Текст книги "Тайна «Соленоида»"

Автор книги: Владимир Цыбизов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Глава 8. Моррил

Компания «Моррил и К» занималась различными аферами и темными делами. Чтобы власти не придирались, ей приходилось для отвода глаз скупать и перепродавать пушнину, охотничьи ружья и припасы. Основным же полем деятельности Дэйва Моррила – главы компании – являлся спорт, точнее, не спорт, а спортсмены и спортивные клубы. С помощью долларов он заставлял видных спортсменов страны, тех, которых ему удавалось «купить», проигрывать или выигрывать матчи, и тем самым поднимал цены на спортсменов, которых ему удавалось «перепродавать» с огромными барышами.

А «купля и продажа» спортсменов в этой стране проходила очень просто. Здесь спортсмены могли выступать на состязаниях лишь от имени какого-либо спортивного общества или клуба. А чтобы вступить в члены клуба, нужно было внести определенный пай, взнос, который колебался в пределах от нескольких до многих сот тысяч долларов, в зависимости от имени спортсмена. Чем прославленнее был спортсмен, тем большую сумму требовали с него при вступлении в члены клуба.

Но где взять спортсмену такие огромные деньги? И обычно за них делали взносы или сами клубы, или частные лица, бизнесмены, но с тем условием, чтобы 75 процентов суммы завоеванных призов отчислялись в пользу клуба или этого «благодетеля».

Дело в том, что каждый клуб, выставляя от себя кандидата на межклубные состязания, вносил одновременно в общий фонд определенное количество долларов: пять, десять тысяч долларов, а то и по пятьдесят тысяч, в зависимости от общего количества участников и от качеств самого спортсмена.

В случае победы своего представителя, клуб выигрывал тем больше, чем больше ставил на него. Поэтому каждому клубу интересно было заполучить к себе побольше спортсменов первого класса, «выкупить» их из других клубов.

«Выкупить» потому, что существовало такое условие: если спортсмен на первом состязании оказывался побежденным, то весь вклад за него переходил в безвозмездную собственность клуба или частного лица, внесшего за него залог.

Таким образом спортсмен оказывался в кабале, потому что заправилы клуба всегда подстраивали так, что новичок проигрывал в первом состязании. И он не мог уйти из клуба, не внеся за себя залога. Тот клуб, который переманивал его к себе, вносил этот залог, но спортсмену от этого не становилось легче, потому что хозяин менялся, а залог оставался висеть на шее.

Правда, залог не возрастал, потому что новый хозяин платил старому хозяину спортсмена «отступного» на свой страх и риск, рассчитывая заработать на новом приобретении такой куш, который с лихвой покроет все издержки на него и даст немалую прибыль.

Старый же хозяин соглашался «отпустить» спортсмена по различным причинам.

Например, клуб сомневался, что спортсмен продержится долго в «форме» и «загонял» его за определенную сумму желающим. Конечно, при этом «товар» расхваливался вовсю. Чтобы «загнать» его подороже, шли на обман и подкуп: проводился матч, в котором заранее были распределены места, предмет будущего торга выходил «победителем», и простаки брали его в свой клуб. Такой «чемпион» назывался «дутым чемпионом». Ловкачи зарабатывали на них колоссальные суммы. Особенно отличался в этом деле Моррил. Он нажил на спекуляциях «дутыми чемпионами» миллионы долларов.

Но дураков на свете становится все меньше и меньше – это все замечают.

Заметил это и Моррил. Заметил, потому что его агентам становилось все труднее и труднее «загонять» свой товар. Это свидетельствовало не только о том, что дураков становилось все меньше, но и о том, что морриловская фирма стала приобретать славу поставщика недоброкачественного «товара». Правда, Моррил вел все свои дела через множество подставных лиц, но все же в спортивных «деловых» кругах хорошо знали обо всех его проделках. Достаточно было какому-нибудь известному спортсмену попасть к нему в лапы и раза два-три загрести на соревнованиях солидные куши в его пользу, как об этом уже становилось известным противникам Моррила, и они принимали свои меры.

А меры были одни – не «покупать» у агентов Моррила и у клубов, которые находились под его влиянием, спортсменов, потому что эти «известные» мастера спорта могли оказаться «дутыми чемпионами».

Чтобы укрепить свою пошатнувшуюся репутацию честного дельца и пополнить стальные сейфы, Моррил предпринял несколько шагов. Прежде всего он почти полностью обновил сеть своих агентов и подставных лиц. Присмотревшись к своим новым подручным, он поручил наиболее ловким – среди них был и Томпсон – подыскивать среди неизвестных спортсменов способных, ловких и сильных юношей и тренировать их, чтобы потом в подходящий момент выпустить на арену боев за первенство в различных видах состязаний. Конечно, Моррил понимал, что на такую «забаву» придется ухлопать немало деньжонок, но это не беда – все покроют будущие барыши. Да и сосунков можно будет загнать по солидной цене.

Вот почему Томпсон, увидав сыновей Строкера, поспешил доложить о них своему патрону, а заодно и выложить ему свой план, в надежде получить не только похвалу, но и кое-что посущественнее.

И он не ошибся. Моррил, выслушав Томпсона, потер от удовольствия руки, хихикнул и ласково сказал ему:

– Я не ошибся в вас, Томпсон, вы отличный парень. Действуйте. Пять процентов со всего предприятия ваши. Мы этих ослов из «Летящего доллара» пустим в трубу. Они давно сидят у меня в печенках, особенно этот Смайлс. Хотя нет, я передумал. Ваши будут десять процентов. Согласны? Но чтобы работать честно.

Ясно?

– Понятно, сэр, – довольный, ответил Томпсон.

Получив благословение Моррила, Томпсон выехал из Небей-Крика. Через несколько дней он уже подъезжал к фактории Строкеров. Привязав коня к перилам крыльца, он поговорил для приличия со Строкером о пушнине, о положении дел на Дальнем Востоке, вместе с хозяином посетовал на тяжелые времена, а потом предложил ему прогуляться к Гусиному озеру, намекнув, что предстоит важный разговор.

Переправившись на тот берег, пошли к озеру. Поравнявшись с упавшей березой, Томпсон остановился и сказал Строкеру безразличным тоном:

– Мистер Строкер, что бы вы сказали насчет пяти тысяч долларов, если бы вам их предложили?

– Я бы спросил, мистер Томпсон, что бы вы хотели за них получить?

– За эти деньги от вас потребуется небольшая уступка.

– Чего?

– Родительских прав.

– Как это понимать?

– Вы на год отдаете своих сыновей мне. Я буду кормить их, обувать, одевать, покажу им страну, позабочусь об их образовании, сделаю из них прекрасных спортсменов-стрелков.

Строкер проницательно посмотрел на собеседника.

– А зачем вам это понадобилось?

– Для собственного удовольствия, мистер Строкер.

– Бросьте валять дурака, мистер Томпсон, я не мальчик. Я еще не видал человека, который добровольно повесил бы себе на шею мельничный жернов. Что вы затеяли?

– Хорошо, – добродушно усмехнулся Томпсон. – С вами я буду откровенен. Но только с вами. Все, что услышите здесь, должно остаться между нами. Иначе вы поставите под удар своих детей.

– Ладно, буду нем, как пень…

В тот же день братья Строкеры вместе с Томпсоном оставили факторию.

Глава 9. Испытание

Анри Томпсон был прожженный делец. Русский по рождению, монархист по убеждению и авантюрист по призванию, он исколесил весь свет, прежде чем попал на службу к Моррилу. Приступая к выполнению задуманной авантюры, о которой братья Строкеры пока еще не знали, он тщательно ознакомился с положением дел в среде спортивных бизнесменов. В этом ему очень помог сам Моррил. Томпсон оказался достаточно наглым, хитрым и ловким, чтобы умело взяться за дело. Зная, что против серьезных конкурентов в предстоящем соревновании стрелков на первенство страны кучкой дельцов будут приняты все меры, вплоть до физического уничтожения, чтобы только устранить их с пути, он поселил Строкеров – каждого в особом месте – в глухой сельской местности.

У каждого из братьев был свой тренер. Ежедневно Гарри и Вилли по строгому расписанию занимались гимнастикой, бегом, греблей, ездой на велосипеде, стрельбой из винтовок и пистолетов, плаванием и другими видами спорта.

Приближался день, когда должны были состояться соревнования между членами клуба «Летящий доллар», с тем чтобы выдвинуть достойного стрелка для защиты чести своей организации на предстоящем чемпионате страны. Однако Томпсон, как видно, не спешил ввести Строкеров в состав клуба.

– Когда же мы поедем в город? – спросил как-то Гарри.

– Скоро, мой мальчик, не торопись в ад, – бодро ответил Томпсон. – В члены этого клуба можно вступить хоть за день до начала соревнований. Я повезу вас каждого в отдельности, чтобы не вызвать лишних разговоров.

Правда, для выполнения своего плана Томпсон и не собирался делать членами клуба обоих братьев, но пока он не раскрывал перед ними своих замыслов. Он хотел поставить их в известность о своем плане в самый последний момент, чтобы им некогда было раздумывать. Впрочем, он надеялся, что братья не станут ему возражать и войдут с ним в сделку.

И вот наступил день, когда Томпсон приехал за Гарри, чтобы отвезти его в клуб.

– Ну, готов? – справился Томпсон.

– Да. Едем. Разрешите, я сяду за руль.

– Ты не должен напрягать рук.

– Пустяки.

– Выбей один кружок из пяти, – сказал Томпсон, садясь в машину. – Этого будет достаточно.

– Но я смогу выбить все пять, – ответил Гарри, пожав плечами. Он уже сидел в машине.

– Ни к чему, – спокойно бросил Томпсон, выводя машину на шоссе. – Даже вредно.

– Вредно?

– Да.

– Почему?

– Ладно, слушай. Не будем раньше времени открывать свои карты. Иначе нам могут подставить ножку. Эти парни из клуба ставят на Смайлса и не допустят, чтобы их денежки вылетели в трубу.

– Кто этот Смайлс?

– Смайлс – спортсмен и бизнесмен. Недавно он выбил три раза из пяти.

Наверняка у него в запасе есть еще один раз. Но Смайлс больше бизнесмен, чем спортсмен. Он пойдет на все, чтобы оградить себя от сильных конкурентов, учти. Я не уверен, что вокруг нас не будут рыскать его подручные и вынюхивать, чего мы стоим.

– Вы так полагаете?

– Сам увидишь. Держи ухо востро.

Томпсон оказался прав. Не успели они войти в клуб, как двое бездельников в мятых фетровых шляпах неопределенного цвета, надвинутых на глаза, и сигаретами в зубах принялись рассматривать вошедших, делая вид, что занимаются этим от скуки.

Отчаянно зевая, они двинулись вперевалку вслед за всеми в тир, где проводились испытания новичков. Заложив руки в карманы клетчатых брюк, они с видом праздных зевак стали наблюдать за Томпсоном и Гарри.

Томпсон сразу приметил этих «зевак».

– Один – и не больше, – улучив момент, шепнул он Гарри.

Тот молча кивнул головой и поднял винтовку.

– Приготовиться, – скомандовал судья. – Р-раз!

В воздухе мелькнул золотой кружок, раздался выстрел – и монета, звякнув, ударилась о деревянную стенку высокого ящика с песком и покатилась по бетонным плитам подвала. Остальные выстрелы были сделаны впустую.

Выбравшись из тира, двое в мятых шляпах остановились в зале у окна, заняв такую позицию, чтобы не выпустить из поля зрения Томпсона и Гарри, зашедших к президенту клуба для получения членского билета в обмен на залог в сто долларов.

– Что скажешь, Кид? – спросил один.

– А что ты, Мак?

– Ловок…

– И хитер.

– Сосунок?

– Нет, пестун.

– Ты так думаешь?

– Определенно. Это он вбил в голову молокососу, что достаточно выбить один кружок.

– Ты оракул, Кид. Этот пройдоха преподал ему азы, но дальше не пошел.

Следовало бы предупредить парня, чтобы он выбивал не первый или второй, а третий или четвертый пятидолларовик.

– Я заметил, как у него качнулся ствол перед вторым выстрелом, – пробормотал Кид, искоса посматривая на дверь кабинета президента… Похоже, он нарочно дернул его.

– Следовало бы приметить и другое, приятель. Ни одна из четырех последних пуль не задела даже картонного кружка. Попасть в первый же раз в самый центр и промазать потом во все картонные кружки – этого у нас еще никогда не случалось.

– Верно. Просто он перестраховал себя, боялся, как бы нечаянно не угодить в монету. Вот и целил подальше в сторону.

– Да, это, видать, штучка не простая, Кид. Ты тут присмотри за ними, а я брякну Смайлсу.

– Валяй.

Через несколько минут Мак вернулся.

– Ну? – спросил его Кид.

Мак зевнул, посмотрел в окно, лениво произнес:

– Гарри Строкер завтра не должен быть на состязаниях. Патрон не хочет рисковать.

– Что будем делать?

– Что-нибудь придумаем…

– Что-нибудь не подойдет, раз такое дело. Я тут кое-что разузнал. Ребята предполагают, что этот Томпсон работает на Моррила. Нужно быть осторожным.

Томпсон хитер…

– Слишком уж хитер. Если бы не привел этого молодца в последний день, нужно было бы еще гадать, кто он такой. А теперь все ясно. Заводи самосвал и жди меня.

– Ты что задумал?

– Отработать золото Смайлса. Маленькая автомобильная катастрофа не вызовет особых толков. Приготовь запасные номера к машине, а то влопаемся, как в прошлый раз. Хорошо, полисмен сговорчивый попался.

– За доллары они все сговорчивы…

– Шевелись, а то уже выходят.

Глава 10. Обратная сторона медали

Томпсон и Гарри вышли из клуба, сели в машину. За рулем – Гарри. Выбравшись из лабиринта улиц, машина покатила по шоссе – они остановились в сельской гостинице, за городом. Гарри вел лимузин на предельной скорости. Встречные автомобили проносились мимо, как метеоры.

– Сбавь газ, – приказал Томпсон спокойно. Он сидел, полуприкрыв глаза, и как бы дремал, но все же заметил вдали пятитонный самосвал. В его стальном кузове белели глыбы известняка. Томпсон приметил, как самосвал вильнул было к левой стороне шоссе, навстречу такому же лимузину, в каком ехали они, но тут же выправился и опять пошел по правой стороне.

– Держи правее, – предупредил Томпсон молодого человека, чуть подавшись вперед и пристально следя за самосвалом. – Еще правее…

– Не бойтесь, не врежусь, – с улыбкой сказал Гарри и посмотрел на Томпсона.

– Берегись! – закричал Томпсон и схватился за рулевое колесо. Лимузин бросило вправо. Все же самосвал задел передним буфером кузов машины, и она, как-то неловко, одним боком, подпрыгнув, повалилась на обочину.

Самосвал помчался дальше как ни в чем не бывало. Двое сидевших в кабине, в надвинутых на глаза шляпах, молча курили. Через пять минут один из них пересел на мотоцикл, стоявший у заправочной колонки, опустил на нос очки и поехал обратно.

Вот и перевернутая машина. Вокруг нее уже толпился народ. Томпсон с разбитым в кровь лицом, потрепанный, стоял над Гарри на коленях и всматривался в его лицо. Гарри, казалось, спал. Он лежал на траве без движения. В лице – ни кровинки. Правый рукав чесучового пиджака промок от крови…

А еще через полчаса мотоциклист докладывал Смайлсу по телефону:

– Хэлло, сэр. Все в порядке. Кстати, мой знакомый только что попал под машину. Врач нашел перелом руки и сотрясение мозга. Бедняга не протянет и двух часов… Да, он уже в больнице. Но это навряд ли поможет, врач не ручается, что он выживет. Будьте здоровы.

Вечерние газеты в этот день вышли с броскими заголовками: «Клуб «Летящий доллар» накануне знаменательного дня!», «Смайлс будет чемпионом клуба!», «Великий Смайлс имеет все шансы на победу!», «Нефтяной король Небей-Крика ставит на Смайлса 10 тысяч долларов!», «Наследница мыльного короля учредила приз в 20 тысяч долларов победителю клуба «Летящий доллар»!»

В городе и по всей стране заключались пари, назначались ставки в десятки, сотни и тысячи долларов за того или другого стрелка из клуба «Летящий доллар». Большинство ставило на Смайлса.

О Гарри тоже упоминалось в двух-трех газетенках, но лишь в связи с катастрофой. Одна газетка лицемерно заявила: «Очень жаль, что столь достойный спортсмен, не успев стать членом клуба, уже при смерти. Будь он жив, нашелся бы, вероятно, почитатель и его таланта…»

Но как ни тяжело было положение Гарри – в заметке было сказано, что он «не протянет до завтрашнего дня», – все-таки нашелся «почитатель и его таланта».

Им оказался мистер Томпсон. Когда он выложил толстую пачку долларов на конторку клерка, принимавшего заклады, и заявил, что ставит на Гарри Строкера, присутствовавшие очень удивились, а потом весело расхохотались, узнав, что он друг этого Строкера и тоже побывал в автомобильной катастрофе: все решили, что Томпсон тоже получил сотрясение мозга и не в своем уме.

На другой день после катастрофы в клубе «Летящий доллар» собрались все его члены и гости. До начала состязаний осталось две минуты.

– Пора начинать, – послышались голоса.

Президент клуба посмотрел на свои часы, строго ответил:

– Осталось еще две минуты. Кроме того, не явился Гарри Строкер.

– Он скончался ночью.

– Неважно, – стоял на своем непреклонный президент, держа перед глазами часы. – Осталось еще полторы минуты. Было бы несправедливо начинать раньше срока и тем самым насильственно исключать его из числа претендентов на чемпиона клуба. По нашему уставу всякий опоздавший лишается права на участие в состязаниях. А так… – президент опять посмотрел на часы, – а так у него остается еще минута времени. Да, господа, еще минута. Дадим ему возможность, даже мертвому, явиться сюда…

Президент поднял глаза, чтобы посмотреть на одноклубников, расхохотавшихся при последних словах своего предводителя, и застыл с раскрытым ртом, выпучив глаза: он увидал в дверях Гарри Строкера.

– Хэлло, леди и джентльмены! – весело приветствовал Гарри собравшихся. – Я не опоздал? Впрочем, меня здесь почти никто не знает. Господин президент…

– О, да, да, – точно со сна промямлил президент, обретя, наконец, дар речи.

– Господа, разрешите представить вам нашего нового члена клуба мистера Гарри Строкера.

Все разом уставились на вошедшего. Однако сколько они ни вглядывались в Гарри, не могли обнаружить в нем ничего такого, что подтвердило бы слухи о том, что этот жизнерадостный, отлично сложенный молодой человек побывал в автомобильной катастрофе, был сильно ранен, умер, а потом воскрес.

Но больше всех был удивлен, точнее, взбешен, мистер Смайлс. Вчера вечером он сам, собственными глазами видал этого Гарри на больничной койке. Тот лежал без сознания, с перевязанной рукой. В ногах у него сидел убитый горем Томпсон. И вдруг этот Строкер здесь.

– Кид, – шепнул он соседу, тоже онемевшему от изумления. – Ты узнаешь его?

– Да, сэр… – пробормотал Кид, тараща глаза на Гарри, точно на привидение.

– Это… он, Гарри Строкер…

– Мак, это он? – строго спросил Смайлс другого.

– Можете повесить меня на моем галстуке, если это не он, – мрачно отозвался Мак, злобно глядя на Гарри.

– Я удовлетворю твою просьбу, – пообещал Смайлс с грозным спокойствием. Он тоже не мог оторвать глаз от Гарри и Томпсона, который вошел вслед за Строкером. На миг в его глазах сверкнул недобрый огонек. Смайлс понял, что встретил очень опасного противника, очень хитрого и ловкого пройдоху. Не было сомнения, что они одурачили и врача, и Кида, и газетчиков, и его, олуха. Однако впереди состязание. Там уж никак не сплутуешь, все на виду.

Победит лишь тот, кто лучше стреляет. А он, Смайлс, отличный стрелок…

Смайлс, как старейший член клуба, стрелял первым. Он выбил четыре очка из пяти. Через несколько минут радио и телеграф разнесли по всей стране известие о его успехе. Ставки на Смайлса повысились. Затем начали стрелять другие члены клуба. Они выбивали по два, по три очка из пяти. Страсти игроков – участников пари разгорались. Ставки, точно акции на бирже, то подскакивали, то падали. Чем меньше оставалось стрелков, которым еще предстояло потягаться своим искусством с другими, тем выше поднимались ставки на Смайлса.

Гарри, как самый молодой член клуба, стрелял последним. Никто уже не сомневался, за исключением Томпсона, что Смайлс будет победителем. Но вот Гарри взял винтовку. Вверх взлетела мишень… Трах! – и пятидолларовик исчез, выбитый пулей из мишени. Публика одобрительно загудела. В воздух поднялась вторая мишень – и ее постигла участь первой.

– О! – послышались восклицания. – Молодец.

– Крепко взялся…

– Ого, три очка! А я-то, дурак, десять долларов поставил, что он выбьет не больше двух.

– Мой бог, четыре очка! Но так он может побить Смайлса.

– Мистер Биг, надо что-то предпринять! Что же вы смотрите? Я потеряю на Смайлсе все свое состояние!

– Я тоже поставил на него все, – процедил сквозь зубы человек с побелевшим лицом. – Не вопите…

– Пять, – выдохнула разом толпа после пятого выстрела Гарри.

Судья объявил Гарри чемпионом состязания. И тут же раздался еще один выстрел. Толпа расступилась. На полу тира лежал прилично одетый господин с брюшком и холеным лицом. В руке у него дымился револьвер. Из виска господина сочилась кровь.

– Это мистер Биг, – чуть не плача, с ужасом глядя на самоубийцу, пробормотал какой-то человек. – Он поставил на Смайлса все свое состояние…

Томпсон торжествовал. Гарри получил возможность участвовать в состязаниях стрелков на первенство страны. Точнее, не Гарри, а Вилли, так как Гарри действительно серьезно пострадал при автомобильной катастрофе и брат подменил его. Томпсон выиграл несколько сот тысяч долларов.

На этих состязаниях некоторые дельцы потеряли слишком большие суммы, чтобы помириться с проигрышем. Они не могли спокойно смотреть на то, как их золото уплывает в карманы пройдохи, который оказался хитрее их всех. Вот почему почти все газеты завопили, обвиняя Гарри Строкера в «нечистой игре». По мнению подкупленных газетенок, эта «нечистая игра» заключалась в том, что Гарри «притворился» серьезно раненым, что он «подкупил врача, который дал ложные сведения о состоянии его здоровья и тем самым ввел публику в заблуждение, благодаря которому видные люди города, страны и члены клуба «Летящий доллар» понесли большие убытки, поставив на Смайлса».

Некоторые газеты, редакторы и хозяева которых сами «понесли большие убытки, поставив на Смайлса», заявили, что «тут явно пахнет мошенничеством», что «Гарри Строкер и Анри Томпсон сами подстроили автомобильную катастрофу, чтобы усыпить бдительность граждан и отнять у них возможность держать пари за нового члена клуба», что «действия этих двух парней здорово напоминают приемы красных, поправших все законы частной собственности». «Ведь каждый житель города и страны имел право поставить на Строкера! – патетически восклицала одна газетенка. – Но эти ловкачи, эти грабители с большой дороги лишили их этой возможности, разыграв мелодраму на Восточном шоссе. По существу, они отняли у честных граждан их законную часть».

Имя врача в газетах упоминалось не иначе как с эпитетами: «мошенник», «продажный жулик», «позор корпорации врачей» и т. д. Дело дошло до того, что газеты в один голос потребовали «от имени всех честных граждан города и от имени врачей» изгнать «мошенника-врача» из Небей-Крика.

Врач вынужден был дать опровержение, которое лишь подлило масла в огонь.

Пришлось служителю Эскулапа в спешном порядке покинуть город.

Тем временем Томпсон, перечислив на имя Моррила 80 процентов добычи и отдав братьям десятую часть выигрыша, отдыхал вместе с близнецами на Капри.

Отдыхал и строил планы на ближайшее будущее.

…Спортивный сезон в разгаре. В стране проходили футбольные матчи, встречи сильнейших прыгунов, чемпионов по плаванию, мотовелогонщиков. По поводу каждого состязания создавалась шумиха в газетах, по радио, составлялись и заключались пари. Особенный ажиотаж возник вокруг десятидневных велогонок на дистанцию в полторы тысячи километров. Вся дистанция была разделена на десять отрезков – этапов. Местами отдыха участников гонок после прохождения каждого этапа явились крупнейшие города страны, расположенные по трассе.

Гонки должны были проходить по замкнутому кольцу. Начинались они и заканчивались в Небей-Крике.

Любители спорта и любители легкого заработка – последних оказалось больше – разграфили листы конторской бумаги, вписали в графы имена участников гонок и с нетерпением стали ожидать начала состязаний. Очевидно, для того чтобы не зря волноваться и переживать, очень многие болельщики облюбовали себе по одному гонщику и поставили на него залог. Ставки принимались на различных условиях: и на то, кто первым закончит первый этап, и на то, кто придет последним на первом отрезке, кто станет первым после прохождения двух, трех, четырех, пяти и большего числа этапов. Но особенно много ставок было сделано на кандидатов в чемпионы по всем этапам вместе. А таким гонщиком мог стать лишь тот, кто полторы тысячи километров пройдет за самое короткое время. Он мог проиграть первые четыре, пять, даже шесть этапов, а потом нагнать время за оставшиеся отрезки пути и выиграть.

Опытные гонщики так и делают. Поэтому когда стало известно о результатах гонок на первом этапе, знатоки скептически поджали губы, прочитав в первой строке сводки: «Гарри Строкер. Прошел дистанцию за три часа пять секунд».

Это был неизвестный гонщик. Правда, это он стал чемпионом страны по стрельбе из винтовки. Но это совсем не означает, что он должен стать чемпионом и по велогонкам.

Вторым закончил этап тоже малоизвестный гонщик. И лишь на третьем месте оказался реальный кандидат в чемпионы Отто Додсон. Четвертое место занял чемпион страны по велогонкам Оле Андерсен. Все прекрасно поняли, что он решил пока экономить силы, приберечь их для решающего броска на последних этапах.

Другие места таблицы распределились среди остальных спортсменов, где тоже были серьезные претенденты на звание чемпиона. Самым последним пришел какой-то Пит Дюкен. Впрочем, в тот вечер, когда вышли газеты с таблицей итогов первого этапа, некоторые «болельщики» пили и за его здоровье: они тоже выиграли, так как пророчили ему последнее место. И не ошиблись – Пит Дюкен «приполз» двадцатым. Впрочем, на следующий же вечер они уже ругали его на чем свет стоит – Пит Дюкен «обманул» их, закончив второй этап двенадцатым. Некоторые простачки поверили было в его силы и поспорили, что за третий день он вырвется на десятое, девятое или восьмое место. Были и такие хитроумные, которые предположили, что Пит Дюкен – великий тактик и нарочно закончил первый этап последним, чтобы ввести всех в заблуждение; и даже предрекали ему если не первое, то, во всяком случае, второе место. Но незадачливый Пит Дюкен не оправдал их ожиданий: в третьей сводке он оказался на девятнадцатом месте, в четвертой – на пятнадцатом, в пятой – на девятом, а потом опять спустился на двадцатое.

Однако не со всеми было так. Гарри Строкер упорно боролся за первенство.

Гонщики миновали второй, третий, четвертый, пятый этап, а он все еще шел впереди. Газеты хвалили его, ругали, смеялись над ним, советовали поберечь силы для последних двух этапов, но ничто не смущало его.

Пятый этап вторым закончил Оле Андерсен, третье место занял Отто Додсон.

– Черт побери этого мальчишку, – проворчал Смайлс с ненавистью, опять увидав на первом месте в сводке имя Гарри Строкера. Смайлс поставил на Оле Андерсена солидную сумму и уже начал опасаться за свой капитал. Кроме того, у него были старые счеты с этим Строкером. Пора с ним рассчитаться.

Крупнейшие дельцы от спорта тоже заволновались: их карты путал какой-то новичок. Нужно было немедленно принимать меры, чтобы первое место занял Оле Андерсен, на которого были поставлены большие суммы. Кроме того, клуб «Колесо», которому принадлежал Андерсен, намеревался продать спортсмена в соседнюю страну за очень большую сумму. Если же Андерсен не станет чемпионом, его и даром не возьмут.

В деловых кругах знали, к кому можно было обратиться за выполнением щекотливого поручения. Смайлс охотно согласился выполнить – не сам, понятно, – это поручение, тем более, что за него хорошо заплатили.

Выполнять задание отправился Мак. Он выехал в каньон Голубого дьявола, находившийся в Падающих горах. Через этот каньон проходил последний участок трассы велогонщиков.

Однако и Томпсон не зевал. Возложив много надежд на Гарри, поставив на него огромные суммы через подставных лиц, он готов был зубами разорвать того, кто помешал бы ему загрести свои десять процентов с предполагавшегося куша. Он нанял два десятка головорезов-телохранителей для своего подопечного, и те не подпускали к нему близко ни одно подозрительное лицо. В ночь перед гонками на последнем этапе Томпсон сам развез телохранителей по шоссе и спрятал их в укромных местах. Вооруженные пистолетами и гранатами, они должны были тщательно обыскать свои участки и уничтожить или удалить всех подозрительных людей с участков, прилегающих к шоссе.

Сам Томпсон тоже спрятался в горах, выбрав такой пункт, где, по его мнению, наиболее вероятнее могла оказаться засада на Гарри.

…Мак отлично знал каньон Голубого дьявола. Года три назад он прятался там от полиции, после того как ограбил кассира в Небей-Крике. Потом его взял под свое крылышко Смайлс. Шоссе нависло там над самой пропастью, имевшей глубину два километра. В том месте, где затаился Мак, горы вклинивались в каньон острым мысом высотой в два с половиной километра. Вот на высоте двух километров по выступу, проходившему вначале по одной стороне мыса, а затем по другой стороне, и пролегало шоссе.

Мак замаскировался в скалах по другую сторону каньона, как раз напротив мыса, то есть как раз напротив того места, где серая лента шоссе круто изгибалась, переходя с одной стороны гранитного клина на другую. Маку хорошо были видны одновременно обе стороны дороги, но человеку, находившемуся на самом шоссе, скалы мешали видеть одновременно в двух направлениях.

Мак залез в щель между двумя обломками красноватых скал, находившихся на краю пропасти. По другую сторону пропасти высились иссеченные ветрами и ливнями, потрескавшиеся от жары и морозов гранитные утесы, нависшие над шоссе страшным грузом.

Наступил час, когда гонщики должны были достичь поворота. Вдали показалась автомашина с членами жюри – Мак сразу признал ее. Вот она, сбавив ход, обогнула выступ утеса и помчалась дальше. Следом за ней катил велосипедист.

Он все ближе и ближе. Наступил момент, когда Мак ясно разобрал на его груди число «18». Вот он, Гарри Строкер…

Гарри с большой скоростью приближался к повороту. Когда до него оставалось метров двадцать, позади Гарри показалась другая машина, с членами контрольной комиссии, перед которыми стояла задача не выпускать из поля зрения гонщиков, фиксировать моменты прохождения каждым гонщиком каждого километра пути.

Первая машина, шедшая по правой стороне утеса, еще не скрылась из виду, но из нее уже нельзя было увидеть Гарри, так как его закрывали скалы мыса.

Строкера видели только со второй машины. Но вот он начал делать поворот и обогнул часть утеса. Вторая машина тоже потеряла его из виду. Первую машину Гарри тоже пока не видал, так как не совсем еще обогнул утес. Мак прекрасно все это видел. Наступил подходящий момент для выстрела. Гонщика не видали ни с одной, ни с другой машины. Строкер, убитый, свалится в пропасть и не скоро доищутся его. А тем временем можно успеть скрыться…