Текст книги "Лунный цветок"
Автор книги: Вирджиния Браун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Глава 3
«Жарко, даже жарче, чем в джунглях Африки, – думала Стефани, – или в египетской пустыне, хотя и по-другому». В открытое окно дилижанса она смотрела на плоские вершины столовых гор[1]1
Столовая гора – крутая гора, имеющая широкую плоскую вершину, формой напоминающая стол.
[Закрыть] и ломаную линию горизонта. Твердая земля была утыкана низкими скрюченными мескитрвыми деревьями и группами колючих кактусов, тянувшихся к небу. Сидевшая рядом с ней Клодия тихо застонала.
– Бедная Клодия. Наверное, тебе все-таки не следовало ехать, – пробурчала Стефани и похлопала пожилую женщину по колену. – Зря ты меня не послушала, надо было надеть светлое платье и никаких нижних юбок. Было бы прохладнее.
У Клодии Тремейн хватило сил только на жалобный стон. Поначалу дорога из Нью-Йорка была даже приятной, но, когда они проехали по железной дороге «Атчисон, Топика и Сан-та-Фе» и сошли в Гэллапе, в штате Нью-Мексико, начался кошмар, от которого не было спасения. Они тряслись по пустыне Аризоны в дилижансе, похожем на коробку, направляясь к форту Дифайенс.
– Стефани, – прошептала Клодия, – как ты думаешь, мы когда-нибудь увидим город приличных размеров?
– В Аризоне? – засмеялась Стефани, поправляя широкополую соломенную шляпу. – Сомневаюсь. По-моему, Гэллап и форт Уингейт – последнее, что мы видели. – Она опять перевела взгляд на интересный пейзаж за окном. Вдруг темные глаза Стефани расширились, она подалась вперед и, указывая на что-то пальцем, закричала: – Клодия! Смотри, смотри!
Клодия без всякого интереса повернула голову, но, когда увидела, что так взволновало Стефани, оживилась. Склон скалы плавно спускался к пыльной дороге, по которой они ехали. На полпути стояла естественная арка, как будто вырезанная из цельного камня в форме лука, окруженная кустами и деревьями. В гигантскую арку могли бы пройти шесть дилижансов в ряд! Казалось, гигантская рука поставила на склон необработанное окно.
Клодия тихо вздохнула:
– Честное слово, за последнее время я увидела очень много любопытного!
Для Клодии настоящее путешествие началось, когда они переплыли Миссури и въехали в Канзас. В Канзасе она впервые увидела настоящего индейца и с испугу чуть не лишилась сознания. Стефани, конечно, была разочарована.
– Он не похож на индейца, как о них говорят, – пожаловалась она. – Это просто старый, жалкий человек, одетый в грязное одеяло и пьяный, как ирландец! В Нью-Йорке встречаются типы пострашнее.
Клодию утешала та мысль, что индеец совсем не показался кровожадным. Может, Стефани и опытная путешественница, но она не все на свете видела. Каждому понятно, что ей нужен человек, способный удерживать ее от необдуманных поступков. Что бы Стефани без нее делала?
Дилижанс тряхнуло на большом камне, и обе пассажирки, путаясь в хлопковых юбках, очутились на грязном полу.
– Мамочки! – пискнула Клодия и поглубже натянула шляпу. Та свисала у нее над одним глазом, закрывая обзор, а вуаль щекотала нос. – Что это было?
– Наскочили на камень. – Стефани помогла Клодии взобраться на сиденье и отряхнула ей юбку. – Прибытие в форт Дифайенс будет большим облегчением. Я уже не могу выносить этот треклятый экипаж!
Было уже темно, когда взмыленные лошади устало забрались наверх каменистой возвышенности. Перед ними открылся вид на форт. В сумерках Стефани различала очертания деревянных и глинобитных построек, окруженных бревенчатым частоколом. Небольшая группа солдат стояла возле флагштока, с которого спускали звездно-полосатый флаг, в горячем воздухе разносился заунывный звук рожка.
