355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Владимир Мясоедов » Торговец. Дилогия » Текст книги (страница 11)
Торговец. Дилогия
  • Текст добавлен: 19 сентября 2016, 13:24

Текст книги "Торговец. Дилогия"


Автор книги: Владимир Мясоедов


Соавторы: Леонид Кондратьев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

– Что ж, господа, – начал я свою тщательно отрепетированную (черновик составил, это для меня уже много) речь. – Давайте знакомиться. Заново. Ибо раньше, каюсь, я был не совсем честен с вами. Аксимилиан. Бастард Канлера Великого. Я долго оставался в стороне от борьбы за власть, решив похоронить память о своем отце, но недавнее покушение переполнило чашу моего терпения. Раз кто-то, кого я еще найду, хочет смерти последнего сына великого короля и убивает близких ему, то он получит меня, сидящего на троне. Поскольку более законных наследников нет, то это место мое по праву. И сила будет в том мне порукой. Дракон Роткарррборобор уже пал от моей руки, и его сокровищница станет наградой тем, кто поддержит меня в борьбе за престол.

– Сильно, – хмыкнул глава гильдии охотников, первым успевший разобраться в ситуации. Оно, впрочем, и немудрено. Скорость реакции у охотников на чудовищ находится в тесной связи с продолжительностью жизни. – Покойного короля я уважаю, пусть и родился гораздо позже его смерти, и сына бы его, особенно если бы он был убийцей дракона, поддержал. Но не сочти мои слова за обиду – чем еще ты можешь подтвердить права на престол, кроме головы ящера и пары красивых фраз?

– Маг сей говорит правду, – с тяжким вздохом поведал всем собравшимся Фанут. – Я изучал досье, собранное на него моими коллегами по церкви. Сын короля он. Внебрачный.

– Угу, – неожиданно включился в беседу Индюк. – Мне тоже случалось читать… то есть слышать некоторые сплетни о нашем уважаемом чародее. И людям, которые их рассказывали, я верю.

«Ты и лично моего папашу видеть мог, – мелькнула у меня в голове неприязненная мысль. – С твоими-то деньжищами и полным отсутствием совести живут долго и всеми доступными способами, вплоть до превращения в вампира, пытаются отсрочить смерть. А досье на меня ты читал, скорее всего, то же самое. Вернее, копию с него, снятую каким-нибудь мелким служкой за большую сумму. А вот зачем ты это делал? Неужели убить хотел, да связываться побоялся…»

– Аксимилиан, – герцог Колвин потерял свою довольную улыбку и теперь был хмур, как грозовая туча. – Я понимаю твои мотивы и даже в чем-то разделяю их, но не верю в то, что подобная попытка увенчается успехом. Голова дракона и его золото, конечно, веский аргумент, но…

– Отряд перворожденных под предводительством моей будущей жены Селес, дочери эльфийского лорда Намириэля, прибудет в скором времени и наверняка станет одним из лучших подразделений будущей армии, – уверил я его. Самым сложным было вспомнить имя ушастого аристократа, слышанное до этого лишь мельком, и не поручусь, что еще не от Асанты.

– Их луки – это грозная сила, – согласился герцог. – Но как правитель этих земель я не могу рисковать… Кто бы ни победил, будет война, кровь, жертвы. Этого нельзя допустить.

– Истинно, – вздохнул епископ. – Но боюсь, избежать такого горя будет не в силах человеческих.

Хм, если он не за меня, то, по крайней мере, не против. Уже хорошо. Церковь и правящий род давно были в напряженных отношениях, и только рассказ призрака о Талии-Кобре и дворцовых интригах многовековой давности прояснил почему. Видеть на троне культистку, пусть и бывшую, слугам Светлого Господина было просто невыносимо. А потом новому королю стали ненавистны убийцы матери, и свое к ним отношение он наверняка постарался передать потомкам.

