355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Владимир Ленин » ПСС том 20 » Текст книги (страница 13)
ПСС том 20
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 17:55

Текст книги "ПСС том 20"


Автор книги: Владимир Ленин


Жанр:

   

Политика


сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 37 страниц)

«Отдельно поговорил» от имени этого «мы» уже Л. Мартов в № 1 «Жизни» (30 августа 1910 г.), который заявил, что «может лишь присоединиться» (с. 4) к В. Мирову и к редакции против Ларина. Таким образом, последнее слово во всей этой дискуссии среди ликвидаторов было сказано Л. Мартовым.

Присмотримся же к этому последнему слову ликвидаторства.

Мартов берется за дело, как и всегда, очень бойко и очень... «ловко». Он начинает с того, что «буржуазию



194 В. И. ЛЕНИН

у власти или властвующую буржуазию у нас начали тщательно искать немедленно после 3. VI. 1907». «3-июньский режим есть режим господства российской торгово-промышленной буржуазии. Эта схема одинаково принималась и указанной группой писателей-меньшевиков (Ларин, Пилецкий) и их антиподами, правоверными большевиками, которые в 1908 году» писали «о нарождении в России буржуазной монархии».

Ну, разве же это не перл «ловкости»? Ларин упрекает Мартова в сиденье между двух стульев, признавая прямо, без вилянья и хитростей, что надо бороться с ликвидаторами, если не перестроить заново того ответа на проклятые вопросы, который дан «правоверными».

А Мартов «ловко» кувыркается в воздухе и пытается уверить читателей (в августе 1910 года совершенно не имевших возможности выслушать другую сторону), что «эту схему» «одинаково принимали»и Ларин, и «правоверные»! !

Эта ловкость есть буренинская или меныпиковская ловкость 89, ибо более беззастенчивого... отступления от истины нельзя себе и представить.

«В литературных дискуссиях обыкновенно забывают, кто собственно «начал»», – пишет, между прочим, Мартов там же. Справедливо, что это бывает в литераторскихдискуссиях, когда нет и речи о выработке точного, оформленного ответа на проклятые вопросы. Но мы имеем дело именноне с литераторской ж не с литературной только «дискуссией»,как это великолепно, досконально, доподлинно и непосредственно известно Л. Мартову, вводящему читателей «Жизни» в заблуждение. Мартов прекрасно знает, каков данный и поддерживаемый «правоверными» оформленный ответ. Мартов прекрасно знает, что именно с этим ответом и борется Ларин, называя его «окостеневшим шаблоном», «построением воздушных замков» и т. д. Мартов прекрасно знает, что он сами все его единомышленники и коллеги отвергали данный «правоверными» оформленный ответ. Мартов прекрасно знает, «кто собственно начал»; кто



О СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЕ ВЛАСТИ 195

начал (и кончил) выработку точного ответа и кто ограничился хихиканьем и выражением несогласия, не дав и не давая никакогоответа.

Нельзя себе представить более возмутительной, более недобросовестной проделки, чем эта проделка Л. Мартова! Ларин своей прямотой и откровенностью больно задел дипломатов ликвидаторства, признав (хотя и через 17г года), что без точного ответа не обойтись. Правда глаза колет. И Л. Мартов пытается обмануть читателя, представив дело так, будто Ларин принимает «одинаковую схему» с правоверными, – хотя в действительности та и другая схема противоположны:из ларинской вытекаетоправдание ликвидаторства, из «правоверной» – осуждение ликвидаторства.

Чтобы прикрыть свою проделку, Мартов выхватывает из «схемы» однословечко, искажая ту связь, в которой оно стоит (прием, у Буренина и Меньшикова разработанный до совершенства). Правоверные, уверяет Мартов, писали о «нарождении в России буржуазной монархии», – Ларин пишет о том, что о крепостничестве в России нечего и говорить, что власть уже буржуазна, – «значит»,схемы Ларина и правоверных «одинаковы»!!Фокус кончен. Читатель, верящий Мартову, одурачен.

