Текст книги "Рождение Темного 2 (СИ)"

Автор книги: Виталий Горелкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Ну почему сразу вор?

– Да откуда еще кучка оборванцев может взять столько ночного серебра? А когда выяснится, что мы никого не грабили, начнется самое интересное. Маги человеков захотят узнать, где это мы нашли столько самородного металла, а друмы, даже если нас не опознают, просто прирежут по-тихому. Во избежание, так сказать. После того как я узнал о месте и методах добычи этого металла, уверен, что старшины друмских общин внимательно отслеживают колебания цен на серебро и сделают все возможное, чтобы сохранить его тайну.

– Тогда давай сделаем крюк и перейдем границу империи не здесь, а в королевстве Арсума. Уж там нам без особых проблем удастся продать немного ночного серебра, – продолжал настаивать на своем плане Ровен.

– Думаю, это вполне возможно, – взял слово Снурвальд. – После того, как в предгорьях Арсума нашли золото, туда со всех соседних королевств хлынул поток любителей легкой наживы. В царящей там чехарде можно продать что угодно, лишь бы потом суметь уберечь свой кошелек. Там, бывало, пропадали целые караваны, что уж говорить о малых отрядах. А с другой стороны с припасами для обходной дороги могут помочь мои родичи. За плату, разумеется, но можно не беспокоиться, они ни за что не выдадут вас.

– Ну, так как? – спросил Ровен Митт и некоторое время буравил взглядом Онира, но, поняв, что не может переубедить гнома, понуро вздохнул и произнес севшим голосом. – В Эрии я хотел узнать о судьбе своей семьи.

– Я понимаю тебя, Ровен. У меня самого в Южном Торгбене осталась жена и дочь, – Онир положил руку на плечо приятеля. – Но появляться там нельзя, если попадемся страже или ловчим отрядам клана, то мы будет молиться, мечтая о скорой смерти. Они сделают все возможное, чтобы правда не вылезла наружу.

– А может рассказать всем, что ночное серебро спрятано в шахтах друмов, а не падает с небес? Ведь если это перестанет быть тайной, если об этом узнают тысячи человек, то какой смысл охотиться за нами?

– Не поможет, я уже думал об этом, – покачал головой гном. – Мстить будут обязательно. После такого это станет делом чести. А источник слухов довольно легко определить. Если поисковые отряды начнут нас искать целенаправленно, то долго мы от них убегать не сможем.

– Постой, – встрепенулся Снурвальд. – А ваши первосвященники разве не смогут нас здесь вычислить? Ведь если Вадим, растеряв свои знания, смог активировать портал, то у них это тоже получится.

– Успокойся, – гном усмехнулся в густую бороду и довольно прищурился. – Я повредил портал на острове, теперь туда никто не сможет попасть нашим способом.

Снурвальд только открыл рот, чтобы попросить гнома рассказать подробности, как внизу громко стукнула дверь, и кто-то полез по лестнице вверх. Это был Харден. Он, задыхаясь от бега, буквально ввалился в комнату, оперся руками о колени и попытался отдышаться. Его волосы были всклокочены, на лбу набухала большая ссадина, а руки были в крови. Харден, смотря в пол и еле справляясь с дыханием, сиплым голом произнес:

– Быстрее собираем вещи и уходим отсюда. Все вопросы потом. Я за Вадимом.

Он развернулся и шагнул на лестницу, ведущую на третий этаж башни. На мгновение замер, потом обернулся назад и добавил фразу, от которой друзья вскочили:

– Я убил Толмена. Он из Чистых.

– Стоять! – взревел северянин и коршуном метнулся к жрецу.

Наемник силой развернул Хардена и, схватив его за одежду, притянул к себе.

– Ты зачем это сделал?! Как посмел поднять руку на хозяина дома, приютившего нас. Толмен же предложил нам свой хлеб! – от ярости Снурвальд почти себя не контролировал и так сильно тряхнул жреца, что у того клацнули зубы.

– Он следил за Вадимом и увидел его силу, – ответил Харден и попытался оторвать от куртки руки Снурвальда.

– И что с этого? – наемник еще сильнее тряхнул жреца. – Никто и не скрывал, что он маг.

– Но он же следил за ним, – Харден растерялся. Он не мог понять, почему Снурри не понимает таких очевидных вещей. – А Вадим, Вадим... он сумел создать полог тьмы.

– Да хоть света, – рявкнул северянин, отпустил жреца, сделал полшага назад и неожиданно нанес резкий удар ему в лицо. – Ты, больной ублюдок, убирайся, чтоб глаза мои тебя не видели!

Харден упал на пол и прижал руку к левой щеке. Жрец с ненавистью посмотрел на наемника и, покопавшись за пазухой, бросил ему под ноги маленький кожаный мешочек:

– На, смотри. Это амулет Чистого! Он навел бы на нас след или сам ночью всех прирезал!

Ровен Митт, до этого молча наблюдавший за стычкой, поднялся с лавки и не спеша подошел к брошенному артефакту. Он поднял мешочек, внимательно осмотрел вещицу Толмена, и принялся его развязывать.

– Пусть даже он Чистый, хотя что им делать в этих краях, – произнес Снурвальд и плюнул под ноги Хардену. – Ты хуже, чем дикий огадур, даже он никогда не нарушит законы гостеприимства. Пока Толмен не причинил нам зло, ты не имел права даже руку на него поднять!

Гном согласно кивнул и осуждающе посмотрел на побитого жреца, кидающего исподлобья злобные взгляды.

– Ха, Харден, – Ровену наконец удалось справиться с тугими завязками и выставить на всеобщее обозрение желтый медальон. – Если это амулет Чистых, то я невинная девица! Тут нигде нет символа их культа. Я в этом и не сомневался, Чистого просто так не убьешь. Да и почему ты его так испугался? Они же охотятся только на еретиков.

– Его защиту мне помог преодолеть кинжал из храма, – Харден не знал как ему лучше все объяснить, чтобы не выдать тайну древнего.

Его душила обида на несправедливое к нему отношение, ведь он только что всех спас, но его дальнейшие попытки оправдаться заглушил Онир.

– Так, сделанного назад не воротишь. Снурвальд, позови Вадима, будем решать, что с ним делать.

– Да что тут думать? – презрительно произнес наемник, накидывая на плечи куртку. – Пусть идет один в свою Диссу. С ним нам теперь не по пути.

Снурри оттолкнул Хардена от двери и стремительно выбежал из комнаты. Лестница еще скрипела под ногами наемника, когда Онир обратился к жрецу:

– Что расселся? Вставай, пойдем наверх.

– Зачем? – удивился Харден.

– Осмотрим комнату Толмена. Нам в дороге любая мелочь может сгодиться. Не бойся, до Пустоши дойдем вместе. Не дальше.

Глава 3

Целиком захвативший меня азарт исследователя, не дал спокойно обдумать все последствия. Новое плетение могло обернуться чем угодно: легким бризом или мощным ураганом. Подсознательно, все еще находясь в плену старых иллюзий о магии, ожидал чего-нибудь такого, что потрясло бы воображение. Точно сформулировать свою мысль не мог, но где-то на периферии сознания мелькали образы внезапно выросшего из-под земли стального леса, легко пронизывающего острыми листьями корку льда, или пламенеющего неба, плачущего огненным дождем, или плавящегося от нестерпимого жара камня. Много можно было придумать вариантов, но того, что получилось в реальности, не ожидал.

Заклинание оказалось жутко энергоемким, направляемой в него маны уже с легкостью хватило бы на пяток-другой файерболов, но для него все было мало. Я раз за разом добавлял энергии и начал серьезно опасаться, что так могу незаметно для себя перейти рубеж и вычерпать весь источник. И когда уже был готов прекратить эксперимент, произошел ряд событий, заставивших сердце тревожно забиться в груди: каналы неизвестного заклинания ярко вспыхнули и из появившейся в его центре точки преобразования в склон оврага ударил черный луч. На мгновенье я оцепенел, и безвольно смотрел, как в месте удара возникла обширная область тьмы. Она стремительно увеличивалась и скоро грозилась дойти до меня.

Твою мать! Если есть хоть какая-то взаимосвязь между объемом использованной энергии и мощностью заклинания, то мне конец!

Промелькнувший перед глазами призрак смерти привел меня в себя. Я опомнился и быстро направил энергию в Алгиз, заранее подготовленную как раз для такого случая. Эта была единственная руна, в которой был уверен на все сто процентов. Опасаясь, что вырвавшееся из-под контроля заклинание может оказаться сильнее, чем все ранее знакомые, я вскинул вверх руки, словно прося помощи у высших сил, и неподвижно застыл, страстно желая стать меньше или оказаться в другом месте.

Время для меня словно замерло, чтобы не сойти с ума от ожидания магического удара, я начал медленно считать про себя.

Один, два, три... Да когда же до меня дойдет ударная волна?

Пять, шесть... Пользуясь каждой выигранной секундой я направлял все больше энергии в Алгиз, коря себя, что в запасе осталось слишком мало маны.

Девять, десять... Вокруг темно. Это я закрыл глаза или до меня уже дошло заклинание? С использованием истинного зрения стал иногда в этом путаться. Нет, в этот раз я плотно зажмурил глаза.

И еще немножко энергии в Алгиз. Черт, да что это с ней? Куда исчезает вся мана? Руна ведь только что была наполнена энергией практически до краев!

Двенадцать, тринадцать... Да сколько можно! Если так буду продолжать, то скоро выдою себя досуха. Хорошо, это будет последняя капелька маны.

Все, хватит! Если для моей защиты этого не хватит, то ничего больше не поможет. Пора взглянуть опасности в глаза и не прятать голову в кусты.

На счет "два".

И раз, и два, и... где?

Где опасность? Я испугался простой тьмы? Неужели заклинание оказалось пустышкой, и кроме колыхающейся вокруг меня черной пелены ничего не было наколдовано?

Напряжение, сковавшее меня последние дни, исчезло и я облегченно рассмеялся. Нет, ну и напридумывал же себе ужасов! Это просто тьма, нет в ней ничего опасного. Холодно конечно, но сейчас не май месяц. И зачем только для активации этого заклинания нужно было столько энергии?

"А она красива", – решил я, внимательнее осмотрев черную завесу. Она не была однородной, как показалось в начале. Хм, раньше и не мог себе вообразить, что существует столько оттенков черного цвета. Приятно для глаз. Еще немного посмотрю и пойду в башню, вот только присяду, ноги все еще немного дрожат, видимо от напряжения.

Незаметно на меня снизошла полная умиротворенность. Я забыл про все свои проблемы, стало так легко, как это может быть только в беззаботном детстве.

Недалеко кто-то умер. Откуда это стало известно, я не знал, но удивления от факта чьей-то смерти не было. Было только понимание, что все идет правильно. Так и должно быть.

Я видел, как переливы цветов тьмы начинают образовывать некую фигуру. Страха не было, только еле заметное чувство интереса: а что же сейчас передо мной появится?

Кто-то провел рукой по моим волосам, словно приглаживая непослушный вихор на прическе. Я пошевелил головой, подстраиваясь под эту ласку, и внезапно дернулся от боли, вонзившейся раскаленным гвоздем прямо в мозг. Но она была мимолетной, уже через секунду от нее не осталось и следа, и мой покой никто больше не тревожил.

Мысли стали необычайно ясными, я был в состоянии решить любую задачу, вот только отсутствовало желание что-нибудь делать.

Наверное, именно так чувствуют себя достигшие нирваны.

Я видел все вокруг, для моего зрения не было преград. Недалеко суетился Снурвальд. Северянин долго топтался перед черной пеленой, и, видимо что-то решив для себя, медленно пошел вперед по моим следам.

Вот Снурри наткнулся на мое тело. Правильно, садись рядом со мной, тебе будет хорошо. Наемника зашатало, словно моя мысль могла пригнуть его к земле, он схватил меня за шиворот и потащил на свет.

Зачем? Не надо. Тут хорошо.

Но Снурвальд меня не слушал и тащил вперед.

А-а-а, как больно! Солнечные лучи стальными спицами воткнулись в каждую клеточку моего тела. Я рванулся было назад, в спасительную тьму, но Снурри рывком отбросил меня подальше от колыбели.

Да что же ты делаешь, скотина! Мне же БОЛЬНО!

В себя я приходил урывками. Сначала увидел встревоженное лицо Хардена, на скуле которого красовался огромный синяк. Интересно, где это он так умудрился? Жрец, как только я открыл глаза, облегченно улыбнулся и громко крикнул:

– Он пришел в себя!

От его зычного голоса в моей голове словно взорвалась граната, и я снова провалился в беспамятство.

Второй раз я пришел в себя, когда Харден пытался напоить меня какой-то горячей дурно пахнущей жидкостью. На вкус она была еще хуже. Отпихнуть эту гадость не удалось, сил не хватило даже на то, чтобы вынуть руку из-под одеяла. Ну, Харден, я тебе это никогда не забуду! Сам, вон, нацепил на свою морду тряпку, и не ощущаешь всей полноты этой вони. Дождусь, когда ты окажешься в подобном положении, и специально придумаю какое-нибудь лечение погадостнее. Скажу, что для выздоровления нужно есть крысиные хвостики, и будешь их уплетать за милую душу. Сырыми!

И Ровену тоже припомню, уверен, что именно этот специалист по травкам выудил из своей памяти столь мерзкий рецепт. Ну почему в этом мире у лекарей действует тоже правило, что и у наших врачей – чем полезнее лекарство, тем оно противнее?

Все, чаша опустела. Теперь главное удержать ее содержимое в себе, второй раз проглотить эту микстуру я не смогу. Так, как там можно с помощью дыхания избавиться от тошноты? Вспомнил, сначала глубокий вдох через рот, потом выдох через нос. Главное не перепутать, а то эффект будет противоположным.

Я начал размеренно дышать и вскоре почувствовал, как из желудка поднялась теплая волна, словно только что выпил бокал хорошего коньяка. Только сейчас понял, что все это время мерз. Хм, у нас дрова закончились? Ведь можно было хорошо протопить комнату. На этой мысли я заснул.

Проснулся я от постороннего шума. Не сразу смог понять, что это не продолжение бредовых видений, ставших постоянными спутниками моих сновидений, а спор спутников. Лишь когда один из спорщиков громко назвал имя Хардена и обложил богов и демонов по полной программе, стало ясно, где я нахожусь. Так выражать свои чувства может только Онир.

– Я оказался прав! И пусть Толмен не из Чистых, но из-за него мы все оказались в огромной опасности! Пусть Снурвальд извинится или повторит свои слова, – голос Хардена дрожал от ненависти и обиды. Интересно с кем же он умудрился поссориться?

– И не подумаю! – возразил ему Снурри. Хорошо, что мне не видно его лицо, иначе не заметил бы в его словах отсутствия стопроцентной уверенности.

Становится все интереснее. Жрец наезжает на северянина, а тот лишь вяло отбрехивается. Что же там без меня произошло?

Я откинул в сторону одеяло и осторожно поднялся. В памяти еще были свежи воспоминания, как тяжело бывает в первые дни после болезни. К удивлению самочувствие было прекрасным. Беру обратно свои слова о неуклюжести местных коновалов, надо не забыть спросить рецептик чуда-лекарства.

– О! Вадим проснулся! – первым мою активность заметил Ровен. Старик подскочил ко мне и задал неожиданный вопрос. – Ты колдовать можешь?

– Нет, – автоматически ответил я, памятуя о том, что полностью выложился в последнем эксперименте. Однако осмотрев внутренним взором источник, понял, что он полон, словно и не было изнуряющей борьбы с черной волной. – А хотя, нет могу.

– Отлично, тогда собирайся!

– Куда? Может я не в силах сейчас никуда идти, – напор Ровена сбил меня с толку. А где же: "как здоровье?" и "как себя чувствуешь"?

– Пойдем искать наши пожитки.

Я поймал брошенную мне гномом куртку и стал ее неторопливо натягивать. Ничего не понимаю. Зачем спешить, ведь мы договорились подождать, пока не растает снег. Хотя я тогда поддержал это решение во многом из-за того, что не был уверен в своей магии, но тащится куда-то по холоду, жутко не хотелось. Не дай бог еще раз в буран попадем.

– Вадим, нам нужно спешить, – задумавшись, я не заметил, как ко мне подошел Харден. – Толмен оказался предателем.

– Не предавал он нас, – Снурри смотрел не на своего собеседника, а на гнома, словно опасаясь встретиться взглядом со жрецом. – Он никогда не был нашим товарищем.

– Ну а как же назвать его? Мы к нему со всей душой, даже отблагодарить решили по-царски, а он посылает весточку своим друзьям, – Харден подошел к столу, взял пухлую пачку листов бумаги и начал читать вслух:

"Шестой день сезона Льда. Вчера ко мне заявилась необычная компания. Представились разведчикам недр. Никогда не слышал, что здесь есть что-то ценное. Они были так убедительны, что я им чуть не поверил. Но от их мага (похоже, что он только выдает себя за ученика, а на самом деле давно закончил обучение и очень опасен) и от здоровяка, выдающего себя за простого носильщика, исходит слегка уловимая аура тлена. Нужно подружиться с ними, может, проговорятся, кто они на самом деле.

Четырнадцатый день сезона Льда. Я был прав. Сегодня начальник их отряда, хитрый скуповатый старик, пообещал меня щедро наградить за помощь. Значит, они не просто нашли усыпальницу, но и сумели прихватить из нее что-то ценное. Осталось только проследить, где они сделали захоронку".

Харден переложил вниз пачки несколько страниц, косо посмотрел на Снурвальда, на лице которого перекатываться желваки, и продолжил:

"Семнадцатый день сезона Льда. Удалось разговорить мага, кстати, зовут его Вадим. Необычное имя. Он мастерски притворяется учеником, но сегодня выдал себя с головой. Подумать только: юноша знает верхние знаки и обладает практикой их изучения. Кажется, работа с ними является для него обычным делом, а не исследованием одного из самых редких разделов магии, от которого до нас дошли лишь жалкие крохи. Теперь понятен странный узор на груди их проводника, еще бы знать, что он дает владельцу...

Мага обязательно нужно брать живым. За каждый знак, что он успел скопировать с усыпальницы, мы можем получить целое состояние. Северянина необходимо валить сразу. У него нет хорошего оружия, но меня беспокоит его татуировка. Как бы не было с этим каких-нибудь проблем. Гнома, если тот останется жив, можно будет попробовать продать в баронства. Там всегда высоко ценятся умелые кузнецы. Старик не опасен, за него можно попробовать получить выкуп. Не понятен только здоровяк. Он почти ни с кем не общается, выполняет всю работу и ловит каждое слово мага. Кажется, он и вправду простой носильщик".

– Ладно, согласен, он навел на нас Диких наемников, но ведь ты об этом не знал! – Снурри продолжил разбудивший меня спор.

– Стоп, о чем это вы?

– Харден убил Толмена, приняв его за члена ордена Чистых, – пояснил Ровен. – А Снурри обвинил его в нарушении закона крова.

– Не просто обвинил, – мрачно проронил жрец, осторожно прикладывая ладонь к левой щеке.

Снурвальд медленно поднялся со скамьи. Его сильно покачивало, точно он был пьян. Наемник с трудом выпрямился и, смотря прямо в глаза Хардена, произнес, чеканя каждое слово:

– Тогда ты об этом не знал. Спасибо, конечно, что мы заранее узнали об опасности, но веры у меня к тебе больше нет. С тобой мне больше не по пути.

Наемник хотел еще что-то сказать, но его качнуло и он, чтобы не упасть, вцепился в столешницу и крепко сжал зубы.

– Ну, хоть так, – скривил здоровую щеку Харден. – Хотя если бы ты был сейчас здоров, я бы тебе ответил тем же самым.

– И это тебя остановит? Лучше сейчас. Потом у тебя не будет никаких шансов.

– Все, хватит! – гном резко ударил ладонью по столу. – Так мы дождемся здесь Дикого отряда. Ровен, ты остаешься, попробуй влить свое чудесное зелье в глотку Снурвальду. Надеюсь что он теперь, после выздоровления Вадима, не будет воротить нос от лекарства. А мы все пойдем искать ночное серебро. Придется тебе, Вадим, хорошо потрудиться, прямо как тогда в пещере. Только теперь нужно будет не замораживать, а наоборот растапливать.

Я пожал плечами, мысленно выбирая более подходящее плетение из скудного пока еще арсенала заклинаний. Ничего, скоро буду знать столько заклинаний, что все местные архимаги удавятся от зависти. Попробую огненной волной, так будет быстрее всего растопить снег на большой площади.

Вперед нас повел гном. Первые метров двести я шел за ним молча, но не выдержал и, догнав Онира, наклонился и тихо спросил:

– Так что, Снурвальд подрался с Харденом?

– Нет, у послушника против Снурри никаких шансов. А с чего ты так решил?

– Так Снурвальда шатает, словно его хорошо отделали, – я немного подумал и привел другое сравнение. – Нет, словно после хорошей пьянки.

Гном резко остановился и недоверчиво посмотрел на меня:

– Так ты не помнишь?

– Чего? – пришел мой черед удивляться.

– Снурвальд так слаб, потому что твоя татуировка высосала из него все силы, когда он тащил тебя из полога тьмы! Чуть он промедли, и сейчас ты сидел бы с ним в поле ледяным столбиком.

– Полог тьмы? А что это такое?

– Призыв первородной Силы! – гордо произнес сзади Харден.

– Какой силы? Какого-то местного бога? – от удивления, что мое заклинание оказалось вызовом какой-то сущности, я случайно проговорился.

Гном не заметил моей оговорки, он отвернулся и сделал вид, что пытается найти следы нашего укрытия от бурана. Если бы не успел заметить, как при упоминании первородной силы он слегка дернулся, то сейчас поверил бы ему. Что же, его любопытство понятно, я тоже хочу узнать, что такого особенного сумел наколдовать. А вот реакция Хардена мне не понравилась. Он довольно прикрыл веки, словно только и ждал подобного вопроса. Может объяснить ему, что под "местными" я имел в виду богов севера, а не этого мира? Нет, если начну, то он только убедится в своем подозрении, а так еще остается шанс, что жрец радуется чему-то другому.

– Нет, ты призвал Тьму, одну из Сил нашего мира. Немногие маги решаются на подобное. Теперь понимаешь, что ты получил в награду? – Харден говорил все тише и последние слова уже прошептал мне на ухо.

Я сделал восторженные глаза и кивнул, будто его слова все объяснили. Харден повелся на нехитрую уловку. Он панибратски ударил меня по плечу и заговорщически улыбнулся.

– А зачем этот призыв вообще нужен? – тоже прошептал я, будто ошарашенный такой новостью.

Ну же, давай Харден, колись! Скажешь – "не знаю", обидно не будет. Отсутствие у тебя подобной информации вполне объяснимо, а вот если расскажешь все в подробностях...

Жрец стушевался, зачем-то на пару секунд приложил руку к сердцу и ответил:

– Точно не знаю, может силу прибавляет. В старых рукописях мне всего раз встречалось упоминание о маге, призвавшего Силу, если быть точнее – Тьму. Сначала я принял это за очередной титул или хвалебное выражение, коими древние писатели так любили описывать героев дней минувших, но позже понял, что это выражение служило доказательством мощи древнего мага. Причем для хрониста сказать об этом было очень важно, больше нигде такого не встречал, чтобы при упоминании мага не указывалось его место в магической иерархии. Например, магистр он или архимаг... А ты в себе ничего такого не чувствуешь?

– Нет, – слова Хардена меня немного успокоили, но разбудили любопытство.

Это, конечно, хорошо, что он так мало знает про ритуал вызова Тьмы, значит у жреца нет прямой связи с Древним. Если "полог тьмы" такое редкое и важное заклинание, то темный бог обязательно просветил бы об этом Хардена. Я улыбнулся про себя невольно возникшему каламбуру, но тут же прогнал праздную мысль. Незнание Хардена ничего не доказывает, к нему по-прежнему стоит относиться с опаской. Вот если бы жрец дал мне полный расклад, то тогда все стало бы на свои места. А так он только уверен, что заклинанием вызова Силы меня одарил Древний. Что ж, не буду его разочаровывать, пусть так думает.

А само заклинание очень интересно. Ни за что не поверю, что оно всего лишь призывает Тьму. Такое умение будет уместно в пустыне, где под палящим солнцем любая тень покажется спасением. Но здесь, посреди заснеженной пустоши? Нет, тут что-то другое. Харден мне в этом не помощник, придется самому выяснять суть заклинания. Вряд ли оно воздействует на мага напрямую, так как никаких особых изменений в себе не чувствовал. Хотя если увеличилась сила заклинаний, то это скоро легко можно проверить.

Интересно, а что будет, если повторить найденное плетение? Уж очень любопытна реакция "шлема ужаса" – если татуировка выпила из Снурвальда почти всю энергию, то почему я не почувствовал ни малейшей опасности? Может созданная мной область тьмы является своеобразной защитой? Ведь если бы я не изменил заклинание, то оказался бы в самом центре полога, и тогда наемник точно не сумел бы до меня дойти. Нет, повременю с этим экспериментом, уж слишком он получился энергозатратным, а мне в ближайшее время предстоит временно поработать огнеметом.

Стоп, а почему здесь обязательно должен быть какой-нибудь бонус усиления? Я что – вышел на новый уровень? Это не компьютерная эрпэгэшка: в жизни по завершению квеста не бывает левел апа, хорошо если просто останешься в живых. Пора заканчивать с прежними представлениями о магии и сосредоточится на текущих проблемах. А то "полог Тьмы", "прошедший посвящение силой"... Может тот маг из рукописи Хардена был обычным негром, а я уж понапридумывал себе разного. Сколько раз в земной истории аборигены принимали европейцев за посланников богов? Да не счесть тому примеров. Так почему не быть обратному? Какой-нибудь самородок вылез из местного аналога Африки и навел шороху среди "просвещенных" белых людей.

Все, хватит. Для решения этой задачи у меня просто нет исходных данных. Я вообще ничего не знаю про эти клятые силы.

Меня словно кто-то ударил под локоть, мысль сделала неожиданный кульбит, и я вспомнил прежние рассказы жреца о Свете и Тьме. И о моих глазах.

Черт! Я сплюнул на искрящийся под полуденным солнцем снег и сжал от злости зубы. Харден, идущий справа от меня, изобразил на лице искреннее удивление, моментально превратившее жреца, всего мгновение назад наслаждающегося причастностью к нашей общей тайне, в несправедливо обиженного ребенка. Послушник сбился с шагу и остановился. А не надо так широко шагать, сам подставил сапог под мой плевок.

От гнева я не успел проконтролировать эмоции. Харден, посмотрев на меня, подавил в горле возмущенный возглас и отшатнулся назад. Что, чуешь, тварь, за собой вину? Совсем ты заврался, божий человечек.

Тише, тише. Я закрыл глаза и попробовал успокоить себя размеренным дыханием. Нельзя выдавать себя, так у меня будет больше шансов вырваться из-под опеки.

Я посмотрел на Хардена, попытался изобразить на лице извинение и неопределенно помахал рукой. Жрец несмело улыбнулся и кивком дал понять, что мои извинения приняты. Это хорошо, хорошо, что он не стал со мной разговаривать. Иначе догадался бы по моему голосу, что я не собираюсь просить прощения у этого ублюдка.

Нет, но какое искреннее удивление! Будто я впервые соприкоснулся с Тьмой. А кто мне объяснял причину тьмы в моих глазах?

Неожиданно сильно захотелось дать выход свой агрессии. Может сделать его лицо симметричным?

Я прищурил глаз, примеряясь к левой щеке Хардена, но все мои воинственные планы сбил Онир.

– Вадим, ты примерно помнишь, какого размера были привидевшиеся тебе в буране огоньки?

Голос Онира немного развеял пелену гнева, толкающую меня на необратимые поступки.

Что это я? Собрался драться с Харденом? Да стоит мне пропустить только один его удар, и драка закончена. Либо нокдауном, либо его смертью, ведь могу не удержаться и кинуть в него плетение. Причем любое, мирных заклинаний я пока не знаю.

– Помню, Онир. Сейчас попробую посмотреть, – я сразу понял идею гнома. – Только учти, будет большая погрешность, У Толмена, хоть он и не был настоящим магом, источник светился ярче.

Я подмигнул растерянному Хардену и вызвал магическое зрение. Жрец судорожно вдохнул морозный воздух и схватился за грудь. Все правильно Харден, все правильно. Бонус у меня уже давно есть, вот только получил я его очень давно и новое заклинание тут совсем не причем.

И не надо мне объяснять про все эти немыслимые совпадения. Сначала кольцо и тьма в глазах, потом портал в этот мир, храм Темного бога, а теперь еще и вызов Тьмы. Слишком много тьмы вокруг, это не случайно.

Спасибо, конечно, что не дали загнуться на всем этом пути, но манипулировать собой не позволю!

Ах, да! Я еще забыл про черный кинжал! Где ты его прячешь? Уж не хочешь ли ты всучить его обратно?

Окинув истинным зрением Хардена, я сразу увидел исходящую от артефакта серую ауру. Так и знал, что жрец повсюду таскает его с собой за пазухой. Дурак! Эта штука уже добралась до его головы, скоро Харден сам весь посереет. Стоп. А ведь раньше от кинжала не исходило никакой ауры! Неужели Древний не просто так меня просил держать кинжал у себя?

Я внимательно посмотрел в глаза жреца, доверчивые как дворового пса, протянул вперед руку и требовательно произнес:

– Отдай его мне. Немедленно!

– Все, Ровен, хватит, а то оно скоро пойдет обратно, – Снурвальд решительно отодвинул от себя кружку с лекарством и схватил другую, наполненную чистой водой. – Этот запах теперь будет преследовать меня всю жизнь.

Старик по-отечески улыбнулся, наблюдая, как с лица наемника постепенно исчезает болезненная бледность, и ответил:

– А больше и нет. Я использовал все запасы Толмена на тебя и Вадима. Оставил только один образец, хочется потом, как выберемся к людям, узнать название этой полезной травки.

От такого заявления лекаря-самоучки Снурвальд поперхнулся водой и зашелся в долгом кашле.

– Так ты не знаешь, чем нас потчевал?

– Ага, – согласился Ровен. – А что тут такого?

– А вдруг это оказался бы яд?

– Нет, там было четко написано – "лучшее лекарство из всех мне известных".

– Кем написано? – Снурвальд недоверчиво покосился на приятеля.

– Как кем? – удивился непонятливости наемника Ровен. – Конечно Толменом! Кто же еще будет подписывать его травки.

– Подожди, – медленно произнес северянин. – Ты сделал лекарства из его трав? Человека, который мог нас отравить в любой момент и который скорее всего натравил на нас один из Диких отрядов?

– Ну да. Какой смысл Толмену врать самому себе?

От его слов Снурвальд громко рассмеялся и ударил от избытка чувств ладонью по столу. Ровен тоже улыбнулся, похоже, к его другу возвращалось не только здоровье, но и прежний характер. Именно таким привык его видеть пожилой купец – веселым, порой едким, но никогда не унывающим варваром.

От чистого смеха Снурри Ровену становилось легче. В памяти старика были еще свежи воспоминания, как он, с трудом сдерживая предательскую дрожь в руках, готовил целительное зелье. Маг тогда был совсем плох, а северянин настолько истощен, что ему нужен был как минимум десятидневный отдых. Ходоки из них были никакие, а воины еще хуже. И что оставалось делать бывшему купцу, поневоле овладевшему зачатками навыка травника? Только доверится дневнику смотрителя и своей интуиции. А первый глоток лекарства Ровен сделал сам, гному он потом сказал, что снял пробу. Добрый друг поверил отрядному лекарю, списав его крепко зажмуренные глаза на едкую вонь от свежесваренного зелья.