Текст книги "Суфлёр"

Автор книги: Владимир Ераносян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

Лорд не рассчитывал на встречу с бывшим сокамерником. 90-ые канули в Лету, 2000-ые разменяли первый десяток. Одно Лорд знал наверняка – Соболь выйдет на свободу, когда только пожелает. А захочет ли он видеть «старого кореша» – это только ему решать. Он себя никогда никому не навязывал – старался обходиться своими силами, хотя это стало теперь труднее, чем добрые времена полной неразберихи. В конце концов, Соболь ничего ему не должен. Все, что положенец делал для него в колонии, он прежде всего делал для себя. Как только Лорд совсем потерял надежду на встречу с авторитетным Соболем, тот объявился, как всегда, нежданно-негаданно...

Это случилось в декабре, когда куранты Спасской башни отсчитывали последние секунды уходящего 2010 года… Декабрь ниспослал Москве морозы и грипп, а Лорду – незваного гостя. Его квартира на Якиманке располагалась в «сталинке», подъезд был оборудован домофоном. Однако поздним вечером он услышал стук в дверь. Он подошел на цыпочках, вооружившись «стечкиным» , и глянул в глазок. Там, за дверью, стоял человек в коротком кожаном пальто. Человек смотрел в потолок с полминуты, затем снова постучал. Настороженность затравленного хищника заставила еще помедлить.

Человек поднял вверх какой-то кейс, показал жестами, что оставляет его под дверью и, помахав рукой, потопал вниз. Лорд высунулся из-за двери спустя десять минут, осторожно взял кейс и, резко захлопнув дверь, снова скрылся в своей «берлоге», сжимая в ладони ручку загадочного чемоданчика.

Сев в кресло, он поставил его на пол перед собой. Кейс был не из дешевых. Что в нем? Кто был этот человек? Лорд с опаской относился к сюрпризам, но несколько лет прозябания и безденежья притупили былую бдительность. Должен же был наступить миг, когда все меняется. Чтобы стало или хорошо, или совсем плохо.

Перед тем, как открыть кейс, он обратил внимание на цифры, выставленные на кодовом замке: 1902. Номер ИТК, где он «чалился» вместе с Соболем. А может это «подарок» от пахана, которого он когда-то «скинул»…

Чемоданчик щелкнул, и, словно из пасти скуластой акулы, из него вырвалась груда новых зеленых банкнот. Еще здесь был эстетичный подарочный конверт с вычурной монограммой «Либра», а в нем послание, написанное от руки:

«Память о прошлом движет будущим. Перед тем, как ворваться в него, следует вернуться в прошлое, чтобы расплатиться по всем векселям. Воздастся каждому по делам его. Да свершится суд, где судьями будем мы, а не нынешние судьи. В нем не будет адвокатов, ибо нам не нужны посредники между нами и нашими врагами. Тебе быть в синем костюме завтра в 00:00 у отеля «Метрополь».

Соболь! Только он умел так заливать… Ну, конечно, он. Не Санта Клаус же одарил его на Рождество волшебным чемоданчиком, набитым стодолларовыми купюрами. Дедом Морозом обернулся Соболь, прислав сорок тысяч КЭШем. Как вовремя. Как кстати. Приглашение… Чего это он задумал в непосредственной близости от Красной площади? Не альтернативную ли новогоднюю елку с хороводом из «героев 90-х», которые не ждут подачек. Они вернулись, чтобы взять реванш, украсить елочку собственной гирляндой и водрузить на ее кончик какой-нибудь наголовник.

У «Метрополя» в полночь была куча машин. Лорд прошелся пешком до Третьяковского проезда, потом обратно. Под козырьком отеля его ждал тот самый парень в кожаном пальто, что принес «гостинец» с увесистой суммой, изрядно поредевшей после шопинга в ЦУМе, где Лорд приобрел по настоянию Соболя костюм из новой коллекции «Пол Смит» с косыми карманами и одним шлицем. Синего цвета.

