Текст книги "Карманные линкоры фюрера. Корсары Третьего Рейха"

Автор книги: Владимир Кофман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Модернизации

Два первых корабля серии за время своей карьеры неоднократно модернизировались, причем в ряде случаев с заметными изменениями внешнего вида и оборудования. Причин тому хватало. Уже в ходе довоенных океанских походов, которые хотя и проходили в основном в «щадящих» условиях субтропиков, выяснилось, что «броненосцы», спроектированные для относительно коротких волн Северного моря и Балтики, очень сильно принимают воду. На большой скорости они зарывались носом в волну и, не успевая распрямиться, затем погружались кормой, которая практически всегда оставалась «мокрой». Проблемы возникли в ходе службы и с дизелями. Надо сказать, что трудности с принципиально новой для таких больших боевых кораблей механической установкой не являются чем-то особенным. Реальные неприятности большей частью обуславливались слабыми основаниями и сильной вибрацией. Однако переборка моторов стала делом регулярным и несколько раз совмещалась с модернизациями.

Адмиралам одновременно хотелось улучшить боевые качества. Неоднократные совещания, прошедшие в течение 1937 года с участием высших чинов флота и специалистов по кораблестроению привели к выводу о необходимости существенных изменений прежде всего в форме корпуса. Мореходность оставалась больным местом всех германских боевых судов; одновременно с ростом мореходных качеств увеличивались и требования к ним. Адмиралы и инженеры пришли к согласию по следующим вопросам: корабли должны получить более высокий «атлантический» форштевень с плавным понижением линии борта вплоть до передней башни, а корму следует уширить. Расплатой за увеличение нагрузки могла служить замена башенноподобной надстройки на трубчатую мачту, использование успокоительных цистерн Фрама для хранения топлива, удаление посадочных тентов, перемещение прожекторов и, наконец, изменение состава вооружения. Все перечисленные меры были так или иначе испробованы впоследствии с достаточно хорошим результатом, кроме последней. Командующий линейными силами адмирал Карлс категорически не желал соглашаться с уменьшением числа 150-мм орудий вдвое, тем более что выигрыш в весе оказывался незначительным. Тогда всплыл первоначальный вариант "карманного линкора" с универсальной вспомогательной артиллерией. Место восьми 150-мм и шести 105-мм пушек должны были занять четырнадцать 127-мм в спаренных установках, из которых по три располагались бы по бортам, а еще одна – в диаметральной плоскости, вместо возвышенной зенитной установки. Это давало бы 8 орудий на борт для стрельбы как по морским, так и по воздушным целям, практически уравнивая немецкие броненосцы с американскими тяжелыми кораблями – признанными лидерами в отношении ПВО. Кроме того, единый калибр позволял высвободить почти 100 человек и дополнительные объемы в погребах для патронов к автоматам, а также забронировать подачи универсальных установок.

Проекты модернизации по корпусу рассматривались почти 12 месяцев, и в результате наиболее предпочтительным оказался самый смелый из них, предусматривавший не только изменение формы носа, но и увеличение ширины и длины корабля (хотя масштабные работы со снятием 150-мм орудий и заменой их и тяжелых зениток на 127-мм универсальные орудия «пробить» не удалось). В сущности не такая уж значительная добавка веса в 500 т позволяла одновременно увеличить остойчивость, мореходность и скорость на целых 2 узла! Из этих несколько ошеломляющих расчетов следует, насколько невыгодными были формы и размеры, диктовавшиеся жесткими рамками ограничения водоизмещения. Общий рост нагрузки предполагался примерно в 750 т, из которых 200 т приходилось на новое оборудование и добавочную противоосколочную защиту. В 1938 году Редер настоял на включение в планы годичной модернизации всех трех единиц. Первым с января 1940 года на верфь должен был отправиться «Шеер», за ним – «Шпее» и последним – «Дойчланд» (соответственно с июня и декабря 1942 года). Напряженная международная обстановка не позволила реализовать этот интересный замысел, а начавшаяся мировая война окончательно похоронила его. Хотя в итоге «Шеер» и «Дойчланд» претерпели довольно обширные модернизации, проведенные работы сильно отличались от запланированных.

