355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Владимир Брайт » Принц фальшивых героев » Текст книги (страница 13)
Принц фальшивых героев
  • Текст добавлен: 8 сентября 2016, 18:25

Текст книги "Принц фальшивых героев"


Автор книги: Владимир Брайт



сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Глава 3

Я кричал и кричал во всю глотку, не в силах остановиться, потому что знал: как только я прерву этот дикий нечеловеческий вопль смертельно раненного животного, так сразу же, не сходя с места, сойду с ума. Причем не на какое-то время, а окончательно и бесповоротно, навсегда.

Когда в вашей голове шебуршится отголосок чуждого разума, это, разумеется неприятно, однако можно слегка напрячься и пережить такое, но если к вам в мозг заползает реальное отвратительное членистоногое... Нет, даже не так – если к вам в голову через пустую глазницу ныряет скорпион, то это уже все – предел, последний рубеж, который невозможно преодолеть и за которым уже вообще ничего нет.

Сознание выключилось неожиданно, словно разбитая лампочка. Может быть, именно это меня и спасло. Когда я пришел в себя, мне показалось что эта безумная картинка – скорпион, ныряющий в глаз, не более чем призрачный отголосок кошмарного сна.

– Вот уж не думал, что мой старый друг Аспирин выберет для такой ответственной миссии, как кража артефакта, подобного неженку.

Я лежал на полу, а прямо надо мной возвышалась фигура все той же облезлой пумы, которая...

Продолжать мысль не хотелось, и я крепко зажмурился, чтобы отогнать от себя ужасное видение, но, как было издавна заведено на Глове, детский фокус с зажмуриванием ничего не дал, хотя...

Хотя теперь ко мне снова вернулось стопроцентное зрение. Проще говоря, из одноглазого пирата я превратился в полноценного человека.

– Что... Что это?– потрясение пробормотал я.

– «Око скорпиона». Чрезвычайно полезный, вернее, незаменимо полезный трансплантат, не только полностью вернувший тебе зрение, но вдобавок наделивший уникальной способностью – видеть смертельные точки противников. А если учесть,– все так же весело и беззаботно продолжала жизнерадостная пума,– что он напрямую связан с твоей правой рукой, то становится ясно – чтобы кого-то убить, тебе нужно только желание, ну и хоть какое-нибудь оружие. Без этого все же никак.

– У меня... что?.. Скорпион торчит из глаза? – Измученный мозг все еще никак не мог осознать происшедшее.

В лапе огромной кошки буквально из ниоткуда появилось зеркало, в котором я смог увидеть свое отражение. Если не принимать во внимание смертельную бледность, то можно было сказать, что с лицом все более или менее в порядке.

– Это же транс-план-тат,– с удовольствием повторил Зоул[62]62
  Вероятно, у него была слабость разбивать слова на составляющие


[Закрыть]
,– а у трансплантатов есть одно замечательное свойство – какой бы формой и размером они ни обладали перед операцией, после внедрения в тело эти чудо-вещи полностью сливаются с организмом своего нового хозяина.

– П-понятно...

Это было непереносимо трудно: вот так, с ходу, без подготовки свыкнуться с мыслью, что внутри тебя находится мерзкое паукообразное.

– Несколько раз часто-часто моргни правым глазом, и «око скорпиона» начнет действовать, после чего ты увидишь «точку смерти» любого существа.

Судя по интонации, это скорее был приказ, нежели дружеское пожелание, поэтому, во избежание возможных эксцессов, я часто-часто заморгал.

– Ну что, видно?

В поле моего зрения находились только Антопц и Зоул, но, как я ни вглядывался, не заметил ничего, хотя бы отдаленно напоминающего пресловутую точку. И если у повелителя зла смерть могла находиться в игле, которая лежала в яйце, схоронившемся в дупле какого-нибудь могучего древнего дуба, то у пумы она должна была присутствовать все же на теле.

– Ничего не видно,– похоронным голосом отозвался я, понимая, что надо мной жестоко посмеялись, подсунув бракованный экземпляр.

– Ты не туда смотришь.– Большая кошка была явно удовлетворена результатами эксперимента.– Тело, в котором я нахожусь,– всего лишь пустая оболочка для разума, поэтому у него нет смертельных точек, а наш гостеприимный хозяин...

Пауза была достаточно красноречивой, чтобы я понял – идея насчет иглы, яйца и дуба была не такой уж и сказочной.

Ладно. Переведя взгляд на Компота, я увидел ярко выраженные зеленые области в районе головы сердца, и живота. Я потрясение замолчал, не в силах поверить, что стал способен на подобные чудеса.

– Думаю, хватит любоваться внутренним строением домашних любимцев – пришло время спросить про второй сюрприз. – Внутренний голос, в отличие от его хозяина, быстрее адаптировался к любым, даже невероятным обстоятельствам.

После первого подарка мне было настолько нехорошо, что даже простое упоминание о втором чуть было не вызвало очередной обморок.

– Ну а номером два у нас идет...– Предугадавшая мой невысказанный вопрос, пума выдержала очередную эффектную паузу, в продолжение которой у меня в горле застрял плотный ком.– По-настоящему редкая диковинка!

«Если Зоул прямо сейчас не скажет, что он еще припас в своем волшебном сундучке, то я просто-напросто умру от удушья»,– подумал я.

– Мы умрем от удушья...

– Согласен, мы.

– Небольшой сувенир для моего далекого друга Асванха Пиринизона!

– Асванха... кого? – не сразу понял я, о ком речь.

– Да для Аспирина же! У Зоула подарок для Аспирина! – пояснил внутренний голос.

– Он так хотел заполучить эту вещицу, что решился даже на криминал, заслав ко мне группу воров. Но в знак любви, дружбы и солидарности я решил ее просто подарить.

«Засада. Это определенно какая-то засада»,– напряженно подумал я, одновременно протягивая руку, чтобы взять из лапы огромной кошки Свинячью звезду.

– Посмотри на это с другой стороны,– предложил мой вечный спутник.– У нас в наличии имеются два безумных колдуна. Один посылает заряженную мину – нас – в родные пенаты второго, попутно выдвигая совершенно нереальное требование украсть древний артефакт. Когда задание проваливается, этот второй ни с того ни с сего передает «в знак любви и дружбы» ту самую вещь. Разумеется, первый, как только получит посылку, решит, что с ней что-то не так, и будет мучиться до тех пор пока не поймет, что с ней не так.

– Не понимаю, к чему ты ведешь.

– Думаю, со Свинячьей звездой все в порядке, и вопрос «Что с ней не так?» не имеет ответа. А из этого следует, что бедняга Аспирин будет мучиться до конца своих дней, так как ни за что не поверит в искренние чувства своего заклятого врага. В этом-то и заключается месть Зоула – совершить абсурдный поступок, заставив противника искать в темной комнате черную кошку, которой там нет и не было.

– Знаешь... После того как в моей голове кроме тебя поселился еще и самый настоящий скорпион, которого наш друг Зоул ласково именует трансплантатом, мне стало трудно понимать суть подобных лихо закрученных комбинаций,– устало ответил я.– Разумеется, твоя оригинальная версия имеет право на существование, но с мoей точки зрения постичь истинный замысел этих двух безумцев обычному смертному не дано.

– Дружок, ты меня слушаешь? – Видимо, пума заметила, что я погрузился в глубокие размышления, поэтому решила вернуть меня из страны грез к суровой реальности текущего момента.

– Да-да, разумеется, я весь внимание!

– И что ты думаешь по этому поводу? Вопрос застал меня врасплох, так как, увлекшись беседой с собственным подсознанием, я упустил нить рассказа Зоула.

– Что я думаю по этому поводу...– неуверенно повторил я, с единственной целью потянуть время.– Думаю... Думаю, что это фе-но-ме-наль-но!

Решение произнести длинное слово по слогам пришло спонтанно, но, как оказалось, тут я попал в точку.

– Фе... но... ме... наль... но...– задумчиво повторила пума, как будто пробуя на вкус каждый звук, после чего продолжила: – Ну что ж, в таком случае мы счастливы, что не ошиблись в тебе.

– В каком смысле? – не удержался я.

– В самом прямом. Мы заменим стандартную процедуру обычной пуливизации на блестящий обряд экстремально девельтипированной пуливизации. И пусть только кто-нибудь посмеет нас упрекнуть в том, что мы не получили согласия нашего юного героя.

«Вот ведь.........какая!» – подумал я.

– Именно............./ – эхом отозвался внутренний голос.

– Хряв, хрюв, хри-ив,– слабым голоском затравленно тявкнул Компот, видимо, имевший некоторое представление о разнице между обычной и экстремальной пуливизацией.

– Раз мы достигли определенных соглашений и раздали все причитающиеся героям награды, не будем больше медлить, пойдемте пуливизироваться.– Жестом гостеприимного хозяина Антопц предложил всем следовать за ним.

«А может, не надо?» – хотел было робко попросить я, но в последний момент передумал, так как вместо неизвестной пули... (бррр, меня передернуло от одной мысли об этой явно нездоровой и опасной процедуре) повелитель тьмы мог запросто засунуть мою несчастную голову все в ту же никуда не девшуюся банку со спиртом, и из этой самой банки все предстоящие обряды показались бы просто сказочным волшебством.

В общем, с такими грустными мыслями я поплелся вслед за компанией, отправляющейся в секретную лабораторию, чтобы сотворить что-то ужасное с молодым, полным жизненных сил и энергии организмом рядового героя.

Глава 4

Суть обычной девельтипированной пуливизации состоит в том, что на участок тела, подвергаемый процедуре (в данном конкретном случае – на мое ухо) вешается эдакая небольшая медалька[63]63
  Какой-то ужасающе древний артефакт


[Закрыть]
, после чего производится ритуальный удар небольшим волшебным молоточком.

Бац – и священнодействие свершилось. Правда, с вероятностью одна треть находящаяся внутри организма субстанция (что бы это ни было) полностью растворится в тканях несчастной жертвы. Экстремальный же вариант данной процедуры подразумевает всю ту же медальку как неотъемлемую часть ритуала и...

Когда мне объяснили, что именно используется в экстрим-версии вместо небольшого молоточка, моя голова пошла кругом в самом буквальном смысле, ибо это «что-то» являлось огромной кувалдой, кот Вероятно, у него была слабость разбивать слова на составляющие орой управлял безмозглый каменный голем. Представьте себе картину – к вашему уху прикладывают небольшой металлический кружок (чуть больше спичечного коробка), потом подходит адское создание и здоровенным молотом бьет в эту цель...

Даже если учесть, что он попадет точно в медальку, сами понимаете – голове от этого не легче.

– Не волнуйся,– все так же не переставая улыбаться-щуриться, произнес Зоул, заметив мою неадекватную реакцию на перспективу надвигающейся экзекуции.– «Крут девяти печатей» – так назывался кусочек металла, в который будут бить – примет удар на себя. Единственное, что может произойти,– эльсуффикатинация сознания. Но и то лишь в самом крайнем случае,– быстро поправился Зоул, видя, как округляются от ужаса мои глаза.– Зато,– жизнерадостно продолжала безумная пума,– вместо шансов один к трем мы будем иметь пятьдесят на пятьдесят, а это, поверь, замечательный показатель.

– Спроси, что такое эльсуффикатинация,– потребовал внутренний голос.

– Не буду.

– Да нет же, спроси!

– Ты уже знаешь что такое девельтипированная пуливизация, и что – стало легче?

– Нет, но...

– Тебе, наверное, интересно узнать, что такое эль-суф-фи-ка-ти-на-ция? – прожурчал ласковым ручейком Зоул, прервав мысленную перепалку.

– Абсолютно нет,– отрезал я, решив ни под каким предлогом не вдаваться в тайны местной прикладной психологии.

– Эль... суф... фи... ка... ти... на... ция,– как ни в чем не бывало продолжила пума, не обращая внимания на мой решительный протест,– это... это...– Она мечтательно зажмурилась, будто речь шла о невообразимо приятной вещи.– Это дисбаланс причинно-следственных процессов в твоем сознании.

– Не понял.

– Ах, ладно,– игриво махнула лапой огромная кошка, всем своим видом говоря: «Не бери в голову подобную ерунду».– Поговорим об этом позже, а пока в целях, так сказать, сохранности я подержу у себя нашего маленького друга. Ну иди же ко мне, хитрый шуршунчик!

«Хитрым шуршунчиком», как вы, наверное, догадались, оказалось мерзкое насекомое, которое с противным чавкающим звуком выбралось из моего глаза, после чего, пробежавшись по щеке и плечу, прыгнуло в подставленную лапу пумы.

– А оно всегда вот так запросто, по первому зову, будет покидать насиженное место?

В моем вопросе не было ничего, кроме усталого любопытства: в последнее время я стал напоминать молодое деревце, в коре и внутренностях которого свила гнездо стая паразитов. «Око скорпиона», кровососущая пиявка Клара...

– Ну зачем же так плохо думать о друзьях? – с укоризной покачала головой пума.– Только я могу заставить трансплантат покинуть его законное место, да и то лишь в самом крайнем случае.

– Экстремальная пуливизация? – весело и слегка истерично подмигнул я оставшимся глазом, одновременно щелкнув в воздухе пальцами.

– Точно! Она самая. Вот видишь, налицо явный прогресс, ты уже начал свободно ориентироваться в формулировках.

Не знаю, как долго мы еще могли перемигиваться и похлопывать друг друга по плечу, увлеченно рассказывая о таинствах эльсуффикатинации, трансплантации и трепанации черепа, но тут нас, к счастью, прервали.

– Посторонних попрошу очистить помещение,– объявил профессор Антопц о начале праздника в Шервудском лесу.

Только вместо Робин Гуда, стрелы и маленькой монетки в моем случае присутствовали голем, огромная кувалда и... И все та же маленькая монетка, по которой эта кувалда должна была попасть.

– Ладно, подождем за дверью,– все так же жизнерадостно попрощалась пума, подталкивая к выходу дрожащего всем телом Компота.– А то, знаешь ли, побочный эффект от си-пле-те-ндо-ка-тар-си-са может негативно сказаться на тех, кто окажется слишком близко.

«Лингвист хренов»,– со злостью подумал я о Зоуле, после чего спросил у пиявки, свернувшейся на моей шее:

– Клара, может быть, ты тоже хочешь уйти? Побочный эффект от сипле... черт, не могу выговорить, но думаю, ты поняла, о чем речь. Так вот, судя по отзывам знающих людей – опасная вещь. Молчишь... Значит, не хочешь... Ну что ж. Рад. Очень рад, что ты не бросила своего единственного кормильца в этот тяжелый момент.

Я хотел было еще что-то сказать, но не успел – повелитель тьмы посадил меня в кресло, закрепив голову в неком подобии тисков.

«А как...» – вопрос так и не сорвался с моих уст, потому что в сознании прошелестел голос Антопца:

– Подумай о чем-то хорошем, не важно о чем...

– Ха-ха-ха! – забился в припадке истерического смеха внутренний голос.– Честное слово, ловко придумано!!! Нам на ухо вешают маленькую монетку-медальку, зажимают голову-болванку в чугунные тиски, подводят безмозглого монстра с огромной кувалдой, которому предстоит изо всей силы ударить по черепу, и при всем этом предлагают подумать о...

Голем ударил неожиданно.

Коротко, без замаха каменный гигант обрушил всю свою страшную мощь на маленький кружок – артефакт, именуемый «Крут девяти печатей».


* * *

Я находился под водой, окруженный игривой стайкой разноцветных тропических рыбок, когда где-то неподалеку раздался протяжный звук подводного колокола. Голова медленно повернулась в сторону источника звука, и я увидел огромный бутон расцветающего прямо на глазах ярко-красного взрыва. Испуганно порскнули в стороны рыбки, потревоженные неведомым чудовищем, вторгшимся в водный тропический рай, а я отчаянно замахал руками, пытаясь отплыть-убежать от неумолимо приближающейся кроваво-красной волны. Сердце бешено застучало в районе разгоряченных висков, и я даже открыл рот, чтобы закричать, но не смог, потому что вместо крика с моих губ сорвались несколько воздушных пузырей, а затем... Взрывная волна все же настигла меня, многотонным прессом обрушившись на голову, смяв и разорвав на клочки несчастное сознание. И все утонуло в безбрежном океане вселенской пустоты...


* * *

С неимоверным трудом подняв тяжелые веки, я увидел высокое безрадостно-серое небо.

Лежа на спине и бессмысленно глядя в одну точку, я совершенно ни о чем не думал и ничего не хотел. Голова была настолько пустая и ясная, будто из нее кроме мыслей удалили еще и жалкие остатки мозга. В другом месте и в другое время я мог бы даже испугаться по этому поводу, но ватная расслабленность вкупе с какой-то непередаваемой отрешенностью заключили мое сознание (или то, что от него осталось) в непроницаемый кокон.

– О! Вы только посмотрите – наш герой очнулся! – Голос, несомненно, принадлежал безумной пуме, но мне было до такой степени наплевать, кто или что находится рядом что я не обратил на сию реплику ни малейшего внимания.

– Вот и прекрасно! – Зоул был явно вне себя от радости.– Не хотелось посылать моему другу Аспирину пустую оболочку без мозгов, иначе он мог натурально обидеться.

Небо над головой продолжало занимать все мои мысли.

– Смотрю, ты опять меня не слушаешь, дружок. А ну-ка...

Раскаленная добела игла боли вонзилась прямо в мозг и мгновенно привела меня в чувство. Инстинктивно схватившись за голову и резким рывком переведя верхнюю половину тела из горизонтального положения в вертикальное, я наконец окончательно пришел в себя и обнаружил, что вся наша команда (Компот, Билли и я) вместе с облезлой пумой-Зоулом находится посреди унылой степи.

– Вижу, тебе уже лучше,– довольно промурлыкала пума,– поэтому на прощание хотелось бы сказать пару напутственных слов.

Боль отступила так же неожиданно, как и появилась, и я смог более или менее нормально выслушать финальную речь безумного колдуна.

– Весь внимание,– с трудом прохрипел я, решив не омрачать прощание всякого рода ненужными эксцессами.

– Вот и прекрасно. Приятно иметь дело с толковым собеседником.

– Взаимно.

– Прямо сейчас мы находимся в точке вашего прибытия на Глов,– начала пума,– и отсюда же через несколько минут ваш героический экипаж стартует в объятия моего давнего друга Асванха Пиринизона. Или, если выражаться твоим языком, вы попадете прямиком в логово Аспирина.

– А как же Арена? – Я не удержался от главного вопроса.

– Она от вас никуда не денется, потому что вряд ли мой старый приятель захочет оставить у себя в гостях такого опасного юношу.

– То есть? – не понял я.– Неужели обряд экстремально девельтипированной пуливизации не увенчался успехом?

– Обряд при любом раскладе увенчался бы успехом, другое дело, что в случае неудачи твое разрушенное сознание напоминало бы овощное рагу, но на «Растворитель миров» это не повлияло бы никоим образом.

– Тогда я вообще ничего не понимаю.

– Ох уж, эта молодежь,– совершенно искренне вздохнула пума,– всегда с вами одни только проблемы и никогда вы ничего не понимаете.

Вероятно, по моему кислому виду Зоул догадался, что я не горю желанием порассуждать на тему «отцы и дети» с безумной облезлой кошкой.

– Обряд завершен, и сейчас никто не может сказать, остался в твоем ухе «Растворитель миров» или нет, потому что область, в которой он находится, скреплена «Кругом девяти печатей» – заклятьем, разбить которое может только смерть. Сам понимаешь, при шансах пятьдесят на пятьдесят никто не захочет испытывать на прочность свою психику, отправляя тебя в мир иной.

– Сдается мне, в этом сумасшедшем доме кто-то заикнулся о психике,– как всегда совершенно не вовремя, ожил внутренний голос.

– Заткнись,– коротко огрызнулся я и продолжил: – Значит, именно в силу того, что доподлинно неизвестно, являюсь ли я носителем «Растворителя» или нет, Аспирин оставит всех нас в ЖИВЫХ.

– Ну разумеется, да. Плюс ко всему ему будет страшно интересно – выживет ли ваша команда на Арене, а если не выживет (что лично мне представляется наиболее вероятным), то исчезнет ли измерение, в котором ты умрешь.

– Насколько я понимаю, кроме Аспирина есть еще несколько любопытных, которым, будет безумно интересно узнать, чем закончился обряд экстремальной пуливизации,– прокомментировал ситуацию мой вечный спутник.

– Полностью с тобой согласен,– уныло согласился я,– везде, куда не кинь взор, угнездились одни извращенцы и уроды.

– Спасибо за объяснение,– я переключился на Зоула.– Значит, на этом наше пребывание в измерении Глов благополучно заканчивается?

– Да, осталась последняя мелочь – послание, которое нужно передать Аспирину вместе со «Свинячьей звездой».

– Весь внимание.

Тут Зоул неожиданно стал предельно серьезным, отбросив всю свою показную веселость.

– Скажешь ему так: «Спор четырех стихий не может быть проклят. Это подарок от чистого сердца». А теперь повтори!

– Спор четырех стихий не может быть проклят. Это подарок от чистого сердца,– механически повторил я, одновременно прикидывая в уме, не начнет ли Аспирин вытряхивать из моего сознания секреты (которых я и не знаю) после того, как зайдет в тупик с этими непонятными стихиями и чистосердечными подарками.

– Ну, раз все наши дела улажены и ответы на все вопросы получены, можно отправляться в путь.– К пуме вернулось ее прежнее игривое настроение.

– Минуточку!

– Что еще? – Зоул был явно недоволен возникшей задержкой.

– Последние два вопроса, без ответа на которые я не смогу спокойно умереть на «Арене искупления»,– сказал я.

Это был продуманный ход – безумный колдун сразу купился.

– А ладно, спрашивай! – великодушно махнула лапой облезлая кошка.– Мне всегда нравились отчаянные сорвиголовы.

– Есть ли у «ока скорпиона» особые свойства, о которых его хозяину лучше было бы знать, во избежание м-м... как бы это поудачнее выразиться... Ну, в общем, во избежание всякого рода недоразумений.

– Он не выносит плакс, потому что всегда сопутствовал только настоящим героям,– совершенно серьезно ответил Зоул и, не позволив мне задать уточняющий вопрос, продолжил: – Ну а что у нас следует под номером два?

– Что случилось с Гархом и...

– А-а-ха-ха! – серебряным колокольчиком, тонко и пронзительно, засмеялся сумасшедший колдун.

Он все хохотал и хохотал, в то время как мы с Компотом озадаченно смотрели на эту огромную линяющую кошку, не в силах понять, что смешного было сказано. Прошло не меньше минуты, прежде чем, утирая лапой слезы, пума успокоилась настолько, что смогла дать ответ.

– С удовольствием бы сказал, что случилось с твоим сумасшедшим другом, но...

«Уж кто бы говорил про сумасшествие»,– подумал я.

– ...к сожалению, не могу этого сделать. Впрочем, я готов заключить джентльменское соглашение.

– Держись от этого ненормального подальше,– посоветовал внутренний голос.

– Какое соглашение? – Теперь пришел мой черед заглатывать наживку.

– Если останешься жив после приключений на Арене, я сообщу тебе, что случилось с полусмертным.

Предложение было, конечно, не самое приятное, но, как говорится, за неимением гербовой бумаги пишут на простой.

– По рукам! – согласился я.

– По рукам! Какое пре-лест-ное выражение! – в восторге вскричал Зоул, и, наверное, чтобы не осталось неясностей, четко и громко повторил: – По рукам!

На какое-то мгновение почудилось, что вот прямо сейчас эта большая кошка от избытка чувств кинется мне на шею и примется вылизывать своим шершавым языком. К счастью, до подобных эксцессов дело не дошло. Зоул и правда встал на задние лапы, расставив передние в стороны, но, как оказалось, сделал он это, только чтобы произнести заклинание, которое должно было перебросить нашу команду в логово самого сумасшедшего из всех безумцев, которых мне довелось встретить во всех измерениях.

Иными словами, мы преодолели границы миллиона миров и вернулись в начало начал – то есть попали в объятия «старого доброго друга», которого в узком кругу, шепотом и за глаза, звали Аспирин.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю