Текст книги "Эхо былой вражды"

Автор книги: Владимир Шитов

Глава 73

Как Маргарита и обещала мужу, они возвратились из Москвы седьмого марта. Бугор и Бунтыл были приятно удивлены тем, что вместе с ними прилетел Душман со своей супругой. Безусловно, их радушно встретили в доме Бугра.

В праздники Душман не должен был бы покидать столицу, так как в эти дни увеличивался наплыв посетителей в его ресторан и гостиницу, но интересы бизнеса взяли свое. Зная от Терентьева о намерении Бугра в ближайшие дни направить в Москву два трейлера за новой партией товара, Душман сразу почувствовал, где и как он может прилично подзаработать. Он не мог допустить, чтобы машины Бугра шли порожними в столицу. Что, если на Кубани закупить сельхозпродукты?

Предложение Душмана было встречено с пониманием и поддержано. Бугор, Бунтыл и Серый брали на себя организацию транспорта, скупку тех сельхозпродуктов, перечень которых им представил Душман. Тот, в свою очередь, брал на себя организацию трейлерам «зеленого света» на всем пути следования до Москвы и обратно.

В сделку вкладывались огромные средства, а поэтому и обсуждение ее заняло несколько часов. Но в конечном итоге все было оговорено. Оставалось только скрепить свое соглашение хорошей гулянкой.

– Где будем отмечать женский праздник, дома или в ресторане? – спросил Бугор у Душмана.

– Мне рестораны въелись по самую печенку. Давай лучше погуляем у тебя.

– Возражений нет!

– Приглашенные будут?

– А как же! Юрий с женой и Серый со своей половиной.

– А еще кто?

– Больше никого. Не хочу разную шушеру поднимать до нашего уровня.

– Ты правильно решил. Но в таком случае наше гулянье скорее будет походить на воровскую сходку, чем на праздничное застолье.

– Если из-за стола удалить женщин, – сделал поправку Бугор. – А ты что предлагаешь?

– Пригласи кого-нибудь из местного начальства, чтобы он был женат, грамотен и эрудирован. Моя жена и твоя невестка из образованных. Пусть они не думают, что мы темные лошадки и ничего не фурычим в культуре, что все наши друзья тоже такие.

– Есть у меня такой друг, – директор винно-водочного завода. Недавно у него на свадьбе гулял. Шибко грамотный и на грамотной женился.

– Случайно не пенсионер? – критически поинтересовался Душман.

– О чем речь! Я же тебе сказал, что он молодожен. Между прочим, я помог ему избавиться от первой жинки. Очень шустрый до слабого пола, да и на язык остер, стихами балуется… – стал перечислять достоинства своего друга Бугор.

– Такой пойдет, приглашай смело. Не люблю задумчивых. В одной компании я такого одного задумчивого однажды спрашиваю: «Ты чего задумался, едва не плачешь?» А он мне отвечает: «С чего мне веселиться. Убили, гады, кота Ваську, теперь не с кем водку пить».

– У него для задумчивости хоть повод был, – пошутил Бугор.

Стол на десять персон был накрыт в зале. Мужчины столько понадарили женщинам дорогих подарков и цветов, что подарки пришлось сложить в другой комнате, а все цветы негде было поставить.

Как мужчины, так и женщины были одеты с иголочки и со вкусом. Не каждый из гостей его имел, но чего не сделают деньги? По крайней мере все выглядели по последней моде. Внимание со стороны мужчин вдохновило женщин, создало у них праздничное настроение, тем более что на сервированном столе лежало все, что было угодно душе. Женщинам не надо было постоянно выскакивать и суетиться с тарелками: их обслуживали две официантки из ресторана.

После того как собравшиеся сели за стол, Бугор настоятельно попросил Николая Ивановича первым произнести приветственное слово в адрес виновниц торжества. Его просьба была поддержана и другими мужчинами.

Убедившись, что во всех бокалах вино, Безуглов поднялся.

– Мы, мужчины, гордимся, уважаемые цветы планеты, что вы снизошли до нас, смертных грешников, и соизволили свой женский праздник отмечать вместе с нами. Таким поступком вы нас осчастливили и сделали свой праздник нашим праздником. В состоянии эйфории, не думая головой, а слушая лишь свое сердце, я в вашу честь написал стихотворение. Позвольте мне вам его прочитать…

 
Мы с праздником вас поздравляем,
Желаем здоровья, успехов в любви,
Чтоб солнце вас всех согревало
В лихие ненастные дни.
Мы желаем, чтоб вы, отдыхая.
Забывали печали, обиды свои,
Чтобы ветер невидимым взмахом
Уносил их в минувшие дни.
И пусть муж ваш, пришедши с работы,
Поможет по дому, развеет печаль,
Обрадует, как может только любимый,
Охапкой роз, которых не жаль.
Крутит жизнь нас в своей круговерти.
Не удержаться в ней по одному.
Тяжело вам, скажу вам, поверьте,
В такой жизни нести ношу свою.
Так давайте под нимем бокалы
За весну и за женщину-мать.
Если вас не любить, поклоняться,
То не стоит ни жить, ни страдать.
 

Весьма далекие от совершенства стихи Николая Ивановича понравились, однако, не только женщинам, но и мужчинам. Она не замедлили высказать ему свою похвалу, а затем с удовольствием осушили бокалы.

Последовали другие тосты. Мужчины, прожив несколько десятков лет, погуляв на многих торжествах, научились произносить красивые и витиеватые речи, но заметно было, что они позаимствовали их у других, а поэтому тост Николая Ивановича оказался самым задушевным.

Проводив гостей. Бугор с Душманом остались в зале одни. Душман с интересом рассматривал рыб в огромном аквариуме. О чем он сейчас думал, трудно было угадать. Бугор и сам любил долгими минутами наблюдать за жизнью обитателей подводного царства. Подойдя к Душману, он присоединился к его «занятию».

– Я доволен, что ты так хорошо устроился в жизни, – прерывая затянувшееся молчание, сказал Душман.

– Стараюсь! – Бугор был доволен его похвалой.

– Ты себя уверенно чувствуешь на ногах в своем городе?

– Да вроде бы не шатает…

– А ты интересовался тем, какой компрой в отношении тебя владеют легавые?

– Да нет, не интересовался.

– Надо немедленно восполнить этот пробел. У тебя должен быть там свой человек, который мог бы в нужную минуту всегда просигналить об опасности.

– Где его возьмешь? – с сожалением заметил Бугор.

– Разве у тебя нет бабок, чтобы содержать хотя бы одного оперсоса?

– Дело не в бабках. Опера на базаре, как тряпку, не купишь. Надо присмотреться, прицениться, чего он стоит, а уж потом ловить его на наживку.

– Вот и займись немедленно такой ловлей, чтобы потом поздно не было.

– Твоя мысль толковая, но честно скажи, почему ты только сейчас высказал мне ее?

– У нас в Москве менты провели операцию под названием «Эльбрус». В этой операции были задействованы не только они, но и армия, где-то порядка трех тысяч солдат. Результат их работы оказался весьма впечатляющим – тысячи задержанных. Одних только уголовных дел было возбуждено около трехсот. Уйма нашего брата пострадала. А меня карающий меч правосудия не коснулся. И знаешь почему? Мой человек из ментовки заблаговременно предупредил меня об этой операции. Я смог к ней подготовиться и кое-кого предупредить.

– Тебе повезло в дружбе с оперсосом, и я за тебя рад. Наверное, менты раскрутили свой «Эльбрус» потому, что кто-то из зеков прихлопнул какого-нибудь мента? Обычно они только в таких случаях проявляют активность.

– Ты прав! Есть за ними такой грешок: толково начинают работать и прозревать только тогда, когда их потревожат. Но «Эльбрус» не был связан с каким-либо преступлением. По-видимому, операция прошла по прихоти какого-нибудь вновь назначенного начальника. Придется покупать его, чтобы снова впал в спячку.

– В этой части опыт есть?

– Не привыкать, – спокойно заверил его Душман и тут же сменил тему. – Мы завтра с Ларисой улетаем, ты не забыл?

– Билеты уже куплены, с отъездом никаких проблем не будет, – успокоил его Бугор.

Глава 74

Проводив Душмана, они возвращались из аэропорта на белом «вольво», которым управлял Бунтыл. Бугор не взял с собой ни водителя, ни охраны: между ними должен был состояться разговор, не предназначенный для посторонних ушей.

Бугор рассказал сыну о совете Душмана и теперь ждал, что скажет Бунтыл. Тот не замедлил высказаться: – Совет Душмана толковый, хотя идея о том, чтобы иметь своего человека в ментовке, стара, как избушка Бабы Яги. Но купить там нужного человека и побудить его работать на себя – задача не из таблицы умножения. Возможно, проще будет внедрить туда своего человека.

Высказав свою точку зрения, Бунтыл замолчал, внимательно глядя на дорогу.

– Да, но это работа не одного дня, а может быть, и не одного года, – заметил Бугор с сожалением.

– Примерно так, – согласился с ним Бунтыл. Достав из пакета, лежащего на сиденье, конфету-леденец, он бросил ее в рот: «долгоиграющие» конфеты служили ему вместо сигарет.

