Текст книги "Дело о свалке токсичных заклинаний"

Автор книги: Виталий Бодров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)

Все это означало, что сегодня я опять не попаду в «Точные инструменты Бахтияра», не говоря уже о «Шоколадной ласке». И ни я, ни кто-то другой не проверит замечательным детектором заклинаний окрестности Девонширской свалки, чтобы узнать, что просачивается из-за ее стен.

Многие с грустью вспоминают те дни (так по крайней мере они утверждают), когда короли правили, а не царствовали, когда Могущество баронов не было ослаблено, а премьер-министр никогда не психовал и делал то, что ему велели. Они утверждают, что государственная система стала слишком громоздкой и запутанной.

Возможно, в чем-то они и правы. Не знаю, политика как отрасль теологии никогда меня не увлекала. Но я вам скажу вот что: иногда важная работа АЗОС не доводится до конца только потому, что в нашем ведомстве недостаточно людей, чтобы выполнять задания по мере их поступления. И вы хотите, чтобы я поверил, будто никакая другая государственная служба, кроме АЗОС, не испытывает таких же трудностей?

В тот вечер я явно перетрудился и успел прибежать в синагогу лишь за минуту до того, как раввин запел «L'khah dodi», приветствуя наступление Субботы. Джуди сидела впереди на женской половине и не заметила, как я вошел. Мне не удалось не то что поздороваться, даже кивнуть ей до самого конца службы.

– Я боялась, что ты не придешь, – сказала Джуди, когда мы обнялись.

– Работа. – Я постарался произнести это слово самым обыденным тоном. – Послушай, ты уже поела? – Я поморщился, когда она кивнула. – Ну ладно, может, все равно составишь мне компанию? Я закажу тебе кофе с пирожным или еще чего-нибудь. Я сюда прилетел прямо из конторы.

– Ну конечно, – согласилась она. – Куда ты хочешь пойти?

Мы выбрали заведение «У Пенни» неподалеку от синагоги. Оно на ступеньку выше «Золотого шпиля» и на ступеньку ниже настоящего ресторана; Мне просто хотелось поесть, а у них готовят по-настоящему вкусные пироги.

И кроме того, рассудил я, вспомнив о Генри Легионе, в таком месте вряд ли окажется Подслушник.

Накануне я не стал перезванивать Джуди, чтобы рассказать ей о призраке: когда он покинул мою квартиру, я уже успел утвердиться в мысли, что мой телефон прослушивается и людьми, и разными Сущностями. Когда я изложил все это Джуди, она несколько секунд смотрела на меня. А потом спросила:

– Ты не выдумываешь?

– Ничуть. – Меня немножко задело, что она не сразу поверила, но только немножко, потому что я и сам бы на ее месте не сразу поверил. Ну сами подумайте, как тут не удивиться, ведь не так часто сталкиваешься с призраками… только мне так «повезло»! – Судя по тому, что он говорил, я не имею права рассказывать ни о чем даже тебе.

– Дэвид Фишер, если ты когда-нибудь вздумаешь держать меня в неведении, я поднесу твой портрет к зеркалу, а потом это зеркало разобью, – негодующе заявила она.

– Я ожидал чего-то подобного, – заметил я. – Дело в том, что, если Генри Легион не соврал, нам грозит опасность.

– Что-то ты не думал об опасностях, когда взял меня на пожар в монастыре святого Фомы… Я попытался возражать:

– Я тебя не брал, ты сама напросилась.

Она набросилась на меня, как диомедова кобылица.

– … и ты пригласил меня на блошиный рынок послезавтра!

– Это было до появления призрака, – пробормотал я.

– Значит, ты один туда пойдешь? – возмутилась Джуди. – Ты хочешь, чтобы я не пришла сегодня в твою холостяцкую берлогу! Чтобы я забросила все приготовления к нашей свадьбе! Думаешь, я боюсь? Ты что, не понимаешь, что для меня раскрыть это дело так же важно, как и для тебя?

Положение было безвыходное. Оставалось одно – сдаваться. Что я и сделал. Я достал из кармана белый платок и помахал им. И уже через полторы секунды Джуди меня простила. Официантка, которая собиралась подлить кофе в мою чашку, наверняка решила, что у меня поехала крыша, но это ведь ничтожная цена.