В тот момент, когда дилижанс перевалил через гребень холма, Стефани подумала, что редко встречала такую подвижную картину: красные и розовые полосы прочерчивали небо, приветливо отражаясь в окнах форта; поверх глинобитных домов в пурпурном небе величаво красовались плоские вершины разрозненных холмов и столовых гор, и Стефани впервые осознала, что даже иссушенное запустение имеет свою неповторимую красоту.
Со стороны сиденья кучера по доскам застучали кованые сапоги – это возница и охранник погоняли лошадей, чтобы те быстрее спускались по каменистой дороге к форту. В клубах пыли они миновали двойные ворота форта Дифайенс, и дилижанс остановился. Возница, морщинистый старик в пыльной одежде и низко надвинутой широкополой шляпе, соскочил на землю и открыл дверь для Стефани и Клодии.
Женщины неуклюже выбрались из кареты и остановились на широком дворе, покрытом толстым слоем пыли. Громко лаяли собаки, слонялись свободные от вахты солдаты. Лампы на стенах были уже зажжены и бросали радостные снопы света на некрашеные доски и глиняные стены здания, перед которым стояли приезжие. Стефани даже подпрыгнула, когда охранник сбросил к ее ногам чемодан.
– Поосторожнее, – резко сказала девушка. – Не нужно обращаться с моим багажом грубее, чем требуется.
Сзади кто-то негромко засмеялся:
– Потише, Шорти, кажется, леди злится.
Стефани собралась обернуться и ответить, что любой разозлится, если так будут швырять его вещи, когда тот же человек добавил:
– Господи, ты погляди на ее рост! Такая высокая, что я бы на твоем месте поостерегся спорить, Шорти.
Замечание по поводу ее роста привело Стефани в ярость и одновременно придало уверенности. Как смеет незнакомец во всеуслышание обсуждать ее внешность! Она медленно повернулась к человеку, стоявшему на верхней ступеньке лестницы, ведущей на длинную террасу. Он замер в тени, прислонившись к неотесанному столбу, поддерживавшему низкую крышу.
– Сэр, вам тоже следует быть поосторожнее, – сказала она. – Я могу быть опасной.
– Не сомневаюсь, леди. – Человек выпрямился, спустился на две ступеньки и оказался на свету. – Я готов поспорить, что вы так же опасны, как все леди.
Впервые за взрослую жизнь Стефани при виде мужчины у нее перехватило дыхание, а воздух показался тяжелее, чем обычно. Она ошеломленно уставилась на человека, возвышавшегося на лестнице. Он был очень высоким, с мощными плечами и широкой грудью. Тонкая хлопковая рубашка облегала фигуру с узкой талией и была заправлена в темные плисовые штаны, которые обтягивали его, по мнению Стефани, до неприличия плотно. На узких бедрах висел кожаный ремень, на котором в кобуре болтался устрашающего вида револьвер. Здесь, на Западе, большинство мужчин носили оружие, как уже заметила Стефани, но этот человек носил его так обыденно, что становилось страшно. Он ухмылялся, белые зубы сверкали в темноте. Он пробежался по ее фигуре испытующим распутным взглядом, который оскорблял больше, чем если бы он ее погладил.
– Вряд ли вы можете квалифицированно судить о дамах, – жестко сказала Стефани. – Я не могу себе представить, какая женщина согласится с вами связаться.
Рядом с ней Клодия сжалась и дрожащим голосом сказала:
– О, не разговаривай с этим… этим… человеком, Стефани! Давай найдем командира, чтобы он смог организовать нам ужин и комнату.
Замечание Клодии вызвало у человека, стоявшего на ступеньках, новый взрыв смеха:
– Леди, выдумаете, что приехали в отель? Подумайте но лучше. Вы не в Центральном парке.
