Текст книги "Наследство из преисподней"

Автор книги: Виталий Гладкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

– Ну что, пойдем? – совершенно серьезно спросил Антон, вооружившись до зубов.

– Не торопись. У тебя, я знаю, разных клетушек хватает. Верно?

– Хватает. Я строил их для нутрий, поэтому прочность и надежность могу гарантировать.

– Посадим этих гавриков до поры до времени под замок, пусть подумают о смысле жизни, чтобы потом поздно не было.

– Зачем?

– Ты еще не врубился?

– Нет.

– Вам когда нужно выходить на связь? – спросил я одного из бандитов, белобрысого и с виду более смышленого, нежели остальные. – Только говори правду! Это твой шанс остаться в живых. Возможно, единственный.

– Через каждый час, – глухо ответил тот, бросив на меня взгляд, в котором засветилась надежда.

– Кто ваш босс?

Бандит заколебался и тут же получил от Антона оплеуху.

– Ты что, с-сучара, оглох!? – злобно прошипел Антон.

– Джабраил… – опустив голову, нехотя буркнул бандит.

Двое товарищей белобрысого посмотрела на него как на покойника. Они уже успели осмыслить происходящее и готовы были глазами съесть меня и Антона сырыми, без хлеба и соли.

Поздно, братцы, поезд ушел. Нужно было не косить от армии, а послужить год-другой в Чечне. Может, чему-то и научились бы. Парней, которые прошли "горячие" точки, на понт взять трудно.

– Понятно. – Я кинул взгляд на часы. – Похоже, время… Где аппарат?

– У него…

Бандит кивком головы указал на лежащего неподалеку кавказца.

Увидев, что я колеблюсь, Антон запустил руку за пазуху кавказца и достал из внутреннего кармана мобильный телефон. Вернее, то, что от него осталось – одна из пуль превратила мобилку в бракованный детский конструктор, измазанный кровью.

– У меня есть другой аппарат, – не сдавался Антон.

– Я знаю. Но толку от него никакого.

– Почему?

– А потому, что на дисплее мобилки Джабраила появится номер твоего телефона. И он сразу поймет, что дело неладно. Ведь его земеля, – я кивком головы указал на кавказца, – уже лапти сушит, и подключиться к нашей игре не сможет.

– Извини, забыл…

– Если они вовремя не позвонят, возможно, дежурный по "штабу" Джабраила (или он сам) и не придаст этому большого значения. Сам знаешь, что аккумуляторы мобилок имеют паршивое свойство садиться, притом тогда, когда этого совсем не ждешь. А найти телефон-автомат в твоих палестинах не легче, чем в пустыне оазис с водой.

– Тут ты попал не в бровь, а в глаз. Ну, а что нам с этими козлами делать?

Я облегченно вздохнул. Русский человек отходчив, даже если он хохол.

– В сарай их, к твоим нутриям, – ответил я.

– Пошевеливайтесь! – Антон потащил за собой связанных одной веревкой бандитов, как когда-то белые колонизаторы водили колонны черных рабов.

Определив и того, что я оглоушил камнем, к свои дружкам и загнав бандитский БМВ в гараж, мы с Антоном затеяли военный совет.

– Надо было собак выпустить, – сказал Антон, смазывая ожог от утюга гусиным жиром.

– Хватит того, что они сторожат наших пленников.

– Но они могли бы предупредить нас в случае чего.

– Тебе жалко своих псов?

– Спрашиваешь… Они мне как родные дети.

– Вот поэтому пусть посидят взаперти. Если сюда заявятся люди Джабраила, то первым делом они перестреляют собак.

– И то верно…

Я нагнулся и погладил цуцика, который сидел возле моих ног и глядел на меня радостно-удивленными глазами. Если выживу, и вся эта эпопея закончится благополучно, подумал я, обязательно заберу его в Москву. Мне казалось, что я знаю этого песика много лет и мы хорошие друзья.

Антон и я сидели за столом друг против друга, а между нами стояла сулея с домашним виноградным вином.

Мы затребовали ее единогласно.

Он все никак не мог прийти в себя после "беседы" с ментами, которые послужили бандитам отмычкой, а я заливал горечь в душе, возникающую у меня всякий раз, когда на моем счету появлялся очередной жмурик.

Раньше я таким тонкокожим не был…

– Менты били тебя? – спросил я осторожно.

– Били, суки, – угрюмо сказал Антон. – Приковали наручниками к трубе и обработали по всем правилам.

Целили в основном по печени и почкам. Жаль, что они уехали раньше. Вот их я точно живыми отсюда не выпустил бы.

– Это они проводили предварительную подготовку. Чтобы ты стал более сговорчивым.

– Все равно я их достану, – мстительно сказал Антон. – Хрен они от меня спрячутся.

– Достанешь… если нас раньше не замочат.

– Что делать будем? – выпив стакан вина, спросил Антон.

– Не знаю. Склоняюсь к мысли, что нужно вызывать правоохранительные органы. Только боюсь, что сюда опять приедут капитан Витренко и старлей Ахряпин.

– Хочешь сказать, что это те, кто меня?..

– Именно. Как раз они тебя и месили.

– Ты с ними тоже знаком? – продолжал удивляться мой новый приятель.

– Мне повезло. В тот момент было чересчур много свидетелей, поэтому я отделался только легким испугом.

– Значит, и у тебя есть на них большой зуб, – с удовлетворением констатировал Антон.

– Угу. Готов присоединиться к твоему крестовому походу супротив продажных ментов.

Мы не очень весело рассмеялись. Похоже, начало действовать вино. Нужно не перебрать. Иначе нас могут взять голыми руками. Хотя… Чтобы упасть на четыре кости, я должен выпить как минимум две такие сулеи.

– Может, мы самостоятельно решим вопрос, без посторонних? – испытующе посмотрел на меня Антон.

– Если бы не менты…

– Да, это верно. Тут ты ошибся.

– Не понял… Я что, должен был их грохнуть?

– А почему бы нет?

– Ну, во-первых, я не знал, что тут происходит…

– Мог бы догадаться, – перебил меня Антон.

– Мог бы. Но все равно в тот момент, когда я увидел ментов возле твоих ворот, у меня на них рука не поднялась бы. Понимаешь, отвык я уже от войны. Мне жалко даже таких продажных тварей.

– Что-то не очень похоже, – проворчал Антон.

– В свое оправдание могу лишь сказать, что у меня иногда бывают приступы дэжа вю.

– Объясни, что это такое и с чем его едят. Увы, языкам я не обучен.

– Это когда тебе кажется, что с тобой уже происходило нечто подобное раньше, может даже в другой жизни.

– А знаешь, я испытывал нечто подобное, – оживился Антон. – Я даже думал, не поехала ли у меня крыша.

– Чем больше я живу, тем крепче во мне становится уверенность, что люди безумны изначально. Так что самые нормальные среди нас – это сумасшедшие. В основной своей массе они безвредны и мешают жить только своим близким родственникам. Я не имею ввиду садистов, маньяков, тиранов и некоторых философов с их теориями о переустройстве мира. По моему мнению, все эти отщепенцы прибыли на землю из других миров.

– Может, тебе хватит пить?

– Как скажешь.

– И все-таки, что нам делать?

– Звонить в СБУ.

– В службу безопасности? А что мы им скажем? И вообще – на хрен мы нужны гэбистам? Они наш звонок переадресуют в райотдел милиции, оттуда сначала приедет наряд, а затем опер и следователь – это когда мы предъявим им жмурика – и начнется такая бодяга… А чтобы мы никуда не делись, нас посадят в кутузку. Кто тогда будет охранять мой дом, кормить нутрий, свиней, кур?

– Попросишь соседей.

– Тогда от моего хозяйства останутся рожки и ножки. Мои соседи в состоянии пропить мавзолей Ильича, притом максимум за неделю. Очень работоспособный народ.

– Антон, все, что ты сейчас говоришь, это мудовые рыдания. У нас просто нет иного выхода, как идти официальным путем. Шила в мешке не утаишь. Нужно выходить из тени. А там будет видно. Жмурик мой, а потому я все возьму на себя. Они пришли в твой дом, они напали на тебя, пытали – за что тебя судить? Так что можешь успокоиться, твои нутрии не пострадают.

– Тебе не стыдно?

Антон смотрел на меня с укоризной.

– Ни капельки. Только я не понял смысл твоего вопроса.

– Ты спас меня от пытки, может даже смерти, и теперь хочешь в СИЗО париться? Не выйдет! Ты правильно сказал – они пришли в мой дом и с оружием. Я имею полное право на защиту. Так что ответ перед судом мне держать, а твое дело – сторона. Жмурика я запишу на свой счет, уж извини. Не спорь со мной – я сказал! Поможешь мне с адвокатом; ты, я вижу, человек грамотный.

Я сокрушенно вздохнул и не стал спорить с Антоном. Мне уже довелось убедиться, что его не переупрямишь.

– Что ж, буду звонить в СБУ, – сказал я спустя какое-то время.

– Возьми телефонный справочник, – сумрачно сказал Антон. – Там есть номер дежурного.

Он дал мне свою мобилку, я позвонил, мне ответили.

– Мне нужен Шабля Александр Николаевич, – сказал я в трубку. – Это срочно.

У Антона от удивления округлились глаза.

Уходя от Галюни, я записал данные сотрудника службы безопасности, который хотел со мной побеседовать и номер его рабочего телефона. К сожалению, на дворе стояла ночь, и связаться с ним можно было только через дежурного по управлению.

– Нет, дело до утра не потерпит, – раздраженно ответил я дежурному, который напомнил мне о времени суток. – Александр Николаевич потом вам лично это подтвердит. Вопрос касается национальной безопасности, – добавил я для понта, чтобы у дежурного шарики в голове быстрее закрутились.

Подействовало. Попросив, чтобы я перезвонил через пять минут, дежурный дал "отбой". Я понял, что он хочет сначала сам переговорить с Шаблей. Все это время Антон не сводил с меня сильно посуровевших глаз.

Пришлось во избежание недоразумений объяснить ему, откуда мне известна фамилия сотрудника "конторы". Антон немного успокоился, но сомнения так и не покинули его душу.

Дежурный вышел на связь спустя семь минут. Он дал мне номер домашнего телефона Шабли и я сразу же позвонил.

– Здравствуйте, Александр Николаевич, это Войцеховский, – сказал я неожиданно охрипшим голосом.

– У вас проблемы?

– И очень большие…

Я вкратце объяснил ему, где нахожусь, и что произошло.

– Нам нужно подкрепление. Иначе моя встреча с вами может состояться только на том свете.

– Два часа продержитесь? Надеюсь, вы понимаете, что не все так просто…

– Понимаю. Если повезет, продержимся. Но только не сообщайте в милицию!

– Почему?

– На то есть причины. Потом объясню.

– Договорились. Ждите…

Я выключил мобилку и поднял глаза на Антона. Он ждал объяснений. Что ж, Антон имел право знать все.

Или почти все.

И я рассказал…

Глава 27

Они заявились в четвертом часу. Мы с Антоном, поработав в поте лица над укреплением нашей позиции, засели на втором этаже и дежурили, не выпуская из рук бинокль.

К сожалению, машинка была обычной, армейской, поэтому в темноте мы мало что могли различить.

Слабыми помощниками были и видеокамеры – по той же причине.

Будь нашим противником спецназ ГРУ, мы уже летали бы в эфире без крылышек. (Это в крайнем случае – если бы поступил такой приказ). Деревья, кустарники, многочисленные постройки были прекрасными укрытиями для того, чтобы незаметно проникнуть на подворье.

А дальше – дело техники. Несколько гранат с шумовым и слепящим глаза эффектом, вслед им слезоточивый газ, и рыдающие от полного бессилья "объекты", глухие и незрячие, выползают на свет ясный с поднятыми руками. Или их выводят.

Но бандиты особо не таились. Оставив машины – мы насчитали четыре штуки – там же, где и я оставил "ниву" Антона (очень удобное место), они двинулись к дому, стараясь охватить его со всех сторон.

– Человек двадцать, – сказал Антон. – И все со стволами.

– Боишься?

– Не так, чтобы очень… Дом жалко. Сожгут ведь, суки.

Последнюю фразу он сказал с сомнением. Наверное, Антон все еще не верил в возможный трагический исход нашего мероприятия.

– Будем тушить.

– Ага…

К осаде мы приготовились обстоятельно: натаскали в дом воды, чтобы потушить возможные возгорания, окна-бойницы на втором этаже закрыли мешками с комбикормом, окна первого этажа забили досками изнутри, а входные двери забаррикадировали.

Кроме того, все светильники и прожектора, освещающие подворье, Антон подключил на один пульт, который находился на втором этаже дома. В данный момент лампы не горели.

У нас была только одна беда – малый запас патронов. Поэтому мы договорились бить наших врагов только наверняка.

– Ничего, – успокаивал и меня, и себя Антон, – перейдем на подножный корм. Будем брать "орехи" у тех, кого положим.

Он не сомневался, что "жмуриков" будет много. Я не разделял его оптимизм, но помалкивал. Хорошо, если Джабраил прислал команду необстрелянных отморозков. А вдруг у него для таких дел есть профи? Тогда совсем худо.

По теням, которые мелькали там и сям, мы видели, что команда Джабраила заканчивает окружение и скоро пойдет на штурм. Надо отдать ему (или тому, кто командует этими бандитами) должное – он был очень осторожен. Другой на его месте бросился бы в атаку с места в карьер.

Интересно, что они думают о сложившейся ситуации? Загадка. Я бы и сам оказался в тупике. Дом не освещен, ворота заперты, машины и его людей нигде нет, только псы в вольере время от времени подают голос. Мрак и жуть.

На это мы с Антоном и надеялись. Если в душе бойца неуверенность, то она запросто может смениться страхом. А это уже мандраж во всей своей неприглядности, который заканчивается паникой и бегством.

– А что если это спецназ или ОМОН?

Антон высказал вслух дельную мысль, которая и меня начала мучить.

– Не думаю. Шабля обещал позвонить…

– И все равно перед тем, как начать пальбу, нужно хорошо присмотреться. На всякий случай.

– Нужно. А что это даст? Они могут быть в камуфляже. Теперь так одеваются все, кому не лень – от вневедомственной охраны до рыболовов и охотников. Братки тоже большие любители поносить армейскую форму.

– В общем, что будет, то и будет, – подытожил наш "диспут" Антон. – Посмотрим по ходу пьесы.

– И я так считаю…

Наконец они полезли через забор. Нужно сказать, что бандиты (если мы с Антоном не ошиблись в своих предположениях) проделали это достаточно ловко и быстро. Похоже, молодежь, хорошие спортсмены. Ах, как не хочется их убивать! Проклятая жизнь…

– Врубай! – приказал я Антону.

Он кивнул и включил освещение подворья. Яркий свет на какое-то время ослепил нападавших и дал нам возможность присмотреться к ним и спросить:

– Кто вы такие и что вам здесь нужно? – прокричал Антон в форточку.

Ответом ему была автоматная очередь; похоже, у какого-то салаги не выдержали нервы.

– Пугни, – сказал я Антону.

Он выставил в окно "узи" и несколько раз, не целясь, выстрелил поверх голов бандитов. Они бросились обратно к забору, и через минуту-другую подворье опустело.

Похоже, перед нами и впрямь были необстрелянные пацаны. За то время, что они преодолевали забор, их можно было перещелкать, как глупых куропаток. Неужели вся команда Джабраила состоит из непуганых идиотов?

Мои иллюзии развеялись быстро. Раздался выстрел, и одна лампочка погасла. Значит, у их старшого голова варит…

– Туши свет! – крикнул я Антону.

Но он и сам сообразил это сделать. Подворье снова погрузилось во тьму.

– Как ты думаешь, кто они? – спросил Антон.

– Склоняюсь к мысли, что бандиты.

– Мне кажется, ты прав.

– Посмотрим, что они дальше предпримут. Им ведь нельзя тут долго возиться.

– Будь это ОМОН, они уже включили бы громкоговоритель, чтобы сделать предложение, от которого трудно отказаться.

– Верно, – ответил я. – Так, по идее, и должно быть. Но на практике случаются и отступления от правил.

Антон хотел еще что-то сказать, но тут на дом обрушился настоящий свинцовый шквал. Бандиты ударили по окнам из всех видов оружия.

Мы с Антоном упали на пол, закрыв головы руками, потому что пули, залетающие в наши "бойницы", крошили штукатурку на потолке, и она сыпалась вниз как град.

Бандиты пошли на штурм дома под прикрытием огня. Разумно. Но до поры до времени. Чтобы проникнуть внутрь дома, нужно было проделать брешь в стене или выбить окно, а лучше дверь. Но это была еще та задачка.

Выждав момент, когда стрельба пошла на убыль – оружие ведь нужно время от времени перезаряжать – мы с Антоном включили фонари на подворье и сделали несколько выстрелов. Затем снова все погрузилось во тьму.

– Попал? – спросил он, с завистью глядя на мой СКС.

– Пытался, – ответил я туманно.

– А я пулял в белый свет, как в копеечку. На авось. Эта клизма работает как поливалка. Целишься в одно место, а попадаешь в другое. Окон жалко, – без всякой связи с предыдущими рассуждениями, перешел он на другую тему. – Я всего лишь год назад сделал новую столярку. Теперь окна годятся только на дрова.

– Не переживай. Будем живы, я убытки возмещу.

– Тогда мне придется хорошо постараться, чтобы тебя не кокнули.

– Старайся…

Наступило обманчивое затишье. Я прильнул к окулярам бинокля – и обомлел. Вот сволочи! Уже немного посветлело, и я увидел, как в сторону дома направлена балда ручного гранатомета.

– Ложись! – заорал я и дернул Антона за рукав.

Старому солдату такую команду дважды повторять не нужно. Мы синхронно упали на пол. Взрыв гранаты заставил задрожать пол и стены. Я облегченно вздохнул – хорошо, что били не по второму этажу. Иначе нам бы вышел кирдык.

– Я вниз! – крикнул Антон и как-то странно зевнул, широко открыв рот; он вел себя так, будто его контузило.

– Давай. Теперь все понятно. Пришла пора целиться точнее. Пора объяснить клиентам почем пуд лиха.

А то они нас не уважают.

– Ничего, разберемся… – Антон скрипнул зубами.

Он почернел от ярости. Таким я не видел его никогда. Мне стало понятно, что в нем взбугрился злостный частник, который за свое добро кому хочешь горло перегрызет и даже не поморщится.

Я снова выглянул в окно. Бандиты опять полезли на подворье, но никто не стрелял. Наверное, они решили, что мы напуганы в достаточной мере, и что нас можно взять голыми руками.

Включив свет на подворье, я начал бить их на выбор. Один, второй, третий… Судя по крикам раненных, я стрелять еще не разучился. Но радоваться своей меткости мне было недосуг.

Меня захватила динамика боя и понесла, как бурная река. В такие минуты ни о чем другом не думаешь, только о том, как бы точнее прицелиться и сделать максимальное число выстрелов, пока враг не опомнился.

Бандиты метались по подворью, как крысы. Некоторые из них хотели прорваться внутрь дома через выбитую взрывом дверь, но там их встретил Антон.

"Узи" застрекотал, как швейная машинка, и я лишь косо ухмыльнулся – с близкого расстояния этот израильский гавкунчик может положить взвод. Напрасно Антон на него бочку катил. Конечно, наш "калашников" был бы предпочтительней, да где его возьмешь?

Я снова щелкнул переключателем, и на подворье вместе с темнотой обрушилась тишина. Даже собаки на какое-то время умолкли.

– Ты жив? – спросил я, опускаясь по лестнице на первый этаж.

– Как будто…

Антон хмуро рассматривал автомат. Затем, зло сплюнув, бросил его на пол.

– Все, отстрелялся. Заклинил, зараза.

– Не переживай. Держи, – всучил я Антону СКС. – Прикрой меня.

– Ты куда!? – всполошился Антон.

– Хочу заняться мародерством. Я быстро…

Я перелез через остатки баррикады, разметанной взрывом, лег на землю и по-пластунски пополз к темнеющим на светло-серых плитах двора телам убитых бандитов. Мое сердечко, конечно, екало, но я пересилил себя и продолжал двигаться вперед.

Во мне теплилась надежда, что у бандитов нет прибора ночного видения, и что никто из них не додумался забраться на высокое дерево, растущее на противоположной стороне улицы. В противном случае я за свою жизнь не дам и ломаного гроша.

Но все обошлось. Я возвратился в нашу "крепость" с двумя пистолетами, шестью полными магазинами к ним и гранатой. Неплохо… для начала.

Возможно, те, кого я уложил, были вооружены лучше, но к ним ползти я побоялся.

– Это все? – разочарованно спросил Антон.

– Увы. Наверное, автоматы есть только у группы прикрытия.

– Что дальше будем делать?

– У тебя подпол есть?

– А как же.

– Спрячемся там.

– Зачем? Это опасно. Нас могут гранатами забросать.

– Не так скоро. Сейчас они подсчитывают потери, а спустя какое-то время врежут по дому из гранатометов. Могу зуб дать, что так оно и будет. Тебе не нужно рассказывать, что от гранатомета за стенкой не спрячешься. Нужен окоп. Или подвал.

– Тогда не будем терять время…

Едва мы закрыли за собой крышку люка, которая прикрывала лаз, как три сильных взрыва один за другим потрясли дом до основания.

– Бля!.. – Осатаневший Антон ругался матерно как сапожник. – Урою всех!!! Суки поганые!

– Все, выходим! – скомандовал я негромко.

Антон опередил меня и выскочил из подвала первым. Он и впрямь готов был кусаться, как волкодав. Я понимал Антона: строил, работал сутками, последние жилы мотал из себя, чтобы сделать все, как надо, чтобы красиво было, а тут пришли какие-то тупоголовые злобные уроды и в один миг разрушили весь его налаженный быт.

И где-то в глубине моей души маленькими, но острыми, коготками царапалась вина. Моя личная вина. Я и только я был виноват в том, что сейчас творилось в доме Антона. Но изменить что-либо, а тем более повернуть время вспять, я уже был не в силах…

Мы с Антоном немного опоздали с выходом на поверхность. На этот раз атака была подготовлена по всем канонам воинского мастерства. Видимо, у бандитов все-таки был человек, понюхавший пороху.

Едва отгремели взрывы, как бандиты хлынули к дому изо всех щелей и укрытий. Когда мы покидали подвал, первая штурмовая группа уже разобрала небольшой завал возле входной двери и ворвалась в дом.

Отбросив в сторону мало подходящий для ближнего боя СКС (к сожалению, он был без штыка), я выхватил пистолет, но выстрелить успел только раз. Кто-то наскочил на меня сбоку, и тяжелый удар выбил из моих рук АПС.

Понимая, что в сером неверном свете раннего утра мне уже его не отыскать, я выхватил нож и ударил наобум, с разворота. Рядом затравлено рычал Антон; похоже, и он работал клинком. Когда идет рукопашная, да еще в темноте, огнестрельное оружие опасно не только для врагов, но и для своих.

Когда-то схватки с применением холодного оружия были моим коньком, на котором я выезжал не раз. Нас учил работать с клинками разных видов и модификаций великолепный специалист по филиппинскому бою на ножах, мужик в возрасте, можно сказать, зубр.

Но прошли годы, и, конечно же, многое забылось. Да и реакция у меня была уже далеко не та, что прежде.

Поэтому первый и второй мои выпады ножом пропали впустую, и я достал своего противника только с третьей попытки.

Я не стал ждать, пока он упадет. То, что он остался стоять на ногах после моего разящего выпада, для меня было не в новинку.

Парень уже был мертв, но сигнал о смерти в его мозг еще не поступил. Вот такая это страшная штука, бой на ножах с использованием филиппинского стиля. За секунду я успел нанести ему три раны, одна из которых была смертельной.

Ну, а дальше все понеслось под откос. Мы с Антоном дрались, как сумасшедшие, а враги все прибывали и прибывали.

Меня уже легко ранили раза два, а может, и три, – точно сосчитать было недосуг – но я продолжал отмахиваться, словно заведенный, хотя дыхалка начала сдавать, не выдерживая огромной нагрузки, и я подсознательно готовился сложить лапки на груди.

А куда денешься?

И вдруг в ритме боя что-то изменилось. Сначала за забором затрещали автоматные очереди, а затем заработал пулемет. Это был ПКМ; мне ли его не узнать? Я таскал эту железяку на своем горбу почти год. И когда избавился от нее, поменяв воинскую "специальность", то первым делом напился от радости до чертиков.

Потом приток противников уменьшился, и мы с Антоном вывалились во двор. Дальше драка продолжалась по инерции – против нас было трое – пока в распахнутые ворота не повалили парни в масках и бронежилетах. Неужели прибыло обещанное гэбистом подкрепление?

Додумать эту мысль я не успел. Кто-то врезал меня дрыном по спине, и я улетел, как Карлсон, только без моторчика, чтобы приземлиться на какие-то ящики возле забора.

Последний кадр для меня уже немого кино, который я увидел, прежде чем потерять сознание, запечатлелся в моих мозгах с такой четкостью, словно был выжжен каленым железом. Здоровенный бык, бросив дубину, выхватил пистолет и прицелился в мою сторону.

Не знаю, в кого он намеревался стрелять. Но это ему не удалось. В поле моего зрения возникла Илона – Илона!? – в камуфляжном костюме, и срезала его одним выстрелом, что называется, влет.

Ее появление, да еще в таком виде, было настолько неожиданным и невероятным, что я подумал: "Все, Стив, ты пришел к финишу. Это предсмертный бред".

А потом я провалился в темный и глубокий колодец. Поначалу мне еще были слышны выстрелы и крики, но затем они сменились шумом и свистом, словно я был авиабомбой, сброшенной с бомбардировщика.

На дно колодца я упал уже без сознания.