Текст книги "Последняя Искра (СИ)"

Автор книги: Виолетта Иванова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Последняя Искра
Виолетта Иванова

Глава 1

Так хотелось сделать сегодня что-то романтическое! С утра, проводив мужа на работу, Виктория привела себя в порядок, еще раз прочитала в своем телефоне запись-напоминалку, что надо сделать за день, улыбнулась и вышла из дома. Солнце, словно согласное с ней, ярко светило и подмигивало девушке. Обычно любимый муж подвозил ее до работы, но сегодня ему надо было выехать намного раньше и отправиться куда-то совсем в другую сторону, за город на объект, где их фирма строила очередной особняк. По крайней мере, так ей сказал муж накануне вечером.

Пока Виктория ехала на маршрутке, написала мужу сообщение – «Постарайся прийти домой сегодня пораньше», отправила. Через пару минут увидела, что сообщение прочитано, но ответ муж так и не прислал.

«Наверное, за рулем», – решила Вика и снова улыбнулось солнышку.

Сегодня была первая годовщина их брака, самая первая и важная ступенька счастливой семейной жизни. Год назад она вышла замуж за любовь всей своей жизни Тимофея Морозова, самого красивого парня их института. Она сразу заметила его, когда пришла в первый день на учебу. Не заметить такого парня было просто невозможно, высокий блондин с синими глазами. Возле него всегда была толпа друзей и девчонок. А она была стеснительной, закомплексованной девчонкой, приехавшей сюда учиться из небольшого городка.

Когда она узнала, что все эти годы придется учиться в одной группе с этим красавчиком, ее сердце отказывалось стучать. Как она будет ходить на занятия, слушать все эти лекции, когда ОН рядом? Неимоверным усилием воли, что отняло у нее почти все силы, она взяла себя в руки и пошла в аудиторию на их первую лекцию. Вика постаралась занять место где-нибудь с краю, чтобы быть менее заметной. Тимофей, ожидаемо, вместе с новыми друзьями устроился почти по центру, привлекая к себе все внимание однокурсников.

Четыре года Тимофей не замечал Викторию, наверное даже и не знал о ее существовании, так как ей удавалось удачно мимикрировать под окружающую обстановку. Но все изменилось на пятом курсе, когда их курс готовил Новогодний вечер. Ее соседка по комнате как-то услышала, как Вика что-то напевает себе под нос.

– Вика, ты здорово поешь. Ты где-то занималась? – спросила Ленка.

– Ну да, в музыкальной школе.

– А что умеешь? Кроме классики современное поешь? На чем-то играешь?

– Могу. Играю, на клавишных.

Вика родилась слабеньким, болезненным ребенком, у нее нашли врожденный порок сердца. Маме пришлось часто лежать с ней по всевозможным больницам. В школе ее отстранили от занятий физкультуры. Она часто сидела дома у окна, наблюдая как детишки бегают по площадке, резвятся. Ей же можно было только аккуратно ходить по улице с мамой и папой за руку, дышать свежим воздухом. Чтобы себя чем-то занять, Вика стала рисовать, записалась в художественный кружок, который находился в Центре творчества юных рядом с их домом, где кроме рисования была еще и лепка. Потом преподаватель кружка услышала, как она подпевает себе, когда работает, взяла за руку и отвела к своей знакомой, которая преподавала в музыкальной школе. Та осталась в полном восторге от чистого и звонкого голоса девушки, а еще у нее оказался абсолютный слух. Так Вика стала заниматься музыкой. В последних классах девочка еще увлеклась вязанием крючком и бисером. Так что скучать ей было некогда.

Еще в школе ей очень нравилось учиться, особенно нравилось рисование, а когда стали преподавать информатику, с восторгом погрузилась в безграничный мир цифровых возможностей. Поэтому после окончания школы у нее даже не встал вопрос, куда поступать, конечно же туда, где обучают компьютерному моделированию, графическому и веб-дизайну. На первых курсах она нашла подработку и вот по вечерам выполняла работу и подпевала себе, настраивалась на работу, выбирая ту или иную песню в зависимости от того, что рисовала. Ей казалось, что она вкладывает в свою работу посыл ее души и избранной песни. Наверное поэтому так нравились ее работы. Обычно она пела тихо, но когда увлекалась, то начинала петь громче, вот соседка и услышала.

Ленка «сдала» ее организаторам вечера, пришлось Вике разучивать новогодние песни. На следующее утро она проснулась знаменитой. На курсе все смотрели, как на диковинку, чем вгоняли девушку в краску. Но когда к ней на перемене подошел сам Тимофей, она думала, что упадет в обморок. Ее бедное больное сердечко колотилось с неимоверной скоростью.

– А ты классно поешь, я был поражен, – сказал парень. – Давай познакомимся. Я Тимофей.

– Я знаю, как тебя зовут. Мы же учимся вместе пятый год. Я Виктория Румянцева.

– Хм, не замечал. Ладно, забей. Предлагаю сегодня после пар сходить куда-нибудь. Ты не против?

Он так посмотрел на нее своими синими глазами, что у Вики все поплыло перед глазами. Она только смогла найти силы, чтобы кивнуть головой.

– Ну вот и здорово. Тогда после занятий сходим в кафе, приглашаю.

С этого дня они начали «встречаться», как об этом всем объявил Тимофей, снова вогнав девушку в краску. Все девчонки на потоке ходили и смотрели на нее озлобленными взглядами. Она часто слышала за своей спиной злобные шепотки.

Перед окончанием учебы Тимофей вдруг сделал Вике предложение выйти за него замуж. Она не верила ни своим ушам, ни своим глазам, когда он протянул ей коробочку с небольшим, но очень красивым кольцом. Снова ее сердце билось так сильно, что в ушах стоял звон, перед глазами плыло.

Они сыграли свадьбу почти сразу же после окончания института, родители Тимофея купили им небольшую двухкомнатную квартиру. Он пошел работать в фирму к отцу, которая занималась строительством загородных частных домов, а Вика в известную интернет-компанию, занимающуюся разработкой интерфейсов, макетов, а также 3D-моделированием, куда ее взяли с огромным удовольствием. Ей нравилось там работать еще потому, что она могла работать удаленно, не связана жестким графиком и не привязана к одному месту. На окончание института ее родители купили ей ноут со всеми прибамбасами, на котором она творила свои чудеса. Иногда для себя в свободное время любила «рисовать» дома своей мечты с красивыми придомовыми территориями, читала все о ландшафтном дизайне. Больше всего ей нравился Викторианский стиль, такой загадочный, дома с балкончиками, башенками, колоннами. Очень хотелось когда будет достаточно денег, предложить Тимофею построить такой дом, где обязательно будут жить со своими детьми.

Вике казалось, что она самая счастливая на всем белом свете – любимая работа, любимый муж, своя квартира. Что еще надо? О детях они договорились, что подумают об этом позже. Тем более, что врач пока не советовал Вике рожать. Снова нашел какие-то «моменты», как он сказал, отправил на полное обследование и посоветовал съездить в санаторий. Она не скрывала от мужа свое заболевание. Он поддерживал ее словами, что раз нужно лечение, то она обязательно должна прислушаться к врачу.

Ей казалось, что муж понимает ее, поддерживает во всем. Только последнее время он слишком ушел в свою работу, стал чаще задерживаться, приходил домой уставшим, чем-то недовольным. В выходные тоже куда-то срывался, когда ему звонили.

– Не волнуйся, опять эти рабочие что-то натворили. Надо срочно проверить, чтобы потом не попасть на бабки. Ты же знаешь, какой объект сейчас у нас. Если что-то заказчику не понравится, то останемся без денег, – говорил муж, когда она обнимала его и переживала, что он так много работает, не бережет себя.

И вот вчера он тоже вернулся домой поздно уставший, быстро поел и лег спать. И с утра снова быстро выпил кофе, поцеловал ее в щеку и умотал. Даже не поздравил с годовщиной. Еще вчера вечером Вика хотела напомнить ему о годовщине свадьбы, но, видя, как он устал, просто поцеловала его на ночь. А утром он так спешил, что ничего не успела ему сказать.

День прошел очень хорошо, она сдала все задания, получила за работу вознаграждение и поспешила домой. В течение недели она закупала небольшими партиями продукты, из которых собиралась приготовить что-нибудь вкусненькое на стол. Носить тяжести ей было категорически запрещено. И сегодня она зашла в магазин, купила последние необходимые продукты и вернулась домой. Было три часа дня, она успеет приготовить и накрыть на стол.

Вика еще раз отправила мужу сообщение, чтобы он приехал домой пораньше. На этот раз он ответил коротким – «постараюсь».

К шести часам у Вики все было готово, осталось только достать горячее, когда придет муж. Она оглядела стол, который накрыла на их симпатичной уютной кухне, поправила салфетки, положила рядом со свечкой зажигалку, чтобы потом не искать, и ушла в комнату, чтобы переодеться в красивое платье темно-синего цвета, которое специально купила для этого дня. Сделала легкий макияж, так как Тимофей не любил сильно накрашенных девиц. Надела красивый браслет, который подарил ей муж на Новый год, заколола волосы в аккуратную прическу, украсила ее заколками с красивыми цветочками. За приятными хлопотами пролетел еще один час. Она прошла на кухню, села на кухонный диванчик, включила телевизор, висящий напротив стола и стала ждать мужа.

Он пришел около восьми часов. Еще с порога Виктория поняла, что Тимофей чем-то сильно недоволен. Ее неприятно кольнула обида, что у него не было цветов. Он не часто баловал ее букетами, но в такой день мог бы и подарить. Она проглотила обиду, постаралась улыбнуться счастливой улыбкой.

– Ты чего такая нарядная? – недовольно спросил Тимофей, оглядывая ее с ног до головы, раздеваясь и вешая свою куртку на вешалку.

– Мой руки, у меня все готово, – вместо ответа сказала Вика. Неужели он забыл об их маленьком юбилее?

Муж пошел в ванную, а она ушла на кухню, встала возле окна. Через пять минут он зашел на кухню, посмотрел на стол, сорищурил глаза.

– Знаешь, Вика, нам надо поговорить.

Его ледяной тон не обещал ничего хорошего. Неприятное предчувствие сжало костлявой рукой сердце девушки. Она молча смотрела на него, страшась услышать то, что он собирается сказать.

– Вика, я хочу развестись с тобой, сегодня я подал заявление.

– Что? – ее голос был похож скорее на хрип раненого.

– Да, развестись. Наш брак был ошибкой, я не люблю тебя. Думаю, ты не будешь против. Нас ничего не связывает, детей нет.

Она смотрела в его хмурое лицо, на котором видела только презрение и холодность. Ни капли нежности, любви, только безграничный Холод.

– У меня есть другая, которую я люблю.

– А как же я? – Вика с трудом сглатывала в миг пересохшим горлом горькую слюну.

– А что ты? Ты соберешь свои вещи и завтра уйдешь. Ты же не думаешь, что будешь жить в моей квартире? Ты же помнишь, кто ее купил?

– Почему ты так…, – она не договорила, боль сковала ее грудь, стало нечем дышать, она прижала руки к груди, закрыла глаза, стараясь скрыть набегающие слезы и накатывающую боль и уже словно сквозь воду слышала слова мужа.

– Почему? Хм. Сам не знаю, повелся, видимо на твою симпатичную мордаху в свое время. Ну и на голос. До сих пор жалею об этом. Когда понял, что не люблю тебя, было поздно. Знаешь, все таки хорошо, что тебе нельзя рожать и у нас нет детей, проблем бы было больше. А так нас ничего не связывает, нас быстро разведут. Просто разойдемся и все.

Виктория смотрела на это холодное циничное чудовище, которое считала своим любимым мужем и не могла поверить. Сердце болело все сильнее и сильнее, в глазах начинало темнеть, голова закружилась, в ушах стоял звон. Она уперлась в подоконник, чтобы не упасть. В это время раздался звонок в дверь, муж пошел открывать, через минуту он вернулся в кухню вместе с Олесей, их бывшей сокурсницей, которая в институте постоянно крутилась возле Тимофея. Девушка обнимала его за талию, щурилась, как кошка.

– Любимый, ты уже сказал своей жене, – она это слово словно выплюнула, – что разводишься с ней?

– Да, сказал, – кивнул Тимофей, обняв девушку за плечи.

– За что? – на последних силах просипела Вика, понимая, что еще немного и ее сердце не выдержит.

– За что? А что ты мне дала? – усмехнулся Тимофей. – Даже в постели ты полный ноль, ни страсти, ни нормального секса.

На этих его словах свет померк в ее глазах и душа покинула тело. Еще какое-то время она словно со стороны, откуда-то сверху наблюдала, как Тимофей и Олеся пару мгновений смотрели, как ее тело медленно оседает на пол, потом муж, уже бывший, сказал:

– Не прикидывайся, поднимайся. Ты меня этим не разжалобишь.

Но она ничего не ответила. Тогда он подошел к телу, взял за руку, пытаясь нащупать пульс.

– Она что, сдохла? – спросила Олеся брезгливый тоном. – Пфф, как ты жил все это время с ней, ни кожи, ни рожи, и чуть что в обморок падает.

– Прикинь, да, умерла, – ответил ошеломленный мужчина. – Что делать?

– Ой, да ничего не надо делать. Вызови скорую, пусть увезут ее отсюда.

Она с таким пренебрежением говорила о смерти, словно сломалась какая-то кукла и ее надо просто выбросить.

– Да, наверное, – в каком-то шоке сказал мужчина.

Пока он набирал номер скорой помощи, Олеся уселась за стол и стала накладывать себе на тарелку приготовленные заботливой рукой Виктории салаты, словно ничего не случилось, как-будто рядом с ней не лежало тело самой Виктории.

На этом душа Вики рванула куда-то в темноту и все окончательно пропало.

Глава 2

Пощечина, еще одна, от чего голова дернулась из стороны в сторону. Было больно, сознание возвращалось медленно, голова кружилась, а от пощечин голова еще и заболела.

– Вставай и не вздумай прикидываться. Ты меня этим не разжалобишь, – как сквозь туман послышался чужой мужской голос.

Девушка с трудом открыла глаза, изображение плыло. Как сквозь туман она видела незнакомые лица склоненных над ней людей, одно женское и два мужских, одно молодое красивое, холеное, на котором кривились в презрительной гримасе красивые губы, другое неприятное пожилого мужчины.

– Я кому сказал, поднимайся, хватит изображать из себя умирающую, Виктория, – сказал молодой мужчина, который взял ее за руку и потянул наверх. – Это все равно ничего не изменит, мы ритуал все равно проведем.

Вика не могла понять, что произошло? Она же умерла там, в своей… в квартире Тимофея. И где оказалась? Почему лежит на холодном каменном полу, что это за место, почему пахнет свечами и ладаном? Она пару раз моргнула, прогоняя туман перед глазами и смогла более четко увидеть, что находится в какой-то церкви с высокими разноцветными витражными окнами. Высокий свод, стены украшены какими-то рисунками, в помещении стояли ряды деревянных скамеек. А рядом с местом, где она оказалась на полу, находится…алтарь? Или как это называется? Вика никогда не была в церквях. Но все равно ей казалось, что церковь должна быть немного другой. В этой было что-то не то. Вика услышала голос, словно кто-то тихо напевал под ее куполом печальную мелодию, а свет лился непонятно откуда и отовсюду сразу. Она выдернула свою руку из рук мужчины.

Женщина в годах и пожилой мужчина захлопотали возле нее, как только она открыла глаза, помогая ей подняться.

– Ну что же ты так, девочка моя, – приговаривала женщина. – Давай подниматься, вон лорд Хейз очень недоволен.

– Хейз? А кто это? – заторможено спросила Вика, до сих пор не понимая, что происходит и где она оказалась.

– Герцог Тимоти Кристиан Хейз, – непонимающе, ответила женщина.

– Извините, а где я? Что происходит? Кто вы?

«Пусть лучше лопнет моя гордость, чем я ничего не узнаю», – решила Виктория, наблюдая, как к ним из какой-то неприметной двери торопиться священнослужитель, что-то неся в руках.

– Как что? – на это отозвался сам герцог. – Ты моя жена, скоро станешь бывшей, когда поднимешься на ноги. Ты не помнишь? Мы пришли совершить ритуал разрыва связи сердец.

Его голос был так холоден, что у Вики по спине побежали холодные мурашки.

– Ритуал? Разрыв?? Но я Вас не знаю, – она сделала попытку подняться, но запуталась в длинной юбке платья.

Платье было из тяжелой ткани темно-серого цвета. Вика снова оглядела себя, свои руки, которые были совсем не ее руками. Коротко стриженные ногти вместо красивого нежного френча, который она сделала вчера, тонкие аристократичные пальчики никогда не знавшие работу, нет браслета, нет обручального кольца и вообще никаких колец нет, хотя она помнила, что надевала кольцо с сапфиром. Зато на тыле левой кисти какой-то рисунок белого цвета. Подняла взгляд на мужчину, который смотрел на нее так презрительно, словно хотел раздавить своим взглядом.

– Повторяю еще раз. Поднимайся, святой отец ждать не будет.

В это время подошедший к ним священник протянул девушке небольшую чашу с чем-то красным.

– Выпей, дитя мое. Это красное вино с каплей крови драконов придаст тебе сил. Лорд прав. Надо закончить ритуал.

Пожилой мужчина помог ей встать на ноги и заискивающим тоном попросил:

– Ваша светлость, может мы отложим ритуал на какое-то время, пусть Виктория придет в себя. Видно же, что с ней что-то случилось.

– Послушайте, Грэгори Синклер, Вы прекрасно знали, что брак с вашей племянницей продлится всего год и были не против. Так что теперь случилось? Вы за это получили все, что хотели – деньги, титул. Что еще?

– Но и Вы тоже получили все, – ответил мужчина. – Вы же видите, что Виктория потеряла память.

– И что? Разве от этого она перестала быть Викторией?

– Нет, но…

– Оставьте разговоры, – отрезал надменный лорд и обратился к священнику, которому удалось напоить Викторию вином. – Святой отец, ради Святого Неба, закончим ритуал. У меня сегодня еще слишком много дел.

– Да-да, – горестно кивнул головой священник, которому явно не нравилось происходящее. – Девочка моя, ты в силах постоять пять минут?

– Не знаю, – нерешительно ответила она, но после выпитого вина с «капелькой драконьей крови» почувствовала, как силы возвращаются к ней, проясняются зрение и мысли. Все равно этот лорд не оставит ее в покое, быстрее с ним надо разобраться, потом она будет решать возникшие проблемы. – Я прошу, давайте закончим. Только прошу, очень прошу, расскажите мне кто я, кто вы, где я и что происходит.

Герцог посмотрел на нее, как на душевнобольную, а «дядюшка» засуетился.

– Да-да, милая, я все расскажу, но потом.

Ноги уже держали ее, но в теле оставалась ватная слабость. Она сделала вдох, повернулась к священнику.

– Я готова.

Тот кивнул головой.

– Дети мои, подойдите к алтарю и встаньте по обе стороны от него, положите сюда ладони.

Ритуал занял не больше пяти минут. Хорошо, что священник сказал положить руки на алтарь. Вика просто уперлась в него и молила Бога, чтобы не упасть, чтобы все это быстрее закончилось. Она закрыла глаза, когда священник начал ритуальную песнь, посвященную Святому Небу, в которой просил прервать связь, заключенную ранее. В какой-то момент Вике показалось, что поющий где-то в вышине голос стал петь громче и тон изменился на более злой, требовательный, словно пытался остановить священника, но тот даже не слышал его. Когда на тыльной стороне левой ладони Вика почувствовала легкое покалывание, увидела, как белая татуировка в виде переплетающихся вензелей и цветов, стала исчезать.

Она посмотрела на мужчину, который еще пару мгновений назад был ее мужем. Высокий шатен с карими, почти черными глазами, аристократическим лицом, волевым подбородком, надменным взглядом, на вид 30–35 лет. Он был очень красив, на таких всегда охотятся женщины, стараясь уничтожить своих соперниц всеми возможными способами, но дьявольски холоден. Весь его вид транслировал высокомерие, пренебрежение и даже неприязнь к Вике и всем присутствующим.

Мужчина заметил ее взгляд и пристально посмотрел на нее, словно приказывая прекратить его разглядывать. Вика опустила глаза, терпеливо дожидаясь окончания ритуала. Когда священник «допел» свою песню, рисунок на руке исчез окончательно и голос под сводом громко и грозно закричал, словно был недоволен тем, что сейчас произошло. Однако на это никто не отреагировал и у Вики создалось ощущение, что только она одна слышала этот голос.

Муж, теперь уже бывший, резким движением убрал свои руки с алтаря, осмотрел левую кисть, довольно улыбнулся и, словно делая одолжение, проговорил:

– Все твои вещи я приказал сложить, они находятся в дорожной карете, больше ничего твоего в моем доме не осталось. Надеюсь, мы больше никогда не увидимся. Не забудьте отослать карету и повозку обратно. Я не собираюсь разбрасываться своим имуществом.

Мужчина развернулся и четким шагом вышел из церкви, Вика проследила за ним взглядом. Мужчина и женщина остались стоять чуть позади девушки. Она тоже отошла от алтаря, на дрожащих от слабости ногах подошла к ближайшей скамье и опустилась на нее.

– Нам пора уходить, – недовольным тоном сказал пожилой мужчина. – Я так и знал, что ты ничего не сможешь. За целый год не смогла окрутить герцога или хотя бы родить ему ребенка. Что теперь будешь делать? Или ты думала, что я позволю вернуться ко мне и снова сесть на шею? Ну нет, дорогая. Ты поедешь в дом своего отца, радуйся, что я оставил его тебе и больше не появляйся на пороге моего дома. Я сделал для тебя все, что мог. Забудь, что у тебя есть родственник.

Вике так и захотелось крикнуть ему в лицо, так похожее на крысиную морду, чтобы это он убирался и не показывался больше, но промолчала. Мужчина с первого же взгляда вызвал у нее стойкую неприязнь. На вид ему было около шестидесяти лет, согнутая словно в поклоне спина, «крысиное» лицо, жиденькие волосы непонятно серого цвета, суетливые движения, неопрятный костюм.

– Прекрати, Грэгори, девочке и так трудно. И ты бы помолчал, сам во всем виноват. Кто разбазарил все наследство своей сестры? Кто продал свою племянницу этому надменному герцогу? Я предупреждала, что это подло оставить девочку без наследства, чего ты добился?

Пожилая женщина, сухощавая, среднего роста, с прямой спиной, на вид около пятидесяти лет, с приятным добрым лицом, обрамленное благородной сединой, так смотрела на девушку с таким теплом и заботой, что у Вики сжалось сердце.

– Чего я добился? Я добился, что стал виконтом!

– За то, что отдал все земли сестры, которые остались в наследство Виктории? Лучше сам уходи.

– Ты всегда была дурой, Дороти, так ею и осталась. Можешь поезжать вместе со своей ненаглядной Вики, я увольняю тебя.

Мужчина поторопился на выход.

– Не плачь, моя Вики, все будет хорошо, – Дороти гладила ее по руке. – Этот герцог еще пожалеет, что так обошелся с тобой. Захочет вернуть тебя, но будет поздно.

– Извините меня, – проговорила Виктория. – Но я совершенно ничего не помню что было до того момента, как я пришла в себя здесь на полу. Вы расскажите мне?

Женщина смотрела на нее с таким сожалением и болью, что Вике стало даже не уютно, не будет же она говорить, что она не Вики и не жена этого надменного индюка, а совершенно из другого мира или другого времени.

К ним подошел священник.

– Ты как себя чувствуешь, дитя мое?

– Спасибо, хорошо, – вежливо ответила Виктория. – Что случилось со мной здесь?

– Ты потеряла сознание, когда герцог Хейз подвел тебя к алтарю и сообщил, что собирается совершить ритуал разрыва сердец.

Виктория кивнула головой.

– Спасибо Вам, святой отец. Мы немного посидим и пойдем, если не возражаете. У меня еще небольшая слабость.

– Конечно-конечно, после ритуала всегда так, не все переносят его так легко, как герцог. Все хорошо, дитя мое. Извините, но мне надо заняться другими делами.

– Еще раз спасибо, – сказала Вика, а потом решилась. – Святой отец, скажите, а чей это голос пел?

– Какой голос? – не понял он.

– Я слышала голос, который пел наверху, такой печальный красивый голос. А когда у меня сошел брачный рисунок, он очень громко закричал и мне показалось, что он гневался.

Святой отец смотрел на нее с широко открытыми глазами. Тетушка тоже смотрела на нее, как на диво, прикрыв рот ладонью.

– Это был голос Святого Неба, – только и смог проговорить он. – Тебе открылась возможность слышать его голос. Я благословляю тебя, дитя мое. Это хороший знак. Все в твоей жизни будет хорошо.

Священник ушел, а Виктория немного посидела, еще раз оглядывая церковь, прислушалась. Теперь голос слышался совсем тихо и он не пел, а словно что-то выговаривал недовольным тоном. Она печально улыбнулась «голосу» и мысленно послала ему воздушный поцелуй со словами, что у нее все будет хорошо. Она как-то сразу поняла, что это «Святое Небо» недовольно тем, что герцог расторг брак, словно совершил ужасный поступок.

– Ну что, милая, отдохнула? – спросила пожилая женщина минут через пять. – Давай собираться, а то нам еще долго ехать.

Они вышли из церкви, на улице их ожидали небольшая легкая повозка и дорожная карета герцога.

– Я сама следила за тем, чтобы собрали все твои вещи. Нечего это оставлять герцогу Хейзу. Кстати, у меня есть кое-какой секрет, я покажу тебе дома, когда доедем.

Пока они усаживались в повозку, к ним верхом подлетел мужчина в форме слуги.

– Чего ты забыл, Вилли? – недовольно спросила Дороти. – Неужели у герцога проснулась совесть?

– Он просил передать это.

Мужчина достал из-за пазухи два увесистых мешочка и кинул их на колени Вики, которая уже успела занять место в повозке.

– Он сказал, что это последнее, что он делает для семьи Синклеров.

Не дожидаясь ответа, слуга развернул коня и ускакал.

– Дороти, дорогая, я очень прошу, расскажи, что произошло, кто я, что это сегодня было и куда мы едем?

– Я все тебе расскажу. Времени в дороге у нас будет более, чем достаточно. Ты только спрячь пока деньги.

Вика убрала мешочки в дорожный саквояж, который взяла с собой в повозку, а женщина принялась рассказывать.

Как поняла Виктория, государство, куда она попала, чем-то похоже на Англию викторианской эпохи, даже похоже называлось – Агления со столицей Лардан, куда они сейчас направлялись. Правит страной король Генрих Великолепный. В принципе, государственное устройство напоминало Англию. Агления находилась на самых больших островах этого мира. Существовало еще три огромных континента, разделенных Мировыми Водами, на которых находилось множество других государств, но Дороти не слишком была сильна в географии. За всю свою жизнь дальше владения Синклеров и столицы никуда не выезжала.

Мама Виктории, Эмилия Бауэрс, урожденная Синклер, из незнатного рода. Дядюшка Грэгори ее родной брат, старше Эмилии на пятнадцать лет. Их мама умерла очень рано, когда Эмилии исполнился год. После родов она так и не смогла оправится. Отец, Фрэнк Синклер, больше не женился, слишком сильно любил свою жену, поэтому всю свою любовь перенес на дочь, которую воспитывал словно маленькую принцессу.

Их отец был весьма зажиточным джентри, занимался разведением тонкорунных овец, шерсть которых очень ценилась на рынке, имел очень большие и богатые урожаями земли. А еще поговаривали, что на его землях находятся сказочные богатства. Но сколько не искали их, так и не нашли.

Владение Синклеров находилось в сутках пути от столицы. Фрэнк был всего-навсего джентри, но не рвался получить титул, только переживал, что его красавица дочь не выйдет в высший свет, где она могла бы блистать. Эмилия действительно была настоящей красавицей, белокурые волнистые волосы обрамляли лицо, от взгляда на которое у мужчин замирали сердца. Ее голос был мелодичным и завораживал. Ее часто просили спеть, когда у них в доме собирались гости. А ее кроткий характер и доброта никого не оставляли равнодушными.

Отец очень любил свою дочь, воспитывал ее настоящей леди, нанимая ей лучших учителей, когда ей исполнилось четырнадцать, отправил ее в закрытый пансион в столице Лардан, где ее должны были обучать всему, что должна знать и уметь девушка высшего света.

Когда ей исполнилось восемнадцать, она познакомилась с Альбертом Бауэрс, портным, у которого была небольшая лавка в столице, влюбилась без памяти. Он жил в небольшом доме, не в самом бедном, но и не богатом квартале. Когда отец узнал, что дочь вышла замуж, разозлился и отказался признавать этот брак, а также изменил свое завещание, все оставив сыну Грэгори.

Когда через год родилась Виктория, или Вики, дед оттаял, снова переписал завещание, разделив наследство между сыном, дочерью и разрешил Эмилии вернуться домой с условием, что ее муж продаст свою лавку и поедет вместе с семьей во владение Синклеров. Альберт сначала отказывался, но девочка родилась слабенькой, ей требовались свежие продукты и чистый воздух, согласился, продал лавку, закрыл свой дом и поехал вместе с женой и дочкой.

Когда Вики исполнилось двенадцать, умер ее отец, а буквально через неделю и дед оставил этот мир. Эмилия с маленькой дочкой на руках осталась на попечении старшего брата, который поспешил взять все в свои руки.

Эмилия, которая воспитывалась, словно нежный цветок, охраняемая отцом и мужем, совершенно не знала, как вести хозяйство, потерялась в денежных вопросах и скоро Грэгори, получив от нее доверенность на управление наследством, растранжирил весь оставшийся им от отца капитал. Но остались богатые урожаями земли и большое стадо овец. Грэгори сократил их денежное содержание и женщины довольствовались простой пищей, одним платьем в год и поездками только по их землям. Соседи перестали приглашать их к себе в гости. Да и им самим не на что было устраивать званые приемы.

Когда Вики исполнилось пятнадцать, ее мама простыла во время поездки в столицу и через десять дней умерла. Дороти, которая была с девочкой с самого рождения, полностью взяла на себя заботы о ней.

С каждым днем Грэгори просаживал наследство Вики, продал последних овец, каждый раз попрекал ее тем, что ее мать не смогла найти в столице достойного жениха, а выскочила замуж за этого нищего Бауэрса.

Когда Вики исполнилось семнадцать, у них в доме появился герцог Тимоти Хейз, которому Грэгори обещал продать все земли. Не известно, как и о чем договаривались мужчины за закрытыми дверями кабинета дядюшки, но когда они вышли, Грэгори объявил Вики, что она выйдет замуж за герцога Тимоти через месяц. Дороти сильно поругалась с Грэгори и тот чуть не уволил нянюшку, только вмешательство Вики остановило его от этого подлого шага.

– Этот подлый человек продал тебя герцогу за титул, – смахивая слезы рассказывала Дороти. – Они заключили договор, герцог возьмет тебя на год в жены, а Грэгори отдал ему все наши земли и ему обещали титул виконта.

– А что дальше? – Вика понимала, что ничем хорошим это не закончилось, делая себе отметку спросить потом о правах женщин в этом мире и почему так легко расторгнуть брак, тогда как в ее мире разводы были запрещены.

– А дальше? Ничего. Вас обвенчали, герцог привез тебя в свой дом, получил все бумаги на земли твоей матери, Грэгори получил титул виконта, деньги и уехал в Бермен.