Текст книги "Выстрел в зеркало"

Автор книги: Виталий Романов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Кстати, по итогам этих боев китайские инструкторы скорректировали технику подготовки спецназа. Они окончательно убедились: удары ногами на скользкой почве проводить небезопасно. Теплая ватная одежда противника сводит на нет все преимущества от работы ногами на длинной дистанции. Сокрушительные «боксерские» удары, которые наносили тяжелые, массивные русские солдаты, не могли быть заблокированы – не хватало мускульной мощности. В результате Китай стал больше внимания уделять западной школе бокса, резким ударам с «передней руки», прикрывавшей челюсть. Да и вообще в спецназ стали отбирать более крупных, тяжелых солдат, чтобы выровнять положение.

Опыт 1969-го изменил концепцию подготовки спецназа в китайской армии. Однако на введение новых принципов боя требовался не один год, а китайские солдаты терпели в схватках поражение за поражением.

Однажды они решили применить деревянные палки, довольно короткие, которые не могли бы рассматриваться как полноценное оружие. На очередную стычку китайские солдаты пришли с деревянными «мечами», спрятанными в длинных рукавах. В результате они легко прогнали с «Драгоценного острова» русских солдат. Те были поражены скоростью и мощью новых боевых приемов китайского спецназа.

Советские воины попытались использовать такое же оружие, однако тут их мастерство не шло ни в какое сравнение с китайским. Дело закончилось тем, что в одной из стычек Хромому лейтенанту сломали руку. Злой, взбешенный офицер, не привыкший терпеть поражений, выхватил пистолет и открыл огонь.

Это, по версии китайской стороны, и спровоцировало новый виток конфликта. Весной 1969 года обе стороны схватились за автоматическое оружие. К середине марта уже происходили конфликты с применением большого количества войск и бронетехники. Именно тогда запахло новой войной, локальным ядерным конфликтом, и Китай приступил к подготовке бомбоубежищ для солдат и населения.

Угроза начала кровопролитного конфликта уменьшилась лишь осенью 1969 года, когда советский премьер Алексей Косыгин, следуя из Ханоя с похорон Хо Ши Мина, сделал внеплановую остановку в Пекине. Состоялась его трехчасовая встреча с китайским премьером. Обе стороны согласились с тем, что необходимо начать срочный «развод» войск на разные стороны реки. Приступить к переговорному процессу. Разум взял верх.

Однако, – закончил майор Казаков, сурово оглядев своих, – на Востоке обиду помнят веками. Случается, даже тысячелетиями. Не то что какие-то пятьдесят лет. Отмечу: человек может дружелюбно улыбаться при встрече. Даже спрашивать о здоровье. Год, другой, третий. Но однажды ему скажут: «Пора!» И он вцепится в глотку в тот момент, когда меньше всего ждешь атаки.

Поэтому приказ: даже если китайцы повернутся к вам задницей и будут провоцировать на конфликт, даже если они засядут в бамбуковой чаще и будут орать «мне осинь жаль вас, русские» – не реагировать! Не отвечать! В конфликт не вступать! Кто нарушит приказ, будет иметь дело лично со мной. Всем ясно?

– Ясно, – грустно вздохнул Людоед.

Все остальные промолчали.

– Обед! – приказал майор. – Капитан Мясников! Попрошу прогуляться со мной… на природе.

Два офицера вышли из казармы и двинулись по песку в сторону.

– Командир хочет сделать внушение своему заместителю? – полюбопытствовал Конь. – Вот не думал, что такое возможно. На виду у всех…

– Командир не собирается делать капитану Мясникову проработку. У Олега отец – офицер-пограничник. Был, – хмуро объяснил капитан Тополев. – Погиб весной того самого 1969 года. На Даманском. Олегу было несколько месяцев. Его вырастила мать. Капитан никогда не видел отца живым. Только на фотографиях. Майор Казаков специально увел… Короче, довожу до всех приказ командира: про китайцев вспоминать пореже! Про конфликт вокруг Даманского – знать и помнить, но вслух не упоминать вообще! Один раз поговорили – и все. Конец теме. Мясникову на больную мозоль не наступать!

