Текст книги "Всадники в сверкающей броне. Военное дело сасанидского Ирана и история римско-персидских войн"
Автор книги: Владимир Дмитриев
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Что касается защитного снаряжения персидских воинов, то оно также было достаточно совершенным и эффективным. Наиболее полно в источниках представлен материал, касающийся защитной экипировки сасанидских всадников. Сюда, прежде всего, следует отнести длинную кольчугу, надежно защищавшую тело воина почти до самых колен. Хрестоматийным в данном отношении примером, своеобразным «наглядным пособием» по изучению снаряжения персидского катафракта является известная статуя тяжеловооруженного всадника в Так-и Бустане, изображающая, вероятно, шаханшаха Хосрова II (590–628). На ней четко видно, что кольчугой были защищены не только корпус воина, но и его руки, шея и большая часть лица.
Кроме того, персидский доспех мог быть изготовлен из небольших железных пластин, нашитых на тканевую основу. Упоминания о доспехах такого типа мы встречаем у Аммиана Марцеллина, отмечавшего, что персы «производили впечатление людей из железа: полоски железа, точно прилаженные по форме частей тела, одевали надежным покровом весь корпус» (Amm. Marc. XXIV. 2. 10); «железные бляшки так тесно охватывают все члены, что связки совершенно соответствовали движениям тела» (Amm. Marc. XXV. 1. 12); «при каждом движении тела тесно облегающие члены пластинки слепили глаза встречным» (Amm. Marc. XXIV. 6. 8). Аммиан сравнивает доспех персов с перьевым покровом птиц, отмечая его легкость и прочность (Amm. Marc. XXIV. 4. 15).
Хосров II в полном вооружении катафракта. Статуя в Так-и Бустане. начало VII в. (воспроизведено по изданию: Herrmann G. The Iranian Revival. Oxford, 1977)
Его носили как всадники (Amm. Marc. XIX. 1. 2), так и пешие воины (Amm. Marc. XXIV. 2. 10; 4. 15; XXV. 1. 12). Описанный римским историком доспех изготавливался, судя по всему, по индивидуальному заказу и не очень стеснял движения персидского воина, что было очень важно в бою.
Характеристика персидского защитного снаряжения Аммианом в целом совпадает с той, что дают его современник Либаний, неоднократно упоминающий о наличии y персов железных доспехов (Liban. Or. XVIII. 206, 264, 265), и Феофилакт Симокатта (Theophyl. III. 14. 2). Антиохийский ритор, кроме того, указывает, что у персов (очевидно, представителей знати) доспехи были «богато изукрашены золотом» (Liban. Or. XVIII. 264).
Неотъемлемым элементом защитного снаряжения персидского воина являлся шлем. Шлемы персов имели в целом однотипную конструкцию и восходили к парфянским образцам, т. е. отличались высоким сводом и приплюснутой с боковых сторон формой. При виде сбоку верхняя часть сасанидского шлема имеет округлые очертания, при виде же спереди – остроконечную конфигурацию. Как правило, боевые наголовья персидских воинов состояли из двух железных скорлупообразных пластин, которые скреплялись друг с другом продольной, зачастую расширяющейся книзу полосой, укреплявшей и закрывавшей место их соединения. Кроме того, другая железная полоса образовывала нижнее основание персидского шлема, а третья шла по линии его поперечного сечения, создавая, таким образом, жесткий крестообразный в плане каркас, укреплявший шлем и служивший его прочной основой.
Шлемы знатных воинов, как и другие предметы их военной экипировки, украшались с помощью плюмажей, гребней, золотых и серебряных деталей (обычно на передней части основания шлема), гравировки, полированных бронзовых заклепок или тонких и также полированных бронзовых листов, накладывавшихся на боковые «скорлупки» шлема под железные полосы каркаса. В последнем случае листовые накладки, видимо, не только украшали шлем, но и предохраняли его от коррозии.
