Текст книги "Беглецы в бесконечность (СИ)"

Автор книги: Владимир Борода

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 36 страниц)

Володя-Борода вытащил из-под цивильного пиджака цвета пестрой жабы особо яркую рубаху с широченными рукавами и с жабо.

–Да, это не на Тишинке в Москве у бабушек рванье покупать, такую рубашечку только у нас в Центре можно отхватить,-

бормотал хипарь, не выпуская находку из рук и не обращая внимания на завистливые взгляды со всех сторон.

–Борода, мать твою за ногу, носить будешь? -

ревниво поинтересовался Слави, везет же морде, ишь какая рубашенция...

–а ты что думал, если ты босс – те я тебе накачу? Запишите мне ее на счет и вычислите с жалованья! -

счастливо заорал Володя на весь склад. Слави скептично хмыкнул:

–С тебя получать – устанешь... Носи так, подарок от фирмы, может вспомнишь нашу доброту...

–В уик-энд нальешь нам по пиву со Слави и в расчете, -

подвел черту Алекс. И помолчав, добавил:

–Он паршивец и здесь нас обул – пиво же все равно то же наше... Вот гад.

Всем было весело, даже чехам-хипам молодому поколению, хотя почти ни чего из произнесенного не поняли. Володя-Борода начал объяснять, запутался в чешских и английских словах, через пару минут смеялись все. Запрещенная почему-то в Чехии травка дошла до своего назначения, до конечного пункта – центра смеха в прокуренных мозгах. Катаясь по куче шмоток, махая руками и ногами, булькая и пуская пузыри, Слави смог пробится сквозь судорожное веселье мыслью – на цивильной работе посмеяться бы не дали, сволочи...

За обедом, устроенном совместив в уик-эндовском клубе – столы оставили вместе, подруги и герлушки приготовили вегетарианскую пищу, – слышались чешские, русские и английские слова под рок из магнитофона. Шло горячее обсуждение предложенного Диди – совместный поход в музей чешского биг-бита. Сам музей Диди обнаружила беседуя с Павлом и его женою Мартой, сразу загорелась и усилено теперь пыталась зажечь и остальных. Остальные не то что бы ни спешили загораться, а выдвигали различнейшие ну не контраргументы, а дополнительные условия похода, явно завидуя ей. По крайней мере она так думала, почти всерьез, иначе как объяснить весь этот словесный фонтан, вместе того, что бы раз – и согласится, раз не против? Например ее Слави категорически заявил – идея бьютефел, но был бы большой ништяк, опять непонятное варварское слово, если бы перенести поход на следующую неделю, сообщить большему количеству пиплов, подогнать арендованные автобусы и вообще – объединить скромное посещение музея с какой-то то ли демонстрацией неизвестно чего или в защиту неизвестно кого или против... Нура развивала высказанное Слави в более развернутую идея карнавала-хеппенинга. Более практичный Алекс предлагал более умереннее решение этой проблемы – может быть заказать музей на дом? а что – прайса-бабки имеются, мы им заплатим, пусть приезжают к нам на выходной с экспонатами, так сказать выездной музей на дом, и остальная мелочь волосатая посмотрит... Диди, объединившись с большим количеством сидящих за столом, настаивала на классическом варианте – простое скромное посещение музея силами проживающих в Центре и находящихся в данное время за этим столом, всего двадцать девять, тридцать, ну вот тридцать один человек, тихо, скромно, весело и прилично... Слави усмехался дьяволом – вспомнила милая, когда бантики на голове носила, а не мартинсы на ногах, а я бантики твои паршивые совсем не носила! мне ма косички заплетала, две, четыре, десять, двадцать!.. Остановись любимая, сейчас лопнешь, поцелуй притушил страсть и подсчет когдатошних косичек и где они?..

После цветочного чая с просроченным овсяным печеньем, было принято решение компромисс. В музей поедем завтра с утра, в количестве всех желающих из числа находящихся за столом и поедающих овсяное печенье, включая и тех, кто припрется еще с утра. Установившеюся относительную тишину нарушил английский Рендола, с невнятицей калифорнийского акцента:

–Фолкс, я не понял, вы куда собрались идти?