Молодые офицеры, не знавшие этой страницы в биографии Людоеда, примолкли. Иван Семашко покраснел, вспомнив, как в шутку предлагал товарищу установить дипломатические отношения с узкоглазыми. Старший лейтенант бросил взгляд в окно. Казак и Людоед возвращались в казарму. Лицо капитана Мясникова было спокойным. Разве только чуть бледнее, чем обычно.

О том, что майор Казаков поступил очень мудро, русские узнали вскоре после обеда. Кроме того, они поняли, что лейтенант Кононов ошибался. Инопланетные «зеленые человечки» собрали бойцов из трех элитных подразделений вовсе не для того, чтоб проверить: какой паук окажется сильнее. За новые знания пришлось заплатить хорошую цену…

Спецназовцы качались в тренажерном комплексе, который «заказали» себе по примеру американцев. А еще они «попросили» траву возле казармы, березки вокруг спортивной площадки. Все это русские получили без промедления. Видимо, данные мелочи не относились к числу запретных.

Громкие крики донеслись откуда-то сбоку, из-за дурацких кустов, скрывавших китайское поселение.

– Стоять! – тут же приказал майор Казаков, не дожидаясь, пока его подчиненные начнут действовать.

Спецназовцы собрались возле командира. Невольно приняли защитные стойки, вглядываясь в чертовы заросли. И снова крик! А потом со стороны американской казармы послышалась ругань. Русские увидели чернокожего лейтенанта, который что есть мочи бежал по песку в сторону китайского лагеря.

– Stop!!! – проорал он. – Stop!

– Там что-то происходит, командир, – тихо проговорил Людоед. – Надо обойти лагерь китайцев, глянуть.

Майор кивнул. Русские, используя технику передвижения, заимствованную еще у бойцов Никарагуа, – пригнувшись, полуприсев, – двинулись в обход чужого лагеря. «Тюлени» гурьбой бежали к тому месту, откуда ранее слышались крики.

Кто начал первым? Американец «зацепил» китайца или произошло наоборот? Почему два солдата вступили в рукопашную схватку? Это не имело значения. Русские подошли к месту событий последними, однако успели увидеть самое главное. Инопланетный разум впервые проявил себя в деле, по-настоящему. Разъяснив всем, кто в доме хозяин.

У майора Казакова почему-то возникла ассоциация с двумя несмышлеными щенками, которые – посреди двора – попытались оттаскать друг друга за ухо. Рыча, повизгивая от боли. Но потом пришел хозяин, растащил обоих за шкирки и всыпал драчунам…

Вот только хозяина видно не было. Он, как и раньше, остался призрачным, бестелесным. Драчуны взлетели вверх, будто огромные руки схватили обоих солдат за шиворот, подняли над песком. Присмотревшись, можно было заметить: воздух вокруг тел людей уплотнился, чуть потемнел, дрожит.

Первым начал орать американец. Китайский солдат продержался чуть дольше, но, должно быть, такую боль не смог бы вынести и самый закаленный йог. Оба драчуна забились в невидимых оковах. Оставшиеся внизу, на песке, хорошо разглядели, как пленники напрягают все мышцы, пытаясь вырваться, выскользнуть из рук «хозяина». Вниз упала одежда, разорванная на части. Оба солдата заорали еще громче…

Так чистят апельсин. Аккуратно, не торопясь, снимая кожуру, чтоб не порезать пальцы об острый нож. Только ножа не было видно, а с тел наказуемых сдирали не кожуру. Кожу.

– Господи! – прошептал лейтенант Мэрфи. – За что же так?

Как ни странно, его голос услышали все. Тихий вопрос лейтенанта поселился внутри черепной коробки, потому что уши были забиты криком несчастных. Умиравшие дергались, извивались в невидимых оковах, но палач продолжал работу. Не торопясь, со знанием дела. Кровавые куски мяса, которые трудно было назвать людьми, трепыхались в воздухе, издавали жалобные звуки, но тому, кто наказывал их, было плевать на мольбы пленников.

