Текст книги "Круг Девятирога"

Автор книги: Владимир Городов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

– А где, говоришь, эта пещера? – уточнил он.

– Вон там, – ткнул я пальцем. – Прямо под берегом, на глубине примерно локтей двенадцать.

– Это ж просто как пивка хлебнуть! Камешек вниз бросим – и порядок.

– Какой камешек?

– Да вон тот, на котором сипс стоит.

На огромном куске скалы размером не меньше того, на который опирается Медный Всадник, в гордой позе стоял крупный Синий Пёс.

– Аррутар! – громко крикнул я и призывно махнул рукой.

«Аррутар! Аррутар! Аррутар! Аррутар!» – многократно и совершенно отчётливо откликнулось в ответ эхо.

«Не кричи. Горы», – раздалось в моей голове. В несколько грациозных прыжков сипс спустился с камня и подошёл к нам.

– Рад тебя видеть, Великий Синий Пёс! – сказал я. – Давненько не виделись! Как тебе здесь живётся?

«Спокойно».

– Рад за тебя. И не хотел бы тебя беспокоить, но, боюсь, придётся. Завтра я приведу сюда людей, и будет немного шумно.

«Зачем?»

– Вот этот камень, на котором ты только что стоял, нам надо сбросить в воду.

«Зачем?» – вновь спросил сипс.

– Он перекроет пещеру, по которой вода уходит из озера. Ручей около посёлка станет полноводнее. Нам не хватает воды.

Синий Пёс некоторое время стоял в задумчивости.

«Идите за мной», – вдруг сказал он.

Аррутар привёл нас на небольшой скальный уступ, балконом нависающий над озером на высоте шести-семи метров, с которого отлично просматривалось место, где мы только что находились. Сипс подошёл к самому краю карниза и напряжённо замер, глядя в ту сторону.

– Зачем ты нас сюда привёл? Что ты хотел? – спросил я, но он ничего не ответил. Однако что-то происходило. Я проследил за его взглядом и замер в изумлении: тот самый монолит, который мы запланировали сбросить, шевелился! Постепенно набирая амплитуду, он раскачивался из стороны в сторону, из-под него ссыпались вниз мелкие камни и щебёнка. И вот он уже сдвинулся с места и, наращивая скорость, со страшным скрежетом стал скатываться вниз.

– Стой, не надо! – крикнул я. Поздно! Скала по наклонной плоскости устремилась вниз, сметая со своего пути валуны и сминая мелкий кустарник. Вот уже с громким «плюм-б-пшхх» вода сомкнулась над ней, и высокая волна, набирая мощь и ведя за собой своих младших сестёр, помчалась по озеру. Грузно ударившись об утёсы противоположного берега и окропив их брызгами на изрядную высоту, она отразилась и метнулась обратно. Последующие волны, проходя друг сквозь друга, проделали то же самое. Первый вал вновь пересёк всё озеро и обрушился на гряду, отделяющую водоём от спуска на равнину. Он мог бы легко преодолеть преграду и низринуться в долину гигантским водопадом, грозя смыть всё, что попадётся на его пути. Включая Одессу. Но каким-то чудовищным напряжением воли мне удалось остановить его. Словно наткнувшись на невидимую стену, вода взметнулась, а потом рухнула вертикально вниз. Вторая волна, несмотря на меньшую величину, потребовала такого же приложения сил, но часть потока я всё же удержать не смог. А на третью моих сил уже просто не хватило. Но она лишь чуть-чуть перехлестнула гребень, который для последующих волн уже оказался непреодолимой преградой: они лишь небольшими порциями выталкивали воду через узкое русло ручейка.

– Уф-ф! – вздохнул я, вытирая выступившую испарину. – Будем надеяться, что внизу никто не пострадал.

«Не подумал», – сказал Аррутар с виноватым видом.

– Не переживай раньше времени. Не так уж и много воды утекло, – постарался я его утешить, а потом спросил. – А как тебе удалось сбросить такую громадину?

«Так же, как тебе – остановить воду. Я – Камнерог».

* * *

Одесса почти не пострадала. Жертв не было. Часть воды впитала почва, часть приняло в себя большое болото в глубине острова. Поток снёс только один дом, построенный слишком близко к руслу, да несколько куч стройматериалов, приготовленных для возведения теперь уже ненужной плотины: ручей, через который раньше перешагивали, не замочив ноги, превратился в бурную горную речушку. Стоило подумать о строительстве моста. Да и название дать рукотворной реке. Или лапотворной?

Подземный Город, 21 вивината 8855 года

Суонар. Эта точка на карте портала, мерцающая ярче остальных, давно притягивала меня как магнитом. Однако соединяться с Суонаром я не решался: кто знает, что ожидает там, в сердце империи? Вдруг с той стороны портал охраняет отделение Неутомимых – а то и не одно! – с автоматами на изготовку? Открою переход – и вот уже несколько десятков головорезов с автоматическим оружием на улице ничего не подозревающей Одессы! Представить страшно. Но, с другой стороны, не исключена вероятность того, что в один из моментов портал, как уже случалось, сработает самопроизвольно. Кроме того, вдруг я ошибаюсь, полагая что императору неизвестен секрет переходов? Ведь, судя по всему, другой техникой Иных Людей он пользуется: тот же омолаживатель. Или же он больше ничего не может задействовать без Камня Ол? Ведь именно из-за него у императора такой повышенный интерес к моей персоне. Но не может же этот камень существовать в единственном экземпляре, наверняка есть и другие – недаром об этом ходят легенды наподобие той, которую я вычитал в дневнике атак-редера. Правильно ли я делаю, не подвергаю ли излишней опасности своё маленькое государство и людей, которые доверили мне свои жизни, свою безопасность? Сомнения терзали меня, но всё же я решил рискнуть. Чтобы снег с крыши не падал на голову, его надо своевременно счищать.

К этой вылазке мы готовились долго. Для тренировки я даже скрепя сердце выделил гвардейцам две дюжины патронов. Петя настаивал, чтобы тактическим командиром в этой экспедиции назначили его. Поразмыслив, я согласился: он намного лучше меня знал и местность, и вероятного противника.

Столица, судя по глобусу, находилась на другой стороне планеты, почти диаметрально противоположно Одессе. Для вылазки было решено выбрать время, когда там царила глубокая ночь. И вот далеко за полдень я, внутренне волнуясь, но стараясь не подавать вида, вставил в углубление на консоли Камень Ол и, произведя соответствующие манипуляции, соединился с порталом Суонара. Проём заволокло знакомым мерцанием. Я с замиранием сердца ожидал, что же откроется с той стороны, готовый мгновенно отключить связь, если вдруг возникнет какая-либо опасность. Штурмовая группа залегла в нескольких шагах от установки, за специально возведённым каменным бруствером. Кроме пяти самых подготовленных гвардейцев, в группу входили Рани и Джой: первого я взял как лучшего в Одессе знатока географии, второго – в качестве снайпера. Помимо бруствера на скальной площадке мы возвели и другие укрепления, за которыми с луками и арбалетами на изготовку прятались три десятка одесситов.

Минуты, необходимые для соединения порталов, показались чуть ли не вечностью. Но вот мутноватые разводы рассеялись, сияние угасло. В проёме виднелось очень большое помещение непривычного дизайна. Каких-то отдельных элементов обстановки не замечалось. Казалось, внутри огромного яйца в нескольких местах набрызгали пеной для бритья из не менее огромного баллона. И всё это в зеленоватых, чуть ближе к цвету морской волны, тонах.

Петя выбросил вверх руку с тремя растопыренными пальцами: «Действовать по варианту номер три!» Тотчас два гвардейца с автоматами рывком добежали до проёма и встали по бокам, не проходя вовнутрь, но держа в зоне обстрела как можно больший сектор. Короткий кивок – и к каждому присоединился гвардеец-арбалетчик, контролирующий тот же сектор из положения с колена.

– Давай! – скомандовал Петя. Они с гвардейцем бросились вперёд, прыжком влетели в портал и, кувыркнувшись через плечо, распластались на полу, держа под прицелом противоположные стороны. Через пару секунд Петя поднялся и мотнул нам головой: заходите, чисто.

Зал, в который мы попали, имел форму усечённого сверху и снизу сфероида около пятнадцати локтей в высоту и ста в диаметре. Окон здесь не имелось, но идеально ровный потолок светился мягким чуть зеленоватым сиянием, создавая прекрасную иллюминацию. Пол во многих местах вздымался этакими застывшими завихрениями: не понять сразу, то ли мебель, то ли авангардная скульптура. Такие же «завихрушки» разной формы располагались и вдоль стен, оставляя свободными лишь восемь простенков с дверями: прямоугольники со скруглёнными углами.

– Где мы? – спросил я Петю.

– Подземный Город, – произнёс он с благоговением, опуская автомат и оглядываясь.

– Чего это ты расслабился? – удивился я. – Со всех сторон двери: того и гляди, кто-нибудь ворвётся!

– Никто не ворвётся. Это Закрытые Двери. Сказывают, только единожды в год открываются, в День Без Даты. Да и то, может, врут.

Я подошёл к одной из дверей. Видимо, сработал какой-то датчик.

«ОНИ ЛАУ ТОСЕТ», – раздался мелодичный, но бездушный голос. Чего-то такого я, в отличие от моих спутников, ожидал. Те напряжённо озирались, поводя оружием в поисках источника звука.

– А хрен его знает! – ответил я.

«ТОСЕТ РО ТОКУТ», – так же бесстрастно ответил мне голос.

– Что это было? – спросил Рани.

– Пароль требует, – ответил я и, видя непонимание в его глазах, пояснил: – Слово секретное, по которому дверь открывается.

– Колдовство?

– Техника…

– Интересно, а здесь эта штука зачем? – раздался голос Джоя из середины зала. Я подошёл и увидел, что палец Джоя упирается в очередное восьмиугольное углубление на напоминающем стол возвышении.

– Пока не знаю. Однако тыкать сюда пальцем я бы всё-таки поостерёгся. – Джой опасливо отдёрнул руку, а я продолжил: – Рискну, пожалуй, и сюда вставить Камень Ол. Во всяком случае, пока ни к чему плохому это не приводило.

Едва я вставил камень, как над «столом» высветилось изображение, напоминающее мишень: большой центральный круг и, разделённые на секторы, ещё шесть концентрических. Сходство с мишенью дополняло ещё и множество светящихся зелёных точек – словно пулевые отверстия.

– Знаешь, на что похоже? – Петя в задумчивости стал теребить кончик носа. – На план Подземного Города. Я у своего атак-редера такой видал. Только там не всё было, что здесь есть.

Я присмотрелся к плану повнимательнее и спросил, уже зная ответ:

– Там была только вот эта часть, эта и эта немного?

– Ага. Откуда знаешь? – удивился Петя.

– Элементарно, Ватсон.

– Я не Ватсон. Я Петя, командир… – с опаской покосился он на меня. – Неужто запамятовал?

– Не бойся, не забыл, – засмеялся я. – Присловица такая. Так вот, смотри: красным обозначены закрытые двери, жёлтым – открытые. А вот наружные двери. Соображаешь, куда от них можно пройти, а куда нельзя? Проще, чем в журнале «Мурзилка»!

– Когда знаешь, тогда просто, – согласился он. – А это что за точки? Да ещё и двигаются…

– Элемен…

– Стой! Сам скажу! – загорелись глаза у нового последователя дедуктивного метода. – На плане только один круглый зал – и тот, в котором мы находимся, тоже круглый. Значит, мы здесь и есть. В центре девять точек – и нас девять. Значит, точки – это люди, которые сейчас находятся в Подземном Городе! А ну-ка, Ради, бегом вон до той стены! – приказал он одному из гвардейцев.

Тот бросился выполнять приказ, а Петя с восхищением следил за перемещением одной из зелёных точек.

– Вот и отлично, вот и сориентировались, – довольно потёр руки начальник гвардии. – Вот за этой дверью, к примеру, никого нет, пустой коридор.

– Вот её-то я и попробую открыть, так сказать, силовым методом. – С этими словами я подошёл к двери, включил Меч и резанул им в том месте, где, по моим представлениям, должно находиться запирающее устройство. И вот тут-то удивился даже я. Световое лезвие Меча, которое расчленяло АБСОЛЮТНО ВСЁ, скользнуло по полотну двери как луч фонарика, не причинив ему и малейшего ущерба. Последующие попытки дали точно такой же результат: никакой. И мне стало ясно, почему большая часть Подземного Города до сих пор недоступна императору: Иные Люди (а это сооружение, вне всякого сомнения, построили именно они), создав такую невероятную вещь, как Меч, создали и то, что может ему противостоять.

