Текст книги "Мечтатель"
Автор книги: Виталий Кобяков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 27 страниц)
Глава 9
Чего мне тут будет не хватать, так это плеера. Ну, после семьи и компьютера, конечно. В общем, плеер занимает почетное третье место в топе «без чего Пашеньке будет грустно». Я практически всё привык делать под музыку: сидеть за компьютером, ходить в магазин, ездить в транспорте и даже читать. Но, безусловно, читал я под очень небольшую громкость музыки. Просто чтобы посторонние звуки не отвлекали. Работал я тоже под музыку. Благо, работа у меня не предусматривала личного контакта с людьми. В последнее время я усердно занимался веб-дизайном. Заработок не самый большой, да и не всегда стабильный, если честно. По меньшей мере, мне нравилась эта работа. Такое ощущение, что я был рожден для подобного рода деятельности, и что-то другое у меня вряд ли получится. Но это лишь ощущение.
В действительности я был довольно эрудированным человеком. Для участия в интеллектуальной передаче я всё же знал недостаточно, но однозначно разбирался во многих вопросах лучше подавляющего большинства. Интересовался философией, историей, точнее, разными вариантами истории. Интересно почитать множество взглядов на одно и то же событие, а потом сделать свои выводы по этой проблеме. Еще я любил математику, физику, химию. Хотя в школе с физикой у меня не совсем всё отлично было, но я наверстал это позже, самообразованием и чтением научной литературы. Просто потому, что это вызывало у меня интерес. Ох, как же я обожал генетику и биологию! Это, пожалуй, то, что меня привлекало наравне с программированием.
Но, после окончания школы, я всё-таки решил пойти другим путем, «путем компьютера». По аналогии с японским «путем меча» – бусидо. Хм, наверное, «путь компьютера» звучал бы у них, как «компьюте-до». Но я не силен в японском языке. Да я его вообще не знаю, если уж быть совсем откровенным. Просто строю догадки…
– Спасибо, Марс, за кормежку. Ты как всегда на высоте, – сказал Кузнец.
– Для меня это счастье – делать людей счастливыми, – улыбаясь ответил Марс, когда мы уже встали из-за стола.
– Надеюсь, я не слишком достал тебя вопросами? – обратился я к Марсу.
– Нет, мне всегда приятно поговорить. На многие темы. Паша, ты заходи ко мне покушать, когда возникнет необходимость. А она рано или поздно возникнет, уж я-то знаю, – похлопал он себя по животу и подмигнул.
– Обязательно. Теперь за едой только к тебе, – сказал я и протянул руку для «ритуального» прощания.
– Было приятно познакомиться, – ответил Марс и пожал мне руку. Странно, но эту прощальную фразу он произнес намного медленнее своего обычного темпа речи.
– Пойдем, парень, постреляем, – начал Кузнец. Постреляем? Тоже неплохое предложение. Несмотря на то, что стрелял из боевого оружия я всего пару раз в жизни, но очень интересовался оружием Второй Мировой, как и ее историей. – Марс, не хочешь всё бросить и с нами? Ты ведь практически не тренируешься!
– Я занимаюсь едой, а не войной, – перефразировал Марс известное выражение, и все мы засмеялись. – Нет, если честно, Изида скоро должна подойти. Она заходила около получаса назад, как раз за пару минут до вас, и предупредила заранее. Поэтому я буду ждать. Ждать, верить, надеяться.
– Хех, ладно, бывай, Бог шоколадок, свидимся еще, – усмехнулся Кузнец и затем посмотрел на меня. – Ну, что смотришь? Пошли, проверим твои навыки в стрельбе.
С этими словами мы двинулись к той двери, из которой и попали в столовую. Однако я заметил еще пару дверей в зале, видимо, запасные выходы. Или же мы пришли из «черного» входа?
– Ты в армии-то хоть служил? – спросил меня Кузнец.
– Нет, не служил, – тихим голосом сообщил я.
– Тогда будет сложнее. С другой стороны и армия сейчас, насколько я знаю, не дает должной военной подготовки. «Так бойцы, копаем отсюда и до ужина!» или же «так, даю вводную: метлы сломались, поэтому сегодня будем мести плац при помощи ломов!», – воскликнул Кузнец, спародировав «типичный» командный голос. – Тьфу, а не армия!
– А когда-то было иначе? – с иронией поинтересовался я.
– Ну, лично у меня так всё и было. А было это более тридцати лет назад, – признался Кузнец и засмеялся, – Но вот Махмуду повезло больше: он у нас в войсках специального назначения служил.
– Не уверен насчет уместности слова «повезло», – продолжал я. У меня всегда было негативное отношение к срочной службе в нашей стране. Это же фактически узаконенное рабство!
– Да, там ему было очень тяжело, не спорю, – вздохнув, согласился Кузнец. – Вроде бы даже в боевых действиях в том мире участвовал. Зато здесь его навыки пригодились как нельзя лучше.
Тем временем, мы пришли туда, откуда и начали свой путь с Кузнецом, в его «исследовательскую лабораторию». Он молча открыл металлический ящик, взял какую-то сумку темно-зеленого цвета и повесил себе на плечо. Потом открыл соседний ящик и достал две винтовки, вручил обе мне и показал жестом идти за ним. Винтовки оказались не такими тяжелыми, как я предполагал, всего килограмма четыре каждая, может даже меньше.
– Махмуд умеет создавать что-то уникальное? – спросил я, продолжив тему.
– Нет, Махмуд умеет уникально убивать, – сказал Кузнец и рассмеялся. Хорошо так рассмеялся и явно недобро. Этакий дьявольский смешок, мне даже не по себе стало. – А создатель из него так себе. По сравнению со мной. А по сравнению с большинством он, безусловно, очень хорош в сотворении.
Пока мы шли, я всё пытался запоминать дорогу, находить какие-то ориентиры, фиксировать расположение дверей, поворотов, лестниц, фонарей. И, как мне показалось, если я еще раз или два пройду по этому маршруту, то я уже не заблужусь. Насколько я понял, мы сейчас шли к выходу из Шпиля. Да, точно такой же дорогой мы пользовались с Изидой.
– На поверхность идем, на Солнышко, – подтвердил мои догадки Кузнец. – Уж лучше стрелять в реальном мире, нежели в инкубаторе. Тут тебе и дождь иногда, и легкий ветерок, и посторонние звуки отвлекают. Да и шанс оглохнуть от стрельбы в закрытом помещении куда выше. В общем, тут именно то, что надо.
– Я никогда из винтовок не стрелял, – честно признался я, так как действительно опыт стрельбы я имел именно из пистолетов. Нет, про пневматические ружья речи не идет, конечно, я умел ими пользоваться, но огнестрельное оружие не идет ни в какое сравнение с винтовками для «сбивания железных уточек в парке аттракционов».
– Намек понял, – вздохнул Кузнец, закачав головой в негодовании. – Будет тебе полный курс теории стрельбы из охотничьего ружья сначала.
Открыв дверь, ведущую в Шпиль, нам в глаза ударил яркий Солнечный свет. Кузнец даже закрыл лицо руками. Было видно, что он не так часто поднимается на поверхность. Тучи на небе совсем разбежались, и Солнце стояло почти в зените, прекрасно освещая площадь крепости. Под сакурой образовалась небольшой розовый круг, состоящий из лепестков цветов этого удивительного растения. Неужели сакура создана так, что постоянно цветет? Невозможно. Хотя, если Изида может изменять свою внешность, то такой «фокус», вероятнее всего, ей тоже по плечу.
Мы с Кузнецом встали как раз около сакуры, чтобы для начала провести «инструктаж».
– Слушай, парень, я уже очень давно не учил никого стрелять, поэтому заранее извиняюсь, если что-то забуду, – пояснял он. – Да, еще не стесняйся задавать интересующие тебя вопросы.
– Безусловно. Я готов, – ответил я бодрым голосом советского пионера.
– Молодец, парень. Итак… – сделав паузу, пытался начать Кузнец. Затем он взял у меня одну из винтовок, видимо, сначала расскажет именно про само оружие. – Эта двустволка сделана по образцу охотничьей винтовки «ИЖ-27М». У меня как раз такая была в том мире, но не о том сейчас. Это оружие мы называем здесь «Ежами», так как отличия от прототипа всё же имеются, и назвать эту фигню гордым именем «ИЖ-27М» у меня язык не поворачивался. Между Ежом и его «родителем» разница приблизительно как между мушкетом и винтовкой Мосина.
– Да, Изида мне рассказывала вкратце. Также она сказала, что это единственное огнестрельное оружие в Мечте, – продолжил я. Должен же Кузнец знать, что мне уже рассказывать и не обязательно. Он посмотрел на меня с прищуром через свои маленькие очки, затем улыбнулся и продолжил.
– Ладно, углубляемся в саму суть. Винтовка использует патроны двенадцатого калибра, одно только это внушает уважение и трепет. Однако пороха в наших патронах даже больше, чем в стандартном двенадцатом. Но порох этот в разы хуже, чем в том мире. Во многом из-за этого основная проблема. Конечно, мы используем дробь. Во-первых, больше шансов нанести хоть какое-то повреждение цели. Во-вторых, пулевые у нас не так хорошо получается создавать. Выстрел, проделанный с нескольких метров из этой малышки, способен оставить дыру в грудной клетке размером с кулак, или же оторвать пару пальцев, иногда даже кисть руки. Кстати, в голову тоже крайне эффективно стрелять.
– Я видел, на что способна эта «малышка», опять-таки благодаря Изиде, – тихо произнес я, вспоминая те не самые приятные моменты. Оглядев стены, я увидел стоящего там Стража, смотрящего в нашу сторону. Он помахал нам рукой, и я ответил тем же.
– Не отвлекайся! Я кому вообще рассказываю? – воскликнул Кузнец и отвесил мне легкий подзатыльник. Затем он рассмеялся и взъерошил мне волосы своей рукой. – Не обижайся только, шучу я так. Итак, на чем мы остановились?
– На том, что я уже видел эффективность этой винтовки.
– Точно. Молодец Изида. Обожаю ее! Ладно, первым делом… первым делом, первым делом самолеты, не так ли? – напел Кузнец известную песенку из советского кинофильма и вновь посмеялся, я тоже расплылся в улыбке. – Так вот, как ты видишь, наш Ёж имеет два спусковых крючка, левый, ну тот, что выпирает вперед, приводит в действие верхний ствол. Соответственно правый крючок – нижний ствол. Эжектор у винтовки отсутствует…
– Что, прости, отсутствует? – перебил я речь Кузнеца своим вопросом.
– Эжектор, – начал пояснения он. – Это механизм удаления гильз такой. Поэтому при перезарядке сначала надо будет вынимать гильзы после отстреленных патронов, а уже потом заряжать новые.
– Да, долгая система перезарядки, конечно, может сильно подставить в битве, – озвучил я свои мысли.
– Правильно думаешь, парень. Поэтому надо делать как можно меньше промахов. Чему тебя я и собираюсь обучить. Ну, как обучить, провести ускоренный курс молодого бойца, так сказать, – гордым голосом произнес Кузнец, вертя винтовку в руках.
– Мне уже не терпится приступить, – улыбаясь сказал я.
– Ты нравишься мне всё больше и больше! – воскликнул он, и развел руки в стороны. Потом он резко пошел в сторону левой стены крепости. Я тем временем еще разок взглянул туда, где видел Стража. Но мы его уже не интересовали, он смотрел на местность за стеной.
Подойдя почти вплотную к стене, Кузнец приложил к ней руку. Нет, скорее не к ней, он не касался самой стены, рука просто была возле нее. Вскоре, начал появляться квадрат желтого цвета, размерами метра два в высоту и столько же в ширину. Про толщину этой призмы со своей позиции ничего точно сказать я не мог. Чуть выше середины этой мишени (а я уже не сомневался, что это именно мишень) красовался четкий крест черного цвета.
Завершив свое дело, Кузнец направился в мою сторону, а я в это время уже двигался навстречу ему. Встретившись посреди дороги, он положил мне руку на плечо и сказал:
– Ну вот, настал твой час, парень!
– Эй! А саму теорию стрельбы мне рассказать! – остановил я столь стремительное развитие событий. Действительно, не мог же я просто так начать стрелять из двустволки, не зная точно, как это делается.
– Да, разумеется, прости, поторопился. Прислоняешь вот эту штуку к плечу, – Кузнец указал на приклад. – Вот сюда смотришь, – показал на мушку. – Вот это наживаешь, – дотронулся он до спусковых крючков. – Слушай, парень, какая тут теория-то?
– Согласен, я задал слишком общий вопрос, – начал я, а сам мысленно продумывал, что конкретно меня интересует. – Вот, про задержку дыхания хотел спросить. То есть, набираешь воздух, задерживаешь дыхание, целишься и стреляешь?
– Нет! Парень, ты каких фильмов насмотрелся?! – произносил Кузнец свои гневные речи.
Я почему-то сразу предположил, что сейчас он, как ненавистник Штатов, уточнит, что смотрел я фильмы именно их производства.
– Чёртов Голливуд! Смотри, как ты отупляешь нашу молодежь! – прокричал Кузнец, задрав голову куда-то вверх. Не в первый раз за сегодня он читает мои мысли. Или я читаю его мысли…
– Я ведь никогда не стрелял из охотничьего ружья! – воскликнул я, пытаясь как-то охладить его пыл.
– Расслабься, парень. Говорю же, давно никого не обучал стрелять. Этим обычно занимается Махмуд, иногда Евгеша, Страж и даже Изида, – сказал Кузнец и сделал небольшую паузу. – Так вот, о дыхании. Задерживать дыхание нужно, но именно на выдохе.
– То есть, полностью выдохнуть воздух, а потом не дышать, прицелиться, выстрелить? – уточнил я.
– В целом да. Только целиться лучше начинать еще во время выдоха. Итак, почему же надо задерживать дыхание с пустыми легкими? – продолжил он свою лекцию абсолютно спокойным голосом. – Во-первых, мышцы расслабляются, и тебе легче будет точнее прицелиться. Во-вторых, Изида утверждает, что при такой отдаче можно повредить легкие, если они будут наполнены воздухом. Второй пункт сомнительный, конечно, но проверять я бы его не стал. Кстати, отдача у этой малышки действительно очень сильная, предупреждаю сразу. Такой калибр и еще с таким количеством пороха не для детских ручек. Это тебе не из рогатки стрелять.
– С этим вопросом понятно, спасибо, – поблагодарил я Кузнеца. Информация ведь действительно очень ценная. – А что насчет позиции? Как лучше встать? Как лучше держать винтовку?
– О, сейчас уже будем учиться на примере, – сказал он и ехидно улыбнулся.
В руках у него возник какой-то ремень, затем он вытащил пару патронов из темно-зеленой сумки, которую взял у себя в лаборатории.
– Для начала, надень этот наплечник, – приказал Кузнец и протянул то, что я определил, как «какой-то ремень». – Как я уже говорил, отдача у этой машинки жуткая. Можно повредить плечо и независимо от позы и дыхания. Поэтому на тренировке главное – безопасность.
– Спасибо, учту этот факт, – кивнул я, надевая этот наплечник. По сути, это была маленькая часть брони, сделанная из крепкой кожи. Он полностью закрывал грудную клетку с правой стороны и плечо. Крепился же наплечник ремнем, который проходил по диагонали, от бедра до, соответственно, плеча. Мне показалось это довольно удобным изобретением.
– Далее, на тебе два патрона, заряжай свою винтовку, – Кузнец выдал мне боеприпасы, а я и задумался, как правильно ее заряжать, – Отводишь планку вправо и просто переламываешь винтовку.
Так я и сделал. Получилось это не совсем просто, так как механизм оказался на редкость тугим. Да, в реальном бою меня бы уже раз сто убили. Ну, минимум раз сто. Хотя, по идеи, чтобы умереть, достаточно и одного раза. Вот такая вот незавидная перспектива меня ждала бы…
Как вставить патроны я уже разобрался сам, затем сложил винтовку и поднес ее к плечу.
– Рано еще, – резко остановил меня Кузнец, но я и не собирался стрелять, так, привыкал к весу и ощущениям. – Тем более, она у тебя на автоматическом предохранителе. Да, надо ту же планку отвести, благодаря которой ты винтовку переламывал. Только пока всё же не спеши.
Кузнец начал поправлять мою стойку при помощи своих рук. Немного наклонил мне голову, переложил одну руку на винтовке поближе, изменил мне позицию ног.
– Уже лучше. Итак, парень, еще необходимо расслабить мышцы. Не напрягайся ты так! – командным голосом произнес мой инструктор. – Прицелиться нормально не сможешь.
Я послушно пытался исполнить всё, что говорил мне Кузнец. Ведь это, прежде всего, мне самому нужно. Ну, может еще немного ему, для поднятия самооценки.
– Замечательно. Вернемся к дыханию, – наставлял он. – Перед выстрелом лучше сделать пару очень глубоких вдохов. Потому, что ты будешь задерживать дыхание, а это поможет тебе лучше проделать все необходимые операции, насытит кровь кислородом, так сказать. На выдохе начинаешь целиться. После задержки дыхания у тебя есть несколько секунд, чтобы окончательно прицелиться. Максимум секунд пять. Потом у тебя начнет не хватать кислорода, и твои мышцы уже затрясутся.
– Понятно. Я готов, – известил я Кузнеца.
– Отлично. И еще: не закрывай глаза перед выстрелом. Слышишь? Глаза не закрывай! – скомандовал Кузнец. – Да, страшно. Да, сильная отдача. Да, будет больно в районе плеча. Но глаза не закрывай, иначе промажешь. Нажимай на спусковой крючок плавно. В противном случае можешь сбить весь проделанный труд по прицеливанию. Нажимай так, как будто это твоя любимая девушка. Ты ведь не хочешь сделать своей любимой девушке больно?
– Знаешь, в наше время пошли такие девушки, которым нравится, когда им делают больно, – попытался пошутить я. Шутка удалась, и Кузнец легонько хихикнул.
– Внимание! Тренировочная стрельба у левой стены! Повторяю! Тренировочная стрельба у левой стены! – что есть мочи прокричал Кузнец. – Ладно, парень, давай.
Я вспомнил всё, чему меня обучал Кузнец. Снял с предохранителя. Сделав три глубоких вдоха, на последнем выдохе я начал целиться. После задержки дыхания прошло не больше трех секунд. Я уверен в попадании. Мышцы расслаблены. Глаза открыты. Плавно спускаю левый крючок…
Боже! Как же больно! Синяк останется на плече точно! Представляю, каково стрелять из этой «дуры» вообще без наплечника!
– Пойдем посмотрим, что ты там «натворил», – сказал Кузнец, и мы направились к мишени. До нее было метров пятнадцать-двадцать, не больше. Но это не такое уж маленькое расстояние для дробовика, как я понимаю.
Дойдя до мишени, я был поражен: главный удар прошелся выше креста сантиметров на двадцать пять. Однако основная площадь поражения дробью была около пятнадцати сантиметров, и, именно поэтому, до креста я не дотянул совсем немного.
– Для начала хорошо, – похвалил меняя Кузнец. – Если бы это была живая цель, и ты бы целился ей в грудь, у бедолаги появилась бы хорошая дыра чуть ниже шеи. Да область самой шеи задета. Но обычно эти живые цели двигаются, поэтому все было бы не так просто.
– Мне самому понравилось, – ответил я с удовлетворением. – Только плечо болит теперь. И в ушах немного звенит.
– А я тебя предупреждал ведь, – покачал пальцем Кузнец. – Ладно, чем больше тренируешься, тем легче будет в будущем. Пойдем еще постреляем?
– Конечно! – воскликнул я, и мы выдвинулись на рубеж.
Да, я и не знал, что стрелять из подобного вида вооружения не так-то просто. Но всё равно я находился в детском восторге. Мои руки немного дрожали, а сердце колотилось. Вопреки всему этому, мне хотелось пострелять еще. А потом уже можно будет и попробовать создать что-нибудь. Не могу дождаться…
Глава 10
Первый раз в своей жизни я стрелял, когда мне было всего года два. Сам я этого, естественно, не помню, но папа мой об этом рассказывал. Ну, не совсем стрелял, конечно. Всю работу проделывал отец: целился, помогал спускать крючок, держал оружие, но официально ведь пневматическая винтовка была именно у меня в руках. В маленьких детских руках.
Когда мне было лет пять-шесть, мы часто выбирались с папой пострелять по банкам. И тогда уже большую часть работы я проделывал самостоятельно. Впрочем, результатами похвастаться было сложно. Поначалу, в лучшем случае, я попадал каждый пятый выстрел. Причем стрелял всего с нескольких метров. Оно и понятно: пневматическая винтовка крайне тяжела для ребенка.
Но годам к семи-восьми мои результаты стали не так уж и плохи. Правда, почему-то мы забросили наши традиционные стрельбы с папой к моим десяти годам, уже и не помню точной причины. Однако я всегда буду вспоминать те моменты с приятным ощущением на душе.
Стрельба из дробовика оказалась куда сложнее, чем просто из пневматической винтовки, что довольно логично. Ёж в несколько раз тяжелее, необходимо следить за дыханием, быть готовым к сильному гулу в ушах, но самым жутким моментом мне показалась именно отдача. Приходиться всегда помнить о ней, чтобы удар не был неожиданным и не нанес сильных повреждений плечу. Одновременно с этим приходилось и не бояться самого удара, чтобы не закрывать глаза и слишком сильно не напрягать мышцы, так как это негативно влияет на точность.
Интересно, у всех с отдачей такие же проблемы или только у меня? Кузнец вроде говорил, что в их Ежах используются усиленные патроны, с большим количеством «некачественного» пороха, нежели стандартные этого калибра. Может, проблема именно в этом? С другой стороны, я никогда не славился мощным телосложением. Спасибо за это сидячей работе и моей ярой ненависти к спорту. Хотя я и детстве был довольно худым…
Но на секунду мне показалось, что наплечник сделан вовсе не для уменьшения отдачи, а наоборот: для усиления удара по плечу. Ведь, теоретически, без него винтовка просто толкала бы меня, с ним же она толкает наплечник, а тот, в свою очередь, наносит откровенный удар. Зачем это сделано? Единственное, что приходит мне в голову – имитация стрельбы в бронежилете. Чтобы я сразу привыкал к тому, что в броне будет тяжелее. Но, быть может, мне просто всё это показалось…
– Ой, мои мужчины тут развлекаются? – услышал я голос из-за спины. Обернувшись, я увидел Изиду, но другого варианта я и не предполагал. Она уже успела переодеться в голубые джинсы и розовую майку с рисунком улыбающейся рожицы.
Мы с Кузнецом минут десять провели на этих тренировочных стрельбах. Опустошили оба ствола раз по восемь. Кузнец тоже решил попрактиковаться, и его мастерство в стрельбе действительно заслуживает уважения. Почти каждый выстрел ложился в крест или около него. Тогда как мои выстрелы так и сыпались сантиметрах в пяти-десяти от центра мишени.
Кузнец создал и для себя такую же цель, и после каждого проделанного залпа мы подходили смотреть на результаты. Заодно, он обновлял мишени. Ну, как обновлял, просто «уничтожал» старые одним прикосновением и создавал новые.
Но меня очень напряг тот факт, что за это короткое время произошло три осечки. Две у меня и одна у Кузнеца. Это может стоить жизни…
– Изида, забери его уже от меня, достал, сил нет! – возмущался Кузнец, кивнув в мою сторону. – Шучу, парень, с тобой приятно иметь дело.
За Изидой шла еще одна девушка. Вторая девушка, которую я встретил в Мечте. Интересно, тут меньше девушек, чем парней? Если да, то почему?
Девушка, идущая за Изидой, имела темные короткие волосы, голубые глаза, довольно широкие бедра и низкий рост. Ничего экстраординарного. С виду обычная девушка. Таких, как она, подавляющее большинство.
– Настя, – только и сказала она, когда они с Изидой подошли к нам.
– Паша, очень приятно, – ответил я и улыбнулся.
– Кузнец, ну как наш юный боец? Справляется со всеми трудностями и тяготами? – спросила Изида.
– Да, парень молодец. Стреляет средненько, конечно, приблизительно, как Роман. Но Рома вроде полгода в армии успел отслужить, а Паша взял боевую винтовку первый раз в руки, – ответил Кузнец и похлопал меня по плечу. Я даже загордился собой на краткое мгновение и выпрямил спину.
– Ладно, Пашу я у тебя забираю, а тебе отдаю Настю, – сообщила Изида.
– Честный обмен. Люблю молоденьких девочек, – произнес Кузнец, и все улыбнулись. – Ну что, Настенька, потренируемся, раз уж такая пьянка пошла?
– Надо бы, – начала отвечать Настя. – А то винтовку всего два раза в жизни брала. Евгеша меня обучал.
– Отдай даме винтовку, и идите уже с Изидой. Позвольте мне, наконец, наедине побыть с этой прекрасной девушкой, – сказал Кузнец и усмехнулся. Я послушно отдал оружие даме, как ее назвал Кузнец, снял наплечник, протянув его ей же, и подошел ближе к Изиде.
– Удачной охоты вам! – воскликнула Изида.
– До встречи и удачи, – поддержал ее я.
– Увидимся, парень. Увидимся, Изида, – сказал Кузнец.
– Приятно было познакомиться, – произнесла Настя.
Мы с Изидой отправились ко входу в Шпиль. Я заметил, что в ушах у меня немного свистит, руки дрожат, и слабо кружится голова. По-хорошему, лучше сейчас присесть и отдохнуть, но я приблизительно представлял, куда мы идем.
– Ты ведь будешь учить меня создавать? – спросил я Изиду, желая подтвердить свои догадки. В этот момент она как раз открыла вход.
– Да. Паш, ты ничего еще не пробовал создать? – задала вопрос Изида, приподняв одну бровь.
– Нет, не пробовал, – честно ответил я. – Но очень хочу попробовать.
– Это хорошо. Лучше начинать творить при помощи других.
Да, я тоже думал, что эффективнее будет подождать, пока меня научат. Несмотря на то, что желание, безусловно, было. И, останься я один, я бы, скорее всего, не сдержался и попробовал. Однако сегодня всегда присутствовали потенциальные свидетели. Возможно, я не хотел опозориться, ведь многие почему-то возлагают на меня надежды, как я понял. А может быть, не хотел, чтобы Кузнец прокричал что-нибудь в духе: «Эй, парень, ты чего творишь-то?! Это тебе не игрушки!». Да, он очень эмоционален в некоторых вопросах, насколько я смог заметить. Быть может, Изида права, и он немного разучился общаться с людьми?
– Эта девушка, что ты видел, Настя, она тоже не так давно в Мечте, – начала Изида, когда мы уже вошли в Шпиль и продвигались в неизвестном мне направлении. – И, конечно, у нее не все получается. Но она очень старается. И ты старайся, у тебя все получится со временем, я в это верю.
– Спасибо за доверие. Теперь я еще сильнее боюсь тебя разочаровать, – тихо сказал я, отведя свой взгляд в сторону. – А она была последней попавшей в Мечту до меня?
– Нет, последним из жителей Шпиля был Рома, тот которого ты уже знаешь. Наверное, он здесь недели две, если переводить на время старого мира. Впрочем, мое восприятие времени уже совсем изменилось… – сообщила она, и на десяток секунд воцарилось молчание.
– Две недели? Люди переходят в Мечту так редко? – поинтересовался я.
– Нет, он последний попавший в Шпиль, но далеко не последний из вновь прибывших. Подавляющее большинство новичков вербуют крестоносцы. Больше девяноста процентов, наверное, – тихим голосом произнесла Изида. Я понимаю, что это, видимо, не совсем приятная тема для нее, но всё же я обязан задавать вопросы по этой проблеме.
– Почему так происходит? Нет, я понимаю, что их намного больше, но всё же у вас есть техника, хорошее оружие, хорошие бойцы…
– Да, у нас всё это есть, – начала она, проведя рукой по своему лбу. – Но технику нашу они могут разбить в два счета. Например, просто использовав зажигательные смеси, а штурмовые отряды крестоносцев очень любят их брать с собой. И бойцы у нас хорошие есть, тут ты тоже прав. Но их совсем немного. Человек десять, не больше. Крестоносцы же тренируют каждого второго, как воина. Они упражняются десятки, сотни и тысячи часов, и по физическим данным и рукопашному бою мы далеко от них отстаем.
– А почему тогда бы столько же не тренироваться? – с долей иронии спросил я.
– Эх, – вздохнула Изида, когда мы поднимались по винтовой лестнице черного цвета, сделанной из металла. – В Шпиле мы всё-таки придерживаемся демократических правил: хочешь – тренируйся, хочешь – не тренируйся. Нет, не пойми меня неправильно, каждый тут выполняет свою работу и свои обязанности, но то, как тратить свободное время человек решает сам.
– И многие тренируются в свободное время? – уточнял я.
– Ты не поверишь, но достаточно многие. Роман практически всё свое свободное время тратит на стрельбу и ближний бой. А Махмуд, например, постоянно находится в боевых походах, а это – лучше любой тренировки. И, конечно же, я не отстаю.
– Итого, три человека? – спросил я всё с той же ироничностью.
– Нет, человек пятнадцать, – отвечала Изида, сохраняя хладнокровие. – А теперь представь: что в том мире, прошлом мире, надо было сделать, чтобы четверть населения, двадцать пять процентов, постоянно тренировались, совершенствовали свое мастерство? А ведь эта четверть именно боевые навыки оттачивает. Еще процентов девяноста из всех жителей Шпиля всегда оттачивает создание объектов. И всё это добровольно.
– Но крестоносцы всё равно почему-то сильнее? – никак не мог успокоиться я.
– Да, они контролируют практически всю территорию, с радостью идут на смерть, их очень много и становится всё больше. Этому мы не смогли бы противопоставить даже принуждение остальной части жителей к тренировкам и военным операциям. Мы в тупике.
После этих слов Изиды наступила тишина. Слышны были лишь наши шаги в полумраке. Какое-то короткое время. Потом мы вошли в длинный коридор, с обеих сторон которого было множество дверей.
– Вот, это один из наших жилых секторов, – спокойным голосом произнесла Изида. – А вот и твоя комната, – указала она на дверь с номером «71».
– А почему «71»? – решил уточнить я.
– Просто. Тут нет никакой логики или подвоха. Эта комната свободна, вот и всё. Давай, открывай дверь и проходи, осмотрись, – сказала она с нетерпением, вручая мне керосиновую лампу.
Открыв деревянную дверь с номером «71», я начал осматривать комнату. Окон там не оказалось, но оно и понятно: Шпиль – это всё же крепость, а не дом отдыха с видом на море. Сама комната была метра четыре в длину и столько же в ширину. Есть где развернуться, и это уже хорошо. У стены напротив двери стояла большая двухместная кровать, около нее тумбочка. Под ногами находился красивый ковер с причудливыми узорами. У левой стены располагался письменный стол и кресло, а еще небольшой шкаф. Потолки в высоту имели где-то два с половиной метра, не больше, и были белого цвета. Стены же выкрашены (или скорее уже созданы) зеленым цветом. На самом деле, мне понравилась эта комната. Очень уютная, мрачная. Настоящий рай для гота. Хотя готом я и не был никогда. Но всё равно, очень мило, на мой вкус.
– Очень мило, – вслух я повторил свои мысли. Изида прошла в комнату (теперь уже мою комнату) после этой фразы. В руках у нее светили еще две лампы, Изида повесила их на специальные крюки, или правильнее было бы назвать их вешалками, которые проходили вдоль стен.
– Вот здесь мы и потренируемся, – сказала она.
Да, поскорее бы уже. Интересно, а почему именно в этой комнате? В моей комнате? Ведь я уверен, что есть в Шпиле множество специальных мастерских, наподобие той, в которой я познакомился с Кузнецом. Чтобы никто не отвлекал? Но это не так важно. Важно сейчас сосредоточиться на деле…
