Текст книги "Четвертое измерение - 2 (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

Наконец вечером появилось то, что я и ожидал увидеть. Да, по пути я решил завернуть к пирамидам на плато Гизы. На подъезде, когда пирамиды уже было видно, и мы въехали на приличную дорогу, я поменял бронетранспортёр на специализированный десяти колёсный автобус. Он, конечно, был рассчитан только на асфальт, но и эта дорога ему подходила. Это был один из тех автодомов что я купил в США будущего, кстати, удобные штуки. Дети с охотой поменяли жаркое нутро бронетранспортёра на кондиционированный салон автобуса. Пока я на медленном ходу управлял автобусом к пирамидам, хотя и нужно было поспешить, солнце садилось, дети успели всё исследовать, посетить туалет, и сейчас отдыхали на диване. Доберёмся до пирамид, поужинаем.

Успели мы вовремя, солнце только-только начало заходить, когда я нашёл удобную площадку неподалёку от Сфинкса, остановил автодом и заглушил хорошо потрудившийся мотор. Неподалёку находился какой-то лагерь освещаемый факелами, но я особо не обратил на него внимания, вооружённых людей я там не обнаружил, больше похоже на палаточный городок учёных, а занялся ужином.

Пока дети играли в догонялки вокруг автобуса, я поставил тент, вынес столики и стулья, после чего, когда ужин был готов вынес всё наружу и мы с аппетитом пообедали прямо на открытом воздухе. Ветер стих и позволил нам это сделать.

За световым пятном освещения нашего дома на колёсах наблюдалось несколько фигур местных с тюрбанами. Но они просто наблюдали за нами, не делая попыток напасть или ещё как-то помешать нам поужинать. Поэтому я не трогал автомат, что лежал рядом, а спокойно ужинал.

Всё же белые люди, то есть не арабы тут были, когда я устроил детей в доме. Спали они на двухэтажных койках, а Алису и Киру пришлось устроить на моей кровати, спать на диванах они не хотели. Кровать была большой, двуспальной, так что я не возражал, уместимся все.

Так вот, когда дети уснули и я вышел наружу с кувшином спасённого мной со дна Красного моря вина, оно действительно было неплохое, и устроился на стульях, поглядывая на силуэты пирамид, ко мне от палаток направились два человека. В ПНВ я рассмотрел типичных белых мужчин, в одежду путешественников и характерных шляпах с противомоскитной сеткой на них.

– Разрешите? – спросил высокий и ходой мужчина, с заметным британским акцентом, подходя со своим спутником к световому пятну прожектора.

– Прошу, – лениво указал я на стулья напротив.

Те не спешили сеть, сперва с немалым удовольствием осмотрелись, потрогали пальцами пластиковые стульями, и слегка поклонившись, представились. Худой оказался учёным из Британии, его спутник его же помощник оттуда же. Занимались они археологией, в данном случае Египетской.

– Михаил Солнцев, путешественник, – всё также лениво на миг приподняв кепи, представился я, не делая даже попытки встать.

– Простите, я не понял, откуда вы, – осторожно усевшись на стул, поинтересовался учёный.

– Сам я русский, но не являюсь гражданином ни одного государства. Сам по себе можно сказать, – наливая в бокалы которые достал из За Пазухи вина из кувшина, я угостил гостей. – Путешествую, отдыхаю и развлекаюсь.

Те в шоке наблюдали, как у меня в руках появились бокалы. Но потом молодой шепнул профессору, так я стал его мысленно называть, что это просто фокус и они успокоились. Профессор одним махом выпил вино и, осмотрев бокал, а он действительно был произведением искусства и, стукнув по нему ногтём, удивлённо расслышал хрустальный звон.

Когда я ему налил ещё, он спросил:

– Извините за моё любопытство, но откуда у вас эта самодвижущаяся повозка? Я сам видел как она гудя, двигалась без лошадей и верблюдов.

– Купил, – просто ответил я. Меня забавляла эта ситуация.

– Где именно? – деловито поинтересовался профессор.