Наиболее существенной перестройке за годы службы подвергся головной «Дойчланд». К его переделке пришлось приступить сразу после ввода в строй, поскольку некоторые виды вооружения имели явно временный характер. К 1935 году его 500-мм торпедные аппараты уступили место новым 533-мм, прикрытым легкими броневыми щитами. В 1934 году корабль получил КДП 88-мм зенитной артиллерии и одновременно – спаренные 88-мм пушки вместо одинарных. В конце того же года в ходе планового ремонта заменили вспомогательный паровой котел, а также переместили прожектор на мачте. (Сама мачта «обросла» дополнительным мостиком.) В ходе следующего зимнего ремонта с ноября 1935 года по январь 1936 года на «броненосце» появилась катапульта и устройства для приема второго гидросамолета. Следующее переоборудование совпало с большим ремонтом во второй половине 1937 года после попадания испанских бомб. Основные работы выполнялись внутри корпуса: подкреплялись основания дизелей и палуба платформы в районе энергетической установки, что несколько ослабило общую вибрацию на больших ходах. Произошли, однако, и изменения во внешнем виде – прожекторы по бокам от трубы переставили с трубчатых подпор на более легкий мостик, проходивший по самому верху трубы, а для того, чтобы на нем мог находиться персонал, саму трубу в 1938 году снабдили наклонным козырьком. По обе стороны (в нос и корму) от 150-мм установок появились выгородки, препятствовавшие распространению дульных газов при стрельбе. На топе передней мачты появилась антенна радиолокатора FuMG39. Годом позже на трубе установили наклоненный назад козырек. В 1939 году произошла замена радиолокатора на новый FuMO22; бипланы Хенкеля отправились на берег вместе с посадочным тентом, а их место заняли новые «Арадо-196».

После неудачного рейда в Атлантике в конце 1939 года зенитное вооружение «Дойчланда» дополнили четырьмя 20-мм автоматами МGС/30. Более значительное усиление ПВО было осуществлено при исправлении последствий торпедного попадания в апреле 1940 года, когда 88-мм зенитки уступили место 105-мм спаркам SКС/33. Тогда же бывший «Дойчланд», а отныне «Лютцов» получил наклонный «атлантический» нос, хотя и менее ярко выраженный, чем, например, на тяжелых крейсерах или больших линкорах, а общая длина его корпуса увеличилась тем самым примерно на 2 м.

В середине войны (1942 год) козырек на трубе заменили на более высокий и большой, а на крыше носовой башни появился счетверенный 20-мм автомат армейского образца. Второй «фирлинг» установили в том же или следующем году, одновременно заменив прожектор на мачте-надстройке на одиночный 20-мм автомат. Армейские четырехствольные установки просуществовали недолго; к 1944 году их сняли в ожидании аналогичных флотских автоматов на стабилизированных лафетах, которые, однако, попали на «Лютцов» не скоро. В последний год войны зенитное вооружение неоднократно менялось и усиливалось. Если в марте 1944 года оно состояло из исходных восьми 37-мм и одиннадцати одиночных 20-мм автоматов, то уже с августа того же года началась постепенная замена пушек обоих типов на одиночные 40-мм «бофорсы» (Flак-28). В конце 1944 года «броненосец» имел шесть «бофорсов», четыре 37-мм и двадцать шесть 20-мм автоматов. Часть одиночных 20-миллиметровок уступила место спаренным установкам LM-44 того же калибра, в дополнение появилось три мощных «фирлинга» морской модели со стабилизацией в трех плоскостях. Общее число 20-мм стволов достигло 28: 3 счетверенных, 6 спарок и 4 одиночных. Но и это вооружение не стало окончательным. В соответствии с программой единого перевооружения ПВО в 1945 году на «Лютцове» должно было быть десять 37-мм автоматов новой модели с высокими характеристиками, которыми предполагалось заменить «бофорсы» и уцелевшие 37-мм спарки, но, как и на большинстве других уцелевших крупных кораблей Кригсмарине, работы велись медленно и завершены не были.

