Текст книги "Рыцари Старой Республики. Я, Реван (СИ)"

Автор книги: Владимир Николаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

61.

     Последнее, что успели мы сделать перед отлётом – это отдать матери Бастилы голокрон.     Джедайка рассталась с реликвией удивительно легко. Словно чувствовала, что жизнь её входит в некий новый, чрезвычайно важный поворот, за которым многое из прошлого перестанет казаться дорогим и желанным. Наверное, так оно и было. Я только надеялся, что потом, если, не дай Сила, что-нибудь сложится не по-задуманному, девушка не станет винить во всём меня.     Так или иначе, мы заскочили в кантину, символически сбросили кожу, вернулись на «Варяг» и уже через час ушли в гипер.     Традиционно: к Манаану. Я собирался засветить уже известный Малаку идентификационный номер корабля в промежуточной точке: пусть хоть немного, но собьёт загонщиков со следа.     Мы вышли где-то ближе к орбите Навлааса, запросили посадку в Ахто и даже перевели часть платы за посадочное место. После чего забежали за одну из ближайших лун и с лёгким сердцем прыгнули к Коррибану.     Ага, к той самой знаменитой прародине ситхов, где располагалась та самая знаменитая Академия.     Вы спросите: в галактике миллионы планетных систем. Почему ты не нашёл варианта поумнее?     А я и сам не знаю.     Помню, что в тот момент не мог подумать ни об одной другой планете, кроме тех, что были прописаны в «Рыцарях Старой Республики». Видимо, как бы я ни пытался вообразить себя «над игрой», некоторые ключевые, фундаментальные ограничения мира сдерживали и меня самого.     Кроме того, я ведь обещал Карту вытащить из лагеря ситхов его сына, Дастила. И это, вероятно, самое благородное объяснение, какое я могу придумать постфактум.     Нет, я правда собирался его вытащить. И видел, как тщательно, словно за соломинку, держится за это обещание Карт. Но когда на одной чаше весов жизни миллиардов разумных, а на другой – благополучие одного единственного дурачка, возомнившего себя Тёмным… выбор, полагаю, очевиден. Да и проиграй я главную схватку, Дастилу всё равно крышка: как любая нормальная банда, ситхи не любят перебежчиков. Найдут, сабелькой по горлышку и в гравитационный колодец.     Так что вместо того, чтобы вприпрыжку ломиться в Академию, мы занялись более насущными делами.     Я смотрел на проплывающий под нами Коррибан со странным чувством. С виду – вылитый Марс, ржаво-коричневый, пустынный, холодный. Разве что побольше, немного светлее: кое-где мутно блестели нашлёпки водяного льда.     Но внешнее слабо меня трогало: от планеты разило Тёмной Стороной Силы.     – Ты тоже чувствуешь это? – негромко спросила Бастила, становясь рядом со мной возле узкого смотрового иллюминатора.     – Намоленное место, – согласился я. – Думаешь, здесь будет легче укрыться?     – Да… Тьма скрывает многое. Не знаю. Надеюсь.     – И не надейтесь, голубки, – сипло донеслось из-за спины: Кандерус готовил аппаратную к предстоящей посадке. – Кораблик мы засветили, теперь не отсидимся. В галактике на каждый глекк по сто шпионов…     – …Ришелье, – закончил я совсем уж тихо.     – Что?     – Да так, – пробормотал я, думая, что сейчас совсем не время тосковать по Земле. – Малак слушает свою разведку. Но не доверяет ей, презирает. Он Тёмный Лорд, он вообще всех презирает. Пройдёт немало времени, прежде чем он снова достаточно отчается найти меня сам.     – Как ты можешь это знать?     «Потому что теперь владею Силой. И начинаю очень хорошо понимать, как она меняет восприятие».     – Просто знаю, – сказал я вслух, поглядывая на Бастилу.     Она встретила мой взгляд, понимающе кивнула в ответ. Она знала, о чём я думаю.     Да. Насколько проще всё было дома, в привычном мире машин, логистики, причинно-следственных связей. Собери мощную армию, наклепай побольше танков и самолётов, пушек и ракет. Земные боги на стороне больших батальонов, а вот Сила не знает ни размеров, ни расстояний.     Я по привычке возлагаю надежды на технику: брандеры, взрывчатка… Всё решится совсем иначе.     «Владею Силой»? Нет. Это я сам ей принадлежу. И неважно, что продолжаю называть её «сюжетом», «сценарием», «авторским произволом»… это всего лишь инерция несовершенного сознания. Нет никаких сценариев и сюжетов. Есть только Сила.     Понимание пугало. И в то же время немного успокаивало: ведь если есть Сила, то смерти нет. А умирать почему-то совершенно не хотелось.     Карт вёл машину аккуратно, нежно: в трюме, тщательно закреплённый на репульсорных поддонах, ждал своего часа груз барадия. «Варяг» задрожал, соприкасаясь с атмосферой. Нас встречал холодный, неприветливый воздух Коррибана. Нас ждал главный и единственный космодром главного и единственного заметного поселения на планете.     Дрешде произвёл на меня гнетущее впечатление. Обычный портовый городишко, в меру грязный, в меру распутный… Несмотря на стальные тона и переливающиеся повсюду огоньки, было в нём что-то от декораций средневековой детской сказки, в которой жители запирают двери на три засова и не рискуют спать по ночам: ведь во тьме разгуливают страшные волки-людоеды…     По Дрешде бродили не волки, нет: здесь развлекались студенты Академии ситхов. Развлекались по-своему: соревновались в способах наиболее извращённого и болезненного убиения прочих разумных. Жизнь окружающих с точки зрения ситха не стоила ничего.     Нет, встречались среди здешних Тёмных и гуманисты: те ограничивались унижениями, избиениями, грабежом и прочим насилием. Но всякий нормальный урод прекрасно понимает, что истинной доблести полумерами не сыскать.     Возможно, это прозвучит цинично, но не могу сказать, что очень уж сочувствовал мирному населению Дрешде. Контрабандисты, проститутки, фарца, наёмники, просто ворьё и жульё всех мастей: кто ещё мог остаться в колонии, обслуживающей ситхскую кузницу кадров?… Так что термин «мирняки» в отношении этой публики мог использоваться лишь условно.     – Держимся вместе, – сказал я ребятам. – Место нехорошее.     – Не учи мандалорца раздавать и выхватывать, – ухмыльнулся Кандерус, который не без оснований полагал себя экспертом по нехорошим местам.     Ну да, подумал я, оглядывая команду, кого ни возьми, у всех своя… история. Эдак сравнишь: а я-то, братцы, ещё ого-го какой везунчик, спасибо призраку советской власти за относительно счастливое детство. Вот был бы я нормальным попаданцем, захватил бы по-быстрому верховную власть в галактике, да и начал строить коммунизм.     Так нет же: всю дорогу по кочкам, буеракам, трущобам.     Белка в колесе сансары.     Реван в круговороте Силы. Раз за разом: джедай-ситх-джедай, герой-предатель-герой… «попаданец-попаданец-попаданец»?…     Что за бред.     Я помотал головой, отгоняя морок, и вернулся к более насущным задачам.     В Дрешде постоянно прибывали абитуриенты, желающие учиться в Академии ситхов. «Вступительные экзамены» в это милое учебное заведение, равно как и педагогический процесс, отличались своеобразным брутальным очарованием, так что смертность среди абитуры немножко зашкаливала. А где дохлые студенты – там и пожитки дохлых студентов.     Мои расчёты оправдались: подходящая на роль брандера посудина нашлась практически сразу и очень недорого, всего за двенадцать тысяч. Бармен одного из здешних злачных мест занимался выкупом и перепродажей корабельного имущества. Он и сторговал нам препозорную на вид полуяхту-полубаржу, гордо носившую имя «Тёмный повелитель».     Я подумал и переименовал будущего смертника в «Ла Фудр». Безо всякого смысла, если честно. Не так часто в жизни выпадает возможность дать новое имя кораблю, да ещё и космическому, так зачем отказывать себе в удовольствии.     – Даже жалко, – сказал я, проводя ладонью по граням переднего обтекателя. Для этого пришлось встать на цыпочки: ростом «Ла Фудр» уступал «Варягу», но звездолёт есть звездолёт.     Кораблик был откровенно некрасив. Теперь, когда он перешёл в нашу собственность, мне вдруг расхотелось отдавать его на заклание, пусть и ради благороднейшей цели: собственного выживания. Наверное, как-то так чувствовал себя капитан Блад, отдавая приказ затопить «Арабеллу».     – Чего тебе жалко, этого уродца? – просипел Кандерус, безуспешно пытаясь разогнуть один из сегментов застрявшей в корпусном отсеке посадочной ноги. – Ладно, ситх с тобой… приварим на промежуточное шасси.     – Сверху?     – Нет, – мандалорец сложил ладони, показывая схему: – Днище к днищу. Гравитация на брандере всё равно ни к чему. Между кораблями поставим прокладку на пиропатронах, но надо будет проверить новый баланс, иначе Карт не осилит рассчитать гипер.     – Поручи это Тэтри, – рассеянно посоветовал я.     – Ха. Не учи мандалорца. Заалбар! Где там урна на колёсиках? Увидишь, скажи, чтоб подкатил.     – Давай я эту хрень мечом выпилю, – предложил я, заглядывая под брюхо «Ла Фудра»: нога застряла капитально, кажется, металл заварился при посадке.     – Нет. Зачем портить корабль…     Вот как. Стоило мне проявить сентиментальность по отношению к обречённому кораблику, как суровый мандалорец разделил мои эмоции. Против собственных привычек и воли, явно неосознанно, но разделил.     Ладно б у него постепенно весь характер менялся, мягче становился, добрее там. Ничего подобного: вон, колкости в адрес Карта отпускать не забывает.     Гипер он не осилит рассчитать, ага. Чего там рассчитывать, в этом гипере.     Гипер?…     – Слушай, Ордо, – сказал я торопливо, боясь упустить забрезжившую идею. – А если так. А если вместо того, чтобы переть напролом, просто разогнаться вместе с «Ла Фудром» в гипере, там его сбросить, и пусть выходит прямо на «Левиафан», а?     Кандерус отвлёкся и посмотрел на меня с такой иронией, что я немедленно почувствовал себя дураком. Хотя я теперь очень часто себя так чувствовал, и не обязательно потому, что говорил или делал нечто глупое.     – Сила? – каким-то совершенно гопническим тоном спросил Ордо. – Сила есть?     – Самому еле-еле.     – Вот то-то и оно.     – Да объясни ты толком, не томи.     – Мак, – сказал мандалорец, – или кто ты там на самом деле… Я за всю военную карьеру не встречал более достойного врага, чем ты. Но сейчас мне иногда кажется, что ты вообще не из этого мира. Думаешь, будто вариант с тараном из гипера до сих пор не приходил никому в голову?…     Для дальнейшего обсуждения привлекли наших джедаев. Всё как всегда оказалось просто и, увы, бесперспективно.     Попасть разогнанной болванкой из гипера в объект реального пространства было вполне возможно. Подтверждением этому факту служили случаи, когда обычные корабли, неверно рассчитав точку выхода, влетали в звезду, планету или случайно подвернувшийся кусок космического мусора. Вот только вероятность такого события оказалась невероятно мала: намеренно попасть в цель, уступающую размерами той же звезде, было практически невозможно. Если речь шла о активно маневрирующем корабле, да ещё и с Малаком на борту, то невозможно вдвойне.     За единственным исключением: если траекторию выхода болванки мог подправить Одарённый, владеющий соответствующей техникой Силы. Я о подобных техниках если и слышал, то не задумывался, но звучало логично. Собственно, и Сила как таковая – это управление вероятностью тех или иных событий, может быть, даже на молекулярном, атомном или кварковом уровне, вот.     Поверхностное знание канона, которое я старательно выдавал за «Предвидение», тут оказалось бесполезным. Бастила, Джухани и Джоли ничем подобным не владели. И даже не смогли вспомнить хоть кого-то из Ордена, кто владел бы. Так что вопрос с гусарским тараном из гипера мы сочли закрытым. И вернулись к схеме «троянский конь».     Которую теперь я непроизвольно рассматривал с точки зрения теории вероятностей. Которую я, если честно, не знал, зато проходил курс соцстатистики, поэтому разницу между «не повезло» и «сам себе буратино» примерно представлял.     Мы с Картом сидели в грязноватой кантине и лениво потягивали какую-то местную бурду. Я обещал республиканцу вытянуть его сына из Академии: пришло время сдержать обещание.     Кабак бурлил вяло, время настоящего, висельного веселья ещё не пришло, основные фигуранты либо только просыпались, либо дорабатывали смену в Академии. Несколько довольно смирных (явно не из числа отличников боевой подготовки) ситхов-студентов, пара местных забулдыг, отдельный столик для игроков в пазаак, вот и вся компания.     – Ты уверен, что нам не надо покрутиться тут, порасспрашивать? – вполголоса уточнил Карт. Он, по старой солдатской привычке, везде стремился провести рекогносцировку. И очень огорчался, что я сдерживаю его разумные (в иных обстоятельствах) порывы.     – Абсолютно, – сказал я, прикладываясь к стакану.     Угу, приучил народ, что все задачи стараюсь решить болтовнёй и хитрозадостью, конечно, Онаси теперь недоумевает.     – Но как же иначе мы проникнем в Академию?     Я проследил взглядом за игроками в пазаак, стол которых стоял в глубине кантины. Вот счастливые люди (и нелюди): всех забот – кто у кого вырвет лишнее очко. Живи да радуйся. А тебе тут приходится галактику спасать, причём буквально против собственной воли. И большую часть времени это самое спасение заключается в том, чтобы просто умудриться не влезть в какие-нибудь очередные неприятности.     – Карт, – сказал я, возвращаясь мыслями к напарнику. – Меньше всего нам сейчас надо проникать в Академию.     Он посмотрел на меня с не самым приятным прищуром:     – Но мой сын?…     – Дело в том, – сказал я, игнорируя недовольство собеседника, – что если мы сейчас начнём «крутиться» и «расспрашивать», то обязательно найдём именно то, что ищем. Либо ситхский медальон… тем или иным способом, либо Ютуру Бан. И тогда количество задач, которые нам придётся решать, возрастёт многократно.     Онаси мне не верил, и я это видел, и он знал, что я это вижу. Думаю, он и сам мучился своим недоверием, потому что разумных причин для недоверия не было: слишком много раз доказал я свою преданность делу. Карту не хватало маленького (для меня) и огромного, принципиально непреодолимого (для него) триггера: спасения Дастила.     И, конечно, на этот случай у меня тоже был план, отличный от предусмотренного сценарием. Зачем ввязываться в драку со студентами, пытаясь добыть медальон, необходимый для входа в здание Академии? Зачем вступать в многомудрые беседы с местным проректором Ютурой Бан, зачем проходить какие-то нелепые экзамены, переться в гробницы каких-то древних Тёмных лордов, сражаться с какими-то локально-великими ситхами?…     Даже не потому «зачем», что меня с большой вероятностью замочат на первом же из шагов этого славного пути. «Зачем» – потому что, ну, серьёзно, зачем? Далёкая-предалёкая галактика и её далёкие-предалёкие обитатели неплохо прочистили мне мозги. Я ведь и школу закончил почти с медалью, и институт… ну, хуже, конечно, но всё равно весьма неплохо. Я умел учиться. Заставь меня, вон, к пазааку приобщиться, и там не оплошаю. Просто не хочу.     Один из игроков, молодой человек в форме, раздражённо швырнул на стол кредитку и откинулся на спинку стула. Двое других, родианец и твилекк переглянулись так быстро и с такими невинными выражениями морд, что сомнений в не самом чистом характере игры у меня совершенно не осталось.     А ведь я и шулером бы стал, первый класс. Жаль, здесь в казино ставят детекторы Силы: форсерам играть нельзя. Всё, буквально всё продумано до нас: и брандеры, и ограничения на карточную игру…     – Куда ты всё время смотришь? – раздражённо осведомился Карт, который сидел спиной к пазаачному столику. – Что, поиграть захотелось?     – Нет, – покачал я головой. – Просто завидую. Как у них всё легко: проигрыш, выигрыш… а в реальном мире совершенно ничего не меняется.     – По-моему, у нас есть дела и поважнее, чем зависть к бездельникам.     – Расслабься, Карт, – умиротворённо сказал я, наблюдая, как проигравшийся человек выбирается из-за стола. – Надо же иногда и отдохнуть.     – И поэтому мы сидим тут третий час в этих идиотских капюшонах?     – Да. Поэтому мы сидим тут третий час в этих идиотских капюшонах. Но если тебе жарко, предлагаю выйти проветриться.     Игрок прошёл к выходу мимо нашего стола, злобно зыркая по сторонам. Он явно искал повода сорвать на ком-нибудь раздражение. Я порадовался, что так предусмотрительно выбрал сегодня эти плащи, пусть и в самом деле чертовски жаркие.     – Я солдат, – с достоинством сообщил Карт. – Мне доводилось терпеть и не такое.     – Нет, серьёзно, нам пора уходить.     – Что?…     – Не поднимай голову. И, что бы ни случилось, не влезай в… в беседу. Твой сын только что вышел из кантины.62.

     Жизнь в далёкой-далёкой галактике и в самом деле научила меня многому. Например, тому, что не всякую задачу обязательно решать в лоб. Например, тому, что не обязательно пробиваться в Академию… если можно относительно спокойно дождаться, когда искомый объект отправится в увольнение.     Наверное, следовало предупредить Онаси. Но уж слишком достало меня его постоянное нытьё. «Левиафану» не удалось захватить нас в положенный момент, раскрытие ужасной тайны личности меня-Ревана произошло гораздо менее драматично, чем должно было.     Скрипты с триггерами лояльности не сработали, вот в чём штука.     Теперь вместо однократного ударного аккорда мне приходилось разыгрывать долгую, осторожную гамму. Следующая нота – это возвращение Дастила на Светлую Сторону.     А как проще всего привести человека в чувство? Правильно: надо начать с доброй затрещины.     Погружённый в мысли о проигрыше Дастил не замечал преследования. Мы шли за парнем не слишком далеко, не слишком близко. Сбежать ему было некуда: из Дрешде ко входу в Академию вёл единственный, очень предсказуемый путь. Когда мы добрались до одного из заранее намеченных участков, узкого тёмного проулка, я сделал Карту знак приотстать, в несколько быстрых шагов нагнал Дастила и схватил его за плечо.     В то же мгновение он скинул руку и развернулся ко мне лицом. Сын Карта был высок ростом, широк в плечах и, судя по готовности к агрессии, не слишком уверен в себе. Сверкнул световой меч, Дастил ударил меня сверху вниз.     Я блокировал его клинок своим. Некоторое время мы пыхтели в упорном клинче, затем голова Дастила вошла в соприкосновение с волосатой ладонью вуки.     – Спасибо, Заалбар, – сказал я, проверяя пульс юноши и подбирая выпавший из его рук меч. – Не хотел бы я попасть под такую оплеуху… Давай грузить его.     – Дастил! Сын!… – закричал наконец-то опомнившийся Карт.     – За ноги.     – Что?     – Бери Дастила за ноги, – повторил я, стараясь заразить взволнованного отца своим спокойствием. – Ты ведь не собираешься оставить его лежать посреди улицы? Давай, затаскиваем вот за этот…     – И побыстрее! – заметила Вао, свешиваясь с водительского сиденья. Мы не стали выдумывать ничего нового и арендовали на пару вечеров дроид-рефрижератор для развозки продуктов. – Это, знаете ли, не самое умное занятие – торчать тут, грузить…     – …Бесчувственного мальчика, – пробормотал я. – Успокойся. Это Дрешде. Здесь всем на всё плевать.     На «Варяг» добрались без происшествий. Карт сидел в грузовом отсеке и всю дорогу держал сына за руку. Я с мрачной иронией думал о том, насколько холодной окажется встреча после пробуждения.     Стонать и ворочаться парень начал ещё в рефрижераторе, но окончательно пришёл в себя, лишь когда Джоли дал ему понюхать какую-то гадость из флакончика.     – Фух… – с отвращением выдохнул Дастил, распахивая глаза.     Он обвёл мутным взглядом наши лица, не задерживаясь ни на ком конкретно, и схватился за место на поясе, где должен был висеть меч.     – Ищешь это? – дружелюбно спросил я, предъявляя изъятый прибор.     К чести парня, тянуть руки он не стал. Сфокусировал взгляд и снова начал осматриваться.     – Дастил!… – не выдержал наконец Онаси.     – Чудно, – сказал парень, впиваясь глазами в отца. – Папаша. Так и думал, что пора тебе проявиться на горизонте.     – Дастил, сынок…     – «Сынок», угу, – процедил ситх, отворачиваясь. – Спохватился.     – Ведь я думал, что ты мёртв!     – Продолжал бы так так думать. Ты что, полагал, я буду рад встрече? «Смотрите, разумные! Пропащий папочка спешит на помощь заблудшему сыночку! Ну да, он бросил нас с мамой умирать на Телосе, но кого это волнует?…»     – Я не бросал вас! Моя тактическая группа прибыла слишком поздно, Телос лежал в руинах, а твоя мама… я держал её на руках, пока… – Карт запнулся, с силой втягивая воздух. Лицо его заметно потемнело. – Я искал тебя! Клянусь, искал повсюду, куда только мог…     – Да хватит! – в тон отцу воскликнул сын. – Ты бросил нас задолго до того. Всю войну нам пришлось выживать самим, а ты один раз прилетел на побывку, и сразу сбежал снова!     – У меня не было выбора! Я был нужен…     – Ты был нужен дома! Нужен, когда начались бомбардировки, а я попал в плен.     – Ты… Дастил!…     – Знаешь, что, – сказал парень, сосредотачиваясь. Ну да, пар выпустили, можно и о прорыве на свободу подумать. – Это уже не важно. Теперь у меня новая семья…     – Ситхи? Нет, нет! Ситхи убили твою мать, ситхи разрушили Телос…     – …Семья, которой я по-настоящему нужен.     – Настолько, – сказал я, поигрывая рукоятью трофейного меча, – что твоя новая семья убила твою новую подругу.     В кают-компании установилась гнетущая тишина. Я предупредил друзей, что собираюсь раскрыть Дастилу кое-какие из «Видений Силы», но не сказал, что конкретно. Впрочем, ребята уже настолько привыкли к моей привычке без единого слова неправды пудрить мозги, что за правильность их реакций я не волновался.     – Что? – тихо спросил Дастил. – Что ты сказал?     – Твоя новая родня убила Селину.     – Ты лжёшь, тварь, – сказал парень с той же сдержанной яростью в голосе.     – Она любила тебя, – продолжил я, игнорируя оскорбление. – И раскаивалась, что уговорила вступить в Академию. Селина считала, что переход на Тёмную Сторону – это худшая ошибка в вашей жизни.     – Чушь. Кто ты такой и как можешь это знать?     – Она собиралась улететь с Коррибана. Нет, вместе с тобой, конечно. Ты наверняка замечал признаки.     – Чушь.     – Она любила тебя, – безжалостно сказал я. – Директор Ультар видел это. И считал, что Селина «тормозит твой прогресс». Ведь ты никогда не стремился стать «лучшим ситхом». Ты стремился только быть с ней. А для Тёмной Стороны нет ничего страшнее настоящей любви.     Парень сжал челюсти так крепко, что, казалось, был слышен хруст зубов. Я и не собирался бодаться с упрямым ослом: я рассчитывал довести его упрямство до такого градуса, чтобы оно перегорело само по себе.     – Можете считать себя свободными, – сказал я, поворачиваясь к команде. – А тебя, Карт, я попрошу остаться.     Первый психологический удар мы нанесли достаточно сокрушительно, теперь пришло время более интимной работы. Ребята вытекли из кают-компании мгновенно.     – Ультар сказал тебе, что Селина пропала без вести во время миссии в Долине Тёмных Лордов, – сказал я, когда мы остались втроём. – На самом деле – это он убил её.     – И ты, конечно, можешь это доказать?     – Нет, – спокойно ответил я. – Доказательства ты найдёшь сам. В сундуке, в покоях мастера Ультара лежит датапад.     – И я, конечно, должен поверить в его подлинность?     – Нет. Верить ты ни во что не должен.     – Даже в то, что вы меня отпустите? – напряжённо усмехнулся Дастил.     – А… зачем нам тебя удерживать? – старательно удивился я. – Ты что, хочешь остаться в команде?     – Команде?… – уточнил парень, покосившись на отца.     Я сделал вид, будто не понял реплики:     – Нет. Даже не думай. Быть в моём экипаже – это слишком большая честь. И слишком большая ответственность. Ты пока не готов.     – А мой замечательный папаша, выходит, готов? Да он даже не Одарённый!     – Сила может всё, – сказал я, радуясь, что сумел зацепить гордыню собеседника. – Но лишь в руках того, кто способен дать ей достойную цель. Сама по себе Сила… бессильна.     – Я ситх! С Силой я приобретаю могущество!     – Нет. Страх.     – Что?…     – Голая Сила способна дать тебе лишь неуверенность. Вспомни своих сокурсников в Академии: они живут в вечном страхе. Временные союзы, предательства… постоянное ожидание удара в спину, постоянная грызня за «престиж»…     – Они слабы, – сгоряча заявил Дастил, следующей же фразой подтверждая мою правоту. – Когда я поднимусь выше…     – И станешь выпускником? – вкрадчиво перебил я. – Хорошо. Вспомни старшекурсников. Ты хочешь сказать, будто среди них всего этого меньше?     Парень упрямо выдвинул нижнюю челюсть:     – Это… это просто студенты. Академия и должна подготовить нас к… сделать нас сильными!     – Как сделала сильной Ютуру Бан? Кстати, когда она в последний раз подкатывала к тебе с предложением «тактического союза»?

     Тут я попал в самую точку: Дастил на мгновение замер, губы его чуть расслабились, словно парень хотел, но не желал позволить себе улыбнуться.     – Уж она-то точно сильна, разве нет? – слегка насмешливо продолжал я. – Всегда такая спокойная, уверенная в себе… нет? Ученица Ультара, второе лицо в Академии… и зачем бы ей искать союзников среди студентов? Да ещё и для заговора против учителя.     Сейчас я читал мысли Дастила, как раскрытую книгу. Ютура Бан, падшая джедайка, могла произвести много разных впечатлений, но только не впечатление уверенности в себе. Вряд ли заговор против Ультара, в который Бан вовлекала Ревана по сюжету игры, ограничивался одним бывшим Тёмным Лордом… вот только Дастил, судя по его реакции (и тому факту, что парень всё ещё жив), от совместного нападения на директора отказался.     – Интересно, – задумчиво произнёс я, – а сам Ультар, наверное, ничего не боится? Ведь на этой планетке он уж точно сильнее всех, наверное, уж ему-то бояться нечего?…     Наблюдая за бурей чувств на лице собеседника, я дал своим словам время впитаться. Впитывание шло небыстро, но верно.     – Дастил, сын, – негромко сказал менее терпеливый Карт. – Послушай… послушай, он знает, о чём говорит!     – Тебе-то как об этом судить! – подался вперёд Дастил, с явным облегчением находя выход своей агрессии. – Что, ну что можешь знать о Силе ТЫ?!. И почему я должен доверять словам… неизвестно кого!     Я неторопливо протянул руку за пазуху. Парень напрягся, но я вытащил не оружие.     Маску. Маску Ревана.     – Нет никакого смысла стремиться наверх, – сказал я, задумчиво оглаживая её угловатые, стёртые временем и битвами края, – потому что с каждой ступенькой страх лишь увеличивается. Ты пройдёшь по этой лестнице и однажды окажешься на самой вершине… вершине храма, вершине мира… поднимешь взгляд ещё выше, но увидишь там только пустоту. И с тех пор станешь видеть её во всём. И во всех. Пустоту. Страх. Пустоту.     Да, вдохновение попёрло! Ну, чуточку ободрал старушку Крею. Но ведь для доброго дела! И вообще, наверное, очень искренним у меня этот мини-монолог получился, потому что Дастил застыл в кресле, переводя взгляд с моего скорбного, отстранённого лица на маску и обратно.     Вот интересно: такое множество людей знало Ревана и по Ордену, и по войне, но в лицо меня никто не признавал. Зато маска раскрывала глаза каждому встречному.     Далёкая, далёкая галактика. Мир символов, мир без памяти.     – Я – Реван, – сказал я, убирая маску. Как и положено ситху, Дастил жаждал склониться перед авторитетом: следовало дать ему такую возможность.     – Реван… – хрипло выдавил парень. – Ну да, как же. Мой само-праведный папаша в компании Лорда ситхов? Сомневаюсь…     – Это правда, Дастил, – проговорил Карт, интуитивно находя нужную интонацию (и тут же теряя её обратно). – Он Реван. Но он больше не Реван! Он вернулся к Свету.     – Но Реван мёртв!     – Реван жив, – усмехнулся я. – Реван жил, Реван будет жить.     – Здесь, на Коррибане… Вы планируете атаку на Академию?     – Мы прилетели за тобой, Дастил, – ответил я, упиваясь собственной паладинистостью.     – Ну да, как же… Ты только что говорил, что не собираешься оставлять меня в команде!     – Не собираюсь. Зачем мне Светлый, который ненавидит себя за попытку стать Тёмным? Нет, ты останешься в Академии. У тебя здесь друзья. Может быть, для них ещё не всё потеряно. Оставайся и вытащи тех, кого сможешь вытащить. Главное, будь осторожен, чтобы Ультар и Ютура…     – С чего мне помогать тебе? И с чего мне вам верить? Вы до сих пор не предоставили никаких доказательств!     – Ты найдёшь их сам, – терпеливо напомнил я. – Ведь это последний элемент мозаики, который необходим тебе, чтобы наконец признать правду. Правду, которую ты знаешь давным-давно.     Он некоторое время молчал, затем всё-таки не выдержал:     – И ты позволишь мне просто уйти… На что ты рассчитываешь: что я буду свято хранить твою тайну?     – Нет, – ответил я, вставая из-за стола. – На твой инстинкт самосохранения. Ультар уничтожит тебя сразу же, как узнает тайну… Ревана. Ведь директор Академии такой же трус, как любой другой ситх. И так же старается добыть себе хоть немного «престижа».     – Он просто придёт и убьёт тебя, – мрачно сказал Дастил. – Вот и весь престиж.     – Я Реван, – с лёгкой скукой в голосе, словно разговаривал с капризным ребёнком, заметил я. – Ничего не будет «просто». Ты уже немного знаешь Ультара: он не самоубийца. Первым делом он вызовет сюда Малака, затем отправит против меня студентов Академии. Включая тебя. После того, как я убью вас всех…     – Кхм, – сказал Дастил.     – Он это сделает, сын, – подыграл мне Карт. Кажется, тоже почувствовал, что перевербовка идёт успешно. – Он Реван. Он пережил такое… ты себе не представляешь.     – И что затем? Убьёшь мастера Ультара? Да ещё когда он будет вместе со своей ученицей?     – Ты так говоришь, словно это составляет хоть какую-то сложность. Нет, Дастил. Меня ждёт куда более могущественный противник.     Он понял намёк сразу и недоверчиво посмотрел на Карта. Тот коротко кивнул. А я возликовал окончательно: парень начал искать поддержки в «навсегда отвергнутом» отце!     Не всем дано рваться к вершине (или тому, что объявили вершиной). Сам великий и ужасный Реван разрешил Дастилу перестать притворяться «альфа-самцом», и Дастил с пусть скрытой, но огромной радостью ухватился за это разрешение.     Оставалось указать парню новый пункт назначения. Оставалось дать парню выйти из ситуации, сохранив лицо.     – Убивать – легко, – сказал я с отстранённой задумчивостью. – Тяжело – терять.     Я повернулся к Дастилу:     – Ты всегда теряешь тех, кто тебе дорог. Независимо от того, на какой ты стороне. Возможно, дело не в стороне… но если ты останешься во Тьме, то потеряешь последнее, что у тебя осталось.     И, дождавшись машинального кивка, я продолжил:     – Время, когда ты мог позволить себе подчиняться чужому выбору, прошло, Дастил. Теперь тебе пора делать выбор самостоятельно. Это всё, что мы тебе сейчас предлагаем. Не спасение с Тёмной Стороны. Не свободу: её не существует. Не доказательства, что Селину убил Ультар: их ты найдёшь сам. Мы предлагаем тебе только право выбора.     – Я ситх… – с классической неуверенностью упрямца ответил парень.     – Ситхи – это зло, Дастил! – горячо воскликнул Карт.     – Но я ситх!…     – Нельзя просто так взять и перестать быть ситхом, – согласился я. – Но нам не помешает свой человек в Академии. А ты не привык останавливаться на полпути. Очень знакомая черта, правда, Карт?…     – Я ничего вам не обещаю, – сказал Дастил, решительно поднимаясь на ноги.     – Мы не ждём от тебя никаких обещаний.     – Я…     – Мы просто надеемся, что гордимся тобой не напрасно.     – Гордитесь?…     – Я горжусь тобой, Дастил, – сказал Карт. – Ты не представляешь… Когда всё закончится, нам надо… поговорить. Не уверен, что всё пойдёт по-прежнему, но попытаться стоит. Я отправлюсь на Телос, мы сможем встретиться там. Когда всё закончится.     Парень молчал с полминуты.     – Дарт Малак? – спросил он наконец.     – Ты же всё понимаешь, – ответил я, качая головой.     – Я хочу…     – Нет. У каждого свой путь. У каждого своя задача. Твоя – понять, где правда. А по итогам понимания… разберёшься сам. Только постарайся, чтобы Ультар ничего не заподозрил.     Он задержался у нас ещё на полчаса, возможно, час. Мы обговаривали какие-то смутные, малозначащие детали, договорились о способах связи, я вернул Дастилу меч… До самого конца встречи он оставался сдержанным и настороженным: достойный сын своего отца.     Мы с Картом стояли у аппарели и смотрели вслед уходящему с космодрома Дастилу. Он шёл не оборачиваясь, чуть сутулясь. Провожать несостоявшегося ситха было бы почти так же глупо, как вести его за ручку. Я вспоминал «Семнадцать мгновений весны», Штирлица и Плейшнера на лыжах. О чём думал Карт, не знаю, но, вероятно, тоже о непростой судьбе шпионов.     – Мак… – сказал Онаси, не глядя в мою сторону.     – Он справится.     – Может быть, нам следовало…     – Он твой сын, Карт. Он справится.     – Да, – он поколебался, затем всё же добавил: – Мы могли бы взять его с собой.     – Нет, – ответил я. – Пусть хоть кто-то из семьи Онаси останется жив.     Карт помолчал, развернулся и, цокая каблуками, стал подниматься по аппарели. Уже почти скрывшись за рампой, он остановился и, не оборачиваясь, проговорил:     – Спасибо, Мак. Ты знаешь…     – Знаю, – ответил я, чувствуя себя очень взрослым и наконец-то полностью уверенным в лояльности Карта.     А затем я пошёл проверять, как там дела на «Ла Фудре», у Кандеруса с Заалбаром. Сварочные работы были в самом разгаре.     А утром следующего дня мы получили сообщение от Дастила.63.