– В Америке, в городе Сан-Диего. Там было несколько площадкой с такой техникой. А это техника, вот и я сделал закупки.

– А вы не поясните, как она двигается, очень уж хотелось знать?

– Вот это извините, нет. Ни к чему вам это знать.

– Но?.. – начал было профессор, когда перебив его я сказал.

– Всё, мистер Гувер, я ложусь спасть, устал, и вам это советую сделать. Кстати, могу ещё посоветовать не приближаться к моему дому на колёсах, да и вообще держаться от него подальше. Я собираюсь установить систему безопасности, и если вы её пересечёте, то умрёте, а сейчас до свидания, – вставая со стула, сказал я. – Мня никто не трогает, я никого не трогаю.

Те намёк поняли и нехотя удалились. С системой безопасности я не соврал, становил два поля растяжек вокруг автобуса, метрах в пятидесяти от него, а также сигналки и датчики. У меня была специальная охранная система, как раз для таких случаев, вот её я и установил. Все установки у меня заняли полчаса. Там ничего сложного, втыкай в песок вот и всё. Потом активировал охранное оборудование, проверка, душ и спать.

Поспать нам естественно не дали. Где-то в четыре часа утра, за час до рассвета, раздался хлопок и вой раненого. Зевая, я успокоил проснувшихся дочек, накинул на себя разгрузку, и на ходу надевая прибор ПНВ, прижав к боку 'Калаш' вышел наружу, почти мгновенно нырнув обратно. Вокруг пояса безопасности скакало около сотник всадников, и все они были вооружены. Причём у лагеря учёных их не было, да и те не спали, стояли в стороне и с интересом наблюдали за представлением, сложив руки на груди. Теперь стало ясно, кто вызвал этих налётчиков-бедуинов.

Осторожно приподняв шторку жалюзи над дверью, я присмотрелся. Снаружи слышались крики бедуинов и редкие выстрелы в воздух. Было ещё темно, хотя над горизонтом и начало появляться просветление, намекающее о скором появлении солнца, однако всё же пользоваться прибором было можно, и я бы сказал удобно.

В подсвечиваемом зелёном цвете всё было достаточно видно, поэтому я быстро изучил обстановку принимая решение. В это время позади открылась дверь, ударив мне по глазам ярким электрическим светом, отчего я сорвал прибор с головы моргая от солнечных зайчиков, а из туалета вышла Кира, с самым возможным заспанным видом и растрёпанном видом. Не обратив на меня внимания, покачивая в руках мишутку, шлёпая босыми ногами, она ушла в мою спальню.

В принципе, что хотел я уже видел, поэтому сняв прибор ПНВ, отправился поднимать детей. Снаружи действительно было около сотни всадников, половина на верблюдах, половина на лошадях и они крутили карусель в двадцати метрах от моей охранной системы, то-то она так пищит. А один то ли бедуин, то ли из носильщиков, рядом не было лошади, лежал на моей охранной линии с изувеченной ногой. Кричать и стонать он уже прекратил, видимо потерял сознание от болевого шока. Ещё бы, ноги-то фактически нет.

– Кирилл, Гера, Анна! – громко позвал я, двухэтажная кровать была рядом. – Поднимайтесь и одевайтесь. Рядом бандиты, мне нужно вас укрыть, пока я их прогоняя.

Мальчишки вскочили сразу и стали шустро одеваться, забрасывая меня вопросами, а вот Анна накрылась подушкой, покрепче прижимая к себе Дениску. Пришлось стянуть с неё одеяло, потрясти и всё же повторить свои слова. Наконец она присоединилась к старшим братьям, одеваясь сама и одевая сонного Дениса, а я прошёл в нашу спальню, где стал будить Алису с Кирой и одеваться, а то был в одних трусах да с разгрузкой на голое тело.

Как и я, мои дети жутко не любили когда их поднимают рано, и обычно у них после этого портилось настроение, отчего они его портили другим. Но это дети, я портил жизнь тем, кто меня разбудил куда ярче и изобретательнее, вплоть до смерти в жутких мучениях от моих рук.

То, что бандиты могут стрелять в автодом, я опасался, но после размышления подумал, что профессор дал чёткий приказ захватить автодом целым. Он мне явно не поверил, что я купил дом в штатах. А я ведь не врал. В штатах, но будущего.

В это время под улюлюканье раздалась серия разрывов и небольшой открытый чемоданчик охранного оборудования на экран, которого транслировалось всё, что происходит снаружи, показал, что одна часть оборонного пояса разрушена. Выглянув наружу я понял что бедуины используя петли на верёвках, то есть лассо и, набрасывая их на торчащие датчики и растяжки просто срывают их подрывая и отключая, очищая пояс для атаки. Умное решение, надо сказать, у бедуинов явно есть тот, кто имеет голову на плечах и умеет ею пользоваться.

Дальше я действовал быстро, распахнул дверь, и вызвал БМП-2. Причём так, чтобы корма находилась в двух метрах от входа в автодом. Мне нужно было обезопасить своих детей, пуля как известно – дура, поэтому по прочности брони это была самая предпочтительная машина.

Детишки уже толпились у входа, свет в доме был выключен чтобы не палиться, хотя по-моему бедуины засекли появление тёмной махины бронемашины, потому как криков стало больше, однако я не обращал на них внимание, а открыв оба люка по одному переносил в боевое отделение детей. Там горело неяркое освещение, поэтому по скамейкам они устраивались сами.

Как только дети оказались в десантном отсеке БМП, я убрал автодом в За Пазуху и забравшись следом за детьми, закрыл дверцы. Всё, теперь тут кроме песка и бронемашины остались стоять столик и стулья. Убрать их у меня просто не было времени.

Пробравшись на место наводчика, эту БМП я ещё не использовал, поэтому боекомплект был полон, я устроился в кресле. Слегка покрутив башню, я включил встроенный в прицел ПНВ и, прицелившись, открыл огонь.

Осколочные снаряды автоматической пушки прошли сквозь тела бедуинов, троих разорвало, да и верблюды пострадали, но часть снарядов, что миновали скачущих бедуинов, попали в тех, в кого я метил. Тут всего восемьсот метров, грех промахнуться. Так вот от очереди осколочных снарядов 'профессора' и его помощника практически разорвало, раскидав ошмётки в разные стороны. После этого я стал короткими очередями с ПКТ бить по бедуинам, изредка присоединяясь пушкой, когда были крупные многочисленные цели.

Когда я убрал руки от гашеток, то обнаружил, что живых вокруг не наблюдается. Бедуины потеряли едва ли больше тридцати, максимум сорока человек смылись врассыпную. Конечно, не хотелось бы оставлять их живыми, мало ли вернуться, а мёртвый враг, это всё же мёртвый враг, однако не догонишь, хотя…

К пушке ещё был боекомплект, поэтому пройдясь снарядами по палаткам и навесам, там возникло два пожара, я перебрался на место мехвода и, надев шлем, крикнул детям, чтобы они держались покрепче. Запустив двигатель, я стронул тяжёлую машину с места и, лавируя между тел, не хотелось потом чистить траки, стал удаляться от места боя, банально объезжая пирамиды. Мне нужно было найти такое место, откуда не видно трупы. Не хочу детей травмировать, они и так вон испуганные сидят.

– Кто хочет со мной полетать? – спросил я у них, остановив и заглушив машину.

– Мы хотим, – за всех ответил Кирилл.

– Если бы не хотели, то пришлось бы. Оставлять вас одних я не собираюсь, – хмыкнул я.

Убедившись, что в пределах видимости никого нет, краешек солнца начал появляться на горизонте, поэтому видно было и без ПНВ, я открыл дверцы 'БМП' и пригласил детей на выход. После этого бронемашина отправилась в За Пазуху, потом её почищу и заправлю, а сейчас вызвал МИ-24.

Причина такого выбора была в десантном бронированном отсеке, ни у 'Кобры' ни у других ударных штатовских боевых вертолётов их не было, так что выбор был очевиден.