– Я не прошу встать под мои знамена… – Их у меня, по правде говоря, попросту нет. Но отказаться от единственной базы в виде башни и ее изученных вдоль и поперек окрестностей и, что куда важнее, имеющегося в ней накопителя, пригодного для открытия портала, сейчас нельзя, и если что, придется идти на конфликт. – Все, что мне нужно, – это разрешение вербовать себе сторонников и покупать припасы среди жителей города.

Индюк оживился и едва не захлопал крыльями, то есть руками. Армия ест, пьет и требует много еще чего иного на весьма внушительную сумму. И за мои деньги торговец наверняка был готов предоставить все что угодно. Барон же Лигорь хранил молчание. Чего бы он ни хотел лично, он лишь начальник стражи и против своего сюзерена не пойдет.

– Не могу этого допустить, – непреклонно заявил Колвин. – Аксимилиан, ты немедленно покинешь город и больше никогда сюда не вернешься.

– Я так не думаю, – мягко возразил я ему. – Посмотрите на голову дракона и хорошенько подумайте. Кто и как, по-вашему, сможет меня отсюда выкинуть? Герцог, я знаю, ваш род был предан Канлеру Великому, так поступайте согласно его традициям! Поддержите меня и получите достойную награду! И потом, затяжного конфликта не будет. Одержу ли я победу или погибну с позором, все это случится очень быстро. Все, что мне нужно, – это два-три месяца на минимальную тренировку войск.

– Наемников в достаточном количестве ты не наберешь, – покачал головой Колвин. – Эльфы, если они действительно придут, хороши, но их будет мало. Как и городского ополчения, которого я все одно тебе не дам. А вчерашних крестьян даже за год не сделать умелыми бойцами. Ты проиграешь. И все, кто пойдут за тобой, проиграют. Уходи, Аксимилиан, не заставляй меня кликнуть стражу.

Глава гильдии охотников скучал. Ему было неинтересно происходящее. Кто бы ни был у власти, монстры в нашем затронутом Хаосом мире будут всегда, а значит, и те, кто их уничтожает, окажутся востребованы. Индюка разрывали противоречивые желания. Он хотел нажиться и не хотел подставлять под удар свое уютное гнездышко в этом городе. Епископ сложил руки в молитвенном жесте и сосредоточенно думал о чем-то. А может, и вправду мысленно общался с небесным покровителем – все-таки не самый низший чин в иерархии церкви, наверняка может в исключительных случаях быстро достучаться до Светлого Владыки или, что более вероятно, до его ближних слуг.

– Вы всерьез надеетесь на помощь своих охранников? – Мой вопрос, заданный с некоторой даже долей сочувствия, заставил главу гильдии охотников, выработавшего на своей работе превосходное чутье на опасность, схватиться за защитные амулеты. – Я обращу их в прах. Вместе с теми чародеями, что получают жалованье от вас. И даже не вспотею.

Герцог покосился на голову дракона, безмолвно поддерживающую весомость такой угрозы.

– Святой отец, – обратился он к Фануту, – маги не должны вмешиваться в дела правителей и тем более угрожать им. Помогите мне!

– Сын мой, – с явной неохотой и явно через силу произнес церковник, – я вынужден подчиниться справедливому требованию. Не хочу, но должен, ибо таковы заповеди Светлого Господина. Не препятствуй светским властям в их решениях, а не то инквизиторы возьмут твой след.

– Боюсь, епископ, – продолжал я гнуть свою линию, мысленно вспотев: конфликт с церковью мне нужен как дроу в женах, – вы тоже не обладаете достаточной властью для того, чтобы надавить на меня. Сил не хватит. Ни своих, ни тех, что у покровителя возьмете.

– Не богохульствуй! – повысил тон священник, и фигура его начала наливаться белым сиянием, повествуя всем желающим о том, что мощь небожителя начинает наполнять это старческое тело и делать его опаснее тролля-берсеркера, владеющего магией. И иммунного к ней же. Инвизитор – лишь младший из чинов, получивших защиту от волшебства. Церковные же иерархи так же малоподвластны чарам, как и охотники на демонов, еретиков и чернокнижников. Или даже в большей степени, ибо их сила базируется не на амулете, а на прямой связи с тем, кому эти самые побрякушки посвящены.

– Божий суд, – предложил я, складывая рукава своей широкой мантии вместе и незаметно доставая прикрепленный к предплечью пистолет. – Здесь и сейчас. Победите вы – уйду из города и даже забуду, что сейчас говорил. Буду всю жизнь прятаться от убийц и пропивать драконье золото. А если судьба отдаст победу мне, то помогаете, по мере сил, во всех моих начинаниях.

– Идет! – И не успел последний звук этого крика раскатиться по помещению, как бывший наемник, принявший сан и достигший немалых высот на пути служения Светлому Господину, рванул вперед. Он быстр и ловок. Чудовищно, непредставимо, нечеловечески. Давешний убийца на его фоне выглядел едва-едва ковыляющим зомби, поднятым учеником некроманта при помощи конспекта. Всей моей реакции боевого мага едва хватило на то, чтобы направить оружие на смазанный от скорости силуэт с места прыгнувшего на меня священника, в руке которого из воздуха сгустилась пылающая белым огнем секира, одно прикосновение которой выбило бы душу из любого смертного и отправило прямиком на суд Светлого Господина. И несколько раз нажать на курок. Пули отбросили епископа, но стоило ему коснуться пола всего одной конечностью – по-моему, ногой, но гарантии не дам, – как он вновь кинулся в атаку. Я вздыбил телекинезом пол, не прекращая стрелять, но нога служителя церкви просто проломила паркетину из мореного дуба, вместо того чтобы споткнуться. Наверное, я бы умер там. Но в соревновании выносливости священника, защищенного от магии, и магазина иномирного оружия, чары не использующего, победил последний.

Фанут на бегу наклонился и покатился по полу, врезавшись в стену, загудевшую так, словно в нее ударили тараном. С потолка посыпалась пыль, хотя больше чем уверен, на ремонте и уборке магистрата не экономили.

– Святой отец, вы как? – встревоженно спросил граф.

– Ох, тяжко, сын мой, – откликнулся епископ, не делая попыток встать. – Пробиты одна из почек и печень, что-то продырявило навылет оба легких, правая рука перебита, а левое ухо, кажется, лежит где-то между тобой и комодом с бумагами. Милорд, Светлый Владыка высказался – хоть и туманно, но явственно. Лучше бы вам не упрямиться и поддержать юношу в его праведной борьбе.

– Помощь нужна? – спросил я недавнего соперника, не спеша, впрочем, тратить силы, еще вполне могущие пригодиться для пробития с боем из здания.

– Не стоит напрягаться, – вяло дернул рукой бывший наемник. – Полежу с полчасика и буду как новенький.

Да уж, велика сила бога и слуг его. Мне бы не меньше дня на регенерацию потребовалось.

– Я все равно против, но выбора у меня, похоже, не осталось, делайте что хотите, но держите под рукой яд – пригодится, – зло бросил Колвин и вышел из комнаты. Вслед за ним выбрался и барон Лигорь – что ж, значит, на городскую стражу можно тоже не надеяться. А вот главу гильдии охотников я в прямом смысле слова поймал за руку. Поступок, конечно, опасный, но кто не рискует, тот будет встречать организованное войско в одиночку, без поддержки.

– Предлагаю подобные вещицы за помощь в возвращении отцовского престола, – протянул я ему пистолет. – И еще уменьшение налогов на вашу деятельность, если все получится. Но если нет, оружие останется у хозяев. Подумай. Несмотря на внешний вид и эффекты от применения, оно не содержит магии, и пользоваться им может даже тот, кто полностью лишен дара. А эффективность… ну, думаю, голова дракона и раны нашего уважаемого епископа доказывают ее лучше любых слов.

Правда, без патронов, достать которые может лишь Олаф, оно будет бесполезно. Но мне в случае проигрыша будет уже все равно.

Приманку убийца монстров заглотил. Охотники – они ведь как дети. Дайте им новую игрушку и отойдите в сторонку – кого ею очень больно ушибить, найдется быстро.

– Сколько таких вещиц можешь дать мне за то, что в твоем войске будут мои люди? – спросил он. – За гильдии других городов я, сам понимаешь, говорить не могу.

– По одной на опытного охотника, – предложил я ему. – А если кто-то сумеет отличиться, получит и кое-что помощнее.

Кажется, я купил его с потрохами.

– Кхм, милорд… – Не успел я обрадоваться маленькой дипломатической победе, как мне в глаза уже требовательно заглядывал Индюк, алкавший драконьего золота. – Позвольте выразить вам полную поддержку и оказать любую возможную помощь – при условии, конечно, что она будет щедро вознаграждена.

– Я надеялся на эти слова, – ободрил я главу торговцев, и он немедленно вцепился в меня волчьей хваткой.

– Так вот, в соответствии с вашим статусом совершенно необходимо…

– Позже, все позже, обсудите все интересующие обе стороны вопросы с моим представителем, – пообещал я ему и, сбросив цепкую конечность телекинезом, рванул к выходу, пока мне не насовали разной дряни по ценам божественных артефактов. Пусть с ним Канлер разбирается. Мертвый король-завоеватель наверняка знает всю подноготную набора и содержания армии, а также связанные с этим нелегким делом расходы – от и до.

Монастырь великомученика Агастера. Самая защищенная комната

Уютный кабинет епископа, обшитый драгоценным сирамским дубом, находящийся глубоко под толщей монастырских стен, озаряли только мягкие отблески потрескивающего камина, разгоняющего своим теплом некоторую сырость, неизбежно проникающую из-за монументальных стен более чем в два ярда толщиной, отделяющих это убежище от мирской суеты. Это, конечно, если не считать еще порядка двадцати ярдов земли и находящихся сверху массивных стен обители. Нет, епископ Фанут конечно же не был параноиком – просто должность обязывала. Вот и существовало такое секретное гнездышко, в противовес открытым солнцу палатам на вершине донжона, максимально удобным для работы и исправления старческих болячек с помощью свежего воздуха и солнечного света, бьющего в бесчисленные окна. К большому огорчению епископа, вдобавок еще и максимально удобным для всякого рода покушений и несчастных случаев. Вот в связи с этим старому наемнику, ударившемуся на старости лет в религию, приходилось греть свои ворчащие на приближающуюся непогоду и сырой воздух подземелья кости в неровном обманчивом тепле камина.

– Ну и что сообщают наши друзья из гильдии охотников? – Голос епископа, гулко отражаясь от стен, заставил вздрогнуть невзрачную, больше похожую на одушевленную тень фигуру, закутанную в рясу послушника.

– Они опытным путем выявили у этого диковинного оружия ряд преимуществ и недостатков. – Оселий-тень, лучший из осведомителей на службе Светлого Господина, несмотря на невзрачный и пугливый вид, мог на равных посостязаться в искусстве добычи нужных сведений или фабриковки фальшивых улик с представителями народа дроу. – Более подробно о них сказано вот в этом свитке, ваше святейшество. Там же подробное описание устройства механизма, насколько в нем смогли разобраться имеющиеся в наших обителях мастера-гномы.

– Сам знаешь, истинных мастеров, шлифующих опыт поколениями, среди них нет, – недовольно буркнул епископ. – Так, жалкие безродные изгнанники, которых даже убивать не стали, потому как секретами, не должными покинуть подгорные чертоги, не владеют… И вообще лучше скажи мне все, что думаешь, своими словами. Хотя нет, стой! Сначала ответь: что случилось с нашим осведомителем?

– Ровным счетом ничего, – пожал плечами шпион на службе церкви. – После изучения артефакта он бросил его под копыта быкольва, которого потом сам же и убил стрелой из лука. После этого узнать, делали ли что-то с механизмами, не смог бы никто. За порчу оружия, конечно, его ругали знатно и долго, но новое выдали. Пообещав, правда, вычесть его стоимость из ближайших трофеев.

– Ничего, – вздохнул Фанут, которому вся эта возня была не по душе, но долг требовал исполнения противных натуре бывшего наемника действий. Да и узнать, что за необычными предметами обзавелся внебрачный сын великого короля, нужно было срочно. Во избежание. – А теперь расскажи главное. Есть ли на артефакте следы демонических эманаций?

– Ваше святейшество… – Пауза в речи осведомителя заставила епископа заинтересованно податься вперед, сделав его все еще плотную фигуру на миг похожей на готового к прыжку хищника. – Вопреки ожиданиям на оружии не только не было обнаружено следов скверны – при исследовании было обнаружено, что сплав, из которого оно сделано, чуть ли не наполовину состоит из хладного железа. То есть железа, к коему при добыче и выплавке не прикасалась рука человека или гнома. Что само по себе наводит на странные мысли – ведь нет более верного оружия против порождения скверны, чем клинок из хладного железа. Странность эта может быть объяснена только одним…

Прошелестев тихим голосом последнюю фразу и прервав ее на полуслове, Тень, как он предпочитал себя называть, почтительно умолк, всем своим видом показывая, что умному и так достаточно. Впрочем, реакция епископа на эти слова была не менее странной для знающих его людей. Из крепкого еще старика как будто бы выдернули тот стальной стержень, на котором он держался, и грузная, все еще крепкая фигура, как будто уменьшившаяся на глазах, со вздохом откинулась на спинку протестующе скрипнувшего кресла.

– Значит, все же Подгорный Престол сделал свой шаг. Хотя и таким вот странным способом.

– Скорее всего, – не стал спорить с начальством Оселий, – но не наверняка. Наши гномы, когда увидели, что из хладного железа делают снаряды для метательного оружия, едва не сошли со своего бородатого ума. Вы же знаете цены на этот металл… ни один клан, включая королевский, не богат настолько, чтобы вот так разбрасываться им.

– Но кто еще, кроме подгорных владык, владеет секретом его изготовления? – Епископ вяло махнул рукой. – Никто! А значит, это жители подземелий хотят посадить на трон империи свою марионетку. Снова!

– Все, что есть, у кого-то можно украсть. – Тень философски пожал плечами. – Правда, с некоторыми вещами это сделать сложнее, чем с другими. Да и сам механизм оружия… Ни один мастер, делающий хоть что-то подобное, не известен. От арбалета же оно отличается сильнее, чем гоблинская самка от эльфийской леди.

– Так ты думаешь, не гномы? – поднял глаза на собеседника Фанут.

– Во всяком случае, не живущие ныне, – не опустил взгляда Тень. – Во время нашествия демонов вымирали целые кланы… города… да даже парочка стран подгорного народа осталась только на картах. Были утеряны многие секреты из известных, и один только Светлый Господин знает, сколько тайных.

– Значит, Подгорному Престолу неймется, ну что ж. У нас, скромных слуг Светлого Господина, найдется чем на это ответить. – При этих словах епископ подобрался и уже более бодрым голосом скомандовал, устремив на послушника взгляд, тяжестью своей сходный с отрогами западного пика, на которые за всю историю еще не залез ни один из смертных: – Оселий, сын мой! – При этих словах Тень подобрался: за всю его жизнь Фанут только два раза звал подобранного когда-то на улице и умиравшего от голода и побоев мальчишку по имени, и оба раза тот был готов умереть, но исполнить просьбу того, кого он на самом деле считал своим отцом, за неимением настоящего. Впрочем, старый епископ был для Тени всем – наставником, отцом, работодателем. И именно поэтому ради выполнения просьбы, ни в коем случае не приказа старого Фанута, Тень был готов свернуть горы. Почтительно склонившись, послушник сосредоточенно ловил падающие, подобно тяжелым каплям выдержанного вина, слова епископа: – Мальчик мой. Подготовь лучшего из наших почтовых соколов… – Фанут на секунду задумался и продолжил: – Нет! Трех соколов и двух гонцов. И зайди ко мне через малую свечу за посланиями. И еще…

Пауза в речи старика заставила Тень поднять голову и столкнуться со стальным, наполненным несгибаемой волей взглядом.

– Те гномы. Проконтролируй, чтобы с ними ничего не случилось, а то ведь очень часто подземники подхватывают на поверхности какие-то странные хвори и болячки…

– Не беспокойтесь, ваше святейшество. – Оселий склонил голову. – Их покоя не потревожит никто и ничто.

Аксимилиан. Король без королевства, но уже с армией для захвата оного

И закрутилось, и завертелось. После выступления в магистрате я провел беседу с магами города, весьма успешную. Не знаю уж, что их больше впечатлило – мое высокое, пусть и слегка внебрачное, происхождение, голова дракона, его же золото, артефакты иного мира или с трудом ковыляющий и болезненно морщащийся пару дней после проигранного божьего суда епископ, – но эта гремучая смесь дала воистину убойный результат. Полноценных магов в городе было восемнадцать штук, и одиннадцать из них решились рискнуть и присоединиться к моей зарождающейся армии. Компанию им составило примерно два десятка травников, в бою, конечно, котирующихся невысоко, но способных наварить довольно-таки много разнообразных зелий и ядов по ценам, ненамного превышающим фактическую себестоимость. А это немалое подспорье для войска.

Призрак и Индюк, уединившись в гостевых покоях моей башни, устроили настоящую финансовую баталию. В ход шло все – начиная от жалоб на плохое здоровье и бедность (причем с обеих сторон) и заканчивая взятками и головоломными финансовыми расчетами, сравнимыми по сложности с утерянными в войне Хаоса ритуалами древних магов. Но результат их дебатов вылился в то, что люди главы гильдии торговцев мутной волной растеклись по всем ближайшим кабакам и весям и уговаривали, спаивали, завлекали доверчивое дурачье, решившееся рискнуть жизнью за звон монет. А уж оттуда рекруты попадали в разбитый буквально за одну ночь тренировочный лагерь, где учились нелегкой премудрости ратного дела под руководством многочисленных наставников из бывалых вояк, нанятых совсем на других условиях и за куда бо́льшие деньги. Многого от них за короткие сроки было не добиться, но и такие воины лишними не будут.

Наемники, которых притащил из своего мира Олаф, спешно растолковывали основы боя с огнестрельным оружием приведенным Селес эльфам, охотникам на чудовищ и завербованным мною чародеям. Последние настолько воодушевились возможностью противостоять страшнейшим врагам любого волшебника – драконам и инквизиторам, – что отправляли всеми возможными способами послания своим друзьям и знакомым. Канлер Великий сначала долго возмущался утерей пистолетами, ружьями и автоматами преимущества внезапности их применения, но потом признал, что продержалась бы завеса секретности в лучшем случае до первого боя. Чую, скоро придет к нам магическое пополнение, и очень возможно, состоящее из попрятавших жертвенные ножи по дальним углам чернокнижников, боящихся идущих по их следу воинов церкви. Ладно, плевать, потом с ними разбираться будем. В каждом отдельном случае. Если вина доказана будет. И если данный адепт темных искусств не успеет смыться вовремя. Конечно, тех, кто приносит жертвы демонам, я не люблю, но что делать? Сейчас мне очень нужна армия. Как воздух. Ведь из четырех крупных осколков, оставшихся от державы Канлера Великого, признать мои права на трон не согласился ни один. Единственное послание, которое с большой натяжкой можно было счесть предложением если не дружбы, то нейтралитета, было получено от Нового Престола.

В самом большом помещении моей башни, оборудованном под штаб, велась оживленная беседа, совмещенная с ужином.

– Значит, говоришь, твои сородичи выбивают на мишени десятку на дистанции в половину километра даже без прицела? – неверяще уточнял Олаф у Селес меткость длинноухих стрелков.

– Не все, – была вынуждена признаться моя будущая супруга. – Примерно третья часть. Но уже на сотню шагов ближе в цель попадает практически каждый. Жаль только, что их всего три с небольшим десятка, да и то пятеро из них маги и оружием владеть могут лишь ради интереса.

– Так, может, еще подойдут? – поинтересовался торговец.

– Навряд ли, – покачала головой девушка. – Эти авантюристы – все, что удалось собрать моему отцу, а своих вассалов он не даст, пока мы не одержим хотя бы одну победу. Папа на меня очень обижен.

– Это почему? – заинтересовался Канлер, ставший в последнее время куда с большей приязнью смотреть на мать своих будущих внуков.

– Мое последнее послание ему, отправленное голубиной почтой, перехватили и зачитали на совете лордов. Представляешь, как он себя чувствовал после оглашения слов: «Муж готов, тащу тушу в замок». Над ним полторы недели весь лес смеялся, не слушая объяснений, и хотя, когда я с останками дракона появилась поблизости от первого населенного пункта, они все заткнулись и извинились, настроение у него сейчас… нерадостное.

– Интриги, – вздохнул мертвый король. – Вечно вы ими увлекаетесь. Аксимилиан, а чем там заняты охотники? Я их на тренировочном поле почти не вижу.

– Не волнуйся, – махнул я ему рукой с зажатым в ней куском мяса. – Они отрабатывают практические навыки. Ребята там в основном хваткие и умные, а физическая форма у них получше, чем у многих. Для ознакомления с предоставленным им оружием хватило нескольких дней, и теперь в результате тренировок на живых и сопротивляющихся мишенях в окрестностях города стало куда меньше монстров, а наши травники и алхимики завалены ингредиентами из их тел по самую макушку.

– Транжиры они, – буркнул Олаф. – Патронов больше всех сжигают. Я их уже со складов таскать намучился, скоро радикулит заработаю, да и на руках уже от кровопусканий для открытия перстнем портала живого места нет.

– А запасы их большие? – обеспокоился призрак.

– Хватит, – уверил его иномирец, – а не хватит – докуплю.

По помещению разнесся мелодичный звон, оповещающий, что к зданию пришли гости, и охрана, которая бдит не столько в целях предотвращения проникновения убийц, сколько для престижа, считает, что их надо бы принять.

Это оказался Фанут. Епископ честно выполнил условия сделки и нам не мешал, во всяком случае, не попался.

– Я получил ответ от иерархов Нового Престола на письмо свое, – после обязательного приветствия обрадовал он всех собравшихся. – И вот их вердикт. Не сомневаются слуги Светлого Господина в личности твоей, маг, но не уверены в том, что достоин ты имени и места славного отца своего.

– Эй, а может, это мне решать, а не им? – мгновенно взъярился призрак вышеупомянутой персоны, но был проигнорирован.

– Но если сумеешь ты подвиг его повторить, закрыв хотя бы одни Врата Хаоса, ведущие в наш мир тварей богопротивных, то тогда вечно славен будешь, и церковь поддержит тебя.

После этих слов Фанут испарился так быстро, что мог бы дать фору Канлеру в умении исчезать. И, надо сказать, сделал он это вовремя. Селес и дух бушевали, да и мне, признаться честно, очень хотелось устроить над столицей святош огненный дождь. И плевать, что не умею. Мечтать-то я могу. Закрыть Портал Хаоса… а чего уж тогда не породниться с самим Светлым Господином, а?!

Строрм, сын Крорма. Гном-изгнанник

– Во имя молота и наковальни… – Гном, сидящий в небольшом помещении, освещаемом светом одной-единственной свечи, покачал головой и негромко вздохнул. – Эта схема слишком сложна для меня. Тут нужен опытнейший механик, а я ювелир, причем не из лучших… то есть был им раньше. Одно могу сказать точно: я не видел ничего похожего. Никогда. И никто из тех, с кем я говорил, не видел.

Его собеседник, такой же гном по имени Шалин, согласно покачал головой и, прихлебывая пиво, заметил:

– Могу сказать то же самое. Изготовивший эту… вещь… мастер был гением. Возможно, безумным, но болезнь разума не затмила его таланта. Ты заметил следы на том вытянутом ложе?

– Штамповка, – мрачно согласился с ним Строрм и, посмотрев на пиво, отодвинул его в сторону. – Невероятно сложная штамповка. И на других деталях тоже есть характерные следы. Я не могу даже вообразить себе, как это сделано. Сколько труда… сколько сложнейших станков было создано, чтобы дать жизнь этому изделию, а также его братьям и сестрам. Про начинку тех взрывающихся бочонков вообще молчу. Хотя бы просто потому, что не разбираюсь в алхимии.

– Невероятно сложная технология, – согласился с ним Шалин и вновь отхлебнул из кувшина. – Кстати, ты почему пиво не пьешь? Свеженькое! И холодное, брр! Только что с ледника.

– Зуб болит, – поморщился Строрм. – Не могу ничего холодного даже в рот взять.

– Так, может, к целителю?

– Не, само пройдет. Ты лучше скажи, кто это мог сделать? Я вспомнил несколько легенд, в которых говорится о громовом оружии, но ты и сам знаешь, под старинными балладами может таиться что угодно. От такового вот артефакта – и до громко матюгающегося на врагов хирда, являющегося лишь оружием в руке короля.

После этих слов Строрм со всей накопившейся злости ударил кулаком в так кстати подвернувшуюся стену, сбрасывая таким образом накопившееся раздражение от практически неразрешимой загадки. Хороводом бродившие в его голове мысли все никак не могли выстроиться в хоть какое-нибудь подобие порядка, и поэтому гному постоянно казалось, что он что-то пропустил. Какую-то мысль, очень важную… Жизненно важную мысль, мелькнувшую и сразу же исчезнувшую в хороводе расплывчатых образов. И в поиски этой мысли Строрм пустился со всей присущей гномам упертостью, секунда за секундой просеивая воспоминания и ощущения. И стоило только огоньку понимания забрезжить под сводами гномьего черепа, как размышления сына подгорного народа были прерваны, причем самым что ни на есть страшным способом.

Шалин хрипел и держался за горло, быстро синея. Его лицо исказилось от жуткой муки, и гном, откинувшись назад, упал с лавки, где, немного подергавшись, застыл. Пролитое из кружки пиво растеклось по столу и закапало на пол.

«Отрава! – мелькнула заполошная мысль в голове Строрма. – Сами по себе дети гор не умирают. Во всяком случае, пока не достигнут хотя бы лет трехсот. Но кто?! И зачем?!»

Со скрипом отворилась дверь, и в комнату вошло несколько монахов, чьих лиц под капюшоном видно не было, а руки сжимали обнаженные кинжалы. В то, что они оказались здесь случайно, не поверил бы и самый тупой гоблин.

– Мокрицы подкаменные!

Бывший ювелир, изгнанный своим народом за попытку обмануть клиента, подсунув ему фальшивые монеты, и обретший новый дом в людском храме, никогда дураком не был. Жадным – да. Эгоистичным – да. Жестоким – быть может. Но не глупым. Понять, что живым ему отсюда не выйти, он смог мгновенно. И придумать, как обмануть церковников, тоже. Многие большие здания имеют тайные ходы. Но далеко не в каждый из них сможет протиснуться человек, так как рукотворные подземелья имеют плохую тенденцию рушиться с течением времени. А вот гном сможет. Если, конечно, до него доберется. И именно поэтому Шалин вытребовал себе именно то помещение, где сейчас лежало его тело. Старый и почти полностью засыпанный лаз, выкопанный, наверное, еще во времена прихода демонов в этот мир, был здесь. Вел он, правда, к сожалению, совсем не наружу, а всего лишь в другое крыло здания монастыря, где несколько столетий назад располагались гостевые покои, а сейчас кладовая, но за неимением лучшего выбирать было не из чего.

– Живым не дамся! – во всю мощь своих совсем немалых легких орал Строрм, размахивая тяжеленной скамейкой с такой силой, что, подвернись под удар череп горного тролля, гиганту пришлось бы несладко, и отступая к стене.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю