Текст книги "Книга 1. Предначертанное судьбой (СИ)"

Автор книги: Владимир Матвеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Матвеев Владимир
Книга 1. Предначертанное судьбой

КАРАКАЛ.

Книга первая. Предначертанное судьбой.

Пролог

Этот выход в Сумеречные Земли для Вагарда Томкару не задался с самого начала. А он как-никак должен был стать первым в качестве полноправного выпускника школы Егерей, а не просто ученика, собиравшегося под приглядом наставника побродить в полудневном переходе от Пелены, как было до этого в течение долгих десяти лет.

А все родитель.

– Вагард – вспоминал он хмурое лицо своего отца, глядящее на него из 'переговорной сферы' – Ты в первую очередь гресс Дагарон, и дела семьи и клана всегда должны быть у тебя на первом месте. Хватит того, что я поддался на твои уговоры и, потакая, позволил поступить в школу Егерей.

– Отец – неожиданно взбеленился его самый младший отпрыск – ты же сам говорил, что настоящий гресс просто обязан стать как минимум мастером Боя, а где еще можно этому обучиться, как не в школе Егерей?

– Вот поэтому и не попрекаю тебя этим.

– ??? – брови парня взметнулись вверх, а рот открылся в беззвучном возмущении: 'А что же было тогда перед этим?'.

– И не зыркай так на меня – краешек губ на грубом, словно вырубленном из куска красного гранита лице отца, с тяжелыми надбровными дугами, нависшими над проницательными глазами, дернулся в легкой ухмылке – окончить школу, не значит посвятить себя шастанью за Пеленой. Ты уже выпускник этого славного учреждения, и этого достаточно. Но если все же неймется и тебя так и манит в Сумеречные Земли – делай это в свободное от дел Клана время. Или ты полностью хочешь посвятить себя этому? Может уже и в Орден Егерей успел вступить? Нахмурился он, но тут же облегченно вздохнул, когда сын отрицательно покачал головой.

Томкару Барест любил своего сына, он любил всех своих детей, коих на сегодняшний день у него было уже целых семь душ, но отношение к младшему было особенным. Причем не только его – отца отношение. Жены Главы семьи квохтали над последышем, словно над единственным выжившим из большого выводка цыплёнком. Ну а для старших братьев и сестер он вообще был вроде той связующей субстанции, что позволяла им чувствовать себя одной семьей. Он их мирил, когда те ссорились. Его грудь орошали горючими слезами сестры, страдая от очередной неразделенной любви. Братья бежали к нему, чтобы тот поднатаскал их перед экзаменами по оружному бою, когда Вагард стал постарше. Да и просто посиделки за кружкой ароматного цикра, когда получалось собраться всем вместе под крышей родного дома, тоже происходили в его комнате и при обязательном его присутствии. И все это не смотря на то, что разница с Баниятой, что появилась на свет перед Вагардом, была целых восемь циклов. Ну а про первенца Бареста, названного в честь деда, и говорить нечего. Тот сам мог быть ему отцом, так как было ему уже почти тридцать лет, когда крепкий карапуз Вагард громким криком известил этот мир о своем рождении.

– Я, между прочим, до сих пор считаю, что надо было поступать в 'Высокую Школу Вязи' дяди Торката, как это сделали все твои братья и сестры – меж тем продолжал отец – там тоже искусство Боя преподают. Нет, тебя к егерям понесло.

– Ты не забыл, что в отличие от моих сестер и братьев, моя 'искра' мертвая? – лицо парня вмиг помрачнело, на скулах заиграли желваки, а глаза превратились в две небольшие щелочки, за которыми едва угадывались черные зрачки, окаймленные желтой радужкой. Впрочем, вспыхнувшая злость была моментально укрощена и парень продолжил уже более спокойным тоном – ну а качество преподавания Боя у магов такое же дерьмовое, как и преподавание Искусства Магической Вязи в 'Школе Егерей'.

– А вдруг Гранды-преподаватели смогли бы пробудить ее? – не унимался глава семьи – И перестань выражаться как простой артак.