Шлемы сасанидских воинов, обнаруженные во время раскопок:
1– Дура-Европос, середина III в.; 2 – Северный Ирак, IV–V вв.; 3 – Северный Иран, V–VII вв.; 4 – Северный Ирак, V–VII вв.; 5 – Западный Иран, VI–VII вв.; 6 – Северный Ирак, VI–VII вв.; 7 – Северный Ирак, начало VII в.; 8 – Иран, VI–VII вв. (воспроизведено по изданию: Nicolle D. Sassanian Armies. Stockport, 1996)
Персидские щиты (7–2) и умбон (1) сасанидской эпохи (III–IV вв.), обнаруженные в ходе раскопок (воспроизведено по изданию: Nicolle D. Sassanian Armies. Stockport, 1996)
К основанию шлема в его передней части могла крепиться подвижная защитная маска с перпендикулярно расположенной планкой, защищавшая от травм верхнюю часть лица и нос воина. Эта деталь присутствует и на упомянутом выше скульптурном изображении катафракта в Так-и Бустане.
Особый интерес вызывает описание защитной маски сасанидского воина, приводимое Аммианом Марцеллином:
Прикрытие лица так хорошо прилегало к голове, что все тело оказывалось закованным в железо, и попадавшие стрелы могли вонзиться только там, где через маленькие отверстия, находившиеся против глаз, можно было видеть, или где через ноздри с трудом выходит дыхание (Amm. Marc. XXV. 1. 12).
Из слов историка можно сделать вывод, что персы имели маску, закрывавшую не только глаза и переносицу, но и все лицо. Эта задача, как показывают находки шлемов сасанидской эпохи в сочетании с изобразительными источниками, решалась и иным путем: к основанию шлема и нижнему краю защитной маски крепилась кольчуга, полностью защищавшая таким образом голову воина от возможных ран и увечий.
Важной составной частью персидского оборонительного снаряжения являлся щит. На основании материалов источников можно выделить два основных вида сасанидских щитов: большие, которые использовала пехота, и меньших размеров, применявшиеся как пешими, так и конными воинами. В текстах римско-византийских авторов, как правило, фигурируют щиты первого вида. Они имели большие, удивлявшие античных писателей (или их информаторов) размеры и служили, как следует из соответствующих описаний, прежде всего для защиты самих пехотинцев и прикрываемых ими персидских боевых порядков от метательных снарядов и стрел противника. Основа такого щита плелась из лозняка или тростника, а затем ее покрывали сырой кожей:
Персидская пехота, с трудом отбивая щитами стрелы, летевшие из орудий со стен, раздвинула свой фронт (Amm. Marc. XIX. 7. 4).
Прикрываясь щитами, сплетенными из крепкого лозняка и покрытыми сырыми кожами, они [персы. – В. Д.] оказывали самое деятельное сопротивление (Amm. Marc. XXIV. 2. 10).
В резерве были оставлены манипулы пехотинцев; прикрываясь продолговатыми выпуклыми щитами, сплетенными из тростника и покрытыми сырой кожей, выступали они в тесном строю (Amm. Marc. XXIV. 6. 8).
Свои огромные щиты они [персы. – В. Д.] выставляют только для того, чтобы самим обороняться от неприятельских стрел и копий (Proc. Bell Pers. I. 14. 26).
Во время сражения пехотинцы из персидского войска побросали свои длинные щиты и пребывали в полном беспорядке (Proc. Bell Pers. I. 14. 52).
Они [готы. – В. Д.] шли, выставив перед собою большие четырехугольные щиты, ничуть не меньше, чем плетеные щиты персов (Proc. Bell Goth. I. 22).
Сведения письменных источников подтверждаются археологическим материалом. Остатки щитов данного вида, датируемые серединой III в., были обнаружены при раскопках в Дура-Европосе{31}. Они имели прямоугольные или овальные очертания и были изготовлены из расположенных вдоль продольной оси щита стеблей тростника, переплетенных полосками (ремнями) из невыделанной кожи. С обратной стороны имелась сделанная также из тростника рукоятка, за которую воин держал щит.
Щиты такой конструкции были сравнительно легкими, простыми в изготовлении и, что немаловажно, дешевыми. Поэтому ими вполне можно было вооружить сколь угодно много пеших воинов, обеспечив тем самым (пусть и за счет количества, а не качества) в случае необходимости защиту более важному и «дорогому» роду войск у персов – тяжелой коннице.
О щитах второго вида в письменных источниках почти ничего не говорится, и лишь по косвенным данным можно установить, что в том или ином конкретном случае речь идет не о легких плетеных, а о прочных металлических щитах. Так, например, Агафий Миринейский, описывая сражение под Фасисом (555), сообщает о сопровождавшем эту битву сильном шуме, в том числе и от стука щитов (Agath. III. 25). Понятно, что подобный (причем достаточно громкий) звук мог возникнуть только от удара по твердому, скорее всего металлическому, предмету, в данном случае – по щиту. Щиты персов (явно не тростниковые) упомянуты Агафием и в качестве доставшегося ромеям ценного военного трофея наряду с доспехами, луками и колчанами и драгоценными украшениями (Agath. III. 28). Еще раньше Либаний, повествуя о персидском походе Юлиана (363), говорил о персидских «сверкающих щитах», явно имея в виду щиты с металлическим покрытием (Liban. Or. XVIII. 248). В обоих случаях, исходя из контекста, трудно определить, кто именно – пешие или конные воины – использовал эти щиты. В то же время катафракт из Так-и Бустана держит в левой руке небольшой щит круглой формы, что позволяет констатировать наличие такого защитного снаряжения и у всадников, участвовавших в описываемых Либанием и Агафием событиях. Кроме того, Аммиан Марцеллин, рассказывая о попытке Шапура II приблизиться к стенам Безабды во время ее осады (360), пишет:
Как только царь подошел к Безабде, он немедленно начал исследование укреплений. Окруженный свитой панцирных всадников в блестящих доспехах и хорошо заметный среди них, он смело приблизился к самому краю рва. На него были направлены тщательно намеченные удары баллист и туча стрел, но под прикрытием сомкнутых наподобие «черепахи» щитов он ушел невредимый (Amm. Marc. XX. 7. 2).
Таким образом, и здесь мы видим, что катафракты имели прочные щиты, с помощью которых персидский царь был надежно защищен от римских стрел и снарядов. На основании приведенных данных можно предположить, что и найденный во время раскопок на территории Ирана серебряный умбон с изображением львиной морды, датируемый IV в.{32}, украшал щит какого-то (явно знатного) персидского катафракта.
При этом, однако, необходимо отметить отсутствие щита на подавляющем большинстве изображений сасанидских катафрактов, что, в сочетании с высказанными выше наблюдениями, может означать только одно: щит не являлся обязательным и, более того, типичным предметом воинского снаряжения персидских всадников (отсюда и редкие упоминания об этом в позднеантичных текстах). Скорее всего, он использовался в ситуации, когда катафракт не участвовал в полевом сражении, т. е. руки воина не были заняты контосом, но в то же время потенциально подвергался опасности неожиданного нападения со стороны противника (например, при совершении рекогносцировок, как в случае под стенами Безабды, описанном Аммианом).
Из сведений античных авторов следует, что у персов был защищен доспехами не только сам катафракт, но и его лошадь – для нее делался специальный кожаный (Amm. Marc. XXIV. 6. 8) или металлический (состоявший из нашитых на льняную ткань металлических пластин) (Heliod. IX. 15. 4) доспех в виде большой попоны, закрывавшей весь корпус животного, включая зачастую его шею и голову. Подобный тип снаряжения кавалерии являлся традиционным для Ирана и известен по многим письменным, изобразительным и вещественным источникам, относящимся как к сасанидской, так и более ранней – парфянской эпохе{33}.