По сравнению с головным кораблем серии «Шеер», более поздний и совершенный, менялся значительно меньше. Сколько-нибудь существенные модернизации начались в 1936 году, хотя и до этого при ежегодных ремонтах производились работы, оставившие следы в виде измененного рангоута и нового крана для подъема самолетов. Весной 1936 года для улучшения возможностей в ночном бою на нем оборудовали специальные платформы по бокам башенноподобной надстройки (на уровне командирского мостика), на которых установили по 3-метровому специальному дальномеру с большой светосилой для торпедной стрельбы в темноте. На других платформах, сбоку от трубы, появились два 20-мм автомата. 150-мм батарею оградили выгородками-щитами против действия дульных газов.

Значительные работы по машинной установке проводились летом 1939 года (переборка дизелей) и с февраля по июль 1940 года (укрепление оснований и перестройка моторных отделений). В результате сильно изменился внешний облик корабля. Место многогранной башенноподобной надстройки заняла трубчатая мачта по типу «Дойчланда», однако с совершенно другим расположением мостиков и платформ, буквально облепивших ее со всех сторон. Позади трубы появилась задняя мачта-тренога, а по левому борту установили новый кран. Корпус получил «атлантический» форштевень – наклонный и вздернутый, что уменьшило заливаемость носовой части, выявившуюся в ходе крейсерства. В то же время было установлено размагничивающее устройство и наклонный козырек на трубе, отводивший газы от мостиков и постов управления огнем в корму. "Карманный линкор" избавился от неудачных устройств – в частности, от посадочного тента для приема гидросамолетов и успокоителей качки, помещения которых приспособили для дополнительных топливных цистерн и кладовок. Во второй раз был заменен кран для подъема гидросамолетов. Изменилось и вооружение: 88-мм орудия уступили место 105-миллиметровкам SKC/33, исчезли 20-мм автоматы с платформ по бокам от трубы, а вместо них появились два четырех-ствольных «фирлинга» армейского образца (без стабилизации), один из которых разместился на крыше носовой башни, а второй – сразу за кормовой, за изломом полубака. В 1941 году заварили иллюминаторы в носовой части и добавили стеллажи для еще 2 запасных торпед. Тогда же на задней башенке управления «Шеера» появился радиолокатор FuMO-26.

В середине 1942 года последовали дополнительные изменения: козырек на трубе увеличили в размерах, сняли один из прожекторов, переместив парный с ним на платформу у трубы по диаметральной плоскости, а на их первоначальное место на трубе вновь «посадили» две 20-мм одностволки, снятые двумя годами раньше. Второй локатор FuMO-26 заменил FuMO-22 на передней мачте. Одновременно были установлены стандартные немецкие средства пассивного обнаружения излучения неприятельских РЛС ("Ява" и "Тимор").

Далее, по мере усиления угрозы с воздуха, на «Шеере», как и на «Лютцове», начался бурный рост числа зенитных автоматов, достигший вскоре 25 стволов. К лету 1944 года помимо исходных 8 37-миллиметровок здесь имелось 4 «фирлинга» и 9 одиночных 20-мм автоматов. Затем началась замена части 37-мм спарок на одноствольные 40-мм «бофорсы». По плану единого перевооружения "карманный линкор" должен был иметь в 1945 году 4 40-мм, столько же 37-мм и 42 20-мм ствола, однако реально весь объем работ так и не удалось осуществить. Окончательное зенитное вооружение составило четыре 40-мм, восемь 37-мм и тридцать три 20-мм автомата.