Стефани вздрогнула. Что этот грубиян знает о Центральном парке? Наверняка он никогда не бывал дальше Сент-Луиса. Дрожа от злости, она круто повернулась, игнорируя его, и сказала вознице, смотревшему широко раскрытыми глазами:
– Сэр, не могли бы вы на время отнести этот чемодан командиру? Благодарю вас.
Стефани крепко сжала локоть Клодии. Она провела компаньонку мимо надменного нахала на лестнице, обращая на него не больше внимания, чем на дерево юкку на пустынном ландшафте.
Она впервые заметила, что их горячая дискуссия собрала толпу. Мужчины в потрепанной одежде стояли и наблюдали с выражением изумления на лицах, и до Стефани донеслись их комментарии, пока они с Клодией шествовали мимо со всем достоинством, которое у них еще осталось.
– Какая высокая…
– Никогда не видел волос такого цвета…
– Не могу поверить, чтобы какая-то женщина посмела так разговаривать с Корделлом…
Корделл – это, очевидно, тот надменный нахал, который с ней так грубо разговаривал, решила Стефани, холодно игнорируя толпу. Она коротко постучала в неокрашенную дверь, которую посчитала входом в кабинет командира. Ожидая ответа, она чувствовала на себе взгляды и особенно один из них. Он впивался ей в спину, как раскаленная кочерга, Стефани отчетливо представляла себе насмешливо искривленный рот этого человека. Жаль, что она не разглядела цвет его глаз под тенью шляпы, но Стефани инстинктом чувствовала, что глаза у него холодные и бесцветные, как лед.
Дверь распахнулась, и офицер в синем мундире, выглядевший слегка растерянным, пригласил женщин войти.
– Э-э… чем могу помочь, дамы?
– Нам нужен полковник Притчетт. Неделю назад я ему телеграфировала из Нью-Йорка о нашем прибытии. Я Стефани Эшворт, приехала к отцу. Не скажете ли, он сейчас здесь или в фактории?
Мужчина поскреб затылок и уставился на них в замешательстве, отчего его загорелое лицо сморщилось.
– Извините, мадам, полковник ничего мне об этом не сообщил, и, честно говоря, я ничего не знаю о вашем отце.
Стефани еще не остыла от перепалки, была раздражена, и потому ее голос прозвучал резко и категорично:
– Возможно, он не видел необходимости вам сообщать. Пожалуйста, доложите полковнику, что мы приехали. Я устала, моя компаньонка тоже.
– Я все пытаюсь объяснить вам, мадам, что полковника Притчела нет. Его не будет еще несколько дней. – Несмотря на ядовитую интонацию Стефани, офицер сохранял самообладание. – А я ничего не знал о том, что приедут женщины.
– О Господи! – Клодия в беспокойстве заломила руки. – Что же нам делать? Мы приехали в такую даль, и теперь нам негде жить… О Господи, где же твой отец? Я знала, что это добром не кончится, Стефани!
Стефани погладила Клодию по плечу.
– Клодия, все будет хорошо. Извините меня, – она скользнула взглядом по погонам офицера, – лейтенант. Не будете ли вы так любезны, чтобы разместить нас до приезда полковника? Я убеждена, что он это одобрит.
– Что ж… – Лейтенант подергал себя за ухо, размышляя. – Придется попросить кого-нибудь уступить вам комнату. У нас сейчас все переполнено из-за восстания апачей. Масса переселенцев останавливается у нас на время. Потому-то полковник и уехал из форта. Хотя, возможно, некоторые мужчины не станут возражать против того, чтобы отдать вам свое место. Я спрошу.
– Это очень любезно с вашей стороны, лейтенант?..
– Бакнер, мадам. Лейтенант Чарлз Бакнер.
– Лейтенант Бакнер, мы с мисс Тремейн будем чрезвычайно благодарны за помощь. – Стефани просияла улыбкой. – Прошу прощения за свою прежнюю грубость, но мне пришлось пройти сквозь строй грубиянов во дворе, и боюсь, я все еще была зла.
– Я вас понимаю, мадам. Сожалею за доставленные вам неприятности. Бродяги, охотники, стрелки, отбросы войны – все они по пути проходят через форт. – Лейтенант пожал плечами. – Большинство надолго не задерживаются. Но конечно, наши солдаты – всегда джентльмены, так что, если возникнут проблемы, можете любого просить о помощи.
– Спасибо, лейтенант Бакнер. Так я и сделаю. – Стефани порылась в ридикюле и достала сложенный лист бумаги. – Скажите, пожалуйста, где я могу найти людей по имени Хантли и Бейтс? Как я понимаю, они мои проводники. – Стефани все еще смотрела в текст и скорее почувствовала, чем увидела, что лейтенант Бакнер дернулся от удивления.
– Хантли и Бейтс? Ну, они где-то здесь, мадам. Вы… это вы их наняли?
– Нет, мой отец. Возможно, вы его знаете – Джулиан Эшворт.
– А-а! – Бакнер кивнул при запоздалом узнавании. – Вот кто! Такой большой, светловолосый, всегда тщательно одет? Извините, сначала не признал имя. Да, мадам, я знаком с вашим отцом. Но вы уверены, что он нанял вам в проводники именно этих людей?
– Да, здесь так написано: Хезекая Хантли и Алвин Бейтс, – прочла Стефани.
Лейтенант Бакнер беспомощно пожал плечами:
– Что ж, ладно, полагаю, нанял. Я им скажу, что вы здесь, только сначала найду вам комнату.
Стефани нахмурилась:
– Вас что-то смущает в этих людях, лейтенант? Они не проводники?
– Полагаю, их так называют. Хотя некоторые так бы не сказали. Я сам с ними не ездил, так что не могу сказать, насколько они хороши. – Бакнер замолчал, и Стефани стала терять терпение.
– Либо они проводники, либо нет. Так как? – Ее охватила слабость, она желала только одного – чтобы офицер дал прямой ответ и разместил их где-нибудь. В этот момент ей не нужно было ничего, кроме еды, ванны и чистой постели.
– Да, мадам. Они проводники, – окончательно признал лейтенант.
– Вот и хорошо, выяснили наконец. А теперь наши комнаты, пожалуйста.
Но прошло не меньше часа, прежде чем Стефани и Клодия смогли разместить свой багаж. Ограниченность условий форта потребовала кого-то выселить из комнаты, а добровольцев спать в конюшне не находилось.
– Мне наконец удалось загнать одного к лошадям, – сказал им Бакнер, – но на это ушло немало времени.
– Чувствуется недостаток галантных джентльменов, – прокомментировала Стефани, оглядывая маленькую комнату, в которой было бы тесно и одному, не говоря уж о двух женщинах с багажом. – Спасибо за все ваши труды, лейтенант.
Клодия с сомнением разглядывала железную кровать с тонким матрасом и еще более тонким одеялом.
– По крайней мере чистое, – сказала она, когда офицер ушел и они остались одни. – Интересно, не найдем ли мы в кроватях тварей всех сортов?
– Вполне возможно. Однажды нам с отцом в Африке пришлось заночевать в дождь в лесу, так утром я проснулась и обнаружила, что рядом свернулся питон. Нашел теплое тело, чтобы согреться ночью. А некоторые насекомые там большие, как птицы. – Клодия содрогнулась, и Стефани с улыбкой продолжила: – Не будь такой благодушной, Клодия. Тут тоже есть ядовитые змеи и насекомые. Если увидишь их, не шевелись.
Клодия с обреченным видом улеглась на жесткую, аккуратно застеленную кровать. Худенькое лицо ее прорезали морщины усталости, и Стефани с беспокойством подумала, как эта маленькая женщина выдержит обратную дорогу в Нью-Йорк в одиночестве. Она изо всех сил уговаривала Клодию вернуться, когда поняла, насколько сложным будет путешествие, но Клодия отказалась, заявив, что не оставит Стефани одну среди всех этих ковбоев, охотников и льстивых попутчиков в поездах.
И вот теперь они в Аризоне, и Клодии не приходится выбирать. Стефани намерена присоединиться к отцу. Она никогда в жизни не отступала, и дискомфорт – невысокая цена за радость быть рядом с Джулианом Эшвортом, когда он со вершит очередное открытие. Стефани взяла бархатный ридикюль, достала сложенный листок и развернула письмо. Оно явно было написано в спешке. Стефани слегка улыбнулась. Джулиан Эшворт всегда торопился. Он мчался по жизни с головокружительной скоростью, как будто боялся что-то пропустить.
Магический камень – звучит как название дешевого романа. Да и вся поездка Стефани в Аризону выглядела как сюжет из публикаций Эраста Билла о Диком Западе.
Древнее погребение, полное бесценных артефактов – статуй и предметов искусства, которых еще не видел ни один белый человек. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Стефани надеялась, что отца не разыграли – правда, его источники информации всегда были безукоризненны.
Стефани вздохнула и положила письмо и ридикюль на стол. Она присела на пол возле чемодана и открыла его. В маленький внутренний карман девушка засунула тот кусок кожи, что ей прислал Джулиан. Она вынула его и повертела в руках. Черные метки на коже напоминали фигурки. Она задумчиво положила кожу на столик, стоявший в центре комнаты, и еще немного подвигала. Стефани сделала вывод, что тут могут быть и слова, и рисунки зверей и людей. Ломаные линии – это горы, круг должен означать озеро.
– Как думаешь, Клодия, эти рисунки приведут нас к археологическим сокровищам? Не похоже, чтобы данная карта пережила века. Я не уверена в ее подлинности…
– Может быть. Но как, скажи на милость, тебе удастся разгадать, что она означает? – Клодия снова откинулась на плоскую подушку и закрыла глаза. – Я так устала, что сейчас мечтаю только выспаться.
– Я разбужу тебя, когда принесут еду. Уверена, что разберусь в этой карте, если внимательно ее изучу. – Наморщив лоб, Стефани придвинула медную лампу и стала разглядывать изображение под разными углами. Вскоре она полностью погрузилась в изучение штрихов, вспоминая карты, которые помогала расшифровывать Джулиану прежде.
От резкого стука в дверь Стефани вздрогнула, а задремавшая было Клодия подпрыгнула на кровати.
– Наверное, ужин принесли, – сказала Стефани. – Лейтенант обещал прислать что-нибудь поесть. – Сначала она расправила помятую пыльную юбку, потом открыла дверь.
Но у посетителя не было в руках подноса с едой. Им оказался все тот же нахал, который смутил и рассердил Стефани возле дилижанса. Девушка напряглась и настороженно спросила:
– Что вам угодно?
– Только свое одеяло, леди. – Его насмешливая улыбка действовала Стефани на нервы. – Я оставил здесь скатку, когда Бакнер убедил меня, что вы, дамы, больше нуждаетесь в комнате, чем я.
– Так это вас мы должны благодарить за комнату? – Приличия требовали поблагодарить посетителя, но Стефани было нелегко это сделать. Она прямо-таки давилась словами, и Корделл это видел: – Выражаю вам глубочайшую благодарность за ваше великодушие… – начала она, но он оборвал ее движением руки.
– Бросьте, просто отдайте одеяло, и я уйду. Не хочу снова оскорблять ваши нежные чувства. – Корделл без приглашения протиснулся мимо Стефани внутрь.
Казалось, он заполнил собой всю комнату, мебель выглядела карликовой рядом с его крупным телом. По крайней мере у него есть понятие о вежливости, подумала Стефани, когда коричневая фетровая шляпа сползла с его головы. Она украдкой смотрела, как он открывает дверцу шкафа. Густые темные волосы накрывали шею, кольцами укладываясь на воротник синей хлопковой рубашки. Корделл наклонился, шаря по дну шкафа, и под рубашкой проступили крепкие мускулы. Оружейный ремень низко охватывал бедра и закреплялся вокруг ноги кожаной лентой, в свете медной лампы в кобуре тускло поблескивал металлический ствол. Корделл был в сапогах, как и все ковбои. Стефани проследила за тем, как он распрямляется, и поймала себя на том, что не может отвести глаз от его красивого лица. Она вспыхнула. Корделл вскинул брови и улыбнулся одними глазами Ей бы следовало отвернуться, но вместо этого Стефани отметила про себя, что глаза у него не бесцветные, как она думала, а ясные, такие пронзительно-серые, что казались серебристыми. Клодия покашляла, напоминая, что неприлично так таращиться на человека. Девушка спросила:
– Вы нашли свое одеяло? – Он держал в руках скатанное индейское одеяло. – А, вижу, что нашли.
Корделл уже откровенно смеялся, понимая, что она оценила и одобрила его мужскую привлекательность.
– Я нашел то, что искал, – сказал он, и его тон подразумевал, что и она близка к этому.
– Очень хорошо. – Стефани стрельнула глазами в Клодию, взывая о помощи.
– Сэр, не могли бы вы узнать о нашем ужине? – спросила та. – Мы со Стефани очень устали после долгой дороги, и лейтенант Бакнер обещал прислать нам еду.
Серые глаза пробежались по хрупкой фигурке Клодии. Корделл кивнул:
– Ладно. Наверное, у Бакнера трудности с армейской кухней. Посмотрю, что я смогу для вас сделать. – Его взгляд вернулся к Стефани. – Вы Стефани Эшворт? – резко спросил Корделл.
– Почему… да. Откуда вы узнали? – Еще задавая вопрос, девушка уже знала ответ – конечно, ему рассказал лейтенант Бакнер.
Корделл не стал отпираться и подтвердил ее предположения:
– Бакнер сказал, вы ищете Хантли и Бейтса. Зачем? Стефани тут же взъерошилась:
– Вас это не касается, сэр. А теперь, будьте любезны…
– Я встречался с вашим отцом, – прервал ее Корделл. – Он уволил их. Зачем вам понадобилось нанимать их снова?
Стефани медлила. Неужели отец действительно их уволил? Зачем же тогда он написал, что они его проводники? Она не доверяла Корделлу и прямо заявила ему об этом. Он пожал плечами:
– Мне-то что, шея ваша. Просто подумал, что вам не мешает знать.
Корделл нахлобучил шляпу, кивнул Стефани и двинулся к двери.
– Подождите! – Не подумав, она схватила его за руку и ощутила под пальцами тугие мускулы. – Вы говорили с отцом? Вы можете сказать, когда он уехал?
Его взгляд опустился на изящные белые пальчики, лежавшие на голой коже пониже закатанных рукавов синей рубашки, и он отвел глаза в сторону.
– Могу. Надо подумать…
Короткий вопрос Стефани вызвал поток вопросов Клодии о здоровье Джулиана:
– Когда вы его в последний раз видели? Что он сказал? Кто с ним был? Где он был?..
– Стоп, леди! – Корделл смотрел ей прямо в лицо, и Стефани заметила, как в глазах его прыгают веселые огоньки и морщинки собираются в уголках глаз, когда он улыбается. – Откуда мне знать, может, вы преследуете человека, который не хочет быть найденным…
– Ну знаете! – возмутилась Стефани. – Я похожа на женщину, которая прибегает к таким мелодраматическим средствам, чтобы найти отца? Совершенно очевидно, что он желает, чтобы я к нему присоединилась, иначе он не прислал бы мне письмо… Но вы можете не трудиться помогать мне, раз уж ответы на мои вопросы доставляют вам неудобства. – Она жестко закончила: – Я найду его сама.
В его глазах промелькнуло странное выражение, но оно так быстро исчезло, что Стефани не могла с уверенностью сказать, что видела какую-то перемену.
– Сама? Чокнутая, – сказал Корделл, презрительно ухмыляясь. – Как вы собираетесь его искать?
– С помощью Хантли и Бейтса, разумеется.
– О, леди, вы напрашиваетесь на неприятности…
– Зачем вы так говорите?
– Вы просто ненормальная, раз не понимаете, что лезете к черту на рога…
– Пожалуйста, следите за своими выражениями, мистер Корделл…
– …когда запутаетесь с этой парочкой, может, что-нибудь и поймете. Не поймете – ваши проблемы.
– Ну знаете, я никогда… – свирепо начала Стефани.
– В это я легко могу поверить, – опять оборвал ее Корделл. – К такой привередливой особе ни один ответственный мужчина и близко не подойдет.
Клодия тихо застонала и закрыла лицо руками, а Стефани окончательно рассвирепела. В голову не приходили никакие подходящие слова, способные сокрушить грубияна. Стефани проглотила несколько выбранных замечаний как недоступных его пониманию.
Корделл прищурившись посмотрел на освещенный лампой стол, перекинул свое одеяло через плечо и повернулся к двери. Взявшись за ручку, он спросил:
– Это ваша карта?
Стефани готова была дать язвительный ответ, но Клодия ее опередила. Слабым голосом она пробормотала:
– Да… Ее прислал мистер Эшворт. Ничего вашего мы не брали, уверяю вас, мистер Корделл.
– Нет? Может, и не брали, мадам. – Прежде чем Стефани сообразила, что он собирается делать, Корделл скользнул к столу и уставился на карту. – Хорошая карта, – отметил он, но Стефани сорвала ее со стола. – Похоже, ее вам действительно отец прислал.
– Вам об этом уже говорили. Вы не слишком сообразительны, – ядовито сказала Стефани. – Может, перейдете к откровенным вопросам, а не будете ходить вокруг да около? Тогда мой ответ «не ваше дело» сбережет нам массу времени.
– Леди, вы хуже колючего кактуса. Я бы сберег вам еще больше времени, если бы вы мне позволили…
– Не сомневаюсь, что вы так думаете. Однако нас интересует не ваше предложение, а только приличная еда и хороший сон. Пожалуйста, уходите, пока я не позвала солдата, чтобы он выставил вас силой, сэр!
– Это было бы грандиозное представление, – растягивая слова, заметил Корделл. – Но я не уверен, что ваша компаньонка получит удовольствие от такого зрелища. Так что я ухожу… пока.
Дверь за ним закрылась, но Стефани продолжала на нее смотреть, кипя от возмущения. Когда раздался короткий стук, она поняла, что ждала этого. Он, конечно, вернулся. Корделл по достоинству оценил отцовскую карту, а он не такой человек, чтобы легко отступить. Она сразу поняла, чего от него можно ожидать, думала Стефани, открывая дверь.
В проеме двери возник огромный мужчина, бородатое лицо которого скрывалось в тени кавалерийской шляпы.
– Ваш обед, мадам.
Ну и что? Корделл все равно вернется, не сдавалась Стефани, забирая поднос. Она поставила его на стол, сняла крышку с металлической супницы, и Клодия сморщила нос.
– Чем это так ужасно пахнет? – спросила Клодия.
– С мясом перебои, – ответил солдат, – и повар положил то, что было под рукой.
Стефани вгляделась в содержимое суповой миски. Она легко распознала лук, перец и капусту, но скользкие комочки мяса, плавающие на поверхности, не поддавались идентификации.
– Что это за мясо?
– Гремучей змеи, – прозвучал спокойный ответ, и Стефани с Клодией поперхнулись. Даже в Африке она не ела змей! Металлическая крышка была водружена на место.
– Благодарю вас, – вежливо сказала Стефани. – Вы были очень добры, что принесли нам еду. – Улыбка получилась натянутой, но все же это было лучше, чем зеленый цвет лица и конвульсии в горле Клодии.
Когда солдат ушел, Клодия сказала:
– Путешествие обещает быть долгим.