Вопрос о происхождении комплекса тяжелых доспехов, защищавших и всадника, и лошадь, представляет собой отдельную и до сих пор не решенную (прежде всего из-за отсутствия необходимого источникового материала) проблему{34}. Часть исследователей придерживается мнения о том, что панцирная кавалерия была создана жителями оседлых земледельческих районов Средней Азии с целью защиты от нападений соседей-кочевников{35}.[4]4
Близкую позицию занимали также Б. А. Литвинский и И. В. Пьянков, по мнению которых конский доспех попал в Иран, Китай и, возможно, в Индию именно из Средней Азии (Литвинский, Пьянков, 1966. № 3. С. 44). С. П. Толстов доводит эту теорию до крайности, ошибочно (особенно в свете данных Аммиана Марцеллина) утверждая, что весь комплекс вооружения изображенных на ряде среднеазиатских находок тяжеловооруженных всадников «ничего общего не имеет с вооружением сасанидского Ирана» (Толстов, 1948а. С. 216). Ср.: Горелик, 1987. С. 111, 116, 369.
[Закрыть] Есть точка зрения, что такое снаряжение впервые стали использовать кочевники Среднего Востока{36}. Согласно третьему мнению, родину тяжелой конницы следует искать в Северном Причерноморье и на Северном Кавказе{37}. Существует также предположение, что тяжелая кавалерия появилась на территории Бактрии и Парфии{38}.
Железный (1, 2) и бронзовый (3, 4) конские доспехи, найденные во время раскопок в Дура-Европосе и датируемые серединой III в. (воспроизведено по изданию: Nicolle D. Sassanian Armies. Stockport, 1996)
§ 3. Осадная техника
В отличие от своих предшественников – парфян – персы уделяли гораздо большее значение овладению вражескими укреплениями. Более того, основные, наиболее значительные сражения между войсками сасанидского Ирана и Римской (позднее Византийской) империи, как следует из источников, происходили чаще всего не на открытой местности, а под стенами крепостей и городов. По этой причине отдельного внимания заслуживает комплекс орудий и приспособлений, использовавшихся персами при осаде вражеских либо обороне своих крепостей.
Сразу же необходимо отметить, что осадно-оборонительная техника персов и способы ее боевого применения были идентичны тем, что использовались римско-византийской армией. Более того, обеими сторонами успешно применялись захваченные друг у друга трофейные орудия, что лишний раз демонстрирует практически полное сходство материально-технической и тактической составляющих сасанидской и позднеантичной полиоркии, сложившейся в основном в эллинистический период и мало изменившейся вплоть до позднего средневековья. В связи с этим характеристики, применяемые древними авторами к позднеримским либо раиневизантийским военным машинам, могут быть перенесены и на военную технику персов.
Наиболее подробно осадный инструментарий персов описан Аммианом Марцеллином. Из военных машин Аммиан чаще всего называет баллисту (этим названием в позднеантичную эпоху обозначалась катапульта) (Amm. Marc. XIX. 5. 1; 7. 2, 5, 7; XX. 11. 13), из которой в римлян метались не только камни и им подобные метательные снаряды, но и горшки с зажигательной смесью, о чем, помимо Аммиана (Amm. Marc. XX. 11. 13), сообщают и другие авторы (Liban. Or. XVIII. 237; Proc. Bell. Goth. IV. 11; Agath. III. 25). Следует также отметить, что при защите и осаде крепостей баллисты часто использовались персами не для разрушения укреплений, а для поражения живой силы противника (Amm. Marc. XIX. 5. 1, 6; 7. 2, 5), что вообще было типично для военного дела данной эпохи. Однажды даже сам император Юлиан чуть не погиб от выстрела из какого-то осадного орудия (torтешит murale) (Amm. Marc. XXIV. 5. 6), которым, очевидно, была именно баллиста. Она могла размещаться как на крепостной стене, так и на верхней площадке осадной башни, чтобы более эффективно, направляя снаряды по нисходящей траектории, поражать находящегося на стенах противника (Amm. Marc. XIX. 5. 1, 7; 7. 2).
Главным приспособлением для разрушения стен и башен вражеской крепости являлись имевшие сходное устройство тараны (Amm. Marc. XX. 6. 5, 6; 7. 12, 13; Proc. Bell Pers. I. 7. 12; Bell Goth. IV. 11, 14) и черепахи (Agath. III. 25, 28) различных размеров и, соответственно, мощности. Эти устройства состояли из бревенчатого каркаса и подвешенного к нему на цепях толстого прямого бревна с металлическим навершием – ударной части тарана или черепахи. Для защиты от горящих стрел и других зажигательных снарядов, посылаемых противником со стен, изготовленный из дерева таран, как правило, был закрыт навесом с настланными сверху мокрыми шкурами (Amm. Marc. XX. 7. 13); это позволяло также обезопасить от ранений воинов, раскачивавших бревно тарана. Для подведения этого орудия к стене его основание было снабжено колесами, однако из-за больших размеров и тяжести на пути движения тарана требовалось удалить все препятствия (прежде всего, засыпать ров и срыть вал) и подготовить достаточно ровную площадку, что зачастую стоило осаждающим значительных жертв.
Подробные описания конструкции тарана и черепахи содержат соответственно произведения Аммиана Марцеллина и Вегеция:
Выбирают высокую ель или ясень и обивают один конец на достаточном протяжении толстым железом, придав ему форму бараньего лба, откуда происходит название этой машины[5]5
Таран и баран по-латински называются одинаково – aries.
[Закрыть]; бревно подвешивают на поперечных балках, окованных железом, удерживая его в равновесии между ними. В соответствии с величиной бревна приставляют к нему определенное число людей, которые то оттягивают его назад, то со всей силой толкают затем на сокрушение того, что находится впереди, наподобие того, как наскакивает и отступает баран. От частых ударов, как от одного за другим ударов молнии, сооружения дают трещины и расшатанные стены обрушиваются (Amm. Marc. XXIII. 4. 8).Черепаха делается из деревянных балок и досок; чтобы она не горела, она покрывается свежей шкурой, киликийским из козьей шерсти ковром или сшитым из кусков покрывалом. Под этой крышей находится шест, к концу которого прикрепляется загнутый железный крюк, от него он и называется серповидным шестом, потому что он загнут; его назначение – вырывать из стены камни; иногда его головная часть одевается железом, и тогда он называется тараном или потому, что он имеет твердый «лоб», которым он разрушает стены, или потому, что по примеру баранов он отскакивает назад, чтобы ударить с тем большей силой и стремительностью. Черепаха же получила свое название от сходства с подлинной черепахой, которая то высовывает, то прячет голову: подобно ей, и это сооружение то прячет, то вновь выдвигает «таран», чтобы тем сильнее ударить (Veget. ERM. IV. 14).
Достаточно широко применялись персами и осадные башни (гелеполы) (Amm. Marc. XIX. 5. 1; 7. 2, 5, 7; Proc. Bell. Pers. II. 27. 39; Theophyl. III. 11. 2), в том числе и с защищенной железными листами фронтальной поверхностью (Amm. Marc. XIX. 5. 1; 7. 2). Интересно, что Аммиан ничего не сообщает о наличии таких башен у римлян; нет упоминаний об окованных железом гелеполах и в «Кратком изложении военного дела» Флавия Вегеция Рената – одном из главных источников по истории военного дела у римлян в период домината. Из данных Аммиана следует, что гелеполы в современную ему эпоху вообще редко использовались римской армией. Н. Остин объясняет это трудностью их постройки и транспортировки{39}, однако очевидно, что для персов это было не менее затруднительно, и, тем не менее, осадные башни ими активно использовались.
Вегеций так описывает гелеполу:
Башнями называются сооружения, сделанные из брусьев и досок, по внешнему виду похожие на здания; для того чтобы столь огромное сооружение не было сожжено неприятельским огнем, они очень старательно покрываются свежими кожами и лоскутными покрывалами. Сообразно с их высотой им придается и ширина. Иногда они бывают шириной в 30 футов в квадрате, иногда в 40, а иногда и в 50. Высота их такова, что не только они превосходят высотой стены города, но даже и их каменные башни. Под эти башни по законам механики подводится много колес, катясь на которых и движется это огромное сооружение. Если такая башня будет пододвинута к стенам города, то ему грозит уже непосредственная опасность. В одной такой башне заключается много лестниц, и при их помощи можно различными способами ворваться в город. В нижних ее этажах находится таран, при помощи которого разрушается стена; в середине имеется [перекидной] мост, сделанный из двух балок и заплетенный прутьями; его внезапно выдвигают и помещают между башней и стеной; по нему проходят бойцы из башни, переходят в город и занимают стены. В верхних этажах этой башни помещаются воины с пиками и стрелки, которые с высоты башни поражают защитников города пиками, метательными копьями, камнями. Раз это случилось, город захватывается без замедления (Veget. ERM. IV. 17).
Важную роль при осаде вражеских городов играли также осадные, или штурмовые, щиты (плутеи), служившие прикрытием шедшим на штурм персидским воинам (Amm. Marc. XIX. 5. 1; XX. 6. 3), и штурмовые навесы (винеи) (Amm. Marc. XIX. 7. 3; XX. 6. 3; XXIV. 2. 18). Эти осадные приспособления также описаны Вегецием:
Эта машина [винея. – В. Д.] собирается из легкого дерева; в ширину она имеет 8 футов, в высоту – 7, в длину – футов 16. Ее крыша делается из досок и хвороста в два слоя. Точно так же и бока заплетаются прутьями, чтобы сюда при ударе не проникали камни и копья. Снаружи во избежание пожара от брошенных зажигательных снарядов они покрываются сырыми, только что содранными шкурами или лоскутными покрывалами. Когда этих виней сделано много, они ставятся в ряд, и под их покровом осаждающие спокойно приближаются к укреплениям, чтобы подрывать фундамент стен.
«Плутеями» называются машины, которые, наподобие арки, сплетаются из хвороста и покрываются или киликийскими козьими покрывалами, или кожами; они двигаются на трех небольших колесах, из которых одно находится посредине, два других ставятся спереди «в головах»; благодаря им это сооружение можно повернуть в любую сторону, наподобие телеги; засев под ними, враги подходят к стенам, и, пользуясь этим прикрытием, они стрелами и пращами или же метательными копьями прогоняют всех защитников с бруствера стен, чтобы тем легче получить благоприятный случай и подняться по лестницам на верх стен (Veget. ERM. IV. 15).
Кроме того, при штурме римских и византийских укреплений персы не могли не использовать штурмовые лестницы (Amm. Marc. XIX. 5. 6; XX. 6. 3; 7. 6; Proc. Bell Pers. I. 7. 25; II. 7. 9; 8. 20; 27. 18, 19, 21; 27. 29, 39), с помощью которых воины взбирались на крепостные стены.
При обороне находили применение толстые стеганые шерстяные завесы, которые античные авторы называют киликийскими (Amm. Marc. XX. 11. 9; XXIV. 2. 10; Proc. Bell Pers. II. 26. 29; Agath. III. 6; Theophyl. II. 18. 3). Персы вывешивали их на наиболее уязвимых участках крепостных стен с наружной стороны для смягчения удара пущенного из вражеской баллисты снаряда (Amm. Marc. XXIV. 2. 10) либо прикрывали ими промежутки между зубцами стены для защиты своих воинов от метательных снарядов и стрел врага (Amm. Marc. XX. 11. 9). Как отмечал в связи с этим Вегеций, «по бойницам надо протянуть двойные циновки или козьи киликийские ковры, чтобы они задерживали полет стрел; не так-то легко пробивает стрела или дротик то, что качается и уступает удару» (Veget. ERM. IV. 6).
Кроме того, во время обороны персы широко использовали различные подручные средства, обычно применяемые в такой ситуации: бочки, обломки колонн (Amm. Marc. XX. 11. 10), расплавленную смолу (Amm. Marc. XX. 11. 15), охапки горящего хвороста (Amm. Marc. XX. 11. 18–19), сети и канаты для захвата и удержания ударной части тарана (Amm. Marc. XX. 11. 15), камни (Amm. Marc. XX. 11. 9) и другие приспособления и материалы.
Таким образом, можно констатировать, что сасанидское войско владело тем же комплексом осадных орудий и устройств, что и римско-византийская армия, а в ряде моментов даже превосходило своего противника.