Пока дети устраивались в десантном отсеке, я забрался в кабину, заняв кресло пилота и начал запускать все системы. Через три минуты 'Крокодил' поднялся в воздух и, завывая турбинами, направился по отчётливо видным следам в направлении, куда убрались выжившие бедуины. Они напали на меня и моих детей, напугав последних, а я не собирался подобного прощать. Заказчики уничтожены. Осталось добить исполнителей. Встроенная пушка и блоки НУРСов мне помогут, были ещё ракеты против авиации и две бомбы пятидесятки на подвесках, но не думаю, что они мне пригодятся.

На скорости двести пятьдесят километров в час, я буквально через минуту догнал бедуинов, которые как оказалось, стояли лагерем совсем недалеко от пирамид, теперь ясно как 'профессор' так быстро смог их вызвать. Лагерь бедуинов, где виднелись суетящиеся фигурки в балахонах и тюрбанах, находился у небольшого ручья в таком же небольшом оазисе.

Пролетев мимо и примерно прикинув вектор атаки, я развернулся и с четырёхсот метров с пологого пикирования, направил вертолёт на лагерь бедуинов, активируя всё бортовое вооружение. Пока они кучковались я решил использовать неуправляемые ракеты НУРСов, собираясь работать точной пушкой по одиночным целям.

Ну что говорить, пуск ракет и последствия напугали даже меня, это моё первое использование подобного вооружения, что уж говорить о бедуинах?

Горели шатры, бились на траве раненые верблюды и лошади, большая часть без седоков уносилась прочь, так же бежали выжившие бедуины, но не много, далеко не много. После разворота, я снова зашёл на лагерь и сбросил обе бомбы, оставив позади да разрыва, который смели остатки лагеря в воду и раскидал по пустыне, повалив две пальмы в оазисе.

Только после этого я стал гоняться по пустыне за одиночными бедуинами. Моё внимание привлекла группа, что прикрывала одного в белоснежной накидке, зашёл я и на них, поработав пушкой. Оставив растерзанные тела на тропе, что вела в сторону пирамид, я стал гоняться за остальными. Некоторые самые хитрые прятались в оазисе и прикрываясь остатками шатров, но тепловизор показывал мне всех живых, поэтому работал я уверенно и надо сказать с огоньком.

Бедуины меня напугали вовремя нападения на лагерь, боялся я не за себя, а за детей, поэтому сейчас полностью отдавался чувствам, мстя за тот страх. Наконец когда топливо осталось самый мизер, я сделал над лагерем и окрестностями ещё пару кругов, проверяясь и направил вертолёт обратно к пирамидам. В это время солнце полностью вышло и отделилось от горизонта. Как, оказалось, воевал я не так и долго, хоть и очень продуктивно. Мне даже понравилось, надо будет почаще использовать вертолёт, если возникнет подобная ситуация. А она может возникнуть, мало ли как жизнь сложиться.

После посадки, заглушил все системы, я сразу же бросился к десантному отсеку. За всё время полёта я общался только с Кириллом. В салоне были наушники, которые я передал Кириллу и мы могли общаться, так что я был в курсе, что все живы, но испуганны.

Успокоив детей, Киру так ещё и на руках пришлось покачать, поглаживая, я снова вызвал автодом и уложил детей. Пусть доспят. Те усталые от переживаний быстро уснули, а я, убедившись, что они уснули, вышел наружу и занялся вертолётом. Делать было нечего, тем более пополнение боезапаса и пустых баков 'крокодила' заняло у меня меньше часа, поэтому я вызвал остальную технику, которой активно пользовался, кроме реактивных установок залпового огня, ими я займусь позже. В общем, у автодома стояло пять единиц техники, включая т-64 из пушки которого я в прошлом мире расстреливал один дом в штатах, в котором пряталась одна неприятная личность, что приложила руку к развалу СССР, а так же четыре армейских 'Урала' с ящиками боеприпасов.

За следующие два часа я пополнил боезапас и залил в баки танка дизельного топлива, двух 'БПМ' и двух 'БТР', после чего убрал технику обратно, теперь ей снова можно пользоваться. Единственно, что я не сделал, не почистил оружие, только пополнил боезапас и горючку, одному это сделать сложно. Вот будут дополнительные руки, займусь и чисткой.

