355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Вилли Кубек » Передовой отряд смерти. Фронтовой дневник разведчика Вермахта 1942-1945 » Текст книги (страница 6)
Передовой отряд смерти. Фронтовой дневник разведчика Вермахта 1942-1945
  • Текст добавлен: 26 сентября 2016, 18:23

Текст книги "Передовой отряд смерти. Фронтовой дневник разведчика Вермахта 1942-1945"


Автор книги: Вилли Кубек



сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

29 августа 1942 г

Рано утром мы разбужены взрывами бомб. И тут же в 6 утра подъем, но мы не встаем, снова засыпаем, однако уже несколько минут спустя нас будят русские бипланы, с бреющего обстрелявшие нас. Тут уж поневоле вскочишь! Раздается команда: «Приготовиться к маршу!» Это означает еще, что нам необходимо заправиться.

Но канистры с бензином нам приходится буквально вымаливать. У Штабана только 200-литровые бочки. Все выстроились в очередь, переливка горючего в канистры занимает черт знает сколько времени.

На дороге, несмотря на ранний час, полно частей 23-й дивизии, в составе которой мы на данный момент действуем.

Наша 13-я танковая где-то очень и очень далеко позади.

Нам предстоит вновь возглавить колонну, а тут как назло спустила шина, приходится подкачать, потом нагонять своих по той же дороге, по которой ехали вчера в разведку. Унтер-офицер Ваак на мотоцикле следует впереди.

Примерно через 25 километров мы догнали своих и, встроившись впереди бронетранспортера, продолжили марш. 23-я пехотная дивизия в Мекенской. Наш батальон продвигается дальше все время вдоль канала.

Впереди наша разведгруппа Зимона. Проезжаем 15 километров в направлении Николаевской, и батальон маскируется у канала, благо деревьев достаточно.

Мы снова едем в разведку. С лейтенантом Гляйзом едем до Николаевской, Гляйз въезжает в село, но его с гор обстреливают русские. Мы поэтому, сделав солидный крюк влево, отъезжаем в пески за селом. Местность здесь очень холмистая, сплошные дюны, песок, поросший травой и бурьяном. Передвигаться приходится в особом режиме – иначе колеса нашей бронемашины вязнут в песке. Расход горючего при такой езде чудовищный.

Здесь всего лишь редкие колхозы да хатки пастухов, которые пасут овец. Вот в одном из таких колхозов мы и останавливаемся. Местные жители, бросая робкие взгляды, подходят ближе. Один из них сообщил нам о местонахождении партизан.

Об этом мы сообщаем по рации, и тут же поступает сообщение от Зимона и Гляйза. Гляйз докладывает: «Противник в районе железной дороги, два взвода танков и т. д.». Гляйз собрался взорвать железнодорожные пути, необходимо выслать зенитное орудие.

А мы еле-еле тащимся по пескам.

Около полудня доезжаем до еще одного колхоза, там обзаводимся молоком, умываемся и едим.

Хотя батальон должен был последовать за нами, он почему-то до сих пор торчит у канала. Согласно сведениям, полученным от местных жителей, примерно в 15 километрах находится мост через Терек.

Едем в указанном направлении и останавливаемся у перекрестка. Здесь начинается крутой спуск, видна железная дорога, до нее километра 3–4.

Ваак и Вестфельд вылезают, идут на наблюдательный пункт, откуда изучают обстановку. Все данные тут же передаем по рации.

Непрерывно курсируют грузовики и другая техника.

Горючего у нас в обрез, далеко ехать не можем, поэтому елозим вдоль сопок. Между тем уже 16 часов, и по радио поступает приказ о возвращении.

Кратчайшим путем едем назад, постепенно темнеет.

Возле Мекенской видны воронки от бомб.

Когда мы подъезжаем к каналу неподалеку от Николаевской, уже совсем темно.

Мы страшно рады вернуться в батальон. Остается лишь найти свою роту. Оказывается, она расположилась более чем в 10 километрах у канала.

Через каждые 150 метров стоит наш грузовик. Иногда проезжаем мимо стрелков-мотоциклистов. Тьма кромешная, ничего не стоит на кого-нибудь напороться. Поэтому ехать приходится осторожно. Иногда русские выстреливают осветительные ракеты, и в эти краткие мгновения можно хоть как-то сориентироваться. В небе неумолчный гул – русские бомбардировщики.

В Мекенской они натворили дел. До сих пор оттуда доносятся звуки разрывов, если судить по ним – сбрасывают тяжелые бомбы. Все небо в осветительных ракетах.

До полевой кухни приходится топать целый километр. Ничего не поделаешь – не сидеть же без еды и довольствия. Доволен, когда наконец возвращаюсь.

Поев, сразу же заваливаемся спать – Вальтер с Гейнцем прямо в машине, мы с Эрихом на матушке-земле под бронемашиной.

30 августа 1942 г

Очередное фронтовое воскресенье. В 5 утра подъем, сегодня хоть и выходной день, но для нас рабочий. После еды мы – Вальтер, Гейнц и Эрих – чиним тормоза, потом я варю яйца, срубаю веток для маскировки и драю орудие.

Сегодня русских бомбардировщиков относительно немного, скорее всего, орудуют где-то еще.

В 16 часов мы вместе с Таузендом едем около километра заправиться. Бензина выдали из расчета всего 20 литров на машину. Я сразу же соображаю, что завтра с утра придется заливать полный бак. Заезжаем на полевую кухню, получаем довольствие. Хлеб успел не только зачерстветь, но и заплесневеть.

Когда возвращаюсь, вижу, что все трое до сих пор колдуют над тормозами. Начинается дождь, постепенно темнеет. Тормоза все же удалось подладить, колеса снова на месте. Есть приходится в темноте прямо на траве, нащупывая еду.

Ставим с Гейнцем палатку на четверых человек, и тут нам сообщают, что завтра снова предстоит ехать в разведку.

Вчера лейтенант Грисхайм вынужден был оставить возле станицы Червонной машину Зондермана – полетела кулиса. Но оружие с бронемашины, разумеется, сняли.

Командир роты вне себя от бешенства, Грисхайм даже ни разу не выстрелил, хотя местность была занята противником.

В 3.30 часовой охранения поднял нас. Еще не рассвело.

Мы быстро снимаем палатку, укладываемся и едем заправляться. Я приношу кофе. Заправившись, едем вдоль канала, проезжаем 6 километров до КП батальона.

Там нам приходится ждать прибытия оберфельдфе-§еля Эртеля. Пока ставим машину в кусты неподалеку от канала. Я тут же ложусь досыпать.

От комаров нет спасения – надеваю на голову сетку от мошкары и еще натягиваю поверх одеяло.

Около 6 утра команда: «Приготовиться к маршу!»

В машине меня ждет почта.

Нам поставлена следующая задача:

– по прибытии в Николаевскую установить связь с взводом Хильски, атакованным с двух сторон;

– после этого следовать дальше до Червонной.

Едем по дороге вдоль канала и железнодорожной линии к станции.

Этот маршрут мы уже успели выучить чуть ли не наизусть. Ориентируемся и в станице.

Объехали почти все вокруг – присутствия врага не обнаружено.

Не обнаружили мы и Хильски. О чем и докладываем по рации, остановившись на углу улиц.

В этот момент над нами пронеслись на бреющем русские бипланы.

Тут появляется наша «рама» – двухфюзеляжник, с неба доносится тарахтенье пулеметов – два русских биплана пристроились в хвост нашему самолету. Исход единоборства мы уже не видим, потому что едем дальше – на окраине села мы заметили бронепоезд русских.

Теперь во что бы то ни стало прочь из этой станицы. Перебравшись за железнодорожную линию в степи, обнаруживаем взвод Хильски и пять бронетранспортеров. Устанавливаем связь и узнаем следующее: вчера обер-лейтенант Рот на двух мотоциклах сумел пробраться мимо русских танкистов и взорвать железнодорожное полотно.

Правда, сам он еле ноги унес – русские прострелили ему оба колеса.

С утра Хильски побывал в Николаевской, туда пожаловали 40 человек русских, по-видимому, в поддержку их танковому взводу, охранявшему этот участок.

Русские с двух сторон атаковали Хильски, и он вынужден был отойти, лишился одного колеса, и один боец из его взвода до сих пор считается пропавшим без вести.

Поступает радиодонесение из штаба батальона – нам предстоит связаться с артиллеристами, они расположились дальше в степи, и передать им приказ уничтожить бронепоезд русских.

Мы трогаемся с места, и вскоре позади загремели выстрелы. Не по нашу ли душу?

Вдали видим, как движется наша артиллерия, и едем прямо на них. В их распоряжении 2 орудия и 5 бронетранспортеров. Они направляются к своим прежним позициям – со стороны Терека им обеспечивается огневое прикрытие.

Едем дальше и встречаем телеги с женщинами, они угощают нас огромными гроздьями винограда.

Дальше приходится пробираться через колючки, мы уже были здесь однажды. Останавливаемся долить в баки бензин из запасных канистр.

Останавливаемся в небольшом селе, получаем там молоко, яйца и помидоры. Едем дальше. Местность приобретает холмистый характер. Перед нами станица Червонная, с двумя большими церквями, аза ней поднимаются горы Кавказа.

Прячась в балках, осторожно подбираемся к станице.

Когда въезжаем в село, нервы на пределе. Я неотрывно гляжу в прицел, ноги на педалях спуска орудия и пулемета.

В умеренном темпе минуем улицы. Время близится к полудню. Кое-где в садах замечаем русских солдат – они явно здесь на постое. Картина почти идиллическая. Сворачиваем на другую улицу.

Навстречу галопом проносятся несколько всадников.

Доезжаем почти до самой восточной окраины села и оказываемся почти вплотную к Тереку, разворачиваемся и возвращаемся. И снова приходится петлять по улицам. Слышу команду водителя: «Башню на 3 часа!» Нашу первую машину обстреляли справа.

Я пытаюсь перевести башню в нужное положение, но не успеваю – мой водитель резко сворачивает влево и, поддав газу, уносится прочь.

Вестфельд, высунувшись из башни, пару раз пальнул из пистолета. А нас, оказывается, обстреляли из танкового пулемета и еще огня добавили несколько солдат из своих карабинов.

Выезжаем из села и скрываемся из зоны досягаемости. Останавливаемся только в степи. В мою машину с левой стороны угодила пуля русского карабина. Ерунда, царапина, только краску чуть содрало, а на броне ни вмятинки.

Решаем малость передохнуть, потом возвращаемся. Снова следуем вдоль железной дороги, проезжаем, наверное, километра 4 и примерно в 800 метрах впереди замечаем четыре русских грузовика. Увы, но открывать огонь нам запрещено, и мы отправляемся восвояси, сбиваемся с дороги и прибываем к своим в батальон уже в 19 часов, когда почти стемнело. Там пока и остаемся.

На нашей машине едем 6 километров за довольствием. Тьма кромешная, приходится всецело полагаться на слух.

Один раз едва не сбили мотоциклиста.

В небе гудят бомбардировщики, время от времени совсем недалеко гремят разрывы бомб.

Но нам на это наплевать – вымотались за день достаточно, поэтому тут же заваливаемся спать.

1 сентября 1942 г

Подъем сегодня аж в 2 часа ночи, нет времени даже как следует собрать вещи.

3-я танковая дивизия сменяет на данном участке нашу, а наша должна вот-вот подтянуться для создания плацдарма. Так нам, во всяком случае, говорят.

Едем в темноте, я то засыпаю, то снова пробуждаюсь.

Около 5 утра мы у цели, небольшого села – 35 хат и 20 деревьев.

Подтягиваем все наши восьмиколесные бронемашины к одной из хат, маскируем технику сплетенными из тростника матами.

Умываемся, завтракаем, потом за работу.

Солнце палит вовсю, натягиваю кусок брезента вместо тента, усаживаюсь под ним драить оружие.

В первой половине дня очищаю бронемашину от пыли и чищу боекомплект для 2-см пушки.

После обеда доставляют почту и товары из военторга. На разведгруппу можно приобрести за деньги бутылку ликера, бутылку шампанского и 20 сигарет на человека, упаковку табака и так далее.

В 15 часов отправляюсь к унтер-офицеру Герберу за боеприпасами.

В 17 часов общий ужин, мы испекли вкусный яичный бисквит.

Вечер проходит под музыку и со спиртным.

