Текст книги "Непродуктивная психология, или Бомба для директора. Визитка: досье на партнера"
Автор книги: Владимир Тараненко
Жанр:
Психология
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
К сожалению, руководство многих фирм такими же методами защищается от воровства и в среде своего бизнеса. В административном офисе – бесчисленное множество перегораживающих коридоры решеток (а если вдруг пожар?), поэтажных и секционных блокпостов внутренней охраны, сама пропускная система также представляет чудо «ракетных семидесятых» со специальной секретной карточкой и двумя еще более секретными кодами для каждого сотрудника лично. Видеокамер слежения после такого уже не замечаешь и так же равнодушно начинаешь относиться к оценивающим взглядам фланирующих по коридорам и сусекам упитанных особ из внутреннего секьюрити. Обязательно в такой организации окажется грозная должность «заместитель директора по режиму». Не путайте с «зам. директора по коммерческой безопасности» – это само собой. А еще можете столкнуться с таким штатным перлом, как «зам. по общей безопасности». Одним словом, охраны и ищеек хоть пруд пруди, и ваш временный бейджик они неоднократно придирчиво осмотрят. Заодно могут поинтересоваться, почему в туалет вам приспичило именно на этом этаже. И так далее. Охране-то ведь необходимо постоянно доказывать свою нужность, чтобы не уволили с непыльной работы.
Чрезмерная подозрительность и тотальная паранойя по отношению друг к другу от воровства «изнутри» еще никого не оградили. Американское ЦРУ, кажется, единственная организация, которая честно признала, что непрерывные поиски советских «кротов» от них в конечном счете не избавили, но вот на продуктивности работы сотрудников ведомства насаждаемая паранойя сказалась чрезвычайно отрицательно. Наблюдался массовый уход способных профессионалов. Действительно, очень неприятно, когда тебя непрерывно в чем-то подозревают и ты вынужден находиться в роли вечно оправдывающегося. Еще нестерпимее, когда под видом безопасности бизнеса без обиняков суют нос в твои личные дела. Не удивительно, что персонал начинает «голосовать ногами». А первыми всегда уходят лучшие. Не сочтите за черный юмор – воры остаются. Дожидаться удобного момента.Примите также к сведению, что стопроцентно обезопасить свое добро от тех, кто поставлен его охранять, в принципе невозможно. Над сторожами надо поставить охранников, над охранниками – контролеров, над теми – особоуполномоченных и так далее до бесконечности. Результат будет тем хуже, чем длиннее эта цепочка. Соблазн украсть у охраны гораздо сильнее, нежели у работников-специалистов. Потому что охрана – это почти всегда наемный персонал, «варяги» по контракту, их с вашим бизнесом связывает только зарплата. А еще следует принимать во внимание характер оказываемых ими услуг, когда не нужно болеть душой за производство и состояние бизнеса. Кажется, еще русский анархист Бакунин доказывал Карлу Марксу, что в его «коммуне» первым лицом станет кладовщик, а не производитель. И этого кладовщика общество контролировать не сможет. Точно так же, как и охрану.
Практический совет 3. Больше доверяйте техническим системам сигнализации, а не надсмотрщикам в ведомственной форме. Охране же лучше поручить исключительно «внешний периметр» территории, и еще лучше, если она будет работать по принципу аутсорсинга, т. е. по найму из какой-нибудь надежной охранной фирмы. Строго разграничьте служебные полномочия своих работников и сэкономьте на контроле внутреннего режима. Уберите лишних людей, и тогда бесцельные шатания и поиски «чего-нибудь» прекратятся сами собой. Любое безделье развращает и провоцирует к воровству, ведь надо как-то улучшать свой материальный статус. Аналогично – неопределенность обязанностей: занимаясь «всем понемногу», привыкаешь к бесконтрольности.
Практический совет 4. Автор придерживается той позиции, что проблему легче обезвредить, если начать о ней открыто говорить и точно так же действовать. Нет ничего плохого в том, что в помещениях офиса разместятся следящие устройства, а служебные телефоны будут подключены на прослушку. В конце концов, мы же идем на работу, а не в баню. Только следует, чтобы данный контроль был гласным и без элементов параноидной подозрительности. Ну и, естественно, необходимо позаботиться о защите системы мониторинга от несанкционированного считывания информации. Впрочем, это уже аспект чисто технический, попутно, правда, отметим – весьма и весьма недешевый. Может быть, можно как-то обойтись без установки тотальной системы недремлющего «электронного глаза»? В принципе сферу технического следящего мониторинга можно серьезно «ужать» (оставив за ней только сторожевые функции), если внедрить в коллективе систему деловых взаимоотношений, основанных на открытости, персональной ответственности и налаженной обратной связи. Мы считаем, что поговорить об этом следует подробнее.
1.3.4. Самоконтролирующаяся система, или Один в поле не сторож
Можно обмануть многих, нельзя обмануть всех. Как минимум, Божье око не дремлет.
Козьма Прутков. Мысль по поводу
Под самоконтролирующейся системой, направленной на предотвращение воровства, понимается нечто отличное от традиционного стукачества неких избранных «наверх» о том, как идут дела у их подчиненных. Охотники сделать карьеру на банальном доносительстве всегда были и вряд ли исчезнут в ближайшей исторической перспективе. Но не о них сейчас речь. Хотя о случаях хищения они вполне могут сигнализировать. Но, во-первых, сексотов по собственному почину, как правило, в коллективе в лицо знают все и прежде всего потенциальные воры. А во-вторых, с чего бы это вдруг доносчики обязательно должны быть честнейшими работниками на фирме? У них, пардон, другая моральная функция и свои сугубо личные меркантильные интересы. Они ведь тоже могут вступить в воровской сговор, да еще какой! Им ведь выписан официальный карт-бланш доверия со стороны начальства – свой ведь среди чужих. Так что подворовывать по-маленькому стукачам само положение велит. Что они зачастую и делают. Даже если и попадутся, то авось «заслуги» перевесят прегрешения.
Чтобы действительно поставить надежный заслон воровству, нужно сделать максимально прозрачным финансовый и материальный поток внутри подразделений фирмы. Приблизительно то, что налажено во многих западных фирмах и «тамошних» временных трудовых коллективах. Можно нанять персонал «на ставку», но держать его в неведении относительно действительной стоимости выполняемых работ. Предполагаемая разница, по старику Марксу, и есть то, что он ошибочно определил как «прибавочная стоимость». А можно показать действительную смету и оговорить процент оплаты, исходя из предполагаемых сумм. Решите сами, в каком случае больше шансов «завестись» воровству. Естественно, тогда, когда существуют утаивания, недомолвки, неподконтрольные суммы и непонятно за что выплаченные дивиденды. В деловой атмосфере типа «сделай карьеру – урви побольше» неизбежно возникнут условия для «нелегитимного присвоения» кусочка общей доли прибыли. (Даже привычное для нас использование служебного автомобиля в личных целях, по существу, есть воровство как минимум моторесурса и топлива. О моральных издержках для коллектива умолчим.) К воровству в традиционном смысле этого слова остается сделать один лишь шаг. И не сомневайтесь, кто-то непременно шагнет.
Куда сложнее придумывать всевозможные левые ходы, если каждый знает, куда и на что идут заработанные коллективом деньги. (Подобная финансовая прозрачность в советские времена была принята в производственных бригадах, работающих на условиях полного хозрасчета по так называемому аккордно-премиальному методу. Между прочим, сам термин «аккордный» произошел от немецкого akkord, что в переводе означает «соглашение, договорное условие»; а по-итальянски музыкальное accordo, означает «согласие, созвучие». Подзабыт порядком и термин «коэффициент трудового участия», применявшийся при оплате труда в студенческих строительных отрядах. «Наварить» лишние деньги там было, конечно, соблазнительно, но сложно – коллектив жестко контролировал финансовую деятельность руководства.)
Автор рискнет утверждать, что современный бизнес и присущие ему методы менеджмента слишком «затемняют» механизмы распределения общей прибыли. Дело не столько в персональных конвертах и особых фондах, а именно в тенденции недопущения гласного контроля за тем, «куда, и почему, и кому, и за что». Свобода финансового маневра для руководства фирмы оборачивается обратной стороной медали – в мутной воде неизбежно заводится своя маленькая прожорливая пиранья. Поначалу она будет отщипывать осторожно и понемногу, но аппетит, как известно, приходит во время еды. Воровство и коррупция стали бичом современного бизнеса во многих странах (волна начавшихся финансовых разоблачений в среде крупнейших корпораций США – очень показательный пример, но там всерьез взялись лечить слегка запущенную болезнь) потому, что резко ослаблен коллективный контроль за финансовыми потоками внутри самих фирм. Если топ-менеджмент постепенно превращает фирму в некий аналог вотчины, неизбежно возникает явление кормления на всех управленческих уровнях. Капиталистический, а точнее, рыночный способ производственных отношений деградирует до феодального, с его несанкционированными поборами и неизбежной стагнацией продуктивных сил. Тогда воровство и вымогательство (рэкет) станут нормой, к сожалению, далеко «не нормальной» жизни. Будем надеяться, что это лишь мрачная футуристическая модель, и мировое хозяйство откажется от такого сценария.
По сути, оно уже в конце 1980-х начало эволюционировать в сторону максимального раскрытия продуктивных сил через установление открытых паритетных договорных отношений в связке «работодатель – исполнитель». Там, где руководитель или даже глава фирмы и его персонал ничего не скрывают друг от друга, воровству просто не на чем закрепиться, не то чтобы развиваться. К такой доверительной открытости мы еще не готовы. Но если нет возможности перепроверить друг друга в общем деле, то как тогда добиться абсолютной честности во взаимоотношениях. Верить на слово? Наивно. Стыдить моралью? Не эффективно. Васька будет слушать и есть. Ужесточить наказание? Можно. Но придавленные страхом люди – уже не работники. Просвет видится только в указанном направлении: мы все доверяем друг другу, но каждый имеет право проверить другого или, во всяком случае, поставить вопрос о недоверии. Своему непосредственному начальнику, например: который тащит потихоньку, но все боятся об этом заявить – до Бога высоко, до царя далеко, а непосредственный руководитель отомстит по полной, тут уж как пить дать.
Сделаем попутно один не совсем приятный вывод: за линейным руководством, т. е. средним управленческим персоналом (а чаще всего именно он и ворует), одного административного контроля «сверху» не достаточно. Нужен действенный контроль также и «снизу», от вверенного ему персонала. Как это осуществить? Да хоть через анонимный почтовый ящик или «телефон доверия». Так в свое время поступил в своей клинике директор и великий хирург Николай Амосов (думается, в представлении он не нуждается). Его социологический опыт сейчас переживает ренессанс, его мысли и идеи ныне активно внедряются на «передовом технологическом Западе». И происходит это, видимо, потому, что он реально разработал и внедрил в практику систему действенной обратной связи от мала до велика. А ведь в среде врачей мздоимство – вещь почти узаконенная, чуть ли не традиция и норма. И у него получилось! Хотя общество не готово к такой кардинальной перестройке и по сей день. Все надеется изобрести трюк, чтобы воровство и коррупция исчезли в одночасье, как сорняки после гербицидов. С последними, правда, беда – земля после них не родит и люди болеют.
Итоговое резюме. Если вы хотите кардинально покончить с воровством, введите на своей фирме абсолютно прозрачные и честные правила для всех без исключения. И никогда не позволяйте их нарушить ни себе, ни кому бы то ни было и ни при каких обстоятельствах! Помните также, что сила личного примера руководителя со временем порождает устойчивую культуру и традицию и формирует менталитет для окружающих.
Согласитесь, врач с сигаретой, ратующий за здоровый образ жизни, – не убедителен. А поскольку он – врач, то подсознательно захочется взять с него пример. Нельзя бороться с воровством, не будучи честным и принципиальным даже в мелочах. Посредством налаженного контроля через обратную связь с персоналом (к вам всегда должен быть открыт прямой доступ) добейтесь того же и от всех остальных. Там, где каждодневно следят за чистотой все, а не только уборщики, мусор не заводится. Почему бы не поступать так и с воровством?
1.3.5. О пользе агротехники на возделываемой ниве
Если не пропалывать – незачем было сажать.Девиз дачников
К сожалению, рекрутинговое агентство вряд ли предупредит вас о том, что направило к вам на работу потенциального вора. Как уже говорилось выше, и сама личность не всегда подозревает о наличии у себя подобных «талантов». Но тем не менее, если внимательно понаблюдать за повседневным поведением своих сотрудников, то можно составить более-менее достоверное досье, которое поможет спрогнозировать вероятную угрозу воровства.
Вначале избавимся от штампов. Например, у будущего вора далеко не всегда будут бегать глаза и краснеть уши при ответе на дурацкий вопрос: «Это не вы, случайно, украли?». (Если уж хотите провести результативный допрос, то доверьте его опытному специалисту с полиграфом, он же – «детектор лжи».) Также не всегда бросающаяся в глаза скуповатость и прижимистость человека может толкнуть его на стезю преступного промысла. Жадность, конечно, губит человека, но процент воров среди них невелик, поскольку накопительство и склонность к расхитительству – все же принципиально разные вещи.
А вот как раз те, кто чрезмерно много тратят и явно склонны жить не по средствам, уж точно не упустят шанс поправить свои дела за счет фирмы, особенно если у них непомерное тщеславие, развитый эгоцентризм и слегка презрительное отношение «к малым сиим». Добавьте сюда склонность к риску или хотя бы уверенную нагловатость – и вы получите весьма вероятный портрет того, кто без зазрения совести запустит руку в чужой карман. Не за копейкой, а за суммой чуть поболее, но если жизнь прижмет – то на безрыбье, как говорится, и рак рыба.
Иногда, правда, встречаются оригиналы-скромники типа миллионера Корейко из «Золотого теленка», но это весьма редкий тип. И все же он тоже ловится. У Корейко явно просматривалось чрезмерно механистическое отношение к любым моральным нормам и принципам. За показным футляром скромности скрывалось ницшеанское презрение к зарабатывающим трудовую копейку. Он был до предела скован, зажат и явно играл не свою роль. Остап Бендер это раскусил сразу. Он прочувствовал двойной футляр. Далее осталось выяснить, есть ли у субъекта наворованные деньги. Корейко их предусмотрительно не тратил, но все же энную сумму «засветил».
Стремиться к роскошной жизни с посещением острова княжества Монако и белым прогулочным «мерседесом» сегодня уже не зазорно. Богатство и воровство – далеко не одно и то же. Но если человек любит только деньги и ничего, кроме денег, то стоит призадуматься. Жаргонные слова «поднять деньги» (сказано-то как!), «сделать деньги», «наварить деньги» – это уже сигнал. Если только произносящий их не игрок на валютной бирже, который к деньгам просто «на работу» ходит, таково его призвание.
Как воспитывают в человеке воровские наклонности? Очень просто: его постепенно приучают к «лишним», «легким» и «дармовым» деньгам. Как только он уже не может без них обойтись, все – «клиент» готов быть сообщником. Поэтому очень серьезно присматривайтесь к тем, кто слишком легко и привычно берет «не свое» и «не заслуженное». Воровство очень часто начинается с мелочей. Привычка хоть в чем-то жить за чужой счет – стопроцентный маркер потенциального вора! А эта привычка обязательно проявится в повседневной жизни – нужно только уметь ее разглядеть.
К воровству (или к готовности его совершить) почти неизбежно приводит также профессиональная и деловая несостоятельность при явно завышенных запросах к жизни. Если нельзя заработать своим трудом, то что же остается? Играть до конца жизни в «Спортлото» или… рискнуть, если вдруг подвернется случай? Выбирают и то, и другое. Потом выясняется, что «рискнуть» означало банальное «украсть». Хотя «герой» ни за что не захочет самому себе в этом признаться. Уровень напыщенного самоуважения не позволит. Основной оправдательной мотивацией в данном случае выступят уязвленное самолюбие и обида: меня, мол, всегда недооценивали. Вот вам и первый надежный якорек.
Не принимайте на работу с виду респектабельных, но при этом чем-то обиженных и недовольных, они уже не способны терпеливо и упорно перемалывать трудности. Подарите им носовой платочек и – распрощайтесь. Ну а если вы их подловите еще и на зависти – тогда сделайте это немедленно и под любым предлогом. Зависть – одно из самых опасных и мерзких качеств человека – может легко подтолкнуть к воровству! А если при этом есть еще и другие подталкивающие мотивы…
Еще один потенциальный контингент – это те, кто «ради своих близких готов на все». По сути, они рабы своей семьи. Их крепко поломали еще в детстве и превратили в покорное орудие добычи средств к существованию. Их совесть трансформировалась в пожелания домочадцев. Все остальные моральные принципы они внутренне готовы променять на деньги. А если их вдруг станет не доставать… дальнейший сценарий развития событий додумайте сами.Нередко к воровству человека подталкивает необходимость утоления «одной, но пламенной страсти». Мы намекаем на полную психологическую зависимость индивида от некоего «хобби». Если, конечно, под последним не понимать грибную охоту в межсезонье или копание грядок в саду. Бывают ведь увлечения и «покруче», например, неуемная слабость к противоположному (а то и к своему!) полу. В принципе, если человек не может от чего-то отказаться, – это уже его минус, ведь тогда он, хотя бы частично и временно, превращается в раба своих желаний. Если человек ходит на работу для того лишь, чтобы добыть деньги, и все его помыслы где-то вовне, то при острой нехватке средств он может решиться и на воровство.
Практическое резюме от обратного. Подбирайте персонал по возможности из тех, кто душой предан своему делу, не любит менять свои житейские принципы и точно знает, сколько он «стоит». Реальная самооценка при этом очень важна, ибо она прямо указывает на отсутствие привычки приписать себе «лишнее». Пытайтесь заманить к себе также тех, кто с большим недоверием реагирует на подачки «дармовых пирожных», такие люди привыкли зарабатывать, а не «получать». Еще всегда симпатизируйте тем, кто не любит, когда пользуются его вещами и кто принципиально отвергает дружбу в обмен на услуги. Отдавайте предпочтение открытым оппозиционерам, а не льстецам, отвергайте льстецов, которые наверняка рано или поздно предъявят вам счет «за любовь и уважение». Могут ведь взять и товаром… И напоследок несколько слов о методах борьбы с воровством. Автор считает, что для этого все средства хороши, кроме преступных, вплоть до экзотических и нетрадиционных. Как-то уж повелось, что отечественный бизнес особо не жалует частный сыск. Потому-то нашим ворам и вольготно. А жаль. Может, стоит взять в штат хорошего криминалиста на пенсии? Тот же полиграф «по вызову» в умелых руках – очень даже неплохое подспорье при необходимости провести «домашнее расследование». Свою полезную лепту может внести и способный психоаналитик, умеющий «просвечивать» людей. Поможет и графологическая экспертиза, во всяком случае, она даст конкретную «наводку» и возможность разобраться в скрытых мотивах поступков. Не лишней окажется и визуальная психодиагностика (вот где пригодятся видеозаписи!). Есть еще и экстрасенсы, которые с помощью своих, порой странноватых, методов иногда безошибочно указывают расхитителя. Короче, если вы обнаружили воровство – нужно по мере возможности раскошелиться и вести борьбу до победного конца. Как говорится в одном рекламном слогане устами Владимира Высоцкого из знаменитого сериала: «Вор должен сидеть в тюрьме!». От себя добавим помягче: или хотя бы без работы! А уж как вы его поймали – всем знать не обязательно. На том и закончим.
1.4. АДАПТАЦИЯ РАБОТНИКА: КАК СДЕЛАТЬ ЕЕ ЭФФЕКТИВНОЙ
– Доктор, зачем с моей болезнью вы прописали мне курортные грязи?
– Ничего, милок, поезжайте. К земле попривыкнете.
Анекдот из серии черного юмора
– Козьма, как у тебя с адаптацией?
– Чего?
– Ну, с адаптацией, я говорю, как?
– А-а, ничего, спасибо. Жена довольна.
Избранные диалоги с Козьмой Прутковым
1.4.1. Несостоявшаяся адаптация: развод по служебным обстоятельствам
Адаптация (от лат. adaptatio – прилаживание, приспособление) немыслима вне контекста «человек – среда», в нашем случае вне абсолютно взаимосвязанных понятий «работник – фирма». И если «работник» – это прежде всего профессиональные умения, опыт плюс его характер, то «фирма» соответственно – профессиональные требования к кандидату на должность, реальные условия работы, производственный коллектив плюс руководство. Смысл адаптации также понятен: обоюдное приспособление – работника «к фирме» и фирмы «к работнику». На двусторонности этого процесса следует сделать ударение, хотя обоюдоострие здесь явно не симметрично и не пропорционально – все-таки чаще всего получается так, что человек к среде приспосабливается лучше и активнее, нежели она к нему. В любом случае должен быть достигнут некий положительный результат взаимности – иначе об адаптации как таковой говорить не приходится. И если человек, то бишь несостоявшийся работник, уйдет, отягощенный неврозами, психогенными комплексами, обидами и агрессией, то фирма как минимум потеряла время, деньги и затраченные усилия оставшихся сотрудников. О недополученной прибыли и перспективных дивидендах можно лишь всплакнуть. Несостоявшаяся адаптация чем-то сродни разводу сразу же после свадьбы: очень обидно, горько и накладно.
Длительное и болезненное приспособление друг к другу также чревато негативными последствиями: слишком много сил и времени ушло на «притирку» вместо того, чтобы жить с обоюдной пользой друг для друга… Время, как известно, не ждет, и конкуренты тоже не дремлют. Кроме того, у каждого в виде «обидки» затаился невротический комплекс, который рано или поздно потребует своей развязки по сценарию: «А зачем ты меня так долго мучил?». И когда способный сотрудник все же уходит, а фирма неизбежно терпит от этого убытки, следует вернуть сценарий взаимоотношений к самому началу – не оттуда ли начала расширяться червоточина во взаимоотношениях? Знай, как повернется дело, может, и не пожалели бы соломки подстелить.
Исходя из сказанного выше эмпирически напрашивается вывод: производственная (она же служебная, бизнесовая, контрактная, договорная и т. д.) адаптация должна проходить быстро, без отягощений и с максимальной эволюционной пользой как для работника, так и для среды – в конце концов, одно общее дело делаем и к сему стремимся.
Однако на практике адаптационные сценарии бывают самые различные и довольно часто в финале совершенно не такие, как изначально предполагалось. Найти нужного работника – это лишь полдела, дальше не менее важно, чтобы он адаптировался к вашим запросам и существующим производственным реалиям.
О плюсах и минусах различных подходов к адаптации на новом рабочем месте и пойдет разговор ниже. И начнем, пожалуй, с «перегибов».
1.4.2. Барьер! Еще барьер!
Итак, превращать адаптацию работника в тест на выживание как минимум неразумно и неприбыльно для фирмы и ее руководства. Если, конечно, данная фирма не выполняет функцию некоего сверхжесткого «отборочного полигона» для целенаправленной фильтрации «входящего контингента» в аспекте каких-то далеко идущих стратегических целей. (Мы намекаем на организации и структуры, у которых «вход – рубль, а выход – два» и где отсев контингента в норме составляет 90 %.) Адаптация уже сама по себе, исходя из определения, предполагает стресс, поскольку заставляет человека непосредственно отвечать на вызов среды в навязанном режиме. Иными словами, налицо ситуация, которую он никак не может игнорировать. Более того, индивидуум абсолютно ясно осознает, что итоговый результат его усилий может быть либо положительное «да», адаптация состоялась, либо отрицательное «нет». Дамоклов меч возможной неудачи уже подвешен над работником, создавая тем самым для него весьма ощутимый «напряг». И если фирма предполагает поскорее начать получение прибыли от профессиональной деятельности своего нового сотрудника, то не в ее интересах устраивать дополнительные экзамены.
Однако на деле, к сожалению, часто происходит иначе, потому что при приеме на работу кардинально смешиваются такие совершенно различные процессы, как проверка профессионализма и адаптация работника. Рискнем утверждать, что происходит это в результате некорректных действий службы набора персонала. Поскольку еще на «входном» этапе профессиональный уровень соискателя должным образом проверен не был, на адаптацию возложили абсолютно не ее задачу: определить в «боевых» условиях, на что работник годен. Вместо выверенного прогноза относительно предполагаемого «профмаршрута» эмпирически, а по сути – наугад, проверяется, «что на практике получится». Естественно, все неудачи в изначально неверном подборе кандидата списываются на плохую адаптационную приспособляемость последнего. Совершенно непригодного соискателя увольняют, а администрация преспокойно получает премию… за управление и подготовку персонала. Если все же нужно найти козла отпущения, то это будет именно тот «низовой» руководитель, которому столь удачно «рекрутировали» очередного неумельца. В любом случае топ-менеджер, который так поставил дело, не пострадает. В итоге на пустом месте возникает и разрастается надуманная проблема адаптации, корни которой, еще раз подчеркнем, – в неумелом подборе персонала «на входе».
Назначение испытательного срока – классическое тому подтверждение! С точки зрения ускорения прохождения адаптационного периода, испытательный срок бессмыслен, а в продуктивном плане – еще и вреден, поскольку до крайности нервирует только что поступившего работника и самое главное – предельно сковывает его инициативность и непосредственность. В итоге на весь испытательный срок вместо человека с полной отдачей мы имеем дело с неким манекеном, боящимся лишний раз чихнуть. Добавьте к этому постоянную угнетенность и подтачивающую доверительность производственных отношений обиду: «За что меня так?». Игра в испытательный срок удобна лишь там, где работников меняют «пачками», как столовые салфетки, а сама робота – небесхитростная, но трудозатратная – проработав положенную «контрольку», человек хоть какую-то прибыль принес, а оплачивать его труд можно копейками. Не подтверждено практикой и убеждение некоторых работодателей, что в период испытательного тендера работник из кожи вылезет и главное – все, что знает полезного в своем деле, выложит на блюдечко с голубой каемочкой. По сути, вместо адаптации работника происходит беззастенчивое «скачивание» его индивидуально наработанных профессиональных ноу-хау. Впрочем, сейчас специалисты высокого класса на такую дешевую приманку уже не ловятся, но вот неприятный осадок на душе у них остается очень надолго. Так стоит ли изначально провоцировать на саботаж того, кто может в скором будущем оказать неоценимую услугу фирме?
Саму же акцентуацию (возможно, даже официальное оглашение) так называемого испытательного срока следует прекратить. Иными словами, не пугать, не предупреждать и не шантажировать только что нанятого работника. Юридический аспект следует сохранить, а вот психологический «жим» во взаимоотношениях «начинающий сотрудник – фирма» убрать начисто.
Одним из ненужных стопоров в механизме продуктивной отдачи вновь принятого являются изначально выдвигаемые работодателем (а по сути, промежуточными чиновниками) сверхжесткие требования по включению в ритм работы, что называется, с ходу и без сучка и задоринки. Требование абсурдно: претендент на должность должен знать наперед все мельчайшие подробности и нюансы «интимной» производственной кухни работодателя, т. е. где и какую кнопку нажать, куда пойти, где и что взять, как конкретно что-либо оформить и т. д. Создается впечатление, что изначально предполагается, будто перед тем, как претендовать на рабочее место в фирме, соискатель должен на фирме не только побывать, но и тайно поработать. В сфере обслуживания, техническом сервисе и ряде других производств сейчас именно так и поступают: кандидат довольно продолжительное время (месяц-два) бесплатно работает неполный рабочий день, все изучает, ко всему приспосабливается, а уж только потом его берут на ставку и гарантированную оплату. Вариант предельно экономный, но годится лишь для поточного и конвейерного производства, в котором утечка секретов и технологий к конкуренту вреда не приносит.
Для высокотехнологических фирм подобный метод «просева» специалистов губителен именно преждевременной потерей строго конфиденциальной технологической информации. Понятно почему: заходи, смотри, учись и работай бесплатно, дорогой, но потом мы тебя вышвырнем на улицу и ты пойдешь с наработанным багажом на аналогичное производство. А куда еще? Видимо, работодателям следует понять одну простую мысль: в период жесткой конкуренции каждый ушедший, но побывавший на фирме работник – ваш потенциальный противник и соперник. Время «бесплатной работы» и «открытых дверей» для бездумного перелопачивания персонала уже поет свою отходную. Именно по тем руководителям, которые так этого и не поняли.
Сверхжесткое предъявление малозначимых, а порой и максимально завышенных требований к профессиональным обязанностям, которые в случае необходимости без проблем и в течение определенного времени «доводятся» на рабочем месте, – весьма пагубная практика экономии на непринципиальном, когда хочется, «чтобы быстро и все сразу». В итоге тендер на должность выигрывает и безо всякой адаптации (но зачем тогда она существует?) включается демонстративно в работу шустроватый и слегка поднаторевший на подобных конкурсах специалист, впоследствии очень часто оказывающийся без должной квалификационной глубины и с ограниченным потенциалом для роста. Системный же профи, пожав недоуменно плечами, уходит после собеседования, так и не поняв, почему «доводку кнопок» нельзя осуществить в начальный период. Свои деньги он предполагал отрабатывать куда более квалификационными вещами…
