Текст книги "Ликабет. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Владимир Балашов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

– Может направить и куда‑нибудь в другое место – подтвердил маг – но вероятность не велика. Если с восстановлением прав будет все в порядке, а другое маловероятно, то отправлять его в другое место неразумно. В Паннонии, хотя, все и идет к победе, но там все‑таки война, а подвергать опасности жизнь последнего наследника Корвусов глупо, да и патриции не поймут. С другой стороны ему нужно пройти службу, чтобы начать административную карьеру. Южные провинции все тыловые, Африка вообще сенатская провинция. Единственное более – менее опасное место, где можно отличиться и особо не рисковать – Германия. Впрочем, такие вещи решает администрация принцепса. Император лишь подтверждает или отвергает решение. А с администрацией, как я вам уже говорил, у нас все в порядке. Если уж чего‑то опасаться по–настоящему, то Тевтобургской битвы. Здесь все в руках Валерия Александровича, и мы ничем здесь ему не поможем. Единственное что ему может помочь, это подготовка и он сам, вернее его способности хладнокровно принимать решения в опасных ситуациях. В этом я очень сильно на него надеюсь, и вы думаю, тоже.

Что же объяснение вполне разумное. Там действительно ему никто не мог помочь, кроме него самого. Скворцов о чем‑то подумал, усмехнулся, но продолжать разговор не стал. В тот день они совещались еще минут пятнадцать, и больше к общим планам не возвращались до самой весны.

Весна наступила для Валерия неожиданно быстро. За отлаженной жизнью состоящей из тренировок, занятий он как‑то не заметил, что день стал длиннее, морозы от которых окна покрывались разводами, сменялись метелями, метели оттепелями и вдруг под ярким Солнцем зазвенела капель. Все это время он занимался латынью, на которой говорил уже довольно бегло и фехтованием. Хотя раз в неделю они регулярно посвящали время метанию пилумов и дротиков, а также римскому строю, фехтование теперь было основой всего, что преподавал ему Нолин. И занятия здесь проводились также до седьмого пота. Однажды они остались после занятия, Валерий после душа сидел перед большим окном и смотрел как гаснет весенний день. Сквозь форточку с улицы пахло сыростью, весенними запахами и слышались жизнерадостные звуки весны.

– Не знаю пригодится ли тебе занятие фехтованием. Но ты патриций и должен уметь – он посмотрел на Буховцева, видимо выясняя, слушает тот или нет. Валерий слушал.

– Еще ты должен уметь стрелять из лука, ведь тавсы у которых ты якобы жил, лесовики и неплохие охотники. Я не стану тебя тренировать в стрельбе, потому что этому нужно учиться очень долго и даже проучившись, можно научиться стрелять из лука, лишь посредственно. Даже среднего стрелка сделать из тебя не получится, но я не думаю, что кто‑то будет требовать таких навыков от римского патриция. Неделя занятий в лесу – этого будет достаточно, и к тому же нам нужно будет сходить пару раз на охоту. Так как это делали раньше с копьем и рогатиной – он опять внимательно посмотрел на Буховцева. Тот кивнул. В общем‑то все было понятно. Нолин тоже кивнул

– Но это не главное. Главное тебе там возможно придется участвовать в битве, и возможно убивать. Но и это не самое главное. Главное что ты должен будешь делать это, чтобы остаться в живых. Скажи мне откровенно – тебе приходилось когда‑нибудь это делать?

– Убивать? – переспросил Валерий. Он слегка опешил от такого задушевного разговора. Подобные вопросы ему задавали, когда он проходил обследование на полиграфе, но здесь было другое – нет, не приходилось.

– Это ничего – поспешно успокоил его маг, и неловко улыбнулся краем губ – мы знали, кого выбираем. Именно такой человек нам и нужен. Важно, чтобы ты смог это сделать когда нужно. Просто убить, а душевные переживания оставить на потом. Мне показывали твои психологические тесты, но я мало верю тестам. Тебе я верю – он снова замолчал, подбирая слова. Потом продолжил.