После техники я занялся завтраком, готовя глазунью и поставив чайник на плиту. В этот раз я поднял детей в пол одиннадцатого, дав им поспать побольше. Всё же утро сегодня было не сказать что спокойным, заполошным, со стрельбой и криками.

Завтракали мы за столом в самом доме, так как скататься за столиками и стульями я не успел, потом съезжу. Дети спокойно встали, как будто всего несколько часов ничего не было, умылись, почистили зубки и устроились за столом, с охоткой уплетаю горячую яичницу.

После чая я выгнал их наружу, там стоял 'квадр' с прицепленной к нему пассажирской экскурсионной восьмиместной тележкой. Меньше у меня нет, но и это не плохо. С удобными сиденьями, низкими бортиками и голубым тентом сверху.

Убравшись в доме, пока дети играли снаружи, я вышел и убрал автодом в За Пазуху. После чего велев всем рассаживаться, и на небольшом ходу мы покатили в сторону пирамид. Они уже привлекли внимание детей, те спрашивали, что это такое, настало время показать им это чудо света, зря что ли добирались сюда? Свои планы я менять не собирался.

Особых целей на ближайшее время у меня не было, я ожидал, когда заработает моё предвиденье чтобы определить, где откроется ближайший коридор обратно домой и вернуться к родным, поэтому просто отдыхал и путешествовал, поражая детей разными видами. Те ещё не устали от этого и с охоткой путешествовали со мной.

К месту нашей прошлой стоянки я не поехал. Там сейчас местные падальщики пировали, как с перьями, так и с двумя ногами, поэтому направил 'квадр' к Сфинксу так, чтобы те остались далеко сбоку и не привлекли внимания детей.

Наконец мы доехали до каменного Сфинкса, я остановил 'Квадр' снял с седла Дениску, он сидел передо мной, остальные сами покинули тележку, и убрав технику с прицепом в За Пазуху, пригласил детей следовать за собой, держа младшего сына на руках.

Я и ранее пользовался фотоаппаратами, делая снимки нашего отдыха, но сегодня был вынужден показать детям, что я делаю и почему сверкаю в них вспышкой. Правильно говорят, что малолетние дети легко находят общий язык с электроникой и моментально учатся ею пользоваться.

У меня был профессиональный цифровой 'Никон', но давать такую аппаратуру детям, хотя у меня её пытались отобрать, Анна уже стащила ремешок с плеча, я посчитал опрометчивым, угробят, поэтому достал со своего склада пять недорогих цифровых фотоаппаратов с довольно простой функцией управления. В течение десяти минут прошло обучение пользования этими фотоаппаратами, проверка и вот дети с чёрными прямоугольниками в руках уже щёлкали стальных, или сам позировали на разнообразном фоне. Посматривая на маленьких экранчиках получившиеся снимки, делились впечатлениями. Удалять не понравившиеся они очень быстро научились, как и пользоваться функцией видеокамеры, зумом и остальным.

Мне тоже нравилось снимать, но и у детей получалось делать отличные снимки, например у Генки вышел просто восхитительный снимок Анны. Та шла по тропе следом за мной, и когда из-под камня выскочила ящерица, пресекая тропу, та подпрыгнула и завизжала. А Гена что снимал нас сбоку, просто удачно нажал на кнопку, вот и получилась Анна в прыжке с испуганным и довольно уморительным выражением лица. Вот то, как ящерицу разворовало от двух пуль, в снимок не попало, я тоже отреагировал на испуг старшей дочки с похвальной быстротой.

Я даже сбросил этот снимок к остальным на свой планшет. Это детей моментально заинтересовало, и у меня снова попробовали отобрать прибор. Отдал Анне под честное слово вернуть, и та теперь шла следом за мной, пальцем листая страницы и просматривая фотографии. Все, какие были, начиная с нашего путешествия от Сан-Франциско. Кстати, ни сейчас, ни потом я планшет так и не смог вернуть, только через три дня подарив взрослым детям пять простеньких гражданских планшетов я вернул свой армейский, где было дольно много информации которая детям бала не нужна. Дениска до этого всего ещё не дорос, поэтому ничего не получил.

