Текст книги "Ритуал. Эпизод первый (СИ)"
Автор книги: Виталий Останин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Сейчас говорила с центральным офисом, – опять же ни к кому конкретно не обращаясь, проговорила она. – Завтра к обеду приезжает следственная бригада из Москвы. Мы все поступаем в ее распоряжение. Кроме… тебя, Антон. По тебе отдельное распоряжение – снять с расследования, вернуть на прежнее место службы. Сегодня.
– В смысле? – я как-то поплыл даже, слишком резким был переход от обсуждения новой версии к таким вот новостям.
– Я к этому отношения не имею, – ответила эльфка. – И как по мне, оставила бы тебя в группе, даже с учетом приезжих. Но решать не мне. Кроме всего прочего, я еще от начальства втык получила за привлечение не аккредитованного сотрудника. Будто это мое решение было.
– …ть! – выругался гном. – Такой шанс был раскрыть дело и, может, даже свалить отсюда! Почти успели же!
Я не стал ему говорить, что наша группа и близко не стояла к раскрытию преступления. Я думал только о том, что мое снятие с расследования произошло как-то слишком быстро и односторонне. Так же, как и назначение. Политика, сказал на месте преступления Лхудхар. И не ошибся. Только я не понимал, каким боком тут политика. Но намеревался это выяснить. Сняли меня, не сняли – плевать. Я не для того в полицию пошел служить, чтобы отваливать в сторону, как только на горизонте появятся интересы власть имущих. Не после того, как газом отравили женщину, уже потерявшую мужа, и двух ее маленьких детей.
Глава 9. Интерлюдия
Человек, обещавший ей беседу, не обманул. Он не стал и дальше держать девушку в лабиринте. Правда, при этом он просил ее не делать глупостей и сдерживать эмоции, которые, как он выразился, вполне понимал. Иначе, говорил он, придется принять меры – «все-таки режимный объект, милая Кэйтлин, вы же понимаете?». На завуалированные угрозы Кот ответила обещанием вести себя хорошо. Она и не собиралась буянить. Пока.
Стоило закончиться всей этой мистике с тестами, монстрами и насильниками, как девушка сразу же успокоилась. Положение дел, может, и не стало для нее совсем ясным, но, по крайней мере, пропала всякая чертовщина, а значит, и истерить больше не было смысла. Ей требовалось отсюда выбраться, а для этого нужно мобилизовать все силы и опыт, которые у нее были.
Сопровождающих-конвоиров за ней не прислали, предложив добираться до места будущего разговора самостоятельно. Ее тюремщик что-то сделал, и викторианский сад с лабиринтом из живой изгороди растаял. Кот оказалась в большом помещении, напоминающем подземную парковку. Вот, значит, где все на самом деле происходило!
Она представила, как бегает голой по пустому помещению под прицелами многочисленных камер, как уворачивается от несуществующих преград, и ей стало стыдно. Но она быстро задавила это чувство злостью – сукины дети еще ответят ей за реалити-шоу с ней в главной роли!
Тот же голос повел ее к дальней стене, где обнаружилась дверь, а за ней – лестница. Следуя указаниям, девушка заглянула под нее, где нашла обычные шкафчики, из тех, что ставят в школах или спортивных клубах. Внутри каждого находился комплект одежды – бесформенный комбинезон из невесомой, но плотной на разрыв ткани светло-голубого цвета, и тапочки на тонкой подошве. Тюремная роба, но все лучше, чем ходить голой.
Натянув один из костюмов, она, все так же слушая голос, поднялась на второй этаж (потом выяснилось, что на первый, так как находилась она все время в подвале), поплутала по безликим офисным коридорам со множеством запертых дверей и наконец вошла в комнату с огромным панорамным окном чуть ли не во всю стену.
За стеклом был парк. Или лес, но скорее все-таки парк – слишком ровно росли деревья, и слишком ухоженными выглядели протоптанные между ними тропки. Обычная земная растительность – березы, дубки, немного тополей. Или очередная иллюзия, призванная ее окончательно успокоить. Если именно это было целью, то им не удалось – Кот не чувствовала себя такой собранной со времен экзаменов в вузе.
В центре комнаты стоял небольшой чайный столик и три удобных даже на вид кресла. В одном из них с чашкой в руках сидел пожилой дядька, выглядящий, как ее университетский преподаватель. Он был одет в старомодный костюм-тройку, носил на носу массивные очки в оправе из темного то ли стекла, то ли пластика, и улыбался так искренне, что не узнай девушка его по голосу, никогда бы не подумала, что именно он заставлял ее бегать голой по подземелью.
– Кэйтлин!
Мужчина поднялся, сделал шаг ей навстречу и, прежде чем она успела среагировать, подхватив ее левую руку, запечатлел на запястье невесомый поцелуй. Ей стоило больших трудов не врезать наглецу по морде, она даже смогла улыбнуться – не светски, но хотя бы и не испуганно.
Все порывы приходилось давить. Кот усмехнулась про себя – никогда бы не подумала, что между ее жизнью и смертью будет стоять лишь красный диплом и практика психолога.
До того как «викторианский» лабиринт растаял в воздухе, она была уверена, что ее похитили инопланетяне. Теперь ее мнение изменилось. Прежние тесты были лишь очень крутой иллюзией, транслируемой, скорее всего, напрямую в мозг. А раз так, то инопланетяне ни при чем.
Теперь ее версия была иной – ее похитили спецслужбы. Какой-нибудь секретный отдел с безликим номером «К-16» в составе ФСБ, который занимается экстрасенсорикой и прочей чертовщиной. Произошло это потому, что у нее есть способности…
Тут она вспомнила, как чуть ли не надвое развалила человека с львиной головой, и содрогнулась. А может, это тоже было иллюзией? Вряд ли, ведь именно такой реакции и добивались ее тюремщики – активации способностей. Что-то вроде телекинеза или пирокинеза.
Если все так, и обожженная львиная морда не была иллюзией, возможны два варианта. Первый – ее будут изучать. Второй – тут она едва удержалась, чтобы не хихикнуть нервно – позовут в команду «Людей Икс». Да, интеллигент в «тройке» не тянул на профессора Ксавьера, но это Россия, тут есть свои особенности.
Судя по обстановке, чайным чашкам и любезному поведению мужчины, стоит рассматривать и промежуточный вариант: работа в секретной службе – во имя мира на Земле, естественно, и исследований.
И для себя Кот решила – что бы ей не предложили – соглашаться. Не потому, что это так интересно, просто какой у нее выбор? Разыгрывать героиню, рвать на груди комбинезон и кричать, что она не такая? Нет уж. Она примет предложение, разберется с тем, что приобрела и что потеряла. Вотрется в доверие. А потом сожжет тут все. Чтобы никто и никогда больше не похищал девчонок, и не делал из них мета-людей!
Поэтому она не выдернула руку у этого пожилого ловеласа, позволила усадить себя в кресло и приняла из его рук чашку с чаем. Пить, правда, не стала, хотя и хотела ужасно.
– Я очень, очень рад, что вы прошли инициацию! – разливался соловьем дядька, наливая ей чай. – Понимаю, у вас сейчас множество вопросов, подозреваю даже, что вы на нас злы, но поверьте, после того как я все вам объясню, вы сами скажете, что другого пути для нас, к сожалению, не было! Мы ведь занимаемся очень важным делом, милая Кэйтлин, очень важным. Таким, которое выведет человечество на принципиально новый уровень развития!
Фраза была знакомой. Очень знакомой. Она даже потратила несколько секунд на то, чтобы покопаться в памяти и найти ее. И едва не рассмеялась в лицо «профессору», когда узнала откуда ее знает.
Кот любила фантастические сериалы. Смотрела их каждый вечер, если не была занята работой или личной жизнью. Но не про космические корабли, ей больше что-то вроде «Секретных материалов» нравилось, где разные агенты ФБР и прочих штатовских служб, расследуют загадочные преступления. «За Гранью», например, или «Хранилище 13».