– Понимаешь, Валерий, тот мир, в который ты попадешь он другой. Жизнь там стоит немного. Человека могут убить десятки раз за его жизнь. Да, это так. В том же римском обществе, гражданин, поступая даже по законам, рискует лишиться жизни много раз, но он может умереть достойно и для него это главное. Хуже умереть в бесчестьи, или рабом. Поэтому эти люди внутренне всегда готовы к смерти. Насильственную смерть они видят с детства, и для них в этом нет ничего удивительного. На самом деле они не жестоки в душе. Это обычные люди, просто они знают, что за многие веши часто приходится отвечать жизнью, и считают, что это нормально. Этот мир проще нашего, в нем меньше наносного и в чем‑то сложней одновременно. У него есть своя привлекательность. Да, есть. Ты не представляешь, какую это дает свободу действий и ощущение жизни, когда знаешь, что постоянно рискуешь всем – он опять внимательно посмотрел на Валерия.

– Вы говорите так, как будто жили в то время – сказал первое, что пришло на ум Буховцев. Действительно, сколько ему лет.

Тот усмехнулся.

– Может и так. Тебе о таких вещах пока спрашивать рановато, но я бы хотел тебе рассказать о войне. Войне в том, древнем мире. Потому, что тебе придется воевать, и нам нужно, чтобы ты выжил.

Валерий был весь внимание.

– В легионах, я знаю, вас готовили к войне. Тренировки конечно, психологическая подготовка. Было такое?

Буховцев кивнул.

– Тренировки были, и очень много. Психологической подготовки не припоминаю.

Нолин криво усмехнулся.

– В этом вы русские, чем‑то похожи на римлян. К войне всегда готовы и с психикой все в порядке. Поэтому, я рад, что нам попался именно ты. Другие, особенно из Европы, там бы долго не протянули. Но древние войны мало похожи на сегодняшние. Война с холодным оружием совершенно другая вещь. Представь поножовщину нескольких тысяч человек, когда любой может сунуть тебе нож в бок. Поверь, на такую войну способны не все люди. Нужно иметь железные нервы и такую же железную волю, чтобы держать в кулаке страх. А если эти люди орудуют мечами, и собрались не просто для того, чтобы выпустить пар, а для более серьезных целей. Ты меня понимаешь?

Валерий кивнул еще раз.

– Именно в такой войне тебе, возможно, придется участвовать. Как думаешь, сможешь?

– Смогу, если придется. Я немного представляю, как ведут войны в том мире, правда, не знаю смогу ли после этого выжить. Насколько я знаю, легионы так и остались в Тевтобургском лесу.

– Не все. Префект Цедиций с когортой пробился к Ализо. Держись его. Хотя, что я тебе советую, к тому времени ты будешь знать об обстановке на месте лучше меня. В прошлый раз, когда Корвус погиб, мы послали другого человека взять камень. Возможно, его не нужно было посылать, но у нас не было выбора. Тогда он погиб в лесу. Ты должен выжить. Мы не знаем, где происходило сражение, но знаем, что недалеко от того места, где находится камень. Уходи вместе с Цедицием, потом иди за камнем.

– Сражение было не у Калькризе?

– Нет, в другом месте.

Нолин внимательно смотрел на Буховцева.

– Я знаю, ты справишься. Помни – бой, есть бой, если взял меч и пошел в бой, дерись, если нужно убивать, убивай. Отступать можно, но бежать от страха нельзя, это верная гибель.

Валерий кивнул.

– Не бойтесь Тихон Викторович, я не оставлю своих людей, и не побегу.

Нолин улыбнулся и хлопнул его по плечу.

– Я и не сомневаюсь, просто говорю тебе это, чтобы ты начал думать об этом сейчас и подготовился к таким вещам, а к войне я тебя подготовлю.

На этом они и закончили тогда разговор. Подготовка началась неделей позже. После часа занятий по фехтованию Нолин бросил ему полотенце, что означало перерыв. Валерий уселся в кресло и тяжело дыша, утирал пот.

– Не плохо, не плохо – Нолин был свеж, будто и не занимался с ним целый час – римские патриции, если им выпадет случай, оценят.

– Странные какие‑то мечи – Валерий вытирал рукой кованную четырехгранную палку с маленьким, острым кончиком.

– Обычный фехтовальный меч. Римляне, видишь ли, рубящими мечами не фехтовали, а этот в самый раз, и ловкость можно проверить и пораниться лишь слегка. В основном забава патрициев, легионеры тренировались деревянными гладиями. Хотя, конечно, странный. Неудобен и центрован никудышно. Сделали по моему заказу, но сложно кузнецу объяснить, как должна выглядеть вещь, о которой он не имеет не малейшего представления. Настоящие мечи удобнее, обычно из бронзы.