– Смотри-ка, а нос тут у Сфинкса целый, – пробормотал я, снимая детей на его фоне. Посмотрев цветные фото журнала, убедился, что на фото носа нет. Тут же нашёл и объяснения этому, пробормотав. – Чёртовы французы.

После осмотра Сфинкса и долго позирования на его фоне, я даже начал жалеть, что приобщил детей ко всему этому, надеюсь, что интерес к новым игрушкам у них быстро пройдёт, мы решили закругляться. Устали все. Мы облазили всё, что только можно. Побывали внутри пирамиды, но углубляться не стали, я припомнил, что читал о ловушках внутри пирамид, поднимались на вершину, осматривались оттуда, именно там я обнаружил, что пропала большая часть трупов, а так же мои пластиковые столы и стулья, а главное фотографировались на фоне всех исторических сооружений.

У меня в руках была современный журнал, посвящённый как раз пирамидам Египта и Сфинксу, поэтому обстоятельно отвечал на все вопросы детей. Да и мне было интересно. В общем, день прошёл не зря, впечатлений набрались с преизбытком.

Я планировал после осмотра на обычном пассажирском вертолёте направиться в сторону побережья, которое омывали воды Средиземного моря, но дети слишком устали, поэтому мы на 'Квадре' вернулись обратно на удобную площадку и я снова вызвал автодом. После ужина и купания детей в детском бассейне что я надул рядом со входом, уложить их оказалось на удивление просто. Я даже сказку не дочитал когда все, наконец, уснули.

В отличие от них, я хоть и устал не меньше, занялся обороной. Новые оборонные поля окружили наше убежище, а охранная аппаратура внимательно отслеживала все движения в радиусе километра, рядом со входом на всякий случай я поставил 'БМП' с открытыми десантными дверцами и накидал внутрь матрасов, чтобы можно было экстренно эвакуировать детей. В общем подготовился. Однако ночь прошла спокойно и всё это не пригодилось.

К девяти, когда дети проснулись и потихоньку потянулись в санузел, на горшок и умываться, я уже заканчивал готовить завтрак. В этот раз были бутерброды с маслом, колбасой и сыром под чай. Оборонный пояс я уже деактивировал и снял, 'БМП' тоже убрал, но в ста метрах от автодома сверкая чистыми боками, стоял синий вертолёт с белой полосой по низу. Задерживаться тут мне не хотелось, поэтому ещё проведём воздушную экскурсию вокруг пирамид, а там можно лететь дальше.

Пока готовился завтрак, и я привычно нарезал булки и колбасу, то подумывал, что делать дальше. В принципе можно попасть в Россию и через Чёрное море. Одесса стоит на месте, так что по дорогам и до самой Москвы или Питера. Я уже рассказывал детям, что это такое новый год зимой и ледяные горки. Да что рассказывал, показывал, благо художественные и документальные фильмы на эту тематику у меня были.

На яхте дойти до берегов Турции, рисковать пересекать проливы не буду, перелечу, дальше на яхте или самолёте через Чёрное море до Одессы, и можно отправляться наземным транспортом к столицам. Да, наверное, так и сделаю.

После завтрака, я убрал автодом, свёрнутый надувной бассейн, запасные столики и стулья в За Пазуху и велел всем садится в вертолёт. Пристегнув всех и закрыв дверцу, я занял место пилота.

Мы облетели пару раз пирамиды, чтобы дети сняли их сверху и только потом полетели дальше. За час на крейсерской скорости в четыреста километров в час, мы преодолели часть территорий Египта. Один раз совершили посадку в пустыне, где я заправил машину, после чего взлетели и направились дальнейшим маршрутом.

Наконец впереди показалась голубая морская полоса, топлива хватало, поэтому я не стал садиться для дозаправки, должно хватить. Действительно хватило, и я совершил посадку буквально в полукилометре он побережья, на которое накатывались крупные волны Средиземного моря.