Когда от окровавленных тел стали отделяться мышцы, один из американцев не выдержал. Согнувшись пополам, он опустошал желудок, избавляясь от пищи, которую недавно съел.

«Смотреть!!!» – прозвучала в голове команда. И вновь ее услышали все. Поняли. На каком языке она была произнесена? На том, который невозможно не понять и не услышать. На языке, которым чужой разум считал нужным доводить до людей команды.

Как ни странно, несчастные были живы. Вниз полетели куски плоти, отдираемые от тел. Сквозь ребра стали видны легкие. Они раздувались, выплевывая наружу кровь и нечеловеческие вопли.

– Не надо! Не надо! – не выдержал лейтенант Дэвидсон. – Они солдаты! Не надо так!

Лопнул мочевой пузырь китайца, и теперь перегнулся в поясе лейтенант Запорожец. Его тошнило. У обоих пленников брызнули, потекли глаза. Люди еще хрипели, легкие бились о ребра, надувались, опадали и вдруг полезли наружу, прямо сквозь кости. А потом лопнули!

Умиравшие перестали кричать. Они уже не содрогались в невидимых могучих ладонях. Лишь слабо, в агонии, подрагивали конечности несчастных. У американца вдруг стало раздуваться сердце, оно билось о кости словно птица, которая рвется наружу из клетки.

– Хватит! – закричал майор Казаков. – Хватит! Довольно!!! Мы все поняли!

И что-то изменилось в воздухе. Тела пленников будто встряхнули, дернули на нитках. Человеческие останки полетели вниз, в песок. Золотистая пустыня зашипела, из-под наказанных полез сизый дым. Окутал то, что еще недавно было людьми.

Все стояли молча, даже видавшие виды офицеры с трудом подавляли приступы тошноты. Солдат может умирать в схватке. Но воин не должен умирать так. Это чересчур жестоко. Это – бесчеловечно!

Но тот, кто придумал жестокую забаву, не был человеком…

Сизый дым потихоньку опадал, но не рассеивался от ветра, как было бы на Земле. Казалось, он утекал, втягивался обратно в песок. Очертились, проступили контуры тел. Дым исчез, и стало видно: на песке – два человека. В одежде. Американец, лежа на спине, хрипло дышал. Безумно смотрел в чужое, жестокое небо. Китаец лежал на животе, его руки, ноги и голова дергались, будто солдат страдал болезнью Паркинсона.

– Старшина Лукас! – тихо позвал Даниэль Мэрфи. – Джефри! Джефри! Ты нас слышишь?

Американский солдат ничего не понимал. В его полубезумных глазах жила прошлая боль. Боль, которую он перешагнул – по прихоти нечеловеческого разума. Но эта недавно прожитая и пережитая мука еще наполняла тело…

– Джефри! Все в порядке. Мы с тобой.

Китайцы ни о чем не разговаривали со своим товарищем. Они молча, но очень бережно, подняли тело провинившегося. Быстро понесли в свой лагерь. Исчезли за зеленым кустарником. Там наступила тишина.

– Возьмите его! – приказал лейтенант «тюленей». – Несите в казарму!

Шестеро солдат подскочили к Джефри Лукасу, подхватили несчастного на руки, унесли прочь.

А командир боевых пловцов подошел к русскому майору, заглянул Казакову в глаза.

– Владимир! – медленно проговорил лейтенант. – Владимир, я ведь немного знаю русский. Ты крикнул: «Мы поняли», и их отпустили. Что «поняли»? Что мы должны были понять?

– Они сделали предупреждение, но в этот раз простили виновных. Они не хотят, чтоб мы калечили друг друга, – ответил Казаков.

– Кто они, майор?

– Они! – Владимир пальцем указал на небо. А потом, не дожидаясь новых вопросов, побрел в сторону русской казармы.

Люди приобрели новый опыт. Как выяснилось, инопланетные «зеленые человечки» были вполне разумны и адекватны. Скорее всего, речь не могла идти о ребенке. Дитя способно играть с людьми в «пауков» или «муравьев», совсем как земные ребятишки с насекомыми.

Но то, что продемонстрировали пленникам «зеленые человечки», говорило о другом. Инопланетному разуму нужны были именно эти люди. Он старательно, в несколько приемов, собрал их с Земли, потратив время и силы. И чужой разум не хотел, чтобы спецназовцы элитных частей калечили или убивали друг друга.

Он не собирался делать из людей «пауков» или «муравьев» в песочном городке. Землянам явно уготована какая-то другая роль. Какая? Ради этого чужой разум готов был потратить время и силы, даже выполнять некоторые прихоти homo sapiens.

Чего же он хотел взамен? Майор, размышляя, выводил пальцем какие-то странные знаки на песке. Он делал это бессознательно, словно рука сама двигалась по разровненному участку поверхности…

И лишь потом Казаков понял, что бойцы стоят возле него, молча шевеля губами. Майор очнулся, посмотрел на песок.

«Убей крубара!» Печатными буквами, по-русски.

Это написал он, Владимир Казаков.

– Что значит «крубар»? – спросил Людоед. – Вроде где-то слышал такое слово. Причем совсем недавно. Но никак не могу вспомнить – где.

– Во сне! – подсказал капитан Тополев.

И вдруг у всех мороз пробежал по коже. Выяснилось, что в прошлую ночь они видели примерно один и тот же сон: безумный, невероятный полет мимо звезд. Прозрачные ладони, пытающиеся скрыть маленькую, беззащитную Землю от страшных оранжевых шаров. Скользящие к голубой бусинке чужие корабли. Отчаяние. Черные оспины на голубой планете…

Крубары. Те, кто готовится напасть на Землю. Уничтожить и поработить планету людей. Или уже напал?! Никто не знал ответа.

Возле американской казармы и в китайском лагере было тихо, там не прослеживалось никакого движения. Только русские оставались на «улице», размышляя над тем, что увидели. Небо стало темнеть, словно предупреждая всех: пора. «Зеленые человечки» решили оставить землян без ужина. Впрочем, после такого потрясения и шока мало кто мог съесть хоть что-нибудь. Даже чертовски полезный витаминизированный «коктейль».

Небо почернело за считаные минуты. Русские, не мешкая, отправились внутрь дома, разошлись по комнатам. Никто не хотел проверять на себе: какое наказание может последовать за нарушение установленных правил. Преподаный урок был очень жесток и нагляден. Если инопланетяне считают, что на сегодня достаточно, пусть так и будет!

Во сне майор Казаков впервые увидел крубара совсем близко. Сам он и еще десяток пленников стояли перед чужаком. Руки были связаны за спиной, но не веревкой, а каким-то странным извивающимся растением. Оно напрягалось, сжималось, как только человек шевелил руками, пытаясь определить: можно ли скинуть путы…

Чужой солдат прохаживался перед пленниками, и у майора Казакова было достаточно времени, чтоб разглядеть его. Крубар был очень похож на человека: голова, две руки, две ноги. Только ноги странные – на них росли какие-то тонкие, но очень прочные перепонки, пружинившие при каждом шаге. Они позволяли чужаку передвигаться гораздо быстрее, чем это могли делать люди. Над левым глазом крубара находилась небольшая шишка. Или нарост? Сначала майор думал, что это только у одного охранника, но потом убедился: абсолютно у всех инопланетян несимметричные головы. Другой нарост был у чужаков на левом ухе. И еще – у инопланетян был очень странный горб на спине. Издали казалось, будто на хребет обычному человеку «прыгнул» спрут, с четырьмя или пятью конечностями. Позднее, подробно рассмотрев мертвого крубара, Владимир понял: одно, самое короткое щупальце шло от шеи, а присоски располагались на затылке. Два других – влево и вправо, по плечам и рукам, они заканчивались чуть ниже локтевого сгиба. Последнее шло через весь позвоночник, раздваивалось в районе копчика, и дальше – на ноги, минуя коленные сгибы. Почти до пяток…

В руках у чужого солдата было странное короткое ружье без приклада. Чтобы убить врага, не требовалось точно прицеливаться. Крубар нажимал на спусковой крючок, из ствола вырывался лазерный, а может быть, тепловой луч. Он сжигал все, что встречалось на пути. Оружие землян не шло ни в какое сравнение с инопланетным…

Крубар, охранявший пленников, издал странный звук – показалось, ему отдали какую-то команду по невидимому и неслышимому каналу связи. Солдат чуть повернулся и одним выстрелом из ружья убил всех людей, стоявших перед ним.

Убил ли? Майора Казакова луч разрезал пополам в районе пояса. Однако, несмотря на дикую боль, Владимир жил. Или медленно умирал? Он видел шагоходы крубаров, медленно ступающие по территории Норвегии и Финляндии. Боевые машины чужаков шли к границам России. Везде, абсолютно везде, горели танки землян, с криками умирали солдаты. Черный пепел и дым взлетали к небу…

Майор Казаков агонизировал медленно, словно бы его сознание не хотело отправляться к богу. Оно раз за разом цеплялось за тела земных солдат. Вновь и вновь лучевые ружья крубаров рвали тело майора на куски. Он испытывал дикую, невероятную боль, но никак не мог оставить Землю…

Сон был мучительно длинным, кошмар продолжался бесконечно. Земля горела, отовсюду слышались стоны и отчаянные вопли умиравших. Крубары не щадили никого – ни стариков, ни детей. Полыхали леса и дома, рушились заводы. Красивые асфальтовые магистрали Финляндии оставались исковерканными, искореженными лапами боевых «суставчатых» шагоходов. Владимир Казаков с ужасом понимал: скоро чужие солдаты пойдут по его стране.

Офицер ГРУ задыхался от отчаяния, рвался в бой вместе с солдатами НАТО. Падал на землю, а чужие боевые машины все шли и шли вперед, ступая паучьими лапами по телам поверженных врагов. «Где же самолеты?! Где тактические ракеты?! – кричал майор, обращаясь к небесам. – Бейте по нам! Уничтожьте! Превратите в пепел! Вместе с ними!»

Но над головами мелькали лишь серебристые блюдца. Они проносились с запада на восток с ошеломляющей скоростью, временами резко меняя вектор движения, как если бы хищник заметил цель и выполнял боевой разворот, чтоб сподручнее было ухватить добычу когтями…

И вдруг майор увидел полосатые столбики, остатки колючего заграждения, пылающий КПП. «Все!» – понял Казаков. Крубары дошли до границы России. Европа погибла под шагающими боевыми машинами захватчиков. Остались только руины мертвых городов. Тела людей, штабелями наваленные на улицах. Догорающие танки и ракетные установки. Рассеянные по горящим лесам армии. В ужасе разбегающиеся, чудом уцелевшие жители Скандинавских стран.

За спиной майора Казакова уплотнился воздух, знакомо, уже привычно. Владимир понял: он, офицер спецназа ГРУ, стоит на опушке леса, ожидая, когда шагоходы перейдут границу. Что-то легонько коснулось плеча майора. Рука? Воздух? Некое поле? Казак оглянулся, но там никого не было. Нет!

Газообразное существо, почти неотличимое от земного воздуха! Полупрозрачное, вернее, на три четверти прозрачное тело, колышущееся, непрерывно меняющее очертания. «Мвалан», – вспыхнуло в голове у спецназовца. Слово было новым, непривычным. Но Владимир помнил: еще недавно слово «крубар» было таким же незнакомым, чужим. Оно и сейчас оставалось чужим, но теперь офицер ГРУ очень хорошо знал, кто такие крубары.

Ему показалось: мвалан улыбнулся. «Возьми!» – шевельнулось в голове. Воздушные, прозрачные ладони, будто вылепленные из небольших вихрей, потянулись к человеку. Майор Казаков отшатнулся, но потом замер, осознав: мвалан подал человеку ружье. Точно такое, как то, что было в руках у врагов.

И в голове сразу же возникло – словно развернулось в ленту – описание, как стрелять из такого ружья, как целиться и как менять энергетические батареи.

«Возьми! – повторил чужой голос прямо в черепной коробке офицера спецназа ГРУ. – Убей крубара!»

– Убей крубара! – прошептал майор, открывая глаза.

За окном занимался рассвет. Майор стряхнул остатки кошмара, сел на кровати. Потянулся всем телом и вдруг замер.

Слева от него, на постели, у самых ног, находилось лучевое ружье.

За завтраком люди хмуро обменивались впечатлениями. Вернее – по привычке, – все собрались в столовой, но пища не лезла в глотку. Люди давились «коктейлем», через силу запихивая его в себя, просто необходимо было есть. Чтобы жить. А жить необходимо, чтобы сделать все возможное для спасения родной планеты.

Все русские видели, как под ногами захватчиков погибла Европа. Никто не мог сказать, произошло ли это на самом деле. Сны были на удивление реальными. Даже когда человек просыпался, он продолжал находиться во власти кошмара, терзавшего душу и тело ночью.

Угроза, исходившая от крубаров, воспринималась как абсолютно реальная. Никто не задумывался: могут ли чужаки напасть на Землю? Гадали об одном: состоялось ли уже нападение или оно только замышляется инопланетным разумом? Переговорив с американцами, русские узнали, что те видели примерно такие же сны. Высадившись на побережья Аляски и Канады, отряды захватчиков двигались к границе Штатов.

Мэрфи, у которого родственники имели дом в Торонто, был подавлен. Он своими глазами видел, как механические чудовища прошли по развалинам канадского городка, как некогда зеленые улицы покрылись телами павших людей. Убитых, разорванных, раздавленных боевыми машинами чужаков.

Ненависть к захватчикам захлестывала «тюленей». В лагерь китайцев никто не пошел, но ни майор Казаков, ни лейтенант Мэрфи не сомневались: с узкоглазыми происходило то же самое.

Ружья! Их получили все. И русские, и американцы после недолгого совещания вышли из домов, сжимая оружие в руках. Они пристально оглядывали прилегающую к казармам пустыню. Так, будто крубары должны были появиться в любую минуту. Люди просто мечтали об этом.

Семерка китайцев выросла рядом со спецназовцами молчаливо и тихо. Узкоглазые тоже сжимали ружья, но никому из них не пришла в голову мысль повернуть ствол в сторону американцев или русских. Урок прошлого дня пошел на пользу всем. В подкорку впиталось: нельзя убивать друг друга. Да теперь люди и не думали об этом! У них появился общий страшный враг. Становилось не до каких-то мелочных распрей, прошлых обид.

Три группы людей, с оружием на изготовку, стояли на золотистом песке, ожидая чего-то. Команды внутри головы. Знака свыше. Приказа голосом.

– Что нам делать?! – не выдержав, крикнул лейтенант Мэрфи. – Куда идти?

И песок вокруг них зашевелился! Не возле самых ног, в двух сотнях метров. Но со всех сторон! Люди невольно отступили назад, сгрудились в кучу, подняли стволы. Раздалось несколько быстрых команд на китайском языке. Бойцы, вняв приказу, еще попятились, прижались спинами к русским. Офицеры ГРУ контролировали свой сектор, готовясь отразить нападение.

– Мэрфи! – громко крикнул майор Казаков, наблюдая, как из песка вылезают огромные пауки. – Твое направление – казармы, понял? Сектор обзора – сто двадцать градусов. Держать линию!

Пауки распрямляли длинные металлические лапы, стряхивали с блестящих спин песок. Они ничуть не торопились. Лишь когда отливающие серебром спины засияли со всех сторон, взяв людей в плотное кольцо, чудовища бросились вперед.

– Огонь! – крикнул Владимир Казаков.

Красные лучи, вылетавшие из стволов спецназовцев, уперлись в движущуюся стену. Прочертили на ней волнистые черные линии слева направо, а потом – наоборот. Первая волна механических тварей повалилась на песок, который зашипел от жара.

Рухнула американская казарма, покосился шест со звездно-полосатым флагом. Через несколько мгновений он исчез под суставчатыми лапами чудовищ, наползавших на горстку людей.

– Людоед! – выкрикнул Казак. – Снеси нашу казарму и китайский лес! Левый фланг!

Капитан провел лучом вдоль самой земли. Вспыхнули маленькие глиняные домики китайцев. Рухнула казарма русских, вместе со всеми комнатами, с дорогими сердцу вещами родных, оставшимися внутри. Почернели и съежились «кустарники» вокруг китайского городка.

И очень вовремя. Оттуда на людей рванулось целое полчище механических тварей. Что-то быстро скомандовал лейтенант Мэрфи. Линейка «тюленей» переломилась, изогнулась выступом, теперь боевые пловцы поддерживали огнем китайцев, которым трудно было контролировать свой сектор без помощи коллег.

Песок раскалился, и Казаков мысленно поблагодарил «зеленых человечков» за то, что людям дали не только оружие, но и армейские ботинки… Стало трудно дышать. Со всех сторон доносился лишь металлический скрежет – твари атаковали молча, поверженные особи не орали от боли. Даже пауки с отрезанными лапами не катались по песку в шоке, а упрямо ползли в сторону людей. Вокруг бойцов Земли образовалась высокая ограда из покореженного горячего металла. Теперь атакующие твари – новой волны – преодолевали изгородь из павших в бою монстров. Лишь бы только наброситься на людей, порвать их мягкие тела в клочья. Огромными челюстями сломать кости, заставить кричать от боли!

Самое удивительное, что люди непрерывно чувствовали ненависть и злобу нападавших. Так, словно мысли пауков транслировались в головы землян.

– Осторожно! – воскликнул Казак.

С грохотом и противным скрежетом оползла стена искореженного металла. Несколько рвавшихся в атаку тварей скатилось сверху, чуть ли не под ноги американцам. К счастью, «тюлени» вовремя поняли новую опасность, отступили назад, поливая боевыми лучами всех – и живых, и мертвых пауков. Потекла лужа расплавленного металла. Или песка?

Кислорода не было вовсе. Люди заглатывали воздух широко открытыми ртами. Шатались, но упрямо вели огонь, не подпуская врага к себе. Теперь, после того как американцы чуть сдвинулись назад, все три группы бойцов сбились в кучу, хотя подобие равностороннего треугольника, где каждый отряд контролировал свой сектор, еще оставалось.

– Майор! Надо прорываться! – крикнул лейтенант Мэрфи. – Здесь нечем дышать!

Чернокожий «тюлень» был абсолютно прав.

– Тополь! Людоед! Джигит! – отрывисто приказал Казаков. – Расчистить проход!

Трое людей, плечом к плечу, медленно двинулись вперед, поливая огнем все, что находилось прямо перед ними. Людоед, который шел в центре, крутил стволом будто заведенный. При этом капитан ни на секунду не отпускал гашетку. Товарищи прикрывали его с двух сторон. Спецназовцы медленно смещались вперед, оставляя под ногами раскаленную лужу металла, остекленевший песок.

Они «прорубили» огромный проход в металлической стене. Но смельчакам требовалась поддержка сзади, необходимо было прикрыть их спины, отсечь возможность атаки с флангов.

– Вперед! – приказал Мэрфи, и его «тюлени» двойками, спина к спине, двинулись за русскими из авангардной группы.

Боевые пловцы шли правым-левым плечом вперед, внимательно контролируя металлические завалы по сторонам от проделанного прохода.

– Туда! – махнул рукой Казаков, требуя, чтоб китайцы последовали за «тюленями».

Те, не мешкая, двинулись по проходу, копируя тактику американских солдат. Лишь последняя двойка превратилась в тройку, один из китайских бойцов прикрывал спины товарищей, однако не стрелял, так как прямо за ним находились русские.

– Уходим! – распорядился Казак. – Сема! Конь! Брат!

Выждав немного, майор отправил в проделанную брешь Шумахера и Доктора. Сам уходил последним. Механические чудовища за его спиной уже перелезли через барьер огромной высоты – на дальних рубежах никто не сдерживал их огнем. Жуткие монстры готовы были атаковать отступавших бойцов сзади. Но им требовалось время, чтобы пересечь территорию, покинутую людьми. А солдаты Земли, отступив в пустыню, вновь образовали треугольник, готовясь отразить следующую атаку…

Механические твари не провалились в песок, не взлетели к небу – они вдруг начали таять, будто ледяные скульптуры, невесть как попавшие в Сахару. Лужи серебристого металла на удивление легко просачивались сквозь песок, исчезали. На глазах таяли и горы поверженных чудовищ. Прошло совсем немного времени, и кто-то из бойцов вскрикнул, отбросив лучевое ружье. Оно стало горячим. Вынуждены были расстаться с инопланетными «игрушками» и остальные. Оружие пропало бесследно точно так же, как и чудовищные пауки, не добравшиеся до людей…

Уплотнился воздух, на прежних местах выросли казармы, будто промелькнувший кошмар был лишь галлюцинацией, бредом воспаленного воображения. Вновь китайский глиняный городок окружали заросли, и болтался американский флаг на высоком шесте.

Возле ног землян появился ящик пива.

– Фух! – пробормотал Владимир Казаков. Опустился на песок. Вытащил одну банку, глянул на надпись. – Немецкое.

Он вскрыл банку, стал пить огромными глотками. Остальные смотрели на Казака ошалелыми глазами.

– Что стоите? – усмехнулся майор. – Присаживайтесь, пейте! Разве не поняли? Мы сдали первый зачет. Инопланетный разум удовлетворен тем, как мы сражались с пауками. Видимо, все сделали правильно. И организация обороны, и выход из окружения. Они довольны и наградили нас ящиком пива.

– А если… – Лейтенант Дэвидсон судорожно сглотнул слюну, покрутил пальцем вокруг себя. – Если они… снова… пауки… нас?

– Ружья все равно отняли, – открывая вторую банку, заявил Владимир. – Захотят пустить тварей – мы не устоим. Пейте, пока дают! А то я один все вылакаю.

За несколько дней, прошедших с момента исчезновения группы майора Казакова, в злополучной долине ничего не изменилось. Все то же небо над головой, укутанное в легкие белые облака. Зеленая трава на склонах гор. Тысячелетние перевалы, окружающие место схватки спецназа ГРУ и неведомого летательного аппарата. Тишина и вековой покой…

Старший лейтенант Омельченко медленно шел по тропе со стороны Грузии к границе с Россией. Он показывал полковнику Громову, как двигался отряд наркоторговца Аль Али. Припоминал детали. Вот там, чуть дальше, на выступе, маскировались Доктор и Князь. Они пропустили наблюдателей «через себя». Те миновали первый заслон, не заметив бойцов отряда ГРУ. Чем-чем, а маскировкой парни владели отлично. Вот только Доктор, старший лейтенант Золин, пропал без вести. А лейтенант Князев находился неподалеку. Бродил по долине, пытаясь отыскать хоть какой-нибудь ключ, объяснявший странное происшествие.

Вот тут, чуть ли не перед носом у первого дозорного, ждал караван Олег Мясников. Людоед был лучшим в группе по части маскировки. Он мог так «заделаться» под цвет местности, что даже опытные бойцы, хорошо знавшие Олега, не всегда могли найти его с расстояния в десяток метров. Да, именно отсюда капитан «долбил» по автоматчикам, которые успели понять, что караван атакован, но так и не смогли применить оружия.

Вон там, выше, на склоне, располагались майор Казаков, капитан Тополев и старший лейтенант Семашко. Ага, в эту точку, следуя приказу командира, переместился лейтенант Братан. Чтобы вместе с Тополем перекрыть труднопростреливаемую зону за камнями. Как раз то место, где укрылся Аль Али, единственный уцелевший после первых мгновений боя…

Останки убитых и сожженных боевиков лежали на прежних местах. С первого взгляда могло показаться, что страшная расправа произошла совсем недавно. Старший лейтенант Омельченко не стал задерживаться возле Аль Али и его людей. Лишь указал полковнику Громову на это место, а потом взмахнул рукой, как бы обводя большое черное пятно на земле – след от горевших мешков с героином.

Один из офицеров группы капитана Долбоносова вел непрерывную съемку, фиксируя все, о чем рассказывал Омельченко. Полковник Громов постоял возле обгоревших тел наркоторговцев. Нагнулся, что-то рассматривая. Прошел дальше, до черного пятна.