Текст книги "Чистильщик online (СИ)"

Автор книги: Владимир Молотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Владлен вернулся к столу и снова сел на табурет, закинув ногу на ногу.

– Ну и что, допустим, всё так, как ты говоришь, – вставил я. – Но я не понимаю, к чему ты ведёшь?

– Всё очень просто. Дослушай меня и поймёшь.

– Ладно, уговорил.

– Как думаешь, в чём же заключается вторая очевидная проблема людей?

– Не знаю. – Я пожал плечами.

– Она заключается в том, что человечество не в силах справиться с надвигающимися вызовами. Не сегодня-завтра искусственный интеллект и роботы поставят людей в тупик. Появятся сексуальные андроиды, и тогда люди просто перестанут размножаться. Искусственный интеллект начнёт всё делать сам, и тогда люди просто перестанут работать, они заразятся тотальным вирусом под названием «лень». Ленью уже сейчас страдает большая масса молодого поколения.

Игра, которую затеяли наши демиурги, как нельзя кстати, вскрыла все эти пороки. Она обнажила главные проблемы людей. Многие обрадовались возможности ввергнуть человечество в хаос и с удовольствием вступили в ряды Чёрных. Когда-то и я оказался среди первопроходцев, среди творцов Апокалипсиса.

– А что теперь? – спросил я, воспользовавшись передышкой в речи Владлена. – Почему сейчас ты вышел из Игры?

– О, вот тут мы и подходим к самому главному, так сказать, к корню нашей с тобой беседы. Дело в том, дорогой мой Игорёк, что я хочу сам решить, как перезагрузить человечество. Мне противна одна мысль, что перезагрузку хотят сделать демиурги, какие-то ложные боги, которые решили просто поиграть.

Разве ты не понимаешь, что мы для них лишь подопытные кролики? Ну? (Владлен подался вперёд). Ты никогда не задумывался, почему эти Кигред и Когнит не вступили в нормальный Контакт с людьми? Почему они не связались с ведущими учёными, с президентами влиятельных государств, с военными чинами, наконец?! Почему они не вступили в классический Контакт? В тот самый, о котором у нас написаны тысячи книг и рассказов, поставлены десятки фильмов? Почему они не захотели хоть что-то обсудить с нами? Поделиться тайными знаниями? Невероятными технологиями? Почему они не захотели сделать человечество чище и добрее, умнее, наконец? Нет, не задумывался?!

Или почему они просто не остановились на том, чтобы продолжить наблюдение за Землёй? Почему они начали вербовать каких-то одиночек, не учёных, не политиков, а каких-то простачков вроде тебя? Ради какой-то странной Игры?

– Не знаю, не задумывался, – вздохнул я, поёрзав.

– Да потому что вступать в Контакт с отсталыми, алчными и кровожадными людьми Земли бессмысленно! Посмотри на тех же политиков. Придурок на придурке, если не говорить про Россию. Возьми Президента США или всех этих олухов с Украины, или этого драчуна из Северной Кореи. Разве с такими есть смысл вступать в Контакт, если ты в сто раз умнее? Ведь это же балаган. То, что творится сегодня на Земле – это сущий балаган, цирк, посмешище!

(Тут Владлен снова встал и прошёлся по комнате).

А посмотри, чем интересуются люди. Разве нужны знания и технологии таким недоумкам, которые для сбора лайков в глобальной сети фотографируются голыми или прыгают с моста? Разве можно давать знания и технологии военным, которые разжигают новую гонку вооружений? Да ты что – они же сразу угробят Земной шар! Разве нужны знания и технологии политикам, которые несут чушь? Какой там – они же сотрут с лица Земли ненавистных соседей! Разве нужны знания и технологии телевизионщикам? Да ты что – им нужны сенсации о том, как некий известный актёр трахнул поклонницу и завёл ребёнка на стороне. Вот это важно, а какие-то там инопланетяне – кому они на хрен сдались?! От них никакого рейтинга!

И разве нужны знания и технологии учёным? О да, им-то как раз нужны! Но учёные – это ноль. Их слово на Земле никого не интересует. Да и в последнее время они лишь облегчают человеку жизнь – делают нас более ленивыми. Вот и всё. (Тут я тайком попытался ослабить верёвку на руках – ничего не получилось!)