Беда только в том, что я сам боялся.

В субботу, после захода солнца, я полетел в долину Сан-Фердинанда, чтобы взять мощный полицейский детектор. Иметь дело с полицией очень удобно – это учреждение всегда открыто, что, учитывая свойства человеческой природы, весьма полезно. Единственный недостаток: пергаментная писанина в этом учреждении еще более обширна, чем в АЗОС (а если вам кажется, что это невозможно, то вы не первый, кто обманулся). Судя по тому, в каких выражениях были составлены формуляры, полицейские свято верили, что стоит им только отвернуться, как я немедленно умыкну их прибор. Пришлось письменно пообещать, что я не сделаю этого.

– Почему бы вам просто не наложить на меня заклятие? – ехидно поинтересовался я.

– О, нет, сэр, – ответил чиновник, заваливший меня пергаментами. – Это будет нарушением ваших прав. – Очевидно, заставлять меня тратить полжизни на подписывание бумажек нарушением прав не считалось.

Потратив впустую уйму времени, я добрался до дома только в десятом часу. Кряхтя, я втащил по лестнице детектор заклинаний (номинально он считается переносным, но мне все же захотелось хоть ненадолго стать троллем, чтобы таскать такую тяжесть), поставил его на пол, чтобы открыть дверь, потом снова поднял с надрывным сгоном и водрузил посреди гостиной.

– Ну, сколько можно ждать? – проворчала Джуди. – Я уже беспокоилась.

– Это все формуляры, – сказал я как бы между прочим, словно речь шла о неизбежном зле. Видимо, шутка мне удалась, потому что Джуди засмеялась. Я потянулся. В спине что-то хрустнуло. Сразу полегчало. Я заподозрил, что потерял примерно полдюйма роста, пока тащил детектор в свою квартиру. Может, хруст означал, что я опять эти полдюйма обрел? Я взглянул на прибор. – Вот гнусная штуковина!

– Двадцать лет назад переносных вообще не было, – напомнила Джуди. – Десять лет назад простейший детектор типа того, что валяется у тебя в кладовке, был больше и тяжелее, чем этот. А через десять лет наверняка научатся заталкивать толпу микробесов в коробочку, которую ты сможешь носить в кармане.

– Жаль, что до этого пока еще не додумались, – проворчал я и опять потянулся.

Джуди лукаво взглянула на меня:

– Ты намекаешь на то, что сегодня я буду сверху?

– Если хочешь – конечно, – согласился я. Насколько я что-то смыслю в любви, ею приятно заниматься любым способом, какой только доступен воображению.

Джуди спросила у будильника, который час. Тонкая вертикальная морщинка залегла у нее между бровями.

– Что бы и как бы мы ни делали, давай поторопимся. Нам придется встать пораньше и попасть в долину до появления первых торговцев. И мы сделали «это» наскоро, и было просто замечательно. Джуди – одна из самых здравомыслящих особ в мире, но это не мешает ей развлекаться. То есть я хочу сказать, что она всегда находит время для развлечений.

Проклятый будильник поднял нас слишком рано, чтобы воскресное утро могло показаться замечательным, а потом хихикал и глумился над нами, пока мы бестолково метались по комнате, натыкаясь друг на друга, словно зомби. Я поклялся, что непременно обзаведусь новым будильником. Я и прежде грозился сделать это, но на сей раз принял окончательное решение.

Я постоял под душем, потом побрился, пока Джуди плескалась. Когда она вышла, я уже оделся и успел приготовить завтрак, а она тем временем сушила свои густые волнистые волосы. Омлет, тосты и кофе – получилось неплохо. Я побросал тарелки в раковину (они могут и подождать) и взялся за мужскую работу – переноску тяжестей: я имею в виду полицейский детектор заклинаний. И мы отправились в путь.

Воскресный блошиный рынок располагался в Масонском Пролете. По ночам это крупнейший в долине светомагический павильон под открытым небом. Днем – необъятная ковростоянка, владельцы которой нашли ей еще одно применение, а заодно и способ заработать лишнюю крону.

