глазами Артема возникала картина, которую, казалось ему, он видит наяву.

…Лида со своего воза глядит на застывшую полосу леса. Она знает, что там пробираются со своими друзьями Артем и Дмитрий Борисович.

Лида смотрит на лес с надеждой и вздыхает… Бедная девочка! Она не в состоянии оторвать глаз от леса. Оттуда придет избавление! Ей хочется увидеть друзей, но таинственный лес не выдает своих тайн. Лиде становится грустно, ей начинает казаться, что она обманывала себя и в этом лесу нет ни Артема, ни его товарищей… В отчаянии склоняется она над записной книжкой Ивана Семеновича и быстро-быстро пишет письмо, которое держит сейчас в руках Артем:

«Любимый, любимый Артемушка! Ты просишь меня не волноваться, быть спокойной и уравновешенной… Ах, об этом я и сама помню, знаю, что так нужно! Но как тоскливо ждать! Ждать утром, днем, вечером и ночью – только ждать, все время только ждать!.. Единственное мое утешение – писать тебе письма. Я так и делаю, пока хватит записной книжки Ивана Семеновича, которую он мне подарил. Ты просишь, чтобы я подробно описала все, что произошло со времени нашего отъезда. Ладно, сейчас я тебе все опишу.

…С самого начала наш возок оказался в центральной части обоза – там, где находится свита Гартака, недалеко от траурной колесницы с телом Сколота. Я видела ее. Это огромная телега с войлочным балдахином, выкрашенным в красный цвет. Десять белых коней запряжены в эту колесницу. Вдоль их спин и по бокам проведены тоже красные полосы. На таких же конях едут и помощники вещуна, сопровождающие тело Сколота…»

Артем видел выезд собственными глазами. Это было очень торжественное зрелище.

…Огромная колесница с телом Сколота. Помощники главного вещуна со священными изображениями орлов, пантер и оленей. Самые знатные старейшины возглавляют процессию. А около погребальной колесницы и за нею – скифы со следами траурных ран, которые они себе нанесли. У одних отрезана часть уха – и застывшие струйки крови полосами покрывают щеку и одежду. У других надрезаны руки, расцарапаны лбы и носы, левые руки проткнуты острыми стрелами – и у всех острижены кругом волосы… Простодушные скифы искренне горюют: умер великий Сколот – ив честь его они покрывают себя ранами, стремясь этим выразить свою скорбь. Вместе с жрецами они поют тоскливую, печальную песнь – или, может быть, это была какая-то бесконечная молитва грозным богам?.. Никто из простых скифов не знает, что произошло в действительности, не знает, что их вождь преступно отравлен Дорбатаем. А этот отравитель важно восседает на своей телеге и делает вид, что торжественно молится богам: старый Дорбатай делает все по священным обычаям…

Медленно шли белые кони, тяжело катилась огромная колесница с телом Сколота. А за нею ехал еще один большой воз. Там находилась жена Сколота. Она сидела неподвижно, закрыв скорбное сухое лицо желтыми руками. Два старика охраняли вдову, которая должна была сойти в могилу вместе с покойником…

А под войлочным балдахином на большой красной колеснице лежало тело Сколота в роскошном убранстве и с широкими золотыми браслетами на сложенных на груди руках. Возле старого вождя лежал его меч-акинак с золотой рукоятью. С лица вождя сошло выражение предсмертных страданий и гнева человека, понявшего, что он стал жертвой страшного предательства. Теперь лицо его было совершенно спокойно. И если бы не сверкающий слой воска, покрывавший его, можно было бы подумать, что Сколот крепко спит…

Процессия двигалась дальше и дальше. Дорбатай восседал торжественно и важно. Золотые побрякушки, нашитые на его плаще и головном уборе, позванивали, когда воз встряхивало на выбоинах. Глаза Дорбатая были устремлены куда-то вверх, на низкий серый горизонт. Казалось, тщеславный и злой жрец не видел и не слышал никого, углубленный в молитвы за любимого брата, за умершего вождя… И простодушные скифы с уважением смотрели на гнусного лицемера.