Текст книги "P.S Сводные (СИ)"

Автор книги: Виктория Вашингтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

16

– Продала бы душу дьяволу, чтобы посмотреть, как ты танцуешь этот вальс с Демьяном, – смеется Вася.

Набрала её сразу, как закончился семейный ужин. Продержалась я молодцом, но поделиться с кем-то необходимо, потому что нервы на пределе. Каждый раз уговариваю себя, что тот случай год назад между мной и Шмелёвым не значил для меня ровным счетом ничего. И так ведь, чёрт возьми, и должно быть! Только вот после каждой нашей встречи в голове всплывает тот вечер. Неприятное чувство, будто мной попользовались и выбросили тут же. Противно, ей-богу. Возможно, именно поэтому до сих пор ёкает каждый раз?

– О нет! – наигранно восклицает подруга. – Ты только представь, какое лицо было бы у Ромы! Очешуеть! Зря ты отказалась! Она будто передает мне заряд своего отличного настроение через десятки километров. Её особая тактика – поддерживать, отвлекая от волнующей проблемы. И работает, признаться честно, на ура. – О чём ты только думаешь, – закатываю глаза и невольно улыбаюсь. – Мне достаточно одного танца с ним – впечатлений на год вперёд, – придаю голосу саркастический оттенок.

– До сих пор жалею, что так и не увидела этого вживую, – печалится Василиса. – Обязательно найду когда-нибудь это видео.

Никак не комментирую, просто смеюсь. Причина, по которой Вася не пришла на тот выпускной – Золоторёв. Целый год прошёл с тех пор, как он стал закрытой темой и за это время ничего в этом плане не изменилось.

Правда, многое изменилось в личной жизни Васи. Она продолжила общение со своим соседом – Антоном. И, на моё огромное удивление, всё начало вытекать во что-то серьеёное. Долгое время доверие к нему с моей стороны было на нуле. Да какой там… Ниже, гораздо ниже.

Была убеждена, что он не просто так трётся с Васей, а для вполне очевидных целей. Но шли месяца, а они так и продолжали гулять вместе практически каждый день, он помогал ей во всём, чем требовалось, и мои подозрения постепенно начали пропадать.

Первые полгода они гуляли исключительно держась за руку, лишь потом он позволил себе первый поцелуй. Собственно, на сегодняшний день дальше они и не продвинулись. Вася в этом плане правильная и хотела дождаться совершеннолетия, а Антон никак не торопил её. Даже намёками не напрягал. Наверное, этим и подкупил моё доверие и спокойствие.

Казалось с ним Васька могла стать счастливой. И вроде так и есть, но на днях мы гуляли по городу и наткнулись на Золоторёва. Он тоже гулял по набережной. Не один, а с девушкой. Они лишь встретились взглядами на несколько секунд, да и Вася первая отвела глаза в другую сторону и прошла мимо… Вот только ночью того дня она

осталась у меня с ночёвкой, и полночи прорыдала на моих коленях. Мы молчали, я поглаживала её по спине и тишину комнаты разбавляли лишь её надрывистые всхлипывания.

– Так говоришь, придёт посмотреть на тебя? – спрашивает она.

– Не на меня, – твердо заявляю. – В целом на последний звонок.

– Ну да, – усмехается Вася с уловимой иронией в голосе. – Он ведь никогда не видел, как проходит данное мероприятие.

– Прекрати, – вздыхаю и закатываю глаза. – Может, хочет увидеть учителей или кого-то из знакомых. – Ладно, – сжаливается она надо мной. – А Роман наш что? Звонил, писал? – Куда без него? – смеюсь. – Решил покорить меня необычными свиданиями. Сегодня приглашал в планетарий.

– Разве это необычное место для свидания? – удивляется подруга.

– Для двадцать первого века – более чем. Я ни разу в жизни не была в планетарии.

– Так нужно было соглашаться, – подстрекает она.

– Сегодня же Софе полгода, – напоминаю причину моего отказа. – Ну да, точно, – уверена, она активно махает утвердительно головой. – А вчера, когда он звал тебя кататься на лошадях у тебя тоже был прекрасный повод – Софии было пять месяцев и тридцать дней, да? – Вась, – тяну её имя. – Ты же знаешь моё отношение к таким, как Рома. Слишком смазливый, спортивный и общительный. Ну соглашусь я и что? На сколько его внимания потом хватит? На недельку, чтобы потешить своё самолюбие? Ему просто нравится добиваться, пока я не отвечаю взаимностью.

– У тебя предвзятое отношение ко всем парням вокруг, – Вася говорит чистую правду, которую я не готова признать. – Нужно хоть немного доверять людям. Может, паренёк и правда втрескался по уши?

– Не думаю, – вдыхаю. – Да и ладно, через час репетиция – там и увидимся.

Прощаюсь с подругой и кладу трубку.

Следующие дни летят ещё быстрее. Проходит последний звонок, следом волнительный выпускной, а затем и длинная череда сложных вступительных экзаменов. К слову, Демьян не появляется ни на одном из этих событий и неожиданно для самой себя, которая ничего и не ждала, это болезненно ранит. В очередной раз.

17

– Не может быть, – по моим глазам непроизвольно текут слёзы. – Просто не может быть! – повышаю голос и едва не начинаю кричать на ничем неповинного человека.

– Сияна, я понимаю, что она для тебя, как мать, но утешить мне нечем. Ничего не изменится и тебе нужно принять факт, как данность, – мужчина оставляет последнее слово за собой и уходит, тихо хлопнув за собой дверью танцевальной студии.

Его сравнение моего тренера по танцам с родной матерью больно кольнуло в области сердца. Маша за последние два года стала для меня роднее матери, которая так и не удосужилась выделить время для встречи. Слишком занятая и погруженная в работу. Хотя, главной причиной она выделяла совсем другое – разные города. Ведь так сложно, чёрт возьми, купить билеты и провести в дороге пять часов. И мне ничего не стоило сделать всё самой, пойти навстречу, но прекрасно осознавала – меня никто там не ждёт. Так постепенно и опускаются руки.

Вглядываюсь в собственное отражение в зеркале на всю стену. Потёки туши под глазами и на щеках – ни черта не водостойкая, очередное наглое вранье! Беспомощность стискивает горло и удушает. Желание что-то сделать, чтобы исправить положение, оглушает своей силой, но оно такое бесполезное в сложившейся ситуации, что становится невыносимо тошно.

Слёз давно нет, но они отчего-то безустанно продолжают катиться по щекам – уже даже не ощущаю их, а сначала они обжигали щёки и шею. Провожу ладонью по стене, выкрашенной в небесно-голубой цвет и, невольно всхлипывая, присаживаюсь на корточки и завожусь новым приступом истерики, сжимая собственные ноги и утыкаясь лицом в колени.

Будто слёзы могут помочь хоть чем-то. После них единственный результат – жуткая головная боль и апатия.

Но и сил остановиться и взять себя в руки не нахожу. Нет их, совсем нет.

«Никогда больше не сможет танцевать и преподавать» – снова и снова проносится в моей голове, словно выстрелом в упор – беспощадным и убийственным. Перед глазами проносится всё детство, которое я мечтала заниматься танцами и бесконечные года, за которые я не могла найти контакт ни с одним тренером. Не знаю, почему, но получалось именно так. У меня был свой подход к танцу, абсолютно индивидуальное виденье и чувство музыки. Было самым важным, чтобы во мне не душили эту индивидуальность. Вот только выходило наоборот – абсолютно каждый новый тренер пытался в меня, словно в губку, впитать свой подход, свой стиль, свое чувство такта.

Маша стала первой, кто разглядел во мне индивидуальность и нашла в себе силы найти такой подход, чтобы не душить её, а наоборот развивать и направлять в правильное русло.

Её травма отозвалась во мне такой болью, будто вовсе не она попала в автомобильную аварию, а я сама. Помню, как она радовалась подарку собственного мужа. Машину он подарил, как только она удачно сдала на права – готовилась целый год, перед тем, как пойти в автошколу и не зря. Она всегда добивалась поставленных целей своим усердством. Более целеустремлённого человека мне не приходилось встречать.

И мне хотелось винить всех на свете: бухого в стельку придурка, севшего за руль и влетевшего в её машину на полной скорости, мужа, который подарил ей злополучный подарок, человека, что вообще придумал автомобили. Весь мир. Казалось, что он ополчился против меня, и я не в силах выдержать его напора.

Сердце болезненно сжималось, стоило лишь подумать, каково ей. После длительной реабилитации Маша до сих пор восстанавливается в больнице, а я так и не решилась прийти к ней, после того, как она пришла в сознание – до этого буквально ночевала в её палате, пока позволяли добрые медсестры.

На её лице появились шрамы. Не много, не страшно, но останутся навсегда и будут постоянным напоминанием того страшного дня.

Ей предстоит сложный курс, чтобы снова начать нормально передвигаться на ногах – они пострадали больше всего. Гарантии, что она будет ходить стопроцентные. И точно такие же гарантии на то, что к танцам она не сможет вернуться никогда, потому что настолько восстановиться не сможет.

В голове болезненно пролетают воспоминания о всех наших посиделках и душевных разговорах. Становится слишком душно. Удушающе. Столько стремления и целей стёрлись в порошок в один день из-за какого-то конченого урода. Впиваюсь ногтями в собственную ладонь едва не до крови. С сегодняшнего дня студия больше не принадлежит ей. Договор аренды расторгнут, и это моя последняя возможность побывать в помещении, которое подарило мне самые сильные навыки, эмоции и цели. Страшнее всего даже не это – студию можно поменять и привыкнуть к другой, а вот тренера нет. Уже сейчас прекрасно понимаю, что без Машиного участия ставлю на себе крест. Без неё не получится – она залог всех моих успехов. Все достижения – заслуга её стараний надо мной.

Так хочу проведать её… Наверняка она безумно расстраивается и не понимает, почему я не прихожу навещать, как остальные девчонки из студии. А я и представить не могу, как зайду к ней и смогу что-то сказать. Невозможно. Мне нужно время, чтобы набраться сил и смелости. Сейчас я полностью слаба и истощена. Не смогу. Просто не смогу.

18

– Ты совсем грустная сегодня, – Рома догоняет меня в коридоре и шутливо толкает в бок. – Погода отвратительная, – перекладываю вину на дождь, что усердно отбивает свой ритм за окном. Мне не хочется погружать его во все те заморочки, что крутятся в моей голове. С такими заморочками любой здоровый человек сам себе психом покажется. Облизываю пересохшие губы и тяну их в неискренней улыбке, чтобы хоть как-то унять его беспокойство.

– Ты сегодня вечером занята? – спрашивает он и, кажется, со школьной скамьи я слышу эту фразу в миллионный раз. Он утверждает, что поступил именно в этот университет вовсе не из-за меня, а потому что ему нравится здесь. Ха. Любой дурак знает, что в нашем универе спортивные факультеты не имеют такого веса, как в тех, куда Рома так же без проблем мог поступить. Зря он. Образование – это залог в будущее, и с его данными этот залог мог быть в сотню раз весомее. – Не знаю, – пожимаю плечами.

Обычно сказала бы, что иду на тренировку, но уже идёт второй месяц с тех пор, как я танцевала последний раз. Последнее занятие с Машей. С тех пор ни разу не смогла себя заставить, хотя пыталась… Тело будто стало чужим и перестало слушаться.

– После занятий погуляю с Софией, а потом свободна, – даю Роме зеленый свет, и он счастливо улыбается.

Наши отношения повисли в воздухе передружбы-недоотношений. Мы находимся на грани и для её преодоления достаточно малейшего знака с моей стороны. Вроде и комфортно, что всё зависит от меня, но и то, что Рома не начинает из-за этого других отношений – не совсем правильно. – Можем на набережную сгонять сегодня, – сияет своей белозубой улыбкой. – Там заезд устраивают – должно быть весело. Заеду за тобой в семь? – Если не будешь гнать так, как в прошлый раз, то да, – подстрекаю его и он, ухмыльнувшись, идёт на такие жертвы. – Позову ещё Васю с Антоном. – Кажется, ему вообще не заходит такой движ, – Рома закидывает руку мне на плечо, пока мы идём по коридору университета. – Он ску-у-у-чный.

Закатываю глаза и качаю головой.

– Думаю, так и есть, – нехотя соглашаюсь. – Поэтому нужно хоть иногда выгуливать нашу взрывную Васю, иначе она зачахнет.

Подруга начала самую настоящую семейную жизнь, и с того самого момента наши жизни начали заметно меняться. Ещё не могла понять своего отношения к произошедшему. Была рада за неё, но мне конкретно не хватало нашего постоянного общения.

По-прежнему могла позвонить ей в любой момент, но теперь приходилось сто раз подумать, достаточно ли важный повод для звонка, чтобы ненароком не испортить их с Антоном планы.

И её походы ко мне в гости по понятным причинам сократились. Может, полностью я смогу понять всё это, когда сама наступлю на такие же грабли? Пока мне до безумия не хватает лучшей подруги.

– Как они вообще сошлись? – удивляется Рома.

Никак не комментирую. Антон раньше был более лёгким на подъём, а теперь стал сдержаннее. Возможно, на них и правда сказывается совместная жизнь – притирка и прочие дела. Ощущаю, что обстановка накаляется, и тут же возникает желание поднять взгляд – верный знак, что Он поблизости.

Чертыхаюсь. Где были мои мозги, когда выбирала университет? Ведь тоже выбор был не на одном зациклен. И стоит это того, что теперь каждый день натыкаюсь на него в коридорах и делаю вид, что мы совершенно чужие люди? Словно с головой вернулась в школьные будни – там тоже в каждом дне присутствовал Демьян. По сути, так и есть – мы чужие. Он лишь считается моим сводным братом, но всё наше скудное общение сводится лишь к набору минимальных, банальных фраз, которыми обмениваемся во время семейных ужинов.

Мы смотрим на друг друга одновременно, и вокруг будто мгновенно все воспламеняется. «Ну сколько можно?» – мысленно спрашиваю сама у себя.

Он первым переводит своё внимания на друзей, в компании которых стоит, и я следую его примеру, полностью возвращая своё внимание Ромке.

В эту самую секунду даже предположить не могу, как сильно сегодняшний вечер повлияет на мою жизнь и какую безумную цепочку событий запустит. К счастью, или к горю – никогда не смогу ответить себе на этот вопрос.

19

– Так не честно, Вась, – кручусь у зеркала, поочерёдно прикладывая две толстовки к своей груди и зажимая телефон между плечом и ухом.

– Прости, – виновато тянет она. —Может, в следующий раз. Антон только с работы и очень устал.

Почему-то сейчас особенно ощущается, что между нами выросла стена и имя ей – Антон. За этот месяц Вася не смогла прийти ко мне в гости ни одного раза, и от этого становится обидно. Конечно, можно понять всё – отношения, притирка. Но ведь совсем не значит, что можно полностью забывать всех остальных друзей и растворяться в одном человеке.

– Ну, да, в следующий раз, – улыбаюсь и хмыкаю. – Кажется, это уже двадцатый по счету «следующий раз» и снова неудачный. Что ж, хорошего семейного вечера.

Совсем не хочу её задеть, но внутри меня сейчас много затаившейся обиды, и она диктует, что говорить и как реагировать.

– Спасибо, и тебе удачно провести время, – тепло отзывается она, будто совсем не замечает сарказма в моём голосе.

Задевает ещё сильнее и тут же слышу короткие гудки – Василиса кладёт трубку первой. Тяжело вздыхаю и больше не высматриваюсь в зеркало, выбирая какая толстовка больше подходит к джинсам. Надеваю ту, что держу в руках и нервно расчёсываю волосы. Желания краситься из-за испорченного настроение никакого нет, и так сойдет.

– Будь осторожна, пожалуйста, – просит Карина, стоит мне лишь спуститься на первый этаж. – Что не почитаю новости – так аж плохо становится. Куда только мир катится?

– Не переживай, – с улыбкой подхожу к ней и ободрительно сжимаю её плечо, а после целую в нос Софию, которая беснуется у Карины на руках. Такая взрослая уже, а с рук не согнать. – Буду поздно, но цела и невредима.

– А не замёрзнешь в одной толстовке? По вечерам уже прохладно, – продолжает тараторить она, окидывая меня беспокойным взглядом.

– Карина, – тяну губы в теплой улыбке. – Мне же не пять лет.

– Ладно-ладно, – отвечает тем же. – Иди, а то тебя уже, наверное, твой Ромка заждался, – указывает взглядом в окно, где за забором видно его машину.

Рома и правда, как всегда, очень пунктуален, поэтому мне приходится быстро всунуть ноги в кроссовки и выйти из дома.

– Мог набрать, я бы поторопилась, – заявляю, присаживаясь на переднее пассажирское сидение.

– Да ладно, – махает рукой, и приблизившись ко мне, оставляет поцелуй на щеке. – Мне несложно подождать.

Он уверено ведёт машину – купил её не так давно и очень задорого, поэтому относится к ней с особым трепетом и осторожностью.

– За Васей заезжать не нужно, – вспоминаю я, когда Рома включает поворотник, чтобы заехать на её улицу.

– Не удивлен, – пожимает плечами и больше никак не комментирует. Видимо, у меня чётко написано на лице, насколько сильно цепляет поведение подруги.

Мы добираемся в место назначения, когда веселье уже в самом разгаре.

Толпа людей и довольных возгласов. Здесь всегда собираются мотоциклисты, и устраивают незаконные гонки ближе к ночи. Наверное, поэтому место и стало таким популярным – здесь можно встретить едва не всех своих однокурсников поголовно. Половина университета точно насчитается, поэтому многие лица кажутся знакомыми.

– Пойдем, с другом познакомлю, – говорит Рома и тянет меня за руку в самый эпицентр событий.

Огромное скопление байкеров и многие из них выглядят соответствующее. Я бы даже сказала устрашающе: кожаная одежда, поджарое крупное телосложение, тяжелый взгляд и грубая мужская борода. Другие, наоборот, совершенно обычные на первый взгляд.

Ромка подходит как раз к одному из тех, кто сразу ассоциируется с настоящим байкером. Тянет ему руку для рукопожатия, а я стою рядом и молчу, внимательно наблюдая за происходящим. Даже ладонь у него такая, словно приложи он немного усилий, может вот так одним сжатием переломать Роме кисть.

Не понимаю, откуда в голове вообще берутся такие мысли? Они же, по Ромкиным словам, друзья. Тем не менее этот мужчина вселяет в меня немного паники.

Пока в голове крутятся дурные мысли, буквально ухожу в себя и не замечаю ничего происходящего вокруг.

– Сияна, что случилось? – Рома дёргает меня за плечо.

– А? – резко кидаю на него взгляд. – Ничего, просто задумалась.

Он понимающе кивает и тянет губы в улыбке – ему не привыкать, я часто могу подвиснуть, размышляя о чём-то.

– Так вот, Сияна, это Джек, – представляет он мне своего друга, и видимо не в первый раз.

– Странное имя, – тут же подмечаю. – Или это кличка?

Понятное дело, что второе. Просто совсем не возникает желания тянуть ему руку для рукопожатия. Мою он точно способен без усилий переломать.

– Имя, – твёрдо заявляет новый знакомый, без тени улыбки на губах.

Ну да, конечно. Разбирать, в какие моменты мне на уши пытаются повесить лапшу, могу безошибочно. Сейчас он именно это и сделал.

Отвлекает моё внимание от их беседы звук ещё одного подъехавшего мотоцикла. Сразу цепляюсь за фигуру парня, управляющего им, потому что она кажется смутно знакомой.

Ощущаю удар под дых, когда парень снимает шлем. Конечно же, чёрт возьми, Демьян Шмелёв собственной персоной. Откуда только у него мотоцикл? Карина ничего не рассказывала.

20

Всё вокруг перестаёт существовать на мгновение, когда я узнаю Демьяна.

Хочется спрятаться за чей-то спиной, чтобы он не увидел меня.

Конечно, бояться нечего – Карина с отцом точно не будут читать мне нотации за то, в какой компании я провожу свободное время. К счастью, я уже достаточно взрослая, чтобы принимать решения самостоятельно.

Но желание провалиться под землю возникает не по этой причине. Скорее, из-за самого присутствия Демьяна. Поэтому тут же глушу в себе глупый порыв, гордо расправляю плечи, и именно в этот момент наши с ними взгляды встречаются. Мой уверенный и его будоражащий, который стремительно окидывает моё тело с ног до головы.

На его губах лёгкая усмешка, но глаза не выражают абсолютно ничего – как всегда, полное безразличие.

Демьяна сразу окружают друзья, да и девчонки не знают, куда деться, стараясь показать себя ему с лучшей стороны. Аж смотреть противно.

– Сияна, в каких облаках ты летаешь? – в очередной раз спрашивает Ромка, растягивая губы в милой улыбке.

К счастью, он не успевает проследить за моим взглядом, потому что я тут же его перевожу и внимательно вглядываюсь в его глаза.

– Кто знает, – пожимаю губами и загадочно улыбаюсь.

– Твоя девушка, да? – подаёт голос устрашающий «друг» Ромы и обводит меня липким взглядом.

– Подруга, – он отвечает сам и мне не приходится вставлять свои пять копеек, прочерчивая эту линию между нами.

Только вот вопреки собственным словам его ладонь в эту секунду ложится на мою талию.

Не вижу в жесте ничего противозаконного, но именно сейчас кажется, что им Ромка пытается опровергнуть собственные слова. Мне это совсем не нравится, поэтому спустя мгновение мягко отстраняюсь от него.

Кажется, он понимает без слов и виновато улыбается, вглядываясь в мои глаза.

– Привет, – вздрагиваю от голоса Демьяна, который из ниоткуда звучит рядом со мной.

Потом фокусирую на нём взгляд. Его приветствие адресовано тем, в чьей компании я стою, не мне лично.

Байкеру, с которым меня познакомил Рома он даже жмёт руку, при том, что новый знакомый первый протягивает свою ладонь.

Перекидывается парочкой недлительных, обыденных фраз, а потом переводит взгляд на меня. Смотрит настолько пронзительно, что сердце уходит в пятки, а я нервно сглатываю.

Не знаю, почему так смотрит, но, пожалуй, соглашусь с ним – не совсем подходящая компания для меня. В ней я не ощущаю себя защищённой, наоборот, невольно готовлю себя к тому, чтобы в любую секунду начать обороняться.

– Нужно поговорить, – ошарашивает Демьян, неожиданно обращаясь к мне.

Что? О чём мы можем говорить? По-моему, все общие темы для разговоров закончились у нас давным-давно и абсолютно полностью.

Тем не менее я одобрительно киваю головой и с радостью отхожу с ним от компании, что кажется мне совершенно неуютной.

– Как только тебя сюда занесло? – вопросительно смотрит на меня, а я скрещиваю руки на груди.

– Уверена, что не должна отчитываться перед тобой, – парирую уверенным взглядом.

– Я не прошу отчитываться, – устало закатывает глаза. – Просто не знал, что ты бываешь в таких компаниях, – бросает взгляд на ребят, с которыми минуту назад вёл беседу.

Ловлю глазами то, что Рома внимательно наблюдает за мной и Демьяном. Очевидно не понимает, что такому, как он, могло понадобиться от меня. Да что там, я тоже совсем не понимаю.

Правда, Рома не знает о том, что мама Демьяна – это жена моего отца. И соответственно даже не догадывается, что у нас с ним есть общая кровная сестра.

– Я тоже не знала, что ты увлекаешься таким, – киваю в сторону его байка. – Это нормально для людей, которые совершенно не интересуются жизнями друг друга, понимаешь?

Он лишь усмехается.

– Ладно, не для препирательств тебя позвал, – его голос становится твёрже. – Мне нужна твоя помощь.

– Какая такая «помощь»? – ошарашено моргаю глазами в полном недоумении.

Думаю, морально я готова ко многому, но точно не к тому, что Демьян Шмелёв снова обратится ко мне за помощью.

И по его взгляду можно сразу понять, что в этот раз разговор явно идёт не о том, чтобы станцевать с ним вальс. Что-то более масштабное и серьёзное.

Но даже это осознание не помогает подготовиться к тому, что слышу в следующую секунду.

– Притворись моей девушкой, Сияна, – его голос звучит непоколебимо, а я прирастаю к земле, словно вкопанная.

Хочется прочистить уши, протереть глаза и защипать себя, чтобы убедиться в реальности происходящего.