Текст книги "Петля Анубиса"

Автор книги: Владимир Клименко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

33.

Первое о чем он услышал, оказавшись среди занятых игрой и просто наблюдавших людей, так это о пожаре. Судя по разговорам, Лубянка горела до сих пор. Предполагали террористический акт, о простом коротком замыкании не могло быть и речи. Джесертеп скромно пристроился чуть сзади, давая Марку возможность проявить инициативу. Честно говоря, Марку хотелось больше всего просто смыться отсюда. От непривычной обстановки он оробел, чувствовал свою провинциальность и первым делом направился к стойке бара, а не к игорным столам. Обслужили без звука, но тут же появилась внутренняя охрана и выторговала еще двести баксов. Зал, оформленный под салун, был далеко не полон. Из разговоров постоянных посетителей Марк понял, что до основного наплыва еще рановато, но тем не менее несколько мужчин были в смокингах, девочки, – то ли жрицы любви, то ли действительно состоятельные дамы, – проходя мимо, обдавали запахом дорогих духов. Откровенно пьяных Марк не заметил, но все были немного навеселе. Атмосфера нервного азарта постепенно заразила и его самого. Купив фишки, Марк решил начать с карточного стола. Народа тут было меньше, ставки невысоки. – Сколько у тебя осталось? – поинтересовался Джесертеп. – С твоей помощью немного, – Марк пересчитал наличные. – Еще тысячью могу пожертвовать, но больше ни-ни. Минут десять Марк наблюдал за игрой. Больше других ему понравилась темноволосая девушка-крупье с блестящей гладкой прической. Поймав на себе ее взгляд, Марк решительно положил на стол фишки. – Играть будешь ты, а я подсказывать, – предупредил Джесертеп. – Сам справлюсь, – огрызнулся Марк, мгновенно забыв, что игрок он так себе. Через десять минут к неперестающей улыбаться девушке перекочевали все фишки, остались лишь три – в пятьдесят тысяч рублей каждая. Демон бесцеремонно отобрал их. С первой же раздачи у него выпали двойка и тройка. Во второй – каре. А в третьей – фул стрит. Если бы ставки были выше, то они сорвали бы неплохой банк, а так пришлось ограничиться мелочью. Чтобы отметить нечасто выпадающую комбинацию, от заведения выставили бутылку шампанского, но улыбчивую девушку сменил другой крупье – смазливый молодой блондин с глазами цвета вяленой воблы. Как ни странно, хотя фортуна явно была благосклонна, Джесертеп не спешил увеличивать ставки. При отличных картах он несколько раз пасовал, а однажды просто отдал игру, хотя на руках имел тройку валетов. – Ну, чего же ты, – ныл Марк, нетерпеливо подталкивая демона в спину. Давай! Два раза подряд Джесертеп блефовал, имея мелкие двойные комбинации, и в результате приятели остались почти с тем же количеством фишек, что и при начале игры. – Непревзойденный игрок, – ворчал Марк, заглядывая в карты через плечо демона. – Обыграл самого Сета. Ты этого обыграй! – Иди, выпей за удачу, – Джесертепу надоело его нытье. – Закажи нам джин с тоником, или что там у них есть. Марк, проклиная ту минуту, что согласился на авантюрное предложение посетить казино, отправился к стойке. Но только он успел принять из рук бармена два мартини, как зазвенел звонок, над карточным столом, где играл Джесертеп, вспыхнул яркий свет, и мелодичный голос по транслятору объявил, что в покер выиграно двадцать миллионов рублей. Многие зеваки и даже игроки повалили посмотреть на счастливца. Держа в руках бокалы, Марк пробился обратно к столу. Джесертеп с невозмутимым выражением лица подравнивал стопки фишек, смазливый крупье продолжал улыбаться, но улыбочка выходила тухлой. – Господин продолжит игру? – Немного позже, – Джесертеп принял от Марка бокал и приветственно поднял его. – Пойдем, отметим! Поднялись на второй этаж. Антресоли опоясывали игорный зал по периметру, так что сверху, оттуда, где стояли столики, хорошо было видно все, что происходило внизу. Подлетел официант и мгновенно принял заказ. Марк заметил, что с них не спускает глаз охрана и немедленно поделился своим открытием с демоном. – А пусть, – отмахнулся тот, выуживая со дна бокала маслину. – Пусть потешатся. Теперь тебе денег хватит? – Пожалуй. Не стоит рисковать дальше. Ну, ты и везучий! – Я же тебе говорил, – Джесертеп выпил второй бокал мартини, как газировку. Марк заметил, что его лицо пожелтело на скулах, а глаза стали глубокими, как пропасть. – Ты что задумал? – вцепился он в рукав демона, когда тот вдруг поднялся из-за стола. – Сыграем еще! – Ни за что! – Я чувствую, что фортуна в моих руках! – Джесертеп вытянул руки, как будто и вправду держал ветреную даму за талию. – Хорошо, – вновь сдался Марк. – Только теперь ставки буду делать я, а ты – только советовать. А то с тебя и так глаз не спускают. Договорились? В покер демон играть больше не захотел, перебрались к рулетке. Вокруг большого стола расположились более состоятельные игроки. Марк встал плечом к плечу рядом с холеным высоким брюнетом в смокинге. Тот, как показалось Марку, демонстративно отодвинулся и поправил крупной рукой, украшенной перстнем с бриллиантом не менее пяти каратов, высокую стопку фишек. Джесертеп пристроился немного сзади. – Ставь на черное, – приказал он. – Пятьсот тысяч на черное, – принял ставку немолодой уже крупье с большими залысинами. Выпало черное. Играть на цвет можно долго. И долго при этом оставаться при своих. Вроде бы, Марку постоянно везло, а один раз, по совету Джесертепа, он поставил на линию и тоже выиграл, но потом трижды подряд ставки уходили к крупье. – Все, я понял, – прошептал демон. – Сейчас поставишь на цифру. – На какую? – Двадцать два. – Двадцать два! – объявил крупье и пододвинул Марку приличную стопку фишек. Охрана дышала в спину. – А теперь – три. – Выиграла тройка! Вокруг толпились менее удачливые игроки. На новичков косились, и взгляды были не самые дружелюбные. – Уйдем, – предложил Марк. – В последний раз, – взмолился Джесертеп. – Ставь на тридцать! Марк поставил половину того, что у них было. Над столом повисла такая тишина, что стало слышно, как звякают кубики льда в бокалах. С легким жужжанием закрутилась рулетка, звонко заскрежетал шарик, мчась по вертикали круга, а потом заскакал, дробно выстукивая непонятную ни одному телеграфисту морзянку. Пять, шестнадцать, тридцать. Шарик заколебался, словно не зная, покидать ли ему это гнездо, и вдруг, взлетев в последний раз, опустился на зеро. – Зеро! – радостно объявил крупье и с облегчением взглянул куда-то в сторону, ища глазами администратора. – Проехали, – прошептал сразу ставшими сухими губами Марк и попытался отойти от стола. Сзади образовался затор, зрители не спешили расходиться. Джесертеп, оказавшийся теперь впереди, попробовал проложить дорогу, но наткнулся на стальные мышцы телохранителя. Многие из посетителей приехали с частной охраной. В основном это были плечистые молодые люди с оттопыренными под мышкой пиджаками. В игре участия они не принимали, но ни на шаг не отходили от хозяев. Был такой телохранитель и у соседа Марка по столу. Он также стоял сзади, рядом с Джесертепом, и вольное движение демона воспринял, как оскорбление. Двигая мощной челюстью, как скучающий верблюд, он толкнул в ответ Джесертепа в грудь. Лучше бы он этого не делал. Демон взорвался, словно тротиловая шашка. Выбросив вперед сухие кулачки, он ударил гиганта, которому едва доходил до плеча, с силой парового молота. Мелькнули великанские ботинки, и телохранитель, разваливая толпу, полетел в сторону стойки бара, круша по дороге карточные столы. Поднявшийся переполох можно было сравнить только с ловлей жулика на переполненном базаре. Охрана казино, которая, видимо, и ждала нечто подобное, тут же очутилась рядом. Джесертеп аккуратно, не теряя головы, поронял рослых парней на пол и схватил Марка за руку, стараясь одновременно пробиться к выходу. На бегу Марк заметил, что у многих присутствующих появилось в руках оружие. Как там Джесертеп насчет пули? Раздался звон бьющегося стекла, это рухнула батарея бутылок в баре, пронзительный женский визг. Приглушенный до этого свет вспыхнул, словно включили пограничные прожекторы. В какое-то мгновение Марк понял, что просто так уйти не удастся. Слишком много народа. Понял это и демон. Марк увидел, как злобная гримаса исказила его лицо. Сейчас выхватит кинжалы! Но тут же, на самом пике общей сумятицы, шум перекрыл голос брюнета, стоявшего рядом с Марком за игровым столом. – Плачу убытки! Фраза была настолько нелепой и несвоевременной, что и охрана, и беглецы остановились, словно по детскому паролю "замри!". Стало слышно лишь учащенное дыхание разгоряченных противников. А потом кто-то нервно рассмеялся.

34.

– Значит так, – тон брюнета не оставлял сомнений, что Марк может решить по-другому. – Сколько ставишь на своего парня? – Мне кажется, этого делать не стоит. Они стояли на крыльце "Клондайка", холодный ветер, словно фокусник, выхватывал из-под фонаря мелкие колючие снежинки и бросал их в лицо. – У меня с деньгами туго, – Марк старался все завершить миром. – Только выигрыш. – Лобан, сколько он выиграл? – Тыщ двенадцать баксов. Лобаном звали того самого телохранителя, с которым так неудачно схлестнулся Джесертеп. Сейчас он стоял рядом с хозяином и с ненавистью смотрел на демона. Еще двое таких же крепких парней находились чуть поодаль. – Вот двенадцать и поставь. – Ребята, мы с Севера, – начал излагать неожиданную легенду Марк. – Зашли поразвлечься. Извините за недоразумение. – Ничего себе недоразумение, – изумился брюнет. – Разгрохали стойку, набили Лобану морду. Я заплатил за беспорядок. А Лобан вот недоволен. Он жаждет компенсации. Правда, Лобан? – Я его убью, Портной. Я его сделаю. Ситуация вырисовывалась самая неприятная. Портной с командой быстро уладили недоразумение, успокоили охрану. Списали драку на местные разборки и предложили не поднимать шума. Портной расплатился с администрацией, не дав Марку сказать даже слова, а потом пригласил поговорить на свежий воздух, и здесь тут же, без паузы, предложил заключить пари на победу телохранителей. Джесерпета он явно считал сопровождающим Марка бойцом и сейчас хотел развлечений. – Все будет по честному. Кладем деньги, они бьются друг с другом, потом расходимся. Не обману, слово Портного. Похоже, Портной был одним из местных авторитетов. Унижение своего человека из команды воспринял, как личное. У Марка не было уверенности, что все будет происходить по предложенному сценарию. В Джесертепе он не сомневался, но, что может случиться потом, одному богу известно. – Я согласен, – коротко сказал молчавший до этого Джесертеп. – Деньги против денег. Тебе не жалко друга? – Твой парень, наверное, того, – рассмеялся Портной. – Как бы Лобан его сильно не обидел. – Он у меня умоется, – Лобан никак не мог смириться с тем, что его сбили с ног, как мальчишку. – Башку оторву! Соотношение сил и впрямь казалось неравным. – Все, решено, – подвел черту Портной. – Поедем на моей машине. Свою пока оставишь здесь. Марк не успел сказать, что никакой машины у него нет. Один из телохранителей уже подогнал к крыльцу длинный, как трамвай, красный "Линкольн". – У меня сегодня все равно игра не шла, – доверительно поделился с Марком Портной уже в машине. – Может, хоть сейчас повезет. Он нажал кнопку, и в середине салона открылся бар. Портной плеснул виски в стакан, протянул Марку. – Эй, – крикнул он, обращаясь к остальным. – Выпьете? Джесертеп отказался, а Лобан осушил канадский "Вlack Velvet" одним глотком. Поглядывая иногда в окно, Марк заметил, что не видно стало даже фонарей. "Линкольн" скользил по пустому шоссе в сторону от города. Завезут еще куда-нибудь, – подумал он. – С этой оравой Джесертеп, конечно, справится, но не слишком ли много для одного дня. Портной сидел барином – дорогое пальто расстегнуто, белая сорочка, бабочка, – не иначе английский аристократ на отдыхе. Только вот пахло в этой машине не только деньгами, но и уголовщиной. – У меня есть одно место, где никто не помешает, – Портной прервал молчание, закурил, предложил сигарету Марку. – Ты сам-то откуда? Никогда тебя раньше не видел. – А я не местный. Сказал же, что с Севера. – Из Тюмени, из Кемерова? Ну не хочешь отвечать, как хочешь. Но учти, у нас тут свои порядки, чужие должны ходить смирно. – Да разве мы затеяли драку? Твой и начал, – кивнул Марк в сторону Лобана. – Мы бы ушли спокойно. – Ох, парень, – вздохнул Портной. – Что-то ты, наверное, не понимаешь. Свернули с шоссе под прямым углом, и впереди замаячила большая бетонная коробка недостроенного здания. Похоже, стадион. – Стадион, точно, – довольно пояснил Портной. – Я его два года назад купил, а достроить руки не доходят. Но мы тут иногда бываем. Их встретил сторож с собакой, узнал хозяйскую машину и предупредительно распахнул ворота. Въехали на замусоренную строительную площадку и дружно вышли под падающий мелкий снег. Пока Джесертеп и Марк осматривались, стоя несколько особняком от остальной компании, Портной уже о чем-то переговорил со сторожем и махнул рукой, давая знать, чтобы следовали за ним. – Ты как? – тихо спросил Марк демона, пока шли длинным бетонным коридорам, из стен местами торчала ржавая арматура. – Сейчас увидишь, – пообещал Джесертеп. Коридор вывел на арену. Незаконченная хоккейная коробка, зрительные трибуны, круто уходящие под потолок, холодно, как на улице. – Как тебе мой Колизей? – Портной остановился, подождал пока принесут стулья. – Располагайся. Да, забыл, деньги кладем вот сюда. Охрана притащила стол, выпивку. Включили большой свет, и громадный зал стал еще неуютнее. – Он у тебя в каком стиле работает? Каратэ, кунг-фу, таиландский бокс? – Всего понемножку. – Это хорошо, люблю универсалов. А все-таки твой парень мелковат. Лобан тем временем стащил с себя куртку, потом рубашку и остался в широких брюках, не мешающих в шаге. Он пару раз крутанулся на арене, нанося ногой удары в воздух. – Сейчас посмотрим, – Портной довольно потер руки и налил себе в стакан виски. – Давайте, начинайте! Джесертеп, молча наблюдавший до этого за упражнениями Лобана, быстро скинул с себя плащ и через минуту вышел навстречу своему противнику обнаженным до пояса. По сравнению с Лобаном он казался подростком. Тот со своей рельефной красивой мускулатурой, оглядел демона надменно и зло, видимо, стараясь понять, как это он не сумел устоять на ногах после его удара. – Чего мнетесь, как барышни. Врежь ему, Лобан! Стойка у Джесертепа была какая-то нелепая, корявая. Ноги полусогнуты в коленях и широко расставлены, руки прижаты локтями к торсу и разведены так примерно изображали борцов на античных амфорах. Лобан, напротив, стоял свободно, раскованно, готовый в любое мгновение рвануться вперед и так же стремительно отступить. Перекрещивающийся свет прожекторов отбрасывал сразу несколько теней от фигур бойцов и высвечивал на их телах каждую мышцу. Лобану не терпелось. Он еще осторожничал, не зная, что следует ожидать от этого заморыша, но перевес в собственной силе казался ему несомненным. Несколько быстрых ударов руками не достали Джесертепа, он легко отклонялся вниз и в стороны, но удар ногой достиг цели. Если бы Джесертеп был человеком, то, скорее всего, вылетел бы с арены, настолько мощно впечатался ботинок в предплечье. Марк видел, как ярко вспыхнуло пятно на коже в том месте, куда попал удар. И тут же злорадный блеск в глазах Лобана сменился недоумением, но он еще не понял, с кем имеет дело, и поэтому последовал повторный выпад – в голову. Хорошо знакомая улыбка появилась на губах демона. На этот раз он даже не стал уклоняться, а, вытянув сухую тонкую руку, просто перехватил летящий в висок ботинок и рванул его