Текст книги "Четвертое измерение - 2 (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

В общем, няни справлялись, детей охраняли полицейские, и я был практически спокоен. Практически, это поэтому что я успел поволноваться. За детьми я всё же следил, дистанционно, но хоть так. У каждого был на руке специальный браслет с маяком, в подвале доходного дома постоянно гудел генератор, а на крыше я установил антенну, так что на мой армейский планшет постоянно поступала свежая информация по местоположению детей. Радиус действия километров пятнадцать, доставало до всех уголков в окрестностях.

Вот я и запаниковал, когда маяк Алисы вдруг отделился от горок и стал довольно быстро уходить в сторону города. Я в это время был на полигоне, поэтому вызвал 'маталыгу', прихватил пяток офицеров, и мы рванули по сигналу с браслета. Когда добрались до довольно богатого купеческого дома, из которого шёл сигнал Алисы, и ворвались внутрь, я уж свето-шумовую хотел бросать, так застали за столом патриархальную картину. Там сидели за столом три маленькие девочки, включая мою дочь, и спокойно пили чай, отхлёбывая из блюдечек. Нет, я её не отшлёпал, просто забрал всех трёх, вернул на горку, где паникующие няни уже искали пропажу, сделал внушение и выдал всем моим детям 'уоки-токи'. Хотят со мной поговорить или попроситься в гости, пусть связываются. Пользоваться ими они быстро научились, сложного там ничего не было. Более того, Алиса и две её новые подружки из купеческой семьи, они, кстати, тоже от своих нянь сбежали, так ещё и довольны были, до горок на броне прокатились вместе с дядями военными и главное все это видели.

Вот так вот прошли для меня эти восемь дней. В принципе жаловаться не на чего, кроме как я уже говорил навязчивого внимания от местной аристократии-пидо… Ну в общем, я об этом уже говорил. Сбежал от него вот и хорошо.

Между прочим, как отметила местная 'элита', ни я, ни мои дети не делали должного различия между слоями общества, и играли с теми, с кем им нравилось и было интересно. Мне на это постоянно тыкали, но я только отмахивался, чихать я на это хотел, пусть играют с кем хотят, а я буду общаться с кем хочу. Как и я, мои дети игнорировали детей аристократов, правда, не всех, вполне нормальные экземпляры там встречались, но вот долго они вместе не играли. Причина банальна. Мои дети могут играть как с дворянами, а потом влиться в строй черни, горки были общими, отчего няни и мамаши тут же отзывали своих деток, чтобы их кровиночки не дай бог, чего не подцепили он детей черни. А моим пофигу, интересно, они и играют. Их няни предупреждённые мной, этому не препятствовали.

Как-то вот так мы и проводили время. Для меня тоже это не прошло даром, и я осознал на примере что это такое – слои общества в России, и какая между ними пропасть, при кажущейся простоте. Крепостное-то совсем недавно отменили, десяти лет не прошло, не могут дворяне привыкнуть. Будет сложно, и я это понимал.

Позавтракали мы плотно, да ещё повар, что работал на первом этаже доходного дома, где располагался ресторанчик, дал нам с собой целую корзину провизии. Я её убрал в За Пазуху, помня свой принцип, есть только лично приготовленную еду, а эту я найду кому скормить.

Да, конечно, я не всегда придерживаюсь его, где не знают кто мы, там мы ели спокойно, а вот где мы находимся долго, и слухи расползаются, то уже остерегались. В той же Одессе, на второй день я ничего не ел со стола и детям запрещал, мало ли что. Своими харчами питались. Да и тут детей кормил только своим, заранее готовил для них завтраки, обеды и ужины, держа в термосах. Сам питался также, не смотря на обиду местного повара, но чуть позже мы нашли с ним общий язык. Когда тот узнал, что у меня есть свежезамороженная морская рыба, то уговорил хозяина купить её и тот взял в счёт дальнейшего нашего проживания тонну. Так что ресторанчик внизу теперь был часто посещаем, рыба действительно была вкусной и для многих незнакомой, да ещё повар был искусен и не портил блюда. Честно говоря, я уже трижды работал с ним, готовя на кухне ресторанчика обеды детям и учась у профессионала. Поучиться было чему.

В это время на коленях завозился Денис, который перегнулся и через нижний иллюминатор разглядывал землю, отвлекая меня от воспоминаний. Осмотревшись более осмысленно, я чуть подправил полёт винтокрылой машины и, придерживая сына, спросил у Анны, что сидела в кресле сразу за мной:

– Как там у вас?

– Хорошо, – отстранённо ответила та, не прекращая играть с планшетом. Играла она в игрушку что-то вроде тетриса, но что там за правила я понять не мог, хотя ранее пробовал играть. Однако дочь видимо знала правила игры, так как позади часто доносилось весёлое треньканье, подтверждающее удачно сделанный ход. Остальные тоже не скучали.

Продолжая управлять вертолётом, я начал поглядывать на датчик показывающий уровень топлива. Пора искать площадку для дозаправки. Расстояние между Владимиром и Казанью было едва ли чуть больше шестисот километров, практически дальность моей машины, но всё же нужно дозаправиться. В баке едва двадцать процентов топлива, а до Казани осталось меньше сотни километров.

Поглядывая вниз, мы летели над не то большим селом, не то маленьким городом, я решил совершить посадку прямо на дороге в трёх километрах от городка, заправиться и лететь дальше. Тем более дорога была практически пуста, так, пяток всадников да двое саней.

– Чёрт, как плохо-то без основных ориентиров вроде железной дороги, – пробормотал я, когда вертолет, поднимая снежную пыль, завис над санным следом и совершил посадку. Эту машину, пользуясь возможностью, я уже переставил на лыжи, так что сели мы нормально.

Оставив лопасти крутиться в холостую, я велел детям сидеть в салоне, передав Дениску Анне, привычно достал приставную лестницу, вызвал бочку с топливом, насос и шланг, поднялся, сунул шланг в горловину и стал в ручную качать топливо, с интересом поглядывая вокруг. Лес, что виднелся метрах в двухстах, был красив, на опушке стояли ёлки, укрытые снежным покровом и смотрелось это всё восхитительно. Свежий воздух тоже радовал, правда, едким бензином пахло от бочки, но в принципе терпимо, поэтому я работал и поглядывал вокруг.

Позади от города двигались сани, но они остановились метрах в трёхстах, возница и двое пассажиров сошли и с интересом нас рассматривали. Особо испуга я у них не увидел, видимо расползающиеся слухи о нас дошли и досюда, но всё же приближаться они не стали, а вот конный разъезд, что я разглядел сверху, без опаски направился к нам.

До этого я видел казаков. В Одессе, и одного унтера во Владимире, он там сватался, а тут сразу пятеро. В папахах, с бородами, покрытыми инеем, на мохнатых лошадях и с капсульными винтовками. У двоих ещё и вполне современные револьверы были.

Казаки, не смотря на мою предосторожность держать оружие под рукой, оказались вполне миролюбивые, старший патруля осмотрел мои бумаги выданные наместником Владимира, с интересом походил вокруг, двое казаков так ещё помогли с насосом, качая топливо, поздоровался с детьми, и пожелал удачного полёта.

Мне понравилась такая дружелюбная встреча, поэтому старшему я подарил 'Наган' в кобуре и полторы сотни патронов, а остальным швейцарские складные ножи – мультитулы. Там были и ложки и вилки ко всему прочему. Старшему тоже достался такой нож. Казаки после демонстрации пребывали в полном восторге и долго благодарили перед прощанием.

После этого они отошли в сторону метров на сто и наблюдали, как мы после заправки поднялись в воздух и полетели дальше. В какой стороне Казань и сколько примерно до неё осталось, мы теперь знали благодаря казакам. Кстати, унтер, звание у него было другое, это я его так называл, подтвердил, что слухи обо мне уже дошли до этих краёв, поэтому они хоть и удивились моему появлению и уж тем более посадке, но испуганны не были. Слава обо мне шла нормальная. Уверен, теперь слухи отсюда пойдут дальше с новыми подробностями.

Пролетев над Казанью, я на небольшой высоте сделал над ней несколько кругов, чтобы дети посмотрели на неё. Сам я бывал тут не раз, в будущем естественно, но на улицах и сверху было сложно определиться что там и где. Кстати, насчёт будущего, лично я был уверен, что этот мир не прошлое моего мира, а параллельный, однако местным этого не объяснишь, сложно, поэтому, проще говорить, что я из будущего.

Народу на улицах столицы Татарстана хватало, многие тыкали пальцем в небо, в воздух летели шапки и другие головные уборы.

Сделав третий круг, я повёл машину в сторону Алексеевска. Пора посмотреть как там и что. Сам посёлок должен быть на месте. В своё время, когда я ещё был в будущем, мы отмечали трёхсотлетие, это означало, что село возвели в тысяча семисотом году. Так что хоть пара домов там должны быть.

Долетели мы до Алексеевска за пятнадцать минут, ха, я тут уже ориентируюсь, не смотря на изменения, так что не сбился с курса.

– Ха, а церковь, взорванная перед войной, уже стоит, – удивился я, делая круг над посёлком.

Жили мы в нём, но род свой брали из деревни, что находилась в двенадцати километрах от Алексеевска, в селе Сахаровка, поэтому мы после третьего круга полетели к ней.

* * *

Помахав рукой провожающим, дети позади тоже махали руками, я поднял заправленный вертолёт в воздух, в поместье помещика кроме управляющего никого не было, Сахаровы находились в Питере и Москве, поэтому провожал нас простой люд, и двое мелких помещиков из соседей, которые прибыли узнав о нашем появлении. Задержались мы тут всего на день и следующим утром полетели обратно.

В принципе узнал я много интересного, хотя историей родного края особо не интересовался. Так вот, общаясь с местным управляющим небольшого имения, господский дом находился в Алексеевске, то выяснилось, что ранее эти земли принадлежали Демидову. Да-да, тому самому промышленнику, пушечному королю России, но тот попал в опалу и за какую-то услугу, управляющий не уточнил какую, он передал земли полковнику Сахарову, который был в фаворе при дворе тогдашней императрицы. С тех пор Алексеевским с частью соседних земель владели Сахаровы.

Управляющий был стар, семьдесят лет, как я понял, его сюда отправили на пенсию, доживать последние годы. Он был начитан и хорошо воспитан, поэтому мы оба получали от нашей беседы удовольствие. Родственников, о которых я бы знал, в деревне мной найдены не были, то есть Солнцевых тут хватало, но кто из них был моим прямым предком, мне известно не было. Правда, пообщавшись с ними, выяснилось, что тут все Солнцевы родственники. Так что я раздарил им подарки, платки, ткани, бусы, зеркала, а двум крепким хозяинам даже по одному турецкому ковру. Всё равно один дети испачкали, и я не смог его отмыть.

Сами дети тоже весло провели время, небольшая горка тут была, вот они и катались вместе с местными, под присмотром двух слуг из поместья и трёх солнцевских бабулек. Всех Солнцевых я снял на память, по одному и общей кучей, еле вместились, тридцать человек как-никак. Наши беседы со стариками Солнцевыми, которые описывали предков, я записал на видео, вернусь домой, отцу будет интересно посмотреть и послушать.

Единственно, что я помнил о прабабушке со стороны отца, это то, что родилась она у простой кухарки от помещика, и тот признал её, отчего она получила отчество Владимировна, Пелагея Владимировна. Родилась она в деревне Нармонка что под Казанью, но кто именно был её отцом, я не знаю, только имя и деревню. Поэтому искать я их не стал, причина банальна, ни помещик, ни моя прабабка ещё не родились, может быть даже их родители всё ещё под стол пешком ходят, да и то вряд ли. Прабабка у меня родилась в тысяча восемьсот девяносто восьмом году. Вот такие дела.

Перед отлётом Вениамин Лукич, управляющий имением нарисовал мне карту, где находится эта Нармонка так что на обратном пути я собирался пролететь над ней, просто посмотреть с воздуха. По любопытничать хотелось.

Сам полёт на эти земли мне понравился, много узнал, повстречался с хорошими людьми. Узнал, что двое Солнцевых служат в армии, у остальных тоже вроде всё в порядке, хозяйства крепкие, люди спокойные, но с хитрецой. Подарки они от меня принимали с удовольствием. То, что я их возможный потомок они сперва понять не могли, у дремучих людей не укладывалось это в голове, но потом просто приняли это как факт и даже гуляние под гармошку вечером устроили, а я небольшие фейерверки запустил, тоже порадовал деревню. Помещики-соседи оказались степенными мужиками с семьями, один бывший военный, потерявший ногу в одной из войн, другой просто помещик, в армии он не служил и явно не собирался.

Вот так и прошли сутки, что мы провели на сахаровских землях и сейчас, когда они остались позади, даже взгрустнулось, хорошо вот так вот спокойно отдохнуть среди простых людей. Дети вон тоже не особо радостные улетали, успели подружиться и нафотографироваться со сверстниками и взрослыми, я не один умел пользоваться фотоаппаратами и видеокамерой.

Кстати, во Владимире и Одессе аборигены этим тоже заинтересовались, им нравилось, что фото получались не чёрно-белые, а цветные. Специальный принтер позволял нам получать чёткие и качественные фотографии на фотобумаге и дарить их понравившимся людям. Правда бумага быстро кончалась, целая коробка влёт ушла… из полной фуры.

Над Нармонкой мы всё же пролетели, по пути я немного сбился, но нашёл её. Деревня в пятнадцать изб была небольшой, неподалёку виднелся господский дом, после этого мы пролетели над Казанью, уже не разглядывали её и направились обратно к Владимиру.

Можно было найти и другое место для отдыха, но у меня там уже были завязки, все подготовлено, да и сообщений от Воронова требовалось по договорённости ждать именно там. К тому же я часть вещей оставил в доходном доме. Антенну, провода и дизель движок, остальное забрал. Освещение что я ставил на ночь на горке, тоже забрал. Так-то я его пока мы жили во Владимире, не снимал, от возможной кражи их охраняли по ночам военные и полицейские, но перед отлётом забрал.

Заправившись по пути, как раз двум по малой нужде нужно было, да и мне приспичило, мы, наконец, долетели до Владимира. Время было одиннадцать часов дня, когда мы появились над городом и, ревя мотором стали нарезать круги, сбрасывая скорость и готовясь к посадке.

Кстати, что мне не понравилось, военных появилось в городе не меньше чем самих жителей. Мелькали разукрашенные мундиры гвардейцев, папахи казаков, фуражки и шапки офицеров. Да ещё привычных полицейских, с которыми у нас установилось полное взаимопонимание, в цепи гвардейцев, что окружали площадку, не было, они кучковались в стороне.

От немедленного взлёта меня удержало только то, что в группе явно высокопоставленных офицеров были наместник и Веселов. Тот вообще был нормальным офицером, и не скажешь что полицейский, так что я в полицейское управление, где он был начальником, дополнительно передал пять 'Наганов', четыре карабина 'Мосина' с запасом патронов, и небольшую брошюрку по сыскному делу с вставками по криминалистике. С оружием у них для нижних чинов действительно была беда, да ещё брошюрка пришлась в тему. Правда она была рассчитана на сельских участковых, зато написана понятным языком с разъяснениями. Разобрались быстро, как мне потом сообщил поручик.

Как только лыжи коснулись утрамбованного снега, тут ещё остались следы от нашего прошлого взлёта, я заглушил двигатель и стал отключать все приборы, после чего открыл дверь, с подозрением осмотрел гвардейцев, что окружали нас. Пожал плечами и начал выпускать детей. Опасности я не чуял, хотя в воздухе и было разлито какое-то напряжение, но всё же оружие держал под рукой.

Когда цепь раздвинулась и в моём направлении направилась кучка расфуфыренных дворян, другого определения я подобрать не мог, хотя все они и были офицерами, то напрягся, и стал пристально за ними наблюдать, придерживая детей. А то они радостные возвращением пытались было рвануть к спуску.

– Господин Солнцев, – обратился ко мне один из офицеров, кажется, это был генерал. – Его Императорское Величество приглашает вас посетить его апартаменты в любое для вас время. Лучше сейчас.

Похоже, генерала просветили, что политесы мне были чужды, и говорил он вполне нормальным языком, донося до меня просьбу Государя.

– Подождите, – удивился я. – Разве Император тут?

– Когда до него дошли известия о появлении небывалых чудес на его землях, и прибыл капитан второго ранга Воронов, с доказательствами, то Государь решил лично выехать из Москвы во Владимир и встретиться с потомком из грядущего. Вместе с малым двором, полком лейб-гвардии и казаками вчера государь прибыл во Владимир.

– Так вот что это за колонна была, – задумчиво покивал я, и ответил. – Хорошо, едем. Хочу запечатлеть своих детей рядом с Императором, а потом их можно на ледовые горки отправить.

– Как вам будет угодно, – кивнул генерал и, развернувшись, указал в сторону карет.

Быстро убрав вертолёт, я с детьми направился к каретам. По пути мной был подозван Веселов, тот согласно кивнул, на просьбу выполнить мои пожелания, охрану детей я ему доверял, он должен был вернуть нянек, с которыми мы уже работали, и проследить, чтобы дети ни в чём не нуждались, пока я общаюсь с местным правителем.

Кареты были лакированные да ещё с гербами правителя на дверцах, на них я с детьми и сопровождением, через людской ликующий коридор, докатился до большого особняка наместника, где, похоже, и остановился Александр Второй.

Охраны вокруг было достаточно, я это отметил, значит, Государь прочитал ту книгу истории государства Российского и принял меры, что радовало. Мы покинули повозки и направились внутрь в сопровождении малой части охраны. Там с нас сняли часть одежды, лакеи их убрали в гардероб, после чего мы направились дальше, шурша штанинами. Материал был такой.

Александр Второй надо сказать мне в принципе понравился, харизматичная личность. Он спокойно поздоровался со мной, был не против устроенной фотосессии, попросив чуть позже предоставить ему часть фотографий, после чего, когда я убедился что Веселов и няни благополучно забрав детей, отбыли, вернулся обратно, где накрывался обеденный стол. Так общаясь, и знакомясь друг с другом, мы и пообедали. С нами было не так много приближённых людей, видимо только те, кому Государь безгранично доверял. Что мне не понравилось, среди них был один немец, хоть и гражданин Российской Империи. Фашистов я недолюбливал ещё с тех времен, когда бегал в теле диверсанта из 'Бранденбурга'.

За последние дни, когда мы отдыхали во Владимире, с помощью компьютеров и исторических архивов я сделал полную подборку, создав список тех личностей кто, так или иначе, вредил России. Двести шестьдесят три имени. И это только те, о которых точно известно, из них больше двух третий были русские. Интеллигенция и аристократия.

После обеда, император, наконец, распорядился, чтобы нас оставили одних, и попросил у меня открыть ему будущее. То, что он прочитал в книге, было написан сухим канцелярским языком, к тому же без подробностей.

– Александр Николаевич, – вздохнул я. – Рассказывать всё ни времени, ни языка не хватит. Я уже подумал и решил предложить вам другой вариант, воспользовавшись техникой будущего. Многие историки занимались временем вашего правления и ваших потомков, мне понравилось интервью одного такого учёного. Извините не совсем в лестных тонах, но открывая тайны, подтверждая это документами не только из русских архивов, но и британских, он описал всё вплоть до того момента когда власть взяли в свои руки большевики-коммунисты. Запись идёт в течение восемнадцати часов, начинается она с тех дней, когда вы вступили на престол, так что думаю, в достоверности данных у вас будет возможность убедиться. Если вы желаете ознакомиться с трудами этого историка, то я за полчаса подготовлю всё оборудование. Думаю, после просмотра у вас будут вопросы, вот на них я готов отвечать.

– Хорошо, Михаил, я готов изучить труды этого историка, – подумав, кивнул Александр Второй.

С помощью шуроповёрта я повесил на стену большой плазменный телевизор, установил рядом 'дивиди', подсоединил всё, после чего разматывая шнур удлинителя, покинул дом. Шнур я вывел на улицу через форточку окна. Тут же поставил генератор и, запустив его, подсоединил удлинитель. Спустя пять минут, оставив Государя пристально слушать речь историка, тот действительно качественно доносил до зрителей информацию и подтверждённые факты, направился к себе в апартаменты доходного дома. Если что, меня вызовут. Да, между прочим, я передал ему толстую папку со списком предателей и внутренних врагов России, с описанием их 'достижений'. Большая часть из них в данный момент занимала высокие посты.

На выходе из дома наместника мне предложили любой из экипажа, но я отказался, пожелав прогуляться, поэтому, десяток казаков с ружьями и шашками последовали за нами, но непосредственно меня охраняли трое местных полицейских и лично Веселов.

Я задумчиво шёл по улице, толпу раздвигали конные казаки, рядом шли полицейские, когда под брюхом лошади одного из казаков проскользнул невысокий типчик и на плохом русском спросил:

– Господин Солнцев, какова цель вашего появления в России?

Внимательно осмотрев его, тот держал в руках блокнот и грифельный карандаш, похоже, он был из иностранной прессы, я ответил:

– Иностранной прессе комментарий не будет.

– Но пояснить своим союзникам и друзьям цель…

– Вы, судя по говору, британец?

– Да это так и…

– Представляться сперва надо, – грубо прервал я его, моя охрана и собравшиеся вокруг зеваки нас внимательно слушали. – Как скажет в будущем император Александр Третий, у России есть только два верных союзника, это её армия и флот. Я, зная историю и будущее, полностью его поддерживаю, так как за следующие десятилетия, все эти якобы 'союзники' только мешали и вредили России. Поэтому, повторю, нет, я не буду общаться с иностранной прессой и с иностранцами тем более. Большая их часть это агенты разведок государств так называемых 'союзников'. Думаю это и надо написать в вашей газетёнке.

Сказав этот, британец шустро чиркал в блокноте, я направился дальше. Агенты иностранных разведок я уже думаю, собрали обо мне требуемое количество информации, так что мой спич, который был очень одобрительно принят сопровождением и горожанами, должен достигнуть нужных ушей. Я на это надеялся.

В доме и в апартаментах всё было в порядке. Не зря тут ещё неделю назад был установлен армейский пост. Запустив движок, долив горючего, я проверил с помощью планшетов как там мои дети. Всё было нормально, все шестеро находились на горках. От Веселова узнал, что их покормили и вместе с нянями отправили на горки, ледянки взяли в моих апартаментах. После чего, приняв ванную, я решил отдохнуть, велев охране никого ко мне кроме курьера от Государя не допускать.

Позвали меня к Императору только к обеду следующего дня, когда я находился у автодома на горке и, поглядывая на детей, беседовал с купцом Тихоновым, сидя под тентом на стуле. Именно тогда нас прервали, когда прибыл гонец.

В сопровождении охраны мы направились в сторону особняка Императора, когда я вдруг получил сильный удар в грудь, потом второй. В тот момент я с начальником недавно сформированной охраны Государя ехал в открытой повозке, из толпы граждан вбежал какой-то мужчина и трижды выстрелил в меня, но тут же упал, когда ближайший солдат прыгнул на него и спеленал длинными руками. Дважды стрелок попал в меня, в третий промахнулся, но зацепил рукав полковника Шереметьева.

Мне-то ничего, под одеждой кевларовая броня, только дыхание сбил, да лёгкое было, похоже, отбито, а вот рана у полковника начала кровить. Разъярённая покушением толпа пыталась, было устроить убийце самосуд, но казаки и военные смогли оттеснить их, пока два офицера на месте преступления по горячим следам допрашивали стрелка.

– Везите его в дом наместника. Там я лично допрошу его, есть нужные средства, – велел я казакам и мы отправились дальше. Полковнику успели оказать помощь и перевязали руку холстиной. Рана оказалась несерьёзная.

Быстро объяснив императору причину такого ажиотажа с нашим прибытием, я отправился в подвал к пленному. Кстати, судя по красным глазам Государя, тот не отрываясь, смотрел документальный фильм, хотя я научил его пользоваться пультом и нажимать на паузу.

Сыворотка правды, что я вколол в руку неизвестному, сработала хорошо. Через полчаса всё, что нужно было, мы знали. Это был местный, русский, из разбойничьей шайки. Его по совету знакомца нанял какой-то иностранец. Плата была щедрая. Оружие получено от заказчика, поэтому стрелок решил попробовать, посчитав, что шанс удрать у него есть. А если не получиться, то нестрашно, и на каторге живут. Судя по описанию, это был тот самый корреспондент, с которым я общался. Револьвер был старый 'ремингтон', не английский. Но это мало имело значения, главное заказчик установлен.

Я ещё на момент покушения озаботился усилением безопасности детей, но и так было понято, что прогулки на горки пора заканчивать, поэтому велел доставить их в наши комнаты. А сейчас, сразу после допроса, не обращая внимания на зрителей, да на полицейских, что вели запись допроса, и участвовали в них, достал штык-нож и воткнул его в горло нападающего, после чего под хруст позвонков и хрипы, отделил ему голову.

– Я никому ничего не прощаю, – держа голову за волосы, повернулся я к присутствующим.

Отбросив тяжёлую и неприятную ношу в сторону, я вытер об одежду убитого штык и, убрав его обратно, направился наверх. Приведя в себя в порядок и смыв кровь, в сопровождении двух офицеров я прошёл в кабинет, где находился Государь. На телевизоре мелькала заставка. Его так никто и не удосужился выключить, на улице работал генератор, но похоже на последних каплях топлива.

Тому видать уже доложили, что случилось в подвале, народу по дому полно шныряло, поэтому встретил он меня с хмурым лицом, но что-либо сказать он не успел, я первый озвучил просьбу:

– Александр Николаевич, не одолжите человек пятьдесят крепких солдат? Мне надо два десятка установок реактивного залпового огня зарядить… Эх, жаль тактических ядерных зарядов нету, ух я бы не пожалел парочку…

* * *

– Папа смотри, что мне дядя Император подарил, – вбежала в мою спальню, где я делал под присмотром Дениса, привычную зарядку, Анна, и покрутилась, показывая коралловые бусы. Эта егоза в последнее время с братьями успела исследовать весь дворец, часто встречаясь с задумчивым Александром Вторым, или с кем-то из его семьи. Анна звала Государя только дяденька Император, что его видимо изрядно забавляло, хотя, честно говоря, после моего появления и того что последовало дальше, веселья у него наблюдаться было не должно. Страну лихорадило, и лихорадило серьёзно.

Ещё во Владимире, перед тем как собрались отправляться в Москву, я по просьбе Государя пустил слух о том, что передал ему список всех предателей окопавшихся у трона и не только. Потом Император отбыл в Москву, а через два дня и я следом на вертолёте. Результаты такого сообщения были видны уже через неделю, вместе с о своими семьями исчезло несколько чиновников очень высокого ранга и даже один министр, а уж сколько другой шушеры потянулось за границу. Самое интересное, двух третей в моих списках даже не было, но они посчитали, что лучше выехать за границу. Александр Второй был в бешенстве, легко подписывая аресты в пользу государства имущества беглецов. Жалко, что к этому времени не была ещё сформирована Охранка, нет, её начали формировать из боевых офицеров и полицейских, но всё же с опозданием. Фактически Александр воссоздавал госконторы образца тысяча девятьсот пятнадцатого года, взяв некоторые наработки из будущего. В полиции появились сыскные отделы, прототип ОБХСС. Про Охранку я уже говорил. Началась реорганизация армии по новым уставам, создание контрразведки, военно-морской разведки, батальонов морской пехоты. Готовились проекты закладки новых кораблей согласно местным веяньям техники, но с оглядкой на будущее. Начались меняться законы. С моим появлением у Александра появился повод для этого и надо сказать в большинстве своём народ и служивые его поддерживали.

Серьёзный удар был нанесён аристократии. Был введён закон, что они не смогут владеть имуществом, даже если они поучили его по наследству, если дворянин не отслужит пять лет на флоте или в армии, но не в столице при дворе. Причём это касалось и женщин, работа медсестёр и писарей, была для них. Очень серьёзно разозлили они Александра.

По социалистам и другим народовольцам, полицией и ещё находящейся в стадии формирования и создания Охранкой были нанесены просто сокрушающие удары. К сожалению, Александр, не прислушался к моим словам, каждый получил по тридцать лет каторги, а не был казнён. Глупо это, я так ему и сказал.

Этим всем занимался государь, изредка консультируясь у меня, да и то даже не у меня, а в моей библиотеке, где фактически прописался. Я же был направлен поднимать Российскую науку во всех сферах. Правда я выставил условие, часть знаний вроде медицины должны стать общедоступным, и пусть теперь СЮДА едут иностранцы, чтобы учиться. А так как я сам в этих делах мало разбирался, всё школьные уроки уже выветрились из головы, то просто отдал настырным профессорам, академикам и другим учёным весь учебный материал в книгах. Химия, физика, медицина, машиностроение и многое другое, вот что их интересовало. Так же я отделался от музыкантов и режиссёров всяких театров. Вот с военными другое дело.

Так как сейчас основной удар приняли на себя полиция и находящаяся в стадии формирования Охранка, то первые поставки новейшего вооружения и учебные материалы с грифом 'секретно', шли им. Практически все карабины 'Мосина' и револьверы 'Нагана', были переданы этим службам. Причём, реорганизация и формирования в этих службах шла тоже не без дела. В каждом управлении полиции или Охранки теперь было по стрелковому отделению, которые были жёстко ориентированы на захват подозреваемых. То есть потери среди спецов, которые зачастую выезжали брать подозреваемых, свелись к минимуму, теперь для этого были созданы специальные команды из ветеранов войн.

Винтовки 'Мосина' поступили в гвардию, казакам и во флот, где формировались новообразованные батальоны морской пехоты. Пока два. В артиллерийский полк, что стоял под Питером поступили новейшие орудия из трёхдюймовок и шестидюймовок. Пока они осваивались. Тут я тоже помочь ничем не мог, но выдал офицерам учебные пособия. Они у меня тоже были. Не зря Михась настаивал на их приобретении.

В общем это всё что произошло за эти три месяца, если считать с того дня когда мы встретились с Александром Вторым. Ах да. Эсминец я передумал передавать, а за часть вооружения и помощи взял себе небольшую десятипушечную шхуну загруженную и вооружённую как полагается. Были и другие приобретения, в виде запасов продовольствия. Брал я в основном свежей убоиной. При мне кололи, разделывали туши, давали замёрзнуть и я убирал их За Пазуху. Двенадцать тысяч свиней, около ста тысяч кур и петухов. На мой взгляд, припасы приличные. Причём я не посчитал баранины, и рыбы.