Глава 16. Конь ходит буквой «Г» или буквой «L»?.. Обряд посвящения

Парень открыл дверцу черного «кадиллака эскалэйд». Лорд сел назад. Его привезли на место. Где-то в районе Остоженки. Это была заброшенная церковь. Возможно старообрядческая, а может баптистский молельный дом. Парень открыл дверцу снова, и Лорд вышел из машины. Его провели через невзрачную калитку, вмонтированную в высоченный каменный забор, затем проверили на «железо», вежливо попросив пройти через установленную у входа раму-пищалку. Затем два молодца в синих куртках с эмблемой «Секьюрити» и логотипом, похожим на тот, что Лорд уже видел на конверте, проводили его в зал. Это и впрямь был приход. Только не православный, не католический, не евангелистский… Это была и не синагога и уж, тем более, не мечеть. Никаких узоров.

Вместо хоругвиев с потолков свисали алые штандарты. Купол был увенчан символом британского фунта, а над арочными сводами были прибиты погребальные маски. Посреди зала вместо купели стоял мангал. Под ним разожгли костер. По всему периметру вокруг на стенах горели факела… Место, где должен находиться алтарь, было скрыто от глаз огромными алыми шторами. К ним от самого входа вела красная дорожка, подобная той, что стелют на церемонии «Оскара»… Точно, этот значок на конверте и эмблемах охраны чертовски напоминал эту литеру. Так и есть. Похоже, Соболь основал церковь золотого тельца. Он всегда был неординарен. И только он мог пойти на откровенное кощунство.

Он ждал около часа. Разум уже плохо справлялся с нахлынувшей тревогой. Ведь могло же оказаться. Что все это устроил не Соболь. Мозг все хуже отражал атаки астероидов, слепленных из страха и нехороших предчувствий. Оцепенение отпустило, когда из-за шторы, скрывающей алтарь, вышел юноша-служка в синей мантии и соломенном парике на манер американских судей.

Наконец, шторы раздвинулись. Представление началось. Как выяснилось, ковровая дорожка вела к большому величественному стулу с подлокотниками в виде огнегривых коней. Бархатная подушечка у его подножия ненавязчиво подчеркивала, что никакой это не стул, а самый что ни на есть трон. Теперь у стен со всех сторон появились крепкие ребята в черных нейлоновых куртках с красными треугольными нашивками. На эмблемах красовалась буква «L», единожды перечеркнутая. Они внесли тяжелый нефритовый стол-шахматы и поставили на него высеченную из мрамора фигуру лошади.

В нескольких метрах по обе стороны от трона на скамейках сидели солидные люди в синих костюмах. Ближайшее к трону место с правой стороны оставалось свободным. Прислужник сделал кивок, указав Лорду незанятое место и дав понять, что оно предназначалось ему. Лорд присел молча, ни с кем не здороваясь. «Синих пиджаков» было семеро, не считая его. Один, рыжий, сверлил его глазами. А вот Лорда эти ребята интересовали постольку-поскольку. Волновало другое – отсутствие Соболя.

… В человеке, явившемся в леопардовой накидке, трудно было узнать бывшего «кореша». «Клоун», видимо и устроивший весь этот цирк с образцовым королевством в империи зла, взгромоздился на трон, не удостоив никого своим отеческим вниманием. Под барабанную дробь и звуки шотландских волынок в зал ввели четырех пожилых людей в белых льняных балахонах. Руки всех четверых были скованы наручниками. Стражники выстроили пленников в линейку перед мраморным столом. «Синих» и «белых» отделяло метров десять красной ковровой дорожки. Дробь прекратилась. Волынки заглохли. «Клоун» поднялся и произнес тихим голосом:

– Джентльмены! Сегодня здесь вы станете свидетелями эпохального события… Надеюсь, вы основательно расстались с предрассудками, и слово «свидетель»больше не будут коробить ваш слух… – Акустика зала обогащала тихий голос спикера необъятностью и глубиной. Теперь даже эхо не способно было повлиять на идентификацию Соболя. Его голос Лорд не спутал бы ни с каким другим. – Сейчас здесь рождается новая организация, которая не станет комуфлировать свои цели и подстраиваться под какие бы то ни было политические коалиции. Орден Либра – так она будет называться. Ее верховным руководящим органом будет вождь, Магистр, я! Отныне прошу обращаться ко мне «Магистр», в кулуарах разрешаю применять к моей персоне прозвище «Хозяин». Организация имеет своей конечной целью обретение власти и установление в стране подлинного порядка, далекого как от демократической мимикрии, так и от автократии. Итак, каждый из вас избран и находится здесь не случайно.

Соболь, он же Магистр, до этого говорящий как бы в пустоту, наконец обратил свой взор поочередно на правую и левую скамейки.