на себя. Как и в казино, Лобан взлетел вверх и тяжело, так что, казалось, вздрогнул бетонный пол, рухнул на спину. У него перехватило дыхание, и он какое-то время лежал, нелепо раскинувшись, беззвучно ловя воздух открытым ртом. – Может, хватит? – предложил Марк, глядя на то, как неуверенно поднимается Лобан, опираясь на колено. – Еще чего, – немедленно отозвался Портной. – Они еще живые. Теперь Марк понял, что имелось в виду, когда ему предложили пари – схватка насмерть. – Подожди, подожди, – заторопился он. – Не хочешь же ты, чтобы они друг друга убили? – Почему это не хочу? На кой мне ляд хреновый телохранитель? Лобан между тем поднялся и снова принял стойку. Его растерянный взгляд заметался по арене, учитывая все – Джесертепа, зрителей, хозяина. Он-то знал правила игры – рассчитывать на снисхождение нечего. Демон ждал, застыв все в той же не очень эстетичной позе, и смотрел на противника пристально, но без угрозы. Несколько раз Лобан пытался достать его дальними ударами, а потом в каком-то отчаянье бросился в ближний бой. Только один раз ударил его Джесертеп, не давая возможности обхватить за плечи и подмять под себя. Движение было неуловимым, схожим с тем, как кошка бьет мышь. Но в ярком свете прожекторов хорошо стало видно, как после этого удара, словно потух взгляд Лобана. Он закачался, прикрыл ладонями грудь, а когда его руки бессильно упали, все увидели слева, под ключицей, как будто нарисованную рваную рану, из которой толчками вытекала кровь. Боец рухнул ничком, и голова его подскочила, как мячик, ударившись о бетон. Портной вскочил со стула и яростно закричал, но тут же замолк, словно ему заткнули рот кляпом. Джесертеп медленно повернулся к нему и швырнул вырванное из груди Лобана сердце в белоснежную сорочку. Ужас повис над ареной, когда демон не спеша, шаркая по полу ногами, побрел к зрителям. Взгляд его, как это Марк видел и раньше, стал бездонным, руки, казалось, вытянулись и теперь достигали колен, а правая кисть, была словно затянута в яркую красную перчатку. Он сделал еще два шага и хищно шевельнул пальцами. У Портного снова прорезался голос. – Убейте его! – свистящий фальцет заставил Марка вздрогнуть. – Убейте! Если бы охрана успела обнажить стволы, то, возможно, все бы кончилось иначе. Но даже сам Марк застыл, как в столбняке, когда демон, отшвырнув одной рукой стол, другой схватил ближнего к нему охранника за горло. Тот мотнул головой, как куренок, и упал на колени. Следующего парня Джесертеп рванул за плечо, и вместе с треском рвущейся материи обнажилась хрустнувшая кость. Портной с трясущимися губами совал в руки Марка деньги, алое пятно от чужой крови расползлось у него на груди, и кричал он только одно: – Останови! И в тот же момент грохочущий голос, усиленный мегафоном, заполнил стадион. – Всем оставаться на местах! Лютецкий, прекратите сопротивление. Здание окружено! Это еще, что такое? – Марк Лютецкий! Руки за голову, отойдите в сторону! ФСБ – вот что это такое! Каким-то образом все-таки нашли. Марк взглянул на Джесертепа, на Портного, потом на трибуны. Где-то там, очевидно, скрывается тот, кто отдает эти приказы. Капитан Утробин? Ну уж нет! Опять на Лубянку? Арена была ярко освещена, но другого пути нет. Еще заходя сюда, Марк заметил другой, противоположный выход. Голый прямоугольник дверного проема чернел, как пропасть, и, как в пропасть, кинулся Марк к нему. Тридцать, двадцать метров... На середине арены пуля снайпера попала ему прямо в сердце.

35.

Пустой зал, плиты, вакуумная тишина. Марк знал, где он находится. Далекие мерцающие огни. Зачем каждый раз Анубису требуется это долгое шествие к его трону? Марк апатично мерил шахматные плиты. Шаг за шагом. Идти было не трудно. Наверное, так можно брести бесконечно долго, не испытывая усталости, слабо чувствуя реальность. Но до чего же устала душа! Бесшумное скольжение летучих мышей в спертом воздухе, сладкий запах гнили, далекое подножие трона. Сейчас Анубис вновь потребует кольцо. Отдать? – Мой старый знакомый! Восклицание шакала можно было бы посчитать радушным, вот только прозвучало оно в Мертвом доме. – Ты пришел остаться? – Да, – хотел сказать Марк, но что-то дрогнуло в его пробитом пулей сердце. – Нет! – сказал он. – До чего же упрямы бывают люди! – Анубис раздраженно швырнул бронзовый нож для снятия кожи с подошв умерших себе под ноги, и тот, дробно стуча, покатился вниз. – Видишь, я уже приготовился сам очистить твои ступни от земной пыли, а ты все упорствуешь и хочешь вернуться в грязь. Зачем тебе это? – Не знаю. – Господин! – напомнил Анубис. – Не знаю, Господин. – То-то же, – шакал оставил трон и начал спускаться. – Ты все так же ничего не знаешь, а ведь у тебя было время подумать. Зачем тебе кольцо? – Мне кажется, – слова давались Марку с трудом, – что я скоро пойму. – И найдешь смысл жизни? Какая наивность! А не хочешь ли ты найти смысл смерти? – Но ведь это то же самое. – Есть прогресс, – Анубис возвышался над Марком, нависал над ним своей колоссальной фигурой. Желтые хищные глаза холодно изучали его лицо. Прогресс есть, – проговорил он, словно в задумчивости. – Но незначительный. Если будем продвигаться такими темпами, то можем не успеть. – Не успеть чего, Господин? – Спасительная Исида! Он еще спрашивает! Кстати, и сильно помог тебе мой демон в твоих поисках? Нет? Я так и знал. Но где же он сам? – Я здесь, Хозяин! Джесертеп выступил из темноты. Его торс был по-прежнему обнажен, а руки красны от крови. Сзади, за его спиной, Марк различил смутные фигуры Лобана, охранников, и еще каких-то людей в камуфляжных формах. Вот еще один знакомый – капитан Утробин. А Портной? – Отвел душу? – Смиренно прошу пощады, – Джесертеп упал на колени и коснулся лбом каменных плит. – Но они жили зря. – Чего же ты не убьешь тогда всех остальных, там еще осталось много народа. – Прикажи, Хозяин! – Пошел прочь! – неожиданно закричал Анубис и в гневе взмахнул мощной рукой. Колонны закачались, удушливый порыв ветра пронесся по мрачному залу, взметнув вверх, как сажу, тельца нетопырей со сломанными крыльями. – Толпа глупцов, жестоких и ненужных! Да, жестоких! – шакал разинул красную пасть, словно хотел немедленно сожрать всех, кто был рядом. Но неожиданно гнев оставил его. – А чего же хотел ты? – вдруг обратился он к самому себе, как будто оказался один. – На что рассчитывал? – Шакал начал подниматься по ступеням обратно, к своему трону. – Все зря, – донеслось до Марка, – все впустую. Не переставая кланяться, Джесертеп увел своих пленников в темноту, и Марк напрасно хотел перехватить его взгляд на прощанье. – Можно задать вопрос, Господин? – теперь Марк обращался глядя Анубису в спину. – Давай, – вяло разрешил тот, не остановившись, не оглянувшись. – Если нельзя найти смысл жизни, то зачем жизнь? И смерть, – добавил он, подумав. – Разве я говорил, что нельзя? – голос Анубиса звучал глухо. – Не бывает одного смысла для всех, но правильный существует только один. Подумай над этим. – Выполнить свое предназначение? – Уже лучше. – Выполнить свое предназначение и предназначения других? – Ты хочешь стать богом? – Анубис повернулся к Марку, и тот заметил ироничную усмешку, скользнувшую по черным губам. – Я запутался, Господин. – Как всегда. Но мы беседуем слишком долго. Ты хотел идти? – Если мне будет это позволено. – Будет. Кольцо по-прежнему у тебя. И Марк ощутил легкий толчок, как будто у него из груди вырвали комок воздуха.

36.

Марк лежал ничком, уткнувшись лицом в жесткий снег. Так, ткнули мордой, подумал он, еще не поднимаясь. Хорошо хоть не в лужу. Он почувствовал, что замерз. Руки без перчаток скрючились от холода, тело бил озноб. Широкое загородное небо с ясными звездами нависало черной ледяной коркой над миром, в который он так хотел вернуться. Хотел, так двигайся, – приказал Марк самому себе и поднялся на ноги. Шоссе пролегало метрах в двухстах. Редкие машины проносились мимо почти со свистом, тычась в темноту спицами фар. Надо ловить попутку. Где он находится, Марк не знал. Москва полыхала на горизонте электрическим маревом. Значит, пока туда. Стуча по мерзлой земле каблуками, Марк выбрался к обочине. Примерно полчаса он беспомощно размахивал руками, стараясь привлечь к себе внимание. Но ночью случайного попутчика не желал подбирать никто. Когда он решил, что так, очевидно, и замерзнет в одиночестве, грузовик "Вольво" оглушительно заскрежетал тормозами. Машина пошла юзом, но в последний момент водитель почти чудом удержал ее на скользкой корке шоссе. Пока Марк бежал следом, а потом еще добирался до кабины мимо огромного, не меньше товарного вагона, зачехленного кузова, шофер уже выбрался наружу с другой стороны и зачем-то полез осматривать днище. – Во ведь как бывает, – крикнул он Марку, словно старому приятелю. – Зверь – тормоза! Чуть не скинуло, к чертовой матери! – Мне бы до Москвы, – Марк стоял рядом, сунув озябшие руки в карманы. – Я заплачу. – Я сам тебе заплачу, – водителю было лет сорок, широк в плечах, небрит и на первый взгляд нетрезв. – Третьи сутки гоню, засыпать начал. Залезай, там у меня тепло. В кабине было не то чтобы тепло – жарко. Марк неуклюже вскарабкался по блестящей никелем лестнице, откинулся на мягкую спинку, расстегнул куртку, чтобы дать теплому воздуху сразу достичь тела. Пока он осматривался, "Вольво" мягко заурчал и рванулся вперед. – Ты как здесь очутился? – водитель с интересом взглянул на Марка красным воспаленным глазом, второй глаз при этом привычно держал ленту дороги. Здесь кроме бандитов и не шатается никто. – А я и есть бандит, – неудачно пошутил Марк. – Тогда вот, – серьезно ответил водитель и отогнул край кожаной куртки, показывая рукоятку пистолета. – Или вот, – он легко выдернул откуда-то сбоку короткий ломик. – Я пошутил, – признался Марк. – Случайно я здесь, долго рассказывать. – Как хочешь. Тебе в Москве куда? – Не знаю. – Во, чудила. А кто же знает, я? Я, между прочим, не в саму Москву еду. Транзит. Сейчас по кольцевой, и в Нижний. – Новгород? – Нет, Задрыпанск. Так что давай, решай, где тебя лучше выбросить. – А с тобой нельзя? – воодушевился Марк. – Мне в Москве делать нечего. А так бы рванули вместе. – Да? – удивился водитель. – Давай. А то я в этом рейсе без напарника. Намаялся уже. Водить умеешь? – Это? – удивился в свою очередь Марк. Он смотрел на дорогу почти с высоты второго этажа. "Вольво" рвал воздух, как артиллерийский снаряд. – Не умеешь и не надо. А анекдоты знаешь? – Знаю несколько. – Ну ты, парень, и весельчак! – водитель опять покосился на Марка воспаленным глазом. – Ладно, поехали. – Сто баксов хватит? – Сто, – водитель насмешливо фыркнул. – Ты какие-нибудь другие слова выучил? Леша, – он протянул жесткую ладонь. Или Алексей. Или Алексей Михайлович. – Марк Викторович, – церемонно представился Марк, и оба захохотали.

37.

Они проскочили Москву по касательной, хотя было где остановиться переночевать. И даже не в машине. Но Леша сказал, что потерял много времени на таможне, опаздывает и подремлет чуть попозже. – А ты, если хочешь, ложись, – предложил он Марку. Сзади заманчиво раскачивался спальный гамак, но Марк не стал злоупотреблять гостеприимством – оставлять Алексея одного за рулем казалось ему свинством. Вдвоем хоть поговорить можно. – Значит, решил путешествовать? – Леша то включал, то выключал радио. Похоже, музыка и последние известия ему надоели. – Надо, – неохотно ответил Марк. – У меня в Нижнем дела. – Ну, тогда тебе совсем повезло, – не очень поверил ему Леша. – Завтра доберемся. Два раза их останавливала ГАИ. Один раз пытался прижать к обочине темный жигуленок без опознавательных знаков, но Леша так уверенно пошел на таран, что нервы у сборщиков дорожной дани не выдержали – жигуленок позорно отстал. – И часто так? – поинтересовался Марк. – Всю дорогу. Обрыдло все, ушел бы совсем, да здесь платят прилично. А сколько хороших ребят за последние годы погибло, сосчитать трудно. Но сам я этим паразитам-грабителям спуску не даю. Я и в горло вцепиться могу. – Да, твоей работенке не позавидуешь, – посочувствовал Марк. – А у тебя что, лучше? Ты кем работаешь? – По коммерческой части. – Так и подумал. Похож. И хорошо зашибаешь? – Средне. – На ложку супа, на пачку масла, на баночку икры? – Иногда. – Очень мне разговорчивый попутчик попался, – пробурчал Алексей себе под нос. – Но хоть не спишь, и то ладно. Поочередно миновали сонные Балашиху, Ногинск, Покров. Остались справа знаменитые ерофеевские Петушки – Марк читал когда-то, но так и не понял, чем же эта вещь забирает многих, про пьянку, да и все. Под Владимиром гаишники тормознули машину в третий раз. – Значит судьба, – философски сказал Леша, привычно доставая документы. Здесь и подремлем. Краснощекий в меховом полушубке лейтенант потребовал зачем-то осмотреть груз. – Я не могу ковырять пломбу, командир, – Алексей забегал то с одного, то с другого бока гаишника, стараясь не подвернуться под дуло короткоствольного автомата, который лейтенант держал перед собой. – Документы же в порядке! – Дорожный досмотр, – тупо повторял парень и смотрел на водителя придурковатым взглядом нашкодившего кота. – Все, блин, последний рейс! – Алексей заскочил в кабину и достал из-под сиденья бумажник. – Сейчас отвяжется, – пообещал он Марку. Лейтенант отвязался сразу и пошел к своей машине, за стеклами которой едва виднелись фигуры ожидавших его в тепле товарищей. – Этому дай, тому дай, – бормотал Леша, выруливая "Вольво" к стоянке, где притулились еще три или четыре похожих фургона. – Но хоть поспим здесь спокойно. Гаишники не уедут до утра. Покараулят. Марк снова выбрался на холод, потянулся. Для покойника ты слишком хорошо выглядишь, усмехнулся про себя. Как там теперь с душами? Осталось две? Может, ты теперь и вовсе египтянином стал – у русских душа одна на все случаи жизни. От соседних машин к нему направились две тонкие фигурки. Девчонки! Откуда? – Дяденька? – спросила та, что побойчее, по виду пэтэушница. – Вы спать сейчас будете? – А что же еще? – удивился Марк. – Не плясать же? – Мы думали, может, вам скучно? – вступила вторая, белобрысая. Таких в каждой деревне немерено. – А ну, кыш отсюда! – шуганул их из кабины Леша, приоткрыв дверцу. – И ты тоже, гусь, давай сюда. Спать пора. – А в чем дело? – снова удивился Марк, глядя, как девчонки, ежась в своих синтепоновых курточках, безропотно потопали обратно. – Не видишь, что ли? – огрызнулся Леша. – Обслужить хотели. – Меня? – Тебя, тебя, а если надо, то и черта лысого тоже. – Вот не подумал бы, они же маленькие. – Да удаленькие. Что тут говорить, таких на каждой трассе навалом. Кто просто подвезти просит, а кто профессионально работает. Почти от самой границы у плечевых проституток все трассы схвачены. – Плечевых? – Да, шоферский термин. Я вот, например, работаю на плече Варшава-Нижний. Ну и они тоже. Уступив Алексею гамак, Марк остался спать на сиденьях. Но хотя и чувствовал, что устал смертельно, лег не сразу. Курил, смотрел на седое от звезд небо. В вышине проплыли два спутника по противоположным орбитам. Выброшу я это кольцо, – с тоской подумал Марк. – Уеду куда-нибудь далеко и выброшу. Зачем мне все это? А, может, подарю. Но только не другу, ни боже мой. Значит какой-нибудь сволочи, мелькнуло, когда дремота уже властно захватила все тело. Тогда уж лучше удавиться прямо сейчас.