Текст книги "Вопреки всем запретам"

Автор книги: Виолетта Роман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Следующая неделя пронеслась как один день. Правильно говорят, что счастливые часов не наблюдают. Я была на таком душевном подъёме, что мой организм готов был находится в бодром состоянии двадцать четыре часа в сутки. Все у меня ладилось, все получалось и в институте, и на работе. А что уж говорить о поздних вечерах, которые мы проводили вместе.

По дороге на учебу, я искренне не понимала, от чего в восемь утра прохожие идут с такими хмурыми лицами?! Ведь день только начинается и впереди куча чудес! Даже Иркины издевки и постоянные стычки вызывали во мне смех, а не злость. На работе тоже все было миролюбиво. Дима (он же Дмитрий Юрьевич) больше не трогал, мы ограничивались с ним простым и  вежливым приветствием. Единственным минусом было то, что Сашка начинала серьезно обижаться из-за постоянного отсутствия меня в ее жизни. Подруга конечно фыркала и дула щеки, но в глубине души была рада за меня. 

В тот день с самого утра меня не покидало состояние нервозности. Толи виной всему был недосып, из-за того, что всю ночь никак не могли наговориться с Ромой, пока наши телефоны не пали смертью храбрых. То ли тревога мучила меня из-за предстоящего мероприятия. Я испытывала двоякое чувство. С одной стороны, мне не терпелось поздравить Рому с днем рождения, провести с ним этот день, а с другой, страшно было попадать в его среду, туда, где будут все богачи. Как его общество отреагирует на меня? Лишь бы лицом в грязь не упасть. Ох, пережить бы официальную часть, а после в клубе повеселимся по полной. 

Стоя перед зеркалом,  я наносила последние штрихи макияжа. Закончив, осмотрела себя с головы до ног и осталась довольной своим образом. Волосы, мягкими волнами ниспадали до поясницы, а передние пряди были вплетены в небольшую косу, державшуюся на манер ободка. Вечернее платье изумрудного цвета было незамысловатым, но элегантным. Строго по фигуре, с длиной чуть выше колена. Платье, кстати, было маминым выбором. Оно совмещало в себе несовместимое. Строгое, но в то же время сексуальное. Самым сложным из всего наряда, было суметь проходить весь вечер на каблуках. Но что не сделаешь, ради любимого.  С тихой грустью, посмотрев на любимые кроссы, я взяла пару черных туфель.

– Милая, не забудь подарок, – выбежала в коридор мама, держа в руках небольшой сверток подарочной упаковки.

– Спасибо, – искренне улыбнулась я.

Стоит отметить, у подарка тоже была своя история. Я ломала голову на протяжении всей недели, что же такое подарить Роме? Ведь он человек, у которого есть все. Так мы бесцельно бродили с Сашкой по торговому центру, пока мне на глаза не попалась лежащая на витрине зажигалка  черного цвета с изображением тигра на ней. И тигр тот, ну очень напомнил мне Ромку. Охотник с хищным оскалом, в грациозном прыжке. Учитывая, что на работе, Ромка частенько курил, эта вещь будет часто попадаться ему на глаза и напоминать обо мне. Не сомневаясь ни минуты, я приобрела зажигалку, а Сашка подсказала гениальную мысль – сделать на ней гравировку. И вот уже через каких-то тридцать минут обратную сторону моего подарка украшала искусно сделанная надпись: «От чертенка».  Воодушевившись своей задумкой, я с нетерпением ждала момента, когда смогу вручить подарок Роме. Заранее представляя умиление и восторг на его лице.  

– Будь умницей, милая, – целует меня мама, а я выхожу из дома и усаживаюсь в подъехавшее такси. По дороге мне звонит Рома, сообщая что уже на месте принимает гостей с родителями. Сказал, что безумно соскучился и очень ждет окончание вечера. А потом вгоняет меня в краску, посвящая в свои пошлые фантазии по поводу сегодняшней ночи. После разговора, на всю последующую дорогу меня наконец-таки оставляет волнение. Но приехав на место и переступив порог ресторанного двора, я понимаю, что легко и весело не получится.

В уютном ресторанном дворике организована целая процессия. Гости, не спеша по очереди подходят к стоящим у входа хозяевам торжества и сказав несколько поздравительных слов, подарив подарок, позируют профессиональному фотографу, а после поднимаются в зал ресторана. Стоит отметить, что  в основном гости это взрослые пары презентабельного вида. У женщин как под копирку надменно– холодное выражение лица, а у мужчин лениво-скучающее.  Чувствую, как на губах расплывается улыбка, при виде Ромы. Он в приподнятом настроении,  раздаривает направо и налево свою фирменную улыбку, которая как мне кажется способна осветить дорогу даже самой темной ночью.  Этой картиной я готова любоваться вечно. Но по телу пробегает неприятный холодок, стоит мне посмотреть на его отца. Темноволосый, высокий, суровой внешности мужчина, от которого исходит такая мощь и сила, что по сравнению с ним мой Рома кажется не взрослым хищником, а маленьким несмышлёным детенышем.  Ольга Алексеевна же, выглядит просто шикарно. Но ни красивое, дорогое платье, ни драгоценности на ней, не могут замаскировать фальшивое наигранное выражение лица. Как бы ни старалась она представить себя счастливой хранительницей семейного очага, видно за версту, что на душе у нее совсем другое.

Я продолжаю стоять в сторонке и обдумываю план, как же выцепить Рому, не попавшись на глаза его родителям. Хочется поздравить любимого и вручить свой подарок наедине.  Оглядываюсь по сторонам и замечаю в дальнем углу двора небольшую компанию молодёжи. Но подходить к ним совершенно нет желания, потому что  особой доброжелательностью они не отличаются. Слишком часто ловлю на себе их косые взгляды.  Уже подумываю, грешным делом,  забиться в самый темный угол, как чувствую на своей руке чью-то крепкую хватку.

– Привет малая, – повернувшись встречаюсь взглядом с улыбающимся Андреем. Чуть поодаль от него стоит взрослая пара, с интересом поглядывая на меня. Видимо его родители.

– Фух, хоть один адекватный человек, – с облегчением выдыхаю я и целую его в щеку.

– О как тебя припёрло, раз меня в адекватные записала, – смеется Андрей, после чего представляет меня своим родителям. С первого взгляда, пара производит довольно приятное впечатление. Тем временем, заметив нашу компанию, Рома машет рукой, подзывая нас.

– Пошли к чете Хаустовых, выразим свое почтение, – схватив меня под локоть тащит Андрей вслед за своими родными. При приближении к хозяевам вечера, ноги становятся ватными и только благодаря поддерживающему меня рядом Андрею, я не спотыкаюсь и не падаю. Сияющий Ромка без лишних слов выдергивает меня из рук друга и заключив в крепкие объятия целует в губы. Быстро, но крепко, давая понять, что он рядом. Я улыбаюсь ему и вручаю свой подарок:

– С днем рождения, – смотрю на его озорной взгляд, когда он вертит в руках сверток.

– Спасибо, чертенок, – смеется он и притянув к себе шепчет на ушко: Выглядишь отпадно!

Все волнения и тревоги забыты вмиг, а сердце пускается в радостный вскачь от предвкушения скорой близости. Затем, отпустив меня, Рома крутит головой по сторонам, обдумывая куда же положить мой презент.

– Чертенок, давай ты отдашь мне его  в конце вечера, не хочу класть в общие подарки.

Повернув голову в сторону стола, вижу что на нем взгромоздилась целая гора из разноцветных коробок и  подарочных пакетов.

– Хорошо, – улыбаюсь и чмокаю его.

– Эй, братан с днем рождения тебя! – подлетает к нам Андрей и пожав руку, обнимает Ромку.

– Здравствуйте, Виктор Петрович! – повернувшись здоровается Андрюха с обратившим на нас внимание Роминым отцом.

– Привет, охламон, – громким, командным голосом отвечает Виктор Петрович, недобро поглядывая в нашу с Ромой сторону.

– Ладно, побудь пока с Андрюхой, а как начнем усаживаться, я тебя найду, – шепчет мне Рома.

– Вообще то все места заранее распределены, Рома ты сидишь с нами, – вклинивается в разговор недовольная Ольга Алексеевна.

– Мам, не придумывай, Оксана моя девушка, и сидеть будет со мной, – при этих словах я вижу, как напрягается разговаривающий с Андреем Виктор Петрович.

– Рома, за нашим столиком сидят Журавлевы, давай не будем припираться – многозначительно смотрит на него мать.

-Ладно, Ром, я с Андреем посижу, никаких проблем, – чувствуя себя некомфортно от сложившейся ситуации, пытаюсь сгладит углы и успокоить Рому.

– Хорошо, –  он целует меня еще раз, и я буквально ощущаю кожей его напряженность. Мы уже начинаем двигаться с Андреем и его родителями к ресторану, но немного отстав от них, случайно слышу обрывок разговора Роминых родителей.

– Кто это такая? – недовольным тоном спрашивает отец.

– Так…никто, не обращай внимания – отмахивается Ольга Алексеевна.

 

Когда-то, сидя на чужой вечеринке у знакомого Саши, я говорила, что чувствую себя белой вороной. Так вот, я горько ошибалась, вот сейчас я была самой настоящей белой вороной. Уже полтора часа мы сидим в ресторанном зале, за одним столиком с Андреем и его родственниками, в самом дальнем углу. Конечно, ничего не имею против галерки, но как-то не по себе. Ощущаю себя незваным гостем. Но стараюсь держать себя в руках, нацепив на лицо фальшивую улыбку только из-за одного красавчика, который в данный момент сидит за центральным столом, безупречно украшенным цветочной композицией. Вместе с ним его родители и еще одна семья, как я поняла чета Журавлевых. Я конечно, ничего не имею против данного семейства, но меня очень напрягает тот факт, что рядом с Ромой умостилась очень эффектная девушка моего возраста. С длинными рыжими волосами, с точеной талией и лебединой шеей. К своему огорчению, отмечаю аристократическую внешность незнакомки и рост под сто восемьдесят сантиметров. Куда мне до нее с моими сто шестьюдесятью восьмью. На протяжении всего вечера, она не спускает с Ромы обожаемого взгляда. Что касается самого именинника, он не спускает глаз с нашего столика. И это меня изрядно успокаивает.

– Андрей, – зову я шепотом, в то время как очередной «высокий» гость читает тост-поэму нашему имениннику, а скорее его отцу.

– Чего? – он наклоняется ближе ко мне.

– Что эта за мадам рядом с Ромой?

– Это Наташка, я про нее тебе рассказывал, – отвечает Андрей. Не сказать, что я не догадывалась о этом. Отворачиваюсь и делаю глоток вина из бокала, чувствуя, как сердце начинает грызть противный червячок.

Через пару длиннющих тостов, когда я, вконец отчаявшись, начинаю сникать, от Ромы приходит смс:

«Чертенок, потерпи, еще часик»

Посылаю в ответ смайлик и натягиваю на лицо улыбку.

«Отец заставляет танцевать с мамой»

Музыканты начинают играть медленную композицию, Рома, подав руку Ольге Алексеевне, и выводит ее на танцпол. Вслед за ними, начинают вытягиваться остальные гости, начиная кружится в медленном танце. Андрей улепетывает с какой-то давней знакомой на перекур, и я остаюсь совсем одна. От нечего делать, изничтожаю салфетку, стараясь не думать о плохом. Когда заканчивается песня, Рома подходит к музыкантам и о чем-то с ними договаривается. Половина гостей выходит на свежий воздух, а молодежь и самые подвижные взрослые заполняют танцпол. Я смотрю на Рому и вижу, как подойдя к столу он забирает свой сотовый, а сидящая рядом Наташа, тянет его за руку и хихикая, что-то говорит. В ответ Рома виновато улыбается и качает головой в знак отрицания, потом наклоняется и что-то шепчет на ей ухо. Опускаю взгляд, чувствуя, что помимо воли настроение из среднего скатывается к отметке «паршивее некуда».

– Чертенок, – удивленно поднимаю глаза, услышав рядом его голос.

– Пошли, – посылая мне кривоватую улыбку, он протягивает руку.

Мы уже стоим на танцполе, когда один из музыкантов берет микрофон и говорит:

– А сейчас прозвучит песня для самой красивой девушки от именинника.

Ромка счастливо улыбаясь, притягивает меня к себе и начинает кружить под первые аккорды песни Forgiven. Именно той, что помогла ему выиграть наш первый спор. Я прижимаюсь к нему всем телом, наслаждаясь близостью любимого.

– Теперь это моя любимая песня,  – смеется Рома мне на ухо.

– Кажется и моя тоже, – чувствуя себя на седьмом небе от счастья, говорю я.

– Мне не терпится сорвать с тебя это платье, – шепчет он, опуская руки ниже поясницы.

– Тебе оно не нравится?

– Нравится, но тебе лучше без него, – а улыбка то довольная, как у чеширского кота.

– Пещерный ты человек, – прыскаю и прижимаюсь щекой к его груди.

–  Я люблю тебя, – говорит Рома, на что я поднимаю голову, ошарашено глядя ему в глаза.

– О нет!

– Чего? – испуганно смотрит он на меня.

– Не так… это должно быть сказано в другой обстановке… более интимной..  – хмурюсь на незадачливого Ромку.

– Да? Блин я не знаю, как правильно. Ну ладно, беру свои слова обратно, – тараторит он, а я не могу сдержать смех.

Повернув голову в сторону, встречаю прожигающий, тяжелый взгляд Виктора Петровича и недовольный Ольги Алексеевны.

– Кажется твоим родителям я не понравилась, – увиденное возвращает меня с небес на землю и я спешу отвернуться.

– Не бери в голову, – говорит он, целуя мой висок.

По окончанию песни, Рома доводит меня до столика и сообщив что через полчаса выдвигаемся, уходит. Я вижу, как отец жестом подзывает Рому к себе и в течении нескольких минут что-то говорит ему на ухо. После чего, Рома подходит к Наташе и приглашает ее на танец. Решив не мучить себя, по чем зря, неприятными образами их танца, я удаляюсь в туалет.

Закрывшись в самой дальней кабинке, печатаю сообщения Сашке и Кирюхе. Описываю в вкратце весь ужас этого вечера и получив в ответ подбадривающие смс, решаю, что можно выходить. Но едва открываю дверцу, слышу, как в туалет заходит несколько девушек. Решаю, что лучше трусливо пересидеть их в кабинке, чем столкнуться нос к носу.  

– Лиза, – смеется одна из них, – Нет, ты видела эту мышь серую? Где он ее нашел?

– Не серая, а зеленая мышь, – смеется вторая

– Подумать только, песня для самой красивой девушки, – пародирует она ресторанного певца.

– Прошмандовка хитрая, как Ромку то окрутила, – возмущается Лиза.

– Плевать,  пусть что хочет делает. Рома – мой, – парирует ей вторая. А разговор то обо мне, я прям звезда на сегодняшнем вечере.

– Я удивляюсь тебе, Наташ. Как ты можешь такое терпеть? – когда Лиза обращается к собеседнице по имени, все маленькие пазлы, наконец-таки складываются в моей голове в единую картину. Только что мне со всем этим делать, пока не знаю.

– Ой, Лиз, сколько было таких Оксан уже? И где они все? Пуст малыш нагуляется. Ты бы слышала, что Виктор Петрович сказал насчет нее.

– Что сказал? Давай колись, – и столько предвкушения в голосе.

– Ну что очередную девку завел, на этот раз коротышку неполноценную. Что мне не нужно волноваться, он ему мозги промоет и уже завтра ее не будет. У нас все решено и в следующем году свадьба. Как он ее опускал… ты бы слышала…

– О Боже, – злорадно смеется Лиза.

– Да и смотри, привести привел, а весь вечер со мной.  Ее кинул на дружка своего дебильного.

– Да, дружок у него тот еще идиот… – заключает Лиза.

 Когда дамы покидают туалет, я еще несколько минут нахожусь в ступоре.  Как будто на меня разом кучу дерьма вылили. Я вообще заметила, что в последнее время общественные туалеты для меня просто кладезь ценной информации. Пытаясь совладать с эмоциями и поступить разумно, я стараюсь посмотреть на ситуацию со стороны. Нужно поговорить с Ромой, нельзя верить на слово этой идиотке. Отдышавшись и не много успокоившись, с онемевшими от холода руками и ногами, направляюсь к выходу, с четкой установкой во что бы то ни стало разыскать Рому. Но не пройдя и двух шагов от дамской комнаты, вижу подходящую ко мне с гневным выражением лица Ольгу Алексеевну.

– Оксана? Правильно? – холодным тоном спрашивает она.

– Да, – чувствуя усилившуюся дрожь в руках, интуитивно обнимаю себя.

– Можно тебя на пару слов? – говорит она, указывая рукой в сторону одиноко стоящих диванчиков в соседнем зале.

– Да конечно, – стараясь держаться как можно уверенней, следую за ней. Мы усаживаемся на мягкий кожаный диван, и я отодвигаюсь как можно дальше от женщины. Ох, чует мое сердце, не о погоде она собирается вести речь.

– Дело в том, что ты должна забыть о моем сыне, – сидя с идеально ровной спиной, сложив перед собой руки, глядя мне в глаза говорит она. И так сходу, просто. Как будто просит о чем то несущественном, само по себе разумеющемся. Из меня врывается нервный смешок и я было открываю рот для закономерного в моей ситуации вопроса, но она перебивает меня.

– Послушай меня внимательно, не перебивай. У Ромы есть невеста, в прошлом месяце было сватовство. Свадьба в следующем году, по окончанию Наташей института. Вопрос решен давно, их отцами. Все в курсе, все довольны и ждут этого события.

Я молча смотрю на нее, с круглыми глазами. Что вообще несет эта женщина? У меня в голове не укладываются ее слова. Что еще за бред такой? Как может быть мой Рома женихом другой девушки? Мой Рома, который практически пол месяца пытался добиться моего расположения, который буквально полчаса назад признавался мне в любви.

– А ничего, что Рома любит меня? – видит Бог, я до последнего верю ему и даже в разговоре с его матерью отстаиваю нас как единое целое.

– Девочка моя, – устало вздыхает она, оттого что приходится пояснять такие элементарные вещи.

– Поверь мне… Я знаю своего сына. Он не любит тебя. Хочу сказать тебе больше, он не любит никого кроме себя. Он молод, красив, горяч. Ты для него как диковинная игрушка необычной наружности, дерзкая, непредсказуемая. Ты вызываешь в нем желание. Ему хочется поиграть с тобой, как маленькому ребенку. Но любви нет. Не тешь себя иллюзиями, – объясняет она, но видя мое скептическое настроение, раздражается и поправив выбившуюся челку из прически, продолжает наступление.

– Вот скажи, он сообщил тебе перед началом ваших отношений  о своей невесте?

– Нет, – качаю головой и с ужасом для себя понимаю, что есть здравое зерно в ее рассуждениях. Как бы не прискорбно это было, похоже мной просто воспользовались.

– Это говорит о многом. Пойми, вам никогда не быть вместе, – от ее слов, я опускаю глаза на свои сцепленные руки и изо всех сил стараюсь не разрыдаться.  Мало того, что в данный момент рушится мое счастье, так еще и общение с этой агрессивно настроенной женщиной бьет по нервам.

– Ну а на что ты надеялась? – заметив упадок моего боевого духа, решает она добить меня, чтоб уж наверняка.

–  Пришла в его дом, расставила ноги… Думаешь, что мой муж, вот так просто отдаст тебе нашего единственного сына?

– А что во мне не так? – поднимаю на нее затуманенный пеленой взгляд. Честное слово, мы словно на разных языках говорим с ней.

– Ты знаешь кто все эти люди? – указывает она рукой в сторону зала, где проходит празднование.

– Это уважаемые люди, элита. Прокуроры, чиновники  и бизнесмены с огромным состоянием. Люди, сделавшие себя. А кто, прости, у тебя родители? – я даже взгляда не могу на нее поднять после таких слов о моих родственниках. Господи, она вообще женщина? Или робот бездушный?

– Если представить такую абсурдную картину: вашу свадьбу. Как мы сможем представить тебя свои гостям? Стыдоба то какая.

– Я первый раз встречаю человека, который говорит так о других людях. У вас что совсем сердца нет? А за мужа своего вы по любви вышли?

– Оставь эту демагогию для своего окружения, – игнорирую мой вопрос отмахивается она.

– Пойми одно... он никогда не пойдет против отца. Ты просто не знаешь этого человека. Он очень жесток, если ему что-то надо он добивается этого всеми способами. Не ломай жизнь ни себе ни Роме. Не ссорь его с родными, не порть его карьеру. Рома мальчик с блестящим будущим, а твой потолок – рабочий с завода.

Не желая больше ни секунды находиться с этой ужасной женщиной, я поднимаюсь и не поворачиваясь собираюсь уходить.

– Оксана,  – окликает она меня, – Я надеюсь этот разговор останется строго между нами. Ты же не хочешь, чтобы что-нибудь случилось с тобой или твоими родными?

Ну уж нет. Сейчас эта неприятная во всех смыслах женщина, перешла все мыслимые и не мыслимые границы. Пусть я закрыла глаза на унизительные слова в мою сторону, но угрожать моим родным…

– Да пошли вы… Ольга Алексеевна.

Выйдя в ресторанный двор, я спешу укрыться в темном пустом углу. Несколько минут стою словно оловянный солдатик, не имея ни одной мысли в голове. Странно, столько информации получила за полчаса, а в ответ – тишина. И только через время, проведя рукой по лицу, с удивлением замечаю влагу на пальцах. Слезы.. А стоят ли эти люди моих слез? Черт возьми… это мои слезы.. Мои! Наивной неполноценной дуры, которая так легко повелась на сказки красивого избалованного принца. И после осознания этого, в моей голове словно прорывает плотину: мысли бурлящим потоком, перебивая одна другую несутся, срывая все на своем пути. Как он мог? У него есть невеста…свадьба. И как хладнокровно он врал мне все время. Актер, которому хочется аплодировать до боли в ладонях и стоя кричать «Браво!». Это же надо так все устроить красиво: привести на свое день рождения,  и сидеть у меня на глазах за одним столом со своей невестой, абсолютно не вызывая подозрений. Желая во что бы то ни стало поскорее убраться из этого гадюшника, я решаю отправиться на поиски  Андрея. Найти его не составляет особого труда. На близстоящей лавочке, он занят обжиманиями с девушкой.

– Малая, ты в порядке? Что случилось? – увидев мое выражение лица, не на шутку пугается он и оставив в одиночестве подругу, в два шага преодолевает расстояние между нами.

– Ты можешь меня выручить? –удивляюсь, услышав столько мольбы в собственном голосе.

– Что нужно? – не раздумывая спрашивает он с  серьезным видом.

– Отвези меня домой, так чтобы Рома не видел.

– Хорошо, – попрощавшись со своей собеседницей и приобняв меня, он направляется к машине. Проходя мимо главного входа в здание, мельком замечаю Рому, который в этот момент прощается с гостями, стоя с родителями и Наташей. Молодежь группками рассеивается по машинам, выезжая в клуб. Так что на наш уход никто не обращает внимания. Всю дорогу до моего дома Андрей то и дело нервно поглядывает в мою сторону, не решаясь заговорить. Я, не желая вступать в диалог, отворачиваюсь к окну и чувствую, как предательские слезы застилают обзор. И только когда машина останавливается у моего подъезда Андрей, повернувшись в мою сторону нерешительно говорит:

– Малая, что он сделал?

Прошмыгнув носом и смахнув рукой непрошенные слезы, поворачиваюсь к нему.

– Наташа… его невеста? это правда? – с последней надеждой смотрю в его голубые глаза, но встретив встревоженный бегающий взгляд, понимаю, что чуда не случится.

– Я хотел тебе сказать, но это ваше дело с ним. Ты должна была от него услышать. Вам нужно поговорить.., – не дослушав его невразумительную речь, я отмахиваюсь рукой.

– Не о чем уже говорить, спасибо тебе, – открываю дверь, собираясь выходить, но его слова догоняют и останавливают меня.

– Ксюш, не наделай глупостей…И еще…насчет работы. Я понимаю, что сейчас не до этого… Но если что, мне нужен помощник толковый.

– Ты прав, не до этого. Не говори ему ничего. И вот, – достаю из сумки Ромин подарок, – передай ему.

Захожу домой, про себя вздыхая с облегчением, от того что мама на три дня в командировке и не увидит моего раздавленного жалкого состояния. Скинув ненавистные туфли и практически сорвав с себя жуткое платье, первым делом залезаю под душ. «Ненавижу, не хочу помнить!  – яростно тру себя мочалкой, подставляя тело под обжигающие струи воды. Как бы мне хотелось смыть сейчас всю эту грязь, все воспоминания о последних полутора месяца моей жизни. Но перед глазами снова и снова встают высокомерные лица, их насмешки в мою сторону, и лживое, до боли красивое Ромино лицо.

Кое как совладав с собой, я вылезаю из душа и закутавшись в махровый халат, добираюсь до спальни и камнем падаю на постель. Со стороны прихожей то и дело раздается рингтон, поставленный на Рому. Хочу игнорировать его, но после того как телефон раз двадцатый играет уже опротивевшую мелодию, от которой сердце заходится в бешеной агонии, я решаю резать по живому. 

– Алло, – хриплым, срывающимся голосом отвечаю я.

– Чертенок?! Ты  порядке? – голосом полным волнения спрашивает Рома. А я в который раз восхищаюсь его актерским мастерством.

– Нет, не в порядке.

– Ты где?

– Я дома.

– Почему?

– Рома, скажи честно…, – перехожу к главному, – Наташа…твоя невеста? А в ответ пауза. Ну конечно, глупо ожидать что наивная дурочка Оксана так быстро все узнает.

–  Все не так как ты думаешь… Я сейчас приеду и мы поговорим, –  срывающимся от волнения голосом говорит он.

– Нет, просто ответь на мой вопрос односложным: да или нет. На момент нашего знакомства вы уже были сосватаны с Наташей?  – задерживаю дыхание и зажмуриваю глаза, ожидая его ответа.

– Чертенок, все не так просто, – поверженным голосом отвечает он.

– Просто да или нет… – стою на своем.

– Да…, -сказано им шепотом, еле слышно, а для меня словно дикий крик, рвущий мои перепонки. И все. Вот так просто. Конец иллюзиям, здравствуй, агония.

– Прощай Рома, желаю вам счастья, – кладу трубку и выключаю телефон.

Так же как я выключаю телефон, Рома только что выключил мой мир. Одним единственным словом.

Хорошо, что никого нет рядом. Что никто не мешает мне придаваться агонии и боли. Что никто не слышит мои отчаянные крики, полные ужаса и скорби. Я вгрызаюсь изо всех сил в мягкую ткань подушки, вымещая на той злость и заглушая крики. Никто не знает, какие пытки я испытываю. Что царапаю ногтями грудь, желая вырвать из под ребер адски саднящее сердце. Наконец-то полюбила, глупенькая Оксана. Довольна? Истерический смех и уже без слез. Нет спасения и все это не сон. Дерьмовая придерьмовая жизнь. Для таких как я нет красивой сказки и хэппи энда в конце. Срываясь на раздирающий глотку крик, я выкручиваю себе руки, стараясь хотя бы через физическую боль унять душевную.  И только через несколько часов, выдохшись, я заваливаюсь в полуобморочном состоянии на кровать и забываюсь тревожным сном. Уже сквозь дрему слышу бешеный стук в дверь.

– Оксана, открой! – его яростный, полный боли крик,  как яд, как соль на только что вспоротые раны.

– Нет! Уходи! Убирайся! – кричу я и зарываюсь головой в подушку. А вокруг его запах. Везде его чертов запах.

– Чертенок! Прошу, – сквозь оглушающие звуки ударов его кулаков  о металл двери, доносится умоляющий вой загнанного зверя. Стараясь спрятаться и не думать, я закрываюсь в ванной и включив на всю воду, обессиленно опускаюсь на кафельный пол, опираясь о борта душевой. Дикий, непрекращающийся плачь душит меня, пока я не забываюсь, лежа на холодном полу. Я не слышу, но чувствую каким-то образом, как после двухчасового избиения двери он обессиленно сползает вниз, роняя голову на сомкнутые руки.  Как всю ночь Рома  сидит на холодном бетонном полу подъезда, сжимая виски руками. Как он, до боли в скулах сжимает зубы, кусая окровавленные кулаки, чтобы не раскричаться, не застонать. Как практически безмолвно, с тихим хрипом вырывается мужской плач. Он плачет впервые за свою сознательную жизнь. Этот баловень судьбы, у которого есть все, что можно только пожелать, которого в данный момент ждут в самом дорогом клубе города многочисленные друзья и подруги, плачет в грязном подъезде под дверью ничем не примечательной маленькой девушки, но отчего то такой необходимой. Без которой уже не дышится полной грудью, без которой больше нет желания жить.

 

 

Глава 10

 

Следующее утро принесло тонны головной боли и желания удавиться. Перебравшись из ванной в кровать, я провела на ней весь оставшийся день. Подниматься пришлось поздним вечером, когда в квартиру зашла Сашка, взволнованная моим внезапным исчезновением. Поняв по моему угасающему виду, что дела совсем плохи, подруга принялась за реанимацию. Отославши меня в спальню с указаниями переодеться во что-то более приличное, сама направилась на кухню для приготовления ужина. Потом словно маленькую девочку откармливала с вилки глазуньей и отпаивала черным сладким чаем. А уж когда в моем истощенном истерикой организме забрезжили первые признаки жизни, приступила к допросу. Я рассказала ей все, от начала и до конца. Странным было то, что на удивление мой голос был тих и спокоен. Как будто ни одной эмоции не осталось в организме.  Сашка поступила как мудрая женщина. Она не стала говорить свое: Я ведь предупреждала тебя, и так далее.

– Мы справимся с этим! Я с тобой, подруга, – смотря проникновенным взглядом голубых глаз в мои зеленые, сказала она. И сразу полегчало. Она знает, мы это уже проходили. С ее мамой, с моим папой. Насмотревшись любимых ужастиков, мы засыпаем вместе, обнявшись друг с дружкой.  Весь следующий день провели вместе с подругой.

В понедельник утром вернулась мама, поэтому как бы трудно не было, пришлось собирать себя по кусочкам. Не хотелось мне расстраивать ее.  Приведя себя в более или менее божеский вид и натянув подобие улыбки, я отправилась на учебу.   Но весь боевой настрой вылетел в трубу в один миг, когда, выйдя из подъезда я заметила стоящего возле своего автомобиля Рому. Вид у него не лучше моего. Осунувшееся лицо, трехдневная щетина и вместо привычных рубашек и брюк – темный свитер и джинсы. Когда наши взгляды встречаются – его колючий и мой затравленный, он ни секунды не медля, в несколько шагов преодолевает расстояние между нами.

– Оксан, – болезненно поморщившись начинает он.

– Не нужно Ром,  – чувствуя что вот-вот слезы польются из глаз, пытаюсь смотреть куда угодно, только не на него.

– Ты меня даже не выслушаешь? – а голос такой сорванный, тихий.