И милый наклон волосатой башки и посверкивание слегка косым голубым глазом, не выцветшим пока за сорок семь лет, по сторонам. Хохот был Рендолу ответам и наградой, Диди с его сыном Романом наперебой вновь принялись объяснять Рендолу в чем дело и что за шум за столом. И уже когда все успокоились и просмеялись, Рендол вновь подбросил дров в утухающий смех:

–А я там уже был!

Алекс без малого даже ударился об тарелку с остатками салата, и только ловкая Нура спасла ее от разбивания крепкой головой. Оттерев слезу и сворачивая сигарету из табака "Самсон", остатки голландских запасов, Слави потрепал по плечу свою любимую:

–Да Диди, я всегда подозревал в тебе талант сделать простой обед в цирк, но сегодня!.. -

и покачал головой. Неправильность фразы только подчеркнула комизм произнесенного не английском. На что Диди ответила почти на правильном русском, повергнув Слави в шок:

– Самь такой!

Фолкс, пипл и народ расходился по своим делам. Кто-то хотел еще немного поковыряться на благо Центра в шмотках, кто-то ремонтируя подаренную мебель, а кое -кто собирался в город, френдов повстречать или в рок-клуб заглянуть. ...Кто-то спешил к себе в комнату, просто полежать и не просто полежать, а вдвоем... Рендол присел к Ленке, еще неопаренной ни кем, явно с лингвистическими проблемами, Роман умчался по своим мальчишеским делам во главе небольшой совсем группки детей куда-то в джунгли Центра... Володя-Борода со своею женой Маркетой отчалил в неизвестном направлении, напоследок оказав помощь в сборе грязной посуды. Стайка хиппушек-герлушек, не проживающих в связи с возрастом и родителя еще в Центре, но уже целыми днями оттирающиеся здесь, помогали Диди и Нуре в мойке посуды. Слави и Алекс подтаскивали остатки пищи и тарелки к бару, Алекс уронил и разбил тарелку из-под вегетарианского гуляша, на что Президент Центра ехидно прокомментировал:

–Конечно, если даренное, так что не бить! Вот если бы заработанная тарелочка была...

–Болтай, болтай, -

добродушно отозвался Алекс, попыхивая скромненьким джойнтиком и собирая осколки с пола.

–Да оставь Алекс, я подмету, -

вмешалась Диди с веником и совком наперевес.

–Обед прошел в теплой, -

начал было Слави, но Алекс быстро докончил давно знакомое и памятное из когда-то прочитанных советских газет.

–...Дружественней обстановке!

Расхохотались все понимающие по-русски, то есть Слави и Алекс, Нура и Диди переглянулись, герлушки-хиппушки щебетали, толкаясь за стойкой и искренне сожалея, что раковина для мытья посуды одна и маленькая.

Распихав столы и стулья примерно на старые места, Слави и Алекс уселись в библиотеке за фанерными щитами с агитацией на диван, прихватив из бара по бутылке с пивом. Попыхивая джойнтами и прихлебывая пиво, они начали давно уже назревший разговор.

–Слушай, морда, дружище Слави, так ведь не может долго и безнаказанно продолжатся, здесь же не Амстердам... Что ты думаешь насчет этого?

Демонстрация личного джойнта, уже изрядно откуренного. Внимательный осмотр демонстрируемого, затем такой же внимательный огляд собственного джойнта – да, мой длинее, во-первых позже взорван, во-вторых сразу был скручен на сантиметр-бошку длиньше...

–Ну что тебе сказать на это, кстати – сам морда, Алекс ты мой любезный, есть у меня одна идейка, сумасшедшая, но все же...

–А кто из нас не сумасшедший тут, покажи мне его – я хоть посмотрю... Даже пан Милан с придурью, вместо того что бы работать в нормальной фирме, залез к таким дуракам как мы с тобою... А обо мне и разговора нет – куда я сунул свой деньги? В жопу...

–Ну тебе Алекс виднее... Насчет пана Милана эт точно... Так вот идейка моя в следующем – ты что-нибудь у себя в провинции, ну в Америке, слыхал об Коле-Васине?. .

–Об Васине Коле?-

совершенно искренне удивился Алекс, позабыв отреагировать на "провинцию", а удивившись, сделал большую затяжку.

–Не Васине Коле, а Коле-Васине, это один пипл в Питере, замороченный на следующей идеи – храм Джона Леннона...

–Храм Джона Леннона?-

еще больше удивился Алекс уже знакомому словосочетанию имени и фамилии, но с таким неподходящим словом, как храм – ну и ну, моток башкою из стороны в сторону, отросшие хайра хлопают по ушам в красную мелкую жилку – ну и ну, храм Джона Леннона, а хохо не хехе?.. Битломаны херовы, совсем оборзели...

–Да ладно тебе, Алекс, -

заступился за битломанов Слави.

–Они и так богом ушиблены, а тут еще ты... Фенька не в этом, а в том, что можно идею храма, а правильней даже не храма, а Церкви как институции сдернуть у Коли-Васина...

–Идейку как институции Церкви Джона Леннона?!! -

с дымом выдохнул свое крайнее удивление Алекс и покосился на Слави – все ли с тем в порядке. Вроде бы все, сидит, пьет пиво, пыхает понемногу, вроде все как обычно...

–Да не косись, не косись, крышу у меня не сорвало еще, не церковь Джона Леннона, а идею Церкви как институции... А при ней культовые обряды, связанные с воскурением не ладана, как у христиан, а конопли...

–Конопли?!!! -

совсем ошизел неизвестно с чего Алекс и вытаращил глаза, а вытаращив – закашлялся. Слави от всей души молотнул ладонью по спине старого френда, а пусть не дохает-не давится, и продолжил;

–Конопли, марихуаны. Ну как у растаманов. Да я и в Амстердаме об этом заикался!. . Детали я еще не прогреб до конца, но вкратце это выглядит так – Церковь скажем к примеру Джинсового Бога Святого духа, третий элемент Святой Троицы до сих пор не охваченный культом, мы исправим эту несправедливость, псалмы – роковые песни хиппового направления, прославляющие мир, любовь, счастье и свободу, все то, что свойственно Духу Святому Джинсового Бега и конечно воскурение конопли-марихуанны во славу бога нашего...

–Аминь! -

пропел густым нагнетенным басом Алекс на весь бывший сарай для хранения готовой продукции, дым от джойнтов уже придавал происходящему медитативно-церковный вид. Общую картину благости нарушили Диди и Нура, с разбегу и размаху усевшиеся на колени своим любимым варварам и вырвав остатки джойнтов – с паршивой овцы хоть шерсти клок, сами не отнимем – предложить не догадаются, мы не будем ждать милостей от природы – взять их, вот... Сделав по мощней затяжке, загнав дым как можно глубже, куда-то в подсознание что ли и изъяв из него весь ТХЦ и выпустив бедные ободранные остатки в атмосферу, запив это самое ТХЦ пивом и поцеловав каждая своего любимого, девушки невинно поинтересовались:

–А что тут за масонское сборище, тайнее собрание, а кто тут чего готовит, бунт на корабле? или революцию-переворот в Центре? А?!..

Алекс начал первый оправдываться:

–Это не я, это все он, Слави, это он тут предложил легализовать травку путем создания Церкви какой-то святого духа что ли, ну Джинсового Бога вроде, да, Слави, да?..

–Ну да, а что такого? -

неожиданно высокомерно ответил Слави, прижимая к себе любимую и интересуясь своим внутренним состоянием – сейчас ее волочь в пещеру или подождать до вечера.

–Сексуальный маньяк! -

шепнула Диди впиваясь в ухо сквозь хайра своими молодыми острыми зубками, чувствуя все происходящее в душе Слави своим упругим задом. Слави развел руками – грешен. Нура серьезно поинтересовалась;

–И что, эта Церковь Джинсового Бога, кстати – название мне нравится, разрешит проблему марихуанны в этой стране?

–Во всей стране нет, но для членов нашего Центра и хиппов Праги – да, -

успокаиваясь, ответил Слави. Диди скорчила гримаску – негодяй! снова чмокнула своего русского гризли, на этот раз нежно, без излишней эротики и задумчиво произнесла:

–Церковь Джинсового Бога... Это же чисто хипповая церковь, фолкс!.. Это наверно будет красиво и в кайф... Я с Маркетой и Петром разрисуем стены, а где будет сама церковь, где мы ее разместим, а какие службы и как будет вестись все там, можно что-то украсть у дзена и буддизма!..

Любовь была отложена на вечер, все стали энергично обсуждать и прикидывать реалии будущей церкви, обряды, службы, перебивая друг друга в обсуждении предлагаемых и отвергаемых роковых псалмов...

Из-за стойки бара заголосил кем-то включенный магнитофон. Джеферсон Айреплен начали строить свою бесконечную дорогу в небо... К Джинсовому Богу наверное.

МОСКВА.

Давно уже улетели к черту на рога те времена, когда москвичи и гости столицы стаптывали импортную и местного производства обувь в поисках хоть чего-нибудь на стол, моля своего атеистического бога, сидящего в Кремле – пошли ну хоть что-нибудь, ну не надо телятины или мороженной курицы, пошли хоть пару-тройку банок свиной тушенки из далекого Китая под громким названием «Великая Стена». Да, те времена ушли безвозвратно, надеемся, и в поисках продуктов на праздничный новогодний стол уже не надо бегать с вытаращенными глазами по Москве. Достаточно зайти в ближайший супермаркет или продуктовый шоп, ну или просто позвонить по телефону, если совсем лень... И к вашим услугам экзотичные фрукты и прибалтийские шпроты, дальневосточные кальмары и молдаванские овощи, французская клубника и индейки из Австралии, конфеты из Бельгии и шоколад из Швейцарии, вина из Италии и Испании, виски, джины и бренди прямиком из подвалов Англии, Америки и Канады... Все, что только душа пожелает. Были бы лишь деньги... А вот с деньгами у определенной и довольно-таки значительной части населения города Москвы, было плохо. Или очень плохо. А у некоторых и прямо скажем – херово.. .

Бывший преподаватель марксизма-ленинизма, доктор этих самых социологических наук, а ныне один из многих бомжей Петька Беззубый, а ведь раньше и имени-отчеству звали – Петр Кириллович, вот суки... относился даже не к последней категории москвичей – у кого с деньгами херово. У него их просто не было. Как и небыло у него квартиры – жена отняла при разводе, не было работы – кому нужен специалист марксизма-ленинизма в капиталистической России, не было сбережений – они лежали в сберкассе, помните – Храните деньги в сберкассе, надежно, выгодно, удобно? пидарасы... Дохранился, в девяносто первом как корова слизнула... За пару-тройку дней Новый год, а тут... Петька махнул рукой и скривился от переполнявших его чувств. Он ненавидел всех – Перестройку и коммунистов, первая отняла у него все нажитое, вторые допустили ее; богатых в мерседесах и просто прохожих, себя за безволие – не смог до сих пор повесится, сволочь; зиму за холод и лето за жару... Женщин за недоступность, молодежь за агрессивность и желание развлечься беззащитным бомжом; милицию... У-у-у, суки-бляди-гады-падлы-сволочи!.. задохнулся от морозного ветра и ненависти бывший доктор наук. Какая-то пожилая женщина шарахнулась от него, поскользнулась и чудом не рухнула на тротуар занесенный свежо выпавшим снежком. У-сука, прошипел вослед этой пожилой твари когда-то Петр Кириллович, жаль что она грохнулась, можно было бы подхватить из сумки чего-нибудь на зуб...

Новая идея, ни разу еще почему-то не посещавшая завшивленную башку Петьки Беззубого, а прозвали его так, за то что зубы выхлестнул ему на спор бандюга один, поспорил гад, что выхлестнет весь передок, и верх и низ у бомжа... И выхлестнул, что б ему башку пробили... Новая идея не ушла и не притаилась, а свербела и свербела, не хуже вшей, башку Петьки, не давала ни секунды покою и передышки, а что, раз живем, самое большее – побьют, не убьют же, притворюсь старым, заплачуt а! была не была, сколько можно терпеть, может в тюрьму посадят, хоть от вшей избавлюсь, согреюсь да вволю поем, суки...

Бывший доктор наук вырвал сумку у проходящей мимо средних лет женщины в дорогом пальто и рванул наутек, то и дело поскальзываясь на наледи. Сзади раздался крик – держи бомжа, у бабы сумку сука выдрал, лови, лови его, бей!..

Впереди какой-то здоровенный и краснорожий мужик в дубленке и огромной меховой шапке широко расставил руки, нехорошо улыбаясь, Петр Кириллович понял – опять взялся не за свое дело, одно дело в помойке ковыряться, другое грабить, ни какой тюрьмы ему не видать, убьют его тут... Петька из последних сил рванул в сторону, надеясь оббежать здоровенного мужика, что-то несильно его толкнуло в спину и улыбаясь беззубым ртом, он успел подумать – наконец-то...

-Че за херня, кошку переехал, падло? -

возмутился неосмотрительностью своего шофера Север и выкрутив шею, попытался взглянуть в заднее окно своего "Вольво". Шофер стал оправдываться виновато:

–Василий Николаевич, не кошка, бомж пьяный что ли под самые колеса залетел... Остановится?

–Че?! Из-за бомжа я еще не вставал посреди дороги?! Давай крути, мусора сунутся, адвокат тебя отмажет – и свидетелей найдем, и следователя с потрохами купим... Я думал кошка... Ну и бомжей развелось – уже и проехать нельзя! -

развеселился Север, поглядывая по сторонам через пуленепробиваемые стекла на заснеженную предновогоднею Москву.

ПРАГА..

Слави точно знал – прайса притягивают прайса, под лежачий камень и вода не течет, не суетись и счастье тебя отыщет...Эти народные мудрости, сплавившись с приобретенным жизненным дзеном и собственным хипповым опытом проживания в окружающей его агрессивной среде, сделали из Слави мастера дзен-хиппизма-пофигизма, с ленью вглядывающегося в неторопливо приближающийся успех. Финансовый или социальный, жизненными или еще какой-нибудь другой – значения не имело. Ему была глубоко по барабану, лишь бы был ништяк и френды рядом.

Коммерческая часть некоммерческого Центра уже мягко и без визга, тем более и без натуги, шлепала прайса как на печатном станке. Некоммерческая часть Центра исправно их тратила на различнейшие программы и нужды. Часть, небольшая, оседала на счету Центра. С прайсами было более-менее о,кэй. Хотя хотелось разом, много и еще раз...Но впереди уже поблескивали перспективы очередного внезапного обогащения, оставалась только проработать детали, ну как при ограблении банка.

Фолкс знали свое дело туго, хипповая солидарность, взаимовыручка и фриковская самостоятельность под бдительным финансовым контролем со стороны пана Милана, и отчески-френдовским доглядом со стороны Президента Центра делали свое дело. Темнее или светлее решать будут потомки... -Уик-энды пролетали как детские утренники под руководством опытного педагога-затейника; шмотки сортировались как по взмаху волшебной палочки – хипповые отлетали в одну сторону, на склад и в хипповые сэки-хенды, цивильные в цивильные сэки-хенды. Мебель ремонтировалась, уезжала за границу в Польшу или реализовывалась в Праге; копии старинной народной мебели, легкие и разборные, разрисованные хипами уезжали то же за границу, только в другую сторону – на Запад. Там, в Германии, Испании, Голландии, Бельгии и Италии, в коммунах, мебель собирали, упаковывали и передавали для реализации в обычные цивильные швпы. Прайса получали все, в зависимости от вложенного труда...И довольны были то же все. Выпускался журнал, подбирался материал для выпуска альманаха, изыскивались возможности для выпуска первой книги, конечно Володи-Бороды...

На первый, невооруженный взгляд Центр выглядел со стороны как бы царством кайфа и неги, притоном наркомафии и рассадником разврата, очагом тунеядства и гостиницей-приютом для бродяг всех времен, национальностей и народностей... На белее внимательный и критичный взгляд уже было видно и творчество, и работу, и поиски самого себя, и дружеские взаимоотношения, и... эксперимент, очередной эксперимент взаиможительства людей, объединенных идеей, общей идеей... Но на совсем внимательный, с помощью микроскопа, взгляд, сразу становилось ясно – возглавляют Центр и крутят там всем, и экспериментом, и тунеядством, и взаиможительством, и вообще всем! люди серьезные (с хипповой точки зрения особенно), умелые и... наглые, да, и наглые, как это ни странно, не боящиеся в своем деле, в своей жизни ни полиции, ни общественного мнения, ни средств массовой информации. А она то, информация массовая, как раз и не спала, усиленно принюхивалась – что за копошенье на бывшем пивоваренном заводе, что за дымок такой знакомый, а дыма без "травы" не бывает, а нельзя ли сунуть туда свой любопытный нос и поделится ради поднятия тиража (в одном случае) или – люди имеют право на информацию! (в другом случае) с обывателем приобретенным знанием сокровенного... Журналистов как всегда манила неизвестность, приправленная слухами и усиленно сдобренная домыслами. Как это бывает – двое пьют водку, это значит двое пьют водку, а еже ли к примеру двое не пьют, а курят "травку"– значит наркомафия! Или что-то похожее...

Аделка привела в Центр чувака. Так же чеха, как и сама, только лет на десять-пятнадцать постарше. Пользуясь знанием английского и доступностью персоны Президента Центра к простому народу, она поймала Слави между бывшими цехами, разгребающего снег большей фанерной лопатой и сразу сообщила в чем деле:

–Чао Слави, познакомься – это Гонза.

–Хай Гонза, Слави, ю спик инглиш или может быть русский? -

поинтересовался на всякий случай Президент с лопатой, оттирая вспотевший лоб рукавом яркого цветного свитера из далекой Норвегии. На что Гонза утвердительно махнул головой два раза:

–Ес. Да.

Аделка спешила скороговоркой английским, махая длинными руками:

–Гонза получил по реституции типографию, ранее принадлежащую его деду. Правительство долго не возвращало, так как решало – как возвращать. Когда забирали, там были машины, а сейчас более современные...

–Ну и как решило правительство? -

внезапно и сразу заинтересовался Слави по-русски, даже приостановившись в шкрябании по мерзлому. Гонза взял слово и то-же по-русски:

–Правительство вернуло с машинами. Что бы не платить компенсацию за те старые. Я узнал об вашем Центре от Влади, это наш общий знакомый с Аделой, а тот узнал от Аделы. Вот я и решил предложить вашему Центру свои услуги.

Слави не стал задавать глупый вопрос – почему Центру, а к примеру не печатание эротического журнала, длинный хвост волос свешивающийся на воротник ориентальной куртки из Непала что ли, бородка, круглые очки говорили сами за себя.

–Хипарь? Хиппис?..

–Больше фрик... адрош. Ну с андеграунда по местному. Но в юности считал себя хиппи...

Вновь крепкое рукопожатие, как при обмене именами, благодарный кивок Аделке за Гонзу, лопата передана в качестве переходящего приза герлушке – продолжай давай, и придерживая реституента за локоть, что бы не вырвался из мягких лап, Слави направился в сторону офиса.

–Пан Милан, после того как я побеседую с Гонзой, возможно надо будет написать договоришко...

Слави обернулся к слегка недоумевающему Гонзе и пояснил:

–Ну вольешься в Центр на оговоренных условиях, а значит и налоги другие, ну и еще не знаю что, юрист подскажет, проходи сюда, здесь у нас редколлегия и вообще интеллект Центра, а мозг там остался...

За узкой дверью лестница только вверх, вторая дверь, за нею комната со стелами и оргтехникой. Из-за стела поблескивает очками над листом бумаги и банками с красками кудрявая девушка.

–Знакомьтесь. Это Маркета, это Гонза. У него есть типография. Маркета, а где Борода?

–Опять шмотки тусует!-

звонко ответила хипушка в клешах и цветной рубахе, крепка пожав руку Гонзе.

–Ну значит так – вы тут без меня договоритесь, что и как, финансовую часть Гонза обговоришь с паном Миланом, ну и договоришко, а потом поднимись наверх ко мне, поболтаем немного, познакомимся так сказать поближе. Пыхнем... О,кэй?

–Хорошо!-

радостно ответил реституент-фрик, прекрасно понимая – в правильные руки принес свою собственность... Тут то она и не пропадет!..

–Чай будешь Гонза или кофе?

–Кофе, Маркета. А какой вы журнал печатаете? Иллюстрированный или нет?..

Слави обедал в скромном окружении – Диди, Алекс с Нурой и Аделка, в собственной гостиной. Так сказать по-домашнему, тихо и спокойно, не каждый же день в клубе-сарае торжественные обеды закатывать на всех членов Центра. Голодный да наешься. И желательно сам... Благе было чем.

Тщательно пережевывая пищу, естественно приготовленную из даров с просроченным сроком годности и запивая ее таким же пивом, Слави поинтересовался у присутствующих:

–Как дела фолкс? Что нового, чего хорошего в бурной жизни нашего Центра, что случилось, пока я ремонтировал подаренную мебель, а?

Диди почему-то смущенно хихикнула, Алекс как-то пожал плечами, как-то подозрительно непонятно, Нура так та вообще чуть не подавилась салатом летним с кукурузой, законсервированным аж в девяносто пятом году, вот сволочи! неизвестна в чей адрес подумалось Слави. И посмотрел на еще не осмотренную Аделку. Та сидела уже красная, перекинув одну длинную ногу через другую, смущено теребила свои бусы и довольно-таки беспомощно смотрела на Диди. Та вздохнув, вытащила откуда-то чуть ли не из-под зада измятый цветной журнал и положила перед Слави.

–Вот...

–Да? И что, я еще должен и по-чешски читать? -

с великорусским шовинизмом, и откуда взялось? поинтересовался Президент Центра.

–Это... в журнале статья, ну интервью... с паном Миланом... -

выдавил из себя с клубом отработанного дыма Алекс, придя на помощь Диди.

–А что, пан Милан уже у нас не работает что ли? Он что – теперь попзвезда или в боевиках сниматься начал?.. Или в порно фильмах? -

ворчливо поинтересовался Слави, начиная листать с интересом помятый номер "Рефлекса".

–Да нет же Слави, я тебе сейчас все объясню, понимаешь, пан Милан и не давал ни какого интервью, они вообще-то сами взяли и напечатали его, -

поспешила с объяснениями Диди, прекрасно зная нрав мирного хипаря из далекой России.

–Дa?.. А почему он сам не хвастается?.. Звезда наша морщинистая...

–А он еще не по курсам дедок, совсем теплый, -

хмыкнул Алекс по-русски и добавил:

–Я думаю мозги ему прочистить надо, а вот убивать ни к чему... Пусть живет.

–Он больше не будет, -

Нура жалобно посмотрела на Слави, затем на Алекса и чуть улыбнулась.

–Посмотрим, -

буркнул Слави, находя нужную помятую страницу с фотографией Центра, ворот и вылезающего пана Милана из своей старой "шкодовки".

–Так, -

медленно и зловеще протянул Слави, щурясь то ли от дыма Алексового джойнта, то ли еще от чего.

–Так... скрути-ка мне Алекс то же... Ну и что здесь он сообщает-несообщает массовой информации наша звезда, а, Аделка?..

Слегка волнуясь за судьбу и жизнь пана Милана, Аделка начала запинаясь и помогая себе взмахами длинных рук, переводить небольшую статью, всего в одну страницу, к тому же больше половины страницы занимал видовый ряд – фото ворот, крыш выглядывающих из-за забора, главный герой на переднем плане и заголовок в красно-черных тонах – ПЕВНИНА ДЕМОКРАТИИ.

–...ну, певнина это значит крепость, крепость демократии, автор Долежал, известный борец за марихуанну...

–Этого еще только нам сейчас не хватало, японский городовой фак его маму, -

вставил Слави и продолжил вслушиваться в английский Аделки.

–Этот журналист... он очень хороший... остановил пана Милана и спросил его... не мог бы пан Милан ответить на пару вопросов... А пан Милан спросил – что интересует Долежала... ну он его не знал... Долежал спросил – работает ли пан в этом Центре и получив утвердительный ответ – поинтересовался, кем... Пан Милан ответил кем, Долежал обрадовался... И спросил – не может ли пан Милан рассказать о Центре... А пан Милан сказал, что не уполномочен давать прессконференции... это так Долежал пишет, а скорей всего пан Милан говорил другими словами... И посоветовал обратится к тебе... Слави... к Президенту... И скрылся за воротами. Долежал пишет, что попробовал сконтактироваться с Президентом, но все попытки окончились фиаско – его посылали на английском в жопу... Ну и в конце он пишет, что расспросив молодежь, он узнал, что каждый уик-энд в крепости демократии проходят парти и пообещал читателям попасть туда... то есть сюда... и написать все, что увидит... вот и все...

Аделка замолчала, окончив свой монолог, в установившейся нетишине звучали бессмертные звуки команды "Шокинг Блю"... Ну и Диди помешивала ложечкой в чашке, чуть позвякивая металлом по фаянсу чешского производства.

–Так, -

твердо произнес Слави и все присуствующие устремили на него взгляды, прекрасно понимая – одно дело в тихушку своими делами заниматся, а другое под рекламные вопли журналистов из газет, журналов и ти-ви отбивать атаки полиции...

–Так, -

выдохнул дым, как огнедышащий дракон – внезапно подумали почти все сидящие за стоком.

–Так, -

насупился и еще раз выдохнул дым Слави, Президент и слегка недовольный хипарь.

–Ну что же, где мой пистолет, пойду разговаривать с этой звездой журналов...

–Слави, любимый, только не сильно... Не надо сильно... он же старый... -

забеспокоилась подруга Президента и фыркнула, не выдержав серьезности момента. Алекс пожал плечами:

–Может все еще обойдется, может быть нас еще позабудут, может быть мы им на хер не нужны... Да и ты сам собирался легализироваться вроде бы...

Всe сидящие за столом уставились на не тактичного Алекса – его русский ни кто не понял. Кроме Слави. Тот же хмыкнул и отодвинув стул, встал из-за стола.

–Легализироваться собирался я, а не пан Милан. Все были ништяк и вкусно, пошел вправлять мозги на будущее попзвезде. Всем чао...

Поцелуй в лоб Диди, общий взмах рукой, сжимающей джойнт толстыми пальцами и уход. Правильней сказать – выход. Выход Президента, Босса, Слави из гостиной.

–Ну, -

бодро вскочил Алекс.

–Будем разбегаться, есть дела, спасибо Диди, накормила, напоила, побежал...

И. все засуетились, зашевелились, задвигали стульями и разом заговорили, не как то приглушенно, как бы прислушиваясь – не раздаться ли со второго этажа дикий крик, шутка, ну так было какая-то общая прибитость что ли... А обед прошел в теплой и дружественной обстановке... Криков слышно не было.

-Пан Милан, ознакомьтесь с этой фотографией, со статьей ознакомитесь позже. Я хотел вам сообщить только следующее – все, что касается Центра, в том числе и сколько лампочек горит во дворе по вечерам, естественно не является государственной или военной тайной. Мне лично на те тайны наплевать. Просто все, что касается Центра, является моей, Алекса и Павла собственностью. Наравне с материальной собственностью существует право собственности на информацию и интеллектуальную собственность. Вы здесь в Центре, только наемный работник, а поэтому – кроме своего имени и своей фамилии, даже ваша должность является нашей интеллектуальной собственностью. И я хотел, что бы вы, пан Милан, уяснили себе раз и навсегда – интеллектуальная собственность, информационная собственность являются такими же собственностями, как и любые другие. А значит не подлежат раздариванию, продажи или еще какому-либо другому отчуждению. Я вполне ясно излагаю свои мысли? Это хорошо. Я вижу на вашем лице в красных пятнах раскаяние, это очень хорошо. Я надеюсь и очень надеюсь, что больше такого промаха вы не допустите. Журнал возьмите себе на память, статью прочитайте и запомните на всю оставшуюся вашу жизнь – дай бог вам сто лет и еще три года жизни – это чужое, а чужое брать или отдавать самовольно не хорошо. Вам мама в детстве не сообщила эту доктрину?-