Мы прилетели совсем рано, поэтому смогли занять место возле самого входа для торговцев. Тут было всего двое охранников, которые пили кофе из большого кувшина. Они были очень похожи на констеблей, подрабатывающих в выходной. Впрочем, настолько похожи, что таковыми и являлись.

Их звали Люк и Пит, и я никак не мог запомнить, кто из них кто. У обоих одинаковые короткие темные волосы, одинаковые бдительные глаза и одинаковые мощные плечи. Их уже предупредили о нашем приходе. Они помогли установить детектор заклинаний сбоку от ворот, потом налили обжигающий кофе мне и Джуди. Наверное, в основании этого кувшина жила маленькая саламандра.

Совсем недавно появились сосуды для хранения продуктов, в одном конце которых живет саламандра, а в другом – ледяная ундина, и они могут держать одни продукты или напитки в холоде, а другие – в тепле. Беда только, если их уронишь. Когда разбивается перегородка между двумя духами, они начинают драться, как кошка с собакой.

Я объяснил, что и зачем ищу. Охранники помрачнели. Пит – а может быть, Люк – сказал:

– Надеюсь, вы прищучите этого подонка. У меня дома трое ребятишек. Подумать страшно, что такое могло бы произойти с одним из них.

Люк – или Пит – указал на детектор и сказал:

– Хотел бы я, чтобы такая машина могла находить еще и краденое. Жизнь нашего отдела стала бы намного легче.

Пит (?) – короче, не важно, который из них, – сообщил:

– Пару недель назад я был на совещании, и как раз обсуждали детекторы краденого. Если только я правильно понял, они определяют нарушителя закона, измеряя чувство вины в его душе. Все бы хорошо, вот только боюсь, что преступники не испытывают угрызений совести, во всяком случае, их не удается зафиксировать.

– Я слышала, – сказала Джуди, – что в последнее время научились выделять магическую составляющую самого намерения. Это позволит применять некоторые виды противоворовской магии при условии, что порог измерения будет достаточно высоким, чтобы отличить настоящее воровство от неумеренной страсти торгаша к наживе.

До этих слов охранники смотрели на Джуди так, как мужчины обычно смотрят на привлекательную женщину. Они были достаточно учтивы, чтобы не задеть ни меня, ни ее. Теперь же их отношение изменилось. Я и раньше замечал нечто подобное, когда окружающие начинали понимать, как она проницательна. Я знал об этом качестве моей невесты не один год и лишь улыбнулся.

– Конечно, я надеюсь, что что-нибудь такое изобретут, – произнес Пит. – Здесь перепродается очень много краденого. Все об этом знают, но доказать это практически невозможно. Если бы мы могли…

– Будем надеяться, – уверенно сказала Джуди. – Может быть, не завтра и не послезавтра, но это произойдет. Ведь принцип уже открыт. В инженерии самое сложное – объединить саму магию и вспомогательные устройства.

– Клянусь Богом, я с радостью встречу любое новшество, которое облегчит нашу работу! – воскликнул Пит.

– Я радовалась бы еще больше, научись эта магия заодно и выслеживать воров, но у меня нехорошее предчувствие, что этого никогда не будет, – улыбнулась Джуди. – Чем действеннее магия, тем более могущественные силы вторгаются в жизнь простых людей. Во всяком случае, похоже, дело к тому и идет.

Пит и Люк были представителями как раз таких сил. Они переглянулись, но промолчали. Я уже говорил: они были вежливые, тактичные и образованные ребята. В данный момент я и сам был частью этих сил, но для нас с Джуди это исключительный случай. Люди часто не понимают, что невмешательство в личную жизнь ценится очень высоко.

Даже если бы охранники решили поспорить, продолжать разговор было некогда – начали появляться торговцы. Пит и Люк проверяли их лицензии и квитанции об оплате торговых пятачков. Мы с Джуди следили за детектором, когда торговцы проходили мимо него. Некоторые толкали тележки с товаром и Принадлежностями для прилавка, другие перевозили их на маленьких ковриках-самолетах. На дорогах эти коврики запрещены, зато их очень удобно использовать в таких случаях.

Редко кто проходил мимо детектора заклинаний спокойно.

– Это что, аэропорт, что ли? – пробурчал кто-то. Вопросам не было конца, и вскоре я наловчился отвечать довольно бойко. Когда мимо проходили несколько человек, я вытащил удостоверение АЗОС, установил на детекторе и произнес речь:

– Мы ищем одно необычное вещество, которое, как мы предполагаем, продается на блошиных рынках. Возможно, эти торговцы сами не ведают, что продают. Больше нас ничто не интересует.

Это была только часть правды: если бы кто-то, скажем, попытался пронести ведро черных лотосов (более известных как цветы богини Кали), мы задержали бы его. Но, к моему облегчению, ничего подобного не произошло. Мое объяснение вполне устраивало торговцев. О небеса, и чего тут только не было! Одежда, снедь, бижутерия, снадобья (микробесы в детекторе иногда начинали проявлять признаки беспокойства, но не настолько явные, чтобы потребовалось кого-то остановить), эфирные приемники (интересно, сколько из них краденых), игрушки – механические и волшебные, гитары, книги по магии – я мог бы перечислять до бесконечности.

Продавцы были столь же разнообразны, как и их товар: мужчины и женщины, белые и чернокожие, ацтеки, персы, хитайцы, самоанцы, индусы в дхоти и сари и индейцы в плюмажах. Я увидел, как один бронзовокожий парень стянул с себя рабочую рубаху и нацепил головной убор из орлиных перьев. Заметив, что я наблюдаю за ним, он глуповато ухмыльнулся.

– Чтобы покупали мои лекарства, нужна достоверность, – пояснил он, катя свою тележку мимо меня.

– Почему нет? – согласился я. Потом взглянул на детектор. Судя по тому, что сказали о его товаре микробесы, «лекарства» были настолько же безвредны, насколько и бесполезны. Я подумал, что этот самозваный индеец достоин своих снадобий.

За ним проследовали двое ацтеков с ковриком, нагруженным товаром. Они переговаривались по-испански.

Джуди двинула мне локтем по ребрам.

– Ну что тебе? – проворчал я и посмотрел на экран детектора. Если бы микробесов не приучали к дисциплине, они бы разбежались и попрятались. Потому что это было… Когда я увидел, о чем они докладывают, мой желудок куда-то провалился.

– Эй вы, двое, стойте! – крикнул я. Они даже не заметили ни меня, ни детектор.

– В чем дело? – спросил один, а другой добавил:

– Вы кто такой?

Я поднял свое удостоверение.

– Агентство Защиты Окружающей Среды. Что у вас в этих коробках?

– Знахарские снадобья, – ответил один из них. – У меня есть друг, так его свояк охотится на драконов в землях Ацтеков. Он добывает кровь, поставляет нам, мы разбавляем ее и продаем здесь. Все зарабатывают как могут.

Они совсем не похожи на бандитов, просто трудяги, делающие свое дело. На вид обычные ребята в рабочих башмаках и джинсах, хлопчатобумажных рубашках и кепках. Однако, согласно первому правилу любого инспектора, внешнему виду доверять нельзя. Пит и Люк насторожились. Они пока не двигались, но уже затрепетали, словно оборотни перед восходом полной луны.

– Кто из вас Хосе? – неожиданно спросила Джуди. Тот, что в синей шапочке, удивленно вздрогнул:

– Откуда вы знаете, дамочка? Я отмотал от детектора длинный зонд (жалея, что он не одиннадцатифутовый, румынский), – Придется попросить, чтобы вы открыли один из сосудов с кровью дракона. Хосе пожал плечами:

– Конечно. Почему бы и нет?

Он снял крышку с одной из коробок. Внутри стояли бутылки, точно такие же, как и найденная у Куатемока Эрнандеса. Когда-то в них был майонез. А теперь… Как только Хосе открутил крышечку, я убедился в этом. Стоявшая рядом с детектором Джуди издала странный всхлипывающий вздох. Я заранее сообщил ей, что она может увидеть на экране, но слышать – одно, а видеть – совсем другое.

Я махнул Питу и Люку. Они быстро подошли к нам. Парень в синей кепке, хранивший до сих пор молчание, закричал:

– Что за чертовщина тут происходит?

– А вот это мы и собираемся выяснить! – рявкнул я, жалея, что не имею права расправиться с ними на месте. Я повернулся к Хосе. – Вы когда-нибудь продавали эту… «драконью кровь» курандеро по имени Куатемок Эрнандес?

– Да не помню, я многим ее продаю, – ответил он. – Они платят, сколько нужно. Я не спрашиваю, кто они такие. Вы же знаете, как это делается. – Он развел руками и подмигнул мне.

Да, я знал. Это означало, что он не платит налогов. Теоретически правительство способно проследить путь каждой кроны в Конфедерации. Финансовые маги в серых фланелевых костюмах в округе Сан-Колумб тоже были бы рады это сделать. Но вот беда: для этого требуется настолько сложная магия, что по сравнению с ней проект «Птица Гаруда» – плевое дело. И поэтому такие люди, как Хосе, продолжают скрывать свои доходы, а мы с вами – платить вдвое, Зато теперь Хосе придется некоторое время пожить за казенный счет.

– Судя по тому, что определяет детектор заклинаний, сэр, – сказал я, – здесь вообще нет никакой драконьей крови. Это человеческая кровь и кожа, и… – я посмотрел на Джуди, которая утвердительно кивнула, – ваша смесь изрядно воняет Уицилопочтли.

Хосе и Синяя Шапочка (позднее я узнал, что его зовут Карлос, так что буду называть его так) переглянулись. Не могу ничего сказать в их оправдание, но они хотя бы не стали орать и возмущаться.

Едва услышав «Уицилопочтли», Пит (а может, Люк) объявил:

– Господа, вы арестованы. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас.

Второй констебль, не участвовавший в задержании торговцев снадобьями, направился в контору.

– Я позвоню в участок и вызову ковер с группой захвата.

* * *

Не успел он отойти и на двадцать шагов, как Хосе с Карлосом бросились в разные стороны. Пит был не на дежурстве и у него не оказалось с собой ничего, кроме дубинки. Он выхватил ее и бросился за Хосе. Мне достался Карлос.

– Осторожнее, Дэвид! – закричала Джуди у меня за спиной. Хороший совет. Он был бы еще лучше, знай я, как им воспользоваться.

Я гнался за Карлосом, он оказался прытким, но очень мал ростом – каждый мой шаг равнялся как минимум двум его. Оглянувшись, он увидел, что я его вот-вот догоню, припустил что есть силы, споткнулся и растянулся на земле. Я прыгнул на него.

Рука Карлоса метнулась к карману джинсов. Я не знал, что у него там – что-нибудь простенькое, вроде ножа, или талисман с демоном, как у «Локи», обученный нападать на врага хозяина. Что бы там ни было, я, не долго думая, схватил торговца за запястье и дернул.

– Не дури, – задыхаясь, проговорил я. – Ты не убежишь, только заработаешь лишние неприятности.

– Chinga tu madre, – выматерился он и попытался меня лягнуть.

Я увернулся, но все же получил довольно-таки болезненный удар по бедру. Издалека я слышал, как, по своему обыкновению, загалдели люди: они всегда так галдят, не понимая, что происходит. Карлос еще раз попытался меня лягнуть.

Потом откуда-то сверху прогремел голос:

– Замри, гад!

Должно быть, в прошлом Карлос успел узнать, что произойдет, если не подчиниться этой команде. Он сразу обмяк и расслабился.

Очень осторожно я повернулся и оглянулся через плечо. Надо мной возвышался Люк с занесенной дубинкой. Меня била дрожь, как это бывает через несколько секунд после автокатастрофы.

Пит держал Хосе. Люк обыскал Карлоса; оказалось, что у него в кармане ножичек с лезвием длиной в два дюйма. Не ахти какое страшное оружие, конечно, но все равно неприятно получить им удар между ребер.

Подбежала Джуди.

– Ты в порядке, Дэйв?

– Кажется, да, – ответил я, ощупывая себя с ног до головы. Я не дрался со школьных времен и уже забыл, что это такое – страх и злость.

Мне вдруг представилось, что Джуди сейчас обнимет меня и скажет: «О, какой ты храбрый!» Но ведь я уже, кажется, говорил – Джуди очень практичная особа. А потому я услышал только:

– Ну что ж, тебе повезло.

Коротышка с огромными усами выскочил из здания конторы, куда направлялся Люк, когда началась заварушка. Люк уже надел наручники на Карлоса. Он указал на меня и воскликнул:

– Сюда, Иосиф, приведи-ка в порядок этого парня! Не ошибусь, если скажу, что сейчас он поработал покруче, чем у себя в агентстве!

Иосиф оглядел мой локоть, колено и брюки.

– Вы правы, – согласился он. Его выговор – в наши дни в Энджел-Сити без акцента уже никто не говорит – я определить не сумел. Иосиф приблизился ко мне и похлопал по плечу. – Пойдемте со мной, дружище. Мы вам поможем.

Я подчинился, и он помог мне. Он усадил меня в конторе (любопытная коллекция портретов девушек и суккубов украшала одну из стен; я был рад, что Джуди не пошла с нами), потом выскочил за дверь и вернулся через пару минут с человеком, прижимавшим к груди черный кейс.

Врач – его звали Мхинвари – говорил так же чудно, как Иосиф. Он осмотрел мой локоть, потом попросил закатать штанину и взглянул на колено.

– Не так уж плохо, – заметил он. Я с ним согласился.

Он промыл мои ссадины спиртом (было куда больнее, чем во время драки), потом коснулся каждой ранки камнем-кровавиком (гелиотропом), чтобы остановить кровотечение, налепил пару пластырей и удалился.

– А теперь починим брюки, – сказал Иосиф. – Ждите здесь.

И я послушно ждал. На сей раз он вернулся с седовласой женщиной.

– Карлотта. Не знает равных в своем мастерстве.

Карлотта кивнула мне, но ее больше интересовали мои штаны. Она свела вместе края прорехи и что-то тихонько пробормотала. Знаю, сейчас вы скажете, что в любой портняжной мастерской найдется умелец, который может заделывать дырки. Тут легко применить закон подобия, потому что разорванная ткань, в сущности, не отличается от неразорванной, и закон контагиона, помогающий нарастить полотно до того места, где оно недавно было.

Однако в большинстве случаев после такой починки, если присмотреться повнимательнее, можно разглядеть рубец между настоящей тканью и заплаткой. Но только не у Карлотты. Насколько я мог судить, брюки будто никогда и не были порваны. Даже складка оказалась на месте.

Все-таки на колене осталось довольно большое и заметное пятно крови, Карлотта повернулась и Иосифу.

– Закройте дверь, пожалуйста.

Когда ее просьбу исполнили, она полезла в свой кошель для рукоделия и достала маленькую шкатулочку, крышка которой была пригнана так старательно, что внутрь не мог проникнуть свет. Когда старуха открыла шкатулку, из нее выбралось маленькое бледное пушистое существо.

– Вампир-хомяк, – пояснил Иосиф. – Их прикладывают к одежде и… ну, вы и сами увидите.

Хомяку-вампу не понравился даже крошечный солнечный луч, пробивавшийся из-под двери. Он издал жалобный гнусавый писк. Карлотта не успела ничего сказать, как Иосиф подошел к двери и заткнул щель ковриком. Хомяк-вамп успокоился. Осторожно – любое сверхъестественное существо, даже грызун, требует деликатного обращения – Карлотта подняла его за загривок и посадила на мою брючину.

Я сидел очень смирно, мне не хотелось, чтобы тварь начала искать кровь, которую я еще не пролил. Но она была хорошо воспитана. Она принялась обнюхивать брюки, наткнулась на пятно, высунула бледный, очень бледный язычок и начала слизывать кровь с ткани. Наконец от пятна не осталось и следа… а язычок хомяка-вампира заметно порозовел, словно моя кровь уже влилась в его жилы.

Карлотта сняла хомячка с моей ноги. Он заметно оживился и стал шипеть и извиваться. Женщина водворила его обратно в шкатулку, захлопнула крышку и коснулась распятия на ней – теперь хомяк не сможет выбраться самостоятельно.

Мои брюки даже не увлажнились. Я решил, что у таких хомяков совсем нет слюны. Пятно исчезло, как не бывало.

– Большое спасибо, – поблагодарил я Карлотту. – Замечательная работа, – Для друга Иосифа – со всем удовольствием. Вот только, – она глянула на стену с портретами девушек и суккубов, – друзей у него многовато, Будь я на месте Иосифа, я бы съежился и умер (или по меньшей мере спрятался бы в шкатулке), но Иосифа это замечание совсем не смутило – наверное, он знал заклятие от стыда. Он только рассмеялся:

– О, если б так оно и было, я бы умер молодым, но счастливым. – Иосиф повернулся ко мне. – Вы в порядке?

– Все хорошо. Спасибо.

Я вышел, щурясь от яркого света, словно и сам был обитателем Тьмы. Как раз прилетел полицейский ковер. Констебль, совершенно неотличимый от Пита и Люка, снял с меня показания.

– Мы свяжемся с вами, инспектор Фишер, – пообещал он.

– Отлично. – Я посмотрел туда, где его напарник перегружал зловещее зелье с коврика Хосе и Карлоса на полицейский ковер. – Обращайтесь с этим веществом чрезвычайно осторожно. Вы ведь не хотите, чтобы оно пролилось.

– Нас предупредили. – Он кивнул в сторону Люка и Пита и коснулся края шляпы. – Да пошлет вам Бог удачу.

Он направился к своему ковру присматривать за Карлосом и Хосе. Джуди подошла ко мне. Она осмотрела повязку на моем локте, потом штанину. Даже пощупала материал. Я вздрогнул, ожидая прикосновения к ссадине под брюками, но Джуди была очень осторожна.

– Отличная заплатка.

– У Иосифа есть связи, – сказал я. – Хотел бы я, чтобы людей чинили с той же легкостью, что и одежду. – Локоть и колено опять заныли.

Примчался Люк и спросил:

– Мы ведь схватили этих парней, так почему бы не пропустить остальных торговцев без детектора заклинаний? – Он указал на ворота Никто не входил на рынок с тон минуты, как началась разборка с Хосе и Карлосом. Теперь народ выстроился в огромную очередь. словно ковры на шоссе святого Иакова в пятницу вечером.

– Угу, пропустите, – согласился я. – Мы поймали тех, кого хотели.

Толпа торговцев радостно заголосила, получив разрешение проходить. Я заглянул к Иосифу узнать, нельзя ли оставить у него детектор, – мы с Джуди хотели побродить по базару. Он согласился; я протиснулся сквозь поток входящих торговцев и прорвался обратно, волоча тяжеленный прибор. Я вдруг подумал, не отреагирует ли он на портреты суккубов, но он не обратил на них никакого внимания. Иосиф, впрочем, тоже.

– Я рада, что мы поймали этих контрабандистов, – сказала Джуди. – Зная, что они никому не продадут свою отраву, мы можем спокойно наслаждаться выходным днем. – Да уж, во всяком случае, эта парочка уже ничего не сможет сделать, – согласился я, но подумал о том, сколько же еще контрабанды будет продано прямо здесь, на этом и на всех остальных рынках Энджел-Сити. Если не ошибаюсь, очень много. Я постарался выкинуть эти мысли из головы.

Запоздавшие торговцы поспешно сооружали свои прилавки. Торопливость – не самый лучший помощник. Некоторые торговцы так потешно суетились, что смотреть без смеха было невозможно, цирк да и только. Они устанавливали шесты и навесы, которые тут же обрушивались им на голову. Вывеска одного парня падала три раза, норовя ударить его по носу. После третьего падения парень остервенело пнул подпорку. Как ни странно, это помогло, и с четвертой попытки вывеска устояла.

Через несколько минут – ровно в десять – я понял, почему была такая спешка. Точно по расписанию распахнулись ворота для покупателей. Иосиф не собирался рисковать: если бы он задержал своих клиентов, они могли бы обидеться и разойтись по домам.

А покупателей было множество: евреи, персы, хитайцы, японцы, индейцы. Никому из этих людей религиозные обряды не мешали расставаться с деньгами в воскресенье. Вместе с ними явились и те, кто не пошел на воскресную мессу; по-моему, это были христиане ацтекского происхождения. Что ж, для некоторых деньги важнее.

Можете назвать меня безумцем, но я уже который раз пожалел, что наша Конфедерация такая громадная и сытая. Во время оно люди думали только о себе, и пусть дьявол заберет все остальное. Иногда им нужно напоминать, что происходящее ныне имеет определенное отношение и к Вечности.

Это, наверное, звучит как замечание одной лисицы насчет винограда, поскольку я сам шатался по рынку вместе с толпой. Но я твердо уверен, что вы не застали бы меня здесь в субботу.

Мы с Джуди бродили по асфальтированным дорожкам. Джуди выбрала зеленый шелковый шарф, который прекрасно гармонировал с ее рыжевато-каштановыми волосами. Я обзавелся новым будильником: мне надоел тот визгливый кошмар, который жил у меня на туалетном столике, и еще больше я устал от его насмешек. Этот же был изготовлен в Сиаме, с туземным хорологическим демоном внутри. Он обошелся мне меньше чем в пять крон. Если не понравится, я его просто вышвырну и заведу новый.

Мы купили по сосиске с булочкой у лоточника-перса. Учитывая его вероисповедание, он не мог всучить нам свинину.

Кажется, я упоминал о том, что один из продавцов привез на рынок груз «целебных» снадобий. Одно дело – покупать в такого рода месте шарфик или часы, но меня никогда не перестают удивлять люди, которые надеются приобрести по дешевке настоящую магию. Учитесь выбирать все лучшее, а не то, за что назначают лучшую цену.

Естественно, Джуди задержалась у книжного развала. Она пролистала пару томов и отложила их, покачав головой. Продавец разочарованно скривился. Он думал, что нашел еще одного простака.

– Что, так плохо? – спросил я.

– Даже хуже, – ответила она. – Самая толстая книга здесь – сборник простейших полезных заклинаний для домашнего хозяйства. Ни на что другое, впрочем, они и не годны. А вторая, в голубой обложке, – один из этих дурацких самоучителей: «Как стать магом за три недели». Почти в самом конце я обнаружила пару грубых опечаток. При других обстоятельствах они могли бы нести в себе опасность.

– А почему не при этих?

– Потому что девяносто девять человек из ста все равно никогда не доберутся до этих страниц, а те, которые все же их одолеют, уже будут знать достаточно, чтобы заметить ошибки.

– Ну ладно, мне ясно, о чем ты. Звучит очень убедительно.

Но Джуди уже оседлала любимого конька.

– Люди, которые покупают эти книги, – это те же женщины, что тратят пятьдесят крон на «волшебный» крем, который должен сделать их грудь больше, или мужчины, выбрасывающие пару сотен на «магию», призванную увеличить кое-что другое. Вся магия заключается в том, что те, кто продает подобный мусор, обязательно находят дураков, готовых его купить.

Она не заботилась о том, чтобы говорить потише, и две дамы средних лет, собиравшиеся порыться в книжках, поспешно отошли от прилавка, словно их застали за разглядыванием чего-то богомерзкого.

– Мадам, ну зачем вы так? – заныл парень, торговавший «мусором». – Я всего лишь пытаюсь заработать на жизнь.

– Так почему бы не попробовать сделать это честным путем? – спросила Джуди. Потом она, видимо, решила проверить продавца на профпригодность и простерла руки в воздухе. – А ну-ка ответь, для чего используется этот жест?

Мне уже приходилось видеть ее в таком настроении. Оттащить ее от своей жертвы можно было, только переключив ее внимание, и я воскликнул:

– Смотри, вон там украшения! Да какие! Я хотел всего лишь отвлечь Джуди, но по чистой случайности оказался прав. Вывеска гласила: «ДРАГОЦЕННОСТИ ТАМАРИСК». Некоторые украшения были по последней моде усыпаны блестящими камешками, но даже они выглядели лучше, чем в ювелирном магазине, не говоря уж о блошином рынке. Зато остальные…