Текст книги "Нападение акулы (Кубинский гаврош)"
Автор книги: Владимир Ткаченко
Соавторы: Константин Ткаченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)
Хорхе вывели во двор и завели в небольшой сарай, сделанный из досок и покрытый пальмовыми ветками. У решетчатых дверей сарая Бен дал сильный пинок в зад Хорхе так, что тот пулей влетел в сарай.
Картина, которую затем увидел Джек, надолго ему запомнилась. Бен вынул пистолет и пригрозил им Хорхе:
– Ты будешь говорить!
...Из рассказа Бена Джек знал историю этого человека. До революции он был владельцем нескольких рыбачьих лодок с моторами. Он сдавал их в аренду и нажил достаточно денег, чтобы самому не работать. Затем он эмигрировал с Кубы, занялся другим прибыльным делом: тайной переброской по морю людей, бегущих с Кубы. Побег стоит дорого, потому что он связан с большим риском, риском не только попасть под автоматные очереди пограничников, но и заблудиться в просторах океана, сбиться с курса, попасть в шторм. И эту часть риска не раз брал на себя Хорхе.
– Вот когда ты возвращался с Кубы, где не обнаружил клад, о котором рассказывал, ты прихватил с собой кого-либо?
– Было это...
– И как было?
– Со мной оказалась целая семья... Они умерли в дороге. С берега стреляли. Всего в лодке у меня было пять человек: муж, жена, бабушка и двое детей. Двоих ранило, когда нас обстреливали... Мы ушли ночью, вдогонку нас обстреляли. Ранили бабушку и мужчину...
Хорхе замолчал делая вид, что ему нечего больше сказать.
Молчали и все остальные.
Хорхе вынужден был продолжать свой рассказ.
– Мы сбились с курса. Два дня и две ночи нас носило по штормовому морю. Лодку заливала вода. Бабушка и мужчина умерли первыми от ран. Бочонок с водой пробило пулями. Мне нечем было поить остальных... Женщина на третьи сутки сошла с ума. Когда я потерял сознание от жажды, она, по-видимому, схватила детей и утопилась в море.
– И это все?
– Ну, моя лодка потом дошла до берега.
– Что везла с собой эта семья? – задал вопрос до этого молчавший Луис.
– Разное барахло. Его смыло волной.
– А эта семья была богатая?
– Я не спрашивал.
– Свидетелей, конечно, не было?
– Конечно.
– Можно верить в то, что ты рассказал?
Хорхе в ответ лишь пожал плечами.
– Странно, как это все получается. Семья была одной из самых богатых в Гаване. Возможно, что она везла с собой кое-какие богатства, – Бен обратился к Джеку.
– Как и наша семья, – ответил тот, – иначе зачем же они бежали через море в Америку?
Хорхе продолжал хранить молчание.
– Может быть, ты все-таки расскажешь правду? – По губам Луиса промелькнула тонкая змеиная усмешка.
Джек её тоже заметил, а Хорхе вытер обильно выступивший со лба пот.
– У нас есть доказательства, – Луис посмотрел в глаза Хорхе, – что ты воспользовался богатством, которое везла семья, независимо от того умерили они сами или их убили. Вот свидетель-ство – письмо родственников погибших, – Луис протянул Хорхе лист бумаги, на котором было что-то написано. Тот испуганно отшатнулся от него и замахал руками.
– Я ничего на знаю, ничего не знаю!
– Где деньги, драгоценности?
– Я ничего не знаю, ничего не знаю!
– Зато знаем мы!
Джек предполагал, что кубинские мафиози добьются того, что Хорхе сознается во всем.
Они продолжали настаивать, чтобы тот рассказал все.
Но ведь трудно заставить человека говорить, если в его делах нет живого свидетеля.
Была только сила, вернее, насилие, и могла быть снова пытка.
Но этого не потребовалось.
Хорхе сознался. Даже Джек, переживший свою трагедию на плоту, внутренне содрогнулся во время этого рассказа.
Хорхе снова начал рассказывать:
– По нас никто не стрелял. Мы благополучно отплыли от кубинского берега. Сначала шли на веслах, затем нас понесло по течению, а часа через два глубокой ночью я включил мотор, и мы понеслись в открытом море. До утра я не знал, что делали пассажиры, видимо, спали. А утром они начали просыпаться, умываться, пить кофе, которое я заготовил в термосах... Когда мы были далеко в море и кругом не было никого, я подошел сзади к мужчине и, ни слова не говоря, ударил его веслом по голове... Ну а с остальными справиться не составляло труда... – Хорхе помолчал. – Ну я выбросил его за борт тут же. Женщины в ужасе закричали. Пока я добивал бабушку, мать бросилась перед мной на колени и умоляла пощадить детей...
– Ну и что же дальше? – с холодной гримасой спросил Бен.
– Дальше... Так я и сделал дальше... – И Хорхе поведал подробности убийства остальных. – Когда я убил мать, один из детей бросился в море, спасаясь от окровавленного весла, но на свежую кровь появилась стая акул, которая набросилась на трупы, и за несколько минут все было кончено.
– Ну а драгоценности? Там они были?
Все напряженно ждали ответа.
Хорхе понял, что о нем почти все известно и отпираться не имеет смысла.
– Да, там они были. Я снял также с трупов золотые кольца, ожерелья, золотые часы.
В этот момент по знаку Луиса в сарай внесли небольшой баул, который опорожнили на стол. Из него посыпались кольца, кулоны, серьги, деньги в американских долларах.
– Это они?
Хорхе взялся за горло, как будто его кто-то душил, и начал растирать его, не говоря ни слова. Ведь он думал, что все хорошо запрятано.
– Может быть, ты нашел в особняке и тот клад, про который говоришь, что там его не оказалось, ну-ка вспомни? – спросил Бен.
– Нет, нет, там я ничего не обнаружил, клянусь!
– Мы тебе не верим, в этом все дело! Да, в этом все дело. Ты сейчас врал и дальше будешь врать. Ты нам больше не нужен... В этом все дело! подытожил свои слова Луис.
Джеку трудно было предположить, что предпримут мафиози на этот раз.
Никто не задавал больше вопросов. "Кто, – спросил себя Джек, – должен защищать бежавших с Кубы? Да никто, – ответил он сам себе. – Здесь интересуются только деньгами и драгоценностями. А для меня это урок, чтобы я не смел что-либо утаивать. Вот почему мафиози затащили меня сюда".
Хорхе, не дождавшись, когда его снова начнут спрашивать, поспешно заговорил сам:
– Я сам во всем сознался... Больше ничего не было. Пощадите меня. Я сделаю все... все, что от меня захотите!
Его слова повисли в воздухе.
Хорхе пытался закрыться руками, но Бен подставил ему подножку и выстрелил в голову падающему человеку. Пистолет был с глушителем и не произвел много шума.
Хорхе упал навзничь, затем перевернулся на правый бок и затих.
Джек смотрел на все это застывшимот ужаса взглядом: он уже видел убийство и сам убил двоих людей там на плоту.
Луис нагнулся над убитым, пощупал пульс и сказал Джеку:
– Пойди к машине и принеси с заднего сиденья большой пластиковый пакет, он застегивается на красную молнию.
Когда труп запихали в пакет и уложили в багажник машины, Луис пояснил Джеку, что труп отвезут за город, где находятся обширные болота, поросшие высоким камышом, сбросят туда, а там его сожрут крокодилы.
ПЕРВЫЕ ДЕЛА
С этого момента Джек работал на банду мафиози в Майами, так он определил свое новое положение, хотя ему никто об этом прямо и не говорил.
Ему казалось, что он очень далеко отдалился от своей прежней жизни, а о будущем он не думал.
Джеку стали давать самостоятельные поручения. Правда, он догадывался, что каждый его шаг проверяется. И все же это было его дело, и он многое стал понимать о жизни мафиози. Он узнал, например, что мафия пользовалась людьми как пешками и во многих случаях жертвовала ими, если это было необходимо.
Люди, с которыми встречался Джек, раз связавшись с мафией, уже никогда не могли вырваться из её сетей.
С одним из вновь "завербованных" пришлось столкнуться Джеку.
Перед Джеком сидел молодой мужчина. Ему могло быть лет 30, не больше. Джек понимал, что этот человек где-то пересек свои пути с мафией и ему не уйти от нее. А Джеку надо было найти партнера по проникновению на Кубу.
– Курите? – Джек любезно предложил сигарету.
Тот взял и тут же сказал:
– А на Кубе таких сигарет сейчас нет.
Джек сообразил, что кубинец недавно убежал с Кубы и хорошо знает, что там есть, а чего нет.
Как оказалось, будущий его партнер был мелким служащим в одном из самых роскошных отелей Гаваны – "Капри".
Но он был очень недоволен тем, что теперь происходит на Кубе. Во-первых, он не мог примириться с тем, что на Кубу не приезжали американские бизнесмены, которые платили большие чаевые, во-вторых, тем, что должность, которую он хотел получить сам, назначили другого.
– И вы знаете почему?
– Нет, почему же?
– Да потому, что он милиси-а-но-о! Милисиано, член народной милиции. Понимаете, он милисиано, а я нет! Вот меня и обошли.
– Ясно, но это нечестно! – Джек решил поддержать мнительность и болезненное тщеславие своего собеседника. – Раз милисиано, значит получай! А нет, так и по шапке. Конечно, это обидно!
– Еще как! А я ведь работал лучше того, понимаете?
– Конечно, я бы тоже не стерпел и убежал от таких порядков. Порядочному человеку там не место. – Джек старался попасть своему собеседнику в тон.
Он внимательно всмотрелся в его лицо. На нем лежала печать забот и тревоги... "Может быть, неважно питается? Скорее всего, так оно и есть. Ведь в Майами трудно вновь прибывшему кубинскому эмигранту найти работу", подумал Джек. А вслух сказал:
– Устроились уже в Майами?
Тот весь поддался вперед:
– А что, можете что-либо предложить?
– Для хорошего человека работа найдется.
Тот откинулся на спинку стула и немного помолчал, не зная, хороший он человек, или плохой. Для него хорошим был его хозяин, если не заставлял много работать, хорошим был тот клиент, который давал ему чаевые, хорошим был, видимо, он сам для других, когда умел услужить.
– Надо сделать так, чтобы те люди, которые вас обидели, поплатились за это.
– Хм, поплатились, Америка вон какая большая и то ничего не может с ними сделать.
– Америка? При чем здесь Америка? А вот такие, как вы, разве должны стоять в стороне? Вас обижают, оскорбляют, отнимают хорошее место, имущество. Разве вы можете стоять в стороне?
Это был веский довод для сознания кубинских эмигрантов. Страшно было им: а что если Америке удастся снова вернуться на Кубу? Ведь они, бывшие, могут опоздать?
Далее Джек в разговоре следовал по установившемуся шаблону. Предлагал работу неизвестно от чьего имени, хорошие деньги. Если собеседник соглашался, ему давали понять, что назад пути нет. Прежде чем пустить его в дело, ему толково объясняли, что за малейшее несоблюдение заказа или отказ от его выполнения, его ждет смерть.
Если вербуемый не соглашался, ему сначала давали всевозможные обещания, затем начинали угрожать. И не было случая, когда бы мафия оставляла такому человеку лазейку, чтобы он мог улизнуть.
Джек знал, что таких людей забрасывают на Кубу, особенно не беспокоясь за их судьбу. Это были низшие звенья мафии, они выполняли самую черновую работу, их часто "теряли" и поэтому набирали такого сорта людей довольно много, даже про запас. Стоили они мафии не дорого. Помимо обещаний, которые, как правило, не выполнялись, потому что большинство таких людей гибло, им платили в месяц от 300 до 400 долларов за все: за риск, за работу, за вынужденное безделье, когда по тем или иным причинам нельзя было осуществить намеченное дело.
В свободные дни, когда не было особого задания, такие, как Джек, помогали местной мафии контролировать торговцев наркотиками. Одновременно в Майами могло находиться несколько партий героина и марихуаны. Эти сильнейшие наркотики провозили контрабандой и затем распространяли по всем штатам Америки. Поэтому провести через Майами крупную партию наркотиков считалось большой удачей для мафии.
А ведь были ещё конкуренты, которых нужно было убирать. По сути постоянно велись кровавые разборки. Ставки в них оплачивались чистым золотом и жизнью. Убитые были и с той, и с другой стороны. В одном из сражений и Джек чуть было не поплатился жизнью.
Этот день был, как и все в Майами. К полудню иссяк поток машин на центральных улицах, закрылись жалюзи на витринах магазинов, шторы на больших зеркальных окнах контор, банков, торговых центров. Обласканные морем и солнцем отдыхали в своих номерах с охлажденным воздухом богатые туристы, которых всегда много на местных курортах.
А в это время Джек вместе с остальными членами банды лихорадочно готовился к предстоящей операции.
Тщательно проверяли оружие, в таких случаях имелся приказ: в ответ на выстрелы убивать не колеблясь.
К намеченному дому подъехали, когда уже начинался вечер, и улицы снова заполняла говорливая, шумная публика; у навесов кафе толпились мужчины, за чашечкой кофе обсуждавшие последние новости.
Три машины, в которых разместилась группа, остановились в разных местах. Вышешедшие из них мафиози влились в протекавшую по тротуарам толпу людей: кто-то слонялся у входа в кинотеатр, кто-то расположился у стойки бара, у прилавка, где продавали кофе.
Через определенное время каждый направился к заранее намеченному месту. Когда все собрались на своих местах, а для этого отводилось не более 10 минут, один из них направился к двери небольшого и совсем невзрачного домика.
Перед ним был разбит небольшой садик. По виду это был дом мелкого служащего. В нем, помимо кухни, должно быть было не более 2-3-х комнат.
Джек знал, что торговцы наркотиками были очень мобильными и могли прятать свой товар в самых разных местах: от убогой хижины до роскошного особняка.
Вот у двери дома появился человек. Он постучал в дверь один раз, затем второй. Никакого результата. Видимо, те, кто находился за дверью, поменяли условные сигналы.
Из засады руководитель банды подал знак, и к двери подошел ещё один человек. Вдвоем они выломали замок, уже не таясь и не скрываясь.
Группа ворвалась в дом. Послышались крики, затем хлопнул одиночный выстрел. Из дома, спустя несколько минут, донесли: никто не убит.
Джек, который стоял у задней стены дома и наблюдал за гаражом, немного отвлекся, прислушиваясь к возне и звукам внутри дома. Обернувшись, он вдруг заметил, что дверь гаража, пока он на неё не смотрел, приоткрывалась. Вроде бы она стоит на своем месте. Джек опустил глаза к земле, туда, где дверь проделала полукружье на земле. Он пытался вспомнить: то или не то расстояние отделяло неплотно прикрытую дверь от стенки гаража.
Он думал, одновременно прислушиваясь к событиям в доме: главные события происходили там, а ему оставалось лишь обследовать гараж.
И Джек шагнул в сторону гаража. Ему нужно было пройти не более пяти метров, чтобы убедиться, что за дверью, вызвавшей его подозрения, никого нет.
Очевидно, за ним следили из самого гаража в невидимую для него щель. Как только он сделал первый шаг к двери и занес ногу для следующего, дверь неожиданным рывком отбросили в сторону, и первое, что увидел Джек, было дуло пистолета, направленное прямо на него.
Джек попытался выхватить свой пистолет, но не успел этого сделать. Он всем телом откинулся в сторону, чтобы пуля не попала в него. Падая, он сообразил, что пистолет его противника дал осечку.
Противник, не оборачиваясь, устремился вперед, чтобы перебежать улицу и скрыться в подворотне ближайшего дома. В одной руке он сжимал пистолет, а другую оттягивал увесистый сверток.
Упав на землю, Джек выхватил свой пистолет и выстрелил. Лежа, он увидел, что бежавший резко споткнулся о край тротуара, нелепо откинулся назад и, подвернув под себя правую ногу, шлепнулся на мостовую.
Сверток, описав дугу, упал поодаль.
Джек, вскочив на ноги, бросился к нему, полагая, что это и есть основная часть добычи, но не успел. Другие из его группы, находившиеся ближе, подскочили к убитому и схватили сверток.
Джеку достался пистолет убитого. Он снял затвор и осмотрел его: заело патрон – он стоял в патроннике косо.
Кончилось все тем, что сверток и пистолет забрал руководитель банды.
ОХОТА НА КЛАДОДЕРЖАТЕЛЕЙ
И вот новое задание. На этот раз ему поручили искать кладодер-жателей – тех людей, которые, уехав с Кубы, оставили там по тем или иным причинам свои драгоценности, спрятав их в надежном месте. Нужно было войти к этим людям в доверие и пообещать за определенную сумму вывезти драгоценности с Кубы.
Джек должен был найти в Майами нескольких женщин, которые в дальнейшем наладили бы связь с богатыми семьями, бежавшими с Кубы и осевшими в Майами. Они смогли бы стать в них гувернантками или любовницами и выпытать все о драгоценностях, а затем в дело вступали бы другие люди. Конечно, ему нужно было искать их среди кубинских эмигранток.
Джек вначале поразился легкости работы. Ведь в Майами с наступлением вечера множество женщин, бежавших с Кубы, заполняли улицы. Их можно было встретить в барах, отелях, у витрин роскошных магазинов. Однако жестокая действительность жизни в Майами обнажила все худшие стороны жизни. Рая они здесь не получили, а есть, пить, одеваться было нужно. Нужда, отчаяние, моральная неустойчивость гнали их на улицы.
Среди этих женщин, по мнению Джека, можно было легко завербовать многих, пообещав им деньги.
Но это не то, разъяснили Джеку: нужны женщины, которые ещё не втянулись в проституцию.
Нужно искать таких. Среди таких женщин имеются женщины из бывших состоятельных слоев. С такими легче работать, они образованы и, в силу своего прежнего образа жизни, более подходят для выявления обладателей драгоценностей и золота.
Джеку приобрели приличный костюм и выдали деньги на "представительские" расходы. Выйдя первый вечер на улицу, он растерялся. Куда идти?
Задание было столь необычным, что он не знал, как за него взяться.
Джек посмотрел вдоль улицы: открытые двери баров, музыка, кинотеатры, кафе. Подошел к ближайшей стойке и бросил монету на прилавок.
– Кофе.
Чашечка горячего кофе как бы немного прояснила мысли.
Улица, бары, кинотеатры не годятся. Нужно идти в хороший ресторан. Он постоял, вспоминая. Может быть, в "Перлу"? Там просторный зал, посреди фонтан, негромко играет оркестр. Посетителей немного, ресторан дорогой. "В первый день можно хорошо и поужинать, – рассуждал Джек, – а потом посмотрим. Деньги не свои, а чужие".
Перед входом в ресторан он остановился и осмотрелся. К нему сейчас же подскочили мальчишки-чистильщики. Джек поднял ногу и поставил её на ящик, сплошь оклеенный яркими рекламками.
"Что ж, – думал он, – это и хорошо, осмотрюсь для начала...".
Пока ему чистили туфли и так блестевшие, он, выбирая монету, смотрел на людей, которые входили и выходили из ресторана. Это были вполне респектабельные люди, явно имеющие хорошие доходы. Шли они уверено, совсем не обращая внимания на швейцара в ливрее, услужливо распахивавшего дверь.
Так же сделал и Джек. С независимым видом он прошел мимо швейцара и вошел в зал. К нему тотчас же подошел метрдотель. Джек выбрал столик у окна, откуда был виден весь зал, и занял два места – к нему чуть позднее должен был подойти Антонио, тот кубинский эмигрант, с которым он познакомился несколько дней назад.
Джек получил задание от своих хозяев контролировать все действия Антонио.
В зале ресторана оказалось немного народа.
Джек понял, что пришел довольно рано для ночной публики, но ему торопиться было некуда. Он детально ознакомился с меню, несколько раз посмотрев в зал поверх золотого обреза карточки, куда было вложено само меню.
Джек решил плотно не ужинать. Он тщательно выбрал закуску, горячие блюда, бутылку легкого вина, которое он и не собирался выпивать, но брал для приличия.
В этот момент и появился Антонио.
Оглянувшись по сторонам, он заметил Джека и направился к нему.
Пока Джек занимался официантом, Антонио рассеянно смотрел по сторонам.
Вот в зал вошли две женщины. Антонио начал присматриваться к одной из них. Она была гораздо моложе своей подруги, стройная брюнетка, лишь мельком взглянувшая в его сторону. Ее подруга была маленькая, толстенькая.
Антонио продолжал наблюдать за обеими женщинами, показав Джеку глазами на них.
Женщины сели недалеко от их столика.
Антонио бросал на них нарочно скучающие взгляды, как человек, который ещё не знает, на что ему решиться. Он заметил, что они взяли только кофе и какие-то сладости.
Когда принесли вино, Антонио, налив в рюмку, начал смаковать его, отхлебывая по маленькому глотку. Затем он занялся горячим, сделав вид, что совсем не интересуется женщинами. Они использовали этот момент, чтобы в свою очередь рассмотреть Антонио и Джека.
В этот момент Антонио неожиданно поднял голову и в упор посмотрел в глаза брюнетки. Та, смутившись, поспешно отвела взгляд.
С этого момента Антонио пристально и открыто начал разглядывать её. Через несколько минут ему в голову пришла новая мысль. Он подозвал официанта и попросил за его счет поставить дамам бутылку хорошего вина. Антонио проследил глазами за тем, как официант поставил вино на стол, как женщины удивленно подняли брови, и в этот момент он подошел к их столу. Подходя, он в упор смотрел в лицо брюнетки и был тотчас же приглашен за их столик.
Они попробовали вместе вино, некоторое время поговорили о его достоинствах.
Джек остался на месте. Расплачиваясь, он достал все доллары, которые ему дали для задания, и демонстративно перебирал их на глазах у женщин.
Расплатившись, Джек небрежно сунул оставшиеся доллары в боковой карман, кивнул Антонио, и направился к выходу. Джек свое дело сделал: он увидел, с кем будет знакомиться Антонио, и мог спокойно уйти.
Антонио решил не церемониться:
– Может, прогуляемся?
На улице, когда подруга брюнетки немного от них отстала, он сжал локоть брюнетки и решительно заявил:
– А нам сюда.
Та быстренько попрощалась. Антонио остановил такси, и они молча уселись в него, а когда такси проехало несколько кварталов, женщина как бы невзначай спросила:
– А мы собственно куда?
– Ко мне.
Антонио провел с ней всю ночь на квартире, которую ему заранее указали.
Он узнал у неё имя, адрес, номер телефона, а главное её прошлое. Она оказалась из обеспеченной семьи, но здесь в Майами была на грани нищеты. Пособия ей как беженке хватало лишь на несколько дней, на работу она устроиться не могла. Ее муж, профессор международного права Гаванского университета, немного старше её, не вынес тягот эмигрантской жизни и умер от приступа стенокардии.
Расставаясь, Антонио пообещал позвонить. И действительно позвонил через несколько дней, но сам не смог встретиться, а передал брюнетку своему товарищу.
"Друг" обошелся с ней грубо, мало заплатил денег, та, уходя от него, даже расплакалась с отчаяния. Все это входило в планы мафии.
Зато когда Антонио снова позвонил ей, она искренне обрадовалась его звонку.
– Это вы?
– Да, конечно, а что-нибудь случилось?
– Я так рада, то вы позвонили... Приезжайте ко мне, я хотела бы с вами поговорить...
– Что собственно случилось?
– Ваш друг... Он был очень груб, но это не по телефону, приезжайте! Ну, пожалуйста!
Антонио приехал. Брюнетка больше не хотела встречаться с его другом. А с ним другое дело. Она даже намекнула, что она готова на длительную связь с ним, лишь бы получать от него постоянную поддержку.
– Об этом можно подумать, – туманно ответил тот. – А сейчас поедем ко мне.
– К вам? Значит, вы не забыли меня! – она явно обрадовалась такому повороту дела. – Но ведь можно же остаться у меня, – с улыбкой ответила она.
– Лучше у меня!
– Хорошо, хорошо!
Они поехали. А когда вошли в квартиру, брюнетка в растерянности отскочила к двери.
– Что ты? Знакомься, это мои друзья, – сказал Антонио, указывая на троих незнакомых брюнетке мужчин.
Та растерянно, повернулась к нему:
– Но я шла к одному мужчине...
– А здесь сразу четверо?
– Сейчас все выясним, – один из говоривший обратился к Антонио. – Ты можешь идти. А вы останетесь с нами.
– Но...
– Никаких но, все объясним, ничего плохого с вами не будет.
Когда Антонио ещё не ушел, для начала разговора ей показали фотографии, когда она была с ним первый раз. От него требовалась одна фраза:
– Здорово получилось, хорошо видно, что это мы.
Остальное Антонио не касалось, и он ушел.
Подобную операцию с женщинами Антонио и Джек проделывали несколько раз. Так вербовали они женщин для мафии.
НЕУДАЧА
На этот раз была молодая девушка. Она жила вдвоем с братом, и её приглядела мафия в качестве "живого товара" для продажи в публичный дом в Аргентине.
Дело было срочным. Девушка подходила со всех сторон – хорошенькая, молодая, неиспорченная. Ее брат оставался в Майами, получив часть денег за проданную девушку.
Вначале все шло хорошо. Джек передал девушку в руки Бену, и её отвезли в загородный дом, где готовили для отправки новую партию девушек.
Но вышда накладка: когда её оставили одну, она сбежала.
Она была в полном отчаянии, и торопилась вернуться домой, чтобы искать утешения у брата. Но его дома не оказалось. Пометавшись по комнате, она увидела записку от брата, от которой её бросило ещё в большее отчаяние. Брат писал, что сегодня он домой вернется поздно, заночует у знакомой. Это было сделано для полиции – в случае, если она станет искать девушку, брат здесь не при чем. "Вот записка, он ждал её дома".
Альма в страхе за свою судьбу упала на тахту и слезы полились градом.
Альма – в отчаянии. Ее заставляют быть проституткой. Нет, никогда! Лучше умереть. Лучше расстаться с жизнью! Но не она виновата в этом, а те, кто опозорил её, те, кто принуждает её заниматься этим ремеслом.
Мысль о смерти показалась ей чем-то неизбежным. Она уже не раз встречалась с таким исходом жизни. Среди кубинских эмигрантов было немало таких, которые с отчаяния принимали подобные трагические решения.
Чувство жалости и беспомощности снова завладело всем существом Альмы, сжавшейся в комочек на тахте.
Подняв глаза, наполненные слезами, она вдруг увидела, что недалеко сидит и смотрит на неё ночной мотылек, влетевший в открытое окно. Он пошевелил своими большими крыльями, и они раскрылись, как маленький черный зонт с яркими каплями дождя. Мотылек нервно подергал усами и снова совсем по-дружески посмотрел на девушку.
Позабыв все на свете, глазами ребенка девушка долго любовалась мотыльком. Ей казалось, что он принес ей приветы от тех хороших людей, которых она могла встретить в жизни, но не встретила. А она знала, какими они должны быть: ласковыми и внимательными, заботливыми и добрыми. Именно этих чувств не хватало ей в жизни.
Какой-то шум у двери отвлек её от мотылька.
Обернувшись, девушка увидела два крысиных глаза. Ее охватила ненависть к животным, так злобно и алчно смотрящим на мир. И она вспомнила такие же злобные глаза искусителя, подло поступившего с ней.
Схватив щетку, девушка запустила её в крысу, и поэтому та, подходя снова к распахнутой двери комнаты и заглядывая туда, избегала попадаться на глаза девушке.
Альма продолжала сидеть, задыхаясь от внезапно вспыхнувшей в ней ненависти. Она вспомнила первый разговор с тем мужчиной, потом его жадные липкие руки, поросшие густыми волосами. Она вспомнила все и снова все переживала. Наконец Альма заплакала по-настоящему, бурно. Слезы беспрепятственно сбегали с глаз на грудь, на колени.
И последнее, что она хотела сделать в ту обычную для города ночь, просмотреть фотографии своих родных. Достав их, она глубоко задумалась.
...Прошло немного времени, и в лачуге вновь появился ночной мотылек. Он, очевидно, не забыл своего нового знакомства. Покружившись у люстры, мотылек описал несколько неровных кругов по комнате, явно опасаясь приближаться к центру. Все более и более беспокоясь, он стал поспешно искать выход и, наконец, совсем исчез из круга света, отбрасываемого люстрой.
Почти всю ночь продежурила у раскрытой двери комнаты крыса. Ее привлекал сюда животный инстинкт. И он не обманул её. Заглянув уже перед самым рассветом внутрь, крыса смело вошла туда: под потолком раскачивалось тело девушки.
Получив указание срочно разыскать сбежавшую Альму, Джек прежде всего позвонил ей домой. Ему ответили сразу.
– Кто это? Кто звонит? – кричал взволнованный мужской голос.
– А что такое?
– Вам ведь Альму? Так она повесилась! По-ве-си-лась! Понимаете? Вы не тот знакомый, о котором она говорила?!
– Нет, – сразу нашелся Джек.
– Она оставила письмо...
– Письмо?
– Я отдам его в полицию!
Джек тут же принял решение:
– Никуда не уходите, я сам приглашу полицию. Ничего не трогайте, никуда больше не звоните. Не уходите из дома, слышите?
Джеку нужно было во что бы то ни стало завладеть письмом. В нем могли содержаться какие-то сведения о том, что произошло с Альмой.
Никакой полиции он приглашать не стал, а попросил ещё и Антонио поехать с ним. Его больше всего беспокоило письмо. Ведь оно могло попасть в другие руки, а тогда... Джек хорошо понимал, что тогда его ждет, и поэтому бешено торопился.
Через несколько минут они ворвались в комнату, где висел труп Альмы. Уже рассвело, и брат, вернувшийся домой, неподвижно сидел в кресле-качалке, отупевший от отчаяния, мертвенно бледный, а на коленях у него лежало злосчастное письмо.
Джек направил на него пистолет:
– Письмо сюда!
Тот открыл было рот, чтобы сказать "нет", увидев пистолет, дрожащей рукой протянул письмо Джеку.
Письмо тут же было прочитано.
– Ах, ты черт! – невольно вырвалось у Джека.
В письме упоминался Антонио как прямой виновник самоубийства Амелии.
Джек оглянулся на него, тот внимательно следил за ним и понимающе кивнул Джеку.
Джек предложил брату деньги за письмо с условием, что он ничего не скажет полиции о письме, ведь может всплыть и его неблаговидная роль в судьбе Альмы.
– Если договорились, вызывай полицию! – бросил брату на прощание Антонио.
На том и разошлись.
В ПАСТИ АКУЛЫ
Куба – самый большой остров в Карибском море, и, чтобы попасть на него, Джеку снова пришлось плыть по Мексиканскому заливу. Ему страшно было это представить, но делать было нечего, ведь его посылали на Кубу за драгоценностями.
Отправлялся туда он не один – с ним был парень лет 26-ти, крепкий, смелый, умевший метко стрелять из пистолета и мастерски владевший ножом. Прозвище у него было Йейито, а на самом деле его звали Андрес Насарио.
Этой первой поездки на Кубу Джек опасался как никогда. Ему казалось, что, высадившись на Кубе, он попадет в пасть акулы, откуда ему уже не выбраться никогда. У него даже появилось сравнение своего положения с реальной жизнью: он видел, и не раз, как акульи пасти хватали свою жертву.
До революции, когда их семья жила в большом достатке, устраивались увеселительные прогулки по морю на моторном катере.
На борт катера брали несколько бойцовских петухов, скупив их в местах, где устраивались петушиные бои, во время которых зрители делали ставки на деньги – на победителя.
Петухи, выработавшие свой бойцовский "ресурс" и негодные к кровопролитным сражениям с соперником, продавались задешево. Вот их-то и скупали любители азартных игр на море.
Катер уходил далеко в море, потом бросал якорь и останавливался, вокруг него разбрасывали куски кровоточащего мяса, а пассажиры катера ждали, нетерпеливо поглядывая вокруг.