– Некоторые из вас, – просветил он, – уже скрепили свои обязательства перед Орденом кровью изгоев, принеся необходимое жертвоприношение на алтарь нашей борьбы. Они собственноручно казнили осужденных мной, вашим лидером, на плаху. Сегодня примеру последуют остальные. Суд Ордена «Либра» безоговорочен и справедлив изначально. Ибо свободен от профессиональных издержек продажной Фемиды, от прокурорско-следственной рутины, адвокатской нечистоплотности, а, главное, от коррупции. Только мы способны с ней справиться. Правителям сегодняшней России это не под силу. Поэтому мы их и заменим. Прошу встать тех из господ, которые здесь впервые.

Встали четверо. В том числе Лорд.

– Распишитесь в своем верноподданичестве Магистру и верности делу организации кровью осужденных преступников, которых я караю за принадлежность к воровскому миру. Они устроили свою пресловутую сходку под носом у ментов. Но схватили их мы, и только от нас им не уйти.

Лорд узнал кое-кого из «изгоев». Здесь были «лаврушники» – кавказские воры. «Пиковых» было не жалко. Парни в куртках внесли антикварные футляры с серебряными петлями, положили их на стол и открыли. В них находились вполне современные стволы.

– Я очищу Москву и всю Россию от уголовников, коррумпированных чиновников, продажных префектов и «мусоров». Уничтожу всю эту мразь. Мне не нужны союзники, мне нужны только соратники. Мы призваны стать абсолютно автономной организацией…

Лорд заметил, что эта фраза не понравилась рыжему, но не придал этому особого значения. А Соболь не унимался:

– Я не хочу иметь ничего общего ни с мафией, ни с охранкой! Мы – тайное сообщество, стремящееся любой ценой взять власть в этой несчастной стране в свои руки. И мы единственные, кто не только понимает, что добиться этого можно лишь насилием против государства – инструмента насилия, но и прилагает к этому все усилия. С сегодняшнего дня я король теневого мира, стремящийся выйти из тени в свет. В высший свет. Больше никто из криминальных отцов не сможет противостоять могуществу моей организации. Я выношу смертный приговор влиятельным мафиози. Вот они, еще вчера горделивые, а сегодня стоят слабые и беззащитные перед вами. Отныне в Москве правит Магистр Ордена Либра. Рэкета больше нет. С сегодняшнего дня воровского. А завтра не станет мусорского. Отныне все будут платить налоги в налоговый департамент Ордена. Но это не все! Точка будет поставлена тогда, когда мы выберемся из подполья и устроим этот ритуал за Кремлевскими стенами… Ну, ладно, мы еще успеем обсудить наши долгосрочные планы. С этими пора кончать…

Дробь барабанов вновь наполнила зал, но теперь еще и ожиданием развязки. Только сейчас Лорд заметил, что стены усеяны синими головами видеокамер. Но как это ни казалось странным, криминальный авторитет отнесся к съемкам спокойно. Ему было нечего терять. А Атмосфера некого таинства еще и отрафировала инстинкты. Голос Соболя приобрел с годами гипнотическую силу, способность вытеснять своей уверенностью все несущественное из голов внимающих. Интонация его голоса жалила врагов и дурманила сподвижников. Впиваясь в их сознание, она, казалось, отрезвляла. Хотя, возможно, действие было обратным. Зависимым от «первого» ведь тоже кажется, что кокаин проясняет мозги…

Угли в мангале раскалились до красна. Прислужник ввел в зал черного жеребца с вьющейся длинной гривой. На нем не было сбруи. Его отпустили, и он помчался по кругу галопом. Его ржание заглушало крики «белых балахонов» не меньше волынок и барабанов.

– Братья, подойдите к осужденным. – приказал Магистр, теперь он говорил в микрофон. – И приведите приговор в исполнение.

Лорд, как и другие «синие», подошел к жертвам экзекуции без малейших колебаний, ведомый не сильнодействующим наркотиком, не кодом психотронного оружия, не личными мотивами, а повелевающим тембром, принадлежащем обычному человеку с небывалой харизмой. То, как говорил Магистр, по глубине воздействия на слушателей было равнозначно проповеди любимого пастора перед мечущейся в поисках истины паствой или спичу беснующегося фюрера перед боготворящей его безумной толпой. Наставник настолько верил в правоту своей теории, что заражал верой своих «апостолов». Именно их деяния призваны были воплотить теорию духовного гуру на практике. Здесь зарождалась новая религия со своим тотемом и стратификацией. Верховного властителя не устраивала криминальная иерархия, от гендерных ранжиров он и вовсе был далек. Речь шла о более беспрекословном почитании, основанном не на вере и уважении, не на любви и справедливости. Исключительно на страхе перед злым идолом, на принятии его превосходства и силы. Лорд осознал, что гуру отвел ему роль жреца. Что ж, в Бога он поверить не сумел, в человека не хотел. Оставался дьявол…

Уже держа палец на спусковом крючке «пээма», Лорд узнал человека, чьим палачом довелось стать именно ему. В таком жалком виде престарелый вор в законе Гамлет Сулейманов по кличке Дед Бабай мог явиться на очную ставку в здание по адресу Петровка, 38 без риска быть узнанным не только потерпевшими, но и исполнителями его воли. Без сомнения, это был он. Человек, имя которого часто проходило во всех оперативных сводках МВД, но очевидная причастность которого к криминалу никогда не доходила до суда, ибо ни улик, ни свидетелей, а следовательно состава преступления обнаружить не удавалось. Менты знали все, но поделать ничего не могли. Долго не могли, Соболю уже начало казаться, что они не хотели. Однако, свою ненависть к ментам Соболь реализовал на прошлой казни. Сегодня по расписанию он ненавидел уголовный мир. Решимость Соболя дистанцироваться от него удивляла и пугала Лорда. Ведь и он был оттуда. Как бы ненависть Магистра не посыпалась гроздьями гнева на его голову. Надо молча пристрелить Деда Бабая, чтобы угодить папочке…

Легенда восхождения на криминальный Олимп господина Сулейманова могла стать основой сценария голливудского блокбастера. Бегун-легкоатлет побил бы все рекорды, если б ему сказали перед стартом, что Дед Бабай пожелал ему удачи. Шахматный компьютер выиграл бы у Каспарова с первого раза без доработки программного обеспечения, если б Дед Бабай был фанатом технического прогресса.

Однако, Сулейманов всегда жил по старинке и не лез в белые воротнички. Поэтому Каспаров одолел машину. Просто ее создателям не был дан своевременный совет господина Сулейманова, что машину надо не испытывать, а пытать, как человека. Его парни поднаторели в способах изощренных пыток. Воистину они развязывали языки немым, и встряхивали паралитиков мыслью, что им не так уж и плохо. Этот вид терапии Сулейманов применил на практике, когда надо было поднять на ноги прикованного к инвалидной коляске из-за перелома позвоночника должника. Кредитор пытал жену коммерсанта перед его глазами. Коммерсант встал и пошел. Дед Бабай не стал его останавливать, ведь тот пошел за деньгами…

Карьеру бандита Сулейманов начал с того, что сформировал «бригаду» под заказ одной косметической фирмы, работающей на самопровозглашенных халифов из суданского Дафура. Задачей являлась добыча… человеческого гипофиза. Перед разработчиками и производителями элитного парфюма остро встал вопрос дефицита этого «натурпродукта», входящего в состав выведенной формулы. Заказчики в лице пиратских капитанов Сомали, мятежных полковников Эритреи, а главное, саудовских принцев нетерпеливо ждали свои флаконы. Их мало интересовало, откуда берется меланиностимулирующий гормон в их баснословно дорогих кремах.

Пробел мог восполнить только человек, не имеющихй моральных обязательств ни перед одной из политических партий, религиозных конфессий или этнических племен. На планете насчитывалось не так много мест, где недостающий для парфюма ингридиент можно было добывать с таким КПД, какой бывает у браконьеров, раскинувших сети на осетра в период нереста, где бессильна не только полиция, но и армия. Одним словом, где горы неучтенных трупов, которые не успевают хоронить даже в братских могилах.

