Текст книги "Триста лет тому назад... (СИ)"
Автор книги: Виктория Максимова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)
Тем временем в зал несторойным шагом ввалилась мужская компания, Хай Чу внутренне напрягся, хотя компания изо всех сил старалась делать вид, что им дела нет для китайца, но получалось у них плохо, по крайней мере с точки зрения Хай Чу. Тело продолжало поглощать кашу из сомнительно мытой миски, а сознание уже летело в сторону группы европейцев оккупировавших центральный стол. Это они представляли что так контролируют ситуацию, Хай Чу мысленно покачал головой, даже самый нерадивый из его учеников, нашел бы от шести пунктов ущербности такого положения....
Тем временем за столом шел бурный разговор, сознанию мастера потребовались доли секунды, чтобы уловить суть.
Как и предвиделось разговор шел о нем, Хай Чу, но к затаенной обиде мастера, не как о великом хранителя древних знаний воинственных и хитрых предков, а всего лишь как о наживке, на которую собрались ловит некоего испанца. Внутри достойного учителя семи поколений достойных ниндзя, все заклокотало, конечно ничем не отразившись внешне. Но тут сознание уловило что то знакомое.... Приметы, шрам, так это-ж ученик! О светлые боги всех материков, недаром говорят мудрейшие, не спорь с судьбой, она сама лучше знает, как вернее привести тебя к цели....
Хай чу дал себя спокойно напоить, а потом и уговорить отправиться дальше вместе, с этими странными людьми. И даже спокойно стерпел, когда его посадили на это странное животное – лошадь. На слоне и то удобнее ездить, или уж на ослике... *** некоторое время спустя, в Трактире Ляховского Анисим к обороне подготовился основательно. Соломка промоченная водой в пересмешку с использованными для перевязки тряпками была потихоньку пристроена в окнах комнат напротив, чтоб дымно было, и дым было видно с дороги. Над входной дверью возница приладил ушат , чтоб значит если сунется кто, тяжелая дубовая посудина аккурат угодила бы по темечку входящему. Тканый половичек положил тоже у двери, и расправил в комнату – как парадную дорожку. Походил, почесал в затылке, эх барина в низ стащить конечно он сможет, но вот выдержит ли гиспанец путешествие по узкой лестнице на плечах у Анисима?.. Пожалуй, не стоит. Надо просто дождаться подмоги... ...Надо просто дождаться подмоги, эти слова он повторял себе как заклинание, щуря слезящиеся от едкого дыма глаза ( просочился все таки и в коридор, зараза!), отбиваясь от пяти, нет, уже от четырех нападавших топором. Не удобно конечно, рогатина сподручнее, но на узкой лестнице, да еще предусмотрительно политой маслицем знамо кем, нападавшим тоже было не очень. Вот опять, не в меру резвый господин в европейском платье, даже не успев получить обухом в лоб, поскользнулся и слетел по ступенькам вниз, увлекая за собой соучастников. Анисим довольно усмехнулся, утер лоб от пота – ладонь темная и липкая, кровь... кто-то достал его таки. Эх, засиделся, старый хрыч! Засиделся на козлах! Тут в низу произошло некое оживление и шушуканье, Анисим высунулся через перила, и чуть было не получил пулю в свою любопытную головушку. Отдышался, сидя на полу, тут-же по середине коридора... И от чего так быстро все произошло? Все-таки он думал, что разбойничьи рожи дождутся темноты. Но нет! Наглые тати полезли еще смеркаться не начало! Не уж-то отстали? Или жадность вняла голосу разума, и все-таки дожидаются темноты? Но все оказалось и проще, и хуже. со стороны комнаты послышалась возня. Ну конечно! Старый дурак! Окно то даже не запер! И Анисим как одержимый рванул на себя дверь. Последней его мыслю было воспоминание про хитроумно приготовленный ушат. Который, как и было задумано свалился, только не на вражью, а на его собственную голову. На самом деле, даже покалеченный, Анисим сослужил хорошую службу своему нанимателю: перегородив своей полутора пудовой, бессознательной тушей дверь. Не просто перегородив, а фактически забаррикадировав дверной проем в сидячем положении. Ночные тати, или просто похитители, сначала хотели протолкнуть Анисима в ту и ли другую сторону, но тщетно. Хорошо отъевшийся бывший разбойник застрял плотно, как пробка в бутылке и сдвинуть его с места не представлялось возможным. Собственно, как и перелезть через эту громаду – двери то низкие! Не перелезть, не то что перетащить еще одно тело! Покрутившись так и этак с обоих сторон, под вопли перетрусившего хозяина, нападавшие решили рискнуть здоровьем и привести возницу в чувство. Но два ведра воды, вылитые на многострадальную головушку, сделали Анисима лишь мокрым, и слегка умытым. Но не очнувшимся и желающим освободить проход. Кто-то предложил устранить условно живую преграду по частям, расчленив Анисима его же собственным топором. Трактирщик, услыхав это, даром что речь шла на тарабарском языке! Быстро все понял, подозревая чем это для него выльется (пара трупов это ерунда, они бескровные, вытащить и прикопать по тихому, а вот расчлененка в коридоре и комнате – это пол менять как минимум!) взвыл белугой, и попытался уволочь подальше злополучный топор. Не вышло, поймали, но в драке за топор пострадал и один из нападавших и трактирщик. Нападавший больше, у него была рассечена щека, и хлестала кровь, а трактирщик получил обухом в лоб, и временно угомонился. Топор остался лежать на полу. Тут пришла беда – отколь не ждали, нападавшие разумеется. Полумертвый испанец, которого нужно было доставить по возможности целым, и который все время комнатной баталии лежал себе тихеньким покойничком, вдруг обнаружился посреди комнаты кровожадно вытирающим длинный кинжал о штаны им же убитого нападавшего. Увидев эту картину предводитель похитителей по имени Грас, сжал зубы, и нырнул как в воду в узкий просвет между головой Анисима и притолокой двери, на помощь оставшемуся один на один с резвой жертвой подопечному. Потеряв фактически троих соучастников, двое убиты, один ранен. Грас не очень представлял себе как будет дальше транспортировать и готовить к транспортировке жертву, но вовремя всплывшее в голове напутствие герцога(а именно спустить с живых шкуру, причем посыпая солью) не давало возможности выбора, и размышлений. Прыгнув с налета, Грас припечатал испанца к полу все массой своего тела, да еще массой тела убитого. Де Некоторое время назад. Солнце уже клонилось к закату, золотя верхушки осеннего леса, когда группа путешественников с полупленным китайцем в арьергарде, резко остановилась. Как быстро выяснилось, причиной остановки стал мелкий пацаненок, который на русском языке пытался что то втолковать французу Люку, предводителю этой небольшой группы. Француз конечно ничего не понял, зато понял Хай Чу. Парнишка настоятельно требовал поторапливаться в некое место, потому что барин пока спят, и будут спать, и надо торопиться. Китаец быстро оценил ситуацию, пока их компания пробиралась по не очень удобным дорогам, мастер слушая разговоры сделал почти правильные выводы, группа из десяти человек разделилась, одна половина отправилась вперед, вторая осталась отлавливать Хай Чу. Предводителем второй половины супостатов был некий Грас, который просто мечтал любым путем выслужиться перед начальством, и у Люка были сомнения что тот будет сидеть и чинно ждать. С другой стороны и ученик не лыком шит. Что там ему пять человек_ тфу! Кому знать как не учителю, на что способен его подопечный? Но встретится конечно хотелось, и побыстрее, да и размять затекшие мышцы, от ужасной тряски на этой скотине. Поэтому Хай Чу придумал свой бесподобный план, по встрече с учеником и заодно поимке разбойников. Кое как переведя речь парнишки главарю, он тут же простодушно предложил отправиться туда всем вместе. Эта идея была воспринята, как и предполагалось, без восторга, слишком медленно передвигался отряд с этим недоразумением верховой езды – китайцем. Тогда Хай Чу, по-прежнему прикидываясь простачком предложил покараулить здесь резервных лошадей, и главное, написать письмецо, ненаглядному мальчику, со словами, что его здесь ждет любящий дедушка, по причине больной спины ехать далее не способный. Люка обрадовано согласился! Какая удача! Пусть это болван напишет, они покажут это письмецо испанцу, и тот спокойненько, как телок, поедет куда следует! А деда можно тут и бросить, чего зазря воротаться? И бог с ней с лошадью, все равно самая никчемная была! Письмо было написано, иероглифами конечно, Хай Чу кратко изложил суть дела, приказывая ученику следовать с этой бандой, а вдвоём то они быстро сладят с этими красавцами. Не забыв пририсовать детально свое место нахождение, на случай если господа пожелают его обмануть, и двинуться в другую сторону. Люка, заметив пририсовку, сплюнул в сторону, красноречиво подтверждая подозрения китайца. Да и черт с ним, вернуться, что этот дед? Потом сладят. Зато испанец будет как шёлковый, если еще деда как заложника представить. Почти успокоив этими мыслями тревожно ворочавшего в душе червячка, предводитель группы во главе пяти человек решительно свернул с дороги в указанную мальчишкой сторону. А Хай Чу наконец то слез с несчастного животного, которое тоже облегченно вздохнуло, послали же лошадиные боги такого седока в наказанье. Стреножив запасных лошадей, китаец расстелил попонку прямо на обочине и расположился в позе лотоса собираясь спокойно помедитировать до прибытия ученика с потенциальными жертвами. Как бы не так. Не успел великий мастер отделить свое сознание от тела, как его, это сознание привлек странный шум за поворотом дороги, где полчаса назад проезжал их небольшой отряд. Сделав над собой некое усилие и прикрыв глаза, Хай ЧУ отправил внутренний взор туда, за поворот, откуда доносился шум. С высоты полета вороны, взору открылась следующая картина: впереди, метров на триста опережая основную процессию ехало трое конных вооруженных людей, судя по одежде русские, ехали рысью, профессионально читая следы и оглядывая окрестности, переговаривались они промеж собой знаками, и даже лошади ступали осторожно и тихо, как специально обученные. Далее шла процессия. Сначала телега, на постеленной соломке, лежа на животе, расположился господин в европейском платье, очень несчастного вида. Рядом с ним верхом на лошади, в мужском седле и костюме, ехала дама, даже не дама, а девушка, ехала беспечно переговариваясь с раненым или немощным господином в европейском платье. Далее еще одна телега до отказа груженая охотничьими трофеями, возле нее едет еще один господин в коричневом охотничьем костюме с иголочки. Вертит головой в разные стороны, задает вопросы сопровождающему телегу русскому. Сразу видно первый раз на охоте и душа его полна впечатлений. Так же по всему пути не сильно растянувшегося обоза конные мужики в русском традиционном платье. Те видно из простых будут. Ну и замыкали процессию два господина старше среднего возраста одетые как положено для охоты, на хороших лошадях, переговариваются и шутят меж собой. По все видимости обычная русская охота на крупного зверя. Сознание вернулось. Спрятаться в лесу – эту мысль китаец отбросил сразу, вычислят по следам, да оправдывайся потом, чего прятался? А если еще это местные феодалы? Вдруг решат казнить его на месте, выкручивайся потом с исчезновением. Трупов то оставлять за собою не хочется... Вроде неплохие люди, судя по ауре, простые, кроме, пожалуй, девицы, да подтянутого темноволосого господина в конце процессии. Через пол часа Хай Чу пространно, и по возможности честно, согласно официальной версии, на ломаном русском объяснял причины и следствия своего появления в России, и на этой дороге в частности. Не забывая периодически тыкать пальцем в ту сторону куда удалились Люка со товарищами. В очередной такой кивок Хай чу замер, резко погрузившись в себя, и тут же стал пристально вглядываться в даль обычным зрением, а ещё через пять толчков сердца его примеру последовал и темноволосый господин. Еще пять толчков и сердце Хай Чу каменеет, темноволосый господин четко раздает команды резким гортанным голосом (о этот русский язык, как непривычно режет слух рожденного в поднебесной)! А все остальные участники охоты с разными выражениями на узких лицах пялятся на запад, откуда прибежал мальчишка, куда отправились неправильные господа, и где на горизонте отчетливо были видны клубы темного, почти черного дыма... глухо застонал, о очередной раз теряя сознание, а Грас облегченно вытер перчаткой лоб. Ну хоть с этим легче. Сейчас мы его спокойно, никуда не торопясь, свяжем. Этого ненормального мужика, любителя топоров, тоже надо кстати связать, причем как баварскую колбасу, полностью. Не знаешь, чего еще ожидать от него. Потом освободить проход, привести в чувство трактирщика, причем прямо сейчас! Нечего валяться без дела, когда и так рук не хватает! Некоторое время назад. Солнце уже клонилось к закату, золотя верхушки осеннего леса, когда группа путешественников с полупленным китайцем в арьергарде, резко остановилась. Как быстро выяснилось, причиной остановки стал мелкий пацаненок, который на русском языке пытался что то втолковать французу Люку, предводителю этой небольшой группы. Француз конечно ничего не понял, зато понял Хай Чу. Парнишка настоятельно требовал поторапливаться в некое место, потому что барин пока спят, и будут спать, и надо торопиться. Китаец быстро оценил ситуацию, пока их компания пробиралась по не очень удобным дорогам, мастер слушая разговоры сделал почти правильные выводы, группа из десяти человек разделилась, одна половина отправилась вперед, вторая осталась отлавливать Хай Чу. Предводителем второй половины супостатов был некий Грас, который просто мечтал любым путем выслужиться перед начальством, и у Люка были сомнения что тот будет сидеть и чинно ждать. С другой стороны и ученик не лыком шит. Что там ему пять человек_ тфу! Кому знать как не учителю, на что способен его подопечный? Но встретится конечно хотелось, и побыстрее, да и размять затекшие мышцы, от ужасной тряски на этой скотине. Поэтому Хай Чу придумал свой бесподобный план, по встрече с учеником и заодно поимке разбойников. Кое как переведя речь парнишки главарю, он тут же простодушно предложил отправиться туда всем вместе. Эта идея была воспринята, как и предполагалось, без восторга, слишком медленно передвигался отряд с этим недоразумением верховой езды – китайцем. Тогда Хай Чу, по-прежнему прикидываясь простачком предложил покараулить здесь резервных лошадей, и главное, написать письмецо, ненаглядному мальчику, со словами, что его здесь ждет любящий дедушка, по причине больной спины ехать далее не способный. Люка обрадовано согласился! Какая удача! Пусть это болван напишет, они покажут это письмецо испанцу, и тот спокойненько, как телок, поедет куда следует! А деда можно тут и бросить, чего зазря воротаться? И бог с ней с лошадью, все равно самая никчемная была! Письмо было написано, иероглифами конечно, Хай Чу кратко изложил суть дела, приказывая ученику следовать с этой бандой, а вдвоём то они быстро сладят с этими красавцами. Не забыв пририсовать детально свое место нахождение, на случай если господа пожелают его обмануть, и двинуться в другую сторону. Люка, заметив пририсовку, сплюнул в сторону, красноречиво подтверждая подозрения китайца. Да и черт с ним, вернуться, что этот дед? Потом сладят. Зато испанец будет как шёлковый, если еще деда как заложника представить. Почти успокоив этими мыслями тревожно ворочавшего в душе червячка, предводитель группы во главе пяти человек решительно свернул с дороги в указанную мальчишкой сторону. А Хай Чу наконец то слез с несчастного животного, которое тоже облегченно вздохнуло, послали же лошадиные боги такого седока в наказанье. Стреножив запасных лошадей, китаец расстелил попонку прямо на обочине и расположился в позе лотоса собираясь спокойно помедитировать до прибытия ученика с потенциальными жертвами. Как бы не так. Не успел великий мастер отделить свое сознание от тела, как его, это сознание привлек странный шум за поворотом дороги, где полчаса назад проезжал их небольшой отряд. Сделав над собой некое усилие и прикрыв глаза, Хай ЧУ отправил внутренний взор туда, за поворот, откуда доносился шум. С высоты полета вороны, взору открылась следующая картина: впереди, метров на триста опережая основную процессию ехало трое конных вооруженных людей, судя по одежде русские, ехали рысью, профессионально читая следы и оглядывая окрестности, переговаривались они промеж собой знаками, и даже лошади ступали осторожно и тихо, как специально обученные. Далее шла процессия. Сначала телега, на постеленной соломке, лежа на животе, расположился господин в европейском платье, очень несчастного вида. Рядом с ним верхом на лошади, в мужском седле и костюме, ехала дама, даже не дама, а девушка, ехала беспечно переговариваясь с раненым или немощным господином в европейском платье. Далее еще одна телега до отказа груженая охотничьими трофеями, возле нее едет еще один господин в коричневом охотничьем костюме с иголочки. Вертит головой в разные стороны, задает вопросы сопровождающему телегу русскому. Сразу видно первый раз на охоте и душа его полна впечатлений. Так же по всему пути не сильно растянувшегося обоза конные мужики в русском традиционном платье. Те видно из простых будут. Ну и замыкали процессию два господина старше среднего возраста одетые как положено для охоты, на хороших лошадях, переговариваются и шутят меж собой. По все видимости обычная русская охота на крупного зверя. Сознание вернулось. Спрятаться в лесу – эту мысль китаец отбросил сразу, вычислят по следам, да оправдывайся потом, чего прятался? А если еще это местные феодалы? Вдруг решат казнить его на месте, выкручивайся потом с исчезновением. Трупов то оставлять за собою не хочется... Вроде неплохие люди, судя по ауре, простые, кроме, пожалуй, девицы, да подтянутого темноволосого господина в конце процессии. Через пол часа Хай Чу пространно, и по возможности честно, согласно официальной версии, на ломаном русском объяснял причины и следствия своего появления в России, и на этой дороге в частности. Не забывая периодически тыкать пальцем в ту сторону куда удалились Люка со товарищами. В очередной такой кивок Хай чу замер, резко погрузившись в себя, и тут же стал пристально вглядываться в даль обычным зрением, а ещё через пять толчков сердца его примеру последовал и темноволосый господин. Еще пять толчков и сердце Хай Чу каменеет, темноволосый господин четко раздает команды резким гортанным голосом (о этот русский язык, как непривычно режет слух рожденного в поднебесной)! А все остальные участники охоты с разными выражениями на узких лицах пялятся на запад, откуда прибежал мальчишка, куда отправились неправильные господа, и где на горизонте отчетливо были видны клубы темного, почти черного дыма...