Я вернулся в центр зала, к карте Подземного Города и, глядя на неё, задумался. Итак, мы находимся в самом центре цитадели Иных Людей, почему-то покинутой гарнизоном, хотя враг, захватив кое-какие рубежи, всё же не занял её полностью. Центральное помещение, в которое мы попали, может быть, конечно, и конференц-залом. Но мне хотелось надеяться, что это всё-таки что-то вроде центра управления. Тогда здесь должен быть какой-то пульт. Где же он? Может быть, я перед ним и стою? Я дотронулся до изображения одного из секторов, внутри которого горели две зелёные точки, и картинка тут же изменилось: передо мной появилось объёмное изображение комнаты с двумя маленькими людскими фигурками.

– Ух ты! Глянь-ка: Пятьсот Девятнадцатый, приятель! – узнал Петя одного из них. – Ну прямо как живой!

Пятьсот Девятнадцатый восседал посередине комнаты в позе Будды с совершенно непроницаемым выражением лица. Второй, человек в синем комбинезоне, таком же, как и техник, обслуживавший «пытальник» во время моего прошлого посещения Суонара, сидел перед ним на корточках и, судя по жестам и мимике, что-то азартно доказывал, время от времени указывая рукой на кучку мелких предметов, лежащих между ними..

– Чем они занимаются? – спросил я Петю.

– Похоже, в кости играют.

Почти точно такая же картина наблюдалась и во всех других подконтрольных императору помещениях Подземного Города. Лишь только я дотрагивался до сектора на карте, высвечивалась очередная комната, в которой один Неутомимый и один-два техника либо бездельничали, либо играли в кости или в местную разновидность «расшибалочки». Кое-где Неутомимые скучали в одиночку. Не оккупированные секторы являли взору однообразную безжизненность. Когда я «раскрыл» центральный зал, то, как и ожидал, обнаружил здесь девять маленьких человечков, увлечённо склонившихся над столом в центре. Увидев самих себя, все оживились ещё больше, возбуждённо запереговаривались, стали двигать руками-ногами, наблюдая, как человечки послушно копируют все движения. Крохотные личики полностью повторяли выражение ребяческого восторга моих спутников. Себя же я видел только с затылка. Стоило повернуть голову, как мой призрачный двойник уходил из поля обзора: в лучшем случае я успевал заметить боковым зрением только появляющийся кончик носа. Впрочем, остальные тоже сетовали на невозможность посмотреть на своё лицо: как ни исхитрялись, всё равно не получалось. Несколько минут все развлекались таким образом. Первым опомнился Петя.

– Смирно! – рявкнул он. – Спятили все, что ли? Гвардия, занять посты! По возвращении – дополнительный марш-бросок с полной выкладкой! На двадцать четыре силя!

Враз посерьёзневшие гвардейцы заняли посты по периметру помещения.

– Что ты с ними так строго? – обратился я к Пете. – Сам только что говорил, что зайти сюда никто не может…

– Какая разница? Разве мы не находимся на территории врага? – сказал он. – Что дальше будем делать? Возвращаемся?

– Отряд прикрытия можешь отпустить: пусть отправляются по своим рабочим местам. А штурмовая группа пока остаётся здесь, – распорядился я и вновь склонился над пультом, где маленький голографический Петя шёл к маленькому порталу и маленькой ручкой махал в проём, отпуская людей, которые до сего момента напряжённо ожидали результатов нашей вылазки. Мне вдруг захотелось потрогать себя-маленького, хотя и прекрасно понимал, что никаких осязательных ощущений от голограммы не будет. Но всё же протянул руку и… ненароком коснулся стола – того, маленького. И тут же повыше плана в воздухе засветились колонки слов на языке Иных Людей. Я коснулся надписи «Коммуникации».

«ИНКАТРО», – раздался знакомый механический голос без интонаций, после чего раскрылось подменю.

Я дотронулся до надписи «Двери».

«ТОНТЕ».

«Доступ».

«ЭПРЕН».

«Новый доступ».

«ИОЛИ ЭПРЕН».

Дальше я уже руководствовался указаниями компьютера.

«НАЗОВИТЕ СВОЁ ИМЯ».

– Олин Апри.

«ОЛИН АПРИ. ПОДТВЕРДИТЕ ПРАВИЛЬНОСТЬ ВВЕДЕНИЯ ИМЕНИ».

– Имя Олин Апри подтверждаю.

«НЕ ДВИГАЙТЕСЬ, ИДЁТ МЕНТАЛЬНОЕ СКАНИРОВАНИЕ».

Послышался короткий жужжащий звук.

«ВВЕДИТЕ ПАРОЛЬ».

– Сим-сим, откройся.

«ВВЕДЁН ПАРОЛЬ СИМ-СИМ ОТКРОЙСЯ: ПОДТВЕРДИТЕ ПРАВИЛЬНОСТЬ ВВЕДЕНИЯ ПАРОЛЯ».

– Пароль «Сим-сим, откройся» подтверждаю.

«НОВЫЙ ДОСТУП ПРЕДОСТАВЛЕН ДЛЯ ОЛИН АПРИ, ПАРОЛЬ СИМ-СИМ ОТКРОЙСЯ».

Итак, у меня появился доступ к дверям. Надо проверить! Я вновь подошёл к той же двери и произнёс пароль. Створка бесшумно скользнула в сторону, открыв длинный пустой коридор с двумя рядами дверей. Я вновь вернулся к пульту.

«Коммуникации».

«ИНКАТРО»

«Двери».

«ТОНТЕ».

«Все двери».

«ЭЛИ ТОНТЕ».

«Закрыть все двери».

«ФОТЕЛ ЭЛИ ТОНТЕ. ОНИ ЛАУ ТОСЕТ».

– Сим-сим, откройся.

«ТОСЕТ ТОКУТ. ЭЛИ ТОНТЕ ФОТЕ».

После этой команды все двери на плане Подземного Города окрасились красным, а зелёные точки беспорядочно задвигались-заметались в пределах своих секторов.

– Отлично! – обрадовался я. – Петя, сейчас мы будем проводить зачистку.

– Это что значит? – не понял тот.

– Освобождаем Подземный Город. В комнатах по одному-два, максимум по три человека. Открываем комнаты поочерёдно и предлагаем сдаться.

– А как не захотят?

– Если не захотят, тогда, как говорится, а ля гер как на войне. Хотя… Погоди-ка, погоди! Появилась у меня одна мысль, как обойтись без кровопролития. Давай сделаем так: я пока разберусь с этой техникой, а вы сходите перекусить. Война войной, а обед – по распорядку!

– И тебя здесь одного оставить? Ни в жись…

– Ну хорошо, хорошо. Тогда пошли кого-нибудь из ребят, чтобы принесли чего-нибудь пожевать.

* * *

– Всё запомнил? – ещё раз на всякий случай спросил я у Пети и, когда тот утвердительно кивнул, приказал: – Тогда вперёд! В смысле, стой, где стоишь.

За сценой освобождения первого помещения я следил по центральному пульту. Лишь только Петя появился в лаборатории № 11, как Пятьсот Девятнадцатый, успевший потерять самообладание за время сидения взаперти, выпустил в него пол-обоймы из своего автомата. Опасно завизжали рикошетящие от стен пули. Человек в комбинезоне распластался на полу, закрыв руками голову.

– Ты как-то… того… неласково старого приятеля встречаешь, – укоризненно покачал головой Петя.

– Хо-йо! Пятьсот Третий, ты, что ли? – Пятьсот Девятнадцатый опустил оружие. – Точно, Пятьсот Третий, чтоб мне сдохнуть! А говорили, что тебя эти съели… собаки синие. Вместе с Четыреста Девяносто Седьмым и атак-редером.

– Набрехали!

– Вестимо, набрехали, раз ты тут. Дай я тебя обниму, бродяга!

Неутомимый раскинул руки, радостно бросился к Пете и… прошёл сквозь него.

– А поди-ка, и не набрехали! – произнёс он, удивлённо оборачиваясь. – Ты что, ОТТУДА за мной пришёл? Пора?

– Нет, дружище, не пора нам ещё, не пора! Поживём ещё.

– Чего ж ты тогда такой… сквозной?

– Так меня здесь нету!

– Ну-у… Я так и понял. Потому-то тебя и скорострел не взял.

– Ничего ты не понял. Ты дальноговорники у Мечпредержащих видел?

– Ну-у. Машинка такая, слова далеко передаёт.

– Вот-вот! А есть и другая машинка, которая со звуком передаёт и видимость. Вот сейчас такая машинка и передаёт сюда мои слова и мою видимость.

– Как это?

– Я и сам, честно говоря, не понимаю. Да и не стараюсь понять: есть такая штука, и есть. Но сейчас не о том. Я к тебе переговорщиком. Мой лад-лэд предлагает тебе сдаться без боя. Тогда он обещает тебе жизнь и свободу. Даже оружие тебе оставит. Только вот патроны придётся отдать. Те, которые ты не успел выпалить.

– Так это твой лад-лэд двери запер?

– Он, – кивнул Петя.

– А если я откажусь сдаваться?

– Тогда мне придётся завтра снова тебя посетить. С этим же предложением.

– Так что мне, ещё сутки здесь торчать?

– Вовсе не обязательно. Можешь прямо сейчас выйти. Но – без патронов!

– Мм-да уж… По всему видать, деваться-то мне некуда. Ладно, пусть с тобой вся нечисть будет, уговорил. Куда патроны девать?

– Рядом с дверью положи.

Пятьсот Девятнадцатый отстегнул от автомата рожок и положил его в указанном месте.

– И запасной тоже, – распорядился Петя.

Неутомимый безропотно вынул из подсумка второй магазин и положил его рядом с первым.

– И из ствола, – продолжал Петя. Неутомимый передёрнул затвор, и ещё один патрон покатился к двери.

– И из шапки оба – тоже туда же. А потом отойди на несколько шагов.

Солдат хмыкнул, достал «энзэшную» заначку, бросил к двери ещё два патрона и вразвалочку ушёл в конец помещения. С пульта я открыл дверь и отправился туда сам, чтобы поговорить с первыми «языками». Когда я подошёл, Петя уже беседовал со своим бывшим сослуживцем вживую.

– Что ж ты, такой бдительный, нож при мне оставил? – ехидно спрашивал тот, похлопывая себя по прикреплённым к бедру ножнам с внушительного размера тесаком. – А ежели я злость затаил? А ежели брошусь с ним на кого?

– Что ж мне, вплоть до зубочисток тебя обезоруживать? – усмехнулся Петя. – А коли уж тебе очень ножичком помахать хочется… Вон, попробуй на лад-лэда кинуться!

Нет, без сомнения, это льстит, когда подчинённый не сомневается в твоих способностях. Однако же есть и такое понятие, как должностные обязанности!

– Нечего сказать, хорош у меня начальник гвардии! – начал я выговор. – Вместо того чтобы всемерно охранять мою персону, сам науськивает убийцу!

– Видишь, он испугался! – довольно усмехнувшись, обратился Неутомимый к Пете. – Ещё бы! Хороший нож да в умелых руках…

Ну не смог я вынести такого бахвальства! Какое-то ребяческое самолюбие взыграло!

– Нападай! – приказал я Пятьсот Девятнадцатому. Тот удивлённо повёл бровями, но отказываться не стал. Неспешно вынул нож и принял боевую стойку: ноги полусогнуты, левая рука впереди, правая на излёте, а нож в ней так и вертится, беспрестанно меняя положение, чтобы сбить с толку противника. Приближаться ко мне он начал лениво, но последующий выпад сделал молниеносно. А спустя доли секунды мы с ним уже вновь стояли напротив, лишь несколько сменив позицию, и он удивлённо рассматривал свою пустую правую ладонь.

– А это… где? – только и сумел он произнести.

– Что ищешь? – раздался весёлый Петин голос. – Ножичек, что ли? Проверь: может быть, ты его и не вынимал вообще?

Пятьсот Девятнадцатый машинально хлопнул ладонью по бедру и ощутил под рукой ещё тёплую рукоятку своего оружия, которое я успел засунуть обратно в его ножны.

– Ну-у… – только и смог произнести он. А я, внешне совершенно спокойный, но «с чувством глубокого удовлетворения» внутри, повернулся ко второму нашему пленнику, который стоял ссутулившись, робко оглядываясь исподлобья.

– Кто таков? – грозно спросил я.

– Т-техник-исследователь второго ранга Л-лопо!

– Чем здесь занимаешься?

– Вот… – махнул он рукой в сторону стоящего в центре прибора-«завихрения». – Исследую м-малоизученный механизм.

– Видел я, как ты его исследуешь. Много денег продул?

– С барышом пока что, – покраснел тот. – А исследовать… Как без Камня-то?.. Ол-то?.. Камня нет, но приказ-то остался, никто не отменял. Вот и приходится время до утра коротать.

– А почему вы занимаетесь этим ночью?

– Не только ночью. Приказ императора – изучать механизмы круглосуточно. Вот мы здесь и работаем в две смены. То есть, сейчас-то, конечно, не работаем, но присутствовать всё равно приходится.

– И что ты тут изучаешь? Что это за механизм?

– Омолаживатель, лэд.

– Лад-лэд! – рявкнул Петя с ударением на первом слове.

– Омолаживатель, С-светлый лад-лэд, – повторил техник и съёжился ещё больше.

– Петя! Согласно Женевской конвенции, с пленными следует обходиться гуманно, – сделал я замечание начальнику гвардии.

– Так бы сразу и сказал, – пожал плечами тот и стал закатывать рукава. – Я бы и не стал люли-ляли разводить. Сейчас сделаем из него… гумано.

– Отставить! По возвращении проведу вам лекцию на тему «Гуманизм и его практическое применение». С обязательной явкой всего личного состава гвардии! Кстати, о гуманности: как ты считаешь, – вновь обратился я к технику, – Иные Люди были гуманными?

– Да, Светлый лад-лэд. Я думаю, что да. Иные Люди были в высшей степени гуманными существами.

– Тогда зачем им такой прибор, как омолаживатель? Разве может быть у гуманных существ такое ужасное устройство, которое отнимает жизненную силу у одного человека и передаёт её другому?

– Я думал над этим, Светлый лад-лэд.

– И к какому выводу пришёл?

– К примеру, взять тот же нож… – задумчиво произнёс техник. – Им можно убить. А можно вырезать прекрасную статуэтку. Нож сам по себе не содержит ни добра, ни зла. Добро или зло несёт тот, чья рука этот нож сжимает. Так же и этот прибор. Для императора он – омолаживатель. Для того, кто хочет нести добро, у него иное название.

– Вот как? Интересно. И какое же?

– Не знаю, как его называли Иные Люди. Я его назвал «соболезнователь». По всему получается, что действовал он так. Некто, владеющий специальными для того знаниями, целитель, ложился вот сюда. А другой человек, страдающий недугом, – сюда. Прибор позволял целителю ощутить болезнь и направить часть своей энергии к страдающему органу недужного для его излечения. Однако если не ограничивать переход жизненной энергии, то в этом случае… В этом случае соболезнователь превращается в омолаживатель: один умирает от истощения, второй получает огромный прилив жизненных сил.

– Ясно. Какие ещё устройства есть в Подземном Городе?

– Разные, Светлый лад-лэд. Только вот назначение остальных, насколько я знаю, до сих пор неизвестно. Никто не знает языка Иных Людей и их письменности, а действия наугад редко приводят к какому-то значимому результату.

– Светлый лад лэд! – вклинился в разговор Петя. – Ежели мы будем в каждой отштурмованной комнате разговоры разговаривать, то ужин по распорядку уже не получится.

– Резонно, – согласился я. – Поставь возле этой комнаты караул: здесь пока будем содержать пленных. А сам – на исходную позицию! Следующей штурмуем комнату напротив.

* * *

Освобождение всех последующих комнат разнообразием не отличалось: в каждую по внутреннему коммуникационному каналу посылался голографический Петя-парламентёр, и после переговоров, самый долгий из которых продолжался четверть часа, гарнизон комнаты сдавался «на милость Светлости». К исходу дня (или, по-суонарскому, к исходу ночи), когда мы освобождали тринадцатую, последнюю, я уже устал, как от рутинной монотонной работы. Всего мы взяли в плен тринадцать Неутомимых и пятнадцать техников. Поведение пленных меня чуть ли не умилило: оказавшись в нашей импровизированной ка-пе-зе и чуть оправившись от стресса, они тут же присоединялись к одному из «кружков по интересам», увлечённых той или иной азартной игрой настолько, что, когда я приказал всех построить, даже раздался лёгкий недовольный ропоток, тут же пресечённый громким рыком начальника гвардии.

– Сейчас мы отпустим всех Неутомимых, – сказал я. – Техников мы также отпустим, но несколько позже. Всем Неутомимым построиться в главном коридоре!

Неутомимые, разобрав автоматы из аккуратно составленных пирамид, потянулись к выходу из комнаты. Только лишь Пятьсот Девятнадцатый задержался, о чём-то негромко переговариваясь с Петей. Тот покивал и направился ко мне.

– Тут вот какое дело, – сказал он. – Пятьсот Девятнадцатый и ещё трое с ним… Не хотят они возвращаться. Просятся к нам. Уж больно ты им по душе пришёлся.

– А как же присяга? Клятву на верность императору давали?

– Так ведь нет у императора врагов. Не было, я хотел сказать. И клятва вроде бы как не нужна была. Присягу принято лишь лад-лэдам давать.

«А и вправду, – подумалось мне, – что есть присяга, как не повод законно покарать того, кто не будет послушен? А императору закон не писан, он сам себе закон!»

– Устали мужики всю жизнь под палкой-то жить, – продолжал меж тем Петя. – Я тут им порассказал немножко, как мы в Одессе живём, вот они и…

– Когда ты успел? Ты же всё время переговоры вёл.

– Не всё. Пока ты технику на следующую комнату настраивал, мы тут немножко лясы поточили. Так как?

– Выходит, ты им всё разболтал про Одессу?

– Не-е! Про Одессу – ни слова. Так, туманными намёками. Есть-де одно такое ладство, где я при тебе начальником гвардии…

– Поручиться за них можешь?

– Как за себя! С деревянных мечей вместе!

– Что за деревянные мечи?

– Нас в один день в Суонар доставили, в детскую казарму. Почитай, всю жизнь на одних нарах провели.

– Хорошо. Под твою ответственность.

– И ещё одна просьба есть, Светлый. – Петя немного замялся. – Остальных-то вот… тоже жалко! Накажут их. Ох, и накажут!

– Ты что, предлагаешь всех забрать?

– Нет, за всех я не поручусь. Да не все и захотят. Но вот сделать так, что они вроде бы как не сдавались, а вроде бы как достойно отступили…

– У тебя есть мысль, как это сделать?

– Есть. Такая: выдаём им по несколько патронов, и они отступают, вроде бы как от нас отстреливаясь. Те, что за воротами Города, увидят: тяжёлый бой, даже с потерями – четырёх-то недосчитаются! А?

– А если кого-нибудь случайно поранят?

– Командир! – укоризненно покачал головой Петя. – Вспомни, сколько раз сегодня по мне стреляли!

Только тут я понял, что предлагает Петя: имитировать бой Неутомимых с нашим отрядом, присутствующим в виртуальном виде. Идею в целом я одобрил, но несколько модифицировал.

* * *

Камера внешнего обзора позволяла видеть прибывшее по тревоге подкрепление. Около полусотни Неутомимых напряжённо ожидали развития событий в длинном тоннеле перед входными дверями Подземного Города – вполне достаточное количество свидетелей грядущего героического сражения. По каналу коммуникации я следил, как Петя прохаживался перед строем бывших пленных и выдавал им версию произошедшего за последние часы.

– Вы все бдительно несли службу, неустанно охраняя доверенные вам посты. Вдруг все двери медленно – повторяю, МЕДЛЕННО! – стали закрываться. Только входная быстро захлопнулась. Вы все успели выйти в коридор и занять здесь оборону. Вдруг вот эта дверь (запомнили, которая?) отворилась и вошёл Призрачный Зверь. Светлый, где Зверь?

Я включил транслятор, и рядом с Петей возник пушистый Бес, бестолково озираясь и зевая спросонок: его только что принесли из Одессы, где он уже бессовестно дрых после ужина, не дождавшись хозяина. В настоящий момент он квёло сидел рядом со мной.

По строю пробежал недовольный ропот.

– Издеваешься, да? – кисло усмехнувшись, спросил кто-то.

– Светлый, присутствующих Призрачный Зверь не впечатляет, – констатировал Петя.

Я немного поколдовал над пультом и увеличил изображение. Голографический Бес коснулся головой потолка.

– Ну большой. Ну и что?

– Страшно будет попозже, – пообещал Петя. – Вот в этом подсумке – патроны. По три штуки на каждого. На очень короткий бой хватит. Ваша задача – как можно быстрее смыться, лишь только откроется входная дверь, чуточку постреляв при этом. И не советуйте никому из встречающих сюда заходить. Сами видите, в коридоре ничего интересного нет, а в другие комнаты мы никого не пустим. Если кто-то останется здесь после того, как входная дверь снова закроется, то будет очень долго скучать. Вопросы есть?