Недолго проживший «Шпее» практически не модернизировали, ограничившись в 1938 году заменой 88-мм зениток на 105-мм, установкой РЛС и снятием прожекторов с платформ по бокам башенноподобной надстройки. (У восьмиугольного топа самой «башни» несколько скруглили углы.) От посадочного тента избавились уже в ходе рейда в Южной Атлантике, просто сбросив его за борт.

ИСТОРИЯ СЛУЖБЫ

«Адмирал граф Шпее»

Последний и наиболее мощный из «карманных линкоров» имел самую недолгую, но яркую карьеру. Он получил название в честь вице-адмирала графа Максимилиана фон Шпее, командовавшего немецкой заморской крейсерской эскадрой в Первую мировую войну, разгромившего англичан в бою при Коронеле и погибшего 8 декабря 1914 года на борту броненосного крейсера «Шарнхорст» в сражении у Фолклендских островов. Его именем предполагалось назвать заложенный в 1915 году линейный крейсер типа «Макензен», однако поражение Германии в 1918 году не дало плану осуществиться. И вот 30 июня 1934 года дочь фон Шпее, графиня Губерта, разбила традиционную бутылку шампанского о борт спускаемого на воду корабля, носящего имя ее отца. В память о победном бое адмирала у берегов Чили на башенноподобной надстройке появилась готическая надпись «КОРОНЕЛЬ».

Полтора года корабль достраивался на плаву, 5 декабря 1935 года начались заводские испытания у стенки, а 6 января 1936 года "броненосец С" был принят на службу в Кригсмарине. В командование им вступил капитан цур зее Патциг. Последовали пробы в море, завершившиеся лишь к маю, когда "Адмирал граф Шпее" был окончательно введен в строй. На мерной миле в Нойкруге он развил 28,5 узла при водоизмещении 14 100 т и мощности 53 650 л.с. Кренгование показало не вполне достаточную остойчивость: при полном запасе топлива метацентрическая высота составляла 0,67 м – наименьшее значение из всех единиц серии. Выявился ряд недоработок в дизельной установке, которые, впрочем, быстро ликвидировали. Подтвердилась неудачность расположения вспомогательного котла над броневой палубой и компоновки некоторых других элементов оборудования. По-прежнему сильной оставалась вибрация, а вот шум удалось побороть: в этом отношении «Шпее» оказался наиболее удачным из всех карманных линкоров". Выяснилось, что для продолжительного хода свыше 18 узлов следует брать на борт дополнительный персонал механиков. Комиссия сделала еще несколько замечаний, однако времени для их немедленной реализации не оставалось. Напряженная обстановка в мире и в Европе требовала как можно более быстрого подключения самой мощной и современной единицы флота, поэтому уже в ходе испытаний линкор совершил несколько учебных плаваний. «Шпее» сразу же была уготована высокая роль: 29 мая он стал флагманом Кригсмарине на большом морском параде с участием Гитлера и других высших лиц третьего рейха.

Парад сменился буднями. С 20 мая проводились всесторонние испытания навигационного оборудования и электроники, а 6 июня "карманный линкор" вышел в первое дальнее плавание в Атлантику, к острову Санта-Круз. В течение 20-дневного похода продолжались учения и тестирование аппаратуры и устройств, в частности, артиллерии (формально «Шпее» числился в этом походе опытовым артиллерийским судном). По возвращении 26 июня в Вильгельмсхафен учебные занятия продолжились. Осенью корабль принимал участие в маневрах, однако вскоре перед ним встали более серьезные задачи. 16 декабря 1936 года на «Шпее» поднял флаг контр-адмирал фон Фишель, назначенный командующим немецким флотом в испанских водах.

Кригсмарине принял самое активное участие в гражданской войне в Испании. В соответствии с решениями международного "комитета по невмешательству" прибрежные воды Пиренейского полуострова поделили на зоны ответственности между его членами: Англией, Францией, Германией и Италией, где ВМС этих стран должны были пресекать подвоз военных грузов обеим сторонам. Немцам достались участок от северной границы Португалии до Хихона, середина восточного (средиземноморского) побережья и африканский берег Гибралтарского пролива в испанском Марокко. В патрулировании принимали участие практически все боеспособные корабли немецкого флота, но "карманным линкорам" уделялась особая роль. В то время как прочие страны ограничились посылкой второстепенных боевых судов, те как бы представляли собой новую морскую мощь Германии. Там побывали «Дойчланд» и «Шеер»; затем настала очередь "Графа Шпее". Пройдя с 14 февраля 1937 года последние приготовления в Киле, 2 марта он взял курс на Бискайский залив. Двухмесячное плавание с посещением многих испанских портов завершилось в Киле 6 мая того же года. 15 мая наиболее современный немецкий корабль представлял Германию на Спитхэдском рейде, где состоялся парад в честь британского короля Георга VI с участием боевых судов всех стран. По завершении Спитхэдской недели «Шпее» вернулся на родину. После пополнения запасов и краткого отдыха «Шпее» вновь вышел в Испанию 23 июня. На сей раз поход был кратким: 7 августа 1937 года линкор возвратился в Киль. Осенью того же года состоялись небольшие походы в северные воды – в Швецию (с 18 по 20 сентября) и Норвегию (1–2 ноября). Непродолжительным оказался и выход в теплые испанские воды в начале 1938 года. Покинув Киль 7 февраля, корабль возвратился уже 18-го. В тот же день на нем поднял флаг командующий «броненосцами». Повышение статуса совпало с началом последнего большого отдыха: до лета "Адмирал граф Шпее" главным образом стоял в порту, совершая лишь короткие выходы в прибрежные воды. После зимней «спячки» (весьма условной, поскольку учения в порту продолжались) "карманный линкор" совершил еще один выход на Север, в норвежские фиорды (конец июня – начало июля 1938 года). 22 августа флагман участвовал в большом флотском параде, который принимали рейхсфюрер Гитлер и регент Венгрии адмирал Хорти. В ходе этого мероприятия был спущен на воду тяжелый крейсер "Принц Ойген". Осень «Шпее» провел в дальних походах, совершив два выхода в Атлантику (6 – 23 октября и 10–24 ноября), посетив испанский порт Виго, португальские порты и Танжер.

С января 1939 года корабль прошел свой первый плановый ремонт в Вильгельмсхафене, завершив его к марту. И вновь на нем развевался флаг командующего флотом. Командование Кригсмарине планировало большой зарубежный поход под руководством адмирала Бема, в котором должны были принять участие все 3 карманных линкора, крейсера «Лейпциг» и «Кельн», а также эсминцы и подводные лодки. С целью "показа флага" "Адмирал граф Шпее" несколько дней простоял на рейде в Сеуте. Он только успел вернуться на родину и пополнить запасы, как произошло очередное обострение обстановки. В этот раз не обошлось – нападение Германии на Польшу вызвало цепную реакцию. Началась мировая война.

К августу 1939 года "Адмирал граф Шпее" перестал быть самым мощным кораблем флота, однако его роль в возможных боевых действиях оставалась весьма существенной. План, разработанный в полной тайне руководством Кригсмарине и одобренный лично Гитлером, предусматривал высылку в море "карманных линкоров" и судов снабжения задолго до начала атаки Польши. Их огромная дальность и возможность пополнять запасы позволяла оставаться в районах ожидания в течение нескольких месяцев с тем, чтобы в зависимости от развития событий либо начать рейдерские действия, либо тихо и мирно вернуться домой. 5 августа 1939 года, почти за месяц до начала войны, судно снабжения «Альтмарк», предназначенное для работы в паре со «Шпее», вышло в Соединенные Штаты, где оно должно было принять дизельное топливо и раствориться в океанских просторах до встречи с "карманным линкором", который, в свою очередь, 21-го числа покинул Вильгельмсхафен под командованием капитана цур зее Г.Лангсдорфа. 24 августа за ним последовал «Дойчланд», "работавший" вместе с танкером «Вестервальд». Оба систершипа стали передовым отрядом немецкого флота в океане, поделив между собой Атлантику: "Адмирал граф Шпее" направился в южную ее часть, а его напарник – на позицию к югу от Гренландии.

"Шпее" везло – ему удалось пройти незамеченным сначала к берегам Норвегии, а затем и в Атлантику южнее Исландии. Он стал единственным немецким рейдером, прошедшим этим путем, который впоследствии столь тщательно прикрывали англичане (их патрульные крейсера заняли позиции только 6 сентября). Плохая погода помогла немцам пройти незамеченными до самого района ожидания. Корабль не спешил, и к 1 сентября, дню начала мировой войны, находился в 1000 милях к северу от островов Зеленого Мыса. В этот день он встретился с «Альтмарком», причем командира ждал неприятный сюрприз: ярко выкрашенный в желтый и черный цвет большой танкер заметил и опознал своего «хозяина» по характерной башне-надстройке задолго до того, как был обнаружен сам! «Шпее» передал на «Альтмарк» военную команду, легкое вооружение и два 20-мм орудия, сдав заодно легковоспламеняющиеся грузы и приняв полный запас топлива.

Почти весь первый месяц войны прошел для «Шпее» и «Альтмарка» в молчании – в полном смысле этого слова. "Карманный линкор" двигался малым ходом к экватору, уклоняясь от любого дыма на горизонте и оставаясь необнаруженным. Лангедокский не получил никаких распоряжений из Берлина, а пользоваться своими радиостанциями ему было запрещено. Гитлер все еще надеялся разойтись с "владычицей морей" миром и не хотел раздражать ее началом крейсерской войны, одновременно не желая отзывать занявший удачную позицию и до сих пор скрывавшийся рейдер. Приходилось довольствоваться перехваченными радиограммами, из которых полезными оказались разве что сведения о присутствии у бразильских берегов легкого крейсера «Маяк». 10 сентября «Шпее» пересек экватор; экипаж устроил соответствующее представление, впрочем, весьма скромное, поскольку часть команды все время находилась на боевых постах. Лангсдорф решил перейти в Южную Атлантику, на условную линию Ла-Манш – устье Ла-Платы, где можно было рассчитывать на хороший «улов» при наименьшем риске. Для маскировки на корабле установили выше носовой башни вторую, из фанеры и парусины, превратив его таким образом в подобие линейного корабля типа «Шарнхорст». Несмотря на примитивность декорации, эта мера впоследствии позволила несколько раз обмануть неискушенных торговых моряков.

Наконец 25 сентября последовал долгожданный приказ о начале операций. Лангсдорф избрал первым районом действий северо-восток Бразилии около порта Ресифи. 27 сентября он отпустил «Альтмарк», а спустя 3 дня ему подвернулась первая жертва. Правда, первый блин чуть было не вышел комом: обнаруженный британский пароход «Клемент» (5051 брт) пустился наутек, радируя об атаке. Когда же его удалось остановить, выяснилось, что транспорт совершал каботажный рейс из Пернамбуко в Баию с маловажным грузом. Попытка потопить его превратилась в настоящий фарс: несмотря на открытые кингстоны и заложенные немцами заряды, «Клемент» упорно не желал тонуть. Пришлось выпустить в него 2 торпеды, и обе прошли мимо! В конце концов заработали 150-мм пушки и пароход отправился на дно. Лангсдорф проявил себя истинным джентльменом, связавшись с радиостанцией "Каста Луэго" в Пернамбуко и сообщив координаты английских шлюпок, хотя тем самым обнаруживал свое местоположение. Капитан и старший механик «Клемента» заняли место узников в импровизированной «камере» на борту «Шпее», став первыми, но далеко не последними ее обитателями. Впрочем, в тот же день немцы остановили греческий пароход «Папаленос» и после досмотра передали на него пленников. Так желание во всем следовать правилам «мягкой» крейсерской войны привело к быстрой идентификации рейдера, поскольку английские моряки немедленно сообщили о случившемся. Единственное, что удалось сделать Лангсдорфу для дезинформации, – это вывесить фальшивую доску с названием «Дойчланд», в результате чего союзники долгое время, вплоть до Ла-Платы, как бы "поменяли местами" оба "карманных линкора". Выгода от такой мистификации была более чем сомнительной. Реакция последовала очень быстро. Для операций против рейдеров (в середине октября союзники узнали, что в океане действуют два немецких "броненосца") было выделено 8 тактических боевых групп, в состав которых номинально вошли 3 линейных крейсера – английский «Ринаун», французские «Дюнкерк» и «Страсбург», авианосцы "Арк Ройял", «Гермес» и «Беарн», 9 тяжелых и 5 легких крейсеров, не считая десятков других боевых единиц (вплоть до линкоров), охранявших трансатлантические конвои. Однако фактически против «Шеера» оперировало не так много кораблей. В Южной Атлантике находились 3 британских соединения: крейсерская эскадра под командованием коммодора Хэрвуда (группа "G"), прикрывавшая южноамериканские воды (тяжелые крейсера «Эксетер» и "Камберленд"), группа «H», базировавшаяся на Кейптаун (тяжелые крейсера «Сассекс» и "Шропшир"), группа «К» под командованием контр-адмирала Уэллса, наиболее сильная из всех (линейный крейсер «Ринаун» и авианосец "Арк Ройял").

Вторую жертву "карманный линкор" нашел на линии Кейптаун – Фритаун 5 октября. Британский пароход "Ньютон Бич" (4651 брт), перевозивший 7200 т маиса, едва успел дать сигнал об атаке, как призовая партия захватила его. Здесь немцев ждала ценная добыча: из доставшихся документов удалось составить достаточно полное впечатление о системе радиопереговоров с торговыми судами и даже получить в исправном виде стандартную английскую рацию, снятую с судна и установленную в рубке "Графа Шпее". Ценный трофей было жалко топить, и "Ньютон Бич" под управлением немецких моряков сопровождал рейдер.

Спустя два дня последовал новый успех. Еще один «британец» – пароход «Эшли» (4222 рег. т), перевозивший в Англию сахар-сырец, отправился на дно, а его команда перебралась на "Ньютон Бич" – правда, ненадолго. Теперь Лангсдорф находился на пересечении оживленных морских путей и не желал сковывать свои действия захваченным транспортом. "Ньютон Бич" последовал за «Эшли», а команды обоих судов оказались в гораздо менее комфортных условиях на борту рейдера.

Между тем пленники имели шанс пойти на дно вместе со своей "плавучей тюрьмой". Сигнал с "Ньютон Бич" был принят торговым судном и ретранслирован на крейсер «Камберленд». Если бы командир крейсера мог предположить, что сигнал не достигнет мощной радиостанции но Фритауне – координационном центре охоты за рейдерами в Южной Атлантике, он, конечно же, нарушил бы предписанное радиомолчание. Судьба «Шпее» и «Альтмарка» могла стать незавидной, поскольку во Фритаун следовала мощная группа «К» контр-адмирала Уэллса. Вероятность обнаружения немецких судов с воздуха в условиях хорошей погоды была высокой, а «Ринаун» и «Камберленд» могли бы легко справиться с "карманным линкором".

Тем не менее, 9 октября «Шпее» едва не лишился своего судна снабжения. В районе западнее островов Зеленого Мыса самолет с авианосца "Арк Ройял" заметил лежащий в дрейфе большой танкер. На запрос о принадлежности с него был получен ответ о том, что это американский транспорт «Делмар». Адмирал Уэллс засомневался. Однако, имея в своем распоряжении лишь линейный крейсер «Ринаун» и "Арк Ройял", он мог выбрать для досмотра подозрительного судна либо 30-тысячетонный гигант, либо еще менее подходящий авианосец, что в любом случае означало сотни тонн сожженной нефти и риск отвлечься от других задач ради скорее всего бесполезной проверки. Так «Альтмарку», выдававшему себя за «Делмар», удалось чудом ускользнуть, после чего он отправился на юг, в более пустынные районы. Если бы англичанам удалось потопить его, рейдерство «Шпее» могло прекратиться гораздо раньше.

В результате вместо успеха к англичанам пришла очередная неприятность. 10 октября "карманный линкор" остановил крупный транспорт «Хантсмэн» (8196 брт), перевозивший различные пищевые грузы, в том числе полторы тысячи тонн чая. Для его экипажа, составлявшего 84 человека, на борту рейдера не оказалось достаточно места, и приз пришлось оставить на плаву. Однако, чтобы спутать неприятелю карты, Лангсдорф приказал передать с захваченного на "Ньютон Бич" радиопередатчика сообщение о там, что он атакован подводной лодкой: это объясняло его исчезновение, не выдавая при этом присутствие надводного корабля. «Шпее» двинулся на юг, навстречу счастливо избежавшему гибели «Альтмарку». 14 октября на судно снабжения перегрузили пленных и захваченные на «Хантсмэне» продукты. Следующие 4 дня «броненосец» и танкер следовали рядом. Лангсдорф выжидал, анализируя перехваченные и частично дешифрованные радиограммы, сообщавшие о наличии в океане двух немецких линкоров и о мерах предосторожности для судов при сближении с неизвестными боевыми кораблями. Радиообмен дал командиру «Шпее» и его офицерам немало полезной информации – в частности, подсказал перекрасить свой самолет в цвета английского камуфляжа.

22 октября бортовой «Арадо» обнаружил крупный транспорт и вывел на него рейдер. После предупредительных залпов попытки радировать с судна об атаке прервались, и призовая партия высадилась на новехонький «Тривэниэн» (8835 брт), перевозивший цинковую руду из Австралии в Англию. Но радист сделал свое дело: через некоторое время служба радиоперехвата ("B-Dienst") сообщила, что о захвате уже знают в британской базе в Саймонстауне. Сигнал о бедствии принял также транспорт "Лэнстивен Касл", находившийся поблизости от места действия.

Второй раз Лангсдорф вывел свой корабль из-под удара. Взяв курс на запад и дав полный ход, «Шпее» затем резко повернул на юго-восток. Командир впервые рискнул связаться со штабом в Германии, предупредив, что собирается завершить крейсерство в январе 1940 года.

Индийский океан, в который теперь направлялся "Адмирал граф Шпее", также представлял собой тучное поле для рейдерства. Все следовавшие через него торговые пути пролегали либо к Суэцкому каналу, либо огибали мыс Доброй Надежды. Лангсдорф избрал зону южнее острова Мадагаскар, поскольку не хотел тащить за собой «Альтмарк», подвергая его риску быть обнаруженным у южной оконечности Африки. Удобная позиция в юго-восточном углу Индийского океана оставляла возможность для быстрого возврата в Атлантику и одновременно вызывала бы сильную головную боль у "владычицы морей", заставив ее расширить зону поиска на целый океан!

28 октября «Альтмарк» был отпущен, а 4 ноября «Шпее», по-прежнему никем не замеченный, обогнул мыс Доброй Надежды. Первая неделя крейсерства на новом месте оказалась бесплодной: океан оставался пустынным. Погода стала портиться, что привело к событию, имевшему важнейшие последствия. 9 ноября гидросамолет «Арадо-196», сослуживший рейдеру хорошую службу, потерпел аварию и надолго вышел из строя. «Карманный линкор» два раза пересек южный вход в Мозамбикский пролив, подойдя к самому побережью Африки – и все безуспешно. Только 14 ноября он остановил небольшой, но новый теплоход «Африка Шелл», следовавший в балласте и ставший единственной жертвой рейдера в Индийском океане. Правда, сам факт пребывания там немецкого рейдера продолжал сказываться на судоходстве (прежде всего британском) в течение еще долгого времени.