Текст книги "Часовой механизм (СИ)"
Автор книги: Виолетта Стим
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
– Советую вам добавить сливок к коктейлю, – улыбнулся Ланфорд, потягивая свой напиток без всего. – Они принесены для вас.
Мари благодарно кивнула, и, зачерпнув ложкой горку белоснежной сливочной пены, увенчала ей свой фужер. Изумрудная жидкость, в сочетании с белой ванильной шапкой смотрелась изумительно красиво. Но на вкус коктейль оказался ужасным. Попробовав его, Мари закашлялась – он был очень крепким, с привкусом аниса, мёда и мяты. Месье Броуди только рассмеялся, заметив её недовольство.
– Пара глотков, и вы привыкните, уверяю вас, – сказал он с лёгкой усмешкой. – Продолжайте пить.
Выполнить его пожелание было непросто. Мари старалась делать глотки как можно меньше, и набирать в рот больше сливок, чем самой жидкости, однако даже не заметила, как фужер опустел наполовину. В голове приятно шумело, а по телу разлилось тепло, какого обычно не бывало после пары бокалов шампанского. Ланфорд рассказывал о чем–то, кажется, о своих путешествиях, но это было не так важно, как то, что можно было сидеть с ним с обнимку, в нарушение всех правил приличия. И присутствие Орсона перестало смущать.
– Мари, я внезапно понял, что знаю о вас слишком мало… Гораздо меньше, чем хотелось бы, – сказал месье Броуди, ожидая, пока валет подкурит его сигару.
– Я уже рассказала вам свою историю, месье, – протянула Мари, откидывая голову на подушку. – Моя жизнь гораздо скучнее вашей.
– Вот уж в чем я не уверен, – хмыкнул мужчина. – И все же, расскажите мне о вашей семье.
– Моя мачеха умерла, – сказала Мари, и вдруг поняла, что язык её начал заплетаться. – Точнее не так. Моя мама умерла, а мачеха забрала все. И выгнала меня.
– Постойте, а разве мачеха выгнала вас не после смерти отца? – подал голос Орсон.
– Не мешайте ей, прошу вас, – снисходительно произнёс Ланфорд. – Не то, не дай бог, мадемуазель вновь расстроится.
– Отец тоже умер, – проговорила Мари и поспешно вернула пустой фужер обратно на стол. Такой эффект опьянения ей определённо не нравился. Чтобы чем–то отвлечь себя от алкоголя, она взяла из вазы апельсин и принялась его чистить. – Месье Броуди, расскажите лучше о вас.
– Как пожелаете, – пожал плечами Ланфорд и залпом допил содержимое своего стакана, а затем отдал недокуренную сигару слуге. – Я родился в семье лоточника. Мы с семьёй тогда жили на границе Свифт–Гарден – одного из самых богатых районов Коры. Помню, как смотрел на ребят своего возраста, этаких разодетых франтов, и завидовал им. Когда мне досталось дело отца после его смерти, я продал нашу скромную квартиру и арендовал на эти деньги лавку сладостей. Она стала пользоваться спросом у богачей, и вскоре мы с матерью и двумя сёстрами смогли ночевать не в чулане магазина, а квартире над ним. Позже я купил небольшой заводик, ну а дальше…
– До вас добрались загребущие руки Вестона, – подхватил Орсон, очевидно, знающий эту историю наизусть.
– Да, Вестон купил моё производство, и я стал просто управляющим. Зато через несколько лет смог высоко подняться по карьерной лестнице, – закончил мужчина и довольно усмехнулся.
– Значит, вы из бедной семьи. И так спокойно об этом говорите? – поразилась Мари, подставляя руку, чтобы помешать Орсону вновь наполнить её фужер. Но слуга все–таки изловчился, и новая порция коктейля была подана.
– Не понимаю, чего именно я должен стесняться, – сказал Ланфорд, и украсил её напиток сливками.
На душе у Мари потеплело – теперь она знала, что они с месье Броуди не были неравными по положению. И где–то в самой глубине души у неё зародилось дерзкое, отчаянное желание… Но таких сказочных историй, в этом мире, увы быть не могло.
– Я бы хотел поднять тост, – проговорил мужчина, поднимая свой стакан повыше. – За равные возможности!
Улыбнувшись, Мари отложила в сторону апельсиновые корки, которые теребила в руках, и взяла фужер за тоненькую ножку. Они звонко чокнулись.
– Пьём до дна, – добавил Ланфорд, пристально глядя в глаза Мари. Когда стаканы и фужер были опустошены, разговор возобновился.
– Так что же, мадемуазель, – сказал Орсон. – Вот у месье Броуди были сестры. А у вас как с родственниками?
– У меня больше никого нет, – мягко возразила Мари, прикладывая пальцы к виску. После второго коктейля голова начинала ощутимо кружиться.
– А как же ваш брат? – спросил Ланфорд.
– Какой брат? – переспросила Мари. Ей вдруг захотелось выйти на свежий воздух, но она хорошо понимала, что сделать это в поезде никак не получится.
– Ваш брат, к которому вы едете, – пояснил Орсон. – Вы сами говорили об этом, несколькими днями ранее.
Мари перевела растерянный взгляд с одного мужчины на другого. Беседа перестала казаться ей приятной и стала походить на допрос.
– Простите меня, джентльмены, но боюсь, я уже очень устала. И за окном совсем темно, – пролепетала она. – Возможно, вы могли бы оставить меня…
– Нет, не могли бы, – резко выпалил Орсон, с угрожающим видом поднимаясь на ноги. – Месье Броуди, если девушка не понимает по–хорошему…
Ланфорд шумно вздохнул.
– Что происходит, месье? – испуганно спросила Мари. Она начала понимать, что это вечернее суаре было устроено не просто так. Неужели, Марлоу, успел рассказать им обо всем заранее?
– Орсон, оставь нас, – ледяным тоном приказал Ланфорд. Мари прежде не видела на его лице подобного стального выражения. Затаившись, как мотылёк, накрытый ладонью, она проследила взглядом за тем, как он провожает своего слугу и закрывает за ним дверь.
– Абигейл, – протянул он, повернувшись. – Давайте серьёзно.
– Вы знаете кто я? – дрожащим от напряжения голосом спросила Мари. – Давно?
Лицо Ланфорда чуть смягчилось, когда он подошёл и сел рядом с ней на диван.
– С самого начала, – сказал он, глядя ей в глаза. – Абигейл, дышите спокойно, я не причиню вам вреда. Вы меня понимаете?
– Пытаюсь понять, – прошептала Мари. – Откуда вы узнали?
– Ваш брат, Демиан – преступник. Он украл у корпорации нечто очень важное. Мы разыскиваем его уже три года. Когда Орсон ходил в купе бедняков, чтобы узнать подробности о бунте, он увидел вас и узнал. Вы с братом – одно лицо.
– Вот почему вы пригласили меня в ваше купе… – протянула Мари, стараясь не расплакаться вновь. Какой же она была дурой, когда повелась на всю эту сказочную золотую мишуру!
– Ваш билет, который вы ищите весь сегодняшний день, – безжалостно продолжил Ланфорд, – Салли принесла мне его в первый день вашего здесь пребывания. А Марлоу нарочно выронил ключ за обедом, чтобы вас проверить.
– И что теперь со мной будет?
– Абигейл, – печально улыбнулся Ланфорд, нежно проводя рукой по её волосам. – Все будет хорошо, если вы пообещаете лично мне не творить больше никаких глупостей. Вы небезразличны мне, поверьте. Но Марлоу, Орсон и сам Вестон – жаждут вашей крови. Пообещайте мне, Абигейл, и я смогу вас защитить.
– Я обещаю, – тихо сказала Мари.
– Разумный выбор, – чуть усмехнулся Ланфорд, и, поцеловав её в лоб, поднялся. – Мы прибудем в Кору через два дня, и все станет по–другому.
Когда он вышел, стал слышен звук поворачивающегося в замке единственного ключа. Так Мари вновь стала Абигейл Шерри и оказалась в ловушке.
Глава 7. Зима
На земляном полу, вокруг почти прогоревшей свечи были разложены плесневелые фолианты. Cреди зеленовато–серых пятен налета пестрел мелкий рукописный шрифт, выведенный в стародавние времена неизвестными учеными мужами. Пергаментная бумага еще сохранила яркие гравюры, рассказывающие об утраченных эпохах и фантастических существах, забытых открытиях и опасных приключениях.
Наедине с этими книгами можно было провести не один вечер, расположившись в широком кресле у жаркого камина в кабинете отца. Но здесь, в логове Падальщиков, и речи не шло о том, чтобы уделить им должное внимание. Все, на что могли рассчитывать умирающие труды – это мимолетный взгляд напоследок.
«И королевство то погибло не от руки неприятеля, а от бездействия людского. И призраки слонялись по улицам, и глазницы их были пусты, и сердца. Король–мертвец отныне властвовал над всеми», – прочитал Дэй в большой книге, которую держал в руках. История оканчивалась на печальной ноте и продолжения не было – оставшуюся часть тома кто–то оторвал, и, вероятнее всего, уже уничтожил.
– А ты не очень–то расторопен, да, Ридд? – фыркнула Мэри, развалившаяся на соломенном тюфяке неподалёку. – Хочешь, чтобы мы все тут околели?
Вздохнув, Дэй отвлёкся от чтения и с треском вырвал страницу. Скомкав её в руках, он отправил легенду о призрачном королевстве туда же, куда и все остальные – в пыльную печку–толстобрюшку, стоявшую рядом.
Из дальнего угла подвала послышались рвотные потуги – Маркусу Фэлту было паршиво. Он стоял лицом к стене, опершись на нее руками и тяжело дышал. Лисс недовольно цокнула языком, а затем направилась к печке, шелестя грязными юбками.
– Не церемонься с ними, идиот! Целиком кидай, целиком! – скомандовала Мэри, продолжая наблюдать за Дэем. Лисс легко подняла с пола увесистый том и забросила его в печь, не испытав при этом, очевидно, никаких угрызений совести.
– Так они будут медленнее прогорать и тепла хватит на дольше, – сказала она. – Нет нужды экономить топливо. Этих библиотечных запасов там – как крыс.
Фэлт вновь издал утробные звуки, а затем послышался всплеск, и Лисс Делисс бросилась за тазиком и тряпкой, бормоча под нос ругательства. Дэй подозревал, что обязанность блюсти чистоту в логове лежала на ней, как на единственной девушке (Мэри была не в счет). Цыганочка и без того сегодня находилась не в лучшем расположении духа. Как проснулась, она первым делом смочила цветастый платок в ледяной воде и сделала из него компресс, завязав на лбу, чтобы хоть как–то унять головную боль. Дэй отлично её понимал – его тоже мучало похмелье, как и всех обитателей подвала старше тринадцати лет.
Краем уха слушая Лисс, распекающую Маркуса, Дэй подкинул в «толстобрюшку» ещё три книги. Он заставил себя не думать о том, что уничтожает редчайшие экземпляры древней литературы, после чего сложил оставшиеся «дрова» в импровизированную поленницу в углу кухни. Там, один на другом, дожидались своей участи десятки томов. Некоторые из них уже были разорваны на куски.
– Олух ты! – рявкнула из угла подвала цыганочка, в очередной раз огрев Фэлта половой тряпкой. – Какого рожна ты скурил сигару, если знал, что из–за нее тебе так поплохеет?!
– Прости, Лисс, прости… – блеял «Тень». – Это была последняя, я заныкал! Мне никогда еще не доставалась целая, вот я и решил, тайком…
– Вот потому и не доставалась! Мал ты еще, чтобы всякой дрянью без меры травиться! – Лисс швырнула тряпку и тазик в рвотную массу, которая уже начала впитываться в землю, – С места не сойдешь, пока все здесь не выскоблишь!
Падальщики кутили два дня подряд, до этого утра. Когда Дэй только вернулся с добычей – бутылками пятидесятилетнего виски, сигарами и табаком с трубками, ему не сразу поверили. Но убедившись в том, что это не подделка, ребята принялись чествовать новичка, словно героя. Они пили и смолили во всю. Драгоценный «Грациано Малли», который даже в богатых домах пили по неполному бокалу раз в неделю, закончился уже через два часа. Затем Кроу притащил откуда–то бочонок крепкого джина, и веселье продолжилось. Морт был не очень рад подобному стечению обстоятельств, но в конце махнул на все рукой, решив, что небольшой отдых не повредит.