– ОТЕЦ, ХВАТИТ! – все же вспыхнул Вагард, но снова быстро взял себя в руки. – Прости. Ты ведь сам знаешь, что значит 'мертвая искра'. За сотни лет, как впервые стало известно об этом увечье аристо, еще не зафиксировано ни одного случая, чтобы искра ожила. Это спящую пробуждают, моя же мертва. И давай больше не возвращаться к этому разговору.

– Сын – более мягко произнес отец – это ты меня прости. Несмотря на то, что меня всего передергивает, едва услышу выражение 'мертвая искра', я все равно горжусь тобой. Вся семья гордится тобой. Стать Мастером Боя в двадцать лет – такое случается очень редко. Да чего там говорить, за последние три сотни лет – это первый случай. По крайней мере, так сказал архивариус семьи.

– Дока Боя – буркнул себе под нос Вагард, опустив взгляд.

– ЧТО??? – изумленные глаза отца заполнили почти всю 'переговорную сферу'.

Градация мастерства у тех, кто посвятил себя Бою, была почти такой же, как и у магов: адепт, подмастерье, бакалавр, мастер, дока и гранд. Была правда и еще одна ступень – Элит Гранд, но она скорее относилась и к искусству Боя и к искусству Вязи. Универсальные воины, как их называли на Шагдабале, и все они принадлежали к одной единственной расе – адгарам, которая считалась полностью истребленной после Войны Последнего Передела. Или как ее еще называли – Войны Страха. Так что в настоящее время в мире воинов уровня Элит Гранд просто не существовало.

Вот только получить тот или иной ранг в искусстве Боя было едва ли не сложней, чем встать на ту же ступень у магов. У неодаренных, в отличие от последних, такого помощника, как 'искра' не было. Поэтому ранги мастерства нарабатывались упорной, до изнеможения работой, потом и кровью. И чтобы подняться на еще одну ступень вверх, часто проходило не по одному десятку лет в каждодневном упорном совершенствовании своего тела, пичкая его снадобьями и зельями. Вот и представьте удивление главы правящей семьи клана Дагарон, когда он узнает, что его самый младший отпрыск уже Дока, которых наберется едва ли сотня на все Семиградье. И все это, в каких двадцать лет отроду. Правда уже через мгновение, вспомнив, с каким упорством Вагард буквально насиловал свое тело, занимаясь на тренировочной площадке, часами избивая сначала деревянных истуканов, а затем и партнеров по учебным поединкам, Томкару удивляться перестал

– Вагард – чуть подрагивающим голосом, от переполнявших мужчину эмоций, наконец, произнес Глава Клана, когда мысли обо всех этих сравнениях магов и воинов пронеслись у него в голове табуном испуганных тарпанов – я безмерно горжусь тем, что у меня растет такой сын. Возможно, я и повторяюсь, но это действительно так. После всего, что я узнал, ты тем более должен быть в Холмграде. В конце концов, за Пелену ты можешь ходить и из родного города.

– Пап? – с мольбой в глазах посмотрел на родителя парень.

– Сын – нахмурился Глава – пойми – это не просто моя блажь или прихоть. За последнюю декаду на Трехзубом Перевале были две попытки проникновения чернорясых в Семиградье и один штурм силами наемников-тареамов. А в зоне влияния каких кланов находится этот перевал, тебе думаю напоминать не стоит.

– Штурм? – удивился Вагард.

– Да штурм. Скорее всего, нас просто прощупывали, но все равно это уже повод для собрания Совета Кланов Холмграда. С каждым циклом провокаций на границе становится все больше и больше. Представители Правителя Джургской Империи в Семиградье от всего отнекиваются, мол, это инициатива частных лиц. И по последним данным, доставленным из-за Шагдабал-Гребня – это действительно так. У джургов самих относительный порядок только до Такитаны, а вот восточнее за рекой и до самого побережья – сами демоны не разберутся. Оттуда видимо эта зараза в виде чернорясых и лезет.