Они немного помолчали.

– Знаешь, с фехтованием у тебя действительно все в порядке. Если учитывать, сколько ты занимаешься. Я попробую повысить твои шансы на выживание, научить тебя быть более быстрым. Возможно, в бою это спасет тебе жизнь. Применишь, когда увидишь, что тебе угрожает опасность.

– Новый вид тренировок. Нечто вроде монахов Шаолиня. – шутя, предположил Валерий.

– Нечто вроде – усмехнулся Нолин. – но скорее это пришло с Запада. И в древние времена, даже древнее тех, куда ты попадешь, воины умели убыстрять бег времени. Для себя, не для других. Попробую тебя научить.

– Случайно не с магией связано? – без экивоков спросил Буховцев.

– Случайно нет. Сплошная физиология. Задерживаешь дыхание, и пошел в бой. Даже очень хорошо тренированный боец в схватке будет ограничен в быстроте своим дыханием. Здесь этих ограничений нет. Прикинул в голове программу, а хорошо тренированному бойцу и не надо ничего прикидывать, он действует по наитию, и выполняешь ее. Выполняешь, пока хватит дыхания.

– А дальше?

– Дальше нужно из этого состояния выходить, иначе можно и умереть. Многие умирали, поэтому я и говорю тебе – применишь, когда будет угрожать опасность. Ну что, приступим, если отдохнул.

Валерий пожал плечами.

– Отдохнул. Можно попробовать.

Действительно, чего не попробовать. Любой навык полезен и может пригодиться. Рано или поздно всегда пригождается. Буховцев в этом давно убедился. Они встали друг против друга, взяли фехтовальные мечи.

– Задерживай дыхание и нападай, потом я покажу тебе ошибки. Начинай – подал команду маг.

Валерий вдохнул, задержал дыхание и кинулся с четырехгранной палкой в атаку. Метил достать его в левую ногу и левый бог. Ничего не вышло, Нолин оказался проворней. Отбил первый удар и ушел от второго. Валерий остановился.

– Что скажешь? – спросил маг.

– Не скажу, чтобы я стал сильно быстрее, если и быстрее, то только от недостатка воздуха. Да и дышится тяжело.

– Так и должно быть. Насчет быстроты – все равно ты сейчас был быстрее, но действовал слишком прямолинейно. Когда задерживаешь дыхание нужно почувствовать некое состояние, нечто вроде легкости, и вперед.

– Состояние сатори. Я слышал этому нужно учиться всю жизнь.

– Сатори – это другое. Здесь все гораздо проще. Будем постигать методом практики. Я пойму, когда у тебя получится то, что нужно. Попробуй еще. Задержи дыхание, качнись немного и если почувствуешь легкость или может, какое другое состояние, восприятие что ли – действуй.

Валерий встал в фехтовальную стойку, задержал дыхание, качнулся и действительно какую‑то легкость и изменение восприятия почувствовал. Легкость вероятно от задержки дыхания, а восприятие было странным как раз из‑за Нолина. Буховцев как будто сконцентрировался на нем. Зал, окна были видны, но ушли в стороны. В центре его внимания был маг. Валерий видел его со всех сторон. Даже со спины. Он, не задумываясь, напал. На этот раз с короткого шага зашел с правого бока, увидел краем глаза замах меча для блокировки нападения и направил удар в грудь. Нолин мигом куда‑то исчез из виду. Валерий опять краем глаза увидел его сбоку, пошел в нападение и услышал

– Стоп. Достаточно. Дыши.

Валерий задышал. Задышал тяжело. В глазах потемнело, и он присел на одно колено.

– Очень похоже – услышал он голос Нолина– будем работать в этом направлении. Тяжело, голова, наверное, болит. Это от недостатка кислорода, а вообще эта штука много энергии отнимает. Хотя все зависит от навыков и здоровья. Были воины, по десять минут в таком бешеном темпе биться могли. Вдыхали немного и дальше. Правда, конец их был печален. Зато, какая геройская смерть – сказал он задумчиво.

– Бешеном? – переспросил Валерий.

– Бешеном – рассмеялся маг – ты себя со стороны не видел. Два удара, но каких. Я едва успел уйти. Для начала очень, очень даже не плохо.

После этого в тренировках добавился еще один элемент. Не очень приятный элемент. После этих занятий у Валерия болела голова и иногда грудь. Хотя, он заметил, что дыхалка у него не пострадала. Скорее даже наоборот. Всякий раз он заходил по времени дальше и дальше, и Нолин его останавливал, хотя, Буховцев не чувствовал в своем состоянии чего либо опасного. Он изучал это состояние, его нюансы. Все остальное – фехтование, язык, и прочее шло своим чередом. Лютаева он видел только мельком. Поговорить с ним по–настоящему ему удалось лишь в начале апреля. Снег уже растаял и около тропок этого заповедника спецслужб начала пробиваться зеленая трава, а из окружавшего их леса накатывали такие запахи, что от них кругом шла голова, и в теле бурлила кровь. Валерий как раз возвращался со свиданья с одной из медсестер. Что поделаешь, жизнь берет свое. Он не старик, в конце концов, да и весна на улице. До этого, еще прошлой осенью наблюдавший его врач, в приватном разговоре говорил, что у мужчин есть определенные потребности и для его полного здоровья, о коем они несомненно обязаны беспокоится, ему следует иметь отношения с девушками. Валерия во время этого разговора так и подмывало рассмеяться. Намекал доктор, как он понял, на проституток, и Валерий тоже намеками сказал, что он подумает. Хотя, сразу решил закрыть эту тему. Общение с проститутками, даже проверенными докторами ФСБ, его мало привлекало, да и навыки общения с женским полом теряются. С тех пор он общался с девушками на подконтрольной территории, а местное начальство смотрело на это сквозь пальцы.

Лютаев не спеша шел перед ним. Видимо, поджидал, как догадался Буховцев. Впрочем, он и сам давно хотел поговорить с магом. С того разговора в Кленовке прошло более полугода, и хотя, Лютаев говорил, что постепенно будет его посвящать в свои особые знания, но побеседовать им еще раз так и не довелось. С другой стороны, в этом логове шпионов, разговоры о тайнах мироздания и особых знаниях были как‑то неуместны. Вопросов же у него накопилось великое множество. Валерий ускорил шаг и стал догонять мага.

– Какой чудесный день, Евгений Андреевич, не так ли? – с ходу обратился он к Лютаеву.

– Чудесный верно. Весна она и есть весна. Да и вы я вижу Валерий Александрович, весь сияете – сказал он с усмешкой.

– Что есть, то есть, весна все‑таки – сменил тему Валерий – однако, я бы хотел с вами поговорить, и не о весне.

Лютаев улыбнулся.

– Ну а я что здесь делаю.

– А я уже начал отвыкать от магии и вашей проницательности – покачал головой Валерий – хотя, все‑таки это не самое удобное место. Может, было бы лучше поговорить после тренировки, скажем. Тихон Викторович мог бы это организовать.

Лютаев пожал плечами

– Зачем я буду вам мешать? Каждый должен делать свое дело и все должно случаться в свое время. Я думаю, у вас появились вопросы с нашего последнего разговора. Задавайте.

– По–моему, здесь все‑таки не самое удобное место. Насколько я понял здесь идет постоянная прослушка.

– С чего взяли? – Лютаев заинтересовался.

– Уроки Полетаева. Благодаря его тренировкам, я знаете ли, в последнее время стал очень наблюдательным, хотя правильней было бы сказать – подозрительным. Надеюсь, со временем это пройдет. К тому же я узнал, что на территории базы строжайше запрещены блокираторы прослушки.

– Странно, а я ничего не чувствую. – Маг вздохнул и как бы ушел в себя, потом уверенно сказал.

– Прослушки нет. Задавайте ваши вопросы.

Валерий начал с того, что его беспокоило и волновало больше всего.

– Когда я узнал о моей легенде, то у меня появилось странное ощущение недосказанного. Эта легенда только для меня, а вы говорили, что рассматривали и других кандидатов. Видимо, для них были другие легенды, и видимо были другие люди вроде Корвуса, которые тоже должны были взять камень. Тихон Викторович мне говорил, что тогда вы все‑таки послали за камнем одного человека. Его убили. Вопросы такие. Кто он и могу ли я с ним встретиться в лесу, и кто были те люди, по легендам которых должны были идти другие кандидаты и что с ними стало? И отсюда еще один вопрос. Кто вообще мог убить Корвуса и этого второго? За этим камнем кто‑то охотится?

Лютаев некоторое время шел молча, обдумывал услышанное. Потом ответил.

– После того как убили Корвуса, у нас не было времени подготовить кого‑нибудь, чтобы отправить его в германские легионы. Обосноваться же там, среди херусков шансов почти никаких. Про марсов и хаттов я вообще молчу. Эти чужаков на дух не переносят, даже своих – германцев. Мы послали одного нашего под видом галльского торговца. Херуски торгуют с галлами. С теми, кого знают. Не знаю, сможете ли вы с ним встретиться. Камень можно забрать в течение месяца после установления определенного стояния космических тел. Сила камня пробуждается, но не активируется, спит. Он ждет человека, который может его взять и через которого он может войти в этот мир. Я вам говорил, что камень разумен и ему нужны разумные существа для общения. На земле единственные разумные существа, способные с ним общаться – это люди. В это время сила камня начинает действовать. Те, кому нужно, могут это почувствовать. Этот месяц как раз пришелся на восстание херусков и разгром Вара. Наш человек знал о восстании заранее, решил не рисковать и пошел за камнем. Камень ему не откликнулся. Почему? Я не знаю. Может, в нем было мало крови невройцев, может по какой другой причине. Своих, скажем так – контактеров, он выбирает сам. Когда наш посланец понял, что его постигла неудача, пошел к нам. В лесу его поймали германцы, они как раз собирались для нападения на римлян, и захотели узнать, что он делает вдали от торговых троп. Пытали его и убили. Вот вкратце и все. Лично я не думаю, что вы можете с ним встретиться. Имя скажу позже. – Лютаев замолчал.

– Насчет охоты за камнем – ничего определенного сказать не могу – продолжил маг – тогда тоже проводили расследование, но ничего подозрительного не нашли. Корвуса мог убить кто угодно. Тавсы могли послать погоню, сарматы и борги, тоже кочевое племя, обитавшее в тех краях, могли напасть на путника. Хотя, они бы просто так убивать его не стали, скорее взяли бы в плен. Эта часть степи довольно обитаема, вдоль реки идет торговый путь и полно разбойников. Эти могли убить и ограбить просто так. Кстати, одежды на нем не было. Что же касается других, то да были и другие, и все они погибли. Не сразу, в течение нескольких лет. Мы готовились задолго. Тогда даже грешили на сам камень. Конечно, стечение обстоятельств более чем странное, но такое может быть. В общении с судьбой, знаете ли, бывает такое – не суждено и ничего тут не поделаешь. Вы наблюдательны, может, встречалось в жизни нечто похожее?

– Такое бывает – кивнул Валерий – но я не знал, что это какое‑то особое знание. И все же может, есть какие‑либо силы или организация, заинтересованная в этом камне и которая могла бы действовать против вас. Понимаю, это может быть тайной, но если эта штука так для вас важна, мне нужно быть в курсе.

Маг задумчиво посмотрел на Валерия. Впервые Буховцев увидел сомнения на его, ранее непроницаемом лице.

– Понимаете, Валерий Александрович, это действительно такие вещи, о которых мне не хотелось бы распространяться. Мог ли кто‑то кроме нас попытаться взять этот камень или помешать его взять? Теоретически мог. В мире, знаете ли, очень много чудесного – при этих словах Буховцев не к месту хмыкнул – и много такого, что и нам не подвластно – продолжил не обращая на него внимания Лютаев. О камне, возможно, не слышал Скворцов, но знаем о нем не только мы. Но про это лучше не гадать, прояснить все равно ничего не удастся. Могу лишь сказать, что мы не почувствовали присутствия чужой воли. Если говорить о том, что мы знаем, и что реально нас окружает – то да, есть, скорее не организация, а сообщество не совсем людей, которые хотели бы получить этот камень. Хотя, они вряд ли знают, как с ним обращаться. Я уже как – то говорил, что мы не едины. В древности были времена, когда на Землю пришел хаос и люди, обладающие знаниями, разбрелись по планете. Как ни тяжело им было жить среди дикости и варварства, они прибивались к различным племенам, жили с ними и путешествовали. Их мир погиб и им пришлось обустраиваться в новом. Да именно так – Лютаев печально покачал головой – что бы я ни говорил о чистом знании, даже мы не можем долго жить без людей. А некоторые из нас, в том числе и ваш покорный слуга, особенно. Многие из них обосновались в Артаклифе, так тогда называли междуречье Тигра и Ефрата, и Элам. В этих краях, в то время самых приемлемых по жизненным условиям, жило много племен. Многие обитали там издревна, многие пришли после катастрофы, и среди этих народов возникло свое знание, своеобразная доморощенная магия, связанная с вызыванием духов и общением с существами иного мира. Так называемыми демонами. Все это было разумеется на примитивном уровне. Было до тех пор, пока там не обосновались многие из магов, обладающих знаниями, куда более высокими. Не знаю зачем, может, чтобы завоевать доверие этих людей, может, чтобы попытаться воссоздать хотя бы кусочек своего мира, они научили их общаться с демонами и общались с ними сами. Я как‑то говорил вам – это черта которую если переступаешь назад пути нет. Да это новое знание и применяя его можно многое сделать, но оно меняет и тебя. И они изменились тоже. Не то, чтобы они стали нашими врагами, просто мы перестали их понимать. Древних государств давно уже нет, но знание из пределов нашего мира до сих пор живет. Живы и те, кто им владеет. Поймите Валерий, они нам не враги, мы часто общаемся с ними, но у них на этот камень могут быть свои виды и наши интересы для них не указ. Если вообще рассуждения на эту тему хоть сколько верны, то этот вариант самый вероятный. Можно конечно предполагать и вмешательство других сил, но для них этот камень дорогая и опасная игрушка. Сложно с чем‑то сравнить. Хотя, знаете – вот если бы сейчас на орбите возник инопланетный корабль, как думаете, сильно ли бы нам магам захотелось наложить на него свои руки – и не дождавшись ответа, ответил сам – не думаю, что это кого‑либо заинтересовало.

Они шли некоторое время молча, потом Лютаев продолжил.

– Валерий Александрович, конечно и нам в этой истории многие вещи кажутся подозрительными, но какой либо зацепки мы не нашли. Если бы действительно что‑то подозревали, то вы были бы в курсе. Рассказывать же пустые домыслы, которым за две тысячи лет не нашлось никакого подтверждения, только вас пугать понапрасну и вводить в заблуждение.

Валерий обдумал слова Лютаева и пришел к заключению, что тот как всегда прав, или выглядит правым, и эту проблему ему нужно было решить в ближайшее время, а именно насколько Лютаев с ним искренен.

– Какие‑то вопросы еще есть? – продолжил маг.

– Как я смогу найти камень или хотя бы место, где он находится?

– Если все что мы планировали верно, а иного предполагать не стоит, вы окажетесь в германских легионах где‑то в мае месяце. Скорее всего вас припишут к девятнадцатому легиону, там как раз не хватало двух трибунов–ангустиклавиев. Должность для патриция не самая выигрышная, но в девятнадцатом и двадцатом легионах соблюдают древний принцип, и каждый трибун, если он патрицианского рода, на две недели становится латиклавием. Так что вы будете вторым латиклавием в девятнадцатом. У вас около полугода чтобы осмотреться на местности, и выяснить где находится тот холм. Хотя в то время это еще не холм, а развалины. Место с такой дурной славой должно быть хорошо известно местным. Отпроситесь у начальства, в девятнадцатом это Луций Эггий, возьмите провожатых и сходите туда. Камень вы там конечно не найдете, но сможете почувствовать его присутствие. Дальше знаете сами, когда будете поблизости, нужно идти за камнем.

Валерий хмыкнул. Действительно, так все просто, что страшно становится. Однако проблема даже не в том, что все вилами на воде писано, а в том, что в случае неудачного исхода у него нет никакого запасного варианта. Если ему не удастся переправиться в будущее, то при самом лучшем варианте он выберется из леса и проживет свою жизнь где‑нибудь в Риме на виминальском холме или на вилле в Лации. Если, конечно, его не прирежут в какой‑нибудь из битв. Ведь после поражения в Тевтобургском лесу его военная службы вряд ли закончится. Буховцев этот вопрос уже обдумывал, вернее начал обдумывать с тех пор, как постепенно развеивались сомнения в реальности его путешествия. Он решил, что если ему все‑таки удастся выжить, то отправится в Палестину и постарается своими глазами увидеть Христа. Пожалуй, это искупило бы все. Лютаев бросил на него короткий взгляд и ничего не сказал. Понял его рассуждения или нет – было неясно.

– Ваше знание, как оно связано с религией? – сменил тему Валерий.

– Любое знание с религией мало связано – маг улыбнулся краем губ – знание и вера вообще‑то разные вещи. Когда священники учили, что Солнце вращается вокруг Земли, мы прекрасно знали, как все обстоит на самом деле, но это не значит, что священники совсем не разбираются в устройстве мира. В самом главном, ориентирах жизни человечества, они преуспели и не важно, что под этим нет научного основания. Вера здесь главнее.

– Даже если заставляет верить в то, Солнце вращается вокруг Земли?

– Поймите Валерий, реальность мира изменить сложно. Ее надо просто знать, но все остальное, что создается в мире людей, и следовательно им подвластно, меняется. Настоящая конкуренция в мире это не обеспечение выживаемости своего потомства, хотя и это конечно важно, а война идей и взглядов на мир. Всякий раз какая‑то идея побеждает, с ней меняется и наш мир. Идея единого Бога и внутреннего человеческого закона в подражание ему – это то, что будет для человека ориентиром на многие века вперед, а знает он об устройстве мира, или нет – неважно. Все равно еще очень долго его знаний не хватит, для того чтобы понять, что такое Бог. Поддерживать человека на этом пути сможет только вера.

Валерий обдумывал то, что сказал Лютаев.

– Вы хотите сказать, что у человечества могла быть другая идея, и история могла пойти по другому пути?

– Могла. Этот мир можно понять, не только рассматривая его в микроскоп, или телескоп, но и заглянув в себя. Так когда‑то познавали его в древности. А вы Валерий Александрович и не представляете, как много страшного можно там увидеть.

На самом деле как раз это Валерий представлял хорошо. Уже давно он завел себе правило смотреть на жизнь без розовых очков. Однако ответа на свой вопрос он не получил. Маг это понял и продолжил.

– Хотя, конечно, очень давно, в древности, еще до начала цивилизаций, которые сейчас считают древними, люди и нас считали богами, а жрецы почитали и пытались выведать у нас пару, другую секретов.

– Зачем? – спросил Буховцев, уже в общем‑то зная ответ.

– Как зачем – удивился Лютаев – чтобы влиять на людей. Для любой религии, от языческой до единобожия, влияние на людей это главная вещь, а для нас это никогда не было важно. Очень долго люди шли к пониманию Бога. В те времена человек был слаб. Не физически и духовно, конечно. Нет, в этом те люди были еще покрепче вас. Просто они плохо знали этот мир и зависели в нем от всего. И все, чего боялись и не понимали, были готовы обожествлять. Мы тогда были неплохими богами. Потом люди стали больше знать и меньше бояться. Глубже смотрели в себя, и больше узнавали о недоступном им мире, а когда появилась религия «рыбаков» мы уже стали им не нужны. Они решили, что есть Бог, с которым всегда будет пребывать их бессмертная душа, есть Царство небесное, а на Земле они всего достигнут сами, и видите Валерий Александрович, у них неплохо получается.

Странная мысль посетила Валерия, и он спросил.

– Церковь знает о вашем существовании?

Маг добродушно рассмеялся.

– Кому нужно, те знают. Если хотите спросить – как они к нам относятся? – скажу – нормально. К большинству. Ведь я уже говорил – среди нас разные встречаются. Но даже в средневековье, как кому бы, не хотелось, нас никто не мог затащить на костер. Мы, знаете ли, не так уж безобидны.

В этом Буховцев не сомневался. Он уже начал кое‑что понимать и на разговоры Лютаева, больше не смотрел, как на желание его подурачить.

Они гуляли по городку долго. Валерий задал еще много вопросов, на которые маг по возможности отвечал. От навалившегося количества необычных знаний у него начала болеть голова и когда они расстались, Буховцев побрел в кафе. Заказал кофе, быстро его выпил и минут десять сидел, глядя на весенний пейзаж за окном. После беседы с Лютаевым у него всегда возникало ощущение, что над ним пошутили, и пора снимать лапшу с ушей. Но постепенно, когда он привыкал к новым знаниям, ему как бы открывался новый мир, и подтверждением реальности этого мира было то, что он видел – маг считает его реальным. Да, черт побери, он ведет себя так, будто этот мир реален. Чем больше Валерий наполнялся новыми знаниями, тем проще ему было их усваивать. Однако, то, что ему сейчас поведал маг, переварить придется еще очень долго. Сейчас обо всем этом не хотелось даже думать. Он и не знал, что все рассказанное ему этим весенним днем, потом будет долго всплывать из его памяти, и многое из рассказанного, станет поводом ля размышлений и ответом на вопросы, которые задаст ему жизнь.