Текст книги "Охота на волков"

Автор книги: Владимир Быков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

15

Яркое солнце, взошедшее на востоке, слепило глаза. Ветер, врываясь в салон автомобиля, играл Настиными волосами, лаская ей щеки. Она молча смотрела в окно, думая о том, что ждет ее во Владивостоке. Последние пять дней вскружили голову молодому доктору, перепутав ее мысли, и теперь дальняя дорога распутывала этот клубок, вытягиваясь длинной лентой автомагистрали, ведущей на побережье.

Я же не мог строить никаких планов на будущее, пока задуманное мною не воплотится в реальность и не закроется страница моего печального прошлого. Со скоростью сто двадцать километров в час я уверенно вел «Тойоту» по второй полосе, изредка уступая дорогу любителям скоростной езды, что пролетали мимо, пытаясь обогнать время. Они исчезали где-то за горизонтом, тая в горячем воздухе, словно миражи.

В зеркале заднего вида я заметил оранжевую «тройку», которая мужественно сидела у меня на хвосте, оставляя на подъемах шлейф синего дыма. Водитель не щадил свою машину и давил педаль газа от души. Она кашляла и чихала, но стоило ей покатиться под гору, резко развивала скорость, скрипя и дрожа от нагрузки, тараня встречные потоки воздуха, махала ржавыми крыльями и, казалось, что хочет напоследок взлететь. Исчезая, она вновь и вновь появлялась в зеркале заднего вида. Какое-то время меня это забавляло. Мы словно вели бессловесный диалог, демонстрируя возможности своих автомобилей, но после нескольких часов упорной погони, перед Уссурийском, «тройка» все же сдалась.

Разобравшись в многочисленных, похожих друг на друга перекрестках, мы, наконец, выехали из города, догнав грозовые облака. Я свернул с трассы к уже полюбившемуся нам придорожному кафе. Тот же столик у окна, и то же гостеприимство. Я заметил, что Настя стала немного серьезней, чем обычно. Пропало несравненное кокетство, но взгляд ее по-прежнему был наполнен трепетным чувством. Что-то не складывалось у нее в голове, еще не распутан был клубок, и мысли, не выстроившись, задавали вопросы, на которые пока не было ответов. Вскоре ее черты лица обострились, и через мгновение, невинно хлопая длинными ресницами, передо мной сидела хитрая Лиса.

– Андрей! Сколько нам еще ехать до Владивостока? – вкрадчиво спросила она.

– Часа полтора-два.

– Значит, примерно в четыре часа мы будем на месте, – и она посмотрела на часы с большими черными стрелками, висящие на стене кафе.

– Надеюсь на это, – ответил я, продолжая разделываться с отбивной.

– А где мы остановимся? – последовал вопрос, в котором послышалась тревога.

– У тебя направление в какой санаторий?

– В «Строитель».

– Вот там и остановимся. Думаю, тебя не будут ругать за опоздание. Главврач, увидев такого очаровательного доктора, как ты, сразу примет тебя на работу.

Все вставало на свои места, и мысли, выстраивая свой таинственный ряд, успокаивались. Услышав то, что хотелось, моя спутница заказала еще пирожное и молочный коктейль.

Время поездки пролетело незаметно. Погрузившись в туман, дворники смахнули морось с лобового стекла и указали въезд во Владивосток. Железный моряк приветствовал нас, подняв руку к небу, где на раздутых парусах плывет Фортуна, которую может увидеть каждый. Проезжая этот постамент, я посигналил на удачу.

Спустя пару часов Лиса была не только принята на работу, но и не получив никаких замечаний за опоздание, имела ключ от уютной комнаты, закрепленной за персоналом. Я же приобрел за наличные путевку и разместился на третьем этаже в люксе – двухкомнатном номере с джакузи, большим цветным телевизором и кондиционером.

Туман, который спал за моим окном, подгоняемый вечерним бризом, растаял, и на небе показались звезды. Я вышел на лоджию. Мокрый воздух был наполнен запахом моря. В эти дни, когда начинают распускаться хризантемы, источает свой нежнейший аромат душистый табак. Уловив этот трепетный запах, я невольно вспомнил те счастливые вечера, проведенные с Анжеликой в нашем саду, где рождались мечты и строились планы…

Кровь ударила в голову. Сжав кулаки, я почувствовал, что час расплаты настал! Решительно толкнув стеклянные двери, вошел в комнату и увидел доктора в белом халате и с пакетом, наполненным продуктами. Это была Настя. Влюбленная девушка светилась здоровьем и счастьем. Одним движением я отстранил ее, когда она захотела прижаться ко мне.

– Не сейчас! – сухо сказал я и вышел в прихожую.

Настя, почуяв неладное, последовала за мной.

– Что-то случилось, Андрей? – растерянно спросила она.

– У меня остались кое-какие незавершенные дела. Сегодня я попытаюсь их закончить.

Проскользнув мимо меня, Настя встала у двери, раздвинув руки:

– Андрюша, пожалуйста, не уходи! У меня плохое предчувствие!

Но я не слышал ее слов. Они глухо прозвучали где-то далеко, словно в параллельном мире. В этот момент я отчетливо видел глаза жены, которые смотрели мне прямо в душу, заставляя чувствовать жгучий стыд.

– Отойди! – холодно выдохнул я и вышел из номера.

Предъявив сторожу автостоянки алюминиевый номерок, я завел «Тойоту» и выехал на трассу. Минут через десять припарковал машину у хозяйственного магазина. За ним виднелся фундамент строящегося коттеджа, а далее высилась сопка. С ее вершины отлично просматривался ненавистный дом-крепость моего врага.

Заглушив двигатель, я открыл багажник и огляделся по сторонам. Не заметив ничего подозрительного, взял чемоданчик с «игрушкой» и направился через лес по тропинке к вершине сопки. Передвигался осторожно, то и дело останавливаясь, прислушиваясь. Достигнув вершины, отыскал свое место, откуда раньше вел наблюдение. Внизу в домах горели огни. Я открыл футляр и быстро собрал винтовку. Уткнувшись в лазерный прицел, стал заглядывать в узкие окна-бойницы второго этажа, пытаясь увидеть за ними противные глаза-колючки, чтобы одним выстрелом остановить их хищный блеск.

– Не двигаться! – вдруг раздался чей-то властный голос, и в мой затылок уткнулось тупое дуло пистолета. – Одно движение, и ты – труп! – продолжал командовать кто-то, стоя за моей спиной. – А теперь очень медленно положи винтовку на землю. Руки – за голову!

Стоявший сзади крепко схватил меня за волосы и сильно надавил на затылок холодным дулом пистолета. «Все! Это конец!» – мелькнуло у меня в голове. Нет, мне не жалко было своей жизни. С горечью я понял, что зло не будет наказано и справедливость не восторжествует. Поэтому я не стал подчиняться, а выжидал, когда у него лопнет терпение, и он захочет отключить меня ударом рукоятки пистолета по голове. Мозг напряженно работал. Я весь напрягся, ожидая, когда ствол оторвется от затылка и у меня будет полсекунды, чтобы напасть на противника.

Маленький огонек надежды мелькнул в моем сознании.

– Ты что, в игры решил со мной поиграть?! – рявкнул детина. – Сейчас для начала я отстрелю тебе правую руку!

– Зачем же руку, стреляй сразу в голову! – не узнал я свой охрипший голос.

– Размечтался! – съехидничал он. – Скоро ты у меня запоешь, как соловей и прежде, чем подохнешь, исповедуешься.

Ему нравилось то, что он делает. «Сев на своего конька», верзила уже предвкушал грядущие события.

– Ты будешь меня умолять, чтобы я пристрелил тебя. Но сначала пройдешь все муки ада, а затем, когда я сниму с тебя шкуру, ты еще какое-то время будешь жить, – говорил он, наслаждаясь.

Жизнь уходила из-под моих ног, и впервые я был согласен с тем, что в подобные минуты сознание человека прокручивает в памяти эту самую жизнь, высвечивая лишь светлые воспоминания.

Внезапно я услышал ни с чем не сравнимый треск электрошока. Детина, выпустив мои волосы, наклонил пистолет в сторону. Раздумывать было некогда. Резко отбросив винтовку, я выхватил свой ТТ и выстрелил наугад, не оборачиваясь. Через мгновение несостоявшийся мой палач бесславно рухнул на землю, не издав ни единого звука. Следующий шок испытал я, когда, не веря своим глазам, вынужден был констатировать, что передо мной стоял Сергей.

– Серега! Ты откуда?

– Чего расшумелся? Помоги лучше. – Вытащив из кармана любителя пыток наручники, Сергей заломил ему руки за спину и накинул «браслеты». Затем его ремнем связал ноги.

– Я же тебе говорил: никогда недооценивай противника. Всегда жди неожиданного!.. Тяжелый, гад!.. Как мы его потащим?

– Зачем? – удивился я.

– Надо с ним потолковать. Или ты думаешь, что он здесь грибы собирал, да случайно на тебя напоролся?

Сергей был со мной рядом! Вдвоем мы можем «свернуть горы»! Без колебаний я доверился его опыту. Упаковав винтовку, мы перевернули грузное тело на живот и, подхватив его под руки, поволокли вниз, оставляя на земле борозды от его ног.

– Слушай, а не взять ли нам его за ноги?

– Зачем? – снова удивился я.

– Не знаю, как ты, а я чувствую себя плужным волом на чужой пахоте.

Даже в этой непростой ситуации Сергея не покидало чувство юмора. Мы отшагали не менее трехсот метров. Было очевидно, что для Сергея такая работа была привычной. Я же порядком подустал и был рад, когда перед нами вырос монументальный фундамент коттеджа.

– Когда придем домой в конце пути, свои ладони в Волгу опусти, – тихо пропел Сергей, и мы прислонили свою ношу к стене изрядно захламленного подвала.

Сергей включил фонарь и направил в лицо пленника – веки его вздрогнули, и он открыл глаза: в них уже был животный страх загнанного в угол зверя.

– Я не обещаю тебе поочередно отстреливать твои конечности и снимать с тебя шкуру, как ты хотел сделать моему другу, но я сделаю это наверняка, если ты сейчас не ответишь на все его вопросы, – и Сергей кивнул в мою сторону. Я не знал, с чего начать, и вопросительно взглянул на Сергея. Он не заставил себя ждать:

– Ты чьих будешь, стрелец?

Тот вздрогнул, напрягся, щуря глаза от направленного луча фонаря.

– В смысле?.. – проскрипел он.

– Чей холоп, спрашиваю?

– Сам ты – холоп!

– Ну-ну!.. – Сергей вплотную приблизился к пленнику. Остро отточенная сталь штык-ножа заиграла в его руке. – Тебе выбирать.

– Я уже выбрал. Только кто из вас спрашивать будет?

– Я! – твердо прозвучал мой голос. – Кому служишь?

– Тому, кто больше платит.

– И сколько же тебе платят?

– За твою голову пятьдесят кусков бос назначил.

– Давно?

– Четыре дня назад, сразу после убийства двух его людей, которых нашли недалеко от станции.

– Ты их знал?

– Одного из них звали Петровичем. Он был правой рукой опального Генерала.

– Почему опального?

– За потерянный «груз» его приговорили к смерти. Вчера всю его команду разом накрыли, а он, гад, ушел. Сейчас его ищут и его телохранителя-палача Лекаря. Генерал тяжело ранен, поэтому далеко уйти не мог. Все больницы и санатории – под контролем. Теперь – это дело времени.

Его бедро, простреленное мною в лесу, причиняло ему нестерпимую боль: глаза постепенно мутнели, и, казалось, он вот-вот потеряет сознание.

– Как это было?

– Бос позвонил Генералу и сказал, что потерянный «груз» найден спрятанным в лесу, недалеко от того места, где убили его людей, рядом со станцией. Генерал скоро приехал туда со своей бригадой. Их всех там и положили, а он с Лекарем и водилой попытался на своем бронированном «Мерсе» уйти. Им дорогу заблокировали, так они – в кусты. Водилу сразу сняли. Он и пятидесяти метров не пробежал. А Генерал ушел. Раненый ушел… И Лекарь с ним.

– Что твоему босу известно обо мне?

– Ничего. Он подозревает многих. Нервы у него шалят. Совсем взбесился. Злой, хуже собаки, а сам – за сердце хватается. Видать, побаливает оно у него, сердце-то.

Пленный выгнул спину и, словно теряя сознание, согнул в коленях ноги. Сергей, держа фонарь, слегка склонился над ним и тут же получил сильный удар ногами в грудь.

Фонарь вылетел из его рук, и прежде, чем он разбился о стену, я успел заметить, что пленный – без наручников и в его руке блеснул нож. Я выстрелил уже в полной темноте, наугад – и этого было достаточно: тело грузно упало в полуметре от меня.

В подвале пахло порохом, как много лет назад, когда я учился стрелять в детстве. В эту минуту я вспомнил, как выкрал у отца пистолет, чтобы потренироваться в стрельбе. И тогда мне это сошло с рук, но теперь это – уже не игры. Ставка —жизнь!

– Серега! Ты где? Жив?

– Живой, живой! Фонарь ищу. Спички есть?

– Зачем он тебе?

– На нем мои пальчики.

Я достал зажигалку, и мы отыскали фонарь: у него разбилось стекло и стряхнулась лампочка, но пластиковый корпус остался целым.

– Шустрый какой! – Сергей кивнул на убитого. – Фонарик разбил, паразит! – Оглядевшись, он взял футляр с «игрушкой» и подтолкнул меня к выходу: – Пошли отсюда! Один-ноль в нашу пользу.

Мы поднялись по лестнице и подошли к моей машине. Рядом с ней стояла оранжевая «тройка», которую я, возвращаясь во Владивосток, заметил на трассе.

– Так это ты тогда, на трассе?..

– Я, я! Поехали отсюда скорей!

– Ну ты даешь! Едем ко мне?

– В санаторий? Ты забыл, что он под контролем тех ребят, один из которых остался в подвале? Сейчас не время расслабляться!

– А я бы с удовольствием это сделал.

– Так в чем же дело? У тебя имеется укромное местечко? Я думаю, нам есть что обсудить.

– Уютный кабачок устроит?

– Конечно, вот только прикид у меня не по случаю.

– Нет проблем. Сейчас мы тебя перелатаем. Нужно на Тихую сгонять.

– Поехали!

Ночной туман сползал в море, возвращая городу его строгие очертания. Отражаясь на мокром асфальте, как в зеркале, Владивосток любовался собой: повинуясь неведомому дирижеру, он отвечал многоголосым хором, купаясь в цветастом море реклам и огней.

Миновав Луговую, мы вскоре оказались на Тихой. Подъехав к одной из девятиэтажек, расположенных у видовой площадки, припарковали машины и поднялись на пятый этаж.

Вместо связки ключей, которые я носил в прежней жизни, я достал из кармана единственный ключ, оставшийся у меня, и им открыл дверь.

В комнате ничего не изменилось. Мирно работал холодильник, и тихо играло радио, словно я сходил в магазин и вернулся. Хотя я прекрасно понимал, что это не так, но все же еще какое-то время испытывал двойственное чувство. Вмонтированная в стены мебель экономила каждый сантиметр малогабаритной квартиры, которая напоминала каюту, где за окном всегда видно море и слышны крики чаек.

Сергею понравилась уютная обстановка. Его заинтересовал деревянный штурвал с бронзовыми заклепками, висевший на стене, а я заглянул в холодильник: початая литровая водка «Кузьмич» на нижней полке, несколько яиц в ячейках дверцы кое-какие консервы.

– Не густо, но мы не привыкли отступать! – услышал я бодрый голос Сергея, который из-за моей спины заглянул в холодильник и уже, по-видимому, что-то придумал.

Я кинул на него вопросительный взгляд.

– Думаю, сегодня не стоит отказываться от столь приятной компании, – сказал он, вынимая бутылку, где с этикетки улыбался всем известный Кузьмич из «Особенностей национальной охоты».

– Мы же собирались поужинать в ресторане?

– Подождем до лучших времен, а сейчас ставь стаканы и включай печку, я приготовлю одно фирменное блюдо.

Посуетившись у стола, я заглянул в шкаф, чтобы подобрать Сергею одежду: мой новый выходной костюм висел на месте. Затем я выбрал рубашку и галстук, которые купил в Москве в той роковой командировке. Мысли опять повели меня по дороге, ведущей к моему сожженному дому, который поглотил в себя огромный монстр, выросший рядом.

– Прошу к столу! – услышал я торжественное приглашение Сергея.

Налили по первой.

– За что пьем? – спросил я.

– За победу!

Да, теперь я понимал, насколько мне нужна помощь Сергея. Без его опыта не обойтись; кроме того, он силен духом, которому можно только позавидовать. Но как я могу рассказать ему о миллионе долларов? Ведь это такое искушение. К тому же я подвергну опасности жизнь Насти, доверив свою тайну третьему. Поэтому я решил в разговоре с Сергеем сохранить очередность и подлинность происшедших со мной событий и занизить подлинную стоимость «груза» до трехсот тысяч. И лишь когда веселый и пустой «Кузьмич» был поставлен на пол, я закончил свое печальное повествование.

Сергей закурил и открыл окно. Желтая луна, словно бросив горсть своего золота в соленые воды бухты, осветила узкую дорожку, ведущую куда-то в ночь. Наверное, по ней бежали его мысли, выстраиваясь в логический ряд.

– Какая красота! Никогда бы не уезжал отсюда надолго, – произнес он.

– А ты не уезжай. Вот ключ, – сказал я, вынув его из кармана. – Располагайся в этой каюте, а я вернусь в санаторий. У меня путевка на три недели. Заодно здоровье поправлю.

– А что у тебя со здоровьем?

– Ничего, так, для профилактики.

– Боюсь, тебе там могут устроить такую профилактику, что ты потом всю оставшуюся жизнь только ею и будешь заниматься.

– Ну я же не раненый Генерал!

– Вот именно, пока он не объявится, тебе там лучше не стоит появляться.

Я видел, что Сергей обеспокоен за мою судьбу, и это придавало мне силы.

– Ты забыл первое правило, – напомнил он.

– Какое?

– Никогда недооценивай противника. А мы что о них знаем?

– Теперь кое-что знаем!

– Этого недостаточно. Ты лучше подумай, есть ли у тебя надежный человек в УВД.

– Есть, но только я его не видел давно.

– Домашний адрес знаешь?

– Пару лет назад случайно встретились на «Зеленом Углу», он машину себе подбирал, но ничего подходящего не нашел, так я его домой и подвез. Он там рядом живет, в девятиэтажке, а работает в управлении. Еще в студенческие годы мы с ним вместе в стройотряде «зажигали».

– Он в каком звании?

– Был капитаном, теперь уже майор, наверное.

– В каком отделе?

– Какая-то структура федерального подчинения.

– Подходит, – удовлетворенно произнес Сергей. – Теперь пару часов вздремнем и к семи нужно быть у его дома. Перехватим, когда он на работу пойдет.

Поместив Сергея на диване, я расположился на кресле-кровати. Стоило мне расстелить простыни, как я почувствовал смертельную усталость и, лишь коснувшись подушки, сразу погрузился в сон.

Мне снилась тайга, чувственная и нежная, как женщина. Безухий тигр покорно лежал у моих ног. Я гладил его упругую шерсть, а он доверчиво мурлыкал, выражая мне свою преданность. Затем поднял полосатую голову и лизнул меня в щеку шершавым языком… Я открыл глаза. Сергей стоял передо мной и ладошкой шлепал меня по щеке:

– Подъем!

– Что? – не понял я.

– Опоздаем!

Стряхнув с себя остатки сна, умывшись, я заставил Сергея одеть мой костюм и галстук. Он пытался отказаться, но решив сделать мне приятное, все-таки согласился. Я был поражен тем, как он преобразился. Еще несколько дней назад, когда я увидел его впервые, это был угрюмый, искалеченный войной парень, а теперь он походил на преуспевающего бизнесмена.

Уловив мой удивленно-восхищенный взгляд, Сергей подошел к зеркалу и осмотрел себя с ног до головы:

– Мне всегда шла чужая одежда.

Он был удивлен не меньше моего, но сохранил внешнее спокойствие, однако голос выдал его волнение.

Дружески похлопав по плечу, я попросил Сергея закрыть гостинку. Мы вышли на улицу.

Белый мохнатый туман полз с бухты, проглатывая дома и дороги. Ржавая оранжевая «тройка», припаркованная с моей «Тойотой», когда-то являла собой гордость отечественного машиностроения. Пробежав сотни тысяч километров по бездорожью, всем своим видом она просилась на покой.

– Она, какого года выпуска?

– Восемьдесят второго.

– Восемнадцать лет! Пусть отдохнет, поехали на моей.

Около семи мы были на месте. Длинный дом-крейсер, построенный комсомольцами восьмидесятых, энтузиастами молодежного движения МЖК, растянулся по самой вершине сопки. Не меняя комсомольских традиций, совершив трудовой подвиг, воздвигнув на семи ветрах в труднодоступном месте монументальное здание, они обрекли жителей на вечный подвиг, который им теперь приходится совершать, проживая в нем. Подъездные пути размыты. В асфальте большие выбоины. Пришлось машине немножко «почесать брюхо», пока мы добрались.

Я собрался запастись терпением, но как только прикурил сигарету, из подъезда вышел Славка. Мой дружбан студенческой поры, драчун и забияка, а теперь – майор милиции. Воистину, пути Господни неисповедимы.

– Здравствуйте, товарищ! – громко сказал я, картавя, подражая вождю мирового пролетариата, и добавил: – А ведь народ за вами не пойдет!

– Андрюха, ты?! Привет! Какими судьбами в наших краях? – Искренне обрадовался он.

– Да вот решил тебя на работу подвезти.

– На работу? Я – в отпуске! Сегодня последний день гуляю. Завтра отзывают. Московская комиссия приехала.

– Тогда куда путь держишь в такую рань?

Счастливая улыбка на его лице улетучилась, словно туман в ясную погоду.

– В больницу, – мрачно выговорил он.

– Садись, поехали, по дороге потолкуем. Познакомьтесь: это Сергей, а это Слава.

Они пожали руки. Проезжая машины, выстроенные рядами на продажу, мы миновали авторынок «Зеленый Угол» и выехали на площадь Баляева.

– Андрей! Больница рыбаков – на Русской.

Я свернул направо и через длинный высотный мост мы вскоре выехали на улицу Русскую. Расположенная в зеленой зоне больница имела несколько корпусов. Слава попросил припарковать машину у одного из них.

– Подождите меня. Я скоро, – сказал он и направился к входу.

Ветер трепал его белокурые волосы, которые уже поседели на висках. Хотя он, как и прежде, был подтянут, но все же чувствовалась внутренняя усталость, какая бывает от хронического недосыпания и недоедания.

« Да… Видно, не жалеет себя Слава. В стройотряде он нас будил поутру и заставлял бегать на речку купаться. Сначала мы хотели его побить, но потом втянулись, и вскоре местные девчонки наблюдали, как в одних плавках студенты бегают по деревне, пропагандируя здоровый образ жизни».

– Интересно, кто у него здесь? – прервав ход моих мыслей, спросил Сергей.

– Сложно сказать, – ответил я.

– Супругу его знаешь?

– Татьяну? Конечно! Это целая история. У них такая любовь была!

Я невольно вспомнил, как она, проживая в городе, пару раз в неделю к нам в стройотряд приезжала. Ну, а работали мы тогда по-стахановски: днем – на поле, а вечером – за деньги, причем, за наличные. Крыли шифером колхозный коровник. Никто из нас не смог бы себя назвать бедным студентом. Так вот, в те дни, когда приезжала Татьяна, Слава устраивал баню. До ее появления мы уже были чисты и опрятны. Поэтому, если объявляли банный день, это значило, что вечером приезжает Таня. Она заодно была нашим почтальоном. Некоторые парни втайне были в нее влюблены. Но Славка не потерпел бы конкуренции, поэтому их чувства так и оставались тайной.

Наш стройотряд размещался в трех домах, закрепленных за шефами. Мы вшестером жили в самом большом из них, четырехкомнатном, с просторной верандой, общим залом и тремя одинаковыми раздельными комнатами. Так вот, в один из вечеров мы отлично посидели, изрядно отметив чей-то день рождения. Повеселились и разошлись спать. Я последним зашел в дом и на пороге столкнулся с Татьяной. Она выходила на улицу, впопыхах завязывая халат. Мы разошлись, и я пошел спать. Разделся, выключил свет и только лег в кровать, как дверь тихонько скрипнула, и вошла Таня. Не успел я и слова сказать, как она скинула халат и прыг ко мне под одеяло. В первые секунды я потерял дар речи. И вдруг она спрашивает: «Кто здесь?» Отвечаю: «Я – Андрей». Она возмутилась: «Что ты здесь делаешь?» – «Сплю…» Тут открывается дверь, влетает Славка, зажигает свет и видит, как на кровати сидят два голых человека и пытаются прикрыться простыней. «Не понял…» – выдавил он и уставился на нас, вытаращив глаза. «А что тут непонятного? – сказал я. – Девушка нечаянно перепутала комнаты».

Бедная Таня подняла на него свои невинные глазки и прошептала: «Нечаянно». У нее был такой взволнованный вид и трепетный голос, что она мне невольно напомнила Дездемону перед тем, как ее должен был задушить ревнивый Отелло. Я не выдержал и рассмеялся, понимая, что драки не избежать.

Славка сверлил глазами то меня, то ее. Ну, вылитый Отелло! Только белый! И меня стал распирать хохот. Ситуация была настолько нелепой, что не поддавалась никакой логике. Не удержавшись, Татьяна заулыбалась, и вскоре мы с ней хохотали на пару, а затем и Славка, прочувствовав ситуацию, также от души начал смеяться.

В этом доме часто путали комнаты, то ли архитектор так подшутил над будущими жильцами, или место такое, но вскоре ректор нашего института, приехавший с проверкой, с полчаса блуждал ночью по всем комнатам, сдерживая изо всех сил свой мочевой пузырь. Так, бедолага, и налил бы где-нибудь в угол, да слава Богу, кто-то из наших проводил его к выходу.

Мокрый туман, надвигаясь белой пеленой с моря, окутал почти весь город и уже подбирался к больнице рыбаков. Из корпуса вышел Слава, и хотя внешне он был спокоен, но я все же уловил его внутреннее напряжение. Он сел в машину, и включив дворники и галогенки, мы нырнули, словно в молоко, в плотную полосу мокрого морского воздуха.

Приморский житель в такие минуты, наверное, отключает легкие и включает жабры. Иначе, как можно объяснить, почему в такую погоду мы чувствуем себя как рыба в воде? Может быть, поэтому большинство местных ресторанов имеют морские названия?

Некоторое время спустя, как три голодные акулы, мы разместились в уютном ресторане «Капитан Кук». Официантки быстро обслуживали ранних посетителей, заставляя наш стол гребешками, крабами, кальмаром и икрой. Я обратил внимание на то, что девушки строят глазки респектабельно выглядевшему Сергею. Славка, накинувшись на морепродукты, утолял свой здоровый аппетит. Я не стал ему мешать расспросами, понимая, что наш разговор еще впереди. Закончив плотный завтрак и расплатившись, мы вышли на улицу. Туман испарялся под яркими лучами полуденного солнца, проявляя очертания домов, покрывая крыши крупными янтарными каплями. Мы закурили и присели в тени деревьев на лавочку в уютном сквере с цветочной клумбой возле ресторана.

– Отлично живут российские предприниматели! – произнес Славка, глубоко затягиваясь сигаретным дымом. – Мой желудок аж замер в нерешительности: как относиться к такому количеству морских деликатесов?   – и он похлопал себя ладошкой по животу.

– Ничего, справится как-нибудь, тем более, что белок повышает потенцию, – сказал я, хитро прищурившись.

– Мне только этого сейчас не хватало, – разочарованно ответил он.

Я удивленно посмотрел на него.

– Татьяна в больнице, – словно извиняясь, пояснил он.

– Так это мы к ней ездили?

– К ней.

– А что не сказал? – немного обиделся я. – Я бы тоже сходил ее проведать.

– Сейчас нельзя. Она проходит курс сложной терапии.

– Что же с ней случилось?

– Случилось, Андрей! – с болью в сердце сказал он. – Но не сегодня и не вчера, а пару лет назад. Кто бы мог подумать, что это с ней могло произойти?

Я видел, как тяжело ему было говорить. Он словно выдавливал слова, которые причиняли ему боль, поэтому говорил медленно, то и дело останавливаясь.

– Да в чем дело? – не выдержал я. – Чем она больна, какой диагноз?

– Диагноз?.. – переспросил Славка, и на его скулах обозначились желваки. – Алкогольная зависимость! – выпалил он, зло сверкнув глазами.

– Всего лишь! – облегченно выдохнул я. – Это не смертельно. Ее можно закодировать.

– Ты не понял, Андрей! – словно «бикфордов шнур», вспыхнул Славка. – Это я во всем виноват, понимаешь! Я и моя собачья работа! – он потушил и бросил окурок. – Ухожу на рассвете, прихожу за полночь. Бывает, приходится отсутствовать дома по нескольку дней подряд. Года два назад получил огнестрельное ранение при задержании, вот она и стала волноваться за меня, переживать. Целыми днями места себе не находила. Потихоньку начала нервы рюмочкой успокаивать. – Слава снова закурил и продолжил: – Полгода назад – второе ранение. Несколько дней в реанимации, но ничего, вытянули, живой, как видишь, даже внеочередное звание присвоили. А она – в больнице!

– Так ты ее кодируешь?

– Уже во второй раз.

– Не переживай, Слава. А друзья на что? – подбодряющее сказал я. – Говори, в чем трудности. Может быть, сообща мы эту проблему решим.

– Да вряд ли…

– Тебе что, на работе так мозги вкрутили? Так бросай ее. Устроишься начальником охраны коммерческой структуры. Будешь сытым, толстым и счастливым. Тебе пора подумать о своей семье, или так и будешь «шашкой» махать за идею?

Слава понял, что я не шучу. Видимо, он и сам уже думал об этом.

– А кто будет мусор из этого города выметать?

– Слава, как можно думать о правосудии в стране, где не работают законы?

– Так-то оно так, да только сильно прикипел я к этой работе и, слава Богу, ко мне эта грязь пока не липнет.

– Слава, дружище, ты не забывай, что бросив свои сумасшедшие гонки со стрельбой, ты сможешь вернуть к нормальной жизни прекрасную женщину, свою жену, мать, наконец! У меня и эскулап подходящий на примете есть. Светило на этом поприще! Да и с работой вопрос решим.