Текст книги "Уровни Эдема (СИ)"

Автор книги: Владимир Ильин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава 12

Пробуждение вместе с прекрасной девушкой стоило мне половины сковородки спагетти, трети банки с лечо и одного пакетика с зеленым чаем. Но, как известно, созерцание женской груди улучшает деятельность сердца, а на здоровье не экономят.

– Заедем в банк с утра? – Мурлыча мотив известной песни, расчесывала Лилия волосы, полулежа на моей постели в фривольно распахнутом халатике.

Так, с утра министр будет вытирать ноги об мое начальство, значит, что-то около часа у меня гарантированно есть. Можно съездить.

– Было бы неплохо, – одобрил я, пытаясь одной рукой застегнуть пуговицу на рукаве своей рубашки. – Весьма неплохо, – автоматически повторил я, залипнув на виды, открывающиеся с кровати.

– Счет откроем или наличными?

– А? – Опомнился я.

– Фунты тебе в рублях наличными или переводом?

– Переводом, – отвернулся я чуть к окну для надежности, иначе никакого делового настроя.

Тут еще, понимаешь, акула банковской сферы под боком – отвлечешься и все, без штанов оставит.

– Кстати, а где мои джинсы? – огляделся я в комнате.

– На кухне остались, – фыркнула Лилия. – Мы ими вчера коньяк вытирали.

– Это мы опрометчиво сделали, – покаянно вздохнул я.

Кто же знал, что стол будет так раскачиваться.

– У тебя они только одни? – Удивилась она.

– У меня их много, – гордо не стал я уточнять количество три.

Вообще, всегда считал, что наличие в доме хозяйки позволяет экономить на одежде, а на практике выходит, что нужно докупать еще одну пару. И футболку приобрести – длинную, но узкую, полупрозрачную такую... Тапки еще. Халат – да демон с ним.

– А сумма какая будет? – Снова она про деньги.

Так, в шкафу у меня сейчас что-то около сорока тысяч с портретами тамошней королевы. В наши деньги миллиона три выходит. А сколько стоит участок земли? Помню, знакомый домик с участком в двадцать соток примерно в тех краях брал за триста тысяч – но там все под снос, строение бревенчатое да туалет-будка. Мне, правда, дом не особо важен, главное – площадь земли побольше.

О рисках тоже не стоит забывать – грянет опять какой кризис, и забудут про железнодорожное строительство. Что тогда с этим всем делать? Картошку сажать? Да и государство наше – оно хитрое и частенько любит играть по своим правилам, каждый раз новым. Вот вложу все деньги, а страна добровольно-принудительно выкупит мой участок за бесценок. Или вообще через суд вернет земли обратно, мол – не использую я их по назначению. Есть такой у нас пункт в законе. Ясное дело, со всем эти можно бороться, и примерно представляю, как, но...

В общем, перспективы хоть и денежные, однако всей суммой рисковать будет глупо.

– Двадцать тысяч. Полтора миллиона в рублях.

И уже отрезая себе путь от переигровки суммы – как в меньшую сторону, движимый опасениями, так и в большую, подзуживаемый жадностью – распахнул шкаф, скрыл спиной манипуляции с кодовым замком и кинул рядом с Лилией десять пачек с купюрами по двадцать фунтов.

– Деньги, – буркнул я ей, закрывая сейф обратно.

Затем, припомнив завершение давнишнего разговора, распахнул соседнюю створку шкафа и демонстративно указал на вешалку с одеждой под пленкой:

– Приличный костюм!

– А я знала, что ты всего добьешься сам, – ворковала Лилия, нежно проводя по импортной бумаге пальчиком.

Что-то нездоровая у нее реакция. Взял белую наволочку от подушки с полки и накинул на деньги – девушка аж вздохнула разочарованно.

– Давай одеваться, – подумав, все же взял я костюм с вешалки.

Джинсы все равно гладить некогда, да и в банк иду, миллионером рублевым становиться.

– Хорошо, только отвернись!

– И не подумаю, – не сводил я взгляда с наволочки.

– Хам! – Отправилась она на кухню.

Так-то наверное, зря я капиталы свои засветил. Но что сделано, то сделано. На всякий, надо будет мельком упомянуть, что это деньги единственные, а остаток перепрятать. Как говорится, тиха украинская ночь, а в таких метеоусловиях шепот подружке 'по секрету' далеко слышно. Должна же Лилия с кем-то делиться самыми пламенными чувствами. Ну а ее доверенное лицо – обсудить услышанное с кем-нибудь еще. Короче, радиостанция 'подруга' запросто может охватить половину города, а мне тут еще жить.

Здание коммерческого банка, где работала Лилия, находилось на главной линии города, отличалось высоким первым этажом и отдельной парковкой 'для своих' позади здания. Такая себе выставка дорогих машин – почти как у администрации города. Тоже место денежное.

– И вот, когда отменили плату за сдачу крови, я начал вечерами шить. Но все-таки через два месяца накопил деньги и выслал беглому олигарху из Лесото на адвоката, благодаря чему он смог вернуть супругу из заточения и снять арест со счетов.

– Бедняжка, – шмыгнула расчувствовавшись от моей истории Лилия. – А я думала, все эти письма через интернет – жульничество.

– Разумеется жульничество, – хмыкнул я. – Шутка это все.

– Гад! У меня чуть тушь не потекла, – стукнула она меня кулачком по плечу. – Такая трагичная история... Так откуда у тебя деньги?

– Товарищ в армии сапером был, дембельнулся – аппарат с собой прихватил. Ты же знаешь, что через наш город шла крупнейшая торговая тропа из Орды к викингам? Грабили тогда торговцев часто, вот они делали возле дорог так называемую дорожную казну, чтобы всего разом не лишиться. Ценности закапывали, да случалось, что гибли. Вместе с ними и знание про ценности пропадало.

– И вы нашли клад? – Ахнула Лилия.

– Под конец второй недели, – утвердительно кивнул я. – Идем по лесу, и тут аппарат как запищит! Мы лопатами в грунт так и вгрызлись, полтора метра копали, пока звук железа о железо не раздался.

– И что там?!

– Сундук окованный, весь позеленевший от времени. А внутри его... – Вздохнул я, поднимая паузу до вершин интриги. – Внутри двадцать тысяч фунтов стерлингов!

– Дурак! Пятый раз уже обманываешь, – расстроилась девушка и распахнула дверь.

– Головой я их заработал, Лиль. – Примирительно произнес я. – Просто так получилось, что в фунтах весь мой заработок. Другого такого вряд ли будет, к сожалению.

– Так бы и сказал, – пробурчала она.

– Вот теперь ты знаешь, что это все мои средства. Разлюбишь опять?

– Такого дурака любить еще, – гордо вздернула она голову. – Пойдем, поменяем деньги этого олигарха из Лимпопо.

– Из Лесото, – поправил я. – И, Лиля, мне бы эти средства без пригляда налоговой поменять? Я ведь все же госслужащий и родины не продавал.

– Сделаем, сапер-любитель.

Через десяток минут грустная девушка за толстенным бронированным стеклом отсчитала мне, чужому человеку, чужие полтора миллиона рублей, которые никогда не были ее и никогда не станут ей принадлежать. Затем приняла их обратно и вновь посчитала, чтобы положить их на мой счет. На этом все хлопоты завершились, оставив на память документы об открытии счета, обещание выпустить именную карту и сладость поцелуя Лилии. Но последнее – не входило в общую программу, Лилия вообще куда-то сбежала по своим делам, так что пришлось брать отдельный талончик и выстаивать очередь.

Благодаря удобному местоположению банка, до моего рабочего места от него – всего минут пять неспешным шагом. Так что уложился с денежными хлопотами в отведенный самим собой час времени и, к удивлению, пришел действительно раньше, чем боссы с планерки у Андрея Сергеевича.

Вернее, те не вошли, а втекли аморфной массой, сформированной и удерживаемой благодаря костюмам. В гроб краше кладут – даже лица землянисто-серые.

– Сергей, – произнес Эдуард Семенович, упав в свое кресло, облокотившись локтями о стол и положив руки себе на голову. – Подойди.

– Я тут, – через десяток секунд стояния возле его стола, напомнил я о себе.

– Сергей, зачем ты сказал министру, что нас остановили?

– Так Анна Михайловна попросила, – повернулся я в сторону начальницы.

Та сидела за выключенным монитором, оперев лицо на ладони. На мой комментарий она глухо простонала запертым в кладовке зомби.

– Сергей, не надо так больше делать, – поднял шеф тоскливый взгляд на меня. – Иначе я тебя...

Далее следовал набор аргументов, которые не возымели на меня ни малейшего влияния, потому что всех их я уже слышал вчера в исполнении министра, когда он говорил их по телефону, и вот тогда они действительно звучали убедительно.

– Я что-то неправильно сделал, да?

Эдуард Семенович ошарашенно замер и внимательно на меня посмотрел – будто прораб на строителя, за спиной которого падает дом.

В наступившей тишине вновь глухо простонала Анна Михайловна.

– Неправильно. Нас премии лишили, Сережа. Только голый оклад на целый месяц.

– Так и на них можно жить, – распахнул я плечи и одарил шефа улыбкой. – Значит, я обычно беру пять килограмм овсянки, самой дешевой, они толком ничем не отличаются...

– Сергей, уходи.

– А хотите, я вам денег займу? – Изобразил я сочувствие.

– Уходи, Сергей.

– Ладно, – понурил я плечи и пошел к своему рабочему месту.

Долго шел – надо было как-то улыбку унять, чтобы не запалили.

В общем, рабочий день прошел тихо, спокойно, и меня даже отпустили с работы пораньше – аж в три часа дня.

– Вон из кабинета!!! – Сформулировал разрешение шеф.

– И ничего стыдного в благотворительных обедах нет! Вам еще понравится! – Но дверь я все же успел закрыть до того, как в нее врезалось что-то тяжелое.

Что-то переборщил я с желанием помочь. И ведь не шефу говорил, а Анне Михайловне – ей же с оклада за эвакуатор и штрафстоянку еще платить, а это как бы не вся сумма месячной зарплаты. Но да ладно – к понедельнику остынут.

Разобравшись с работой, прикинул планы на вечер, не обнаружил их и отправился в клуб реконструкторов. Они там как раз примерно в это время начинают.

Размялся, поработал с копьем. Затем задумался и решил сменить его на более длинное – все же, последнее добытое с ящера, украшенное и усиленное бронзой, было куда длиннее первых двух трофеев. Если не изменяет память, я его удерживал острием на полу, тогда как рука с другим его концом была отведена вперед на уровне груди.

Так-то разницы, с учетом железного нежелания возвращаться в Эдем нет, но и мучать себя, используя заведомо неудобное и короткое оружие в спаррингах тоже нет смысла.

В итоге дошел до стройтоваров, прикупил черенок для лопаты, там же и обрезал в нужный размер. Вернувшись, вновь занялся отстукиванием бетонной стены с отметками – привыкал. Затем выпросил у мастеров клуба услугу, обменяв ее на хрустящую сотенную купюру, и копье обрело тяжелые металлические кольца по всей длине – иначе невесомое оно какое-то, в руке совсем не чувствуется.

Итогом увеличения длины копья и привыкания к нему стала абсолютная предсказуемость поединков – такая, что под конец занятий против меня стали выставлять двоих или троих разом. Благо, ширины зала хватало для маневров, а специально расставленные стулья и столы позволяли сделать бой зрелищнее, и уже для меня – честнее. Иначе никакой скорости не хватит – ведь побеждала всегда команда, а пойти одному из моих соперников на суицидальный рывок, чтобы дотянуться до меня условным оружием, было очевидным шагом. Никто ведь не боялся умереть по-настоящему, получить глубокий порез или лишиться руки или ноги. Так бы, само собой, действовали иначе.

Но все это, разумеется, развлечение и азарт – даже спортом не назовешь. И тем более, никого тут не готовили к реальной схватке, даже умения наши – реплика то ли с книг, то ли с фильмов, то ли с понимания, что 'так правильнее'. А на самом деле – скорость на скорость, ловкость на ловкость, умение и опыт против лихости, вместе с пониманием, что никакого риска нет.

Оттого люди легко блокировали ладонью руки условный клинок меча, 'вычитая' из своего количества жизней одно касание ради смертельного удара по врагу. Естественно, в реальности мах лезвия никто бы даже в железной перчатке не удержал, а болевой шок от срезанных пальцев гарантированно привел к поражению, не говоря об инвалидности.

Со всеми этими особенностями я отчего-то решил считаться, усложняя поединок для себя. Никакой излишней лихости, никакого риска получить серьезный порез. Наверное, виной тому первоначальная легкость побед, да и ребята стали обижаться из-за проигрышей 'новичку'. Моих 'поддавков' так никто и не заметил, а отношение ко мне даже улучшилось – люди любят побеждать и терпеть не могут проигрывать.

Разумеется, я не забывал учиться на чужом и собственном опыте, по-прежнему внимательно слушал Михаила, подсказавшего еще пару 'цифр-стоек' в то время, когда пространство зала занимали другие поединщики. Глупо пренебрегать чужим опытом и советами.

Новые силы и возможности, доставшиеся от Той стороны, не дали готового знания или умений – да и не должны были. Просто в этом подобии 'камня – ножниц – бумаги', представлявшем из себя противостояние ударов и блоков, сближений и маневров уклонения, я стал быстрее всех остальных. Но далеко не самым умелым. Ну а если вспомнить новое правило – 'никакого риска', тому же Михаилу проигрывал на технике начисто.

Толком, до сих пор не знаю, к какому результату хочу прийти. Необходимости уже особой нет – ведь пришел сюда даже не для победы над ящерами, а чтобы победить страх Той Стороны, чтобы не чувствовать себя беспомощным. Сейчас, вроде как, ход закрыт, сон нормален, и ни одна ящерица его не посетила. Даже паучиха – и та не являлась в сновидениях. Наверное, сейчас это просто привычка, которая понравилась. Вон, целых семь часов пятницы провел в клубе, и ни малейшего сомнения в правильности такого решения.

Хотя определенный результат мое посещение клуба в тот вечер все-таки дало.

– Серега, – подошел ко мне Матвей и хлопнул по плечу, отвлекая от очередного – неведомо какого по счету – избиения бетонной стены. – Там к тебе пришли.

– Кто? – Оттер я пот рукой со лба.

– А вон стоит, – произнес он с доброй смешинкой и качнул головой в сторону входа.

Я автоматически повернулся, да так и замер с копьем в руках.

– Лена? – С некоторой робостью признал я в фантастической красавице эльфийку с видеозаписей.

Там она была в камуфляже, в походно-боевых условиях, с прибранными волосами и уже выглядела красиво. А тут – на каблуках, да в светлом платьице с разрезом у бедра, с распущенными золотым пшеничным полем волосами.

– Рот прикрой, муха залетит, – коснулся Матвей моего подбородка. – Что замер, иди знакомься, – зашипел он в ухо и подтолкнул чуть в спину в верном направлении.

И я пошел, с копьем наперевес. В голове мелькнуло совестливое 'как же Лилия?'. На что я разумно ответил, что Лилия – человек, а это – эльф. Два разных вида, а значит никакой измены быть не может.

– Привет, – неожиданно навалилась на меня робость.

– Привет, – с интересом смотрела она на человека, отчего-то решившего стараться ради нее.

– А ты красивей, чем в лесу. – Произнес я.

И еле удержался, чтобы не скривиться от собственного косноязычия.

– Хочешь подержать мое копье? – В панике решил я перевести тему, но от результата чуть по лбу себе не хлопнул.

– Елена, а давайте как-нибудь сходим в кино? – Уже в отчаянии и красный от смущения предложил я.

Та прикрыла рот ладошкой, чтобы скрыть улыбку – но глаза ее смеялись.

– Может, сейчас прогуляемся? Поговорим о чем-нибудь. Например, вы скажете мне свое имя? – Звучал весенним ручьем ее голос.

– Сергей Никитич. Сергей. Очень приятно, – протянул я ладонь для рукопожатия, звучно стукнув копьем в левой руке о пол.

– Не будем торопиться. Вы ведь не пойдете в этой футболке на холод?

– А, да. Сейчас переоденусь. Пять минут.

Хотел было подхватить костюм с рубашкой и метнуться в коридор переодеваться, но тут самообладание изволило вернуться, а простые вопросы о разумности межвидового скрещивания с подозрительно красивыми эльфками, призвали обратно осторожность. И вообще, они нам еще за Эребор ответят.

– Пятнадцать минут, – поправился я. – Только душ приму. Вадим! – Окрикнул я прикорнувшего уже как час менестреля. – Развлеките даму музыкой.

На лице Елены появилась тоскливая обреченность и укор во взгляде. Ничего, зато она действительно будет меня ждать, а я уже в первый вечер смогу ее спасти от пытки и подвала (музыкой, школьного).

В итоге, меня действительно встречали со счастьем на лице, а прогулка в тишине школьного двора нам обоим дарила истинное удовольствие – мне уж точно, а Лене, на таком контрасте, как песни Вадима, наверняка.

Интересное вышло знакомство – ее любопытство о странном поклоннике и мое любопытство ее одиночеством при таких исходных внешних данных. Ну а разговаривали мы, разумеется, как приличные люди совсем не об этом – работа, кино, попытки отыскать общих знакомых и прочая ерунда, за которой легко проходит час времени, и рядом уже не школа, а освещенная по ночному времени пешеходная дорожка вдоль улицы, и вообще пора вызывать ей такси, заодно обменявшись телефонами планируя новую встречу.

– Завтра увидимся, – уверенно произнесла Лена из машины такси. – Тепло пришло, в лесу сухо. Михаил игру будет проводить, я слышала. Я там буду.

– До встречи, – подтвердил я.

Собрался, в свою очередь, на остановку, да в панике обнаружил, что куртка с ключами, документами и телефоном осталась в клубе. А уже почти десять ночи!

В процессе забега обратно, чуть успокоился – у Лилии переночую, если что.

Но к удивлению моему, возле темного школьного крыльца, освещенного только одинокой желтой лампочкой дежурного освещения, меня терпеливо дожидался Михаил – с моей курткой в руках.

– Так и знал, что вернешься. – Протянул он мою одежду.

– Спасибо! – Поблагодарил я от души, накинул куртку, мельком проверив карманы с ключами и внутренний в подкладке с договором на счет в банке.

Все на месте, аж от сердца отлегло.

– Подвезти тебя? – Предложил тренер.

Я слегка удивился от предложения – почему-то в моем представлении, Михаил и автомобиль – вещи не совместимые. Хотя сейчас жигули и москвич до шестидесяти тысяч можно найти на хорошем ходу, в самом деле.

– Был бы признателен. Хотя бы до остановки, троллейбусы вроде ходят.

– До дома докину, – отмахнулся он, а в его руке появился брелок с лейблом фольксвагена.

В затененном углу школьного двора моргнула габаритами современная сигнализация, на секунду показав вполне себе новенький белый 'Поло'.

'А как же кредит и финансовые трудности?' – Чуть было не выпалил я, но вовремя сдержался.

Может, трудности – как раз от 'поло' и есть. За внешним проявлением успеха многие сейчас гонятся.

– Хорошая машина, – похвалил я, когда мы подошли ближе.

Если я прав – мои слова будут ему приятны.

– Да, – коротко кивнул он, не пожелав рассыпаться в положительных отзывах или же фразах навроде 'да я хотел туарег брать'.

Странно.

Мы вырулили со школьной дороги на трассу, пролетели мимо ближайшей остановки – я даже дернуться не успел.

– До той кафешки довезешь? Помнишь, отмечали мое вступление в клуб.

– Хорошо, – кивнул Михаил. – Как тебе в клубе, кстати?

– Отлично. Люди хорошие. На работе вот только завал был, так бы каждый день появлялся.

– А работа тебе твоя нравится? – глянул он на меня в центральное зеркало.

– Да как сказать, – отчего-то решил быть я откровенным. – Если бы не возможность подработки, ноги бы моей там не было.

– Ясно, – вымолвил он после некоторой паузы.

В кармане телефон дернулся поступившей смской.

– Тут как можно свет включить? – Принялся рыскать я по карманам.

Блин, вроде на ощупь – вот он, телефон, но то ли во внутреннем он, то ли во внешнем кармане, то ли я подкладку перекрутил. Не уронить бы.

– Понажимай возле плафона сверху. Честно, первую неделю на рулем, – отозвался Михаил.

– Все, не надо, нашел, – выдохнул я.

Смска от Лилии: 'ты где?'.

'Переговоры с эльфами. Скоро буду' – ей в ответ.

'Лжец и пьянь! Не вздумай ко мне приходить!'

– Миша, тут цветы где-нибудь можно купить? – Тоскливо вздохнул я.

– Это для Лены? Уже? – Поднял он бровь и мельком глянул на меня.

– Нет, не для Лены.

– Почему не для Лены? – Возмутился он.

– Да что-то рядом с ней такой ветер приключений ощущается, что как бы колено не прострелили, – сформулировал-таки я некоторое смутное ощущение, сформировавшееся за вечер. – Слишком красивые и умные девушки опасны.

Хотя, вроде как, по ее словам – кладовщиком на заводе работает, по транспортным компаниям мотается грузы принимая и отправляя. Но что-то не верится, хотя истории она рассказывала смешные и складные.

– Приятно видеть разумного человека, – с уважением прокомментировал он. – А та, которой цветы?

– Она тоже красивая и умная, – почесал я затылок. – Слегка наивная правда, если речь не о деньгах. Только она мне в затылок из лука не выстрелит, если мы разойдемся.

– А Лена – выстрелит?

– У нее есть такой навык, – дипломатично ответил я.

Не говорить же, что когда Лена, задумавшись, смотрит мне в лицо, то от ее взгляда чуть выше переносицы чешется.

– Думал, ты из-за Лены в клубе.

Я, как бы, прямо об этом говорил.

– С Лилей пару недель назад сошлись, – пожал я плечами. – А клуб мне и без Лены нравится.

– Значит, оставишь девушку Вадиму на растерзание?

– Нет, почему. Эльфы – это тоже интересно.

– Понятно, – хмыкнул Михаил.

– Вот такой я негодяй, – повинился я, чуть понурив плечи.

На самом деле, никакой гарантии, что отношения с Лилей не завершатся очередной попыткой навязать свою волю. А опыт девяностых учит занимать сразу две очереди – неведомо какая подойдет первой. Да и не боюсь я особо Лениных лука и стрел – копьем отмахаюсь, в крайнем случае.

– Немного практичности еще никому не вредило. – Повернул он к круглосуточному цветочному магазину. – Вот что. В эту субботу я игру провожу, – остановившись, положил Михаил руки на руль. – Сезон открываем.

Я положил руку на дверь, но дожидался завершения приглашающей фразы.

– Я приду, – не дождавшись его слов, кивнул я. – Ты, кстати, не жди, я вроде сориентировался – мне тут два двора до дома.

– Обязательно приходи. – Осталась в его словах некоторая непонятная недосказанность, но да ладно. А может, просто устал.

– Счастливо! – Махнул я рукой, тронув зазвучавший колокольчиками звонок.

– Сергей.

– А? – Остановился я на пороге.

– Молодость быстро проходит.

Чуть сильнее рыкнул двигатель фольксвагена, выезжающего обратно на трассу.

– С чего бы это он? – Проводил я взглядом машину.

Но на всякий случай взял две упаковки кондомов.