У канала обосновались зенитчики со своими 2-см и даже 8,8-см орудиями. Интересно смотреть, как они выпускают по русским самолетам трассирующие снаряды. Примерно в 21 час ложимся спать – прямо на соломе рядом с бронемашинами.

2 сентября 1942 г

Сегодня день свободный, я решаю посвятить его писанине. Дождливо. С утра ставим палатку.

3 сентября 1942 г

Наш командир роты в 16 часов решил пригласить наш 1-й взвод попить чайку. Мы охотно приняли приглашение.

Сооружаю подобие стола. Так и проходит время.

Для командира роты приготовили из соломы место для сидения по-турецки, нечто вроде соломенного тюфяка, вдобавок повесили позади две скрещенные сабли.

Потом мы соорудили на головах чалмы из полотенец. Каждый получает пиалу чаю и кусок дыни.

В общем, развлечение это целиком и полностью инициатива шефа, так что он оставил за собой право не слишком затягивать его – разошлись около 18 часов.

А вот в другом взводе он просидел аж до полуночи.

Вечером мне заступать в батальонное охранение. По-прежнему идет дождь.

4 сентября 1942 г

Наш фельдфебель слишком уж рьяно взялся за нас: устраивает построения, проверяет солдатские книжки, смертные медальоны и т. д.

Я только хотел переодеться в рабочую одежду, как меня вызвал к себе фельдфебель.

К 9 часам мне и еще девятерым бойцам надлежит приготовиться к церемонии вручения нашему командиру «Рыцарского креста». Прибудет сам генерал.

После тщательнейшего утреннего осмотра маршируем в батальон. Остальные уже там – человек 200, никак не меньше. Мы занимаем место на правом фланге.

В 10 часов прибывает генерал, в краткой речи он нахваливает разведгруппы батальона.

В 10.30 перерыв, иду к передвижному хранилищу одежды, достаю свитер и надеваю его: заметно похолодало, да и погода ненастная.

После обеда выполняю разные мелкие работы.

Только сегодня заметил, что осколками поврежден запасной ствол 2-см орудия. Кроме того, он успел покрыться ржавчиной.

В 16 часов конец раббты, сразу же усаживаюсь писать. В 18 часов уже совсем темно. К нам сегодня вновь проявили интерес самолеты противника. Один, спикировав, дал очередь прямо по селу.

5 сентября 1942 г

В 4.30 утра раздается крик часового: «Заправить технику!» Речь идет о выдаче 25 канистр. Капля в море!

Каждому достается ровно столько бензина, чтобы дотянуть до ближайшей заправки.

Не жалею, что подняли так рано. Очень живописная картина открывается нашему взору. Воздух чистый, прозрачный, и перед нами во всем своем величии предстают Кавказские горы. Они так близко, что кажется, протяни руку – и прикоснешься к ним.

Перед ними тянется покрытая темно-зеленым лесом гряда пониже – нефтеносные районы Грозного.

Запечатлеваю этот пейзаж на небольшом эскизе.

В 6 часов построение, командир знакомит нас с обстановкой, дает названия отдельных гор, которые мы сегодня видим впервые так отчетливо.

На 10.15 назначен марш, до этого времени предстоит подготовиться. Я даже успеваю сесть и записать несколько строк в дневник.

Непродолжительный период ненастья закончился, сегодня снова очень жарко.

Ровно в назначенное время снимаемся с места. От этой погоды клонит ко сну, я в поездке почти все время дремлю. У дороги замечаем сбитый бомбардировщик противника. Машина американского производства.

Проехав 30 километров, останавливаемся в небольшом селении.

Ставим машину вплотную к дому, маскируем ее и усаживгемся в доме, в прохладной комнате на теневой сторон Каждый находит себе занятие. Вальтер решил сменить масло в коробке передач.

В 17 часов ужинаем при свечах. Километрах в четырех рвутся русские бомбы. Невзирая на них, укладываюсь спать в доме на кровати.

Кончился относительно спокойный день. Что принесет с собой следующий? Когда нас снова пошлют в рейд?

6 сентября 1942 г

Подъем уже в 5 часов утра, на 14 часов назначено начало марша. После короткого завтрака усаживаюсь в тень за машиной и читаю.

Сегодня нас порадовали целым ворохом писем.

Около 16 часов нерадостная новость: мне предстоит заступить в батальонный караул. В 17.45 мы с Вилле отправляемся в расположение батальона. Это всего в 150 метрах.

Эти русские бомбардировщики порядком осточертели – снова сбрасывают свои бомбы примерно в 4 километрах от нас. Грохот страшный, вверх вздымаются черные фонтаны земли, земля дрожит, дребезжат оконные стекла.

Кстати сказать – сегодня воскресенье.

Никакого марша сегодня так и не вышло.

7 сентября 1942 г

К 6 часам я отстоял положенное в карауле. Забираю вещички и направляюсь к бронемашине. Все еще дрыхнут.

На завтрак зажариваем яичницу из десятка яиц с мукой и молоком. Чувствую сегодня отвратительно, все тело ноет. Пробовал почитать, но не смог, решил прилечь.

В полдень перебираюсь в машину – там прохладнее, благо она стоит в тени, да и мухи не так досаждают. Подходит время обедатьга у меня кусок в горло не лезет. После обеда снова лежу, но чувствую себя получше. В 16.30 готовлюсь к построению. Только мы нагладились, побрились и умылись, как построение вдруг отменяется.

Приносим довольствие, я все же заставляю себя съесть два куска хлеба с маслом. Спать ложусь на машине, подстелив сена, накрываюсь шинелью, двумя одеялами, а поверх кладу еще и прорезиненный плащ.

Над нами снова гудят русские бомбардировщики, и снова бомбовые удары сотрясают все вокруг. Русские бомбят участки в 4 километрах слева и 8 километрах справа от нас. Несмотря на относительно большое расстояние, оконные стекла дрожат так, что едва не высыпаются.

8 сентября 1942 г

Подъем в 5 утра, но я считаю, что это слишком рано, и сплю до 6 часов.

Встаю, не торопясь умываюсь, после этого завтракаем.

Сегодня выдался снова очень жаркий день. Устраиваюсь в тени и читаю. В 10 часов построение в спортивных костюмах.

Едва дежурный унтер-офицер скомандовал: «Строиться!», как командир кричит: «Разойдись!»

К 11 часам мы должны быть готовы выступить.

Мы несказанно рады: ведь это уже, наверное, в третий раз, когда стоит роте начать построения и заниматься всякой тыловой ерундистикой, как ее отправляют на марш.

Уже полчаса спустя мы все успеваем сложить, ровно в 11 подкатывает наш командир, впереди следует наш взвод тяжелых бронемашин в полной боевой готовности, за исключением разве что 1 разведвзвода, который переподчинен батальону Брузе.

Следуем все время вдоль канала, проезжаем мимо зарослей колючего кустарника, мимо селения, где нам уже приходилось побывать.

Жара такая, просто сил нет. Дороги уже кое-где вполне подсохли так, что мы поднимаем пыль.

Проехав около 30 километров, оказываемся в непосредственной близости от Моздокского плацдарма. Вот уже несколько дней до нас доносится артиллерийская канонада. Здесь царит оживление, повсюду, куда ни глянь, обозы, в каждом селении, за каждым кустом.

Боевые группы сворачивают влево к предмостному укреплению. Останавливаемся посреди поля, слева видим сбитый русский бомбардировщик. Возвращаются наши «рамы» – двухфюзеляжники, – которые также используются в качестве бомбардировщиков.

Заправляемся, получаем у полевой кухни еду и еще ужин на два дня сухим пайком. После обеда на большой скорости следуем по очень красивой дороге в направлении Терека. Перед нами большое селение. Внимание привлекает большая церковь.

Въезжаем в это селение, где-то слева находится и Моздок.

Время от времени вздрагиваем от очередного залпа батареи 21 – см орудий.

В небе кружат несколько «Ме-109» и штурмовик. Со стороны Терека доносится стрельба.

Едем к церкви. Но что с этим селением? Нет дома, который не был бы разрушен, крепко здесь бились, нечего сказать. На одной из улиц слева так и осталось стоять русское противотанковое орудие. Кое-где в домах окна превращены в бойницы. Церковь тоже сильно разрушена. Наш командир оберлейтенант Айк, едущий вместе с нами, кажется, не очень хорошо ориентируется.

Останавливаемся у Терека, потом снова катим к церкви. Здесь надо смотреть в оба – пыль такая, что, не ровен час, отстанешь от остальных.

В конце концов оберлейтенант все же находит дорогу, мы выезжаем из селения и едем вдоль Терека. Примерно 20 километров приходится ехать по отвратительным дорогам, сплошь усаженным кустарником. В одном селении останавливаемся. Здесь относительно мало войск. Чуть дальше по дороге расположился батальон Брузе, они охраняют Моздокский плацдарм. Поблизости враг сосредоточил значительные силы. Завтра группам Гляйза и Зимона предстоит провести там основательную разведку.

В этой же деревеньке мы и остаемся. Наша разведгруппа размещается в какой-то старой развалюхе, где обитают исключительно старики и старухи.

Со стороны Моздокского плацдарма стрельба и разрывы.

Первым делом умываемся с дороги, потом съедаем на ужин бутерброды – хлеб с маслом. Уже около 18 часов, так что успело стемнеть.

Прошлой ночью русские сбросили на это селение около 60 бомб, поэтому всем приказано ночевать в окопах. Я быстро отрываю для себя окопчик, укладываю в него кусок брезента, ложусь и тут же проваливаюсь в сон.

Но вскоре пробуждаюсь – где-то неподалеку рвануло штук 10 бомб. На нас сыплются осколки и комья земли. Поспешно натягиваю на голову одеяло.

Остальную часть ночи спал спокойно, хотя бомбы по-прежнему рвались. Ну и черт с ними, в конце-то концов.

Что же будет завтра?

9 сентября 1942 г

Моздокский плацдарм был создан несколько дней назад. Кроме того, нашим удалось овладеть и переправой через Терек чуть левее. Оба предмостных укрепления, в целом, слабоваты, конечно, и до сих пор никак не удалось их объединить.

Наш полк успел переправиться и даже отбить танковую атаку русских. Потери противника: около 30 подбитых машин.

Наша авиаразведка докладывает о подходе танков и крупных сил противника.

Отныне мы переподчинены командованию батальоном Брузе по всем вопросам проведения разведки.

Вчера, как рассказывают, наши истребители сбили 27 русских самолетов и наши зенитчики еще 10.

Такова обстановка на Моздокском плацдарме.

Подняли нас сегодня около 6 часов утра. Первое, чем мы занялись, так это отловом гусей. Удалось поймать четыре птицы.

Перебираемся вместе с нашей бронемашиной на другую сторону улицы к более приятным людям. Женщина, у которой мы стоим на квартире, имеет большую и просторную кухню. Там мы и отвариваем наших гусей. Час с четвертью спустя они готовы.

Вся наша разведгруппа унтер-офицера Ваака (8 чел.) обедает в полном составе. К великолепному супу съедаем и отварной гусятины с картошкой. Ну совсем как дома. Уже забыл, когда мы как следует ели.

Хочется надеяться, что не в последний раз!

Около 14 часов является унтер-офицер Арндс и приносит обед, шоколад и почту. Я тоже принес две кастрюли гуляша, но его уже никто есть не хочет – все сыты.

После обеда все садимся и читаем.

Около 16 часов ставим варить оставшихся двух гусей. К ужину печем бисквит из яиц по новому рецепту: немного молока, мука, белок и желток 12 битых яиц. Пирожные вышли на славу.

Темнеет, наш радист и водитель К.-Х. Бюсс ловит по рации отличную музыку.

Сегодня все мы заступаем в охранение. В небе постоянный гул русских самолетов, каждую минуту рвутся бомбы. Едва я вышел на улицу, как услышал хорошо знакомый свист. Бросаюсь во двор, хочу спрятаться за машиной, но калитка почему-то не открывается. Пригибаюсь и жду. Страшный бзрыв.

Осматриваюсь. Оказывается, бомба упала в каких-нибудь 25 метрах от меня на другой стороне улицы и в 3 метрах от легковушки нашего командира. Его машину буквально изрешетило осколками, пробит в нескольких местах радиатор и бензопровод, вовсю хлещет вода и бензин.

У Ярмера и Гофмана пробиты канистры с бензином.

Вдоль улицы упало еще несколько 15-кг бомб.

Сменившись с поста, очень рад забраться в свой окопчик.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю