Текст книги "Лена (СИ)"

Автор книги: Влад Митрич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Дрожание возбуждало, и плотное ритмичное трение самым чувственным у женщины местом через несколько минут дало долгожданный эффект – Госпожа кончила. Сладко, необычно, впервые по собственной инициативе полностью управляя процессом без откровенной мастурбации и при помощи Раба. Раба с большой буквы. Унижение другого человека добавляло особо острую пикантность…

– У-у-х, – громко охнула она и на ватных ногах присела, одновременно вытягивая из задницы раба искусственный член.

– М-м-м. – непонятно помычал он. Из открытой расширенной задницы что-то мутное капало, откровенно запахло сероводородом. Длинный красивый член так и торчал колом. Яйца сплошь посинели.

Просидев, блаженствуя, несколько минут, Госпожа нехотя обогнула стойки и подошла с отчаянно мычащей голове раба.

Выдернула кляп и хрипло-лениво поинтересовалась.

– Что опять, сучонок?

– Я не могу, Госпожа. – Подобострастно заговорил он. Просяще, как ребенок у мамы. – Если немедленно не кончу, то умру… умоляю, Госпожа… – в следующий момент кляп занял свое место. Чтобы через минуту освободиться.

– Отлижи свою херню, мразь, – и с этими словами страпон, раздвигая челюсти, проник в рот Андрея.

Его не вырвало. Он тщательно облизал пахнущий его собственными испражнениями фаллоимитатор и мычанием показал, что все, готово.

– Все, что прикажете выполню, Госпожа! – быстро проговорил он, боясь снова оказаться с кляпом во рту и не ошибся. Красный шарик залез между зубами, а ремень на затылке подтянулся.

Первым делом спокойная Надежда Александровна полностью освободила раба из станка и за ошейник, к которому прикрепила поводок, подвела к вертикальному Х-образному кресту. Поставила спиной к креплениям. Внизу зафиксировала ноги, вверху руки, и вытянула тело, отдельным моторчиком удлинив крест. Андрею с кляпом во рту пришлось расслабляться, чтобы не стало мучительно больно… но суставы потрескивали. А проклятый член так и торчал, как сучок Буратино, мучительно требую разрядки, которую по уже сложившейся привычке мысленно вызвать не мог. Все, что угодно мог отдать за возможность кончить. Пусть без оргазма, хотя бы так… но Госпожа имела свои планы.

Звук мотора и крест опускается горизонтально. Госпожа судорожно срывает завязки, сдергивает трусики и мокрой киской сходу насаживается на ствол. Взвизгивает от необычной длины и приподнимается. Начинает опускаться осторожно и медленно, но постепенно теряет контроль и прыгает, приседая, принимая твердый горячий член на всю глубину. Громко в такт стонет. Раб что-то мычит через кляп, но Госпоже безразлично. Она вся в себе, прислушивается к собственным ощущениям, опасаясь пропустить главное. Задышав быстро-быстро, села на бедра Андрея, не обращая внимания на размеры вошедшей в нее плоти, двигает собственным задом вперед-назад, шаркаясь разбухшим ктитором о гладкий лобок раба… громко стонет и резко замирает. Андрей чувствует, как несколько раз сжимается его член неожиданно сильными мышцами влагалища Госпожи. Через десяток секунд она в бессилии падает на его грудь…

– Какой ты, сучонок, большой, теплый и твердый, – шептала Надя, отдыхая. – Наверняка сильный. И чего тебе не хватало? Девок портил, которые после в петлю лезли… зачем? Да не мычи, я все разобрала…. Кончить желаешь? Ан нет. Мне так нравится на тебе, таком теплом живом и горячем лежать, ощущать твой ствол, дергающийся, в себе… глубоко так… кайф. Пока не разрешу – не кончишь, бесполезно…

Отдохнув. Надя полезла на его лицо, совершенно не опасаясь, что мужик может задохнуться. Отстегнула кляп и села на рот, приказав «лизать». Изредка поднималась, когда раб начинал особо сильно дергаться и тогда он шумно дышал, не успевая вымолвить ни слова, потому что Госпожа награждала его своей промежностью снова. Командовала «лизать плотнее, быстрее» или «аккуратнее, медленнее». Однажды, сама только что догадавшись, приказала сосать клитор, как член и больше не произнесла ни слова. Часто задышав, задергала задницей, в голос завизжала и резко замолчала, напрягшись. Раб под ней бесился от нехватки воздуха, но сосать и лизать не переставал.

– А-а-а, – вдруг завопила в голос и замолчала, закрыв глаза и несколько раз дернувшись.

Постепенно, рывками расслабляясь, сползла с лица Андрея на его грудь. Он шумно и облегченно вздохнул, хрипя, словно вынырнул из глубины метров сто, не меньше.

На волне счастливого удовольствия, по характеру суровая Надежда Александровна, между делом высказала: «кончай уж, болезный, разрешаю»…

– Помогите, Госпожа! – взмолился он тоскливо-ревущим голосом, плача чуть ли не навзрыд.

Надежда лениво развернулась, перекинув ноги и плотно взялась за член. Раб, поскуливая, тяжело задышал. Не плюя и не смазав руки, хозяйка несколько раз прогнала шкурку вверх-вниз. Ствол ощутимо напрягся, хотя казалось, куда больше-то? Дернувшись несколько раз, будто бы приседая, втягиваясь в корень, пулеметом выстрелил густую белую сперму, капля которой попала Надежде Александровне в глаз. Пришлось, морщась, промаргиваться. Все действо длилось несколько секунд и сопровождалось шумным мычанием: «Ы-ы-ы, мля-а-дь…», – кулак почти полностью наполнился липкой, вязкой теплой жидкостью…

– Ну ты козел! – в сердцах высказалась Надежда, вытирая глаз какой-то тряпкой. Но… обернувшись и разглядев его счастливейшее лицо, услышав искреннее, горячечное, от сердца сказанное:

– Спасибо, Госпожа, век благодарен буду… – простила…

Суровая несгибаемая чиновница простила насильника. Ни в жизнь не поверил бы! Более того, сама же ему вздрочнула. Неисповедимы пути Господни! В натуре, млядь.

Глава 15. Обычное новоселье

Созвонилась с Леной, Надежда рассказала об экзекуции Андрея, объяснила проблему с разбором «красной комнаты», извинилась, что на некоторое время ей придется остаться на месте, заодно уверила, что через два дня особняк станет полностью ее, как подарок. В ответ Надежда Александровна услышала:

– Да хрен с ней, с комнатой! – воскликнула Лена, обрадованная скорым обретением коттеджа. Но поворчала все-таки. – Хотя нашла место, гений недоделанный, самое что ни на есть скрытое, будто это не мой будущий дом, а Хогвартс в натуре! Или я, по-твоему, в «оттенках серого» жить собираюсь? Но ладно, не дрожи, прощаю. Замок, значит, врежь и ключи только мне… а за дом в целом, огромнейшее мое спасибо. Во сколько обошелся? – в переводе на доллары оказалось целых девяносто штук! И это со скидкой. В принципе, примерно так она и предполагала. Ну очень хороший, добротный и большой дом с солидным приусадебным участком более половины гектара со всеми подведенными коммуникациями, обнесенный кованным забором, сквозь который рука злоумышленника если и пролезет, то обратно никак. Поймается, как Макака в тыкве с фруктами. – А комнатка во сколько обошлась?

– Всего лимон рублей, – объяснила рабыня, – восемьсот с копейками, если точнее, даром, считай.

– То есть ты – пустая, – уточнила Лена, сложив дважды два.

– Ну-у, – так прямо сказать нельзя… Если о свободных средствах, то да, а если…

– Все, не грузи меня. Документы с ключами завези домой и обустрой это как подарок от администрации. Я скажу когда, чтобы муж с детьми дома были. Придумай поправдоподобнее, чтобы у мужа сомнений не возникло.

– Это вряд ли, – усмехнулась чиновница. – в халяву люди обычно стараются верить и лишних вопросов не задают. Во избежание…

– Согласна, но все равно. Постарайся уж. Да, слушай, теперь я понимаю почему Андрюша сегодня счастливый, как валенок летом явился. С утра шуточками так и сыпет, девок достал. Не успела с ним поговорить, а то бы выясняла… м-да, Надя, комната пусть остается. Такая приблуда самой пригодится… это я еще видео не смотрела.

– Какое видео? – удивилась Надежда, напрягшись.

– Да, не бери в голову, предпочитай естественный секс. Забудь. Это приказ. Не про голову, черт, про видео не вспоминай! Отбой.

И сразу набрала Пустышку.

– Документалку снял? – сразу взяла быка за рога. – Скинь на ватсап.

– Но, Г… Лена, длина не позволяет. Можно я на облако залью и ссылку скину?

– Да хоть закладку скинь, лишь бы я заценила. Жду.

– Подожди, не отключался! Хочу извиниться за неудобный ракурс и звук, который местами не разобрать…

– Да я не жду от тебя Голливуда, придурок! Факт предоставь, это главное.

Звук действительно вышел не очень. То громкие команды, то еле различимый шепот. Четко было видно голую задницу раба, по которой хлестала хозяйка. Поначалу нехотя. По лицу было видно, как она с отвращением морщится. Постепенно злость нарастала и в заключительные минуты, когда в руках у Надежды оказался гибкий пластиковый хлыст, Надежда наслаждалась криками жертвы, охотно поливая ударами нежный анус и яйца, которые буквально через несколько касаний, со стороны казавшихся чуть ли не нежными, налились синевой, а ор Андрея забил динамики. Оригинальность фиксации жертвы, когда он при попытках шевелиться смещался всего лишь на несколько сантиметров, Лене понравилась. Концовку в Х-образном кресте просмотрела ускоренно. Да, качество обламывало, но в целом наказание маньяка, особенно когда он ревел и плакал от страпона, как юный детсадовец, Лену устроило. Да, кончил с оргазмом. С мощным и долгим, доселе не виданым. Но ситуация, возможно, закрепится, как тот же импринтинг, и ему может понравиться «работать вторым номером». Лена, конечно, запретила совершать насилия, но интересней будет если он сам потянется…

Чиновница пришла через день и торжественно провозгласила, что их семья с двумя детьми выиграла лотерею и получила в собственность целый коттедж, с условием, что квартира сдается в фонд города.

Пацаны прыгали, выпытывая, а у нас у каждого будет своя комната? Лена вопросительно посмотрела на Надежду и та подтвердила. А интернет? Снова кивок от чиновницы. Они заорали «Ура!!!» и сразу принялись отстегивать от «шнурков» компьютер и ноутбук.

Лишь Серега, вчитавшись в бумаги, поинтересовался.

– А почему на Елену Гуляеву все записано?

– Потому что Ваша фамилия Хроленко, фамилия детей Андреевы, а материнский капитал получала мать, Гуляева. Или Вас устроила бы Андреева?

Серега отрицательно замахал руками и согласился.

– А как хату сдавать? – поинтересовался практически.

– Когда полностью переедите, Ваша жена и ее бывший муж подпишут соглашение…

– А если он откажется?

– Не думаю, – ответила Надежда Александровна, загадочно улыбнувшись. Серега ей поверил.

На самом деле никому ничего подписывать не надо было. Оформлением повой жилплощадью для детей, которая явно перекрывает метры, купленные с вложением маткапитала, пройдет «на ура» – не в первый раз. Бывшему вернется половина стоимости с автоматическим гашением ипотеки, половина – Елене. Схема давно отработана. Разве что дети в семье остаются, а не оформляются в детдом.

После ухода чиновницы, хором решили устроить гулянку. Тем более, что была пятница. Детям Детское шампанское с мороженным и тортом, взрослым пиво, водку и обоих бабушек с Валентиной в придачу.

В большой комнате разложили стол, в кои-то – веки собрали диван, нанесли табуреток и стульев, позаимствовав у соседей, выставили из холодильника все, что было и заказали в доставке. Единственным мужиком – собутыльником Сереге оказался его дядька, родной брат давно умершего отца. С ним они и удалились на кухню, от бабского галдежа устав.

– Серега, – стуча себя в грудь, в который раз пьяно спрашивал дядя Матвей. – Не верю я в халяву и все ты! Государство по-любому обманет и не спросит! И хрен ты что высудишь. На тебе, выкуси! – большим рабочим кулаком с въевшимся до кости маслом показывал фигу. – Ты точно проверь, Серега! Я ж тебя, как сына люблю, – заявил родственник, появлявшийся в поле зрения раз в полгода и жену свою никому не показывал, как и сегодня, собственно. Неожиданное обретение жилья родным племянником поводом не стало. Как и его пятилетней давности свадьба.

– Все я пролистал. Матвей, в каждую буковку вчитывался – без обмана. Хоть завтра переезжать можно.

– Ну, – сказал многозначительно, грозя заскорузлым пальцем, – гляди у меня! Я в душе добрый, но так отоварить могу! Со мной смотрящий на районе, чтобы ты знал, за руку здоровается! Так что, обращайся… Марик, слышал? Я с ним с детства Вась-Вась! Вместе хорька в огороды загоняли…

– Да помню я все, дядя Матвей, – успокаивающе высказался Серега. По сравнению с ним, он ощущал себя до омерзения трезвым. – Обращусь…

– И не стесняйся давай! Ты мой самый родной че-че-лове-е-к, – Последнее слово потонуло в слезах. Он уперся в грудь Сереги и завывал в голос. Футболка быстро намокла.

А в зале уже звенело домашнее караоке. Микрофоны и приставка давно были куплены и раз в год использовались на полную. Сегодня вышло внеурочно.

– То-о-лька рюмка водки на столе, – тянула пьяная Валька, считающая, что у нее есть голос. Не без оснований, кстати. Петь она умела.

В общем, вечер удался. Пьяная Лена в два ночи, когда гости разошлись, а дети, шмыгавшие средь нетрезвых гостей туда-суда, окончательно вырубились, набросилась на мужа и он, как успел привыкнуть, устоять не смог.

– Люблю тебя, милый, – горячилась Лена. Все прошло по накатанной.

Утром, стоная, попросив мужа принести воды «обязательно холодной!», вспомнила, одним махом осушив полный стакан.

– А ты в курсе, что Валька мужика нашла? Говорит, серьезно. обещает познакомить… – сказала и уснула. Серега лег рядом и тоже вырубился. Слава богу, в школе номер 28, куда ходили дети, была пятидневка. Пацаны сейчас дрыхли без задних ног.

На мебель Лена оформила рассрочку и два дня были заняты переездом. Распределили комнаты, среди мальчишек – через драки и обиды, и все равно половина помещений пустовала. «Красная» комната пока осталась незамеченной. Во дворе перед гаражом с автоматическим открыванием двери притулилась неказистая тойота, по сравнению с важными джипами соседей, смотрящаяся сироткой. Это даже Серега, далекий от темы, заметил.

– Мы как бедные родственники смотримся, мать, – высказался он, выйдя на неухоженный участок.

– Ничего, облагородим здесь все… и машину поменяем, – убежденно ответила жена. Муж ей поверил.

На новоселье Виталина, ни на миллиметр, ни на капельку не поверившая в «подарок» Администрации, отдала-таки Лене пять штук долларов, от которых она ранее благородно отказалась. Теперь взяла.

– На обустройство территории, – гордо сообщила директрисе, беря деньги.

– Конечно, Леночка, я понимаю. Могу дизайнера посоветовать… – сказала искренне улыбаясь, тщательно скрывая мысль «да хоть корову лысую бери, ведьма млядская, только отстань». От долга такой странной особе хотелось избавляться как можно скорее. Пусть она хоть сто раз «прощает», знаем таких!

От того, что рассказывали подруги, побывавшие в руках маленькой стервы, волосы дыбом вставали. Размеры, разнообразия, переливы удовольствий, рассказанные подругами, наполовину, наверняка, приукрашенные, – деньги же платили, – внушали ей маленький ужас. Она на себе испытала истинную силу Елены и боялась ее. Но подругам улыбалась так же добро и ласково, как сейчас собственной работнице, отдавая себе отчет, что неизвестно кто кому тем самым «работником» является.

– Я подумаю, – пообещала Лена, принимая деньги двумя руками, как бы случайно касаясь чужих пальцев. Решила искренне, от сердца отблагодарить начальницу. Завтра она придет на работу не выспавшаяся, но счастливая. Сиять будет.

А в ближайшую пятницу устроили новоселье «для своих», куда ушла целая штука из неожиданно приобретенного подарка. Свои – это ближайшие халявщики из двоих Лениных подруг, одна из которых заявилась «со своим молодым человеком», закадычного друга Сергея – вечно безденежного, и еще двух семейных пар из числа старых приятельниц Лены, отколовшихся по мере замужества. Наверняка пришли из зависти, но зато единственные с солидными подарками, за которые нестыдно.

Во дворе устроили шашлык-барбекю, за которым колдовали быстро перезнакомившиеся нетрезвые мужики, на веранде из подручных материалов соорудили стол и лавки, в общем, знакомая дачникам история.

В середине разгара веселья, перекрывая шум музыки из домашнего центра, вынесенного на веранду, к Лене нагнулась Настя – одноклассница, пришедшая с мужем.

– Пойдем, поговорил, – прокричала в ухо, – тема есть.

– Чего, Насть? – спросила Лена закурившую приятельницу. На улице по-осеннему стемнело и похолодало. Все, том числе и хозяева набросали на себя весь хлам, который не удосужились выкинуть из старого дома и, от которого еще ранее пора было избавиться с родительской дачи. Вывезли перебрать, да он как-то прижился. Вот мама и обрадовалась новому дому дочери – все сюда. Разбирайся, Елена!

– Ты же в «Виталине» работаешь, так ведь? – издалека начала Настя – ухоженная блондинка, выглядевшая не старше Лены. Детей у нее почему-то не было.

– Давай ближе к телу, Насть, – поморщилась Лена и неожиданно глянула в верх. Там в безоблачную безлунную погоду сверкала россыпь звезд…

Когда она в последний раз смотрела на небо? Невольно задумалась над этим, пораженная небесной красотой, которой в последний раз восхищалась лишь в детстве, пожалуй…

– …или визажистом, не важно, по получаешь ты солидно. Этот дом тому свидетельство…

– Допустим, – согласилась Лена, из-за звезд пропустив половину предложения. – Дальше что? – алкоголь приятно кружил голову, настроение снижаться никак не хотелось. Наоборот, хотелось продолжения праздника!

– К тебе обязательно обратятся, Лен, – Настя заговорила так грозно, как только умела. А умела она либо визжать, либо мямлить… или тупую блондинку включить – это была ее высота. – Так ты скажи, что через Витю моего вопросы…

Лена заржала. Повисла на Насте, чтобы та не убежала и еле сумела успокоиться.

– Ой, Настюха, ты извини, но перед завучем, когда ты дурочку специально включала, ты… о-ох, ты… солидней выглядела, чем… а-а-х! Все-е, успокоилась, Лена, угомонилась…чем… чем сейчас… хох! Выдыха-а-ю… Извини, Настюх, но правда! Чего он сам не подошел? Ты-то ладно, подруга, тебе можно, а нему так и передай, что передастом работать несолидно. Сами подойдут, сама разберусь. Хорошо? А сейчас пошли гулять дальше. Всем предлагаю селфи! – заорала Лена громче музыки.

Через несколько минут все защелкали вспышками, включая Лену. Групповые, одиночные, на фоне дома и очага от шашлыков, с зеленью или мясом во рту, общая за столом, дурашливые и серьезные – всякие. Три четверти, разумеется, удалятся, оставшихся для воспоминаний о зрелой молодости родителей хватит и внукам, и правнукам, хоть соли, хоть маринуй.

Виктор все-таки решился подойти в хозяйке дома.

– Лена, послушай, я не от себя выступаю, а…

– Я так Насте и сказала – передаст. Не стыдно, Вить?

– Переговорщик, – с металлом в голосе поправил муж одноклассницы. – Ты пойми, опасные люди тобой заинтересовались, попросили выяснить кто ты есть.

– Ну, выяснил?

– Нет. Ты – загадка. Помолодела, похорошела – это не пустой комплимент, уверенность в тебе появилась непонятно на чем основанная. Потому и Настю послал предупредить, а вовсе не для того, чтобы обидеть.

– А, – Лена отмахнулась, – какие обиды? Проехали. Так и передай, если большие дяди спросят – все кредитное, кроме дома, который по случаю… пошли танцевать, Вить, достал серьезностью. Не порти праздник!

– Но слова мои запомни! – крикнул вслед уходящей Лене.

Пьянка быстро забудется, такие миллион на день случаются, а вот если чего поинтересней устроить… на втором этаже кроме двух детских еще три комнаты полностью отремонтированные стоят, правда, пустые… на первом кроме большого зала и их с мужем спальни еще две. Всем семьям хватит с избытком! Пусть ищут и обрящут…

Из десятков «пустых» снимков, нашлись те, которые новые души отсканировали. Как оказалось, этими новыми вышли все присутствующие. Теперь они в смартфоне отображались не безымянными объектами с номерами, а подписывались и аватарки появились. Причем, как заметила Лена, просматривая базу клиентов, имена не всегда соответствовали тем, как именовались по паспорту, записанные в абонементах или сертификатах.

Виктор… аватарка его, имя не изменено, но следующая страница поразила. Он, оказывается, уже кого-то шпарит! Шарик возбуждения на фоне тайминга выписывал горки, замирая то в нижней точке, то на середине плато, но до высот, когда оргазм необходим, как воздух, и наступает неизбежно, если не запрещается «кнопочкой» в интерфейсе, не дотягивался пока ни разу.

– «В не дрочит ли он?!», – с замиранием сердца определила локализацию, готовая прыснуть от смеха, но это оказалась комната на втором этаже, от спален мальчишек самая дальняя. Вряд ли, мастурбировал бы скорее в туалете, чем… не окончив мысль, пролистав последних объектов, вдруг наткнулась на Натаху, на ту «верную» подругу, которая сегодня впервые представила своего Молодого человека. Ее возбуждение превышало Витино, но четко коррелировалось с его волнами. И, похоже, один зубец буквально пять минут назад превышал грань оргазма. Один раз сучка уже кончила. Глянула локацию… та самая комната. От Витюха дает! При живой жене, о чем-то щебечущей со второй Лениной подругой, Машкой, в паре метров от нее, Лены, и в десятке аршин от родного законного мужа…

Вот это, блин, наглость! Лену возмутило и поразило одновременно. Причем, поразило больше в положительном смысле. Ей самой подобная ситуация ух как щекотала бы нервы! А как же женская солидарность?

Лена шагнула к углу и подсмотрела за двумя подругам. Они пили вино, перемывали кому-то косточки, покуривали на ступеньках веранды – потому-то в дом и не заходили. Завернулись в огромные мужские телогрейки и в ус не дули. Им было тепло.

«Ну и пусть сидит рогатая, – подумала Лена обиженно». И сама прятала от себя мысль, что с удовольствием присоединилась бы к этим двум беззаботным курочкам, но не позвали, дуры, а теперь подходить – малину портить… А ну-ка…

Возбуждения обоих старанием пальца Лены взлетели под самый уровень.

Маша поперхнулась вином и закашлялась. Настя стала заботливо стучать ее по спине, приговорив:

– Прокашляйся, Машуня… – но постукивания быстро перешли в поглаживания. Сквозь толстый ватин ладонь ощущалась едва ли полноценно. Так, отголоски ласки, которые дополняла фантазия.

– Настюша, что ты делаешь, – с придыханием прошептала откашлявшаяся Маша.

– Помогаю тебе, дурочка, – возбужденно промямлила подруга, срывающимся голосом. Остановила руку и осторожно, боясь натолкнуться на протест, потянула спину Маши к себе, одновременно другой рукой разворачивая. Отторжения не последовало и их уста слились в поцелуе.

– У тебя же муж… – горячо прошептала возбужденно задышавшая Маша.

– Объелся груш… где он, а? Не удивлюсь, если Ленку жарит, сука еб…ая. – Их уста закрылись долгим поцелуем, совершенно не думая, что кто-то может внезапно выйти.

– Козел он у тебя… – поддержала подругу Маша, один раз с ним переспавшая. – Надо ему отомстить… правда?

Лену мнение о второй половине давно неверного супруга не взволновало нисколько. Гораздо сильнее заинтересовало место, где они решатся «мстить». Неужели на улице? Или догадаются все же в теплый дом зайти и там уголок поискать.

Догадались – не совсем безбашенные оказались. Прошли мимо выпивающих на огромной кухне мужиков: Наташкиного и Ленкиного, которые поинтересовались пьяными голосами не встречали ли они их половин; позвали выпить, но женщины, не ответив, промелькнули дальше, свернув за угол к комнатам, которые предлагали для ночлега. Из вежливости, конечно, туда на пустой пол шмотье еще накидать надо. Но девушкам хватило и их безразмерных ватников неопределенного возраста, Лениной мамой зачем-то отстиранных. А ведь как чувствовала, зараза, что пригодятся.

Лена зашла следом за женщинами и для вида подсела к мужикам, бабу одного из которых, если версия о «молодом человеке» не была выдумкой, на втором этаже сейчас активно шпарили. К разговору пьяных самцов, «меряющихся письками», не прислушивалась, а следила за подругами, переключаясь между ними при помощи удобных закладок, обнаруженных только что. Кнопки разрешенного оргазма оставила неактивированными. Ей стало интересно, насколько сексуальны они сами по себе, принужденные на время стать лесбиянками. По четыре раза бабы успели кончить, когда Серега больно взял ее за руку и повел в спальню. Молча.

– А где этот?

– Какой этот? Настин или тот, второй, как его… Вова, во!

– Второй, блин, с кем ты пил!

– Я?! – искренне удивился Сергей. – Не мели пургу, мать, давай спать. Я пьян в стекло… – с последними словами рухнул на кровать, упав на живот.

Лена еще последила за всеми. Первая пара угомонилась, и Наталья покинула партнера, а вторая зажигала во всем разгаре. Значит, пресловутый Вовчик до них не добрался. А где он, кстати?

Нашелся на втором этаже в комнате, смежной с той, где имели его Наташу. Она, кстати, оказалась рядом. Возбуждением между ними не пахло, а тянуло скорее тупым сном… три утра, как-никак. Вторая пара, Ленкина подруга по училищу и ее муж, покинула новоселье незаметно, на фото не засветившись. Серегин друг исчез еще раньше, отмазавшись загадочными «делами».

Вырубилась Лена как пьяный в хлам Серега, не раздеваясь.