Слова, произнесенные доктором, были почти один в один оттуда. Она почти слышала голос антагониста, объясняющий положительным героям, почему ему придется убить миллионы людей. Во имя всеобщего блага, разумеется, в заботе о человечестве или, как вот сейчас, ради необыкновенных перспектив.
Она бы посмеялась, если бы до этого на себе не испытала возможности людей, стоящих за профессором.
– Конечно, я зла на вас, – начала она осторожно, ей ведь надо было показать покорность и одновременно заинтересованность. – Нельзя так поступать с людьми, это жестоко.
После того, как оделась, Кот еще не видела себя в зеркале. Но, как любая женщина, знала, как выглядит. Ноздри маленького носика гневно раздуваются, карие глаза сверкают из-под спутанной русой челки. Губы чуть приоткрыла, чтобы любой болван понимал: тяжело дышит она от сдерживаемой ярости.
Сильно играть не пришлось – она в самом деле была зла. Но это была злость мыши на кота, которому она не способна причинить вреда. Значит, нужно было сделать так, чтобы мышка выглядела максимально привлекательно. Мужчины редко ищут ум в больших глазах.
– Боюсь, выбора у нас не было, – с сокрушенным видом мужчина развел руками. На ее лице он задержал взгляд секунды на три дольше, чем следовало бы. – Дар проявляется только в результате сильного стресса.
«Значит, дар. Так они, получается, его называют. Запомним!»
Она напряженно кивнула, как человек, который принимает непростое, но очевидное решение.
– И, забегая вперед, скажу. Если бы мы не похитили вас и не поместили в условия строжайшей изоляции, если бы не стимулировали инициацию дара, он бы проявился самостоятельно. Возможно, убив вас и ваших близких в процессе.
Объяснение тоже было сериальным. Мы похитили тебя, чтобы спасти. Ха! Два раза ха! Но только глубоко внутри. Внешне Кот продолжила играть роль недалекой милашки. Рот округлить в правильную «О» – эх, жаль помады нет, получилось бы эротичнее. Глаза расширить и дважды недоверчиво моргнуть. Одни вы тут врать умеете, ага!
– Но откуда он вообще у меня взялся, этот дар?
– Боюсь, Кэйтлин, это мы пока не можем с вами обсуждать. Вы должны понимать – информация секретная, да и не поможет вам никак. Просто поверьте на слово – вскоре вы все узнаете!
«Классический уход от вопроса, – отметила она. – С классическим же уверением, что вскоре все тайное станет явным. Говорит много, но ничего не рассказывает. Вся эта сцена не для того чтобы заручиться моим согласием на дальнейшие опыты. Разговор – лишь очередной тест».
Тогда надо выяснить, какой. Он видел ее в лабиринте, там она проявила себя не особенно сообразительной. Продолжить эту линию? Ну, давай попробуем!
Девушка кивнула, чуть подалась вперед, облизнула пересохшие губы и, понизив голос, спросила, как о чем-то неловком:
– Это ведь сверхспособности? Как в фильмах? Ну, этот огонь? Мне же не привиделось?
– Для простоты давайте называть их так, – ответил профессор, скрыв мелькнувшую улыбку.
«Вот как, значит? Тебя это забавляет?»
– И что же мне теперь с ними делать? Я… мутант какой-то!
– Именно поэтому вы здесь, Кэйтлин!
– Но вы же не будете держать меня здесь все время? – дурацкий, наивный вопрос, но именно такой бы задала девушка, с которой так вежливо ведет себя некто, вырядившийся, словно университетский декан.
– Боюсь, ваша прежняя жизнь… – с искренним сожалением проговорил тот. – …вы не сможете к ней вернуться. Но новая, та, что ждет вас теперь, будет не менее интересной.
Именно так сказал бы и вербовщик из любого виденного ей сериала. А она бы ответила:
– Но мои родные!.. Они будут беспокоиться!
– О, на счет этого не волнуйтесь! Вы с ними еще не раз встретитесь! – с честнейшим выражением на лице солгал мужчина.
Кстати, это было странно – выбор именно ее в качестве объекта для опытов. У нее множество родственников и просто знакомых, которые начнут бить тревогу в случае исчезновения. Правильнее было бы похищать человека без социальных связей.
– Ну… хорошо. Что именно вы хотите от меня? Думаю, я должна развивать их… ну, способности? И, кстати, как мне к вам обращаться. Мое имя вы знаете, а я вашего – нет.
– Конечно-конечно! Это мое упущение! В качестве извинений могу лишь сказать, что слишком возбужден – такой прорыв! Меня зовут Борис Леонидович Чернобород. Я веду данный проект.
Они хорошо подобрали кандидата на ее вербовку. Тот самый тип мужчины, к которому она всегда бессознательно испытывала уважение. Много старше ее, воспитанный, с хорошо поставленной речью и академическими чертами. При этом – увлеченный профессионал, который может забыть поесть, но никогда не забудет о предмете своего подлинного интереса. Даже не верилось, что именно он отдавал приказы прыгать, а в случае неповиновения – жег пятки огнем. При воспоминании об этом Кот невольно оскалилась от злости, но сумела превратить гримасу в улыбку.
Этот урод сперва ввел ей какую-то экспериментальную сыворотку, а потом постоянно держал в состоянии стресса, чтобы она могла проявить эти чертовы способности!
«Спокойно, Кот! Дай-ка мне смущенную улыбку Лолиты. Умница!»
– И что же это за проект? И почему вы так уверены, что я буду с вами сотрудничать после того, как вы издевались надо мной?
Она специально допустила эту «оговорку». Показала, что все еще зла на похитителей. То есть верит всем этим идиотским объяснениям, но вдруг вспомнила, как голая убегала от мужчины в темноте. Это нормально – гораздо проще поверить в такое, чем в то, что она с ходу приняла новую реальность и готова к сотрудничеству.
Теперь он должен ее переубедить.
– Когда поймете, чем мы тут занимаемся, Кэйтлин, уверен, вы сами предложите свои услуги, – ответил профессор и стал оживленно рассказывать, какие огромные надежды он возлагает на нее и ее способности.
Ее ожиданий он не обманул. Беседа слово за словом развивалась именно так, как она себе и представляла. Вдохновляющие речи, глобальность поставленной задачи, личные преференции – все это Борис Леонидович безостановочным потоком изливал ей на голову. Но по существу при этом умудрился почти ничего не сказать.
– Эти способности… – протянула она и сделала паузу, предлагая собеседнику включиться и выдать немного полезной информации. Он, однако промолчал, лишь поощряя ее продолжать, чуть подался вперед. – Для чего вы планируете их использовать?
– Вы, кстати, можете спокойно пить чай, он не отравлен, – качнул головой Чернобород. – Что же до вашего вопроса… Вы, верно, подумали, что мы готовим каких-нибудь бойцов-смертников? Вижу, подумали. Это не так, смею вас заверить. Я занимаюсь исправлением ошибок эволюции. Точнее, одной конкретной ошибки.
– Какой же?
На этот вопрос он не ответил. Покачал головой, как бы говоря: «Всему свое время, милая Кэйтлин!»
«Нужно ставить условия! – решила она. – Он уже «убедил» меня, но никто не поверит в глупую дуру, которая станет объектом для опытов просто так».
– Что я получаю в результате нашего сотрудничества? – вместо этого спросила она.
– Вы и так уже обладаете тем, чего нет ни у кого из людей! – хохотнул профессор.
Кот вздернула бровь.
– Но я вас понимаю, – продолжил мужчина. – А чего бы вы хотели?
«Свободы, но именно ее просить нельзя».
– Для начала, понимания, что такое мои… способности. И как вы намерены ими распорядится. Вы должны быть открыты со мной.
Борис Леонидович кивал с внимательным выражением на лице, будто она не озвучивала требования, которые он не собирался выполнять. Когда она замолчала, у него в глазах возник вопрос: «Все?»
– И раз уж я не могу вернуться к прежней жизни, ваша организация должна обеспечить мне новую.
Они провели вместе еще около часа, оговаривая условия «сотрудничества». Затем Чернобород поднялся.
– У меня, к сожалению, еще масса дел, требующих моего участия. Давайте на этом закончим. Я провожу вас к вашей комнате.
Девушка последовала за ним. Пара поворотов по все тому же безликому офисному коридору, и профессор остановился у одной из дверей.
– Это здесь. Вот ключ-карта. В комнате есть вода и фрукты, ужин будет через пару часов, я зайду за вами и провожу.
– Вы просто так оставите меня одну? Я ведь была пленницей совсем недавно! Не боитесь, что я сбегу?
Вопрос она сопроводила лукавой улыбкой, мол, это шутка, не более того. Куда мне бежать?
– Не пленницей, а неинициированным человеком со способностями. И, да, я оставлю вас, поскольку уверен, что вы прекрасно понимаете свое положение – без моей поддержки вам будет значительно сложнее. По зданию можете передвигаться свободно, в запертые помещения вы все равно не сможете попасть. Можете выйти на улицу, прогуляться. Территория огорожена, вы не сможете ее покинуть… пока.
«Ну, конечно!»
– К тому же, – будто что-то вспомнив, произнес Чернобород, прежде чем уйти. – У вас в руке небольшой следящий маячок. Мера предосторожности, это в ваших же интересах. До ужина, Кэйтлин!
Кот с минуту стояла возле двери одна, не решаясь приложить карту к пластине замка и войти внутрь. Будто после того, как она откроет дверь, дороги назад не будет.
«Ты все правильно сделала. Он тебе поверил. Не полностью, конечно, но поверил. Сейчас главное правильно все разыграть. Понять, что за хрень они со мной сделали. И при первой же возможности сбежать!»
Она решительно толкнула дверь и вошла в свое новое жилище.
Глава 10
Орки пришли с острова Британия. Около тысячи лет назад они отринули привычный уклад жизни, стали строить корабли и понемногу выбираться в большой мир. Некоторые историки утверждают, что причиной конца самоизоляции послужило столкновение с гномами, причем не с лучшей частью этой расы – морскими пиратами. Те же ученые считают, что не отправься тогда бородатые коротышки пограбить северо-восточное побережье острова, орки бы так и продолжали бы наслаждаться обществом исключительно друг друга.
Это я к чему говорю – необщительные они. Мы, люди, придумали несколько психотипов для себя, один из которых – интроверт – почти полностью описывает всех выходцев из Британии. С «небольшой» разницей – интроверты сосредоточены на своем внутреннем мире, с трудом устанавливают контакты с окружением, обидчивы и ранимы, орки же просто любят одиночество и свято блюдут дистанцию, как друг с другом, так и с прочими расами.
Поэтому и начальник мой, когда я постучал в его кабинет и вошел внутрь, посмотрел на меня без удовольствия. На грубом его лице было написано, что ему очень хорошо сиделось одному за столом и работалось с бумагами, а мой визит – вот совершенно не ко времени.
– Агрих Дартахович, – я остановился, пройдя три шага от двери.
– Вторую сотню лет уже как, – неопределенно отозвался орк, глядя на меня исподлобья.
Мы настолько хорошо друг друга знали, что в длительных прелюдиях не нуждались. Сейчас, например, я знал, что он знает, зачем я пришел, но первым беседу не начнет – по статусу не положено, да и характер такой.
– Меня с расследования сняли, – выдал я, раз уж право первого хода осталось за мной.
– И ты жаловаться пришел?
– Вроде того.
После того, как Шар’Амалайя сообщила, что федералы не желают видеть меня в составе группы, я вернулся в свой кабинет и там около получаса придумывал, как бы мне «умыть» столичных зазнаек. Ничего особенного не придумал и в результате отправился к начальнику в расчете на то, что смогу использовать его большой мозг.
– Напрасно, – отозвался он. – Я местных «серебрянок» еще могу носом в дерьмо макнуть, а против центрального офиса – хлипковат. Там ведь в кого ни плюнь – представители древних семей, простому мещанину вроде меня с ними бодаться… сам понимаешь. Даже Руфи не справится, если вообще захочет вмешаться. А он не захочет, сам же знаешь, какое у эльфов отношение к внутренней вертикали. Так что, Лис, утрись. Можешь выходной взять, кстати. Нет, два выходных! А хочешь, я в краевую управу звякну Валентину Анатольевичу, чтобы твою девочку на больничный выгнали?
– Серьезно? – я лишь сделал вид, что удивлен «чуткостью» начальства. – Вы даже на это готовы пойти?
Орк нахмурился. В его исполнении это выглядело довольно угрожающе: тяжелые брови собрались над глубоко посаженными глазами, ноздри расширились, а мясистые губы раздвинулись, обнажая крупные зубы.
– Ты, Лисовой, знаешь о границах? Вот сейчас ты одну нарушил. Я об этом забуду. Один раз.
– Осознал.
– Вот и вали тогда. Укатай Лару [1]Сефилановну, чтоб стоять могла только за стенку держась, а когда в голове начнет так же звенеть, как… в общем, когда отдохнешь, возвращайся.
Я остался стоять на месте. Агрих Дартахович сделал вид, что не заметил этого. И еще секунд сорок продолжал изображать, что очень увлеченно читает документы.
– Ты еще здесь? – «удивленно» осмотрел он меня.
– Дело не Серебряной Секции, – сказал я твердо. – Это криминал с использованием магических артефактов, а не запретной магии. Дело принадлежит УБОМПу по территориальности.
– Мне хочется тебе верить, Лис. Ты один из лучших моих следователей. И ошибаешься редко. Но я не готов ставить свою карьеру на такую зыбкую почву, как твоя интуиция, – орк вздохнул, будто принимал очень непростое решение. – Доказательства у тебя есть?
Я отрицательно покачал головой. Тут он был прав – интуицию к делу не пришьешь. Лхудхар пожал плечами.
– Ну, значит, ступай. И к делу ни ногой, понял?
Я набрал было полные легкие воздуха, чтобы выдать ему еще возражений, но орк так выразительно на меня посмотрел, что рот сам собой закрылся. Развернувшись, я покинул его кабинет.
Лхудхар прав, размышлял я, неспешно двигаясь по коридору. Без доказательств нет никаких шансов забрать дело у «серебрянок». Версию, которую я считал теперь основной, местные еще могли, пусть и со скрипом, взять в разработку. После того, как в город приедут федералы, ее не будут даже рассматривать. У тех четкая установка – ритуальное убийство в южной провинции, где подобное почти никогда не происходит. А значит, дело нужно «раскрыть» очень быстро, назначить виноватых и уехать обратно в столицу, в очередной раз напомнив всем, как опасно связываться с Секцией и баловаться с запретной магией.
Интересно, а убийцы, когда создавали декорации обряда, предполагали, что сюда приедут следователи из Москвы? О чем, черт возьми, они вообще думали, когда затевали такую инсценировку? Рассчитывали, что местные найдут какого-нибудь козла отпущения? Впрочем, это и приезжие смогут сделать прекрасно. Нужно же им оправдать командировочные расходы на целую группу.
Ладно, это лирика все! Сейчас вечер уже, а москвичи приедут завтра, значит, у меня совсем немного времени, чтобы найти необходимые доказательства своей правоты, хотя бы косвенные. И чтобы их получить, нужно идти в мэрию. А именно в кадастровый департамент, где работал погибший Линьков. Поговорить с коллегами, узнать, чем перед смертью занимался Георгий. Правда, уже половина пятого вечера, но если поспешить…
Я вытащил телефон, собираясь набрать автопарк – теперь-то у меня не было личного гнома в водителях – но не успел этого сделать. На экране обозначился вызов от подружки – только-только меня набрала, даже вибрация пошла чуть позже.
– Привет, красавица! – преувеличенно радостно приветствовал я ее.
– Лисовой, ты что, жизнь губернатору спас? – вместо приветствия спросила эльфка.
– Э-э… – протянул я недоуменно. А потом до меня дошло. Лхудхар позвонил ее начальству и выбил-таки, мать его так, ей выходной. Твою мать! – Это политика, милая. Знаешь же как это бывает: ты оказываешь кому-то услугу, потом этот кто-то оказывает услугу тебе. Так что у нас с тобой завтра выходной.
Я мурлыкал, как мартовский кот, но чувствовал себя при этом отвратительно. Лару теперь с хвоста можно скинуть одним только способом – сообщив о расставании. Она ведь уже распланировала завтрашний день, а я, если хочу добыть доказательства, должен работать.
– Ты и политика? – рассмеялась эльфка. – Антоша, ты и оказанные услуги – это какие-то исключающие друг друга понятия. Что ты натворил?
– Хм, я думал ты будешь рада выходному посреди недели…
– Была бы рада, будь я дурой. Но я ведь не дура, а, Лисовой? Я ведь правильно поняла, что мне нужно тебя залюбить до потери пульса, чтобы ты не отправился подвиг совершать? Спасти, так сказать, ценного кадра, от профессионального выгорания?
– Лар…
– Ты же не забыл, что юная эльфка – это не только идеальная любовница, но и должность в краевой управе? А тут всего-то и нужно, что одно с другим сложить. Вчера тебя ставят на дело с Секцией, а сегодня становится известно, что завтра прилетают федералы по тому ритуальному в Дашковке. Ты что-то нарыл, а тебя сняли?
И это она еще молодая ветреная девчонка! Что из нее вырастет после того, как она родит ребенка для рода и встанет во главе какого-нибудь семейного дела? Одно радует, я к тому времени буду благополучно гнить в гробу!
Нет, но откуда она узнала про федералов? Это же только по линии Секции прошло, за ее пределами об этом известно было только мне, да еще Агриху Дартаховичу. Я молчал, предположить, что шеф доверительно рассказывает новости моей подружке, у меня воображения не хватит, значит… Шар’Амалайя? Да ну, бред же! Но эльфы вообще, а эльфки в частности – ужасные сплетники! Часа не прошло, а моя подружка знает все, так что искать утечку больше негде. Стоп, Лисовой! Стоп! Сплетники!
– Лар, а у тебя в мэрии есть знакомые?
– Знакомые в каком плане? Милый, я же говорила, пока мы вместе, тебе незачем меня ревновать. Я девушка моногамная…
– В другом, блин, плане! Есть или нет?
– Ох, обожаю, когда ты такой властный! Ну конечно, есть. В каком конкретно отделе?
Я быстро отогнал мелькнувшие перед мысленным взором сцены того, как Тсах’Лариенн заводит знакомства. В каждом из отделов городской администрации.
– А можешь пустить слух?
– Я бы сказала сейчас «за кого ты меня принимаешь?», но ты ведь по адресу. Лисовой. Я хочу знать все в подробностях, учти!
– Буду дома через час.
– Значит и мне нужно поспешить. Что нужно запустить?
Я сказал. Она удивилась и попросила повторить. Я повторил. Она предложила внести небольшие правки для убедительности. Я, подумав, согласился. Нажал отбой и привалился к стене.
Ну вот и все. Мне запрещено приближаться к делу о ритуальном убийстве и «самоубийстве» женщины с двумя детьми, но кое-что я все-таки смогу сделать. И для этого не нужно в конце дня ехать в мэрию, рискуя нарваться на закрытые кабинеты и неудовольствие начальства, чей приказ я бы таким образом нарушил. Достаточно лишь пустить в нужном направлении один хорошо организованный слив. А завтра с утра посмотреть, что из этого вышло.
Лара сейчас раскидывает по своим подружкам… да ладно, кого я обманываю, не только подружкам, небольшой инсайд. Оказывается, пишет или говорит она, того клерка из мэрии убили вовсе не на ритуале, представляете? Нет, я тоже сперва думала, что это запретная магия, а на самом деле – из-за денег. Да, Линьков стал свидетелем махинаций в сфере землеотведения. Понимаешь, да? Огромные деньги, да-да! Ой, ну ты что, не знаешь, как у нас в городе с этим устроено! Взять хотя бы северный берег Кубани, откуда берутся дворцы в природоохранной зоне? И его семью сегодня тоже убили! Что знает муж, то знает жена.
Можно было не сомневаться, что сегодня еще до темноты, все, кому нужно, будут знать о том, что УБОМП встал на след злодеев и казнокрадов. И вот-вот обрушит на убийц заслуженное возмездие.
Информация полетит по городу, куда там лесному пожару, и достигнет ушей тех, кто, как я предполагал, стоит за этим делом. Неизвестный запаникует, возможно, начнет совершать необдуманные поступки и тогда… М-м, тогда у меня появятся доказательства, что ритуал в Дашковке такая же инсценировка, как и отравление матери с детьми бытовым газом.
Для верности можно завтра заслать в мэрию Василича, если он, конечно, согласится – так-то я отстранен. Пусть послушает, что обсуждают клерки на рабочих местах, глядишь, мелькнет парочка имен, к обладателям которых потом можно будет наведаться.
И, главное, никакого нарушения приказа. Конечно, Лхудхар поймет, откуда ветер дует, но так он не запрещал мне догадки с подружкой обсуждать. А эльфы, особенно молодые, как моя Лара, такие сплетники!
Довольный, как напившийся медовухи гном, я стал спускаться вниз по лестнице, немелодично насвистывая попсовый мотивчик. Рабочий день еще не закончился, но нас, следователей, такие условности никогда не волновали. Да и отстранен я, так что нечего штаны на службе просиживать. Планов на вечер я не строил, у меня есть Лара, она в таких вопросах в помощи не нуждается. Кстати о медовухе: стоит по дороге заскочить в винный магазин да прихватить бутылочку-другую белого. Насколько я помню, последнее именно подружка и выпила.
Телефонный звонок застал меня уже на остановке в ожидании трамвая. С легким опасением – а ну как шеф? – вытащил коммуникатор из кармана и с удивлением увидел номер Ноба.
– Да? – не скрывая удивления протянул я.
– Ты где сейчас, Антон?
– В двух кварталах от конторы, на остановке трамвайной. А чего надо?
– Это на Книжной которая? – игнорируя мой вопрос, уточнил гном.
– Да. Ноб, какого хрена?..
– У нас труп. Госпожа Шар’Амалайя приказала…
– Что она сделала?! – аж задохнулся от возмущения я.
– …мне попросить тебя о помощи. Вдруг мы что упустим и все такое. Я еду уже.
– Это ты просишь так?
Но гном уже отключился. А через несколько секунд я услышал вдалеке рев форсированного мотора его внедорожника.
Внутри поднялась мутная волна раздражения на всех этих нелюдей, которые сперва используют тебя, потом отбрасывают в сторону, как смятую бумажную салфетку, но вдруг вспоминают, что сопли на руках еще остались, и бегут подбирать. Труп у них, подумать только! Я-то тут причем? Меня отстранили вообще-то! И планы у меня на вечер, и…
Стоп. Труп? Еще одно убийство? И по нему сейчас работают агенты Секции? Значит, запретная магия? Но… Этого не должно быть! Не было никакого ритуала, была инсценировка! Убийство Линькова криминальное, а после того как злодеи убили всю его семью, по данному делу больше не должно быть никаких убийств! Или я ошибся? Интуиция говорит, что нет, но на каком трупе тогда Секция?
Тонированный монстр под управлением Ноба появился на дальнем конце улицы, пронесся по ней, заставляя всех – и водителей, и пешеходов – испуганно убираться с его пути. Резко затормозил возле остановки, метрах в трех от меня.
Вот, значит, как это со стороны выглядит? Ясно. Не зря я глаза закрывал.
– Залезай! – стекло со стороны водителя опустилось, оттуда высунулась голова гнома.
– Волшебное слово?
Ноб побагровел, даже, кажется, засветился. Открыл рот, чтобы проорать «Быстро!», но сумел совладать с эмоциями и хрипло каркнул:
– Пожалуйста.
Я не стал выжимать из коротышки большего – зачем такие жертвы? Запрыгнул на заднее сидение и прикрыл глаза за долю секунды до того, как машина сорвалась с места. Выждал еще какое-то время, которого, по моему мнению, было достаточно, чтобы водитель вышел с узкой Книжной на оперативный простор, и спросил.