На самом же деле «схема», а вернее: ответ правоверных гласит, что старая власть в России «делает еще шаг по пути превращенияв буржуазную монархию», причем отстаивается именно такой путь капиталистического развития, который «сохранял быза землевладельцами именно феодального типаих власть и их доходы», – что в результате этого положения вещей «основныефакторы экономической и политической жизни, вызвавшие» первый кризис начала XX века, «продолжают действовать».

Ларин говорит: власть ужебуржуазна, поэтому о «сохранении власти» за феодалами говорят лишь сторонники «окостеневшего шаблона», поэтому «основные факторы» прежнего подъема непродолжают действовать, поэтому строить надо нечто новое «в замену «ставшего негодным старого»».



196 В. И. ЛЕНИН

«Правоверные» говорят: власть делает ещешаг по путипревращения в буржуазную (не власть вообще, а) монархию, причем реальная власть остается, сохраняется в руках феодалов, так что «основные факторы» прежних тенденций, прежнего типа эволюции «продолжают действовать», и поэтому говорящие о «ставшем негодным старом» суть ликвидаторы, на делеплененные либералами.

Противоположность обеих схем, обоих ответов ясна. Перед нами два различных цельныхответа, приводящих к различным выводам.

Мартов фокусничает à la Буренин, ссылаясь на то, что в обоихответах «говорится»-де о «нарождении буржуазной монархии». С таким же правом можно бы сослаться на то, что оба ответа признают продолжающееся капиталистическое развитие России! На почвеобщего признания (всеми марксистами и всеми желающими быть марксистами) капиталистического развития идет споро высоте, форме, условиях его. А Мартов напутывает спорное, чтобы бесспорное выдать за предмет дискуссии! На почве общегопризнания (всеми марксистами и всеми желающими быть марксистами) развития старой власти по пути превращения в буржуазную монархиюидет спор о степени, форме, условиях, ходе этого превращения, а Мартов запутывает спорное (продолжают ли действовать прежние факторы? допустимо ли отречение от старых форм? и т. д.), чтобы бесспорное выдать за предмет дискуссии!

Что власть в России XIX и XX веков вообще развивается «по пути превращения в буржуазную монархию», этого не отрицает Ларин, как не отрицал этого до сих пор ни одинвменяемый человек, желающий быть марксистом. Предложение заменить прилагательное буржуазный словом плутократический неверно оценивает степеньпревращения, но принципиальноне решается оспаривать, что действительный «путь», путь реальной эволюции состоитименно в этом превращении. Пусть попробует он утверждать, что монархия 1861—1904 годов (т. е., несомненно, менее капиталистическая по сравнению с современной) непредставляет по сравне-



О СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЕ ВЛАСТИ 197

нию с эпохой николаевской, крепостной одногоиз шагов «по пути превращения в буржуазную монархию»!

Мартов не только не пробует утверждать этого, а, напротив, «присоединяется» к В. Мирову, который, возражая Ларину, ссылается именно на буржуазный характер вит-тевских реформ, а также реформ 60-х годов 90!

Пусть судит теперь читатель о «ловкости» Мирова и Мартова. Сначала они повторяют против Ларина те доводы, которые полтора годатому назад приведены были «правоверными» против ближайших друзей, единомышленников и коллег Мартова и Мирова, – а потом они уверяют читателя, что «схемы» Ларина и «правоверных» одинаковы.

Это не только образец литературщины против политики (ибо политика требует оформленных прямых ответов, а литераторы часто ограничиваются говорением кругом да около), это образец принижения литературы до буренинщины.

Приведя цитированные выше слова Ларина о том, что «если ничего не изменилось и т. д., то остается только бороться с ликвидаторами», Мартов отвечает ему:

«Мы до сих пор думали, что наши задачи определяются социальной структурой общества, в котором мы действуем, а формы нашей деятельности определяются, во-1-х, этими задачами, а во-2-х, политическими условиями.Социальная природа власти поэтому непосредственного(курсив Мартова) отношения к определению наших задач и форм деятельности не имеет».

Это не ответ, а пустая уклончивая фраза. Мартов опять пытается запутать вопрос, перенести спор не туда, где он ведется. Вопрос не в том, непосредственноили посредственносвязана социальная природа власти с задачами и формами деятельности. Пусть эта связь посредственная,– дело от этого нисколько не меняется, раз признается тесная и неразрывная связь. А Мартов не решается ни словасказать против признания тесной и неразрывной связи. Его ссылка на «политические условия» есть бросание песку в глаза



198 В. И. ЛЕНИН

читателю. Противополагать «социальную природу власти» «политическим условиям» так же бессмысленно, как если бы я противопоставил изготовляемые людьми калоши мокроступам. Мокроступы, это и есть калоши. А иных калош, кроме изготовляемых людьми, не бывает. Природа власти, это и есть политические условия, А иной природы власти, кроме социальной, не бывает.

В итоге мы получаем то, что Мартов «поговорил» кругом да около и уклонился от ответа Ларину. А уклонился он потому, что ответить ему нечего. Ларин вполне прав в том, что взгляд на «социальный характер власти» (на экономическую природу ее, если говорить точнее) связан тесно и неразрывно со взглядами на «задачи и формы деятельности». И у Ларина, и у «правоверных» эта связь сознана и проведена. У Мартова (и его домочадцев) связи во взглядах нет. Поэтому Мартов вынужден увертываться и отделываться «мокроступами».

Слушайте дальше:

«Более или менее ясно у этих меньшевиков (Мартов ссылается, в виде примера,на Когана, «Образование» 1907 г.) мелькала мысль о постепенном, так сказать, органическом «врастании» рабочего класса в ту «законную страну»*, которая получила начатки конституционного режима: о постепенном распространении третьеиюньских привилегий буржуазии» (а не «плутократии»? а?) «на широкие круги демократии. Если б таковою была действительная принципиальная основа современного «ликвидаторства» в кавычках или современного «легализма», то мы бы имели перед собою действительную ликвидацию наших традиций, действительный легализм, возведенный в принцип, принципиальный разрыв со всем нашим прошлым. С таким ликвидаторством мы должны были бы вести серьезную борьбу... Неужто суждено нам увидеть реформистов, вползающихв режим обновленной толмачевщины?» И к этому месту примечание Мартова: «Ларина я в реформистских тенденциях, разумеется (! !), не подозреваю».

Может быть, не всем читателям понятен этот галлицизм, представляющийся мне крайне неудачным. «Законная страна», это – буквальный перевод французского выражения pays légal, под которым разумеются те классы или группы, слои населения, которые имеют представительство в парламенте и пользуются в отличие от массы народа конституционными привилегиями. Между прочим, характерно для оценки шатаний Мартова. Он не хочет признать, что Россия 1908—1910 гг. сделала «еще шаг по пути превращения в буржуазную монархию». Но он признает, что «буржуазия» (а не «плутократия») «получила» 3.VI.1907 «начатки конституционного режима». Пойми, кто может!



О СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЕ ВЛАСТИ 199

Эта длинная выписка была нам необходима, чтобы показать читателю «манеру» Мартова со всей наглядностью. Он признает, что у Когана (меньшевика, систематически сотрудничающего в ответственных «трудах» вместе с Мартовым) «более или менее ясно мелькает» реформизм. Он признает, что если быреформизм был принципиальной основой ликвидаторства, то это был бы «разрыв с прошлым». Он бросает звонкую, кричащую, эффектную фразу против «реформистов, вползающих» и т. д. И он заканчивает,., чем бы вы думали? – уверением, что Ларина он, разумеется,«не подозревает» в реформистских «тенденциях» ! !