Бугор переключился на другую тему:

– Юра, ты знаешь, наш юрист подал заявление об увольнении из «Ультимо».

– Ты что, обидел его?

– Да вроде бы нет.

– Тогда почему он вдруг так внезапно вздумал увольняться? Зарплата не устраивает? Ему что, пол-лимона мало?

– Выходит, мало, – заметил Бугор, недовольный, что от него уходит опытный юрист, который много раз выручал его своими советами.

– Где же он нашел себе более оплачиваемую работу?

– Там, где ты никогда не подумаешь.

– Ну и где же?

– Пошел в нотариусы! Как он мне объяснил, сейчас любой юрист, если у него документы чистые, имеет право работать частным нотариусом.

– Интересно… Но ведь они как юристы никогда не котировались, а поэтому являются самыми низкооплачиваемыми специалистами. Да и за что им платить большие бабки, если у них вся работа сводится к заверению подлинности разных документов и составлению завещаний?

– Так было когда-то, дорогой, но сейчас их положение существенно изменилось. Они теперь перешли на хозрасчет и получают за свою работу по несколько лимонов в месяц, если только у них есть клиентура. А в клиентах у них, как ты раньше заметил, недостатка нет. Вот тебе и серые лошадки.

– Ничего себе! – удивился Бунтыл. – Так все юристы захотят работать нотариусами.

– Тогда у них зарплата упадет. А сейчас, когда их мало, они ловят кайф. И наш юрист при такой возможности не хочет упустить своего момента. Шибко толковый мужик и, честно говоря, мне жалко с ним расставаться.

– В нотариусах он нам тоже может пригодиться, – успокоил отца Бунтыл. – Мне сейчас в голову пришла одна мысль, правда, я ее еще не продумал, но если внедрить ее в жизнь, то ему и нам это даст огромный навар.

– Ты о чем говоришь? – удивился Бугор.

– Я заметил, отец, что к тебе приходят многие хозяйственники за советом и помощью. После беседы с тобой они поступают так, как ты их рассудишь. Так или нет?

– Ну так, и что ты этим хочешь сказать? – поправляя галстук, поинтересовался Бугор.

– Почему ты должен делать это задаром? Считаю, что нам с тобой надо через толкового юриста, такого, как наш, организовать правовое страховое агентство. Помещение ему мы можем выделить в нашем универмаге. Это агентство будет заниматься страхованием разных сделок, охраной перевозимых грузов. То, что у него не будет получаться по официальному каналу, мы будем доделывать нашими выбивальщиками. Поначалу мы не будем наглеть, чтобы не оттолкнуть от себя клиентуру, и наша ставка за выбитую и возвращенную хозяину сумму будет скромной. Пускай ее размер будет как госпошлина – десять процентов, но если должник пользуется чужим капиталом год или более, то мы хозяину возвращаем его бабки за счет должника, который нам будет обязан уплатить проценты за пользование незаконным кредитом, скажем, в размере двухсот процентов годовых. Конечно, нашим парням придется здорово давить должников, чтобы они не только нас уважали, но и подчинялись нашим требованиям…

Слушая сына, Бугор удивлялся, как такое лежащее на поверхности простое и прибыльное предложение первому пришло не ему в голову, а сыну. Полностью принимая это предложение и соглашаясь с ним, Бугор задумчиво произнес:

– Не говоря о собственных накоплениях, некоторые скряги даже с чужими бабками не захотят расставаться без боя. Их придется поджигать, бить, кости ломать.

– Конечно, нам с ними церемониться нечего. Они такие же прохвосты, как и мы, только, обогащаясь за счет своих жертв, умудряются обходить закон и не отвечать перед ним. Мы, заступаясь за обиженных, сделаем доброе дело, так почему бы нам не погреть на нем руки?

– Действительно! – согласился Бугор. – С хозяйственниками работы будет непочатый край.

– Кадры для нее у нас хватит.

– Но на ней можно и голову потерять. Кто-то из наших «быков» переборщит – и вместо того, чтобы жертву только припугнуть, доведет ее до деревянного бушлата. Тут уж менты через этого соколика постараются выйти на нас с с тобой.

– Вот эта-та перспектива мне как раз и не нравится. Я долго думал и более приемлемого, что нашел, не придумал.

– К какому выводу ты пришел?

– Поручить выколачивание бабок со строптивых клиентов парням Серого.

– Ты хочешь, чтобы не мы отдавали «шестеркам» приказы на обработку клиентов, а поэтому и не нам при шухере в первую очередь надо будет думать о своей заднице.

Примерно так, – улыбнулся Бунтыл, довольный, что его предложение отец не осуждает.

– Мы опять переходим на зыбкую тропу войны. К чему-то она нас приведет? – задумчиво произнес Бугор.

– Что делать, отец, если все занялись растащиловкой, разбазариванием и гребут под себя. Чем мы хуже других?

Глубоко вздохнув, Бугор уселся поудобнее.

– Придется, видно, нам свой крест тащить, пока не умрем или пока не посадят.

– Пока менты до нас доберутся, мы, как лососи, успеем подняться вверх по реке и отметать икру. Когда уже жизнь для нас потеряет всякий смысл и интерес, – попытался успокоить отца Бунтыл.

– А может быть, не стоит ввязываться в новые запинания? Мы и так уже достаточно икряные.

– Какой же дурак от дурных денег откажется? Конечно, нам с тобой опасно лезть на рожон. Но мы ведь не обязаны всех строптивых клиентов давить и хлопать. С ними можно обходиться дипломатично, без карательных санкций. Правда, тогда у нас навару будет меньше, а со временем вообще растеряем всех клиентов.

– Почему?

– Потому что нас перестанут бояться и уважать как силу.

– Зато в наших действиях не будет никакого криминала.

– Являться паханом такой огромной «семьи» и не быть в противоречии с законом – такого в нашей жизни не может быть, – рубанул правду-матку Бунтыл.

– К сожалению, ты прав, – вынужден был согласиться Бугор и надолго замолчал.

Бунтылу тоже не хотелось больше говорить. Сейчас им обоим было о чем поразмыслить, особенно Бугру. Если Бунтыл имел возможность заранее подумать над своей инициативой, взвесив все плюсы и минусы, то Бугру надо было не только обдумать ее, но и принять по ней решение.

Когда они подъехали к дому, Бугор, расставаясь с сыном, сказал ему:

– Я решил от твоего предложения не отказываться. С завтрашнего дня начинаем раскручиваться.

Эпилог

Целый год Бугор с легкостью царя разрешал споры между обращавшимися к его содействию кредиторами и их должниками. С первых он получал комиссионные, а со вторых – многомиллионные суммы в виде штрафа.

За это время Маргарита еще раз успела обрадовать его, родив снова двойню, но теперь это были девочки. Бугор считал, что ему повезло с невесткой, которая на редкость оказалась плодовитой.

Под таким безоблачным, ясным и теплым небом однажды разразилась жестокая гроза с убийственно разящими молниями. Это случилось тогда, когда Бугор практически уже привык к своей роли неофициального арбитра.

Один брокер с биржи задолжал клиенту Бугра сто миллионов. К угрозам, исходящим от Шпалы и Носатого, которых не надо было учить пугать свои жертвы, брокер отнесся несерьезно и не собирался возвращать кредит, а о выплате штрафа Бугру даже не хотел слышать. Таким «неуважением» он так разозлил Шпалу и Носатого, что они его не только убили, но и сожгли вместе с машиной, а с места преступления не успели скрыться и были задержаны работниками милиции.

Носатый и Шпала, видя, что им грозит солидная мера наказания, сговорились и решили выдать Серого как организатора и своего непосредственного руководителя, считая, что он послужит им в народном суде в качестве громоотвода в сторону смягчения наказания.

В свою очередь, Серый, по тем же мотивам, дал показания против Бугра, потянув его за собой. Опираясь на его показания, старший следователь прокуратуры Иваненко сделал дома у Бугра обыск и нашел там, помимо целого склада оружия, кассету с записью признаний Шпалы и Носатого в ранее совершенных преступлениях. Эти двое, разоблачая друг друга, не ожидали, что прошлые преступления, воскреснув, обвальной лавой раздавят их.

Только один Бугор на предварительном следствии и в зале суда, слабый физически, но сильный духом и более опытный из арестованных, остался верен своим принципам и ни следователю, ни судье не дал никаких показаний.

Когда дело бандитов стало рассматриваться судом присяжных, Носатый и Шпала наконец-то поняли ошибку в своей тактике, но уже было поздно ее менять: они были полностью изобличены по всем статьям вменяемых им следователем преступлений.

Шпалу и Носатого приговорили к исключительной мере наказания – расстрелу. Серый получил десять лет лишения свободы. Вина Бугра в своей большей части не получила подтверждения, а поэтому он был осужден по всего лишь одной статье Уголовного кодекса – незаконное хранение огнестрельного оружия, получив максимальную меру наказания – пять лет лишения свободы.

Такой приговор вполне удовлетворил Бугра. Была реальная надежда, что к своим шестидесяти годам он уже выйдет на свободу. Были бы деньги, с помощью которых можно купить все…

А так как наказание не коснулось Бунтыла и он продолжал «дело» своего отца, то Бугор не сомневался: его желание досрочно освободиться из ИТК обязательно сбудется.