Текст книги "На пороге"

Автор книги: Владимир Подольский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Внезапное погружение наполовину в воду, наполовину в прибрежный ил взбодрило «одинаковых» и они завозились в грязи, пытаясь выползти на берег по невысокому, но крутому обрыву, сопровождая свою деятельность невнятными, но страшными угрозами. Сгрудившаяся в отдалении у микроавтобусов тусовка вовсе не поспешила на помощь агрессорам, но наоборот, ржала в голос и показывала пальцами, побросав наземь извлечённые из машин вещи.

«Пиджак» же, с трудом выпрямившись, ощутил настоятельную потребность позвонить кому-то и полез во внутренний карман своего, извините за тавтологию, пиджака. Только он достал телефон, как в битву вступил, до этого с трудом удерживаемый Петром Барсик. Возможно, он посчитал этот предмет оружием.

– Нельзя! – только и успели крикнуть в один голос Павел и Пётр, но кот уже летел по воздуху в великолепном прыжке. Он ударил «пиджака» в живот грудью и отскочил, попутно полоснув острейшими когтями по нагрудному карману. Переданный «пиджаку» импульс заставил того рухнуть спиной с обрыва в холодные майские струи. Попутно вернув в исходную позицию самого бойкого из «одинаковых», голова которого на его беду уже показалась над обрывом. Недешёвый мобильник хлюпнул в грязь и был притоптан в неразберихе ретирады. Со стороны микроавтобусов раздались одобрительные выкрики, молодецкий свист и даже аплодисменты. Но, вдруг они оборвались.

– Это что, ночь Ивана Купала? Или театрализованное представление «Крещение Руси»? – раздался невдалеке хорошо поставленный, начальственный голос.

Увлечённые битвой друзья не заметили, как из тихо подъехавшего к ним чуть ли не вплотную лимузина вышел явный большой начальник, наверно, тот самый вице-префект, ради визита которого и было затеяно его клевретами изгнание друзей с поляны, обернувшееся их, клевретов, позорным поражением.

– Или вы раков собрались к пиву наловить? – строго спросил вице-префект, подойдя поближе и обозрев своё понурое воинство, испачканное и подавленное. – Так вы ловите, ловите, не стесняйтесь!

– Дмитрий Сергеевич! – выпрямился, пытаясь очистить от налипшего ила

свой телефон грязный «пиджак». – Они бандиты, напали на нас и казённый пистолет в реку закинули. Кота натравили! Я сейчас ОМОН вызову!

– Ты дурдом себе вызови, а лучше прачечную на выезде. Поистине, не по уму усердие! Налетели и напали, говоришь? Всей бандой? С котом вместе? Как бременские музыканты? Наверно, ещё и побили, а? Что молчишь, как в воду опущенный? И, правда, полуопущенный! – начальник хохотнул. – Не стой, пистолет ищи, дорогая штука, нечего им было размахивать перед гражданами! Взыщу в тройном размере, если что.

Он повернулся к Павлу:

– А я ведь вас узнал, Павел Васильевич! Года два назад, пригонял к вам свою «Вольво». До сих пор, как часы! Извините меня за этих бандерлогов! А теперь, прошу с друзьями к столу. За возобновление знакомства...

– Да и я вас помню, Дмитрий Сергеевич. Только нам уже ехать пора, хотим до полуночи в Троицк вернуться. Кстати, а кто эти двоечники?

– Моя служба охраны, – горько усмехнулся вице-префект, – с начальником во главе. Им, похоже, кони не встретятся, так куры затопчут.

С реки донеслось:

– Чего застыли? Ищите пистолет, урроды!

– Вместе ищите! Заодно и помоетесь, – повысив голос, не преминул скорректировать приказ вице-префект. – Ну, было бы предложено, майор! Рад тебя видеть во здравии и в форме. Твой котишка? Знатный! Боевой, сразу видно! Погладить можно? – Барсик ощерился и заворчал. – Ну, ну, не буду! Бывай! Звони, если что! Пока, ребята!

– До свидания, Дмитрий Сергеевич!

И на этом инцидент был исчерпан. Словоохотливый вице-префект игнорируя распахнутую водителем дверцу, демократично отправился пешком к микроавтобусам. Стоящие возле них и наблюдающие за развязкой конфликта тут же забегали, изображая бурную деятельность. Друзья покидали в машины спальники. Павел Васильевич по итогам битвы изменил оценку лейтенантам на «удовлетворительно». Петя вдруг мотнул головой и спросил:

– Дядя Паша, а почему вы сразу сопротивляться не начали, когда они вас потащили? Я даже опешил!

Сергей хмыкнул, а Павел ответил:

– А потому, Петя, что они тащили меня туда, куда мне нужно было, к речке. Зачем же сопротивляться? Чтобы потом самому их туда таскать?

И все трое рассмеялись. Чутко реагирующий на эмоции друзей, Барсик тоже поддался всеобщему веселью, взмякнул и сделал попытку запрыгнуть на руки к Пете. Однако от этого неожиданного проявления чувств Пётр не устоял на ногах и повалился на траву в обнимку с животным. Что веселья не убавило.

Уже садясь в машины – Барсик  занял привычное место – друзья всё слышали доносящиеся с реки раздражённые возгласы и плеск принимающих принудительную холодную ванну охранников. На поляне зажёгся большой костёр, из числа запрещённых к разведению, видимо, только простыми гражданами и она осталась позади. Впереди товарищей ждал Троицк, а за ним Москва.

***

В полночь возвращающаяся экспедиция была уже у троицкого поворота, где её поприветствовал стоящий на посту ДБ-шник, и скоро уже заезжала на подъездную дорожку, ведущую к «башне». Павел Васильевич нажал кнопку на передней панели, и ворота раскрылись. Раскрылась и входная дверь и во двор выбежала в халатике, одетом на ночную рубашку Вера Степановна. Обняв и расцеловав Павла Васильевича, она тут же разразилась упрёками, почему он не позвонил перед приездом. Оказалось, что его приезд она «предчувствовала» и даже осталась сегодня ночевать в башне. И, что она сейчас же, немедленно отправится на кухню, чтобы приготовить что-нибудь на скорую руку.

– Не суетитесь, Вера Степановна, – сказал Павел Васильевич, когда ему, наконец, удалось вставить слово в её несколько сумбурную речь, – ничего капитального затевать не стоит. Попьём чаю с бутербродами и на «третью боковую».

(К сожалению, пояснить  читателям происхождение этого термина, принятого в среде радиолюбителей и означающего просто «лечь спать» кратко не представляется возможным.)  Тем не менее, Вера Степановна его отлично поняла, и уже, было, ринулась на кухню нарезать и намазывать, как Павел остановил её, указывая на не спеша выходящего из «Байкала» Барсика:

– А ему – мяса!

– Боже мой, какая прелесть! – всплеснула руками Вера Степановна, – это кто, рысь?

– Нет, это просто кот, только большой. Зовут Барсик. Мы с ним подружились в … там, где мы были. Он очень умный и всё понимает. Барсик! Это Вера Степановна, она тут всех кормит. Познакомься!

Барсик познакомился, потёршись о ноги хозяйки, муркнув и благосклонно разрешив себя погладить. После чего, по неистребимой кошачьей привычке отправился на рекогносцировку окрестностей. Мужчины не стали на ночь глядя разгружать «Байкалы», только ценный инструментальный ящик перекочевал из багажника в кабинет Павла. После чего посетили душ, и выпили по сто грамм конька.

Ужин немного затянулся. Вера Степановна с умилением смотрела на мужчин, уплетающих бутерброды, и всё порывалась приготовить что-нибудь «горячее». Но Павел Васильевич сказал «всё завтра», а сегодня попросил ещё сделать овощной салатик, поскольку консервно-мясная диета, перемежаемая мотельной, всё-таки быстро надоедает. Под конец позднего ужина открылась дверь, и заявился с разведки кот. Похоже, было, что в ходе инспекции окрестностей башни он уже заморил червячка. Но от предложенных ему на выбор цыплёнка и куска говядины не отказался, выбрав и то и другое. Пока он насыщался, Павел принёс с чердака внушительный квадратный деревянный ящик и установил его у дверей кухни, застелив дно старым байковым одеялом. Барсик одобрил предложенное ему лежбище, запрыгнул в него и принялся за умывание, после чего и улёгся, свернувшись калачиком, как и положено коту, даже камышовому.

– А ему, наверно песочек нужно? – спросила с сомнением глядя на задремавшего Барсика Вера Степановна.

– Да нет, он цивилизованный товарищ, вы только дверь туалета не закрывайте на защёлку, а захочет погулять, и в форточку пролезет.

Вера Степановна ещё раз подивилась удивительному приобретению и принялась за мытьё посуды. Поздно ночью, когда население уже крепко спало, кот проснулся и бесшумно исследовал башню изнутри от подвала до чердака. При этом осторожно заглянул во все незакрытые помещения. Устроилась ли на ночь хозяйка рядом с Павлом Васильевичем или прилегла отдельно, он если и видел, то никому не сказал. Да это никого и не касалось.

Утром все проснулись от непонятного шума. Оказалось, Барсик поймал где-то белую курицу и запрыгнул вместе с ней в форточку кухни, уронив стоящую на беду на окне кастрюльку. Полузадушенная хохлатка вдруг оклемалась и устроила громкий скандал с беготнёй, кудахтаньем, полётами в ограниченном пространстве и сопутствующим разрушением кухонной инфраструктуры. Взлетев, наконец, на высокий холодильник, она громко ругалась оттуда на изумлённых людей и на ошеломлённого её внезапным оживлением кота. На её шеё видно было пятно от зелёнки. (Так хозяева помечают своих курей, чтобы не путать с соседскими.) Витающий в воздухе белый пух медленно оседал на пол.

Павел Васильевич мигом разрулил ситуацию:

– Ребята, помогите Вере Степановне прибраться, а мы с Барсиком прогуляемся.

После чего он моментально отловил протестующую курицу, запихнул её в продуктовую корзинку с крышкой и отправился с котом в направлении ближайших домиков частного сектора на окраине Троицка. В ходе прогулки он объяснил коту недопустимость охоты на принадлежащих людям птиц, а на всякий случай и животных. Барсик, похоже, понял его, но нисколько не расстроился. Пройдя почти, что деревенской улочкой, носившей информативное название «Крайняя», Барсик остановился около зелёного домика, окружённого забором из штакетника. Около забора стояла потрёпанная «Лада». Из-за дома доносилось куриное кудахтанье. Запел петух. Похоже, жертва похищения проживала тут.

– Здесь? – спросил преподаватель хороших манер воспитуемого.

Кот утвердительно тронул лапой калитку. Обнаружив на ней кнопку звонка, Павел нажал её. Залаяла собака. Дверь дома открылась, и на его пороге появился смутно знакомый Павлу мужчина в спортивном костюме.

– Майор? – его-то мужчина, похоже, знал хорошо. – Какими судьбами? Проходите, там не заперто.

Павел толкнул калитку и прошёл во двор, за ним последовал куриный похититель.

– Здравствуйте! – мужчины пожали друг другу руки, и хозяин гостеприимно указал на скамеечку. Павел сел и протянул хозяину корзинку:

– Не ваша? Мой котик нахулиганил…

Мужчина открыл крышку, извлёк гневно заворчавшую пленницу, осмотрел отметину на её шее и отпустил на землю. Та мигом умчалась за дом.

– Лучшая несушка! Только шебутная, то и дело через забор перелетает! А котик у тебя славный, охотник!

– Я заплачу, сколько надо за беспокойство! А котик … он больше не будет. Да, Барсик?

Барсик вскочил на скамеечку и ткнул мужчину лобастой головой в бок.

– Извиняется! – хохотнул тот, – да верю, верю! Не нужно денег, майор. Ты ведь и с меня в своё время лишнего не взял, – мужчина погладил кота, – а котяток у тебя случайно таких не планируется? Я бы не отказался…

– Не планируется, самец-с!

Павел встал и попрощался с незлобивым хозяином курицы. И они отправились с котом домой по пока ещё утренней прохладе. Порядок на кухне был уже наведён, непоправимый ущерб, как оказалось, ограничился всего-то парой разбитых пивных стаканов. Друзья позавтракали и занялись неотложными делами, совещанием и звонками в Москву.

Вести из Москвы были, к сожалению, не оптимистические: оказалось, что за несколько дней отсутствия на работе Сергея, в его институте произошли нешуточные пертурбации в руководстве. Новоназначенный директор, буквально сегодня, «предложил» учёному совету закрыть ту лабораторию, в которой работал Сергей, переложив ведущиеся в ней исследования, на прочие подразделения и на сторонние организации. Вопрос ещё не был решён окончательно, но Андрей, сообщивший Сергею эти печальные известия, посоветовал тому, как можно быстрее появиться на работе, «во избежание», как он туманно выразился.

В свете открывшихся неприятностей, выезжать решили как можно быстрее. Павел Васильевич также вызвался сопровождать друзей, чтобы попутно решить в столице кое-какие дела, которые не решались иными способами. Мигом погрустневшая Вера Степановна уговорила мужчин хотя бы пообедать перед дальней дорогой. Обед прошёл не очень весело, Вера Степановна почти ничего не съела и вообще, глаза у неё были на мокром месте. Павел как мог, успокоил её, сказав, что очень скоро вернётся, а ей с Барсиком скучно не будет. Кот поднял голову из коробки и вопросительно посмотрел на Павла.

– Да, Барсик, ты остаёшься, извини, в Москве будет не до тебя. А мы вернёмся очень скоро!

Кот посмотрел ему в глаза, приподнялся и отвернулся, улёгшись на другой бок. Может быть, он обиделся, но возражать не стал. Выехали сразу после обеда, только заехали в сервис и быстро отмыли «Байкалы» от среднеазиатской пыли.

– Иначе в Москве несолидно будет! – заметил по этому поводу Павел.

***

Восьмиполосная федералка, в некоторых своих местах не имеющая скоростных ограничений в сухое летнее время, это не среднеазиатские просёлки, и уже к вечеру друзья подъезжали к столице. Ожили бортовые компьютеры их «Байкалов», высыпав на водителей кучу сведений о пробках и рекомендуемых путях их объезда. И ещё через два часа друзья припарковали своих железных, а большей частью все же титановых коней во дворе дома на относительно тихой окраине, где с детства проживали Сергей и Пётр. Гаражей у друзей не было и, не надеясь на развитую интеллектуальную систему сигнализации, они забрали из машин самое ценное, в частности, неприметный инструментальный ящик с шариками и пройдя мимо столика консьержа – «Здрасьте, Василий Иванович! – Здравствуй, Серёжа! Уже из отпуска? – Да, вот, проблемы!»  – поднялись  в квартиру к Сергею.

Тот сразу же уселся обзванивать своих коллег в поисках дополнительной информации по институтским событиям, но ему не рассказали ничего нового. Поужинав тем, что нашлось в холодильнике, а нашлись только промороженные насмерть пельмени, друзья ещё поэкспериментировали с шариками и собрались укладываться спать. Правда Петя собрался домой, отговорившись, что дома на кровати ему спится лучше, чем, хоть и у друга, но на полу, на пропылённом спальнике, с палаткой под головой. Серёжа предложил ему в таком случае занять его постель. На что Пётр с серьёзным видом заметил, что лично его такой обмен вполне устраивает, но как друг он не может лишить своего товарища полноценного отдыха, тогда, как через подъезд, в его квартире пропадает шикарное лежбище. Поэтому, не пойти ли Серёже, в таком случае, ночевать к нему? Серёжа, смеясь, отказался и Пётр ушёл. Устроившийся на диванчике Павел, с усмешкой следил за дружеской пикировкой.

Проворочавшись всю ночь, Сергей едва не проспал на работу. Бреясь и прихлёбывая на ходу кофе, он оперативно проинструктировал своего гостя, где лежат запасные ключи, схватил ноутбук и завёрнутый в фольгу шарик и ринулся к лифту, пообещав оставить для Павла у консьержа гостевую карточку. Этот практичный обычай – иметь в подъезде консьержку или консьержа – весьма распространённый на Западе и прививающийся ныне и в Москве и во многих других городах, не только уменьшал риск ограблений квартир, но и, что не маловажно, обеспечивал сохранность от мусора и от вандализма лестниц и лифтов. Вдобавок и бумажная корреспонденция, и приходящая пресса, отмирание которых, несмотря на торжество Интернета, так и не произошло, находились под бдительным присмотром. Кроме того, это модное нововведение давало дополнительный немалый заработок и круг общения самым боевым пенсионерам. И пенсионеркам, конечно.

Вот и сейчас, выйдя из лифта, Павел оказался просвечен насквозь взором коротко подстриженного пожилого мужчины, явного армейского сверхсрочника в отставке, сидевшего за конторкой около входной двери. На конторке были разложены газеты, и стоял телефон. С трудом, подавив желание показать документы, Павел поздоровался и сообщил, что он гостит у Сергея Валерьевича Поспелова из 116-й квартиры. Взгляд стража смягчился, и он протянул Павлу гостевую карточку с чипом, с цифрой 116 и с Серёжиной подписью.

– Спасибо, товарищ старший прапорщик! – по наитию сказал Павел.

Мужчина степенно кивнул и вдруг удивлённо поднял глаза на Павла Васильевича:

– Мы знакомы?

– Нет, я просто догадался.

– Полковник?

– Мог бы им быть! Уволился майором.

– Ну, счастливо, майор!

Мужчина нажал кнопку, щёлкнул замок и Павел оказался на улице.

Несмотря на значительную децентрализацию, Москва так и осталась городом, в котором крутятся самые большие деньги, работают самые важные чиновники и живут самые богатые граждане. Транспортные проблемы тут давно уже стали притчей во языцах, а поэтому, самым быстрым видом транспорта в ней уже три четверти века является метро. Будучи по рождению коренным москвичом, Павел это отлично знал, поэтому, прикинув планы на сегодня, решил, что без машины обойдётся. Кстати, и Серёжин «Байкал» остался во дворе. Неторопливо прогулявшись до ближайшей станции метро, Павел нырнул в его глубины.

Гигантская транспортная система проглотила его и пошла вертеть в толпах москвичей и приезжих, гонять туда-сюда по кишкам тоннелей, выплёвывать наружу на станциях и снова заглатывать, выжимать соки в давках и отдавливать ноги в забитых до отказа вагонах, промывать мозги рекламой ненужных вещей через вагонные видеомониторы и плакаты. И постоянно тянуть из карманов и с карточек своих жертв – евро, евро, евро!

Под конец дня г. Самсонов, пережёванный, но всё же не переваренный, вынырнул на той же станции, где и начинал свой анабасис. С трудом, перейдя с инстинктивного уже бега на медленный шаг, он с удовлетворением констатировал, что практически все его проблемы разрешены. А вот, как обстоят дела у Сергея, до сих пор ему было неизвестно, потому, что мобильник того был выключен, а сам он ни разу не позвонил.

Рассудив, что Сергей скоро появится и всё расскажет лично, Павел зашёл в супермаркет и купил продуктов. У подъезда поднёс карточку к замку и тот, приветственно пискнув, открыл дверь. Кивнув консьержу, поднялся в квартиру и принялся за приготовление ужина. Вскоре появился и Пётр, тоже с пакетом продуктов. Ему Серёжа тоже не звонил.

Появился хозяин квартиры только в восемь часов, невесёлый и задёрганный. Как явствовало из его рассказа, вопрос с его лабораторией, оказывается, уже был решён давно, только это не афишировалось по разным резонам. А сегодня объявили об её ликвидации, сотрудникам предложили забрать личные вещи, а помещение опечатали. Завтра будет работать ликвидационная комиссия, которая решит, какие приборы передать другим лабораториям, а какие списать.

Ни заведующий, ни он – Сергей – не смогли ничего доказать, новый директор продавил своё волевое решение через учёный совет. По его, директора выкладкам выходит, что лаборатория убыточна. И это, не смотря на то, что многие годы она считалась лучшей, и её всем ставили в пример. Бывший заведующий уходит теперь на пенсию, а он – Сергей – написал заявление на увольнение. После чего имел тягостную беседу с директором, который предложил ему хорошую, с его, директора точки зрения, и высокооплачиваемую работу. Но, только административную, а не научную. Сергей пообещал подумать, но думать тут, в сущности нечего: нужно искать лабораторию, где можно было бы без помех производить исследования шариков. А у него ничего такого на примете нет.

В тягостной атмосфере друзья сели ужинать. Сергей, погружённый в свои мысли, ковырял вилкой котлету, когда Павел Васильевич вдруг спросил его:

– Серёжа! А ты не думал, что лучшим выходом в таком случае будет создать свою лабораторию?

– Конечно, думал! Но, ведь нужно найти помещение, а в Москве это почти нереально, зарегистрировать частное, или какое оно там, предприятие. Но это всё мелочи: главное приборы. Некоторые у нас в лаборатории были уникальны, изготовлены в единственном экземпляре! Теперь, почти все спишут и под трактор…

– В Москве! В Москве! Свет клином, что ли на ней сошёлся? Есть и другие города, например … Троицк!

– Вы хотите сказать?

– Мы же договорились, «на ты», Серёжа! Помещений у меня девать некуда, сам видел. Списанные твои приборы приобретёт по остаточной стоимости моя фирма. Установим и работай. Что ещё?

– Ещё … ещё … Софт!

– Программы?

– Да. Все приборы имеют компьютерное управление, без него это просто железки и стекляшки. Компы то подойдут почти любые, но главное управляющие программы на винчестерах. А если компы и будут продавать, то их сначала отформатируют и всё!

– А этот софт можно где-нибудь приобрести? – спросил Пётр, до этого не вступавший в разговор.

– В том то и дело, что нет! Для уникальных приборов и софт разрабатывался уникальный. Теперь его сотрут без пользы. Погодите-ка! Кажется, есть шанс! – Сергей схватил телефон и набрал номер. – Андрей? Привет! Да, принимаю соболезнования. Спасибо. Погоди ты, «за упокой»! Скажи, у тебя ведь были копии лабораторного софта на всякий случай? Нет, только моей лаборатории! Что значит, «пока в сейфе»? Как так, теперь выкинешь? Ты уж, не выкидывай, а за мной не окислится! Вот и хорошо, завтра отдашь! Ну, ты вымогатель! Договорились, завтра. Ну, пока!

Сергей положил трубку и впервые за вечер улыбнулся:

– Кажется, у меня будет лаборатория!

– У нас! – поправил его Павел.

– Конечно, у нас, дядя Паша!

– Отлично, начнём завтра, а сейчас скажи мне телефон секретаря директора, и как её зовут. И учти – мы с тобой не знакомы.

Такой поворот дело следовало отметить, и Пётр достал из холодильника ещё по банке пива.

– Дядя Паша! А если у нас ничего не получится? Если эти шарики – просто ерунда какая-нибудь? Ведь какие деньги на ветер! – зарефлексировал вдруг Сергей.

– Не хнычьте, лейтенант, по миру не пойдём, выпейте лучше коньяку.

И они выпили.

***

Конечно, люди планируют, но любые их планы часто рушатся при столкновении с реальностью. И в этот раз планы пришлось серьёзно корректировать. Остаточная цена на списанные приборы оказалась настолько высока, что покупателю, г. Самсонову, пришлось аккумулировать для этой покупки средства двух своих фирм.

Надо сказать, что руководство НИИ стали и сплавов было довольно сильно удивлено визитом частного предпринимателя, желающего приобрести для своих надобностей аппаратуру и приборы закрытой буквально накануне лаборатории. Появился шанс получить от этого закрытия хоть какую-то, но немедленную прибыль.

Возможный покупатель, однако, точно знал, что ему нужно и твёрдо противился попыткам «накрутить» цену. Этот предприниматель, показавший документы на имя г. Самсонова из Самарской области, сказал, что за те деньги, которые ему предлагают заплатить, он мог бы купить и не подержанные, (слово «подержанные» он произнёс, по-особому вывернув губу) а вполне новые приборы, производства не столь престижных фирм, но вполне надёжные. (В доказательство своих слов он показал проспекты мексиканских и бразильских производителей.) И что он так и собирался, было сделать, но решил сэкономить на доставке через океан. Но, если экономии не получается, то никогда не поздно вернуться к первоначальному плану: командировка в Мексику у него в кармане, осталось только пойти купить билеты.

Руководство почуяло, что нежданные деньги, только показавшись, уже расправляют крылья, чтобы улыбнуться и скрыться за океаном и тут же поспешно согласилось на реальную цену. Согласилось оно и на требование нежданного покупателя, чтобы приборы поставлялись в комплекте с «родными» управляющими компьютерами с установленными программами.

Директор вызвал в кабинет бывшего заместителя заведующего лабораторией г. Парамонова и поручил ему лично проследить за комплектацией оборудования.

– Пусть тогда молодой человек поможет мне и с доставкой и последующей установкой приборов на месте, – высказал пожелание г. Самсонов, – издержки по командировке я возьму на себя.

Директор согласился и дал указание секретарю выписать г. Парамонову командировку в город Самара. «Ах, да, в Троицк, Самарской области» – сразу, по получении денег из Троицка на – «Месяца вам хватит?» – на один месяц. В свою очередь г. Самсонов выписал гарантийное письмо, обязуясь возместить затраты по командировке г. Парамонова и пришлёпнул к нему свою печать. На следующий день сумма была перечислена и под руководством гг. Парамонова и Самсонова  начался демонтаж оплаченных приборов и аппаратуры. В полном комплекте с ЗИП-ами и принадлежностями они упаковывались и грузились на нанятые Павлом грузовики. Особо ценное и точное оборудование погрузили в микроавтобус.

Вся эта процедура заняла два дня и к исходу недели из Москвы выехала колонна возглавляемая «Байкалом» Павла. За ним следовали два тентованных грузовика и микроавтобус «Газель». Замыкал колонну Сергей в компании с Петром на своём внедорожнике. Пётр решил поехать, чтобы принять участие в оборудовании лаборатории с сугубо инженерно-технической точки зрения.

«А то, вы там фазу на ноль без меня посадите!» – шутил он.

К сожалению, поездка, так лихо начавшаяся, не обошлась без досадных происшествий: на полпути к Троицку, а это около 500 километров, «Газель» вдруг заглохла, и никакие старания водителя её завести так и не привели к успеху. Похоже, у автомобиля «призывного возраста», как горько пошутил её водитель, вышло из строя зажигание. Попытки ремонта на месте, даже с участием профессионального автомеханика – Павла, не привели к успеху. Пришлось брать её на буксир и тащить в ближайший сервис. Вместе с ремонтом это заняло почти целый день.

Так что к Троицку  подъезжали не днём, как планировалось, а глубокой ночью. Пообщавшись по радио, решили поставить машины пока во дворе башни, а грузчиков заказать наутро. Уже скоро должен был показаться поворот на Троицк, как телефон Павла Васильевича вдруг запиликал мелодию из старинных «Звёздных войн». Павел нажал кнопку, и сказал «алло», но вместо голоса Веры Степановны услышал только шум, треск (ему показалось, что это выстрел), женский крик и рычание.

– Алло! Вера, что случилось? Вы меня слышите? – прокричал Павел в трубку, но ему никто не ответил, а шум и крики продолжались.

Тогда Павел бросил телефон, схватил тангенту радиостанции, поднёс её ко рту и, одновременно нажимая до предела педаль акселератора, сказал спокойным голосом:

– Сергей, Пётр! У нас беда, ведите колонну, я вперёд!

– Что случилось, дядя Паша? – отозвался сейчас же Пётр.

– Потом! Езжайте не спеша. Нужно будет – вызову.

Как жалел сейчас Павел, что отправился в Москву не на любимой своей «Тойоте»! Но и понукаемый взволнованным водителем «Байкал» летел если не как птица, то, как огромный блестящий майский жук, мигая фарами и сигналя. Впереди показался поворот на Троицк. Постовой ДБ-шник,  вовсе не ринулся пресекать такое явное нарушение правил движения, но наоборот, вышел на встречную полосу и перекрыл поток автотранспорта, давая Павлу беспрепятственно совершить левый поворот. В свете фар мелькнуло лицо Федотова.

– Спасибо, лейтенант, – пробормотал  Павел, снова придавливая акселератор и напряжённо прислушиваясь к звукам, доносившимся из телефона.

Там слышались невнятные, на пределе слышимости голоса, а после телефон и вовсе отключился, израсходовав, видимо заряд батареи.

Как ни в чём не бывало, светился красный сигнальный фонарь на его башне, но, въехав во двор через раскрытые настежь ворота, Павел увидел пожарную машину и две «Газели»: милицейскую и «скорую помощь». Пожарные уже сворачивались, а медики хлопотали около лежащей на носилках Веры Степановны, перевязывая ей правую руку и удерживая у её лица кислородную маску. Женщина порывалась встать и показывала куда-то левой рукой, а врач со шприцем в руках тихо её успокаивал.

Выскочив из машины, Павел проследил её жест и увидел в сторонке Барсика. Кот лежал на боку в луже крови, тёмной в свете фар, единственно освещавших двор. Он подбежал к носилкам, его, было, остановил милицейский сержант, но, узнав, пропустил.

– Вера! Как ты? Что случилось?

Ему ответил врач:

– С ней всё будет в порядке, нервное потрясение и ожоги. Сейчас я ввёл ей успокаивающее, и она заснула. На ваш дом напали бандиты, это всё, что я знаю. Мы сейчас отвезём её в больницу. Она просила помочь коту, – врач помолчал – если ему ещё можно помочь.

Пока санитары закатывали носилки в «Газель», Павел и врач подошли к Барсику. Тот ещё дышал и при их приближении приподнял голову и зарычал, но тут же узнал Павла и потянулся к нему со стоном. Только на это хватило его сил и, со стуком уронив на асфальт голову, Барсик впал в беспамятство.

– Помогите ему, доктор!

– Я ведь не котовый врач, – доктор встал на колени и осторожно перевернул Барсика, – пулевое ранение в живот, большая кровопотеря, выходного отверстия нет, значит, пуля внутри. Нужна операция, только и это вряд ли поможет. Как жалко, такой красавец! Если хотите, только для вас, я введу ему наркотик, и он умрёт без мучений.

– Нет, он мой друг и я себе не прощу...

«Скорая помощь» гуднула, и врач встал на ноги, стягивая резиновые перчатки:

– Тогда в «Котопёс» везите. Правда, ночь сейчас...

– Спасибо, доктор!

Павел осторожно приподнял, как будто, полегчавшего, горячего Барсика и понёс его к своей машине. Уложил на сиденье рядом с водительским, и сел за руль. Что-то кричал и махал руками вышедший из башни милицейский майор, но Павел не обратил на него внимания и вслед за «Газелью» вырулил на дорогу, ведущую к Троицку.

Ведя машину одной рукой, Павел рылся в визитнице и наконец нашёл нужную карточку. Телефон ветеринара ответил после третьего гудка:

– Слушаю! – раздался в трубке спокойный, но сонный голос.

– Марат Рувимович?

– Да, кто это?

– Это Самсонов, помните меня?

– Конечно, Павел... Васильевич, что случилось?

– Не могли бы вы открыть клинику? Я уже еду. Очень срочно!

– Собачка, котик?

– Котик...

– Сейчас, только спущусь. Подъезжайте и заходите.

Павел был уже в городе и через несколько минут тормозил у здания, украшенного вывеской «Котопёс, ветеринарная клиника».

Марат Рувимович, пожилой ветеринар, возился с ключами. Наконец дверь открылась, и он жестом пригласил Павла заходить и заносить пациента. Пока доктор возился с сигнализацией, Павел с Барсиком на руках прошёл в операционную и положил еле дышащего, вздрагивающего кота на покрытый пластиком стол. Появился врач в белом халате и приступил к осмотру:

– Может быть вам выйти, Павел Васильевич? – предложил он, – посидите в приёмной...

– Нет, я тут посижу, если разрешите.

– Тогда сварите кофе, мне и себе. Кофеварка на столике сестры. Рана пулевая?