Ведь это точь-в-точь речь Эдуарда Бернштейна, Жана Жореса или Рамсея Макдо-нальда. Они все «признают», что у некоторых «крайних» «мелькает»... нечто нехорошее, реформизм, либерализм. Они все признают, что если былиберализм был «принципиальной основой» ихполитики, то это был бы «разрыв с прошлым». Они все бросают звонкие, кричащие, эффектные фразы против «либералов, пресмыкающихся» и т. д. И они все заканчивают... уверениями, что у Лариных,., виноват, у их более откровенных, более «правых» товарищей, единомышленников, друзей, коллег, сотрудников, они «не подозревают» либерально-буржуазных тенденций.

В том-то и гвоздь, что Ларин дал в цитированных статьях изложение «системы» взглядов самого несомненного, самого доподлинного реформизма! Отрицать это – значит идти против очевидности, значит отнимать всякий смысл у понятия реформизма. А если вы будете «опровергать» Ларина, «осуждать» «принципиальный» реформизм, бросать звонкие фразы против «вползающих», и тут же рядом, невступно, уверять, что Ларина вы «не подозреваете» в реформизме, так ведь этим вы вполне разоблачаете себя. Ведь этим вы вполне доказываете, что для вас ссылка на «принципиальную» вашу вражду к «принципиальному реформизму» есть та божба, которой торгаш сопровождает свои уверения: «верьте, как на духу скажу, себе дороже».



200 В. И. ЛЕНИН

Верьте, как на духу скажу: принципиальный реформизм я осуждаю, ноЛарина в реформизме не «подозреваю» (отвратительный народ, в самом деле, эти подозрительныеправоверы!) и с Лариным вполне схожусь в ликвидаторской практике.

Такова «развернутая формула» современного российского оппортунизма.

Вот вам применение этой формулы самимМартовым, которого наивные (или непонимающие глубины новойперегруппировки) люди до сих пор считают «несомненным» неликвидатором:

«Тактика, которая намечается в деятельности так называемых «ликвидаторов», – пишет на стр. 9– 10 Мартов, – есть «тактика, ставящая в центре открытое рабочее движение, стремящаяся к его расширению во всех возможных направлениях и ищущая внутри(курсив Мартова) этого открытого рабочего движения – и только там» – (заметьте: и только там!) – «элементов для возрождения партийного бытия».

Это говорит Л. Мартов. А это и есть реформизм, вползающийв режим обновленной толмачевщины. Курсив: «вползающий» я заимствовал у того же Мартова, ибо важно то, что он, Мартов, в цитированных сейчас словах на делепроповедует именновползание. Сколько бы вы ни поставили рядом с такой проповедью клятв и зареканий против «принципиального реформизма», делоот этого не изменяется. На деле, сказав: «и только там», сказав: «в центре», Мартов именно реформистскую линию (в особой обстановке России 1908—1910 годов) ведет, а божбе, обещаниям, заверениям, клятвам пусть верят политические младенцы.

«... Споры Маркса с Виллихом-Шаппером в начале 1850-х годов вертелись как раз (! !) около вопроса о значении тайных обществ и о возможности из нихруководить политической борьбой... Бланкисты (во Франции 60-х гг.) «готовились» к этим событиям (к краху бонапартизма), устраивая тайные общества и закупоривая в них одиночек рабочих; французская же секция марксистов... шла в рабочие организации, основывала их, «боролась за легальность» всеми средствами...»

Как разне из той оперы ни тот, ни другой пример. Между Марксом и Виллихом в 50-х годах, между блан-



О СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЕ ВЛАСТИ 201

кистами и марксистами в 60-х годах спор шел вовсе не о том,следует ли «только» в «мирных, терпимых» (Мартов, с. 10, № 1 «Жизни») организациях искать «элементов для возрождения партийного бытия». Мартов это прекрасно знает и напрасно пытается ввести читателей в заблуждение. Оба этиспора велись нео «возрождении» рабочей партии, ибо нельзя было тогда и спорить о возрождении того, чего до техпор не было вовсе. Оба спора велись именно о том, нужна ли вообще рабочаяпартия, опирающаяся на рабочеедвижение, классоваяпартия. Именно это отрицали и Виллих, и бланкисты 60-х годов, как прекрасно знает Мартов, напрасно пытающийся разговорами о том, что теперь бесспорно, заслонитьто, что теперьспорно. Не тольков 50-х и в 60-х годах Маркс не стоял никогдана той точке зрения, чтобы «только»в мирных и терпимых организациях искать элементов для возрождения или для рождения партийного бытия, а далее в конце 70-х годов,на неизмеримо более высокой ступени развития капитализма и развития буржуазной монархии, Маркс и Энгельс подняли беспощаднуювойну против немецких оппортунистов, ликвидировавших недавнее прошлое немецкого «партийного бытия», оплакивавших «крайности», говоривших о «более цивилизованных» формах движения («европеизации», на языке современных русских ликвидаторов), защищавших ту мысль, что «только»в «мирных и терпимых» организациях следует «искать элементов возрождения» и т. д.

«Резюмирую, – пишет Мартов. – Для теоретического обоснования и политического оправдания того, что сейчас делают оставшиеся верными марксизму меньшевики, вполне достаточно того факта, что современный режим представляет собой внутренне противоречивое сочетание абсолютизма с конституционализмом и что русский рабочий класс созрел для того, чтоб, подобно рабочим передовых стран Запада, ухватить этот режим за Ахиллесову пяту этих противоречий».

Этих слов Мартова («вполне достаточно») – вполне достаточно,чтобы и нам сделать свое резюме. «Вполне достаточным» находит Мартов то, что признают и кадеты, и часть октябристов. Именно «Речь»поставила



202 В. И. ЛЕНИН

в январе 1911 года вопрос так, как в августе 1910 и предлагал его ставить Мартов: про-тиворечивое-де сочетание конституционализма с антиконституциональностью; два лагеря – за конституцию и против нее. Для Мартова «вполне достаточно» то, что вполне достаточнодля «Речи».Марксизма тут нет и грана.Марксизм тут весь выветрился и заменился либерализмом. Для марксиста ни в каком случае не«достаточно» того, что у нас есть «противоречивое сочетание». Марксизм начинается лишь там, где начинается сознание, понимание того, что эта истина недостаточна, что она заключает в себе ложку правды и бочку неправды, что она затушевывает глубину противоречий, прикрашивает действительность, отрицает единственно возможные средства выхода из положения.

«Противоречивое сочетание» старого режима с конституционализмом есть не только в современной России, но и в современной Германии и даже в современной Англии (палата лордов; независимость короны от народных представителей в делах внешней политики и т. д.). Спрашивается, какую позицию реально(т. е. независимо от добрых пожеланий и благонамеренных речей) занимает тот политик, который заявляет, что для русского «вполне достаточно» признать то, что верно и по отношению к Германии и по отношению к Англии? Такой политик реальнозанимает позицию либерала,кадета. Даже сколько-нибудь последовательный буржуазный демократ не может стоять и не стоит у нас на такой позиции. Последнее словоМартова, его заключительная, резюмирующая всю дискуссию у ликвидаторов формуладает замечательно точное, поразительно ясное, исчерпывающе полное выражение либеральныхвзглядов, провозимых под якобы марксистским флагом.

Когда либералы – и не только кадеты, но также и часть октябристов – говорят: вполне достаточнодля теоретического обоснования и политического оправдания нашей деятельности признать внутренне противоречивое сочетание старого режима с конституционализмом, то либералы остаются вполне верны себе. Они дают в этих словах действительно точную либеральную



О СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЕ ВЛАСТИ 203

формулу, формулу либеральной политики 1908—1910 (если не 1906—1910) годов. Марксист же лишь тогда и постольку обнаруживает свой марксизм, когда разъясняет недостаточность и лживостьэтой формулы, устраняющей то специфическое, что отличает принципиально, коренным образом «противоречия» русские от английских и германских. «Вполне достаточно принять, что конституционализму очень многое у нас противоречит», говорит либерал. «Совершенно недостаточно такое признание, отвечает марксист. Необходимо сознать, что нет налицо элементарной, основной, кардинальной, существенной, необходимой базы для«конституционализма» вообще.Коренная ошибка либерализма состоит как раз в признании того, что эта база есть, тогда как ее нет, и эта ошибка объясняет бессилие либерализма и объясняется бессилием буржуазного прекраснодушия».