– На западе эти чистюли теократы, славящие своего Светозарного, на востоке чернорясые, вообще непонятно кому поклоняющиеся и все лезут в Семиградье – сдвинув к переносице брови, проговорил Вагард – Отец, им что здесь всем медом намазано?

– Сын, у нас Сумеречные Земли со своими диковинками. Здесь Сарашские болота с самородным чистейшим сырым мифрилом. Здесь самые плодородные земли в поймах Ультиаки и Пареи. Продолжать?

– Не надо – покачал головой Вагард.

И действительно, к чему слушать то, о чем он знал с самого рождения. Все аристо Семиградья получали великолепное образование. И тиры и пратты, не говоря уже о грессах, что были аналогом высшей аристократии в человеческих государствах. И достоинства Семиградья, которые сейчас перечислил отец Вагарда, откровением для него не стали.

– Мне вот что непонятно отец – меж тем продолжил парень – я понимаю заинтересованность Радогона, Полойского Торгового Союза, да той же Джамахирии, но святошам то с чернорясыми, что у нас надо? Они же вроде как за умы и души разумных должны бороться?

– Не все так просто сын в этом мире – со снисходительной улыбкой ответил Томкару – трудно насаждать свою веру и бороться за умы, находясь где-нибудь на отшибе материка в келье отшельника. А вот, когда ты в центре и от тебя, как от паука расходятся в разные стороны нити твоей паутины, за которые ты дергаешь, когда тебе это необходимо – это уже расклад совсем другой. Да и о том, что я тебе говорил раньше не стоит забывать. Ты думаешь, святошам и чернорясым нужны заблудшие, как они говорят, души, что бы вернуть их в лоно истиной веры? – снова ухмыльнулся гресс Дагарон – Как бы ни так. Власть и деньги – вот единственная цель, что они преследуют. Впрочем, не только они.

– А как же...

– Сын – перебил его отец – давай обо всем этом мы поговорим дома, за чашкой цикра. Теперь же я жду твоего ответа.

– Я буду отец – почти без паузы ответил Вагард.

– Вот и прекрасно – открыто, с нескрываемым чувством облегчения, улыбнулся тот – у тебя есть сутки, чтобы завершить все свои дела в Великограде. Совет кланов Холмграда через три дня, но надо еще и с матерями, братьями и сестрами пообщаться – подмигнул он – тем более такой повод. Первый Дока Боя в семье.

– Да уж – передернул плечами парень, представляя, как его будет тискать женская половина сородичей.

– Кстати – снова обратил на себя внимание Томкару – на Совете будут представители кланов и других городов, потому как это касается уже не только Холмграда, но и всего Семиградья. Некоторые Главы сами решили поприсутствовать. В частности Хаэрс точно будет, может и еще кто решит посетить наш город. А с ними наверняка будут в сопровождении и незамужние родственники женского пола. Может уже начать присматриваться к первой будущей жене?

– Я еще слишком молод, чтобы вешать себе на шею этот хомут – поморщившись, отмахнулся парень.

– Ну-ну – хитро сощурился старший Дагарон – не зарекайся. Женщины такие существа, что опомниться не успеешь, как проснувшись рано утром, обнаружишь на правом запястье вязь брачной татуировки, а под боком посапывающую красотку.

Вагард явственно представил эту картину и сморщился еще больше, словно откусил порядочный кусок от не до конца созревшего ламата, чем вызвал заразительный смех своего отца.

– Все, я собираться – решительно поднялся парень – до скорой встречи отец. И погасил 'сферу'.

Постояв в раздумье некоторое время, Вагард вдруг понял, что собирать то ему особенно и нечего. Из казармы егерской школы его попросили сразу же, как только он получил документ об ее окончании. В принципе, он уже тогда был волен в своих поступках, но решил подождать и попытаться сдать экзамен на получение ранга Доки Боя. Поэтому он снял комнату в городе и стал ждать даты испытаний.

Экзамен был трудным и изматывающим. Три дня он показывал Грандам-наставникам все то, чего успел достичь своим упорным трудом с того самого дня, когда его еще детская ручонка с ямочками на будущих костяшках кулачков и перетяжечкой на запястье, все же смогла удержать рукоять боевого кинжала. Три долгих дня доказывал, что достоин, чтобы полы его плаща скрепляла серебряная фибула в виде дракона, кусающего себя за хвост – знак Доки Боя. Так что единодушный вердикт комиссии: 'Дока Боя', был закономерным итогом его многолетних тренировок.

Оставалось только совершить свой первый выход за Пелену со своими товарищами, с которыми долгие десять лет жил плечом к плечу. За многие циклы существования школ Егерей – это уже стало вроде как традицией: прежде, чем разлететься по своим Кланам, делать совместный (часто единственный) выход в Сумеречные Земли. Нередко такие выходы заканчивались более чем удачно и у новичков по итогам рейда в карманах позвякивали тяжелые 'золотые драконы'. Были случаи, что из такого похода возвращалось меньше разумных, чем в него уходило. Но чаще всего выход превращался в щекочущий нервы пикник, в дневном переходе от Пелены или границы Болот.

– Хорошо еще конкретной договоренности ни с кем не было – пробурчал Вагард себе под нос, окидывая последним взглядом комнату, что он снимал последние дни – а то было бы очень неудобно. Хотя с другой стороны и объяснять ничего бы не пришлось. Все понимают, что если зовут дела Клана – все остальное побоку.

Решительно закинув за спину зачарованный дорожный мешок, личный подарок Банияты, что сделала ему, когда тот получил ранг Мастера Боя и в котором в настоящий момент находился весь его арсенал, Вагарт кивнул своим мыслям и покинул комнату. Легкий шлепок по мягкому месту работницы таверны, что по обоюдному согласию согревала ему постель, пока он ждал экзамена. Ее грустные глаза, в которых явственно читалось разочарование, что он покидает ее, и вот он уже стоит на крыльце, щурясь от ярких солнечных лучей.

Решив не брать экипаж или рикшу, молодой парень размеренной походкой направился в сторону городского телепорта. И дело было не в том, что он пожалел на это денег. Уж от десятка медных 'драконьих ноготков', что было обычной таксой, в какой бы конец Великограда ты не поехал, он бы не обеднел. В мошне всегда звенела приличная горсть денег: от тех же медных 'драконьих коготков' и серебряных 'драконьих чешуек', до полновесных 'серебряных драконов'. Золота в кошеле он не носил, предпочитая держать с десяток монет в воинском поясе, так на всякий случай. Просто ему хотелось еще раз взглянуть на город, ставшим ему таким же родным, как и его Холмград, в котором он родился и провел первые десять циклов своей жизни. Что-то подсказывало парню, что вернется он сюда еще не скоро.

Очереди перемещающихся во все стороны Семиградья разумных на портальной площади практически не было. Недешёвое это удовольствие путешествовать 'древними путями'. 'Золотой дракон' по-волшебному быстро исчез в руках оператора портала, и вот уже глаза младшего Дагарона снова щурятся под лучами того же самого солнца, но менее теплого что ли, из-за легкого прохладного ветерка, дующего со стороны Шагдабал-Гребня.

И снова пешая прогулка, но уже по улицам по-настоящему родного города до ворот семейного гнезда. Казалось, что за циклы учебы Холмград совсем не изменился: такой же степенный и неспешный. Чистый, с невысокими, не превышающими трех этажей, домами и особняками. Приветливыми жителями, что бросали восторженные взгляды на его фибулу. И конечно запахом свежей утренней выпечки, что смешиваясь с тем самым горным ветерком, наполняла улицы города ароматами, каких не было больше нигде в Семиградье. Ну а едва он перешагнул порог родного дома, как тут же были забыты и Великоград, и несостоявшийся выход за Пелену, потому как он потонул в чистых и светлых эмоциях, что исходили от родных, не ожидавших такого скоро его прибытия в родные пенаты.

Следующая декада закрутила парня, словно в водовороте. Ежедневные встречи с многочисленной родней и представителями других семей Клана. Званые обеды и просто посиделки с друзьями детства. Уроки Боя родным братьям и сестрам, что в коем-то веке собрались все под одной крышей. Сказки на ночь племянникам и племянницам, не отлипавшие от любимого дядюшки ни на мгновение. И прошедший совсем незаметно Совет Кланов Холмграда. А потом опять все по-новому.

Но постепенно накал событий стал стихать. Родня разъехалась по своим поместьям и замкам, увозя за собой рыдающую ребятню. Поток приглашений на званые ужины, рауты и посиделки с каждым днем все уменьшался, пока не превратился в привычный, обязательный правилами приличия ручеек. Пришло время заниматься делами, за которыми снова лелеемый парнем выход за Пелену, отодвинулся на неопределённое время.

На Вагарда, как на одного из трех Док Боя Клана, отец с чистой совестью скинул обязанности по подготовке молодых воинов. Пока только молодых. Несмотря на свой ранг, реального боевого опыта у парня не было ни крупицы. Какой-нибудь клановый воин, что уже не один десяток лет стоит на его страже, мог дать ему сто очков вперед в этом вопросе, пусть и являлся к примеру всего лишь бакалавром Боя. И это в первую очередь понимал сам Вагард. Прорву теории, что впихали в него в школе Егерей, и применение которой практически до совершенства огранили во время краткосрочных выходов за Пелену под приглядом наставников, он за опыт не считал. Поэтому и не кривился от мысли, что его недооценивают.

В связи с этим с новой силой стал вопрос о выходе в Сумеречные Земли. В конце концов, где как не на Трехзубом Перевале и за Пеленой этот самый опыт получать? Последний вариант даже предпочтительней. На проходе через Шагдабал-Гребень в сторону Джургской Империи в настоящее время снова установилось затишье, поэтому поучаствовать в каком-либо боестолкновении возможности точно не предвидится. А вот в Сумеречных Землях найти приключений на свое седалище можно всегда. Проверено поколениями предков.

Добро от отца было получено довольно легко. Тот и сам понимал, что парню на одном месте не усидеть. Да и не те это земли Семиградье, где аристократы представляют собой накрашенных кукол, любимым занятием которых являются интриги. Своего дерьма, как говорил дед Вагарда, который давно отошел от дел и теперь все время пропадал в Клановой библиотеке, конечно и у них достаточно, но аристо Семиградья в первую очередь защитники этих земель. И не дай Небесный Гончар, если они уподобятся той же знати Радогона и заменят боевые клинки на изукрашенные каменьями шпаги. А вместо тряпицы и оселка, коими ухаживают за оружием, чтобы на нем не завелась ржа, заведут кружевные платки и флакончики с ароматическими каплями. Это будет началом конца Семиградья. И так думали многие.

Сложнее Вагарду было отделаться от Банияты, которая прицепилась к нему, словно колючка, какими усыпаны бродячие псы. Никакие доводы не могли убедить девушку в том, что за Пеленой ей не место. По крайней мере, не сейчас, не в первый выход ее младшего брата. И дело даже не в том, что она всего лишь (!) Подмастерье Боя, а в том, что она уже (!) Мастер Вязи и Мастер довольно сильный. В Сумеречных Землях на ее 'искру' все, что может убивать, будет слетаться как мотыльки на свечу в беззвездную и безлунную ночь. Начиная от маленькой осы-наездницы и плотоядной ракиты, заканчивая дикими химерами. При этом не помогут никакие скрывающие 'искру' амулеты и артефакты – жители Сумеречных Земель их просто не замечают. Решающим доводом, в конце концов, оказался запрет отца, и сестра вроде бы отстала от парня.

Потом были скрупулезные сборы, выбор и подгонка снаряжения, согласование с отцом и матерями списка того, что желательно было добыть в выходе. Ну, не просто так же идти? И наконец, поиск адекватной команды, обязательно не новичков, а уже успешно пересекавших Пелену. Причем в обоих направлениях и желательно не с пустыми руками и в полном составе. Но и с этим все решилось.

Но как не заладилось с выходом в Великограде, так и в родном городе все пошло наперекосяк. Будто сам Небесный Гончар не хотел, чтобы Вагард шел в Сумеречные Земли.

Банията, вопреки запрету отца, решила схитрить, но не отступиться от своей идеи. Пока ее младший брат с головой погрузился в суету сборов, она отпросилась на Трехзубый Перевал к старшему Баресту, чья очередь как раза была нести там службу в качестве командира гарнизона крепости, что его перекрывала. Сама же сняла в городе комнату и стала ждать того момента, когда Вагард уйдет за Пелену, чтобы последовать за ним. А там, в суточном переходе от границы к нему присоединится. Прогонять одну он ее не станет, а возвращаться пустым не позволит гордость. Уж ей ли не знать своего любимого братца?

Знала бы она, в какое приключение все это выльется в итоге – сидела бы дома, как грызь под веником.

***

– Банията, Банията – баюкал сломанную руку Вагард, сидя со скрещенными ногами и раскачиваясь телом взад и вперед – какая же ты дура сестренка.

– Я слышу это уже два дня Ваг – тяжело дыша, ответила растрепанная девушка, прислонившись к стволу лесного исполина, что рос на краю большой поляны. – И да – я дура, но может, будешь пооригинальнее и найдешь еще какую-нибудь характеристику моим умственным способностям? А то все дура, да дура.

– Полная дура – умученно улыбнулся парень.

– Уже лучше, но все равно как-то – она покрутила перед собой растопыренными пальцами и так и не найдя подходящего эпитета, закончила – пресно в общем. Может, подлечу?

– Да ты не дура – оскалился парень – ты идиотка, кретинка, дебилка умалишенная.

Ругательства срывались с языка Вагарда сплошным потоком.

Его сестренка все-таки перехитрила всех. И саму себя в том числе. Хорошо еще, что и сам парень опоздал к выходу своей группы, как бы странно это не звучало. И еще хорошо то, что Банията настигла его прежде, чем он догнал отряд. Иначе их давно прикопали где-нибудь, и никакая кровная месть бойцам помехой бы не стала. Месть она еще когда наступит, если про настоящие подробности их исчезновения вообще узнают? Сумеречные Земли велики и в них часто пропадают даже очень сильные воины. А вот смертельные неприятности от коренных обитателей этих земель были обеспечены наверняка, причем в самом ближайшем будущем. Поэтому рисковать из-за одной взбалмошной девчонки семью воинами не стал бы ни один стоящий командир.

Так что, когда в сгущающихся сумерках Вагард понял, что за ним кто-то следует, а еще чуть позже убедившись, что это Бята, как частенько сестру называли домашние, понял – можно больше не торопиться. Нет, торопится, как раз стоит, но в обратном направлении. Во только выполнить этот маневр было очень сложно, да и поздно уже – местная плотоядная гадость вышла на охоту. И прежде, чем начались игры вперегонки со смертью, парень все же выделил немного время, чтобы перегнуть сестру через колено и плоскостью клинка хорошенько отходить ее по мягкому месту.

– Все-таки ты гад братик – смешно сморщив личико и погладив свою попу, проговорила Банията – мог и дома потом выпороть. Я теперь полностью небоеготова.

– До дома еще добраться надо – совсем невесело ухмыльнулся тот – а это под ооочень большим вопросом.

Попытка уйти назад тем же путем, что и пришли, закончилась полным провалом. Тропу, словно ими руководил невидимый кукловод, умело перекрывали измененные создания, заставляя выбирать новые пути к отступлению. Сначала была всякая мелочь: совсем небольшие насекомые, но с такими жвалами, что спокойно перекусят древко стрелы, непонятные грызуны с выпирающими резцами исполинских размеров, что едва умещались в их пастях, и которым в меню было милее нежное мясо, чем та же древесина и сочные корешки. Какие-то пернатые, лапы которых были украшены когтями, больше похожими на серпы артаков, которыми они срезают стебли пшеницы. И еще куча всякой живности, так и жаждущая испить теплой крови двуногих.

Вагард конечно, изучал бестиарий населяющих Сумеречные Земли созданий в школе Егерей, но как говорили сами наставники, на то они и измененные, что эти самые изменения происходят с ними постоянно. Каждое поколение одного и того же вида бестий, было не похоже на предыдущее, все лучше и лучше приспосабливаясь к жизни в таком негостеприимном месте, как эти земли.

Но с этой мелочью они худо-бедно, но справлялись. Единственная опасность, что исходила от них для брата с сестрой – было их огромное количество. Правда и этого хватало с головой. На открытых участках тела уже появились мелкие порезы, царапины и укусы. Ранки неимоверно зудели и чесались, приманивая сочащейся кровью все новых и новых участников, вовлекая их в интересную игру. Но терпеть все же было можно, поэтому парень и девушка не останавливались и продолжали методично пробиваться, как им казалось, к Пелене.

'Правы были наставники, прав был отец – без опыта в этих землях никуда. С другой стороны и получить его можно было только здесь' – в очередной раз подумал молодой воин.

То, что их оттирают наоборот вглубь Сумеречных Земель, Вагард понял, когда взошло солнце. Пики Шагдабал-Гребня, что изредка виднелись в просветах лесных гигантов, были все также на востоке, только теперь еще дальше, чем в предыдущий день. И приблизиться к ним стало труднее, почти невозможно, потому что к веселью стали присоединяться бестии покрупнее. А еще чуть позже, когда солнце пробежало уже большую половину дневного пути, появились и первые химеры, сшибка с которыми стоила Доке Боя сломанной руки.

Химеры выскочили неожиданно, хотя треск сминаемого ими подлеска был слышен не за одну лигу.

– Баркадар – попытался сглотнуть Вагард, но это у него не получилось. Во рту все давно высохло, язык прилипал к небу, а времени, чтобы опрокинуть в горло живительной влаги из фляги на поясе совсем не было, да и руки были заняты, шинкуя клинками, словно лопастями маленького ветряка всевозможную агрессивную мелочь.

Первая выскочившая на относительно свободный от растительности участок химера, представляло собой существо, собранное из частей кабана, скорпиона и горного барана. На массивном, значительно большем, чем у обычной лесной свиньи теле, высота которого доходила по грудь тому же Вагарду, была такая же свиная башка с розовым пятачком и вислыми ушами. Вот только клыки, в отличие от обычного кабана, были в разы длиннее и загибались не вверх, а словно пики торчали вперед. Как он питался, имея такое боевое украшение, для обычного обывателя было загадкой, но парень знал – он был прилежным учеником.

Вместо жесткой щетины по всей туше росли густые пряди бараньей шерсти, плотной даже на вид. Такую не сразу просечешь и тяжелой саблей. Здесь могло помочь только крепкое копье с длинным острым наконечником или же тяжелая секира или боевой молот, чтобы перебить хребет. А еще лучше лапы, а потом уж хребет. От барана же химере достались и рога, но они были короткими, тупыми и загибались за уши. Ничем иным, как естественной броней, они не были, так как срастались на лбу существа, образуя толстый роговой слой, защищавший содержимое черепушки. Ноги были обычными для свиньи, разве что более толстые в нижней своей части, да копыта неестественно поблескивали острыми гранями. А вот вместо милого закрученного хвостика, над спиной химеры колыхался скорпионий хвост с мутной каплей на самом конце жала.

– А как они питаются? – бледнея от открывшегося зрелища, шёпотом произнесла Банията.

– Удар жалом, жертву парализует ядом. Он же растворяет ее плоть. Химере потом остается только выдвинуть хоботок из пасти и с причмокиванием втянуть себя питательную смесь.

Представив себе эту картину, девушка задышала полной грудью, пытаясь совладать с рвотными позывами и, в конце концов, ей это удалось.

– Баркадар – снова проговорил парень, вспоминая вбитые в него знания – уязвимые места: паховая область, впадина между ухом и внутренним изгибом рога. Пятак чувствителен, но там клыки. Удар должен быть исключительно точным и сильным. Очень ценны поджелудочная железа, рога, шерсть и копыта. Менее ценен парализующий яд жала. Но если ободрать вот эту скотинку до костей, то можно выручить до сотни 'золотых драконов', а возможно и больше. Вот только не ходят такие твари в одиночку.

Сестра, все это время слушавшая Вагарда с раскрытыми на половину ее симпатичной мордашки глазами и думая, что тот сходит с ума, вдруг увидела, как к первой особи присоединяются еще две химеры, с шумом и треском выкинувшие свои тела из густого и высокого кустарника.

– О чем я и говорил – наблюдая ту же картину, проговорил брат.

– Ваг? – в голосе девушки послышались панические нотки.

– Не суетись и не вздумай плести Вязь – коротко сказал тот, перекидывая из-за спины небольшой круглый щит. Однако в следующий момент отказался от своей идеи и снова закинул его за спину, беря к первому узкому короткому клинку его пару.

Готовясь к бою и стараясь не делать резких движений, Вагард, не преставал наблюдать, как близорукие создания водят своими пятаками по сторонам, пытаясь уловить запахи. Искру Банияты они чувствовали, сейчас же старались убедиться, что подоспел желанный ужин и с помощью привычных органов чувств. Схватки было не избежать.

– Ты поняла? – снова спросил он девушку, так и не дождавшись от нее никакой реакции.

– Угу – заторможено, еле слышно шепнула она.

– И не сходи с места и не делай резких движений.

А в следующее мгновение Бята поняла, кто такие Доки Боя и за что ее младший любимый братишка получил этот ранг.

Размывшись едва видным силуэтом, молодой воин метнулся в сторону химер. Затормозил в трех десятках шагов от них, взрывая мягкий дерн подошвами своих охотничьих сапог. Подождал, пока его заметит первая тварь, и когда та коротко, совсем не по-кабаньи взрыкнув, устремилась в его сторону, ринулся прочь, отводя ее от застывшей истуканом сестры.

Со стороны было заметно, что двигается Вагард медленнее, чем до этого, когда он привлекал внимание химер. И уже вскоре стало понятно, зачем он это делает. Вырвавшийся вперед своих товарок, то ли вожак, то ли просто старшая и более сильная в этой небольшой стае особь, поняв, что настигает свою жертву, вдруг резко прыгнула, нацеливая в сторону убегающего ужина клыки на морде и жало на хвосте. Но парень словно ждал этого. Он тут же ускорился, в два прыжка приближаясь к стоящему перед ним дереву. Взбежал по нему, гася инерцию, а затем, с силой оттолкнувшись, устремился в обратную сторону.

Жертва, превратилась в охотника.

Химера еще не успела опуститься на землю, завершая свой длинный прыжок, когда под ее тушей, скользя по сочной траве на прицепленном за спиной щите, промелькнула фигурка воина, вспарывая выставленными вверх клинками сухожилия задних ног и бедренные артерии, одновременно орошая себя кровью своего врага.

– Минус один – вскакивая на ноги, проговорил оскалившийся Вагард, которого просто трясло от переполнявшего его организм адреналина. Он уже не походил на обычного разумного, скорее напоминал механизм, заряженный на убийство.

Увидев, что их стало на одну особь меньше, оставшаяся пара устроила небольшое разбирательство по поводу дальнейшего главенства в поредевшей стае. Видимо первая химера была все же вожаком. Можно было конечно попытаться свинтить подальше от этих тварей, пока они выясняют, кому в будущем будут доставаться самые вкусные куски. Или учитывая их способ питания – самый 'наваристый бульон'. Но разборки закончились так же быстро, как и начались, определив победителя, который тут же ринулся по маршруту своего предшественника. То есть в сторону жалкой двуногой, но такой желанной пищи.