Вот поэтому-то нашим демиургам играть людьми, как пешками, куда интереснее и разумнее! Апокалипсис ведь всё равно неминуем, люди сами себя губят, они сами себя ведут к нему прямой дорожкой, даже не задумываясь о своей скорой гибели. Но они идут к развалу естественным путём, своим ошибочным путём человечество идёт к геймоверу медленно, впереди, в запасе ещё лет пятьдесят. А вот ускорить – самое то. Или помешать. Кто кого, а?! Победят разрушители, силы зла, или чистильщики, созидатели, силы добра? Очень интересная Игра, не правда ли?

Только теперь в неё хочу поиграть я, именно я, настоящий человек, самый разумный и достойный! А от тебя мне нужно, чтобы ты составил мне компанию. Вместе мы устроим свой апокалипсис, ведь вдвоём гораздо интереснее! Но это будет необычайный апокалипсис.

Я назвал бы его перезагрузкой. Мы должны встряхнуть человечество и крайне уменьшить его численность. И всё это, чтобы направить нашу цивилизацию на путь истинный! Понимаешь? – закончил хозяин лачуги и с горящими сумасшедшими глазами склонился надо мной.

– Хорошо, я понял тебя, – спокойно произнесли мои уста. – И даже готов выслушать план.

– План? – удивился он и чуть отклонился от меня. – Какой план?

– Ну, у тебя же есть какой-то сценарий. С чего начинать эту самую перезагрузку человечества? Каковы первые шаги?

– Ты это всерьёз? – Он недоверчиво посмотрел на меня.

– Да-да, я… твои слова очень впечатлили меня, поверь.

– Что ж, я знал, что тебе это понравится! – Он успокоился и снова сел на табурет.

– Какие конкретные действия ты намерен предпринять? И что хочешь поручить мне?

– У меня есть гаджет, с помощью которого можно крушить самолёты, – загорелся Владлен. – У меня много чего есть. Я получил от своего божка богатое наследство. Ха-ха, я просто кинул его, обвёл, что называется, вокруг пальца! Я получил от него всё, что хотел, а затем просто перестал выходить на связь! И как только тебе не пришло такое в голову, а? (Я пожал плечами). Единственное, чего у меня нет – это способности мгновенного перемещения в пространстве. Жаль, что управлять пространственными каналами могут только наши внеземные демиурги! И это знание нам, увы, недоступно.

– Да, очень жаль, – искренне поддержал я.

– Но зато всё остальное у меня есть, – сказал Владлен. – В том числе прибор, выводящий из строя всю аппаратуру приближающегося к земле самолёта.

– И ты хочешь уничтожить какой-то определённый борт? – догадался я.

– Вот именно! – Хозяин лачуги облокотился на стол. – И ты должен мне помочь.

– Что это будет за самолёт?

– О, это очень важный борт. Но прежде чем я расскажу о своих планах, мне нужно удостовериться, что ты согласен поучаствовать.

– А если я откажусь? – Мне удалось чуть-чуть растеребить повязку на руках, и от этого стало как-то легче.

– Если ты откажешься, я тебя уничтожу, – спокойно сказал Владлен, глянув на меня улыбчивыми глазами. – Если же ты согласишься, но сделаешь что-нибудь подозрительное, я подумаю, уничтожить ли тебя.

– Предположим, я соглашусь, но мне нужно знать, что ты сделал с моим бывшим наставником Санкья. Куда он пропал? Ты его тоже уничтожил?

– Если ты станешь со мной заодно, я расскажу тебе о Санкья, обещаю.

– Хорошо, тогда мне остаётся только согласиться, – выпалил я.

– Отлично. Вот твои ментальные часы. – Владлен вытащил откуда-то мой прибор для связи с высшим существом, ремешок часов качнулся на весу. – Они тебе больше не пригодятся.

С этими словами отщепенец переместился к печке и закинул мои любимые командирские наручники в топку. Я внутренне расстроился. Не сгорит, конечно, но… С Кигредом теперь точно больше не поговорить!

Выпрямившись, Владлен внимательно поглядел на меня и продолжил:

– Ну а теперь послушай наш с тобой план.

– Может, сначала развяжешь меня? – предложил я. – А то сильно жмут твои верёвки, кровотоку мешают.

– Хорошо. Так и быть.

Он преодолел разделяющее нас расстояние, склонился надо мной сбоку и принялся ослаблять стягивающие путы. Я ощутил его мерное горячее дыхание у себя под ухом. И ещё – какую-то смесь ароматов дождя и человеческого пота.

Наконец верёвки ослабли, я с облегчением высвободил руки и, словно не веря своему счастью, осмотрел на ладонях все линии жизни в свете окна. Затем хозяин лачуги освободил мне и ноги. Я с удовольствием поднялся, немного размялся и присел на свободный табурет.

– Ну вот, а теперь послушай, – сказал Владлен и вернулся к печи.

Там он присел на корточки и отразил своей загорелой кожей весёлые языки пламени.

– С интересом, – бросил я.

– Итак, нам надо перебраться в Адлер, ведь там аэропорт. – Он помешал металлическим прутиком горящие угли.

– Ты хочешь угробить пассажирский рейс? – забеспокоился я. – Но с какой целью? Что это даст?

– Не перебивай! – слегка возмутился он. – Бери глубже. Скоро в Сочи слетаются лидеры нескольких государств Европы и Азии для встречи с президентом России. Их самолёты ни с какими другими не спутаешь. Мы должны уничтожить три или четыре борта.

– Вот ты хватанул! – искренне изумился я.

– Да-да! А что, собственно, тебя смущает? – Владлен отстранился от печки и прошёлся в мою сторону. – Именно от политиков идёт основное зло нашей планеты. Это именно они ведут свою гнусную и грязную игру, из-за которой страдает всё человечество! Мы должны уничтожить лидеров сразу нескольких стран, чтобы запустить перезагрузку.

Владлен прошёлся к двери и обратно.

– Это будут невиданные доселе катастрофы. Мир всколыхнётся. Мы уничтожим сразу кучку лидеров, и другие политиканы подумают, что началась мировая война. Что какая-то страна завладела суперсекретным оружием, выводящим из строя самолёты перед посадкой.

– И что дальше? – спросил я, устало поёрзав на табурете.

– А дальше начнётся та самая Третья Мировая. И тогда произойдёт желанная перезагрузка, о которой я давно мечтал – выживут только сильнейшие, такие, как я. Ну, или ты. И политики перестанут править и творить своё чёрное зло. Вернётся община. Мы построим новый мир на основе равноправия и справедливости, похожий на распределённый реестр криптовалютных систем. Это гениальный сценарий, даже Кигреду такое не пришло в голову! А мне пришло.

– Понятно. Революционный план, – без интонации протянул я. – Но ведь политики тоже люди, тебе их не жалко?

– Они это заслужили. Ты же видел их в телевизоре – клоун на клоуне! Ну, вспомни: одни только их лохматые рожи чего стоят! А их поведение – сущий примитив! Обезьяны с гранатами. Если бы не они, человечество давно бы стало единым и шагнуло вперёд. Они лишь сеют разлад и международную вражду. Ну и отбрасывают цивилизацию назад.

– Допустим, – сказал я, поднявшись с табурета, – но ты хорошо обдумал возможные последствия их уничтожения? Что если события пойдут по иному сценарию? Ведь ты же, в конце концов, не бог.

– Я почти бог, – усмехнулся Владлен. – Можешь не сомневаться – всё произойдёт именно так, как я задумал… Давай, идём загружаться в мой джип. Как раз пора начинать – именно сейчас.

И он, оказавшись у входа, принялся отпирать дверь. Тем временем я незаметно шагнул к печи и подобрал металлический прутик – в надежде извлечь из топки заветные ментальные часы.

– А вот это ты зря! – услышал я и ощутил, как прутик против моей воли выскользнул из руки. Переведя взгляд с брякнувшей о пол ржавой железяки на хозяина лачуги, я заметил странный блеск в его глазах. – Зря ты так. Я могу выбить у тебя любой непотребный предмет всего лишь силой взгляда.

– Ты прям рыцарь Джедаев, – усмехнулся я, не потеряв самообладания. – Научишь меня, как ты это делаешь?

– Если станешь искренним напарником, то научу, – сказал он, – но пока что ты меня разочаровал: зачем ты цепляешься за своего божка? Ведь он ровным счётом ничего тебе не дал. А наша судьба, судьба человечества интересует его меньше всего!

– Прости! – Я развёл руками. – Это был бессознательный порыв.

– Хорошо, я даю тебе шанс исправиться. Идём со мной.

И он, наконец, отворил дверь своего пристанища.

– У тебя есть попить? – спросил я, чтобы сбросить напряжение, ну и заодно – промочить пересохшее горло.

– Там, на столе – чайник.

Я сделал несколько жадных глотков, а затем выбрел из лачуги вслед за хозяином.

– Идём. – Он махнул рукой.

До сих пор он стоял и ждал меня.

Мы двинулись вперёд, по узкой тропке, мимо зарослей каких-то южных деревцев. Дождь уже почти успокоился, лишь редкие мелкие капли то и дело напоминали о былой непогоде и тщетности бытия.

Едва я отсчитал несколько шагов, как перед нами возник маленький кирпичный сарай тускло красного цвета. На ржавых металлических воротах не оказалось замка, хозяин со крипом отворил их – перед нами предстал чёрный внедорожник Ниссан с открытым кузовом.

– Садись! – Владлен указал на переднее пассажирское место.

Я погрузился в машину. Но мой новый напарник что-то замешкался. Наконец позади открылась дверь и что-то бухнуло на сиденье. Я обернулся.

– Вот, – сказал Владлен, отпустив большую штуку, – это и есть тот самый излучатель или блокиратор авиационной аппаратуры.

На заднем диванчике теперь красовался зеленоватый предмет, напоминающий большой пульт от радиоуправляемого дрона. Корпус имел закругления. Сверху, на плоскости зиждились две крупных кнопки чёрного цвета. Их невозможно было не заметить. По бокам торчали антенны, по одной слева и справа – точно толстые усы грозного жука.

Я потрогал гаджет руками: на ощупь он оказался металлическим. Но определить, что за металл, я так и не смог. На пальцах появилось какое-то странное ощущение едва заметной шершавости, что ли.

– Принцип работы прост, – пояснил Владлен, уже устраиваясь за рулём, рядом со мной. – После нажатия левой кнопки прибор улавливает волновые структуры ближайшего самолёта. Гаджет сканирует оборудование борта и производит необходимую подготовку. В это время человек смотрит за работой индикаторов, вот здесь, сзади гаджета… Как только они загораются зелёным, значит, пора переходить к главному действу. А именно: при нажатии правой кнопки ты активируешь процесс уничтожения самолёта – гаджет начинает выводить из строя управление бортом.

– А если пилоты сажают машину вручную? – осведомился я.

– Ну и что, эта адская машинка воздействует не только на автопилот, но и на все датчики управления самолётом. Показания приборов сбиваются, лётчики путаются, это приводит к входу в пике или к чему-то подобному.

– Эту адскую машинку уже испытали, да?

– На маленьком спортивном самолёте, – бросил Владлен и запустил двигатель джипа.

Сердце Ниссана застучало ровно и тихо. Даже не дав джипу разогреться, отщепенец выдавил газ. Внедорожник резко сорвался с места, да так, что меня качнуло на сидении. Однако я вовремя схватился за ручку.

– Погнали. Скоро начнут прилетать делегации, мы можем опоздать, – заметил водитель, вырулил на горную дорогу и прибавил ещё газу.

– А как я помогу? – возник у меня вопрос. – Неужели один человек не справится с этим излучателем?

– Нет, в моём случае – нет. – Владлен протянул мне командирский бинокль. – Необходимо, чтобы ты наблюдал, какой именно самолёт подлетает – наш клиент или не наш. Ведь я не могу на это отвлекаться, мне надо следить за работой индикаторов на гаджете.

Я уложил приятный на ощупь бинокль себе на колени.

Наш джип быстро вынесся к посёлку. Мимо проплыли те самые дома, которые недавно я обошёл в поисках отщепенца. Прошло ещё какое-то время, и Владлен вырулил на центральную дорогу, ведущую в Адлер.

Здесь он не смог разогнаться, ибо попал в небольшую пробку. Но затор вскоре кончился, и мой спутник вновь прибавил газу.

Всё это время мы молчали. Наконец не выдержав этой паузы, я спросил:

– Послушай, Владлен, ты же получил какие-то тайные знания от своего демиурга?

– Ну и что? – отщепенец вяло покосился на меня.

– Поделись. Приоткрой завесу. Что известно тебе о нашем мире такого, чего не знаю я?

– Наш мир, – усмехнулся напарник. – Это огромное вместилище иллюзий и миллиарды заблуждающихся людей. Он соткан из бесконечной лжи. Ложь – это нить, соединяющая жалкие кирпичики мира, похожие на игральные карты. Дунешь – и они распадаются! Но чем больше лжи, тем крепче связующие нити.

– Вот как? – Я крепче схватился за ручку двери, ибо джип метнуло в сторону: Владлен лихо объехал очередной затор.

– А ты разве сам не замечаешь? Ложь окружает тебя со всех сторон. С экрана телевизора льются тонны лжи, в интернете – то же самое, да и люди, даже самые близкие, постоянно тебе лгут, порой из лучших побуждений, но лгут. Да и к тому же, этот мир наполнен иллюзиями, за которые дураки платят деньги. А лживые крадут эти деньги у глупых и честных. Ложь, нажива, секс, зрелища – вот четыре кита, на которых держится окружающий тебя мир.

– А как же любовь? – спросил я. – Разве на ней не держится мир? Ведь она точно существует.

Владлен откровенно засмеялся надо мной. Джип вырулил на серпантин. За окном проплыл последний домик прибрежного городка и потянулись высокие сосны.

– Какая любовь, Игорёк! Очнись! Любви уже давно не существует. Её заменили деньги и секс. А лет через пятьдесят люди вообще перестанут размножаться естественным путём! Любая женщина сможет получить ребёнка из специального инкубатора. Достаточно лишь спермы из хранилища. Ей даже не надо будет ходить на сносях. А мужчина уж точно не понадобится! Тем более, что вместо жены ему гораздо удобнее будет содержать сексуального андроида.

Я увидел странный блеск в его глазах. Конечно, его слова встали мне поперёк слуха. Но я решил не спорить. Ведь Владлен похож на сумасшедшего, а разубеждать психов бессмысленно!

– Хорошо, – сказал я, – пусть так.

И вздохнул. Меня переполнила ненависть к сидящему рядом человеку.

– А что ты всё-таки сделал с моим наставником Санкья? – вдруг спросил я. – Может, наконец расскажешь?

Он как-то странно покосился на меня и даже улыбнулся.

– Твой бывший напарник действовал так же, как ты. Он нашёл меня. И я, так же, как тебе, предложил ему составить мне компанию.

– Ну и? – насторожился я.

– Твой Санкья не захотел подчиниться моей воле. Он решил, что сможет совладать со мной. Я не хотел ему зла, но он первым вступил в борьбу со мной. Он сам напал на меня.

«Санкья заранее знал, на что идёт, – промелькнуло в моей голове, – и специально бросил блокнот в квартире, вдруг потом кто-нибудь да найдёт и пойдёт по тем же следам! Вот я и нашёл! И пошёл…»

– Что ты называешь борьбой? – спросил я дрогнувшим голосом, потому что машина резко вильнула на серпантине.

Владлен мастерски выкрутил руль и выровнял курс.

– Он напал на меня, – повторил отщепенец. – Мне пришлось сопротивляться. Но я, естественно, оказался сильнее. Я не хотел убивать его, извини, так получилось.

И отшельник глянул на меня безумными глазами.

– Так получилось? – протянул я. – Ну ты и… А где же тело Санкья?

– Я похоронил его недалеко от своего домика. Если хочешь, покажу тебе могилу, когда вернёмся обратно. Можешь даже купить цветочки.

Эти последние слова вкупе с его противной улыбочкой вывели меня из себя. Я понял, что именно сейчас могу всё прекратить. Именно сейчас я могу уничтожить этого ублюдка – другого шанса не представится. Но всё, что я смогу сделать – это уйти вместе с ним.

Я осознал сей факт, увы, с грустью, со скорбью. Но так же ясно я осознал, что у меня просто нет другого выхода, что жизнь моя, по сути, если и оборвётся именно в эти секунды, то всё же не зря. Что лучшее, что я смогу сделать в этой жизни – устранить этого подонка, лишить его существования ценой, возможно, собственной гибели.

Едва он перестал улыбаться, я (отметив краем глаза приближение крутого обрыва) задал ему вопрос, который он явно не ожидал:

– А мать свою ты тоже нечаянно убил, да? Она умерла от приступа, пока ты где-то шатался!

– Что ты несёшь?! – Отшельник округлил глаза. – Откуда ты это взял?

И он отвлёкся от дороги и уставился на меня. Именно этого я и ждал!

– От верблюда!

И, поколебавшись пару секунд, я резко схватился за руль сбоку и резко выкрутил его в сторону обрыва. Я увидел, как глаза моего спутника наполнились ужасом. Такая моя выходка, конечно, стала для него полной неожиданностью.

В следующие мгновения автомобиль вылетел в пропасть, которая здесь оказалась в самой близости, перескочив через низкую ограду. Владлен что-то гулко выкрикнул, кажется, какие-то ругательства, и попытался выкрутить руль, но оказалось – уже поздно. Я молча схватился, что есть силы, за поручень и согнулся в три погибели, словно вжался сам в себя.

А дальше я почувствовал, как меня сильно качнуло, потянуло в сторону, я понял, как автомобиль начал переворачиваться – ещё раз, и ещё раз, и ещё… Затем меня больно ударило в бок, потом спереди – в лоб, наконец, острая боль пронзила грудь. И я потерял сознание.

Глава 4.4 Финал Игры

Минула словно целая вечность. Я не очнулся, но что-то со мной произошло. Во всяком случае, я подумал, что попал в потусторонний мир. То есть я не ощутил своего тела, однако увидел как бы сверху сам себя. Точнее, сначала в глаза ударил яркий белый свет, настолько яркий, что я ослеп. В обычной реальности ни одна лампа так не светит! Но я не смог точно ответить себе: открыл ли я глаза?!

Потом я увидел, как моё тело с кровоподтёками на груди, точно отражённое в зеркале, лежит на чём-то сером и узком, напоминающем продолговатый столик. А вокруг туманная дымка. Она заволокла всё обозримое пространство.

Но после этого акта я как бы вернулся в себя и ощутил свои фибры. И тут же надо мной склонились какие-то тени, но их я увидеть уже не смог, ибо мои сомкнутые веки какая-то необычайная сила превратила в одеревеневшие сущности.

И вот словно ветерок погладил мне волосы. И что-то произошло, поскольку я почувствовал необычайную лёгкость, как будто воспарил в облаках. Но в то же время я начал получать информацию. То есть мой мозг наполнился неким озарением, тогда как по телу пробежали мурашки.

Я вновь увидел себя сверху, увидел, как странного вида манипуляторы что-то там химичат надо мною. И я снова «вернулся» в тело. И мне даже стало немного щекотно. Но вскоре это ощущение прошло, и я всецело отдался поступающему знанию.

И меня постепенно окутало Отчаяние. Оно переполнило меня. Я вдруг всей своей жалкой душою осознал, как велико на самом деле настоящее Отчаяние. Я понял, что Отчаяние – это то, чем дышит наш бренный мир, если приоткрыть над ним завесу повседневности.

Я понял, что Отчаяние означает беспросветную мглу в душе, возникшую из-за осознания жуткого, ужасного факта. И в Отчаянии нет, совсем нет места надежде. И оно походит на щемящее детское чувство, испытанное мною много-много лет назад.

Помнится, я чуть не утонул. Вода поглотила меня, я погрузился на дно, я потерял силы для борьбы за жизнь. Да, это было, и я уже вспоминал об этом недавно, в Самаре. Тогда, в детстве, я познал суть Отчаяния.

Оно окрашено чёрным. У него очень грустная оркестровая мелодия с преобладанием низких нот. Оно разрывает твою душу изнутри. Ты просто не знаешь, куда деться. Тебе не остаётся даже надежды. Ты как будто впитываешь в себя губкой всю скорбь мира.

И вот именно сейчас, именно в эти секунды я словно впитал в себя всю скорбь нашего мира. Ко мне вернулось то самое смертельное отчаяние из детства. Но почему? Да потому что я, благодаря лишь одному акту озарения, понял, до чего же несчастны люди, населяющие наш мир. Вернее, мне кто-то показал эту горечь.

Я вдруг понял (или мне внушили), что люди Земли потеряли цель и смысл существования, что наша жалкая планета словно камешек летит в бездну, где её ждут всепоглощающая тьма, позднее разочарование и гибельное разрушение.

Однако Отчаяние отпустило меня так же быстро, как и пришло. И я услышал странный звук, напоминающий жужжание пчелы. Он появился сначала над одним ухом, затем над другим, а после этого слился в одно странное урчание, похожее на урчание недовольного пса. При этом я по-прежнему не смог разомкнуть веки – как ни старался!

Вместо Отчаяния я испытал опустошение. Я как будто превратился в опорожнённый сосуд, высушенный и брошенный. Я ощутил полное отсутствие желаний. Едва-едва появились какие-то мысли в моей голове.

И тут я вдруг увидел необычайный мир из моих снов. Это было нечто, похожее на тот самый мегаполис, огромный город, растянувшийся на сотни километров. Весь он был занят причудливыми домами, похожими на пузатые кувшины с ноздреватыми стенками.

Над этим городом проплывали синие облака, а в просветах сияло жёлтое солнце с кровавыми пятнами. Верхушки странных зданий опоясывали нити-каналы, по которым перемещались непонятные чёрные змеиные предметы.

От города веяло совершенством и разумностью. Он обладал неземной, непонятной красотой, идеальностью геометрии форм, шпили некоторых домов пронзали облачные острова. Город источал отдалённый гул.

И вдруг город исчез, а в мой мозг тут же вторглось чьё-то воспоминание, чей-то весьма странный диалог, из которого я поначалу ровным счётом ничего не понял. Но постепенно, по мере того как двое неизвестных существ вели беседу, стало приходить кое-какое понимание.

Вот что я услышал внутри себя, слово в слово.

Когда наступил последний день моего присутствия на родной планете, Согмидну необычайно погрустнела. Я заметил это по изменившемуся выражению её лица и по странной молчаливости моего друга.

– Почему ты так печалишься, Согмидну? – осведомился я. – Понимаю, что мы больше никогда не увидимся. Однако чувства не могут быть выше разума. А то, что должно произойти – моя отправка в скитание – в высшей степени разумно.

– Я признаю разумность происходящего, милый, однако ещё ты должен понять, что те, у кого осталось тело, своё плоть от плоти, такие, как я, не могут жить одной лишь тягой к разумному, они не могут так предаваться играм разума, как ты, у кого от плоти остался один только мозг.

Говоря это, Согмидну присела на кресло около меня (я стоял у окна). Зеленоватое небо, на которое я то и дело поглядывал, уже манило меня в пучину космоса. Хотя то было не ощущение – то была лишь страсть разума к неизведанному.

– Это так, – согласился я. – Но ведь всем нам ещё с детства преподавали практики, помогающие чётко контролировать свои чувства и эмоции. Почему же ты не можешь сейчас себя контролировать?

– Может быть, это прозвучит странно, – сказала Согмидну, – но именно сейчас я просто не хочу сдерживать свои чувственные порывы.

– Но почему, Согмидну? Разве тебе доставляет удовольствие печалиться по поводу моего отбытия в бесконечное странствие?

– Я не знаю, как это объяснить. – Мой оставшийся в теле товарищ немного поёрзал в кресле. – Мне просто хочется пребывать в этом состоянии. Ведь много лет мы провели, общаясь друг с другом. И вот теперь осталось всего несколько минут, и мы расстанемся навсегда. Нас разделит вечность.

– Хм, – задумчиво произнёс я и отошёл от окна, и прошёлся вдоль комнаты.

– Неужели тебя совсем не беспокоит этот факт, дорогой? – Согмидну подняла глаза и уставилась на меня.

Мне показалось, что в углу одного из глаз появилась слезинка. Но я быстро отбросил это наваждение.

– Мне тяжело осознавать, что мы больше никогда не увидимся, Согмидну, – с трудом сказал я.

Такие слова моего речевого аппарата частично повторили мои мысли.

– Хотя бы это, – протянула Согмидну и отвернулась к двери. – Что ж, приятно слышать. А если бы ты оставался в своём теле, то наверняка осознавал бы разлуку гораздо тяжелее.

Теперь я заметил лёгкую улыбку на лице Согмидну, но не понял смысла этой мимики.

– Возможно, – согласился я.

– Ну ладно, что мы всё об одном и том же, – сказала Согмидну, снова повернувшись ко мне. – Расскажи лучше, как ты приготовился к отлёту.

– Я сегодня познакомился со своим напарником, – признался я. – Именно его по жребию присоединили в мой экипаж. Это некто Когнит, также недавно прошедший процедуру преображения. Его мозг инсталлировали в автоматическую оболочку на день раньше, чем это сделали со мной. Только у него другого вида манипуляторы и чуть больше камер.

– Вот как. Значит, вас будет только двое?

– Да, двухместный межзвёздный корабль имеет наиболее удачную конструкцию для достижения скорости выше световой, – пояснил я. – При этом перегрузки никак не действуют на наши автоматические оболочки.

В ответ последовал лишь кивок Согмидну.

– О чем вы говорили с этим Когнитом? – помолчав, спросила она.

– Естественно о предстоящем отлёте. О том, что нам надо будет сразу направиться к системам, где есть планеты, пригодные для жизни. И если нам повезёт, если мы сразу встретим достаточно развитую цивилизацию гуманоидов, то появится огромный запас пищи для разума.

– Да уж, можно годами изучать чужую историю, – оживлённо покивала Согмидну.

Я заметил, что она просветлела и даже, казалось бы, перестала грустить.

– Дело не только в изучении иной системы. – Я приблизился к другу и сел рядом, прямо на пол (моей новой оболочке с механическими манипуляторами явно не требовалось соблюдать никаких приличий). – Само постижение основ инопланетной жизни, я думаю, займёт не так уж много времени. Главное, можно будет заняться Игрой.

– О чём ты, милый? – удивился мой собеседник.

– Когда освоение встреченной высокоразвитой жизни закончится, разуму опять станет скучно просто существовать, без телесных мук, без мнимых удовольствий чрева. Вечная жизнь в автоматической оболочке имеет одну важную проблему – рано или позлно скука начинает сводить с ума. И тогда появляется необходимость сделать нечто, нечто, дающее озарения, от которых сам разум испытывает экстаз!

– И? – Согмидну склонила голову набок.

– И тогда мы с Когнитом начнём Игру. Найденная цивилизация станет ареной для воплощения наших необычных идей. Мы попытаемся воздействовать на ход истории обитаемой планеты. Мы вычислим и завербуем подходящих нам для Игры обитателей планеты. Они будут выполнять наши приказания, будут действовать в согласии с нашими планами, с нашей тактикой и стратегией. Поверь мне, я не сомневаюсь, что от таких действий можно получить незабываемые озарения!

– Что ж, кажется, о чём-то таком кто-то из преображающихся уже говорил. Не вы первые придумали. Но меня смущает нравственная сторона вопроса, – задумчиво протянула Согмидну, погладив моё композитное плечо.

– Имеем ли мы право вторгаться в чужую жизнь? – быстро отозвался я.

– Да, именно.

– Если она не достаточно развита, если в ней есть какие-то изъяны, у неё много путей развития. Мы вполне можем лишь помочь встать ей на один из путей. Ведь, так или иначе, она всё равно изберёт какое-нибудь направление. И дай бог, чтоб оно не оказалось губительным.

– Да, – задумчиво протянула Согмидну. – У любой цивилизации много соблазнов. И большая часть путей обычно ведёт к гибели. Трудно избрать верную дорогу, как человеку, так и всему обществу. Надеюсь, вы поможете в этом отсталым цивилизациям.