Речь шла о горячих точках. География маршрута банды Деда Бабая впечатлила бы Марко Поло. Южный Судан, провинция Дафур, Афганистан, бывшая Югославия. Там звереныши кроили черепа убиенных христиан и мусульман, арабов и негров, сербов и хорватов. Они выуживали из расколотых голов убитых мозг. Только из мозга можно было добыть это желеобразное вещество весом в 100-200 грамм, которое шло на вес золота. Война списывала все, кроме грехов мародеров-изуверов, сколотивших первоначальный капитал на кощунстве. Эта команда и ее бессменный главарь были далеки от покаяния. Возможно, поэтому Деду Бабаю уготовано было принять смерть в оскверненной таким же кощунником святой церкви…

В Москве господин Сулейманов объявился внезапно. Появление залетного лимитчика, уроженца Бишкека, в столице произвело на местную публику настоящий фурор. Дед Бабай именовал себя не иначе как смотрящим по Африке, Передней и Средней Азии и даже Дальнему Востоку. Он козырял дружбой с Беном Ладеном, зародившейся с «суданских времен». Словом, трех лет хватило иногороднему боссу с раскосыми глазами азиата, чтобы приобрести непререкаемый авторитет на Сходке, правящей теневым миром, быть коронованным с подачи и рекомендации авторитетных воров, и превратить Сходку в послушную структуру вроде однопалатного парламента, контролируемого пожизненным президентом.

Сейчас, когда к голове Деда Бабая приставили ствол, он жалел лишь об одном – что недооценил хмыря… Этого Соболя…

Лорд недолго смотрел на пока еще живую легенду как завороженный мальчишка. До последнего момента он не верил, что именно ему предначертано судьбой и приказом Соболя занести имя Деда Бабая в скрижали вечной истории преступной элиты России, а заодно вписать в мрачную летопись деяний и войн мафии свое скромное имя. Его палец самопроизвольно нажал на курок.

– Дело сделано, – подвел итог Магистр. – Вы все доказали свою лояльность.

Однако, ритуал посвящения в организацию на этом не закончился. Кандидатам предстояла еще одна неприятная процедура – клеймение. Юноша в мантии четырежды извлекал из мангала железный прут с приваренным к конце трафаретом в виде британского фунта. Раскаленный металл вонзался жгучей болью в кожу…

Парень в кожаном пальто отвез Лорда обратно, к «Метрополю». Была глубокая ночь, что для Москвы означало начало клубного движения. К Третьяковскому проезду съезжались «бентли» и «феррари». Дорогих автомобилей и такси в четыре утра было раз в десять больше, чем в полночь. Мажоры и мурзики ангажировали моделей в «Пачу». Там стоял на турникете знаменитый Паша-фейсконтроль, а промоушеном ведал Якут. Лорду было наплевать на обоих, он никогда не искал дружбы с тусовкой. От гламура и света веяло неприкрытой пидарастией. Он просто хотел заглянуть на огонек. Но Паша не пустил незнакомого «карлика». Они за это ответят… Настала пора становиться публичным. «Селебритис» – они всегда желанны. Но в этот клуб он больше не пойдет, даже если станет медийным персонажем… Надо будет пожаловаться Соболю. Нельзя обижать тех, кого не знаешь… Приехав домой, Лорд лег на кровать, представил, как горит торговый центр на Никольской и как пожар перекидывается на клуб, куда его не пустили. Эффект был потрясающий – он тут же уснул.

Глава 17. Да усмотрит телевизор смотрящий!

Проснувшись спустя восемь часов безмятежного сна, он некоторое время маялся в поисках подтверждения случившегося с ним вчера. Он точно помнил, что не пил. Зеркало помогло проститься с иллюзиями. Шрам-клеймо на груди словно кричал: «Это не сон!». Первой реакцией после утреннего пробуждения стала жалость к себе. Ему вдруг захотелось заточить реальность в розовый мир сновидений. Но по части заточения он всегда был по ту сторону тюремной стены. И даже в казенном доме галлюцинации обходили его, как самого прогматичного реалиста. То, что сталось с ним вчера могло произойти в страшном сне или случиться наяву. Он облил плечи холодной водой и отдал предпочтение второму варианту.

Метания были недолгими. Уже к обеду, а трапезничал Лорд в ресторане «Марио», куда хаживали богатейшие люди и шустрейшие красотки, он гордился членством в тайной организации «Орден Либра». Когда он вкушал чилийский сибас, запивая рыбу шампанским «Кристалл», его переполняло чувство сопричастности Великому делу. А когда ему стали подмигивать по очереди сразу три скучающие модели, он вдруг осознал свое величие и отправил через официанта бутылочку шампанского в подарок опытным кокеткам. Официант вернулся с благодарностью и списком из трех телефонов. Жизнь стала легкой и красивой!

