Текст книги "Петля Анубиса"

Автор книги: Владимир Клименко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

27.

Какое интересное, содержательное знакомство! Марк откровенно иронизировал, бредя по шумной Тверской к Центральному телеграфу. Какие люди! Какие перспективы! А что? Посадят в кутузку и будут держать, пока сами не окочурятся. Да и потом выпустят вряд ли. Похоже, капитан намекал на это. И еще существует масса способов. Нет предела человеческой изобретательности. Под вечер Марк ноги уже еле передвигал. Нагулялся вдоволь. Утешало, что гулял не один, а значит у его сопровождающих самочувствие не лучше. Ничего он пока не придумал. Ничего. Даже сбежать нельзя. Выход один – с кольцом придется расстаться. Вот так всегда. Разве сильные мира сего смирятся с мыслью, что кто-то может владеть вещью им недоступной? Не бывает такого. Да, колечко оказалось Марку не по размеру. Скоро следует ожидать нового свидания. Известят, надо полагать, не по почте. Огорчало предательство Василия, но тот хоть честно признался в своих мотивах. Деньги нужны, грешен, мол, прости, мол, слаб. – Жаба ты, а не хиромант, – эти слова Марк незаметно для себя произнес вслух, и читавший рядом с ним в вагоне метро газету мужчина опасливо отодвинулся. Уже затемно Марк добрался наконец до Пречистенки. Привычно купил в гастрономе на ужин продукты. Подумал и взял бутылку "Хванчкары". Посидят сегодня с Сашей, побеседуют о пустяках. Но у Певцова на этот вечер были другие планы – у него собрались гости. То, что комнаты оказались забиты народом под завязку, Марка нисколько не огорчило. Он и сам, еще раньше, хотел пойти в ресторан, но один не решился, и гости у Певцова случились кстати. Самое время расслабиться. Музыка гремела так, что кирпичи из голой стены грозились вывалиться. Скоро Марк перезнакомился со всеми, выпил несколько рюмок водки и уже подумывал приударить за крашеной блондинкой с личиком, напоминающим лисью мордочку, когда Певцов подвел к нему одного из своих приятелей. – Андрей тоже из Питера. Вот интересуется, нет ли у вас общих знакомых. Андрей нагрузился уже изрядно – белая рубашка расстегнута на пару лишних пуговиц, глаза лихорадочно блестят, в руке рюмка. – Давай выпьем за Питер! – немедленно предложил он и сам потянулся к бутылке. – И зачем уехал в Москву? Здесь даже поговорить толком не с кем, – пожаловался он. – Вот Сашка – человек! Марку сейчас чужие воспоминания были ни к чему, но он, чтобы не обидеть Андрея, поддержал тост. Еще через пару рюмок его собеседника развезло окончательно. Неожиданно склонившись к самому лицу Марка и пытливо заглядывая ему в глаза, Андрей медленно и отчетливо выговорил: – А кольцо береги. Как друг советую. Не продешеви! – Что, что ты сказал? – почти закричал Марк, но голос его едва пробился сквозь грохот рассыпавшегося звона ударных. – Что ты знаешь о кольце? – Ничего, – обескураживающе честно признался Андрей и выпил свою рюмку залпом. – К слову пришлось. – Иди ты, знаешь куда... – Марк поднялся и, насколько это позволяла теснота, пробился в противоположный угол комнаты. Вечеринка потеряла всякий интерес. Остаток застолья он просидел молча, на вопросы Певцова отвечал односложно и искренне обрадовался, когда гости собрались расходиться. На Андрея он старался не смотреть. Достали и здесь. Все у них под контролем. Даже если бы этот пьяный дурак не проболтался, можно было догадаться самому, что свои люди есть у ФСБ везде. Хватит играть в прятки – надо перебираться от Саши в гостиницу, дать ему возможность пожить одному, а то даже девчонку привести некуда. Певцов пошел гостей провожать. Марк оглядел царящий в комнатах разгром и стал снимать посуду со стола. Форточка все это время оставалось открытой настежь. Надышали, накурили, кот сбежал от шумного безобразия подальше бродить по крышам. Замерзнет ведь. – Кис-кис, – позвал Марк, и тут же у самого окна зашуршало. Стало слышно, как звякнуло потревоженное стекло, и, обернувшись, Марк увидел, что в форточку лезет кто-то, пыхтя и дергаясь. Но это был не кот.

28.

Смуглый, с оливковым оттенком лица мужчина протискивался в форточку, словно в нору. Сделав последний рывок, он уперся руками в подоконник, а затем резким движением перекинул тело через голову, как акробат. Стремительное сальто завершилось на столе – хрустнула раздавленная тарелка, а затем воцарилась тишина. От наглого поведения вора – а кого же еще? – Марк опешил. Вот так, в открытую, ворваться в квартиру? Смуглолицый был невысок ростом, изящен и худ. Тонкий с горбинкой нос, живые темные глаза. Марк прикинул, что с наглецом он, пожалуй, справится. – Джесертеп! – низким, неподходящим к его сложению голосом неожиданно представился мужчина. – Ну и что? – вызывающе ответил Марк. – Джесертеп. Демон. – Какой еще демон! А ну слазь со стола! Вор легко спрыгнул на пол и снова застыл, глядя Марку прямо в глаза. Темный, ничуть не смявшийся от спортивных упражнений плащ ладно облегал его худощавую фигуру. Марк шагнул вперед и крепко схватил мужчину за узкое запястье, но все попытки притянуть к себе руку оказались тщетными. – Это ты зря, – серьезно сказал вор и освободился от хватки Марка стремительным движением. – Не бойся, я пришел без зла. – С добром, стало быть, – Марк отступил на исходную позицию. – Сейчас милицию вызову! – Зови, – разрешил незнакомец. – Будет с кем размяться. Мужчина взмахнул кистью и всю посуду, словно сдуло со стола. Раздался звон и грохот бьющегося стекла. Затем он поднял руки над головой и всплеснул ими, как дирижер. Стол разломился надвое и рухнул, окончательно завершив разгром. – Достаточно! – крикнул Марк, испугавшись, что скоро всю квартиру усеют обломки. – Жаль, – темные глаза, как показалось Марку, насмешливо блеснули. – Здесь еще много целых вещей. – Кто вы? – Я же говорил тебе. Джесертеп. Демон. – Демонов мне только не хватало! – до Марка начала доходить щекотливая ситуация. – Тебя послал Анубис? – Я пришел сам, – с достоинством ответил Джесертеп. – Ты нуждаешься в помощи. – Теперь точно нуждаюсь, – Марк горестно оглядел комнату. – Вся посуда перебита, стол сломан. Что я скажу Саше? А, может, ты умеешь все делать, как было? – Я умею разрушать, – признался демон. – Сражаться. Биться с Сетом и его слугами. Я – воин. – А осколки собирать воины умеют? Марку Джесертеп понравился. Этакий служака. Прям в речах и точен, краток и быстр. К тому же, по его словам, пришел на помощь. – Я попробую, – согласился Джесертеп и взялся за обломки стола. Некоторое время Марк и демон молча и слаженно наводили порядок. Скоро в комнату через форточку впрыгнул кот и, увидев Джесертепа, выгнул спину дугой. – Кошка, – констатировал Джесертеп и поклонился. – Священная кошка Исиды. – Не кошка, а кот, – уточнил Марк. – Ну и с чем вы пожаловали? – Ты растерян, – демон, так и не скинув плаща, сел в большое кресло. – Ты боишься. Я помогу тебе. – Как замечательно складывается сказочка, – Марк тоже сел на стул. – Лишь только возникают непреодолимые трудности, появляется добрый демон и все улаживает. – Я – не добрый, – тонкие губы Джесертепа исказила кривая усмешка. – Я беспощадный. Я убью твоих врагов. Они хотят отнять кольцо! – Этого мне только не хватало! Не надо никого убивать. Я хочу только покоя. Желаю, чтобы за мной никто не охотился и не угрожал. – Они пожалеют о своих угрозах! – Джесертеп выпрыгнул из кресла со скоростью распрямившейся пружины. – Они проклянут тот час, когда решили угрожать владельцу кольца! – Вы всегда приходите на помощь тем, кто владеет кольцом? Мне о вас Анубис не говорил ничего. – Я его слуга, – смиренно признался демон. – Но у Анубиса нет времени следить за всем, что происходит на свете, да будет вечен Весовщик Душ. А ты растерян, но не сломлен. Тебе нужен друг. – И этот друг – ты? – Марк вгляделся в смуглое лицо. – Но я не хочу, чтобы ты кого-нибудь убивал. Хватит смертей. – Мне нравятся твои слова, в твоем сердце нет жестокости, и все-таки в любой момент, когда ты решишь, что нуждаешься в помощи, позови меня. – Да, Джесертеп, серьезно отозвался Марк. – Спасибо. – И ничего не бойся. У тебя есть сила кольца, а это – сила жизни. Ничего не происходит зря на этой планете и в других мирах. Если к тебе попало кольцо, то не думай, что это случайно. Случай – всего лишь следствие других поступков. Стань мудр. – Я попытаюсь, – согласился Марк. – Но не хочешь же ты дождаться, когда вернется хозяин квартиры? Что я скажу ему о тебе? – Ничего! Джесертеп скользнул к окну и, сопровождаемый раздраженным шипением кота, протиснулся в открытую форточку.

29.

В дальнейшем уборка ограничилась выносом разбитой посуды на кухню – мыть стало нечего. После посещения квартиры Джесертепом осталось ощущение бури и натиска. Казалось, даже воздух заряжен энергией демона. Кот никак не мог успокоиться и бродил по комнатам, нервно дергая хвостом и сверкая желтыми глазами. Осененный неожиданным вдохновением, Марк наврал Певцову о своем падении на стол от того, что кот путался под ногами, и обещал возместить убытки. Все более-менее устраивалось, но на следующее утро явился гонец от Утробина. Курьер был юн, прыщав, но преисполнен собственного достоинства. Он с многозначительным видом передал послание и удалился походкой Джеймса Бонда, сунув руки в карманы и надвинув на самые глаза спортивную шапочку. Обычная повестка предписывала Марку Лютецкому явиться на следующий день на Лубянку. Ничего неожиданного повестка не содержала. Марк и так знал, что посещение ФСБ неизбежно, так что, чем скорее, тем лучше. Интересно, что они мне предложат, – размышлял Марк, идя вверх по улице от Исторического музея к Лубянской площади. – Пост посла в недоразвитых странах или должность директора муниципального банка? А, может быть, просто деньги? Предъявив повестку, Марк ожидал, что его немедленно пропустят, но ошибся. Велели подождать, и скоро вниз спустился капитан Утробин. Он приветствовал Марка дружеским взмахом руки, как будто они встретились на обычной вечеринке, а не в карательной организации, и провел в комнату перед проходной. – Очень рад вас видеть, очень, – тон его голоса был искренен и бодр. Сейчас я провожу вас к Игорю Петровичу. Постарайтесь не разочаровать его. Игорь Петрович у нас большая умница, обаятельнейшая личность. Вы знаете, у него есть научные труды по истории Востока. Его ценят как классного специалиста. Марк сдержанно пообещал учесть пожелания Утробина, и тот, видимо, посчитав, что подготовительный момент прошел удачно, провел своего подопечного мимо часового. По длинному коридору, устланному ковровой дорожкой, дошли до нужного кабинета. Утробин предупредительно распахнул лаковую дверь. Комната была пуста. Нет, обычная казенная мебель стояла на месте, но где же хозяин? Марк недоуменно поднял на Утробина глаза. Тот понимающе улыбнулся и указал на большой платяной шкаф. – Проходите! – В шкаф? – опять не понял Марк. Но капитан, опередив его, уже распахнул створчатые дверцы – в пустом шкафу царила темнота. Утробин сделал еще один шаг и, толкнув следующую дверь, отступил в сторону. Большая, в несколько раз превышающая по площади приемную комната открылась перед Марком. Длинный стол, за какими обычно проводят крупные совещания, беговой дорожкой устремлялся в бесконечность. И где-то там, вдалеке, под суровым портретом Железного Феликса, Марк увидел крохотную фигурку Игоря Петровича, сосредоточенно пишущего важную государственную бумагу. – Ну так что же вы, проходите! – Утробин приглашающе взмахнул рукой. Марк с опаской миновал фальшивый шкаф и вступил в комнату. Как у Анубиса, мелькнуло сравнение, пока он брел вдоль стола к хозяину кабинета. Игорь Петрович, видимо, завершив начатую мысль, удовлетворенно кивнул, оторвался от бумаги и поднялся навстречу. Доставал он Марку лишь до плеча, но, несмотря на это, выглядел внушительно, как многие государственные мужи, облеченные властью. Большой лоб с залысинами, очки в золотой оправе, хороший серый костюм из дорогой ткани – все указывало на то, что Игорь Петрович не последняя спица в колеснице. Явно умен, знает себе цену, но тем не менее благожелателен и демократичен, так как первым протянул сухую ладошку для рукопожатия и сел напротив Марка не за свой служебный стол, а за общий, заседательный. – Я вас так примерно и представлял, – признался Игорь Петрович, глядя на Марка сквозь холодные стекла очков, как на редкий экземпляр фауны. Было непонятно, что он решал в это мгновение – оставить ли экземпляр бродить на свободе или поместить в зоопарк для лучшего сохранения вида. – Прекрасный молодой человек, – заключил он. – Вся жизнь впереди. Капитан Утробин, устроившийся за столом рядом через два стула, попытался что-то сказать, но был остановлен начальственным взглядом и удален из кабинета без лишних напоминаний. – Вот так примерно и представлял, – повторил Игорь Петрович, когда они остались с Марком наедине. – Новое поколение, дети свободы. Мы росли в другое время, – ударился он в воспоминания. – Разруха, голод, репрессии. Но наши органы сейчас стараются смыть это пятно из истории страны. Вы знаете, что наша организация во многом изменилась. Мы хотим подойти к человеку с новыми мерками, оценивать его, как личность, давать возможность развиваться творчески. Вот вы, наверное, тоже мечтаете совершить в своей жизни нечто такое, что позволило бы вам уважать себя? Не правда ли? Марк сознался, что правда. – Для этого нужно много работать над собой, – Игорь Петрович откинулся на спинку стула, всем своим видом олицетворяя образец много поработавшего над собой человека. – Хотите, мы поможем вам восстановиться в университете? И не надо бояться никакого Грозного, – заговорщически подмигнул он. – В университете восстановиться, конечно, хочу, – Марк все же чувствовал себя не в своей тарелке, – но на стипендию не проживешь, а работу и учебу совместить не удастся. – О деньгах, Марк Викторович, можете не беспокоиться, – Игорь Петрович отеческим жестом, перегнувшись через стол, положил ладонь на руку Марка. Вам будет выплачиваться государственная повышенная стипендия. Потом эта ваша комната в коммуналке. Такое жилье совершенно не годится для молодого человека блистательных способностей. Скажу вам по секрету, этот вопрос мы уже уладили. – Это все, зачем вы меня вызывали? – уже откровенно валяя дурака, спросил Марк. – Хе-хе, шутник, – Игорь Петрович встал и самолично прошел к маленькому столику с чайной посудой. – Как вы насчет кофейка? – Положительно. – Вот и прекрасно. Вы ведь хорошо знаете, Марк Викторович, что нас интересует. Кольцо придется отдать. – А с чего вы решили, что я отдам кольцо? – Марк рассердился. За какое-то неопределенное обещание устроить его судьбу, плата назначена смехотворная. – Вы думаете, что его цена – всего лишь учеба в университете? Насколько я знаю, за кольцо предлагали гораздо большую цену. – Так ведь покупатель-то тю-тю, – Игорь Петрович театрально развел руками. – Мы его нашли быстрее, чем вас. И потом, не слишком ли обременительно становится обладание вещью, значение которой вам даже представить трудно? – Нет, не обременительно! Даже напротив. Где гарантии, что сдержите свои обещания? – А нет никаких гарантий, – Игорь Петрович лукаво прищурился. – Хотя, если вас не устраивает мое слово... – Не устраивает, – Марк отхлебнул из чашки горячий мокко. – Пока кольцо у меня на руке, вы не сможете причинить мне вреда. Зато потом... – Зато потом, – посуровевшим голосом продолжил Игорь Петрович, государство берет на себя обязанность заботиться о вас. Что вы выигрываете, если будете упрямиться? Да ничего! Вы ведь даже не умеете с кольцом обращаться. Эти игрушки с воскрешением, всего лишь игрушки. Подумаешь, убили – ожил. Да мы, если надо и не такое можем. Эта вещь должна принадлежать России, а не такому... – Игорь Петрович пожевал губами, подыскивая слово, – не такому... индивидууму. Не хотите университет, давайте продолжим разговор в другом русле. Что вы, скажете, Марк Викторович, на то, чтобы поработать на благо отчизны. С кольцом в таком случае, раз уж вы так упорствуете, можете пока не расставаться. Сейчас напишете рапорт, и с сегодняшнего же дня – вы наш сотрудник. Согласны? – Я об этом как-то не думал, – растерялся Марк. – А зря. Нам нужны такие люди: решительные, смелые, находчивые. Мы знаем, что вы проявили стойкость, спасая бесценный для науки и государственной безопасности артефакт. Честь вам за это и хвала! Но пришла пора послужить отечеству! Как в барабан лупит, подумал Марк. Слова-то какие! И все гнет свое – не мытьем, так катаньем. – Чего же вы молчите? – Игорь Петрович взял со своего стола чистый лист бумаги и положил перед Марком. – Пишите, я продиктую. – Да все как-то неожиданно, – признался Марк. – Мне бы время подумать. – А вот этого не будет. То есть время подумать у вас есть, но не покидая этого здания. – То есть как? – А так. Неужели вы решили, что мы позволим вам скрыться? Вы, Марк Викторович, и так заставили нас потрудиться, пока мы отыскивали вас. Проделана большая розыскная работа. Потом, вы можете это кольцо, скажем, подарить неизвестному лицу, незаметно выбросить, наконец, а это, по уже известным для вас причинам, нас не устраивает. – Да что я, недоумок, что ли, – возмутился Марк. – Выбросить кольцо! – Все может случиться, все. А мы должны все предусмотреть. Выпьете, скажем, с Василием Рустаковым, и ладно, если с ним, и подарите. Или в состоянии аффекта швырнете в реку. Ведь вероятно, правда? – И что же вы меня теперь в камеру посадите? – Да, в Лефортово. Там хорошие условия содержания. Не к уголовникам же вас определять. А там подумаете, прислушаетесь к внутреннему голосу, и, глядишь, попозже договоримся. – Но это же произвол! – И не произвол вовсе, а государственная необходимость. Видит бог, – Игорь Петрович поднял глаза к портрету Железного Феликса, – мы все хотели сделать по-хорошему. – Да дайте же хоть полчаса! – взмолился Марк, чувствуя как все заныло внутри. – Пожалуйста, – вежливо согласился Игорь Петрович и, бесшумно ступая по ковру, покинул кабинет, исчезнув в недрах платяного шкафа.

30.

Проводив хозяина кабинета взглядом, Марк тупо уставился в стену. Он вертел и дергал на пальце кольцо, словно хотел и одновременно боялся снять его. Впрочем, так оно и было. Отдать? Оставить? Просидеть лет двадцать, как Железная Маска, в тюрьме? А потом что? Ждать изменения в государственном устройстве? Чушь все это! Есть, правда, один жуткий вариант – самоубийство. Опять к Анубису, и через Мертвый Дом на свободу. Но об этом даже думать не хочется. Марк встал, подошел к непрозрачному со стороны улицы окну. Все та же Лубянская площадь с каруселью машин вокруг пустого, торчащего, как штырь, постамента открылась перед глазами. Дьявольское кольцо. Дьявольское! В стене, чуть выше портрета, послышался негромкий скрежет. Затих. Потом повторился. Аппаратура у них там, что ли, барахлит? Мелкая меловая пыль потекла со стены ручейком на пол. Марк уставился на портрет, словно ожидая, что тот оживет, но раздался глухой удар и штукатурка на стене вспучилась, как нарыв. Со следующим ударом нарыв прорвало. Вслед за крупными кусками штукатурки вдруг в комнату вылетела ржавая металлическая решетка, и в образовавшейся дыре зашевелилось нечто страшное и темное. Безмолвно наблюдавший до этого за непонятным явлением Марк тихо вскрикнул и отскочил в сторону. Он уже был готов рвануть к дверцам шкафа, когда в дыре появилось смуглое лицо Джесертепа. Приветственно кивнув Марку, Джесертеп нахмурился и, высвободив руки, раздвинул края неровного отверстия. Через мгновение он ловко спрыгнул на стол Игоря Петровича – крякнул раздавленный телефонный аппарат. Похоже, у демона вошло в привычку использовать стол при своем появлении, как подставку. – Чего же ты? – укоризненно сказал Джесертеп, возвышаясь над Марком, как статуя самому себе. – Мы же договорились! – И что ты собираешься делать? – Марк понемногу приходил в себя. Прорываться с боем? – Да! Если понадобится. – По-другому, наверное, не выйдет, – предположил Марк. – Сюда через минуту набегут со всего здания. Все тут прослушивается и просматривается. – Уйдем по вентиляции, – небрежно ткнул рукой в сторону дыры Джесертеп. Старые ходы при ремонте заделали, но пробраться можно. – Как ты узнал, что я здесь? Демон только дернул плечом, давая понять, что о таких пустяках говорить сейчас не намерен. Спустившись со стола, он прямиком направился к шкафу и распахнул первые дверцы – никого. Тогда Джесертеп сделал еще один шаг и пнул вторую дверь. В открывшемся пространстве приемной мелькнула чья-то тень и скрылась за косяком. – Оставайтесь на местах! – Марк узнал голос Утробина. – Не двигайтесь! Ничуть не задержавшись, Джесертеп миновал шкаф, и Марк увидел, как на него обрушился удар. С таким же успехом можно было бить чугунную болванку. Послышался болезненный крик, в воздухе мелькнули ноги капитана Утробина. Демон вбросил его в кабинет, как куклу. В коридоре нарастал громкий топот. Блокировали дверь, понял Марк. Он не знал, на что Джесертеп способен. Может ли действительно выстоять в схватке с вооруженной и хорошо обученной охраной. Поэтому на всякий случай крикнул: – Назад, Джесертеп! Назад! Не бейся с ними! Серия коротких и веских ударов, падение тел, возня в коридоре и последовавший за этим одиночный выстрел заставили Марка побежать к выходу. Он перепрыгнул через скорчившееся на паркете тело капитана и стремительно миновал приемную. Первым, на кого он наткнулся в коридоре, был охранник. Вернее, бывший охранник. Голова повернута под неестественным углом, руки раскинуты, как будто он пытался дотянуться до стен. Рядом валялся большой черный пистолет. Чуть в стороне лежали еще двое, а удаляющаяся спина Джесертепа маячила уже где-то метрах в двадцати. – Подожди! – вновь крикнул Марк. – Так мы все равно не выйдем! Словно в подтверждение его слов в обоих концах коридора появились еще люди в штатском и в форме. Стрельба пока не открывалась, но Джесертеп и Марк оказались в кольце. Как ни ловок был демон, с таким количеством вооруженных и тренированных противников ему, скорее всего, не справиться. Похоже, Джесертеп и сам понял это. Не ввязываясь в драку, он развернулся и побежал обратно к кабинету, выкрикивая проклятья на незнакомом языке. – О, как я рад буду встретиться с ними в Мертвом Доме! – прорычал он, поравнявшись с Марком. – Как буду счастлив! Демон отступил в приемную и, перегнувшись через порог, схватил за середину тяжелую ковровую дорожку, тянущуюся по всей длине коридора. Он резко дернул ее, словно это было льняное полотенце, – раздался треск рвущейся материи и крики падающих людей. Марк увидел, как в веселом оскале блеснули зубы демона. Джесертеп выглянул в коридор и вдруг, дико вскрикнув, выхватил из-за пазухи плаща светящиеся сиреневым жутким пламенем кривые кинжалы. Только потом Марк понял, что именно пламенем и были эти короткие клинки, потому что демон тут же одновременно бросил их в разные концы коридора, и немедленно вспыхнул огонь. Стеновые панели занялись сразу, словно только и ждали горячей искры, удушливо затлел ковер, потянуло гарью. Джесертеп втолкнул Марка в приемную и захлопнул дверь. – Пошли! – отрывисто сказал он и направился в кабинет. Марк послушно последовал за ним. Не обращая внимания на капитана, который очнулся и теперь смотрел на демона снизу вверх, оставаясь на полу, Джесертеп вскочил на стол и заглянул в дыру. – Будет трудный путь, – предупредил он. – Не хочешь ли остаться? – После того, что ты сделал? – Ладно, мы выберемся отсюда. Джесертеп ловко подтянулся и исчез в дыре. Бросив последний взгляд на комнату, Марк устремился вслед. Старая вентиляционная шахта вертикально обрывалась вниз, но по стене были набиты скобы, и, цепляясь за перекладины, Марк начал спускаться, перед каждым новым движением нащупывая ногой опору. Было слышно, как чуть ниже шуршит плащ демона, а иногда он подбадривал Марка короткими восклицаниями. Через один или два этажа обнаружилось боковое ответвление, и Джесертеп свернул туда. Теперь беглецы передвигались уже на четвереньках, задевая плечами кирпичную кладку. Запах гари ощущался и здесь. Видимо, старые вентиляционные ходы все же соединялись с новыми. – А мы тут не задохнемся? – спросил Марк, когда клубы дыма настигли его. В полной темноте разглядеть что-либо было трудно. – Сейчас начнется коридор канализации, – демон вовсе не был расположен давать разъяснения. – Потерпи. Действительно, скоро он, неожиданно подавшись в сторону, исчез в очередном проломе, очевидно, им самим им и проделанном, когда он пробирался в кабинет. Теперь можно стало распрямиться во весь рост. Пол коридора наклонно уходил вниз. Где-то журчала вода, в нос ударил запах плесени. – Однако, здесь не очень-то уютно. – Можешь вернуться, – в голосе Джесетепа прозвучала насмешка. – Игорь Петрович будет рад. – Не надо иронии, освободитель, – Марк шлепал вслед за демоном по сырому каменному полу. – Клянусь Анубисом, я благодарен.

31.

Шли долго. Марк ожидал погони, но ее не последовало. Пару раз Джесертеп возвращался и обрушивал коридорные простенки, заваливая проход. Но, возможно, на Лубянке всех настолько ошеломил пожар, что отрядить группу захвата было просто некому. Демон и Марк, почти не разговаривая и лишь обмениваясь короткими репликами, иногда шли посуху, иногда по колено в воде. Фигуру Джесертепа очерчивало слабое фосфоресцирующее свечение, и Марк старался не упускать его из вида. Сам демон, похоже, ориентировался в подземелье прекрасно. По крайней мере, он нигде не останавливался и находил путь без заминки. По своей наивности Марк полагал, что подземные коммуникации Москвы кишат диггерами и бродягами. Но пока им на пути не попадался никто. Впрочем, само по себе грандиозное сооружение, которое по праву могло называться вторым городом, впечатляло. – И долго мы еще будем здесь ходить? – Марк решился на вопрос не сразу, но, с другой стороны, сколько же можно петлять по коридорам на разных уровнях, то поднимаясь по скользким металлическим скобам, то спускаясь вниз, в воду? Временами вонь становилось невыносимой и приходилось брести, прикрывая нос платком. – Скоро выберемся. Но надо быть осторожными. На божий свет вылезли из канализационного люка где-то в районе Петровки. Люк располагался за коммерческим киоском и был скрыт от толпы, но когда Марк взглянул на Джесертепа, то понял, что и он выглядит не лучше. Плащ демона покрывали ошметки грязи, ботинки превратились в два глиняных комка, а лицо измазано настолько, что оливковый цвет сменился гуталиновым. – Нас же сейчас заберут, как бомжей, – Марк подобрал клочок газеты и попытался вытереть руки. – Здесь и уголовный розыск неподалеку. Джесертеп процедил что-то неразборчивое себе под нос и тоже собрал с асфальта сухой снег, но только размазал глиняные пятна по всему плащу. Некоторое время беглецы прятались за киоском, пока не открылась дверь и молодой наглый продавец не шуганул их оттуда. – Поразвелось бродяг! Спереть что-нибудь хотите. Кроме пустых коробок переть из-за киоска было нечего, но пришлось выходить на улицу. По Петровке, завывая сиренами, в сторону Лубянки промчались две пожарные машины. Даже отсюда хорошо был виден столб дыма, поднимавшийся над площадью. Марк проводил машины злорадным взглядом. – Чтоб вы все погорели! Толпа зевак устремилась вслед за машинами. Марк и демон пробивались против течения толпы, от них брезгливо шарахались, но в конце концов худшие опасения подтвердились, их заметил милиционер. Видя, как решительно он направился в их сторону, Марк схватил Джесертепа за руку и юркнул в первый же попавшийся подъезд. Им повезло – подъезд оказался проходным. Отдышавшись во дворе, стали думать, что делать дальше. Больше никаких битв Марк не жаждал. Видя, как временами воинственно вспыхивает взгляд демона, он попросил его вести себя все-таки потише. – Мы же не можем пробиваться по всей Москве с боями, да и потом надо еще придумать, что делать дальше. – Ты – свободен, – сказал Джесертеп. – Спасибо, что вытащил оттуда. – О, они еще не знают, какой я воин! – Замечательный. Марк вгляделся в лицо Джесертепа. Иногда выражение темных глаз демона становился на удивление наивным. Как у ребенка, подумал Марк. Но это был свирепый ребенок. – Я мог бы сжечь этот город, – надменно сказал Джесертеп, вытирая руки носовым платком. – Мне здесь не нравится. – Здесь живут люди. – Все равно они придут туда, где живу я. К моему хозяину. – Ну и что? Зачем же тогда ты помогаешь мне? – Ты владеешь кольцом. Тебе даны испытания. Ты должен пройти их. А конец все равно будет один. – Все равно? – Да. Никто не живет вечно. Даже владелец кольца. – Тогда, может, и кольцо ни к чему? – О, Анубис знает, что делает. Он мудр, да будет милостив к нам Весовщик Душ. Если кольцо нашло тебя, то ты должен... Демон не договорил. Во двор въехала машина, и скрывавшиеся до этого за штабелями пустых ящиков, беглецы вынуждены были, опасаясь новых неприятностей, снова выбираться на улицу. Начинались ранние, почти совсем зимние сумерки. Кое-где зажглось электричество. Идти, не привлекая к себе внимания, стало легче. Если бы можно было забиться в какой-нибудь угол и пару дней не выходить оттуда, то Марк так бы и сделал. Но к Певцову идти нельзя, в гостиницу в таком виде не сунешься, да и найдут там быстро. Оставался вокзал, но, скорее всего, на вокзалах его сейчас и ищут. Бредя темным уже переулком, Марк закурил. Слева сплошной стеной тянулись учрежденческие здания, справа тротуар ограничивала железная решетка то ли парка, то ли сквера. И около решетки стоял пустой металлический киоск. – Тебе надо переодеться, – эти слова Джесертеп произнес не терпящим возражения тоном. – Надо, – вздохнул Марк. – Да и тебе бы не помешало. Джесертеп в два шага очутился рядом с запертым киоском и ударом кулака сбил замок. Звякнул металлический засов, одним концом упав на асфальт, и тут же завопила сигнализация. – Уголовщины нам только не хватало, – закричал Марк. – Бежим! Но Джесертеп, как умелый вор, хладнокровно шагнул внутрь киоска, и в лицо Марку полетели пакеты с одеждой. Он не успевал их подхватывать и скоро нагрузился так, что едва мог видеть перед собой. – Ну вот, а теперь бежим! Демон выбрался наружу и первым перемахнул через ограду.

32.

В пустом скверике, примыкавшем к большому серому зданию, можно было опасаться только вневедомственной охраны. Марк и Джесертеп миновали его бегом, словно мальчишки, наворовавшие яблок, и завернули за угол. Среди пакетов, нахватанных впопыхах, оказались и совсем ненужные. Побросав прямо на снег дамские кофточки и туфли, Марк все же выбрал себе вполне приличную драповую куртку и джинсы. Демон сменил плащ и обзавелся смешной шерстяной шапочкой. В таком виде можно было уже беспрепятственно выходить в город. Около ларька стояла милицейская машина, но, как отметил про себя Марк, стражи порядка опять опоздали – ищи ветра. Пройдя квартала два, купили обувь, и лишь после этого Марк почувствовал себя более-менее комфортно. Хотелось есть и хоть немного посидеть спокойно. К счастью, маленьких кафе хватало, свернули в первое попавшееся. – Ну и что ты собираешься делать дальше? – Джесертеп вгрызся в едва прожаренный кусок мяса, который ему подали после долгих пререканий с официантом. Помогли лишь приличные чаевые. – Останешься здесь? – Хорошо бы уехать, – Марк уже закурил и расслабился. Негромкая музыка в стиле ретро и приглушенный свет создавали ощущение уюта, пусть даже временного. – И куда? – Да черт его знает. Из Москвы выбраться будет трудно, наверняка обложили все аэропорты и вокзалы. Попробую на автобусе или на попутке. – Деньги есть? – Осталось немного. На месяц или два, наверное, хватит, а потом посмотрим. – Угу, – Джесертеп жевал и в упор разглядывал Марка, словно видел его впервые. – Могу помочь. – Ограбишь банк? – усмехнулся Марк. – Или тряхнешь какого-нибудь бизнесмена? – Перед тобой непревзойденный игрок в кости. Как-то раз я обыграл самого Сета и его демона Демиба, а ставкой была – жизнь. Вытерев руки салфеткой, Джесертеп смял ее и небрежно бросил на пол. Подскочивший к столу официант что-то проворчал себе под нос, но салфетку поднял. – Тогда пойдем к наперсточникам, – рассмеялся Марк. – Сорвем банк. – И много у них можно выиграть? – Не думаю. Может быть еще столько же, сколько у меня есть. Но, скорее всего, меньше. – Фу, – демон укоризненно взглянул на Марка своими черными, как маслины, глазами. – Я говорю о крупном выигрыше, а ты мне предлагаешь играть с паршивыми базарными жуликами. – Есть еще государственные азартные игры – лотерея, облигации. Но в них играть надо долго. Биржа отпадает – капитал маловат, а в казино нас не пустят. Джесертеп раздул щеки и выпрямился насколько ему позволил это сделать его маленький рост. – Не пустят? Нас? – Вот только без глупостей, – Марк предупредительно поднял руки. Мордобой не поможет. Только хуже сделаешь. Туда пускают прилично одетых, а мы хоть и прибарахлились с твоей помощью, но, боюсь, эти костюмы потянут лишь на то, чтобы посмотреть на игру с порога. – Пойдем посмотрим! – Не хочу! Опять в драку ввяжешься. После громких споров, – на них даже стали оглядываться, – Джесертеп все же уговорил Марка. Попытка не пытка. Нельзя сказать, чтобы демон тяготил Марка своей компанией. Но с ним он чувствовал себя, как на острие ножа. Дрался тот не хуже Брюса Ли, мог прошибить кулаком стену и перебить всю посуду в любом приличном заведении, но вот что касается игры... Не хватало только еще увидеть и азартного Джесертепа. Просадит все деньги, путь один – к Анубису. Ни в одно из известных в Москве казино Марк демона не повел. Туда точно не прорваться. К тому же раньше Марк не играл нигде ни разу, о рулетке знал только понаслышке, а "Black Jack" позорно именовал очком. Поехали куда-то в район Чертаново, ориентируясь по газетному объявлению. "Клондайк", похоже, достраивали второпях. Двухэтажное здание, возведенное когда-то для непонятных целей, украшала светящаяся вывеска. Стиль старались выдержать под Дикий Запад. Но даже и здесь, на окраине, перед казино выстроился ряд дорогих машин, а посетители, как успел заметить Марк, ничем не напоминали неотесанных золотоискателей. Сплошь смокинги и клубные пиджаки. Вертящаяся зеркальная дверь доконала окончательно. Марк миновал ее первым, а Джесертеп замешкался. Скоро стало ясно, что демону требуется помощь. С помощью охраны Джесертепа извлекли из вертушки, и он в сердцах толкнул ее так, что стекла слились в сплошной сверкающий цилиндр. – Вошли? – вежливо спросил дюжий охранник и поправил на зеленом пиджаке бейдж с надписью "Security". – А теперь, пожалуйста, обратно. – То есть как! – воинственно вздернул подбородок Джесертеп. – Мы пришли играть! – В таком виде не пускаем, – скучным голосом пояснил страж и легонько подтолкнул Марка к выходу. – Я же тебе говорил, – Марк не сделал ни малейшей попытки оказать сопротивление. – Предупреждал. Джесертеп без усилия отвел руку охранника от своего плеча. – Давай договоримся, – с вдруг появившимся восточным акцентом сказал он. У нас есть деньги. Марк, покажи. – Да что ты, неудобно. – Есть деньги, есть. Тебе сколько надо? – Взяток не берем, – охранник перестал подталкивать Марка. – Сто хватит? Двести? Пятьсот? Вместе с повышением ставок менялось и выражение лица стража. Из непреклонного оно стало снисходительным. – Хорошо, пятьсот, – согласился он. – Галстуки я вам дам, но, если придерутся в зале, то я тут ни при чем. Скрипя сердцем, Марк расплатился, и, сопровождаемый насмешливыми взглядами завсегдатаев, вошел в зал.