Пока дети играли вокруг, некоторые вели съёмку того как я заправлял вертолёт и убирал его в За Пазуху, я закончил с вертолётом и мы одной группой направились вперёд. Чуть позже дети вырвались вперёд и побежали к воде, я же с Дениской на руках неспешно шагал следом. Судя по современной карте, слева находилась Александрия, буквально в тридцати километрах, но мы туда не пошли, сейчас меня больше интересовало, как спустить лодку на воду и, не перевернувшись выбраться на открытую воду, чтобы достать там яхту. Волны из-за мелководья были высоки и даже мою лодку, которая в принципе была на такие воды рассчитана, могло перевернуть, а этого не хотелось.

Я поленился искать более удобное место, чтобы выбраться на открытые воды моря, например русло реки, поэтому после небольшого раздумья принял другое решение. Это для лодки волны были непреодолимы, а вот водный мотоцикл спокойно преодолеет их, им и воспользуемся.

– Кирилл, ты старший, – велел я, и достал из За Пазухи жилеты, детские и один взрослый, а также и сам мотоцикл, более мощную японскую модель.

Посадив Дениску перед собой, а Анну позади, я стал преодолевать волны, под восторженный писк пассажиров. Наконец отплыв от берега на полкилометра, тут волны были спокойные, я вызвал 'Лебедя', отчего мотоцикл сильно закачался. Поднявшись на борт судна следом за пассажирами, в отличие от них я направился в рубку. Запустив дизель-генератор, я спустил якорь, после чего вернувшись к мотоциклу, что был привязан у лодочной площадки, направился за остальными. После этого в два этапа перевёз оставшихся. Сперва Алису с Кирой, потом старших сыновей.

Убрав мотоцикл, я запустил судовые двигатели и, подняв якорь, направил яхту в сторону Кипра. Мне хотелось побывать на нём.

Корабли до темноты нам встречались довольно часто, тут оказалось на удивление плотное судоходство. Большая часть были обычными парусниками, двух и одномачтовыми, реже трёх, но попадались и на паровом ходу. Их по дыму на горизонте было очень легко обнаружить.

Когда совсем стемнело, впереди показалась полоска суши. Это и был Кипр. Мы на полном ходу довольно быстро добрались до него. Встали мы на якорь с подветренного берега, бухты не попалось. Дети давно уже спали, а вот мне не спалось, и я лежал на шезлонге, на корме, потягивая из соломки безалкогольный освежающий молочный коктейль. Было довольно душно.

Поглядывая на звезды на небосклоне и яркую луну, я просто отдыхал не думаю ни о чём и даже ленясь пошевелится, только изредка подносил стакан ко рту и втягивал довольно вкусный напиток.

Утром я проснулся от писка радара, динамик был выведен мне в апартаменты, и от заметного покачивания судно. Осторожно убрав руку из-под головы Анны, она мне её отлежала, я быстро оделся и поспешил наверх. Качка мне не нравилась.

Подозрения перешли в уверенность, когда я бросил взгляд на упавший столбик барометра, и садился в кресло рулевого, оглядываясь. Шторма ещё не было, но непогода присутствовала. Высокие волны с барашками пены на них и сильный ветер. Пока судовые двигатели прогревались, я посмотрел на экран радара. Тот не заря пищал, сообщая о судне. Буквально в километре от нас шел, разрезая острым бушпритом волны, какой-то парусник.

Взяв из держателя бинокль, я присмотрелся. Это был без сомнения военный парусник, который шёл под штурмовыми парусами. Ряды пушечных портов в правом борту, которым он был повёрнут в нашу сторону, явно намекали на это. Вот только его принадлежность к какому-нибудь государству узнать не получилось. Флаги хоть и были, но оказались развёрнуты по ветру, то есть от меня и понять, чей это корабль не получалось.

– Самоубийцы, – пробормотал я, разглядев на вантах и мачтах три десятка матросов, что убирали часть штурмовых парусов. По всем прикидкам фрегат, а это вреде был фрегат, шёл в пятнадцать узлов, не меньше. Ветер хорошо так гнал его.

– А ведь ты явно спешить в защищённую бухту, – задумчиво пробормотал я, – а иначе, зачем так торопиться?

Нас прикрывал довольно высокий берег, но качало всё равно серьёзно, поэтому поднимая якорь, я на среднем ходу последовал за фрегатом, отстав от него на пару километров. С высокой красивой кормы с множеством окон яхту явно разглядывали офицеры, но никаких действий не предпринимали. Да и я немного под успокоился, это оказались не британцы и иже с ними, на мачте хорошо просматриваемый висел Андреевский флаг военно-морского флота Российской Империи.

Куда они так торопились, я понял после того, как фрегат прошёл мыс и лёг на новый курс, повернув вправо, при этом сильно кренясь от бокового ветра. По моим картам эти воды обозначались как залив Епископи. Там действительно была не такая болтанка, а сблизившись с высоким берегом, так ещё и приличная защита. Пока фрегат вставил на якоря, он спустил два, на виду у какой-то местной рыбачьей деревушки, я прошёл дальше, застопорив ход в километре от него, тоже встав на два якоря. Тут мы были не одни, на берег было вытащено небольшое одномачтовое судно, да на якорях стояло ещё два, один был с паровым котлом, труба заметно дымила.

Дети ещё час назад встали и самостоятельно позавтракали, так как я был занят. А теперь, поставив яхту на якоря и запустив дизель-генератор, покачивало несильно, хотя на улице был шквальный ветер и стеной пошёл дождь, я спустился на кухню.

– М-да, повара малолетние, – пробормотал я.

Дети особо не были аккуратны, поэтому я стал убирать пустые пакеты из-под пищи мыть стол, а также палубу. Убраться пришлось и в столовой и в каютах детей, ели они везде, уборка совмещённая с приготовлением обеда, заняла у меня три часа, но я всё же справился.

Мне повезло с тем, что дети, как и я не страдали от морской болезни и без проблем переносили качку, хотя надо сказать не такая и большая она была. Пока шли за фрегатом, и то сильнее болтало.

В этот раз я приготовил уху, уже неделю её не делал, поэтому дети с охоткой похлебали бульона, поковыряли красного мяса морской рыбы и убежали заниматься своими делами. Убравшись, я задумался над ужином и решил наделать блинов со сметаной и сахаром, под чай самое то. Или достать пирогов из За Пазухи, там есть и сладкие? Посмотрим, ещё не решил.

Непогода длилась два дня, пока, наконец, ветер не стал стихать, а море успокаиваться. Дождь закончился ещё вчера днём.

Выйдя на открытую палубу, ветер трепал мои волосы, я сунул руки в карманы ядовито-зелёных шорт и покачиваясь с пятки на носок осмотрелся. 'Лебедь' отлично перенёс непогоду, нужно немного прибраться на верхних палубах, помыть все стёкла иллюминаторов, вот и всё, вот другим пришлось не так сладко. Фрегат продолжал стоять на месте, но на одном якоре, похоже второй он потерял, да на кормовой мачте, вроде бизань она зовётся, работала команда, меняя что-то или устраняя повреждения. Каботажник на берегу видимых повреждений не имел, как лежал вытащенный на берег, так и лежит, а вот двухмачтовый парусник заметно просел кормой в воду и имел крен. Судна под паровым котлом вообще не было, я не обнаружил его ни в заливе, ни в открытом море. Но вот на берегу народу хватало, там было человек пятьдесят и они занимались тем, что меня не особо удивило. Они вытаскивали из воды или просто подбирали выброшенные на берег вещи, снесённые с кораблей, и утаскивали их в сторону деревушки. Видимо они считали их своей исконной добычей.

До берега было около пятисот метров, глубины тут позволяли подходить и вставать на якорь, поэтому не только местные жители глазели на мою белоснежную красавицу и тыкали в её сторону пальцами, но и я видел их, поэтому разглядев, как один мальчишка потащил в деревню красный спасательный круг, возмутился: