Текст книги "Передовой отряд смерти. Фронтовой дневник разведчика Вермахта 1942-1945"
Автор книги: Вилли Кубек
Жанр:
Биографии и мемуары
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)
11–29 января 1943 г
В первые дни рана моя беспокоит все сильнее и сильнее. Я уже и рукой шевельнуть не могу.
Каждый раз, как приходится вставать с койки, слезы из глаз.
А 13 января стало совсем плохо – температура подскочила до 39,6.
С утра иду в перевязочную, оказывается, вся рана – сплошной гной, даже повязку не отдерешь.
Врач констатировал абсцесс в канале раны, распорядился срочно оперировать. Молодая русская медсестра готовит все необходимое.
Под наркозом врач делает надрез чуть ниже канала раны и перевязывает сам канал и рану, предварительно пропустив резиновый шланг – канюлю.
Очнувшись после наркоза, понимаю, что все позади, боли не чувствую никакой. Врач накладывает тугую повязку.
На следующий день температура спадает. Пять дней хожу на перевязку, процедура весьма болезненная. Каждый раз с облегчением воспринимаю ее завершение.
27 января тугую повязку, наконец, снимают. У раны совершенной другой вид.
Распорядок дня.
Подъем (пробуждение) в 7 утра, приходят медсестры с тазиками для умывания.
В первые дни приходилось умываться с помощью медсестры, потом я уже сам хожу в умывальную.
Затем приносят посуду (ее моют румыны) и завтрак. После этого подметают или делают влажную уборку палаты.
Встаю я обычно ненадолго, в основном лежу. Потом представляется возможность почитать, благо книг здесь достаточно.
Дежурная медсестра всегда занята – перевязки и так далее.
Питание.
Я получаю трехразовое питание. В 8 утра завтрак. Бутерброды хоть и тонкие, но уже намазаны медом или мармеладом – когда как. Я редко съедаю больше двух, от силы трех бутербродов, есть не хочется. В 9 утра приносят еще по бутерброду.
В нашей палате никто не съедает все. Рудольф, этнический немец из Румынии, отдает их румынам – те вечно голодные – в обмен на сигареты.
Обед хороший. Всегда что-нибудь, да оставишь. А иногда и вовсе не притрагиваешься.
На ужин дают опять бутерброды, как и на завтрак, да еще немного колбасы, рыбы или еще чего-нибудь.
Прочее.
Погода мягкая, мороза нет, снега мало. В нашей палате на 25 человек всегда тепло.
Почти все здесь – лежачие, ходячих только несколько человек. Каждое утро обход врача.
Главврач – дока в своей области, день и ночь на ногах, работы невпроворот, сам оперирует, ассистирует ему медсестра.
Постоянно выписывают тех, кто признан пригодным для отправки на транспорте, выписывают и Бартеля. Я пока что не признан пригодным для отправки на транспорте.
Наши вещи, скукожившиеся от сушилок и дезинфекций, мы получаем лишь 29.01.1943, непосредственно перед отправкой в Германию. Все, что мне явно не понадобится, – летнюю форму, куртку на меху, вязаные нижние штаны – я с собой не беру. Мне даже пришлось лежать в коридоре из за большого притока новых раненых. Койки были вполне удобные, мне даже досталось стеганое одеяло. Нижнего белья хватало в обрез – я целых три недели не менял его.
С 29.01 по 2.02.1943 г. мы на санитарном поезде добирались до Швейдница (Силезия).
21.07.1943 года меня признали фронтопригодным и направили в резервные части.
14 апреля 1944 г
Известие о том, что меня переводят на фронт, да еще в родную 13-ю танковую дивизию, было словно гром среди ясного неба. Ведь именно оттуда, с Кавказа, из Шиколы, 26.12.42 г. меня направили на излечение в госпиталь после ранения в плечо, полученного в бою, где нас использовали в качестве пехотинцев.
После 6-месячного пребывания в госпитале в Швейднице, так сказать, в силезском Потсдаме, я, полностью выздоровев, оказался в Майнингене (Тюрингия). После службы в роте выздоравливавших я сначала занимался подготовкой новобранцев, позже выполнял в канцелярии чисто бумажную работу.
С началом весны многих моих товарищей стали отправлять на фронт. Дошла очередь и до меня, собственно, этого следовало ожидать.
Вместе со мной отправке на фронт на транспорте подлежали еще 10 человек и еще 30 человек направили в Италию в 29-ю танковую дивизию своим ходом. Отъезд должен был состояться уже на следующий день, я, в общем-то, довольно быстро настроился на отправку на фронт.
Жаль, конечно, было покидать Зондерхаузен, где я прижился и где мне нравилось. Во всяком случае, там было куда лучше, чем в Майнингене, и природа живописнее, да и вообще.
Здесь, в Зондерхаузене, жилось спокойно, война нас и не касалась.
Непосредственно перед отправкой нас переодели во все новое.
В беготне с обходным листом проходит этот день. Сразу после 18 часов еще раз на прощание решил выйти в город и подышать вольным воздухом.
15 апреля 1944 г
В первой половине дня отправки мы так и не дождались. Так и прослонялись между казармой и штабом. Получили довольствие, прошли палатку окуривания, медицинский осмотр на предмет фронтопригодности, проверку форму одежды. И так до 13 часов. Потом упаковывались – для этих целей нам выдали по 2 бельевых мешка.
Отправил домой небольшую посылку с лишними вещами.
Только собрался выйти втород, как объявили воздушную тревогу! Вот же дьявол! Я за ворота казармы вышел только в 14 часов!
Отоварил свои последние карточки – купил 1 кг белого хлеба, 20 штук булочек, 1 кг сдобы, пол кило галет и 200 г колбасы.
Сухим пайком нам выдали: 2 буханки черного хлеба, 700 г кровяной колбасы и 350 г свиного сала. Это 5-дневная норма.
В общем, жратва заняла целый чемодан.
В дорогу намазал себе 6 штук бутербродов.
16 апреля 1944 г
Подъем в 4.30, сдача двух полученных на время одеял. На завтрак съел кусок сдобы и булочек.
В 5.30 отъезд в Магдебург. В дороге коротаем время за игрой в скат.
Около 10.30 прибытие в Магдебург. Досада какая – дом в двух шагах, а туда ни ногой! В 13 часов выезжаем в Берлин.
Опять эти поезда! Уже третий по счету поезд! Осточертели они уже!
С нетерпением жду, когда прибудем в Берлин. Столько наслушался об этом городе от своих товарищей. Когда мы приехали туда, испытал разочарование, а увидев целые улицы и кварталы разрушенных домов, и вовсе поник. Несчастный Берлин!
Сходим на Потсдамском вокзале. И здесь тоже картина такая же – если еще в нижних этажах бывших роскошных отелей и есть какая-то жизнь, то верхние либо разрушены, либо выгорели. По моим прикидкам, процентов 70 ущерба именно от зажигательных бомб.
Вечер провожу у родственников в Хоэншёнхаузене, там как следует отмываюсь, наедаюсь. Много разговариваем о былых и грядущих днях.
На трамвае без пересадок добираюсь до вокзала Зоо, а оттуда в 1 час ночи отправляется наш поезд на Вену.
17 апреля 1944 г
Фельдфебель Крюгер, унтер-офицер Бенцель и я втроем в купе. Впервые едем на нормальном пассажирском поезде.
Сразу после отправки ложимся спать. Я – на полу. В вагоне очень тепло, даже жарко, но я спал как убитый. Около 6 часов утра проезжаем Бреслау.
Мы проехали через всю Чехословакию и через Брно к 17 часам прибыли на Восточный вокзал Вены.
Сдаем в Арсенале[4]4
Арсенал – в Вене на улице Рингштрассе, первое архитектурное сооружение в историческом стиле. Построено в 1848 году, комплекс зданий в романско-готическом стиле, которые предполагалось использовать как казармы и для производства и хранения оружия, а при необходимости в качестве крепости. Строительство арсенала явилось ответом императора Франца-Иосифа I на революцию 1848 года. В настоящее время здесь размещается научно-исследовательский институт.
[Закрыть] багаж, и в город. Увы, но только до 23 часов.
На Пратере мы разошлись, договорившись о встрече в 23 часа возле Арсенала.
На Пратере царит оживление. Глазею на все подряд, катаюсь в парке на русских горках, посещаю и другие аттракционы.
Время пролетает незаметно, совершенно случайно мы все встречаемся в 22 часа на Пратере, выпиваем по кружке пива – и к Арсеналу. Там еще целый час ждем, пока нам в обмен на солдатские книжки выдадут по паре одеял.
Нас направили в комнату 173, а там уже народу битком.
Духота, трехэтажные койки, теснота, но нам невдомек – устали страшно и засыпаем, едва опустившись на соломенные тюфяки.
18 апреля 1944 г
В 7 утра подъем, забираем багаж и потом на венский фронтовой распределительный пункт.
Сначала идут фельдфебель Крюгер с Мертенсом, а мы дожидаемся их у входа А. Прождали целый час на солнцепеке. Жарко и вдобавок пыльно. Мы не завтракали, даже кофе не пили. И садимся завтракать на свежем воздухе. Еще час, и наш фельдфебель возвращается. Время отъезда так и не определено, нам велено идти в блок 12 Арсенала. Время – 10 часов. До обеда режемся в скат, в этой нашей комнатенке все же как-то уютнее, чем там, где пришлось ночевать.
Во время обеда обхожу Арсенал. Здесь расположены и ремонтные мастерские для танков, автотранспорта и производственные помещения.
Одна из главных функций Арсенала – прием для временного размещения личного состава и дальнейшего его распределения по фронтам.
Знакомлюсь здесь с теми, кто отстал от своих частей, выходя из окружения под Каменец-Подольским, выслушиваю жуткие истории от воевавших на южном участке фронта.
В общем, людям пришлось на своих двоих драпать почем зря через Венгрию и Румынию от наступавших им на пятки русских.
Что происходит? Как такое могло случиться? По-видимому, после прорыва русских на южном направлении там произошла ужасная катастрофа.
Войска Красной армии на обширном участке фронта прорвали нашу оборону и теперь гонят целые наши дивизии на запад. Враг уже на румынской границе, а кое-где успел продвинуться и дальше, в Венгрию.
Ничего себе делишки! [де же, в таком случае, сейчас наша 13-я танковая? Если таковая вообще существует?
Однако в Вене ничего этого не чувствуешь, здесь мы наслаждаемся беспечностью.
Продолжаю свою экскурсию по Арсеналу. Вижу около 30 тяжелых танков типа «Пантера», в основном они здесь по причине поломок двигателей. На одной из машин я насчитал около 20 попаданий снарядов, причем на лобовой броне. Только в одном танке зияла огромная пробоина в башне, чуть пониже орудия. Не пойму, откуда она могла там взяться.
Значит, в Арсенале и ремонтом танков занимаются.
В 14 часов построение, стоим битый час, 1000 без малого человек, все, кому предстоит отправка на фронт.
Поговаривают, что нас дальше повезут на пароходе по Дунаю.
Весь остаток дня, включая вечер, до 24 часов, мы свободны. Выход в город по предъявлении выписки из солдатской книжки, выданной временно взамен забранной для оформления.
Погода великолепная, и я пешком отправляюсь в центр Вены.
Гуляю в парке, потом усаживаюсь на скамейку, откуда открывается чудесный вид на городскую ратушу и здание парламента.
После 19 часов, осмотрев выставку «Наша армия», иду на Пратер. Но там уже в 21.30 все закрывается, жаль, конечно, что так быстро пролетает время.
В 24 часа возвращаюсь в Арсенал, получаю одеяла и укладываюсь спать. Из наших 12 человек только один не явился.
19 апреля 1944 г
Подъем в 7 утра, умывание, завтрак. Немного пишу дневник, а потом до полудня валяюсь на койке. Обед так себе, я его даже не стал есть.
В 14 часов построение, какой-то гауптман выдает три служебных удостоверения. Выходит, на троих человек, значит, по одному удостоверению. Отбытие в 23 часа с Северного вокзала Вены. Пункт назначения: Пшемысл. Не повезло!
Получаем сухой паек из расчета на 3 дня: буханку хлеба, 200 г сливочного масла, банку рыбных консервов и 400 г консервированной колбасы, далее 9 сигарет.
В наших солдатских книжках сделаны соответствующие отметки, и мы на трамвае с багажом едем на расположенный у Пратера Северный вокзал.
Сдаем багаж в камеру хранения и отправляемся в город. Нас четверо: Крюгер, Мертенс, Бенцель и я.
Идем в кафе «Концерт», там серьезная стычка с официантами – все угловые столики, иными словами, лучшие места, видите ли, зарезервированы. Но нам на это наплевать – усаживаемся за понравившийся нам стол, и дело с концом.
Музыка очень приятная, напитки и кондитерские изделия страшно дорогие.
В 22.50 возвращаемся на Северный вокзал, забираем багаж и идем в зал ожидания, где уже полным-полно таких же вояк, как и мы. Представляю, что будет, когда прибудет поезд.
Так и вышло. Поезд был переполнен, и мы, получив официальное подтверждение, что сесть не могли, идем ночевать в солдатскую гостиницу, расположенную в 150 метрах от вокзала. Здесь куда лучше, чем в аналогичных местах, где мне приходилось быть до этого. В столовой яблоку негде упасть, но мы ужинаем. Там даже подают шампанское, вот только денег на него уже нет. Кто мог предполагать, что наша поездка затянется?
Отдав в залог солдатские книжки, получаем по 2 одеяла, и уже к полуночи я сплю, как сурок.
20 апреля 1944 г
В 7 утра нас будит рык дежурного обер-ефрейтора – всем быстро подъем и убираться вон. Можно подумать, что за рычание ему доплачивают. Ничего не поделаешь, встаем, умываемся и снова сдаем багаж на вокзале. До 13.30 свободное время, и я иду в город.
Погода испортилась, а я собирался съездить в Шёнбрунн, вместо этого иду в исторический музей. Большинство наиболее ценных экспонатов снято с экспозиции и надежно укрыто, и все же здесь есть на что посмотреть, например множество предметов культуры Древнего Египта. После музея сходил в кинотеатр короткометражных фильмов, а оттуда на трамвае добрался до Северного вокзала. Съел в столовой Красного Креста тарелку супа.
В 14 часов мы снова в зале ожидания, становимся в очередь. Давка ужасная. Примерно в 14.30 объявляют посадку на поезд.
Быстро рассовав свой багаж, садимся играть в скат. Поезд следует через Брно и Бреслау, где нам уже приходилось проезжать всего три дня назад.
21 апреля 1944 г
Около часа ночи прибытие в Бреслау, мы сразу же идем в зал ожидания служащих вермахта.
Сажусь записать кое-что в свой дневничок, но при этом засыпаю. Устал ужасно, поэтому устраиваю из скамеек нечто вроде лежбища. И, подложив под себя одеяла и брезент, прекрасно сплю с 3 до 7 часов. Если устал, все равно где спать.
Умываться приходится топать до солдатской гостиницы, расположенной в полукилометре. Причем там даже есть горячая вода. После завтрака вновь усаживаюсь за дневник. В 10.30 выезжаем из Бреслау на переполненном пассажирском поезде. Нам повезло – удалось раздобыть сидячие места.
С полудня и до 17 часов режемся в скат, я вполне недурно освоил эту игру.
Погода отвратительная. Около 19 часов прибываем в Краков. Поев супа в столовой Красного Креста, размещаемся на ночлег в солдатской гостинице. Около 21 часа ложусь спать.
22 апреля 1944 г
Неделю в пути, а доехали всего-то до Кракова.
Когда же мы доберемся до своих? Русские сейчас доставляют немало головной боли нашим штабистам – за март прорван весь южный фронт!
Около 7 подъем. Умывальники находятся во дворе. Я быстро одеваюсь, умываюсь. Завтракаем в саду гостиницы. Около 9.30 предстоит ехать дальше.
Немногие отведенные для вермахта вагоны забиты битком.
Устраиваю себе место для сидения в проходе вагона. Два часа спустя занимаю настоящее место для сидения.
До самого Пшемысла, то есть до 15 часов, сражаемся в скат.
Сходим на Северном вокзале и тут же направляемся на Западный, до него минут 20 ходу. Багаж отвозят на тележке носильщики – польские мальчишки, чумазые, оборванные, прямо-таки дерутся за право перевезти багаж прибывающих военных.
На Западном вокзале отправляемся ночевать в то самое заведение, которое я помню еще с поездки в отпуск из России после первого ранения в октябре 1942 года.
В «Блоке 8» получаем места в грязном помещении на 50 двухэтажных коек. Здесь, как и во всех подобных местах, противно. Мне казалось, что за прошедшие без малого два года здесь все же наведут мало-мальский порядок.
Мы умылись с дороги, и тут как раз подошло время ужина.
В расположенной неподалеку, метрах в 150, солдатской гостинице по карточкам за 1 рейхсмарку можно получить ужин, кружку пива и шнапс. Правда, вот только нужно постоять в очереди человек на 150. Но мы выдерживаем.
Еда первосортная: картофель с подливой и тушеными овощами, пудинг, пиво и шнапс.
После ужина до 22 часов играем в скат, после ложимся спать.
Подкладываю под себя на соломенный тюфяк кусок брезента, накрываюсь одеялом и шинелью. Не удивлюсь, если выйду из этого заведения завшивленным.
Когда нам ехать дальше в Галац, в Румынию, неизвестно. Хочется надеяться, что надолго мы здесь не задержимся.
Но мы, добираясь из Зондерхаузена на фронт в свою 13-ю танковую дивизию, застряли в этом Пшемысле на целых восемь дней!
Воскресенье 23 апреля 1944 г. – воскресенье 30 апреля 1944 г
Прибытие.
При прибытии с фронта в солдатские гостиницы на ночлег пускают лишь по предъявлении справки о том, что ты прошел дезинсекцию. Если же возвращаешься из Германии – будь добр явиться и доложить о прибытии в барак для приезжающих. К отпускному свидетельству или командировочному удостоверению прикрепляют синий листок о прибытии с индексом «А», «Б» или «АБ». Потом тебе укажут, где и в каком бараке разместишься.
Размещение.
В общем и целом здесь ничего не изменилось в лучшую сторону со времени моего первого пребывания здесь. А ведь, если постараться, можно было бы создать здесь сносные условия. Но, судя по всему, здесь пальцем о палец никто не желает ударить. В помещении находятся 50 человек, двухэтажные койки – словом, свинарник. Багаж ставят прямо на койку. Каждое утро я сворачиваю брезент, складываю шинель и одеяло и ухожу. Вообще, стараюсь быть здесь как можно меньше – прихожу только, чтобы переспать ночь.
Построение.
Как уже неоднократно объявляли по громкоговорителю, на построение являться без багажа в 6, 8, 14 и 16 часов. Иногда за день бывает только одно построение, иногда вообще не бывает. Впрочем, меня лично это особенно никогда не интересовало. Пока что я не видел здесь, чтобы кого-нибудь отправляли на транспорте. В основном здесь занимаются формированием подразделений – рот, которые будут расквартированы либо в городе, либо в пределах 10-километровой зоны. Обычно такую роту собирают за пару часов, а еще пару часов спустя она уже марширует в пункт назначения. И всегда в этом лагере остается человек 200, которых пока еще никуда недели.
Мы никоим образом не собирались сачковать или умышленно задержаться здесь, напротив, мы как можно скорее хотели добраться к себе в дивизию, поэтому даже багаж не распаковывали, чтобы в любую минуту быть готовыми отправиться на расположенный тут же неподалеку вокзал и укатить куда положено.
Питание.
Раз в 2–3 дня нам выдают довольствие сухим пайком. Если повезет, получишь сразу, но чаще приходится выстаивать в очереди.
Две сестры согласно списку и по предъявлении соответствующей карточки выдают тебе жестяной номерок, а уже по предъявлении номерка ты рядом получаешь довольствие.
Норма на 2 дня: 1 буханка хлеба, 120 г сливочного масла или свиного жира, 300 г колбасы и 5 сигарет.
После получения довольствия ты, проштемпелевав карточку, имеешь право в день получить еще 8 сигарет, но уже за деньги. Естественно, все этим правом пользуются. Но и здесь требуется выстоять очередь.
Дополнительное питание.
В «Блоке 4» всегда неплохой суп, причем весь день. Как правило, из лапши и с пшенной кашей.
Обычно часов в 9 утра съедаю тарелку супа. Там можно получить и кофе. Дополнительные порции бесплатно.
Солдатская гостиница – примерное описание.
Обычно размещаются они в средних размеров зданиях. Персонал – около 10 человек сестер, 5 официанток-полек, да еще пара человек рядового состава для обслуживания офицеров. Столовая на 150 мест. Есть и комната для игры на музыкальных инструментах (на 20 человек), где стоит пианино, можно взять и скрипку. Комната для чтения и написания писем – на 25 человек.
Книги выдают чаще всего сестры. Есть и помещение, где стоит теннисный стол.
Выдача пищи.
За едой приходится выстаивать в очереди, обычно от 30 минут до часу, а в обед и того больше. Гостиница открывается в 8 утра. За 50 пфеннигов тебе дают: 2 бутерброда с мармеладом или сливочным маслом, чашку кофе – все это берешь у окошка выдачи, так что и здесь очередь.
После того как все позавтракали, это бывает часов в 10 утра, кое-кто уже занимает очередь на обед – его выдают в 11 утра.
Сестра при условии штемпеля в проездных документах выдает порцию еды и номерок на пиво. Все это за 1 рейхсмарку.
Обед подают на столы официантки, это же касается и пива.
За место приходится сражаться – ежедневно выдается 1500–2000 порций, а мест в зале всего 150. Едва доедает один, как другой с нетерпением ждет, пока освободится место.
Музыкальное сопровождение осуществляется через вывешенный здесь же репродуктор, откуда раздается иногда жуткий треск. Обед можно получить до 14 часов.
Ужин.
И снова очередь – сначала тебе предстоит за деньги (50 пфеннигов) получить карточку, а потом выстаивать вторую очередь у окна раздачи.
Раздача ужина начинается с 16 часов. 2 бутерброда с мармеладом или сливочным маслом – стоимость 1 рейхсмарка.
После ужина до 22 часов за 25 пфеннигов можно получить рюмку шнапса.
Распорядок дня.
Обычно я встаю в половине восьмого, и уже в девятом часу я готов – умылся, побрился, успел даже свернуть одеяло, позавтракать. После этого либо возвращаюсь на весь день в спальное помещение полежать, либо иду в читальню, либо отправляюсь пройтись по территории, а иногда, вопреки запретам, и за территорию. Возвращаюсь примерно в 13.30. Потом сажусь и наблюдаю, как наши бойцы чистят сапоги или поедают продающиеся тут же у входа пирожные.
Местные мальчишки, промышляющие чисткой сапог наших военных, зарабатывают неплохие деньги. Почистить сапоги стоит от 3 до 5 рейхсмарок или 6 сигарет – на усмотрение владельца сапог.
Идешь по улице, и на тебя буквально налетают женщины, дети, да и мужчины тоже с просьбой купить у них пироги – посыпанную сахарной пудрой выпечку из пшеничной муки с начинкой из варенья.
Между 12 и 14 часами я обедаю в солдатской гостинице. После обеда ухожу в город и возвращаюсь примерно в 21 час.
Около 22 часов или чуть позже ложусь спать.
Город Пшемысл.
В этом городе около 50 тысяч жителей. Сам Пшемысл поделен на две части протекающей здесь рекой Сан. Южная часть города расположена у подножия горы, вообще Пшемысл со всех сторон окружают горы высотой до 150 метров. Часть кварталов разрушена до основания, и даже уцелевшие дома несут на себе следы войны.
Черный рынок процветает, дороговизна ужасающая. Расческа – 15–30 рейхсмарок, ручка с пером – 50 рейхсмарок, 1 кг картошки – 1–3 рейхсмарки, 2 сигареты – 1 рейхсмарка, пачка табаку – 10 рейхсмарок. А уж об одежде и говорить нечего – цены воистину чудовищные.
Защитные сооружения в Пшемысле.
Внутреннее кольцо обороны города времен Первой мировой войны хорошо сохранилось. Даже при нынешней технике эти сооружения просто так с ходу не возьмешь.
Оборонительные сооружения эшелонированы в глубину. Это мощные бетонные бункеры, заглубленные метра на 2 в землю, куда помещается не меньше батальона солдат.
Внешнее кольцо обороны пролегает в 20–30 километрах от города.
В Первую мировую войну город в течение целого года удерживали около 200 тысяч русских солдат. Горные укрепления дают возможность обозревать всю прилегающую местность.
А вид с гор весьма живописный. И сегодня можно заметить немало свидетельств прошлой войны – артиллерийских дуэлей, все вокруг изрыто поросшими травой воронками.
Сколько же труда и средств было вложено для возведения всех этих мощнейших укреплений. Сегодня эти горные укрепления – излюбленное место вылазок горожан.
Достопримечательности.
Таковых в Пшемысле не очень много. Что же касается развлечений, увеселительные заведения можно по пальцам перечесть. Два кинотеатра, где один и тот же фильм крутят по целой неделе. Есть несколько ресторанчиков для нас, немцев, но там по вечерам яблоку негде упасть. Лично я туда не ходок, сходил раз и пришел к выводу, что в нашей солдатской гостинице еда куда лучше.
В городе полно военных.
Цель моих прогулок – обычно парк у бастиона. Прекрасные виды на окружающую местность, красивые аллеи, удобные скамейки, толпы гуляющих – все это привлекает меня.
Между северной частью города и Западным вокзалом оживленное движение транспорта. Гужевые повозки, перевозчики багажа– в основном мальчишки, перевезут самый тяжелый багаж куда угодно. Цена 1,5–2 рейхсмарки в зависимости от числа мест багажа.