Текст книги "Дорогой наш ветеран (СИ)"

Автор книги: Владимир Чеплыгин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Вы меня простите, гражданин хороший, – вдруг сказала Рыжикову Евдокия Карповна. – Нам вы настоящий праздник в поселке устроили... Сидели все по домам. Света нет – телик не пашет, Москву не видно...Есть у нас День Победы или нет? И посмотрите, как люди приободрились. Я тоже могу каши гречневой наварить, с тушёнкой. Угостить всех могу. Не нищие мы. А вы приехали – ветерана нашего поздравили...С Марусей. Значит нужны они нашей стране И мы все нужны...Нас не забыли.

Евдокия Карповна заплакала и её соседки, тоже прослезившись, и утешая её, повели её к выходу.

На громадном экране домашнего кинотеатра появился грандиозный кадр – наши красноармейцы водружали советский флаг над фашистским Рейхстагом. Зал в едином порыве зааплодировал. Витек и пацаны с ним закричали: "Ура!".

– Как вам впечатление, товарищ гвардии старший сержант? – негромко спросил Нетребина глава фирмы. – Кинотеатр? Нравится? Мы очень хотели вас порадовать.

– Я теперь дома от этого телевизора и не отойду. И слёзы текут. Я к старости слезливым оказался. А подарку рад до слез, – утирая слезинки на щеках, ответил ветеран. – Дело во заботе и во внимании. Не забыли нас. ветеранов. Супругу уже предупредил, никаких грядок и огорода. Пока не насмотрюсь. Гляжу и не налюбуюсь. Наше с Марусей огромное и сердечное спасибо! За подарок – одно, за доброе внимание спасибо. Хорошие вы люди. И соседи вас благодарят – такой праздник для них сделали.

– Нам приятно, что смогли порадовать. Будем разбирать технику? Парни соберут комплекс вам в доме.

– А можно? Если так? Пусть люди еще посмотрят. Парад на Красной площади пройдет. Где его сегодня наши увидят? – отозвался ветеран.

– Решать вам. Вы владелец теперь. Я подскажу начальнику станции, вам вечерком, после просмотра, как все разойдутся, привезут комплекс домой, – заверил Рыжиков. – И ещё...По поводу ремонта в доме, наши специалисты на неделе с Вами созвонятся и подъедут. Все обговорите, что делать, когда и как. И подскажите им как найти этого афганца, Дынько, кажется? Договорились?

– И за это спасибо, – смущенно сказал Нетребин. – Мы завсегда дома. Если с ремонтом поможете, особая вам благодарность.

Фейерверк на площади у вокзала получился невиданный для Каменного ключа. Небо сверкало цветными всполохами и искрилось огненными брызгами. Грохотала пушка боевой машины. Ребятня кричала "Ура!", взрослые хлопали в ладоши.

Рыжиков обнял ветеранов. Парни жали старичкам руки, девушки целовали в морщинистые щеки.

– Подвезти вас до дома? – спросил Валерий.

– Моторин вон подъехал, обещал после увезти. Приезжайте ещё, всегда будем вам рады...

Машины взревели мощными моторами и покатили по главной улице из Каменного ключа.

К ветерану подошли Алексей Тулупов, его друг Женька и с ними Витёк

– Ну, дед Колян, – сказал Алексей – А парни-то оказались, что надо! А мы, прикинь дед, кричим – бандюганы. Бандюганы говорю, сыну. Беги, говорю, Витюне, деда упреди. И он шибко маханул огородами. А еслив стрельбу бы мы затеяли?

– Стрелять точно хотели, – вставил Женька. – Алеха бежит ко мне. Тама, кричит, бандюганы, деда надо спасать. А оно вон чего. И угостили на славу.

– И каша ...Ешь скока хочешь. Не такая, как бабка варит... – встрял Витек. – И медалишки у деда Коляна целые.

– Устал я чой-то мать. Выпил еще. Хоть чуток, а чувствуется, – сказал Нетребин жене. – Старичок, как ни крути. А ребята хорошие приезжали...Душевные.

– Праздник Коля. Сколько людей собралось. Радостные все. Молодцы эти молодые из Тягуна. От души поздравили... – согласилась супруга.

Неожиданно заскрипела дверь в сенях, она открылась и слышно было, как на крыльце с обуви и одежды обметали снег, затем уже постучали в дверь в дом.

"Хозяева, дома?" – спросил кто-то. "Дома, дома! Входите, не заперто", – шумнул Нетребин и пошел к двери. Подскочил с подстилки и юркнул к двери, вслед за хозяином, и шустрый Бублик.

Через порог грузно, даже не вошел, а ввалился огромный Степан, бригадир грузчиков на лесной товарной части станции, по поселковому прозвищу Амбал. Бублик осмотрел вошедшего, и, на всякий случай, из осторожности попятился от двери под лавку с бачком воды.

– Добрый день, вашему дому, – просипел Степан. – С Праздничком вас, по первости. И здоровьишка вам потому, скока не жалко Всевышнему.

– Спасибо, Степа. Проходи присаживайся, гостем будешь, – отозвался Николай Васильевич. – Тебя тоже с Праздником. С Днем победы!

– Проходи, проходи, добрый тебе вечер, – гостеприимно поддержала мужа супруга. – Усаживайся к столу, угостим в честь Праздника, как заведено.

Она привычно хлопотала у кухонного стола, кроша лучок в салат.

– Сперва, ясен пень, про дела хозяева, ветераны дорогие... – не стал пока присаживаться Степан. – Я тута с бригадой, и мы, дед Колян, вот по какому случаю... Бородкин отправил. Мы ж бригадой сёдни не выходные.

– За что это вас в праздник-то, на сверхурочные? – поинтересовалась хозяйка.

– Дак, помощь потребовалась. Слыхали же, грузовые простояли в завале. График в разлет. Но груз, проходящий для Болтова, хошь не хошь, а как есть разгружать. Маршрутный товарняк ждать сверх нормы не станет, хоть и запоздавший... И томимся, значит, в дежурке.

– Да уж понятно, – согласился Нетребин. – То есть при службе и маетесь. До сих пор Тогучинскому не пробили путь? Не присядешь-то, то есть?

– И я говорю, – бригадир кашлянул несколько раз, но всё равно сипло продолжил бригадир. – Хриплю малость. На морозе, вишь, без сугрева напрыгаешься, голоса и нет.

– Малинки-то бы на ночь с чаем. Прогревает, – посоветовала хозяйка. – А то без голоса останешься. Начальству без окрика – не работать!

– Пользуем, и малинку, и водочку с красным перчиком. Так вот... Бородкин нас послал. Чтобы ты дед понял...На станции приезжие твои, которые шумливые, с пушкой...Подарок тебе, как есть оставили...

– Было такое, – согласился ветеран. – Я ж сказал всем...Чтоб люди, кто пожелает, наши поселковые и пассажиры какие...Раз такая катавасия приключилась третий день... Могли в зале ожидания телевизоры, кинотеатры всякие, что там поставлено... Ну, могли бы посмотреть...

– Слышали...Сами смотрели ету выставку и передачи в ней, – подтвердил бригадир.

– Понимаешь, стало быть, что к чему? – пояснил ветеран. – Света -то в поселке ни у кого, сам знаешь...А тут скоро парад в Москве, как пропустить дорогое нам зрелище. Я тоже хотел глянуть на торжество, ко времени подбежать.

– Во, разобрались, – выдохнул бригадир. – Понял загвоздку?

Судя по взмокшему лбу, беседа ему далась с трудом. Ораторским искусством Степан явно не блистал. Брал он в другом– силищи был неимоверной, чем и восхищал молодежь поселка.

– Забота в чем, дорогой друг, Степа? – спросил ветеран. – Прости, что туго соображаю. Сто фронтовых с молодежью принял. За Победу, да под армейскую кашу от выпивки не отказываются. Согласен? Но для меня старикан, а фронтовые теперь – это серьезно.

– Да и мы...Мимо себя сей факт мимо не пропустили...– рассмеялся довольный Степан. – Любо-дорого к Праздничку стакашек– другой.

– Вам-то сам бог велел, – засмеялась хозяйка. – Упустить праздничные сто фронтовых... Да, ни в жизнь...

Степан тоже посмеялся над нелепой мыслью, что грузчики могут отказаться "принять на грудь" в честь такого Праздника. Отсмеявшись от души, он вежливо уточнил:

– Мы меру знаем, уважаемая Мария Яковлевна. Мы же на службе. Осторожность при погрузочно-разгрузочных работах... Это – почти ж... Эта... Инструкция! А двести фронтовых, для нас – слезы, а не выпивка. Так я скажу!

– Кто же спорит, – завершил тему ветеран. – Ваша бригада, все на трассе знают, труженики и ударники!

– Спасибо от бригады, дед Колян! – гаркнул ветерану польщённый Степан. – А с телевизорами дело такое. Бородкин говорит, отнесите все к деду. Попортит кто сдуру вещь, а отвечать кому? Шут его знает! Нам-то что, мы на службе.

– Пусть бы стояли, никто и не полез бы к технике, – хмыкнул ветеран.

– Не, дед. Приказ вышел, мы сполнили. Я токо разбирать сей комбайн не дал, – высказался Степан. – Разобрать, кабеля повыдергивать? А кто собирать ету херовину вновь станет? Петро наш, на что въедливый тракторист, как схему в книженции позырил, сразу признался – ум за разум у него зашелся.

– Ну ты, Степа и брякнул. А Влад Дынько? Его сам Валерий из фирмы отметил. Наш, знающий парнюган.

– Не... Опасаюсь за технику я. И Бородкин тоже. Не...В поселке, поди и умельцев для неё не сыщешь! Я с розетки шнур вынул, и ребята гужом всё взяли...И как было составлено, чо за чем, так и несли по улке всем гамузом. Ну чо, заносить?

– Раз принесли, заносите! Куда деваться, – скомандовал ветеран. – Марусенька, я те попрошу...Ты человек аккуратный... Проследи, чтоб разместилось.

Бригада, все семь человек, осторожно, один за другим, вносили в дом аппаратуру, стараясь ничего не перепутать. Больше двух десятков техники, шкафчики с динамиками разной высоты, были опутаны множеством проводов.

Для небольшого зала, который супруга ветерана по-старинке называла светлая горница, техники оказалось многовато. Но под руководством хозяйки всё бережно и экономно расставлялось по комнате, динамики, вроде, как и полагалось, разместили на полу, кое что уместилось на комоде, что-то втиснули на тумбочку, а компьютер с большим телевизором – завершавшие домашний кинотеатр, поставили на большой стол в углу у окна. На этом столе супруга занималась шитьём, так что пришлось с него подальше убрать швейную машинку. Основной шнур электропитания воткнули в розетку.

– Во! Принимай хозяин агрегат, – гордо сказал бригадир. – Все в цельности и сохранении принесли. Пока оно, не фурычит, света – тю-тю. Будет свет – смотри на здоровье.

– Теперь, мужики, не грех и оскоромиться, за праздник по стаканчику и принять, – предложил ветеран. – И за труд вам благодарность...Как бригадир, ты разрешишь угостить бригаду?

– Пирожки тепленькие в духовке. С капустой, с мясом, с лучком зеленым и яйцами, с грибами... – продолжила супруга. – На выбор. Угоститесь? Если что, вот соленые огурчики, до чего хрусткие, мои фирменные...

– Ну что ж! – вроде бы вынуждено соглашаясь, вздохнул Степан. – Положено ежелив, праздник есть праздник. Наливай дед Колян. День победы – то вы, добыли, ветераны...Так говорю, мужики?

Бригада весело и одобрительно загалдела. Юркий Илья, стропальщик, взяв в одну руку стаканчик, в другую пару солидных пирогов, не удержался и тоже простуженным голосом сказал:

– А я так мыслю, мужики...За героев войны выпьем, за дорогих наших ветеранов...Дали они по мордасам энтим...И все прочие, другие фашисты пущай не лезут...Накостыляем и ещё!

– Верно мыслюешь, бродяга! – согласился бригадир. – За ветеранов!

На некоторое время небольшой железнодорожный вокзальчик станции Каменный Ключ затих. После того, как отключили и унесли из зала ожидания домашний кинотеатр, подарок ветерану деду Коляну, постепенно по домам стали расходиться жители. Бригада грузчиков Степана «смолила» «цигарки» в своей хомутарке, как прозвали местные дежурку на лесопогрузочной площадке станции. Шофер Серега курил возле кассы, где он через окошечко оживленно болтал с кассиршей Шурочкой.

И вдруг площадь у вокзала и перрон забурлили. Голосом диспетчера Полинки динамики хрипло объявили: "Электропоезд сообщением "Тогучин -Узловая" прибывает на первый путь. Будьте осторожны на железнодорожных путях. Не перебегайте пути перед движущимся электропоездом".

Встречающие "невольных узников" снежных завалов спешили на перрон, по которому важно и чинно уже прохаживался начальник станции Бородкин. Сан Саныча всё поздравляли с Праздником, он останавливался переброситься парой слов с кое с кем.

Динамики не умолкали: "Напоминаем, за электропоездом на первый путь будет прибывать скорый поезд номер 241 сообщением "Москва– Нерюнгри". Нумерация вагонов с головы состава. Стоянка поезда две минуты".

Из прибывшего тотчас же электропоезда, застывшего много часов назад в снежном плену у Мезенихи, посыпались уставшие за ночь пассажиры. Их встречали со смехом и сочувствием. Разбирали у них сумки с багажом и все торопились по домам. Бородкин поспешил к жене с дочерями, которые наперебой тараторили о приключениях. Бородкин улыбался и повторял: "Лиза, после подробно введешь меня в курс событий. Сейчас – служба, подряд принимаем составы". Женщины уехали домой на Уазике с вездесущим Моториным.

За электропоездом подкатил Московский фирменный. Из вагонов вышли только два пассажира – двое военных с небольшими чемоданчиками. С боку у каждого виднелось по кобуре, судя по всему, с оружием. У одного, что пониже ростом, на плече висел автомат. Они огляделись и подошли к Бородкину.

– Государственная Фельдъегерская служба Российской Федерации. Капитан внутренней службы Кравчук, – представился плотный, мощного телосложения капитан и предъявил Бородкину служебное удостоверение. – Вы, прошу прощения?

– Старший лейтенант Осипов, – козырнул второй, молодой худощавый паренёк, и сдвинул автомат чуть за спину.

– Начальник железнодорожной станции Каменный Ключ Бородкин, – не менее официально ответил Сан Саныч. – Слушаю вас.

– Мы разыскиваем жителя поселка Каменный Ключ гвардии старшего сержанта Нетребина Николая Васильевич. Он, как нам известно, должен проживать по улице Ленина, дом 48, – сказал капитан и спросил, – и, простите, сколько здесь стоянка поезда 241?

– Нетребин проживает по данному адресу. Сегодня с ним общался лично. Стоянка у нас – две минуты...А в чем, собственно...

– Распорядитесь задержать отправление на некоторое время...– не дал договорить Бородкину капитан. – В связи с делом государственной важности. Отдайте распоряжение.

– Поезд уже идет с большим опозданием от графика, и мы обязаны сокращать...

– Побыстрее, распоряжайтесь, прошу вас. На московском нам требуется убыть дальше.

Бородкин повернулся к стоявшему неподалеку дежурному по станции Коломийцу и скомандовал:

– Тихон, красный флажок на задержание состава. Передай поездному диспетчеру о непредвиденной задержке отправления. Распорядись о закрытии выходного светофора. Срочно передай машинисту о задержке отправления. Предупредить проводников.

Отдав распоряжения Бородкин обратился к военным:

– Слушаю вас внимательно...Что за срочная причина задержки отправления?

Серега отошел от окошечка кассы, где «лялякал» уже с кассиршей Настей и, встав на подножку грузовика, следил за событиями с Бородкиным и таинственными военными, что смогли( !!!) остановить Московский скорый.

– А возможно попросить вас подойти к нам, – крикнул, обращаясь к Сереге, военный капитан.

Серёга махом подобрался, на него мгновенно повлияли вид капитана и военная выправка, сплюнул сигарету, и подошел к военным, что стояли и рядом с Бородкиным.

– Водитель грузовика? – требовательно взглянул на Серегу капитан.

– Водитель лесотоварной части станции Сергей Климченко, товарищ капитан, – сразу как-то по-армейски отрапортовал Серега.

– Армейское звание? – так же напористо спросил капитан.

– Сержант Советской армии, войска дяди Вани! – принял стойку по команде "Смирно" Серега.

– Знаете, где проживает гвардии старший сержант Нетребин?

– Так точно, товарищ капитан!

– Сумеете максимально быстро доставить сюда на вокзал гвардии старшего сержанта Нетребина? Мы служащие государственной фельдсвязи имеем пакет для вручения гвардии старшему сержанту Нетребину Николаю Васильевичу, участнику Великой Отечественной войны... Личное и срочное, строго конфиденциальное послание Президента Российской Федерации Владимира Владимировича Путина, – сказал капитан командирским тоном и покосился на молчавшего Бородкина.

В наступившей тишине капитан добавил:

– Просьба к Нетребину – захватить паспорт. Документ удостоверяющий личность...

Сан Саныч при упоминании фамилии – Путин...замер. Кстати, возможно, он не замер, а точнее – обмер...Говорят, в таких случаях, некоторые писатели – он "обмочился". Мы не станем заглядывать так глубоко.

Слова "срочное, личное и конфиденциальное" привели его в в окончательный ступор. За три десятка лет беспорочной службы станции он такого никогда не слышал. Он немного осел и его поддержал подбежавший дежурный по станции. Проводники московского скорого держали "красное" – с любопытством глядели на военных и начальника станции. Серега стоял вытянувшись по-армейски по стойке "смирно" и отрапортовал:

– Разрешите выполнять, товарищ капитан? Ежемоментно дед Колян будет доставлен!

Никогда раньше и никогда, наверное, после, по улице Ленина в поселке Каменный Ключ на такой бешенной скорости не мчался грузовик. Серега непрерывно сигналил, высовываясь в боковое окно он кричал: «Дед Колян! Дед Колян!».

На сигналы и дикий рёв мотора грузовика выбегали из домов по улице жители и с любопытством, некоторые с недоумением, а кое-кто и с тревогой смотрели на летевший грузовик Сереги.

Серега мастерски, юзом по снегу, развернулся у дома Нетребиных и выскочил из кабины. Он перепрыгнул через забор и заколотил кулаками в дверь дома с криком: "Дед Колян – быстрее! Это я Серега! Тама тебя ждут!".

Из дома на крыльцо вышел недоумевающий Николай Васильевич.

– Что случилось, Сергей?

– Тама, дед Колян... Давай побыстрому... – задыхался Сергей. – На станци... которые приехали – военные...Московский пришел... Пистоляры на боку... Автомат... Бородкин обалдел! Оне мне – строго и повоенному... Капитан, который... Немедленно, командует, привезть сюда... Требуется нам гвардии старший сержант Нетребин... Выполнять, мол! Оне. слышь, дед Колян, Московский задержали! Понял, дед? Дали задержку Московскому!

– Успокойся, Сергей, – сказал Нетребин. – Мне, что ли ехать на станцию?

– Дед погнали! Московский стоит...Тама вояки... Оне тебя ждут...И паспорт – оне сказали возьми...Пакет от Путина! Тебе! Личный! Ты уловил, во что ввязался?

Грузовик до вокзала помчался на такой же бешенной скорости. Серега не просто газовал – он выжал все из Газона, который никогда так рвал двигатель как в этот раз. В ногах у Николая Васильевича в кабине сидел и вездесущий Бублик, который успел в последний момент заскочить в машину вместе с хозяином.

– Я тебя дед Колян, ещё по школе помню, – не отрываясь от руля сказал Серега. – Я тогда мелкий совсем был...А ты про войнушку нам рассказывал. Как воевал, как реку какую-то переплывал...Про Берлин...Там бои были...

– Ты не обижайся, дед Колян, забылось многое... – повернулся на секунду Серега к Николаю Васильевичу. – Но ты не интересно как-то рассказывал. То ли дело кино! Атаки, схватки, шпионы, танки взрываются. И "Смуглянку" поют красиво...

– В жизни, Сергей, красивого боя не бывает, – усмехнулся ветеран. – Не интересно бежать в атаку и стрелять куда-то...Уцелеешь или нет...Никто не знает...Столько ребят падало рядом, гибли и всё тут. Раз – и нет друга твоего Витьки, а там Андрюху убило. Не расскажешь об этом... Бой ты не запомнишь, это ад. В огненном аду не запоминаешь, как уцелел сегодня.

Военные из фельдъегерской связи стояли на платформе. Рядом, тревожно оглядываясь по сторонам, был начальник Бородкин.

Застыл на путях и Московский фирменный. Дежурный держал "Красный". "Красные" флажки держали и проводницы возле вагонов.

– Гвардии старший сержант Нетребин Николай Васильевич? Проживаете – Каменный Ключ, улица Ленина. дом 48... Позвольте документ, удостоверяющий личность, – спросил, козырнув, капитан.

Он, взяв протянутый Нетребиным паспорт и улыбнувшись, добавил:

– С Праздником Вас, дорогой наш ветеран. Мы – фельдсвязь России.

Бублик осторожно гавкнул. Молодой напарник капитана вежливо сказал Бублику:

– Молодежь при разговоре старших обязана молчать. Тем более при секретных беседах. Бублик виновато заурчал и отошел в сторону.

Капитан достал их чемоданчика пакет:

– Поручено вручить гвардии старшему сержанту Красной Армии, ветерану Великой Отечественной войны, жителю станционного поселка Каменный Ключ Нетребину Николаю Васильевичу. Мы не ошиблись? Всё верно?

– У нас в поселке только я Нетребин. Николай Васильевич. И звание у меня с военных лет, – гвардии старший сержант кавалерии.

Капитан подал пакет ветерану:

– Личное и строго конфиденциальное послание Президента Российской Федерации, Главнокомандующего Вооруженными Силами России Владимира Владимировича Путина.

Нетребин взял пакет. Капитан протянул журнал:

– Проверьте печати. Распишитесь в получении. Вот здесь в журнале. Дата, время, подпись...Расшифровка... Сожалеем о задержке. Из-за снежного завала на трассе произошла задержка. Еще раз поздравляем с Великим Праздником... И конечно, как ветерану Отечественной, искренне желаем здоровья.

Военные повернулись к начальнику станции и капитан сказал:

– Давайте отправление. Мы свое поручение выполнили...

Отправив Московский фирменный╦ Бородкин, заскочив на подножку серегиного Газона, помчался на лесо-товарную площадку. Туда уже прошел, после Московского скорого пассажирского, большегрузный и многовагонный товарняк. В нем везли серьезный груз для леспромхоза, и вагоны уже ставили под разгрузку. Из дежурки на разгрузку потянулась бригада Степана.

Пассажирские платформы и зальчик ожидания вокзала опустели и затихли. С Тягунского электропоезда приехавшие пассажиры уже разошлись и разъехались.

У вокзала Нетребин выговаривал Бублику:

– И чего ты, дружок, за мной помчался? Пошли, неутомимый ты мой, домой.

С малого, с отдельных снежинок, как бы нехотя, начинался обычный в последние дни снегопад. Нетребин и собачонка, путаясь в снегу, поплелись домой. Мела по улице пока позёмка, но начиналась, как видно, сильная метель. По всей улице было пустынно, в окнах домов мерцали керосинки. Тяжело, запинаясь, шел ветеран. Ветер и метель сбивали с ног. Проходя мимо одного из домов, он присел на лавочку у забора:

– Устроим передышку, Бублик? Куда нам с тобой бежать, присядь...

Пакет с путинским посланием он спрятал от снега за пазухой, на груди.

– Коля, и чо тебе пишет президент? Читай, а? Он об тебе откуда узнал? – заглянула из кухни в зал дома Маруся и спросила открывавшего пакет мужа:

– Сам наш именно президент? Тебе написал? Путин, да, Коля?

– Марусенька... Лампу подкрути, немного коптит. Я возьму сейчас и звякну по телефону Владимиру Владимировичу и начну расспрашивать! Так, мол, и так. Супруга моя интересуется... Чо пишете, товарищ Президент?

– Ну не смеши. Не звякнешь. Телефон отключился... Читай, герой, ты мой дорогой. Нам не каждый день сам лично Президент письма пишет.

– Дорогой наш ветеран! Уважаемый гвардии старший сержант Нетребин Николай Васильевич! – начал читать Нетребин.

– Коль, как Президент тебя уважительно...

– Маруся ...Читаю... Не тормоши.

– И что там? Ну, дальше?

– Так и сказано...По решению Организационного комитета по проведению праздничного торжественного парада на Красной площади в городе Москва 9 мая сего года приглашаем Вас, как участника Великой Отечественной войны, принять участие в проведении парада. Ветеранов военнослужащих просим быть в военной форме и с правительственными наградами. Все подробности проезда, оплаты проезда до города Москвы, встречи здесь и размещения будут Вам сообщены дополнительно через Совет ветеранов Вашего региона.

– Вот видишь, Коля, тебе сам Президент указывает...В форме и с наградами...– мягко сказала супруга. – А ты уже сколько лет китель с наградами даже в День Победы не достаешь из шифоньера?

– Кто сейчас нашими наградами интересуется? – заметил ветеран. – У нас-то в поселке? Забыла, как высмеял меня Димка? Висюльки и бляшки, говорит...Чем гордишься, хохочет, ты – нищета?

– Коля, да выпимши он тогда был...И брякнул не подумавши...А ты... И обиделся...

– Маруся, и Бородкины придут в гости... И что-то про награды наши не вспоминают...

– А в Москве побывать, Коля... Кои веки...Не в наши годы загадывать... – неожиданно переключилась на другое супруга. – Посмотреть бы ещё раз Москву...Сколько нам ещё жить-то осталось...

– Да-а, Москва есть Москва, – покачал головой ветеран. – Лет двадцать мы с тобой не были в столице... Помнишь? Тогда из санатория в 85 году возвращались и заехали... Давненько...

– Я-то ладно...А ты Коля...Взял бы сейчас и съездил, – оживилась супруга. – И денежки найдем на поездку.

– Марусенька...Какой парад? Он скоро уже в Москве начнется. Опоздал я к параду. Присутствовать... – улыбнулся ветеран. – Не судьба...

– Ну, не на парад...Поезжай просто в Москву, Коля. Посмотришь... – настаивала супруга. – Найдём денег! Вася кой чего прислал на праздник. Володя неделю назад тоже хорошую денежку перевел нам...И знаешь ещё что? Не поверишь, Коля.

– Что там у тебя опять за секреты?

– Кабанчика, которого Митяй нам заколол к ноябрьским...Лизавета денежки полностью отдала за свининку. Я их и сохранила...Тебе, если что – на поездку... – выдала супруга.

– Ну и спекулянтка ты у меня! – рассмеялся Нетребин. – То молоком приторговываешь, то вот – кабанчик...Хоть и деньги есть, но подумаем о поездке...Я думаю – если поедем, то вместе...Куда я без тебя, не было в жизни такого...

В кабинете начальника станции Каменный Ключ резко зазвонил телефон железнодорожной линии связи. Сан Саныч невесело глянул в окно – «Началось!» Видимо, по линии пошла информация о внезапном «красном» на его станции. Вместо того, чтобы всеми силами догонять опоздание – необъяснимая «задержка». Сверху будут требовать объяснений, а у него кроме устного требования проехавших и убывших военных из фельдсвязи ничего письменного. Про пакет от Путина не доложишь толком... Он, вздохнул и снял трубку:

– Начальник станции Каменный Ключ Бородкин.

Из трубки зарокотал вальяжный и требовательный бас, который Бородкин сразу узнал. На линии было не его желдорначальство и не диспетчер, а глава администрации Тягунского района Гругман Марк Ааронович.

– Кто на связи? – требовательно спросил руководящий голос.

– Добрый вечер, Марк Ааронович! С Праздником Победы! Рад слышать Вас, Марк Ааронович, – четко доложил Сан Саныч. – Слушаю Вас! Начальник станции Каменный Ключ Бородкин.

– И тебя, естественно, с Праздником...– в телефоне помолчали и добавили:

– Александр Александрович!

Наверное, глава уточнял данные начальника станции и затянул с наименованием. Не станем укорять главу, не его дело знать по имени, а тем более отчеству, всякого там... Не возьмемся перечислять "всякого там", кого надо знать, а глава района есть глава.

– Безобразие! Дозвониться до низовых организаций практически невозможно, – властным тоном заявил телефон.

– Марк Ааронович, в поселке есть некоторые проблемы с поставкой элекричекской энергией. – сказал Бородкин.

Не надо кивать на субъективные факторы. Если бы мы закрывали глаза...Если бы мы не видели проблемных ситуаций...Где глава администрации поселка Громухина?

– Громухина насколько мне известно, выехал в райцентр на празднование Дня Победы.

– Ах вот даже так? Разберемся... Меня проинформировали...Совсем недавно... – рокотал глава, – что у вас в поселке проживает некий учвов Нетребин. Хотел бы уточнить у вас, Александр Александрович... Так как поселковая телефонная связь по ряду причин ограничена...То вынужден прибегнуть... Так сказать, к связи по вашей железнодорожной линии... То есть имеется ли действительно в поселке житель учвов Нетребин?

– Проживает такой житель в поселке, Нетребин Николай Васильевич. – ответил Бородкин.

– И вы располагаете данными, что данный Нетребин является учвовом? – продолжил допрос глава.

– Несомненно, Марк Ааронович. Николай Васильевич, и его супруга Мария Яковлевна, участники войны, орденоносцы и ветераны – заверил Сан Саныч главу.

– Странно... Имеется такой серьезный факт участия кое-кого в войне... – в голосе главы послышалось некоторое сомнение, – а меня информируют буквально с колес... Мне необходимо немедленно побеседовать с учвовом Нетребиным. Вы слышите меня Александр Александрович?

– Да, Марк Ааронович, я вас прекрасно слышу, – отозвался Бородкин. – Мы их Нетребина с супругой, недавно поздравили. Приезжала молодежь из райцентра, вручили ветеранам подарки.

– Было бы неверно с моей стороны не поздравить ветеранов. Власть не может оставить заслуженных ветеранов без внимания...Мы обязаны просто проявить о них заботу.

– Конечно, конечно, Марк Ааронович... Прекрасные люди... Труженики, ветераны и войны, и труда. Пример для молодёжи... – начал нахваливать ветеранов Сан Саныч.

– Вынужден просить Вас, Александр Александрович... Немедленно пригласить к телефону ветерана и учвова Нетребина, – высказался глава.

– Знаете ли... – несколько позволил себе засомневаться Сан Саныч. – Есть некоторые препятствия...

– Никаких разговоров. Если вы не понимаете...Это дело огромной политической и государственной важности. Мы. власть, не оставим учвовов без внимания... Немедленно! И прошу не терять времени!

– Вас понял, Марк Ааронович, – почтительно согласился Сан Саныч. – Не отходите от телефона.

Он вылетел из здания вокзала так, как не бегал никогда. Сан Саныч ворвался на лесо-товарную площадку, где бригада Степана разгружала груз для Болтово. Два больших ящика уже укрепили на Серегином грузовике.

– Стоять, Степан! – закричал Сан Саныч. – Разгружай из вагона другое, пока его ставь на землю... Степа...После перегрузите. Серега, а ты гони к деду Коляну! Ракетой! Опять вези его сюда... У телефона – глава района...Срочно нужен дед Колян. Серега, давай, вихрем!

Второй раз Серега, не жалея, гнал грузовик по улице к дому ветерана. Он давил на газ и мотал головой – во чо вытворяет дед Колян. И Путин ему пишет. Мужики с автоматом останавливают САМ Московский!!! Такого Серега в своей жизни не помнил, что кто-то вдруг дал «красный» фирменному. А тут ещё, сам всемогущий глава район, еврей Гругман: «Подать мне срочно деда Коляна к телефону!»

Серега взлетел по крыльцу, и с порога, задыхаясь:

– Дед Колян! Опять собирайся...У трубки на вокзале ждет глава района Гругман! Дедуль поторопись...Сам Гругман. Из Тягуна! Чуешь масштаб? Меня вот даже Саныч загонял! С разгрузки снял и послал за тобой...

И они опять помчались, разметая снег. Машина юзила. Пурга кружила сильнее.

– Наметёт, не дай Бог, – кивнул Серега на метель за окном, – опять завалит у Мезенихи...

– Да, дед Колян, – добавил он весело, – ты чего такого натворил, что сегодня к тебе все цепляются... И гоняют как зайца?

При упоминании зайца, Бублик, успевший заскочить в кабину, заурчал.

– Всякое бывает, – отозвался ветеран. – И погода она нас не спрашивает. Метет и сиди себе, смирись...Как и начальство, нас не спрашивает... А чо я натворил? Ты не поверишь! Гитлера победил! Вот все интересуются, куда ты, дед Колян, его, поганого фашиста, девал.

– И куда? Если не секрет? – удивился Серега. – Куда ты его лично уконтропопил? Прямо в Берлине, что ли?