Текст книги "Тайна «Соленоида»"
Автор книги: Владимир Цыбизов
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)
– Бандит! Разбойник! – вдруг завопил Виктор, пытаясь подняться на ноги. – Сумасшедший! Чуть не убил!
В первый момент, глядя на распластавшегося товарища, Юрий испугался: может, на него там напали и убили? Но, услышав вопли Виктора, несколько успокоился: жив.
– Какие разбойники, где сумасшедший? – переспросил Юрий, помогая товарищу подняться на ноги. – Что ты мелешь?
– Ой, люди добрые, посмотрите на этого невинного бандита, – обратился Виктор к Толику и Тане, с испугом глядевших на него. – И он задает мне такой вопрос? Где разбойник? Ха! Рядом со мной! Ты!
– Я?
– Конечно, не бабушка твоя. Человек идет в темноте по незнакомой местности.
Ну и споткнулся, понятно. Зачем же тащить его обратно, как окуня из реки?
– Значит, ты не сигналил мне?
– Понятно, нет. Я только упал вперед, на руки. И не успел опомниться, как веревка врезалась в живот, и я поехал назад. Я думал, она перережет меня пополам. Спасибо повару – подал за завтраком отбивную котлету.
– А при чем здесь отбивная?
– Очень даже при чем. Я чувствую, эта подошва до сих пор сидит в моем желудке. Она попала под канат и помешала перерезать меня до позвонков. Я уверен, на отбивной остался след от каната. Знаешь, такая полукруглая вмятина, желобок. Не веришь – пойдем на рентген.
– Верю, верю! – хохотал Юрий, глядя на приятеля. Толик и Таня тоже смеялись: очень уж смешно выглядел Виктор. Он стоял на камне и вытряхивал из штанин и карманов гальку, песок. Пиджак и брюки в некоторых местах были измочены в воде. Правая рука оцарапана.
Немного оправившись, Виктор наклонился к Юрию и доверительно спросил:
– Послушай, у тебя, случайно, здесь нет лебедки?
– ?!
– Уж очень сильно меня волокло, – ответил он на немой вопрос Юрия. – Понимаешь, цепляюсь за камни, упираюсь ногами – ничего не помогает, продолжаю ехать назад.
Юрий и, ребята хохотали до колик. Виктор, оставаясь совершенно серьезным, подобрал финку, фонарик и обратился к Юрию:
– Ну, что мы, смеяться пришли сюда? Обвязывайся веревкой – и марш за мной. Я вижу, тебя нельзя оставлять здесь.
– И мы тоже, – подала голос Таня.
– Возьмем? – обратился к Юрию Виктор. Юрий посмотрел на Толика, на Таню.
Если бы сейчас решалась судьба человека – умереть или жить ему, то его лицо, пожалуй, было бы менее красноречивым, чем лицо Толика, с надеждой и опасением глядевшего на взрослых. А Таня была полна решимости не отставать от товарища.
– Ладно, возьмем, – решил Юрий. – Только давай обвяжем их веревкой.
Первым в дыру полез Виктор, за ним – Толик, потом Таня, а последним скрылся в отверстии Курганов. Идти было неудобно: под ногами валялись камни, между которыми журчала вода. Куда ставить ногу, не видно, кругом темно, точно в печке.
– Зажги фонарик, – приказал Юрий, видя, что Виктор тоже идет без света.
– Сейчас… Контакт заело… Ага, есть.
Вспыхнул бледный луч света и запрыгал по камням, по стенам пещеры, скользнул по своду. Пещера была здесь не очень высокой – метра четыре. Пол завален камнями, из стен тут и там выпирали острые выступы. С потолка свисали небольшие сталактиты, сверкавшие в лучах фонарика миллионами искр.
Пещера оказалась сравнительно небольшой. Но из нее вел ход куда-то дальше.
Вероятно, туда бежал и ручей. Звук его был чист и звонок.
Юрий поменялся местом с Виктором и зажег свет: он отобрал фонарик у товарища. Луч заплясал на противоположной стене пещеры, отразился в струйках ручья и затерялся в темном пятне – там был выход из этого подземного зала.
– Идемте дальше, – тихо сказал Юрий. – Хотите?
– Конечно, – так же тихо отозвался Виктор, но таким тоном, что Курганов сразу почувствовал, как тот пожал плечами. – Заметь, Юра, какой тут свежий воздух… И сырости нет…
– Вентиляция хорошая. Чувствуешь, как сквознячком потягивает?
– Я тоже чувствую, – проронил Толик несмело.
– Вот и отлично. Двинулись.
Пошли дальше, проверяя каждый шаг. Пещеры тянулись одна за другой и соединялись короткими узкими и низкими переходами. Залы становились выше, на потолках и на полах пещер все больше встречалось сталактитов и сталагмитов, осколков от разбитых известковых сосулек, сорвавшихся когда-то с потолка.
Таня и Толик то и дело спотыкались об эти осколки.
Вдруг что-то мелькнуло в лучах фонарика и пропало в темноте. Ребята от неожиданности вздрогнули, ухватились за Юрия и Виктора.
– Ты что? – спросил Юрий Толика.
– Так… Что-то мимо пролетело…
– Наверно, летучая мышь, – спокойно заметил Виктор.
Исследователи придерживались ручья. Вот они достигли еще одного перехода.
Здесь движение воздухе ощущалось более явственно. Свет фонарика вырвал из темноты часть свода и утонул в черном, овальной формы отверстии – в нем пропадал ручей.
– Постойте, – сказал Юрий. – Я пройду немного вперед, на разведку…
– Веревку не отвязывай, – предупредил Виктор. – А то еще провалишься куда-нибудь; – Ладно… Идите потихоньку за мной. В случае чего – держитесь за землю.
Пещера то сужалась, то расширялась, но шла почти прямо с легким уклоном вниз. Лишь в одном месте она делала очень крутой поворот, почти под углом в девяносто градусов.
Шаги впереди замерли.
– Юрий, ты где? – спросил Виктор, останавливаясь и останавливая Толика и Таню.
– Здесь, – донеслось из темноты. – Идите все сюда.
Юрий осветил пол под ногами у ребят, а когда они приблизились, потушил фонарик. Все утонуло в темноте. Виктор продолжал наматывать на руку веревку.
– Посмотрите вверх, – сказал Юрий.
Все подняли головы.
– Ой, как хорошо! – с восхищением произнесла Таня. – Как в цирке.
– Тише ты, – сказал Толик.
Воцарилась тишина. Громадная куполообразная пещера была освещена каким-то необыкновенным серебристым сиянием, исходившим, казалось, из множества сталактитов. Вероятно, в куполе пещеры имелись щели и через них проникал дневной свет. Отражаясь в бесчисленных капельках на известковых сосульках, он и создавал это волшебное зрелище. Капельки переливались искорками, сверкали, срывались вниз и звонко разбивались о камни, отчего в пещере стоял мелодичный, нежный звон, как от множества мельчайших серебряных колокольчиков, качающихся на ветру.
Низ пещеры тонул во мраке. По-прежнему спокойно и однообразно журчал ручей.
Значит, и из этого зала имелся выход, и пещеры тянутся дальше, может, до самого моря.
Но Юрий не пошел дальше: с ними дети, нельзя рисковать. Он зажег свет и сказал:
– Ну, посмотрели – и хватит. Идемте обратно.
Пришлось возвратиться. Юрий опять шел впереди. Овал света, отбрасываемый фонариком, ломаясь на неровностях почвы, скользил впереди него, вырывая из темноты крупные и мелкие камни, валявшиеся по полу.
Вот и поворот. Юрий осветил ручей и пошел по его берегу. Толик, не отрывая глаз от светового пятна, шел следом. Вот нагнулся и, забежав вперед Юрия, что-то поднял с пола.
– Что там такое? – спросил Юрий.
– Да вот бумажка… – ответил Толик. – Обгоревшая.
– Ну-ка дай сюда, – попросил Юрий, освещая Толика фонарем.
Мальчик подал находку. Юрий взял, посмотрел и, нахмурив брови, сунул ее в карман.
– Что за бумажка? – заинтересовался Виктор, подходя из темноты.
– А вот выберемся на свет, тогда узнаешь, – озабоченно ответил Курганов.
Когда вышли из пещеры, Юрий сурово сказал детям:
– Вот что, приятели: о пещере – никому ни слова. Это раз. Затем, ни полслова о том, что мы все там побывали. Я знаю, вы народ серьезный и умеете держать язык за зубами. Так что будем надеяться на вас. Верно? Ну, вот и отлично. А теперь бегите домой. Впрочем, постойте: вот, возьмите на автобус.
– Мы пешком, дядя Юра.
– Не возражать! Берите и поезжайте на автобусе. Все. Вы свободны.
Ребятишки повернулись и побежали к шоссе. Молодые инженеры пошли к гостинице.
– Ну, что там у тебя? – не выдержал Виктор.
Юрий, оглядевшись вокруг, – нет ли кого поблизости, – достал из кармана клочок бумажки, расправил его и подал товарищу.
– Читай.
Это был листок из записной книжки. С одного конца он обгорел, с другого подмок. На смоченной части листка буквы были ярко-фиолетового цвета. листок был исписан химическим карандашом. Там стояло:
«Купить Пару воротничков – 42-й размер.
Три пачки лезвий «Нева».
Зубную щетку.
Конвертов, почтовой бумаги, марок.
Портфель.
Две пары нос…
Запон…
Чер…»
Дальше обгорело.
– Ну и что же? – спросил Виктор, посмотрев на товарища.
– А то, – удивленно ответил Юрий. – Видишь, чей почерк?
Виктор опять посмотрел на листок и только сейчас увидал, что перечень предметов был составлен рукой Курганова.
– Вот так штука! – тихо воскликнул он. – Так это же твоя рука!
– То-то и оно…
– Но как же листок попал в пещеру?
– Откуда я знаю… Я знаю только одно: эту бумажку я отдал Захару, когда он пошел покупать себе портфель в центральном универмаге. А ходил он часа за три до нашего отъезда из Авророполя. А ну, пошли к Захару.
Бессмертный был у себя. Увидав обгорелый листок и узнав, где его нашли, Захар задумался, потом многозначительно посмотрел на Юрия и сказал не торопясь:
– Как только я приобрел все покупки, я сунул этот списочек в свой портфель.
Дома я набил портфель разными бумагами. Затем… затем я решил, что держать бумаги, чертежи в портфеле не совсем удобно – могут помяться и переложил все в папку. Ну, а папку спрятал в портфель. И этот списочек вместе с бумагами тоже мог попасть в папку. Как же он остался в портфеле? Затем… А затем этот листок поехал со мной сюда, в Айлу. Но как он попал в пещеру – ума не приложу.
– Так ты точно не лазил в нее? – спросил Виктор.
– Ну вот еще, выдумаешь. Впервые от вас услышал о пещере.
– Но как же тогда эта бумажка попала туда? – спросил Юрий. – Ведь я ее с собой в пещеру не брал. Просто не мог взять. Ты согласен с этим?
– Согласен… Как она попала туда – я не могу сказать. Не знаю. Я могу лишь предположить… Но… это может быть и не так…
– Ну, ну, говори, – попросил Виктор.
– Видите ли, в чем тут дело. Мне кажется, что в моем портфеле кто-то побывал. Из посторонних. Вероятно, смотрел чертежи, а может быть, и пытался похитить. Ну, и каким-то образом перечень покупок Юрия оказался у того человека. А потом этот человек побывал в пещере. Чтобы осветить дорогу, он и зажег первую попавшуюся в кармане бумажку. Вот и все.
– Но зачем ему понадобилась именно эта бумажка, а не чертеж там какой-нибудь? – недоумевал Виктор.
– Не знаю, не знаю…
– Ладно, не будем гадать, – заметил Юрий. – Придется рассказать о находке Сахарову. В общем, я пошел к Сахарову.
– Тогда пошли все втроем, – решительно поднялся из-за стола Захар.
Сахаров внимательно выслушал молодых людей. Обгоревший листок из блокнота оставил себе. Как только инженеры вышли из кабинета, он снял телефонную трубку и приказал немедленно разыскать Гарри Строкера и пригласить его для разговора.
Гарри пришел лишь вечером. Сахаров стал расспрашивать о том, о сем, и как бы между прочим спросил:
– Скажите, Гарри, вы все еще будете утверждать, что хотите помочь нам изловить Томпсона?
– Конечно, мистер Сахаров.
– Ладно. Тогда скажите, какой документ вы изъяли из портфеля Курганова, когда ехали из Авророполя в Айлу?
Гарри пристально посмотрел на полковника. Потом отрицательно покачал головой.
– Нет, вы ошибаетесь, господин полковник. Я не изымал никаких документов из портфеля инженера Курганова.
– Тогда, возможно, изымали из портфеля Бессмертного?
– И у него ничего не брал. Почему вы так считаете?
– Потому что вы сфотографировали чертежи еще в поезде, – решительно заявил Матвей Ильич, а сам подумал: «А что, если я ошибся?»
Но тут же увидал, что его довольно смелое предположение оказалось верным: в глазах Гарри он прочитал удивление, тревожный огонек.
«Еще не умеет владеть собой», – отметил про себя полковник. И сказал:
– Расскажите, как все было. Вы окажете этим большую помощь нам.
Гарри тяжело вздохнул. «Ну что же, – решил он, – если они сами знают об этом случае, то теперь нечего скрывать…»
И рассказал, как он сфотографировал чертежи, как встретился с Томпсоном в пещере.
– Но они почему-то оказались не те, – с разочарованием закончил Гарри свое повествование. – Я до сих пор не пойму, в чем тут дело.
– Дело в бдительности советских людей, – жестко сказал Матвей Ильич.
Итак, обнаружено логово Томпсона. Возможно, это одно из его убежищ. Нужно немедленно поставить там посты наблюдения. Надо было бы давно осмотреть эти пещеры, ведь он знал о них и раньше…
Глава 7. Спуск «Соленоида»Томпсон бродил вокруг завода, точно волк возле овчарни. Чем меньше оставалось дней до момента спуска «Соленоида» в воду, тем наглее он становился, тем ближе подходил к заводу, тем чаще бывал на заводском пляже.
Он получил приказ от Моррила уничтожить «Соленоид», чтобы русские не могли изготавливать ценное лекарство, и возвратиться на «Каракатице» домой. О дне спуска «Соленоида» на воду он узнал от Барона. Подводная лодка должна была быть спущена сегодня. Весь день Томпсон продежурил возле завода, то катаясь на лодке, которую взял на городской лодочной станции, то гуляя по берегу залива, то забираясь на вершины и склоны ближайших к заводу гор. Под вечер он пошел на заводской пляж, искупался, полежал на песке. Солнце садилось, на пляже оставалось все меньше и меньше народа. Уже было опасно оставаться здесь, могли обратить внимание. Пришлось одеться и подняться на берег. А «Соленоид» так и не показался в бухте. Что же случилось? Или Барон ошибся?
Злой, но внешне спокойный, он медленно стал подниматься в гору по улице заводского поселка. Придется наказать Барона, снабдившего его, Томпсона, неверной информацией. Конечно, могло случиться и так, что спуск лодки задержался по техническим причинам. Но почему Барон не предупредил его об этом? Странно. Ведь он знает, где надо было искать своего шефа. Может, Барона схватили и потому он не смог сообщить о задержке? Может, и его, Волка, тоже поджидают сейчас дома или где-нибудь за углом?
Томпсон имел стальные нервы, огромную выдержку, однако последняя мысль заставила его заметно сбавить шаг. На миг шпиона охватили страх, неуверенность в своих силах. Но лишь на миг. Он тут же взял себя в руки.
Медленно шагая по улице, он зорко посматривал по сторонам. Мысль о Бароне не давала покоя. Конечно, маловероятно, чтобы Барон провалился. Скорее всего, он сам не знал, что спуск «Соленоида» отменяется на сегодня. Пожалуй, имеет смысл послушать, что говорят рабочие. Вот они, идут со смены…
Томпсон зашел в заводскую столовую, которая лежала у него на пути, и сел за крайний столик. Заказав себе немудреный ужин, он стал просматривать газету, а сам прислушивался к разговорам своих соседей по столику. Но сколько ни вслушивался, не смог выудить ничего для себя интересного.
Покончив с ужином, не спеша вышел на улицу. Было уже темно. Горели уличные фонари. Отойдя от крыльца шагов на пять, Волк остановился и принялся закуривать. Мимо проходили посетители столовой. Вот из столовой вышли парень и девушка. Лица у них такие, точно они только что поссорились. Разговаривая, они прошли мимо Томпсона. Волк, пропустив их, медленно пошел за ними.
– Ну, может, на танцы пойдем? – сказала девушка парню.
– Не могу, Нина, – ответил парень. – Вообще не могу сегодня пойти с тобой.
Понимаешь?
– Но почему?
– Не могу сказать.
– Опять секретная работа?
– Д-да… если уж ты так хочешь знать.
– Не любишь ты меня… – с грустью сказала девушка.
– Ну что ты, Нина…
– Отстань! – резко сказала девушка и оттолкнула руку парня. – Иди обнимай свою Верку. Думаешь, я ничего не знаю? От людей не скроешься, все мне передают.
– Нина!
– Отстань! – уже плача, выкрикнула девушка и поднесла к глазам платочек. – Иди к ней, не держу…
– Нина, ну чего ты в самом деле? У нас же сегодня ночью особая работа.
Понимаешь?
– Особая… У тебя всегда особая работа…
– Ну вот честное слово. Мы сегодня будем «Соленоид» спускать.
– Так я тебе и поверила…
– Ну клянусь! Вот беда с тобой. Можешь даже Славку спросить или Николая…
Что говорил дальше парень, Томпсон не слыхал – он поспешил свернуть в переулок. Итак, «Соленоид» будут спускать сегодня ночью. А почему не завтра днем? Тут что-то есть… Надо быть очень осторожным. Вероятно, органам госбезопасности стало что-то известно…
Если бы Томпсон знал, что почти все его помощники раскрыты, он не стал бы задерживаться возле завода ни одной минуты, немедленно покинул бы Айлу и не стал бы пытаться встретиться со своими агентами. Но он не знал этого и старался довести дело до конца. Он лишь принимал большие меры предосторожности: часто менял квартиры, изменял свою внешность. Волк до того владел искусством перевоплощения, что даже Галина с трудом могла признать его, если он появлялся перед окошечком кассы.
С Бароном он держал связь только через Галину, лично с ним старался не встречаться. Не встречался он и с Отроговой в иных местах, кроме кассы.
Поэтому наблюдение за Галиной ничего не дало. После ночной операции Галина вернувшись домой, легла спать. Днем ездила к Юрию, а вечером вышла на работу в парк. У Сахарова не оставалось сомнения, что она встречается с Томпсоном, будучи на своем рабочем месте. Это очень удобно для нее и Томпсона. Взять ее и допросить? Но она может и не выдать своего шефа, как это сделал Гарри Строкер. А Томпсон в то время, чего доброго, взорвет «Соленоид». После этой операции он совсем обнаглеет. Пленка на «Каракатице» – это ясно. Теперь осталось уничтожить «Соленоид». Несомненно, Волк потому и остался на берегу, чтобы выполнить диверсию. Иначе он сам вышел бы на берег и сам переправил бы пленку.
«Нет, плохо мы еще работаем, – думал Матвей Ильич, разбирая ход ночной операции. – Конечно, брать Отрогову и связного нельзя было. Тогда мы наверняка спугнули бы Томпсона. Такой опытный шпион не мог не следить за встречей Отроговой и связного. Значит, мы правильно поступили, позволив связному уйти в воду. И правильно сделали, направив ему вдогонку своих водолазов. А вот техническая сторона операции подкачала: будь у наших пловцов электромоторы и гребные винты, связной не ушел бы. Выследив его, наши люди обнаружили бы и подводную лодку. Тогда достаточно было бы выбросить буй с дымовой шашкой – и на помощь им подошел бы миноносец, примчались торпедные катера. А так вот вся операция пошла насмарку. И чертежи похищены. Правда, чертежи разрозненные, потому что Житков последнее время никому не выдавал тех чертежей, которые позволили бы открыть секрет «Соленоида», принцип работы его необыкновенного двигателя. Но все же и этих чертежей не надо было выпускать из своих рук. И Томпсон на свободе. Но он сунет нос в пещеру и захочет увидеться с Отроговой в неурочное время. Или придет в пещеру за минами, чтобы потом взорвать «Соленоид», там у него целый склад их обнаружили…»
Директору завода и Арбалетову он посоветовал:
– Спускайте «Соленоид» со стапелей ночью. Это помешает сфотографировать судно.
«Соленоид» строился на подвижной площадке, лежавшей на железобетонном ящике-понтоне, полузатопленном в канале, который был проложен по середине цеха. Когда лодка строилась, понтон находился в плавучем состоянии, поддерживая площадку чуть повыше уровня пола в цехе. По мере утяжеления «Соленоида» понтон спускался, погружался все глубже. Но вот пришел момент спуска судна в воду. Арбалетов подошел к металлическому киоску, стоящему возле одной из стен цеха, отпер дверцу и открыл. Внутри находились манометр, термометр, электрические измерительные приборы, предохранительные пробки, рубильники. Под одним из рубильников было написано: «Подъем понтона», под другим: «Погружение понтона».
– Внимание! – крикнул Арбалетов. – Опускаю понтон.
И повернул рубильник. В тот же миг послышалось резкое, свистящее шипение – это через открывшееся отверстие в стенке понтона стал вырываться воздух, вытесняемый водой, которая хлынула в нижний клапан понтона. Заполняемый водой, понтон стал медленно погружаться. В воду канала ушла площадка с подпорками, на которых покоился «Соленоид». Вот и «брюхо» лодки очутилось в воде… Стабилизаторы скрылись… Центральная труба… Прожекторы…
Капитанская рубка… Но дальше лодка не стала погружаться: вода достигла лишь капитанской рубки. «Соленоид» очутился на плаву. Все знали, почему он так глубоко осел: на лодку погрузили очень много балласта. Сделано это было по двум причинам: чтобы испытать остойчивость, прочность лодки в надводном положении, а также для того, чтобы загнать лодку поглубже в воду и сделать ее менее заметной; последнее обстоятельство было очень важным, так как лодку следовало вывести в бухту, опробовать, окончательно снарядить и отправить в предстоящий поход к хребту Лазарева.
Лодку в ту же ночь вывели в бухту и поставили между двумя огромными баржами, стоявшими возле заводских причалов. Они заслонили «Соленоид» своими высокими бортами от посторонних глаз, и Томпсону пришлось обследовать на следующий день буквально каждый метр водной поверхности у причалов завода с помощью бинокля, прежде чем он обнаружил подводную лодку, так интересовавшую Моррила, а следовательно, и его, Волка. Завод и бухту он рассматривал с вершины Маяка.
Два дня он пытался пробраться к «Соленоиду» и прикрепить к его бортам магнитные мины, но все попытки оканчивались неудачей. Между тем приближался крайний срок выполнения задания, после чего «Каракатица» должна была уйти, не дожидаясь больше его, Томпсона. Надо было спешить. Поэтому Томпсон решился на крайний шаг: поручить уничтожение «Соленоида» Барону. Не хотелось бы делать этого: и такого хорошего агента можно потерять, и для себя опасно.
Для себя опасно потому, что придется опять лично встретиться с Бароном. Как бы он не привел за собой хвост… Но ничего не поделаешь, это в последний раз. Надо будет передать ему несколько мин. Пусть лучше сам придет за ними, чем нести ему на дом… Заодно нужно будет вызвать в пещеру и Галину.