Переводя эту политическую антиномию на язык экономический, можно формулировать ее так. Либерал полагает, что путь экономического (капиталистического) развития уже дан, определен, закончен, что речь идет об очистке помех, противоречий с этогопути. Марксист полагает, что этот данный путь капиталистического развития не выводит до сих пор из тупика, несмотряна такие несомненные буржуазные прогрессы экономической эволюции, как 9-ое ноября 1906 г. (или 14. VI. 1910), как III Дума и пр., и что есть инойпуть тожекапиталистического развития, путь, способный вывести на столбовую дорогу, путь, на который надо указывать, который надо разъяснять, подготовлять, отстаивать, проводить в жизнь, несмотря на все колебания, на все маловерие и малодушие либерализма.

Мартов полемизирует с Лариным так, как будто бы он был гораздо «левее» Ларина. И многие наивные люди дают себя обмануть, говоря: конечно, Потресов, Левицкий, Ларин ликвидаторы, конечно, они крайние правые, ну, вроде наших Руане, но Мартов, Мартов-то не ликвидатор! А на деле эффектные фразы Мартова против Ларина, против вползающих реформаторов есть лишь отвод глаз, ибо в своем выводе,в своем



204 В. И. ЛЕНИН

последнем слове, в своем резюме Мартов как разподкрепляет Ларина. Мартов нисколько не «левее» Ларина, он только дипломатичнее, беспринципнее, чем Ларин, хитрее прячется за пестрыми лоскутками якобы «марксистских» словечек. Вывод Мартова: «вполне достаточно» признать противоречивое сочетание – есть именно то подтверждениеликвидаторства (и либерализма), которое Ларину требуется. Но Ларин хочет этот вывод оправдать, доказать, додумать до конца, сделать принципиальным. И Мартов говорит Ларину, как Фольмар, Ауэр и другие «старые воробьи» оппортунизма говорили молодому оппортунисту Эдуарду Бернштейну: «Милый Ларин... то-бишь: милый Эдя (уменьшительное от Эдуард), ты – осел! Это надо делать, но об этом нельзя говорить». «Милый Ларин, для нас с вами «вполне достаточно» ликвидаторской практики, «вполне достаточно» либерального признания противоречивости старого режима с конституционализмом, но – ради бога – не идите дальше, не «углубляйте», не ищите принципиальной ясности и цельности, не стройте оценки «текущего момента», ибо это нас с вами разоблачает.Будем делать, но не будем говорить».

Мартов учит Ларина быть оппортунистом.

Нельзя сидеть между двух стульев, говорит Ларин Мартову, требуя принципиального объяснения и оправдания дорогого им обоим ликвидаторства.

– Ну, какой же вы после этого оппортунист, отвечает Мартов, если вы не умеете сидеть между двух стульев? Какой же вы после этого оппортунист, если вы добиваетесь точного, прямого и ясного принципиального оправдания практики? Настоящий оппортунист должен именно сидеть между двух стульев, должен именно защищать «тактику-процесс» (вспомните Мартынова и Кричевского эпохи 1901 года), должен плыть по течению, заметая следы, обходя всякую принципиальность. Умеет же теперь Бернштейн (после уроков Фольмара, Ауэра и т. д.) быть ревизионистом, не предлагаяникаких изменений правовернойЭрфуртской profession de foi . И мы с вами должны уметь быть ликвидаторами, не предлагаяникаких изменений



О СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЕ ВЛАСТИ 205

правоверногоформального ответа (1908 года) на «проклятые вопросы» текущего момента . Чтобы быть настоящим оппортунистом, дорогой и милый Ларин, надо на деле, в своей практике, в характере своей работы вползать,а на словах, перед публикой, в речах, в печати не только не искать теорий, оправдывающих вползание,а, напротив, погромче кричать против вползающих, поусерднее божиться и клясться, что мы не вползающие.