Наконец, ему выпала стоящая карта, с которой стыдно пасовать. Пора увеличивать ставку на анте. Его судьбу никогда не баловало везение, зато постоянно корректировал уголовный кодекс. Его жизнью рулила улица, руководствующаяся собственным кодексом поведения, суть которого – выживание. Этот негласный свод правил жесток. Но коль ты выбрал свой путь, то изволь соблюдать законы улицы, точно так же, как законопослушный гражданин уважает конституцию, как верующий чтит Евангелие. У улицы свой суд. Свои наказания, сроки-счетчики и меры пресечения. И суд Соболя для Лорда был куда предпочтительнее и праведнее мирового суда, осудившего на всю катушку большинство его подельников и выжавшего из него все соки и все деньги. Уже на втором ритуале, где казнили продажных ментов, Лорд не только ни о чем не жалел. Он обожал Магистра.

Среди «изгоев» значился бывший начальник УБОП одного из районов Москвы, чей водитель сбил молодого парнишку и скрылся с места преступления под крыло своему хозяину. Семнадцатилетний парень, мечтавший поступить в военное училище, расстался со своей мечтой вместе с переломом позвоночника, черепа и ключицы. Преступника нашел отец едва не погибшего паренька. Он подал на водителя высокопоставленного милиционера в суд. В один, в другой, в третий. Дело затягивалось, в адрес отца сыпались угрозы. Вскоре дело шили уже ему, но он не сдавался, строча апелляции, обивая пороги прокуратуры, написав письмо президенту. В итоге уголовное дело на водителя не завели. Тот отделался легким испугом в виде административного штрафа в 150000 рублей, которые собирался выплатить в течении трех лет. И тогда отчаявшийся отец обратился к Соболю. Магистр Ордена Либра осудил мента без присяжных заседателей. В числе приговоренных в белом балахоне стоял и его водитель. Этот ритуал был единственным, куда в качестве наблюдателя допустили посторонних. Отца и мать искалеченного паренька. Перед тем, как увидеть казнь, они дали подписку о неразглашении, поставив свои подписи на чистых бланках – ноу-хау Магистра Ордена Либра…

– Бандиты! – орал перед смертью убоповец.

– Смотря на меня, ты видишь свое отражение, – прошипел ему в лицо Соболь и застрелил его в упор собственноручно.

Лорду нравился наметившийся экшен. Он предвкушал настоящую революцию. Если твоя братва ввязалась в бойню, не мельтеши и скоренько принимай боевой раскрас. Даже, если силы не равны. В противном случае, если твой боевой дух на самом деле лишь производное работы органов пищеварения, то лучше не признаваться в этом братве. Можешь попасть под горячую руку. Трусам тяжело существовать в скользком ремесле. Они или становятся самыми жестокими бандитами, чтобы скрыть свою боязливость, либо бывают сломлены своими же пацанами. Лорд не относился к категории малодушных. Он сделал свой выбор и готов был идти до конца. Он признал верховенство Соболя. Он хоть и чтил воровскую масть, принял новое знамя из рук Магистра, став полноправным членом нового подполья.

Возможность реализовать все свои способности на новом поприще появилась очень быстро. Магистр ставил свой спектакль. Лорд получил должность главного ассистента режиссера.

– Я поручаю тебе самое трудное. Ты будешь курировать телевидение.

– Я ж в этом ничего не смыслю…

– Они думали, что мы ничего не смыслим в судах, мы быстро разобрались, создав свою собственную судебную систему. Более справедливую. Возьмись за телевидение. Этому сегменту в нашем деле я отвожу значительную роль. Не подведи меня. Сделай его послушным нам. Ручным. Трусливым. Пусть они боятся власти меньше, чем смерти. Смерть – наш инструментарий. Карьера не может быть дороже жизни. Телевизионщики тебя послушаются…

– Как скажешь, босс.

– Магистр. Я Магистр.

– Для меня хоть маэстро.

– Не шути. Я серьезно.

– Магистр… – словно заклинание произнес Лорд. Ему нравилось все, и даже новое задание. Это просто было новое дело. И он готов был на него пойти. Да, его устраивало все, кроме слова «магистр». Но к новому прозвищу Соболя он надеялся привыкнуть.