Дэй почти ничего не рассказал о том, как именно добыл дорогое пойло, и Падальщики принялись строить предположения, одно невероятнее другого. В итоге даже Кристиан согласился с тем, что идея Лисс – принять его в команду, была удачной.
Для Дэя, который только делал вид, что пьет, это была отличная возможность понаблюдать за новыми знакомыми и разведать подвал. Подземный этаж был таким же огромным, как и площадь библиотеки, а вот жилая часть оказалась небольшой, в виде буквы «П» с закутками для общей спальни и кухни; гостиная располагалась между ними. Всего здесь было три двери: одна – из спальни в нужник, и две из кухни, ведущие, по словам Олди, «в темный коридор и на склад». Последние запирались на простые навесные замки, взломать которые не представляло особой сложности.
Морт застал его крутящимся возле этих дверей и смерил подозрительным взглядом, в котором не было и намека на опьянение, потому пришлось вернуться в гостиную. Там, в клубах сигаретного дыма, словно в тумане, полулежала Лисс на плетеном кресле главаря. Одну ногу она перекинула через подлокотник так, что юбка задралась и обнажила голень с лодыжкой. В руке цыганочка изящно сжимала оловянную кружку с виски, словно это был хрустальный стакан, и не сводила масляных глаз с Кроу, сидевшего рядом на соломенном тюфяке. Парень что–то рассказывал ей, жестикулируя мускулистыми, волосатыми руками.
Все ее лицо будто бы светилось от восхищения, смешенного с искренней нежностью. Дело здесь было вовсе не в захватывающей истории. Но Кроу, увлекшись повествованием, не замечал ее чувств. Дэю стало жаль Лисс Делисс и он присел рядом.
– Кроу расписывает, как он в одиночку разделался с бандой «Змееголовых», – довольно сообщила Лисс. – Послушай и ты тоже, Дэй!
Весь рассказ состоял из фраз вроде «врезал по роже», «пнул ботинком» и «отмудохал по полной», потому Дэй довольно скоро утратил нить повествования. Кроу вел себя соответствующе грозной наружности, и его роль среди Падальщиков казалась однозначной. Он был бойцом–вышибалой, другого не требовалось. И только милая Лисс разглядела в этом громиле нечто большее.
Прервав Кроу, на стопку книг возле тюфяков повалилась пьяная Мэри, проходившая мимо. Чудом не покалечившись, она поднялась, оглядела всех троих мутным взглядом и хрипло расхохоталась.
– А я, между прочим, когда–то была аристократкой! – заявила Мэри, грузно садясь рядом. Она попыталась выпрямить спину и принять элегантную позу, как это делали знатные дамы, но выдала лишь жалкую пародию на леди. Достав из–за шали на поясе одну из своих вонючих самокруток, она закурила. – Вы что… не знали этого?
– Постыдилась бы, Мэри, – поморщилась Лисс, махая перед лицом рукой, чтобы разогнать едкий дым. – Я много лет работала на семью Ларга, и ни разу не слышала об аристократах по фамилии Спенс!
– Это все потому что… ик! Потому что родичей моих поубивали всех, а особняки разграбили! Да, мы были очень, очень богаты! – распалялась Мэри. – Все у нас было, все что хочешь! Золотишка – полные комнаты, жратвы – во–о–о сколько! А наряды то, наряды…
– И что же, от такого богатства совсем ничего не осталось? – едко усмехнулась Лисс, залпом допивая свой виски. – Маленькую Мэри выкинули на бедные улицы в чем мать родила…
– А вот и выкинули! – прокричала Мэри, вскакивая на ноги. – Выкинули, представь себе, черномазая ты дрянь!
Она отбросила недокуренную сигарету в сторону, и уже готова была ринуться на миниатюрную Лисс. Дэй предусмотрительно подвинулся ближе, чтобы заслонить ее, но Кроу решил поступить иначе. Он неторопливо поднялся, подошел к Мэри, которая была ниже его всего на пару дюймов, похлопал по плечу и что–то сказал. Выражение лица Падальщицы чуть смягчилось.
Отводя ее к спальне, Кроу обернулся на Лисс и подмигнул ей. Цыганочка растянула губы в благодарной улыбке, которая исчезла сразу же, как парень пропал из поля зрения. Она сердито посмотрела на Дэя.
– С этой Мэри всегда так, – сказала она. – Несколько лет она сидела на настойке опия. Говорили, что душу готова за нее продать, не только все остальное. Вот рассудок и повредился, видимо.
– Тогда зачем Мэри нужна Падальщикам? – спросил Дэй, понимая, что на самом деле все не так просто, как хочет выставить рассерженная Лисс.
– Да она уже несколько лет как не употребляет! Эти самокрутки помогли ей избавиться от зависимости. То что, что она теперь пристрастилась к ним – другой вопрос, – неодобрительно покачала головой Лисс. – Мэри неплохо смыслит в цифрах, лучше всех нас. И это – ее единственное достоинство.
– Думаешь, она не могла быть аристократкой?
– Да ты посмотри на нее, Дэй! Ни внешности, ни манер. Родила Сэмми неизвестно от кого, и делает вид, будто это нормально. – Лисс вздохнула, – Хотя… Богатая семья, у которой я служила – не лучше.
– А что у тебя с ними произошло? – поинтересовался Дэй, и, тут же осекшись, коснулся ее руки. – Прости, что спрашиваю. Это глупо. У всех нас прошлое состоит из печальных историй.
Лисс повертела в руках оловянную кружку и попыталась из нее отпить, но та оказалась пуста – виски закончилось. За новой порцией нужно было идти на кухню. Цыганочка сделала вид, будто ничего не произошло.
– Не переживай, – мягко улыбнулась она, касаясь его руки в ответ. – В моей истории все не так уж и плохо. Просто я с малых лет работала горничной у одной престарелой модистки, выполняла все ее прихоти – разжигала камины, стирала белье, выносила ночные горшки… И как–то раз подхватила лихорадку. Мадам Зои была так добра, что отправила меня в госпиталь. А вот за лечение платить не стала.
– Тогда, наверное, слетелись стервятники, – предположил Дэй, осторожно сжимая ее крошечные, как у ребенка, пальцы. Кожа на них была мягкой и гладкой, словно цыганочке никогда не приходилось работать.
– Они самые, – кивнула девушка. – Из тех, кто забирает юных девушек в дома терпимости. Они предложили заплатить за лекарства и врачей, с дальнейшей отработкой. Я отказалась, и как только почувствовала себя лучше, сбежала. Но вернуться на хорошую работу без рекомендаций от мадам Зои уже не смогла.
– А как же семья?
– Бабка с братом умерли, отца я знать не знаю. Мать и сейчас, наверное, работает кухаркой в каком–нибудь большом доме. Я даже не хочу ее искать. Представляю, что она скажет, когда узнает, что ее дочь – карманница со стажем, – невесело рассмеялась Лисс.
– У меня похожая ситуация, – проговорил Дэй, заглянув в ее черные глаза. – Я тоже не могу вернуться к семье.
Лисс Делисс резко отпрянула назад и высвободила ладонь из его пальцев. Чтобы скрыть возникшую неловкость, она улыбнулась и протянула Дэю оловянную кружку.
– Принесешь еще виски? – спросила она.
Дэй едва заметно вздохнул и поднялся на ноги. Взяв кружку, он сделал пару шагов в направлении кухни, а затем обернулся:
– Почему тебе так нравится Кроу?
Цыганочка нервно огляделась по сторонам, боясь, что кто–нибудь услышит. Но никого из Падальщиков поблизости не оказалась и она смягчилась.
– С ним я чувствую себя в безопасности, – просто ответила она.
Пробираясь в сигаретном дыму и потемках до кухни, Дэй пожалел о том, что вообще решился подсесть к Лисс так близко и начать эти расспросы о прошлом. И все же, она как будто напоминала ему кого–то, вычеркнутого из памяти очень давно.
За углом, около печки, громким шепотом спорили о чем–то Маркус «Тень» Фелт и аристократичный Кристиан. Дэй замер и прислонился спиной к стене, надеясь подслушать разговор. Любая информация сейчас могла оказаться нужной.
– Ты уже забыл, чем тогда все кончилось? – прошипел Маркус. – Был страшный пожар! И вся библиотека не сгорела только чудом!
– И кто же из нас двоих в нем был виноват? – парировал Крис. – Мы живем в этом подвале уже три года! Неужели тебе не надоело? Неужели ни разу не хотелось чего–нибудь большего?
– В отличие от тебя, я на жизнь не жалуюсь, – буркнул паренек.
– Там, наверху, – десятки отличнейших комнат, – продолжал Кристиан, выдыхая дым от сигары. – Старинные ученые приборы, дорогая мебель, позолота! Может, и сейфы какие остались невскрытыми! Никто не суется в Лирский архив из–за Хранителя, которого считают не то монстром, не то – дьяволом. Никто там ничего не трогал!
– А Морт–то здесь причем? – начал злиться Маркус.
– Притом, что это он приказал нам не соваться наверх! Ему нравится жизнь здесь, во мраке, холоде и разрухе! Он считает ее «безопасной»! – повысил голос Крис. – Ну какой из него лидер?! Был бы я на его месте… Бам! И нет Хранителя! Да здравствует красивая жизнь наверху! Мы продали бы все что смогли и перебрались бы в настоящий, в свой дом. Выбрались бы из этого дерьма. Ты понимаешь?!
– Ты правда думаешь, что полиция и власти будут спокойно сидеть и смотреть, как ты распродаешь вещи и мебель из архива? – спросил «Тень». – Он закрыт, а не снесен! Значит, для чего–то еще им нужен! Ты не сможешь это скрыть, тебя поймают!
– О, можешь мне поверить, я что–нибудь придумаю, – усмехнулся Кристиан. – Я найду способ устроиться в этой жизни. А ты – забудь о том пожаре! Проболтаешься кому–нибудь – вылетишь из Падальщиков первым!
– Но ты–то будешь вторым, – упрямо сказал Маркус и сделал большой шаг из–за угла, чуть не врезавшись в подслушивающего новичка.
Напустив на себя придурковатый вид, Дэй пошатнулся с кружкой в руках, будто он нализался виски не меньше Мэри и слегка улыбнулся «Тени».
– Граци… Грациано еще не весь выпили? – спросил он нарочито заплетающимся языком.
– Там, на ящиках, – махнул рукой паренек и прошел мимо, ничего не заподозрив.
Неровной походкой пройдя мимо курящего сигару Кристина, Дэй сразу же нашел бутылку, стоящую на импровизированном столе. В ней оставалось меньше половины. Он наполнил кружку целиком, понимая, что за добавкой сбегать уже не удастся.
– Чего такой печальный вид, приятель? – спросил он Кристиана, поворачиваясь обратно. «Аристократ» неопределённо покачал головой, думая о чем–то своем, и Дэю только и оставалось, что вернуться к Лисс. Но он был уверен – спор между Падальщиками определенно не был пустой, пьяной болтовней.
***
В похмельное утро, когда в логове обретались только Дэй, Лисс, Мэри и Маркус стало ясно – на улице холодает. Мрачный июль стал напоминать уже не сентябрь, а конец ноября. Казалось еще немного, и пойдет снег. Но Мэри, выглянувшая на улицу, сообщила, что в Брайпорт пришли холодные ветры, и ничего более не изменилось.
Натопив печку как следует, Дэй принялся помогать Лисс с уборкой после двухдневного кутежа. Он все еще раздумывал над тем, чтобы проникнуть в помещения, скрытые за дверными замками, но для этого ему нужны были отмычки или ключи.
Не обращая внимания на вернувшиеся симптомы болезни – першение в горле и слабость, Дэй послушно поправлял книжные кипы, служившие мебелью, передвигал соломенные тюфяки и следил за тем, чтобы огонь в печке оставался жарким. Наконец, уличив удачный момент, он спросил Лисс:
– Что находится за дверьми на кухне?
– Склад и «сокровищница», – буркнула Лисс, сгребая мусор в холщовый мешок. – Только не говори никому, что я тебе рассказала. Это приказ Морта – не говорить тебе.
– Не говорить о чем? – не понял Дэй.
– О сокровищнице, – раздраженно вздохнула цыганочка, все еще мучившаяся от головной боли. – Это место, где хранится наш «общак». Морт тебе пока не особо доверяет.
– Он правильно делает, – согласился Дэй, с трудом сдерживая подступивший кашель. Все как и предсказывал Олди – болезнь стремительно возвращалась. – Значит, ключи хранятся у Морта?
– Да. Так что если ты вдруг окажешься вором или шпионом, тебе не удастся нас обокрасть, – усмехнулась Лисс, всем видом показывая, что шутит. Но, продолжив ей помогать, Дэй оставался серьезным. Он разгадал не один десяток загадок, шифров и тайных знаков в отцовском блокноте. Все они вели в подвал Лирского архива не просто так, и отец не мог бросить важнейшее изобретение на видном месте. Поиски нужно было продолжить в дальних помещениях подвала. Возможно, ему все же придется «обокрасть» Падальщиков.
Книги в «толстобрюшку» нужно было подбрасывать каждые пятнадцать минут. Этим Дэй и занимался – разбирал вновь сложенные «столы» и «табуреты» из старых фолиантов и отправлял их на растопку. Мэри первой начала ныть о том, что нее замерзли ноги, и о том, что в общей спальне вообще невозможно находиться. Потом пару крепких слов о «собачьем холоде» обронил Маркус, и запричитала Лисс, у которой совсем не было обуви. Мороз на улице крепчал, а дрова заканчивались.
Вскоре с дела вернулись Морт и Джошуа Олди. Их добыча была невелика – пара серебряных колец, да мешок картошки.
Пока девушки и «Тень» осаждали лидера Падальщиков с жалобами на сквозняк, Джошуа отозвал Дэя в сторону кухни. Когда тот подошел, паренек снял с пояса один из четырех ключей и открыл одну из дверей.
Заинтригованный, Дэй отправился следом. Пройдя короткий, темный коридор, он оказался в просторном зале с высокими потолками. Олди зажигал свечи, расставленные на ящиках и книжных кипах и смутные очертания предметов начали обретать яркость.
Почти все пространство занимала крытая повозка вроде фургона, запряженная настоящей механической лошадью. Дэй иногда встречал таких в Брайпорте возле крупных предприятий и лавок – они считались дорогой редкостью. Забреди богач на такой серебристой красавице в трущобы… Нищие набросились бы скопом и мигом разобрали бы ее на винтики, чтобы потом продать по деталям. А вот в богатых районах стальные жеребцы катали наездников и тянули за собой многочисленные кареты.
Он подошел ближе и провел рукой по холодной гриве. Автоматон стоял, опустив голову, и казалось, что он просто спит, в ожидании новой порции заряда. Круглое клеймо «Вестон Inc.» красовалось у нее на крупе. И хоть на некоторых сочленениях уже проступили следы ржавчины, механизм еще был на ходу – Падальщики явно о нем заботились.
Дэй вспомнил, как появились эти устройства – в год мора скота, когда всем стало ясно, что животным в Коре больше нет места. Смог в столице уже тогда был гораздо плотнее, чем в других городах. Животные здесь начали болеть и умирать один за другим. Люди тоже чувствовали себя плохо. Именно тогда Вестон показал всем свою первую разработку – маски с фильтрами для воздуха. Цена на них быстро взлетела и уже не опускалась. Корпорации было выгодно продавать защитные средства от смога толстосумам. Чуть позже появились механические животные – лошади для верховой езды и упряжек, певчие птицы, и даже домашние любимцы. Аристократы должны были чувствовать себя комфортно в этом темном городе, ни в коем случае не покидать ни его. Все их капиталы должны были оставаться внутри страны и работать на благо компании.
Это произошло шесть лет назад. И хоть уже тогда стало ясно, что привычный мир для империи меняется навсегда, в других уголках страны животные все же еще могли существовать. Ну а в Коре остались лишь голуби, крысы и насекомые.
– Чу́дная она? – поинтересовался Олди, глядя на Дея, рассматривающего механическую лошадь. – Ты слюни–то особо не распускай, Падальщикам она не принадлежит. Это собственность нашего нанимателя. Я зову ее Люси.
– Почему именно Люси? – спросил Дэй, подходя к пареньку. Джошуа разгребал ржавый хлам на рабочем верстаке.
– Знавал я однажды одну Люси, рыженькую такую, – уклончиво ответил он. – Но эта красавица нужна нам только в особых случаях. Видишь за ней ворота? Они выходят на Коппер–стрит. Мне кажется, раньше здесь у ученых был грузовой склад. Сюда доставляли упакованное оборудование, книги, и другие вещи. Но когда я нашел это место, тут остался один лишь мусор.
– Теперь тут ваш склад?
– Все называют его так. Но я считаю это своей личной мастерской, – в голосе Джошуа послышалась гордость. – Разжиться здесь нечем, да и запасов, как таковых, у нас нет. Но каждая шестеренка здесь – это мое сокровище.
– Лисс сказала мне, что ключи от склада есть только у Морта, – нахмурился Дэй.
– У Морта, и у меня, – пожал плечами Олди. – Я хотел тебе кое–что показать. Раз уж ты стал одним из нас…
Он отложил в сторону смятые чертежи и протянул новичку некое подобие цельной маски, собранной из местами ржавого, местами обожжённого металла, с трубками и темными окулярами. В ней не было отверстий для рта и носа – на их месте находилось нечто вроде самодельного респиратора.
Оценив недоуменное выражение на лице Дэя, Джошуа рассмеялся.
– Ты когда–нибудь видел защитные маски богачей? – спросил он.
– Видел, – ответил Дэй, почуяв неладное. – Небольшие такие, красивые, с золотом и бриллиантами. Еще я точно помню, что они закрывали лишь половину лица.
– Ну, а здесь лицо будет скрыто целиком, – невозмутимо проговорил Олди. – У тебя есть только один способ выздороветь – перестать дышать отравленным воздухом. Я собрал эту маску из того, что было. Еще она защитит твои глаза – пройдет раздражение.
Дэй молчал, не зная, что ответить. Болезнь могла усилиться, в один миг став смертельной. Но заслониться от мира душной маской, через которую его и слышно то скорее всего не будет…
– Не над чем тут думать, – поморщился Олди. – Ты жил на самых загрязненных улицах, приятель, где все бедняки – сплошь с кровавым кашлем, язвами и наростами. Падальщикам повезло больше – в квартале архива все не так плохо. Давай хоть примерим?
Паренек притащил откуда–то шаткую табуретку, на которую усадил своего подопытного. Он прислонил маску к лицу Дэя и ловко стянул ремни на шее и затылке.
Весь мир потемнел и стал красно–черным. Остальные цвета исчезли. В ответ на осторожный вдох в респираторе закрутились мелкие шестеренки. Выдох отозвался тихим, едва слышным шипением. Маска давила на переносицу, плотно прилегала к коже, ограничивала обзор, но воздух впервые показался свежим, немного сладковатым на вкус. Им хотелось дышать без конца, вдыхая полной грудью, и наслаждаться.
– Как в ней говорить? – спросил Дэй спустя несколько секунд. Его голос звучал приглушенно, тембром чуть ниже обычного.
– Так же как и без нее, – улыбнулся Олди. – Респиратор можно слегка приподнять на время еды. Потом он защелкивается обратно. Ну что, снять ее?
– Поживем – увидим, – пробурчал Дэй, понимая, что вновь привыкнуть к отравленному воздуху вряд ли сможет. Так же считал и Джошуа, судя по его довольному лицу.
Лисс отреагировала на новую внешность Дэя гримасой ужаса.
– Это что, обязательно?.. – выдавила она, едва он только вернулся на кухню. Передвигаться в маске было непривычно. Дэй то и дело натыкался на стены, мебель и предметы. Олди, сопровождавший его по коридору, целых три раза извинился за то, что вместо обычных, прозрачных линз, нашлись только такие.
– Можно раздобыть защитную маску, как у богачей, она симпатичнее, – усмехнулся Дэй девушке и тут же осознал, что отныне никто не увидит его выражение лица. Это было бы грустно, если бы не несло очевидной пользы. Теперь преследователи никак не смогут его узнать.
– Я поговорю об этом с Мортом, – серьезно произнесла цыганочка, не уловив в его новом голосе иронии, и тут же умчалась в поисках лидера. Но пообщаться с ним она не успела – Мортимер объявил о начале общего собрания. Пока Дэй и Олди возились с маской в мастерской остальные Падальщики уже успели вернуться.
Усаживаясь на привычный соломенный тюфяк, рядом с Лисс, Дэй увидел на стопке книг неподалеку свежую газету.
«ПРАВЛЕНИЕ КОРПОРАЦИИ ВЕСТОНА СЪЕЗЖАЕТСЯ В КОРУ» – гласила заглавная статья.