Ларин замолчал. В глубине души он не мог, вероятно, не признать, что Мартов дипломат более искусный, оппортунист более тонкий.

Еще с одной стороны следует подойти к заключительной формуле Мартова: «вполне достаточно» признать противоречивость сочетания старого режима с конституционализмом. Сравните эту формулу с знаменитойформулой В. Левицкого: «Негегемония, аклассовая партия» («Наша Заря» № 7). В этой формуле Левицкий (– Ларин «Нашей Зари») только прямее, откровеннее, принципиальнее выразил то, что запутал, затушевал, задрапировал вычурными словами Потресов, подчищаяи переделывая свою статью противгегемонии под влиянием ультиматумов Плеханова.

Формула Мартова и формула Левицкого – две стороны одной медали. Разъяснение этого обстоятельства для Мартова, который делает вид, что не понимает связи идеи гегемонии с вопросом о ликвидаторстве, составит предмет следующей статьи.

P. S. Настоящая статья была уже сдана в набор, когда мы получили № 2 «Дела Жизни» с окончанием статьи Ю. Ларина: «Направо – и кругом». Реформизм, в котором Л. Мартов, «разумеется, не подозревает» Ю. Ларина, с прежней ясностью излагается Лариным в новом ликвидаторском журнале. Ограничимся пока приведением сутиреформистской программы:

«Состояние растерянности и неопределенности, когда люди просто не знают, него ждать от завтрашнего дня, какие задачи



206 В. И. ЛЕНИН

себе поставить, – вот что означает неопределенно-выжидательное настроение, смутные надежды не то на повторение революции, не то на «там видно будет». Очередной задачей является не бесплодное ожидание у моря погоды, а проникновение широких кругов руководящей идеей о том, что в наступившем новом историческом периоде русской жизни рабочий класс должен организоваться не «для революции», не «в ожидании революции», а просто-таки для твердой и планомерной защиты своих особых интересов во всех областях жизни; для собирания и обучения своих сил этой разносторонней и сложной деятельностью; для воспитания и накопления таким путем социалистического сознания вообще; для уменья ориентироваться (разбираться) – и постоять за себя! – в сложных взаимоотношениях общественных классов России при предстоящем, после экономически-неизбежного самоисчерпания феодальной реакции, конституционном ее обновлении – в частности» (стр. 18).

Эта тирада точно выражает весь дух и весь смысл ларинской «программы» и всехликвидаторских писаний «Нашей Зари», «Возрождения», «Дела Жизни» и проч., вплоть до разобранного нами «вполне достаточно» Л. Мартова. Эта тирада – чистейший и полнейший реформизм. Мы не можем теперь остановиться на этой тираде; мы не можем здесь разбирать ее так подробно, как она того заслуживает. Ограничимся поэтому кратким замечанием. Левые кадеты, беспартийные социалисты, мелкобуржуазные демократы (вроде «энесов» ) и реформисты из числа людей, желающих быть марксистами, проповедуют рабочим программу: собирайте свои силы, воспитывайтесь, обучайтесь, защищайте свои интересы просто-таки,чтобы постоять за себя при предстоящем конституционном обновлении. Подобная программа столь же урезывает, суживает, кастрирует политические задачи рабочего класса в 1908– 1911 гг., как «экономисты» кастрировали эти задачи в 1896—1901 гг. Старые «экономисты», обманывая себя, и других, любили ссылаться на Бельгию (преобладание реформизма у бельгийцев недавно выяснили превосходные работы де-Мана и Брукера; к этим работам мы вернемся); но-во-экономисты, т. е. ликвидаторы, любят ссылаться на мирное получение конституции Австрией в 1867 году. И старые «экономисты» и наши ликвидаторы выбирают такие примеры, случаи, эпи-



О СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЕ ВЛАСТИ 207

зоды из истории рабочего движения и демократии в Европе, когда рабочие бывали в силу тех или иных причин слабы, бессознательны, зависимы от буржуазии, – и подобные примеры выставляют как образец для России. И «экономисты», и ликвидаторы – проводники буржуазного влияния на пролетариат.

«Мысль» № 4, март 1911 г. Печатается по тексту

Подпись: В . Ил ьин журнала «Мысль»



208

ПОЛЕМИЧЕСКИЕ ЗАМЕТКИ

В № 2 «Нашей Зари» г. Б. Богданов в статье: «Итоги ремесленного съезда» формулирует свои выводы следующим образом:

«Стремление порвать со старым подпольем и войти в полосу действительно открытой общественной и политической деятельности – вот то новое, что характеризует и новейшую полосу нашего рабочего движения» (с. 73). «В момент обострения общественной жизни, накануне дополнительных выборов в Москве, общих выборов в IV Гос. думу, особенно остро чувствуется отсутствие влияния политически-организованной части пролетариата. Вся работа, за последние годы проделанная организованными рабочими, идет по пути возрождения этой самостоятельной политической силы. И сознательно или невольно – но все участники этого движения становятся агентами возрождающейся партии пролетариата. И задача организованной его части не столько форсировать это движение, не столько преждевременно оформлять его и фиксировать, сколько действовать в направлении развития этого движения, придавать ему возможно больший размах, вовлекая в него возможно более широкие массы и энергично порывая с бездельем подполья, с его одурманивающей обстановкой» (с. 74—75).

До сих пор подобные вопли об «одурманивающей» обстановке и подобные истерические крики и призывы «порвать» с ней мы встречали только в газетах типа «Нового Времени» да разве еще в писаниях озлобленных ренегатов либерализма вроде г. Струве и К 0. До сих пор сколько-нибудь порядочная, честная политическая пресса считала за правило: не нападать с известных подмостков на то, чего нельзя защищать на тех же



ПОЛЕМИЧЕСКИЕ ЗАМЕТКИ 209

подмостках. Компания ликвидаторов, к которой принадлежат гг. Б. Богданов, Левицкий, Потресов и т. д., вот уже второй год успешно «преодолевает» этот устарелый демократический предрассудок, систематически избирая для своих призывов «энергично порвать» и т. д. именно такие и только такие подмостки, на которых ликвидаторам обеспечена по данному вопросу монополия. Нам остается только регистрировать эту «забронированную» войну с «одурманивающей обстановкой» и выставлять воителей – к позорному столбу.

Гг. Б. Богдановы, Левицкие, Потресовы совершают подтасовку, когда указывают на стремление рабочих выступать открыто и делают свойвывод о стремлении рабочих порвать с «одурманивающей обстановкой». Подтасовка рассчитана на то, что рассказать факты, известные этим гг. Б. Богдановым и свидетельствующие о негодованиивыступающих открыто на разных съездах рабочих противпредлагающих «порвать» интеллигентов,мы, противники ликвидаторства, не можем. Рабочие в начале 1911 года так же энергично стремятся – к великой чести их будь сказано – к открытой политической деятельности, как стремились они к ней, например, в начале 1905 года, но ни тогда, ни теперь рабочиепротив «одурманивающей обстановки» не восставали, «порвать» с ней не хотели и не хотят. О стремлении «энергично порвать» правильно будет говорить лишь как о стремлении ренегатствующих интеллигентов.

В самом деле, пусть читатель вдумается хорошенько в следующий факт. Группа литераторов усиленно говорит – особенно с января 1910 года – о «стремлении порвать со старым»и «войти в полосу действительно открытой политической деятельности».Эта группа выпустила за указанное только время свыше 20-ти номеров своихжурналов («Наша Заря», «Возрождение», «Жизнь», «Дело Жизни»), не говоря об отдельных книгах, брошюрах и статьях в журналах и газетах, не имеющих специфически ликвидаторского характера. Спрашивается, как же это могло случиться, что литераторы, столь энергично работавшие на публицистическом поприще и столь убежденно говорящие о необходимости


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю