Текст книги "Нежный огонь"

Автор книги: Виктория Шарп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

8

– Моя мама будет самой красивой на вечеринке. Да, самой-самой красивой! И, когда Джонатан увидит это, он поймет, что никого лучше ее ему не найти, и предложит ей пожениться!

– Прекрати, Тони, немедленно! Ради всего святого, что за вздор ты несешь?!

Возмущенно передернув плечами, Кэтрин обернулась к Мэри, надеясь, что та поддержит ее. Но, к своей непередаваемой досаде, прочла на лице пожилой женщины те же самые мысли, которые только что высказал Тони. Впрочем, Кэтрин было прекрасно известно, что Мэри спит и видит, как бы сосватать ее за Джонатана.

– Мэри, будь добра, посмотри еще раз на меня, только очень внимательно, – попросила Кэтрин. – Мне все-таки кажется, что платье слишком тесно в талии.

– Ничего подобного, – с улыбкой возразила Мэри. – Оно как раз по твоей фигуре. Только не наедайся на этом банкете, а то живот начнет выпирать и получится не слишком красиво.

– Не беспокойся, – рассмеялась Кэтрин. – Я иду туда вовсе не затем, чтобы объедаться.

– А затем, чтобы окончательно свести с ума Джонатана Торпа и затащить его под венец, – подхватила Мэри, лукаво подмигивая молодой женщине.

Кэтрин бросила на нее предостерегающий взгляд.

– Опять начинаешь, Мэри? Я же просила избавить меня от этих пошлых намеков!

– Но ведь я только хочу, чтобы ты была счастлива!

– Я счастлива, Мэри. Нет, действительно, счастлива, уверяю тебя. И если о чем-то и молюсь небесам, то лишь о том, чтобы в моей жизни ничего не менялось. Пусть все остается, как есть! Большего мне не надо.

– И все-таки законный брак…

– Мэри! Нет, это невозможно. Когда ты перестанешь изводить меня подобными разговорами? И вообще, – добавила Кэтрин, чуть нахмурившись, – я не понимаю, с чего ты взяла, что Джонатан может захотеть на мне жениться. Да и не только на мне, а вообще. Ну рассуди здраво! Какого черта молодой, красивый и обеспеченный мужчина будет рваться в законный брак? Что ему, надоела беззаботная жизнь? Да я бы и сама ни за что не пошла замуж, если бы была обеспечена материально. Впрочем, я и так не собираюсь.

Мэри укоризненно покачала головой.

– Ну и рассуждения у тебя, милочка! Цинизм, да и только.

– Ну и пусть. Лучше быть циником, чем дураком и простофилей.

– Только не с Джонатаном, Кэтти! – торопливо возразила Мэри. – Только не с ним. Джонатан Торп – порядочный человек, он не способен дурно поступить с доверившейся ему женщиной.

Кэтрин усмехнулась.

– Не знаю, на что он там способен, но я, слава богу, не намерена полностью доверяться ему.

– Ты хочешь сказать, что вы еще не были близки? За полтора месяца?!

– Мэри! Все, хватит, я не желаю больше обсуждать эту тему. Лучше помоги мне уложить волосы.

Десять минут спустя, полностью собравшись, Кэтрин еще раз придирчиво оглядела себя в зеркало. И нашла себя такой хорошенькой, что с трудом оторвалась от созерцания собственного отражения. Еще бы! Ведь сегодня на ней было потрясающее вечернее платье: длиною до пят, плотно облегающее фигуру, ярко-зеленого цвета, с узкими длинными рукавами, закрытое спереди и имеющее на спине глубокий треугольный вырез. Воротник платья и рукава украшали атласные розочки коричневого цвета. Туфли на высоких каблуках и крохотная дамская сумочка тоже были коричневыми. Волосы Кэтрин, зачесанные на одну сторону, подхватывал черепаховый гребень. В ушах сверкали небольшие изумрудные сережки, на грудь спускалась тонкая золотая цепочка с изумрудным кулоном.

Эти украшения, как и платье, и все остальное, были куплены Джонатаном. Разумеется, Кэтрин не хотела принимать от него дорогие подарки. Но разве можно было противиться Джонатану? Кэтрин казалось, что проще забраться на отвесную гранитную скалу, чем противостоять его властной настойчивости. Непревзойденное упрямство и стремление навязать другим свою волю являлись теми чертами характера Джонатана, с которыми Кэтрин никак не могла примириться. Но в остальном он ее полностью устраивал. И не просто устраивал. Джонатан безумно нравился Кэтрин. И с каждым днем нравился все сильнее, хотя она изо всех сил старалась не признаваться себе в этом.

Звонок вывел Кэтрин из задумчивости. Пока Тони открывал дверь и болтал с Джонатаном в прихожей, Кэтрин успела еще раз внимательно оглядеть себя в зеркало, поправить прическу и собраться с мыслями. Ей совсем не хотелось, чтобы Джонатан заметил, как она волнуется. Хотя объективный повод для волнения у нее был. Ведь сегодня ей предстояло пойти вместе с Джонатаном на банкет, устроенный по случаю юбилея спасательной организации. И там, на этом банкете, будут все сослуживцы Джонатана. Естественно, Кэтрин не хотелось ударить перед ними в грязь лицом.

– Привет, Джонатан, – проговорила она с деланно спокойной улыбкой. – Ну что, выпьешь кофе или сразу поедем?

Джонатан не ответил. Он застыл на пороге гостиной, словно мраморное изваяние, и во все глаза смотрел на Кэтрин. Выражение его лица было таким странным, что на какое-то время Кэтрин почувствовала себя близкой к панике. Что, если Джонатану не понравилось, как она выглядит? Но потом она поняла, что этот ступор был вызван эффектом неожиданности. Действительно, до сих пор Кэтрин появлялась перед Джонатаном в самой простой – и далеко не новой – одежде. Теперь же он видел ее в сногсшибательном вечернем туалете. И был так очарован, что около минуты не мог вымолвить и слова. Только смотрел на нее восхищенным взглядом, тяжело дыша, пытаясь справиться с охватившим его волнением.

– Ну как, как она тебе? – нетерпеливо спросил Тони, все это время внимательно наблюдавший за ними. – Правда, ужасно красивая?

– Да, – выдохнул Джонатан охрипшим от желания голосом, – ужасно красивая. Настолько красивая, что я…

– …Что ты сейчас предложишь ей пожениться, да?

– Тони! – вне себя от смущения закричала Кэтрин. – Как тебе не стыдно?! Быстро иди в свою комнату!

– Но вы же сами только что про это говорили! – обиженно вскинулся мальчик. – Ты и Мэри!

– Это неправда! Джонатан, ради Бога, не слушай его… Невыносимый, невоспитанный мальчишка!

– Сама ты такая…

– Тони! – строго произнес Джонатан. И больше не добавил ни слова, потому что мальчуган мгновенно присмирел и успокоился.

И так происходит всегда, подумала Кэтрин со смешанным чувством благодарности, изумления и досады. Джонатан никогда не разъясняет Тони, что он неправильно себя повел, что так нельзя, и все такое. Мой сын понимает его с полуслова. А меня он не понимает даже с двадцатого слова!

– Эй, моя красавица, смени выражение лица! – ласково поддразнил ее Джонатан. – А то я подумаю, что ты вовсе не рада пойти со мной на банкет.

Не дожидаясь ответа, он подошел к ней, бережно заключил в объятия и нежно поцеловал в щеку.

– Еще, еще! – закричал Тони, хлопая в ладоши. – А то она как какая-то сонная муха, никак не проснется!

Рассмеявшись, Джонатан поцеловал Кэтрин в другую щеку, а затем осторожно, чтобы не размазать помаду, коснулся губами ее губ.

– Твой сын прав, – сказал он, окидывая ее восхищенным взглядом. – Ты сегодня выглядишь ошеломляюще. Я не сомневаюсь, что мои сослуживцы просто лопнут от зависти, увидев, какую красотку я себе отхватил.

– Перестань, Джонатан, – смущенно пробормотала Кэтрин. – Мне и так страшно идти на твой банкет, а ты еще подливаешь масла в огонь.

– Страшно? Со мной?! Любовь моя, ты меня обижаешь!

– Да-а, тебе хорошо говорить… А у меня просто мурашки пробегают по коже, когда я представляю, как твои коллеги и их жены будут меня рассматривать и искать во мне недостатки.

– Успокойся, глупышка! Никто не станет искать в тебе недостатки. И вообще, я очень надеюсь, что ты не будешь смотреть по сторонам на вечеринке. Только на меня и больше ни на кого!

Кэтрин скептически усмехнулась.

– А если меня кто-то пригласит танцевать?

– Не посмеет, пока я с тобой. А я не отойду от тебя ни на минуту.

– Джонатан! Да ты еще и ревнивец… вдобавок ко всем твоим недостаткам?

– Да! – с легким вызовом заявил он. – А что ты думала? Что я позволю кому-то флиртовать со своей будущей женой?

Кэтрин порывисто осмотрелась. Слава богу, в этот момент Тони и Мэри не было поблизости.

– Не шути таким словами, Джонатан, – тихо сказала Кэтрин, глядя ему в глаза. – Пожалуйста, никогда больше!

– А с чего ты взяла, что я шучу? – так же тихо ответил он. И, успокаивающе чмокнув ее в лоб, добавил: – Ладно, об этом мы поговорим после, а сейчас идем, пора.

Банкет проходил в ресторане одного из бостонских отелей. Кроме сотрудников спасательной службы в зале находились журналисты и фотографы. Один из них умудрился сфотографировать Кэтрин и Джонатана в тот момент, когда они входили в ресторан. Это совсем не понравилось Кэтрин, но Джонатан воспринял происходящее на удивление спокойно, и она расслабилась, решив, что, в конце концов, может быть, не так уж и плохо увидеть свое фото на страницах какой-нибудь газеты. И потом, когда еще выпадет такая возможность!

Джонатан остался верен своему обещанию. Весь вечер он не отходил от Кэтрин ни на шаг, держался с ней так почтительно, так предупредительно, что Кэтрин почувствовала себя королевой. Да и сослуживцы Джонатана, которым он время от времени представлял ее, смотрели на Кэтрин с неприкрытым восхищением. А когда все уселись за стол и начали произносить речи, чередуя их с тостами, Кэтрин и вовсе почувствовала себя так, словно оказалась на небесах. Особенно когда начальник спасательной службы начал хвалить особо отличившихся своих подчиненных – и Джонатан Торпа в том числе. Кэтрин просто раздувалась от гордости за него. И едва сдерживала лукавую улыбку, когда думала о том, что никто из присутствующих здесь людей, наверное, не знает Джонатана так хорошо, как она. Нет, конечно, они знают его. Как надежного, ответственного товарища, как отличного работника, да и просто хорошего человека. Но разве кто-то из них может догадываться, каким нежным, ласковым и трогательно-заботливым он бывает в иные минуты? Конечно же нет! Это знает только одна она, Кэтрин Филиппс. И ее сын. А еще она знает, как потрясающе он умеет целоваться. И какими чуткими бывают его сильные, грубоватые руки…

Эй, голубушка, полегче на поворотах! – одернула саму себя Кэтрин. Иначе окончание этого замечательного вечера рискует оказаться самым непредвиденным!

И все равно Кэтрин не могла отогнать все эти сладкие и опасные мысли. Да и как такое было возможно, когда ее рука почти все время лежала в крепкой ладони Джонатана, а его нога периодически касалась под столом ее ноги? Не говоря уже о пламенных взглядах, которые он то и дело бросал на нее. А также о комплиментах, которые он не уставал нашептывать ей на ухо.

– Джонатан Торп, у тебя язык без костей! – сказала она, не выдержав.

В ответ он посмотрел на нее с хитрой улыбкой и сказал:

– Вообще-то мои сослуживцы считают меня не слишком разговорчивым парнем. И ты даже можешь спросить их, если не веришь мне.

– Тогда почему ты так много болтаешь со мной? – спросила Кэтрин, смеясь и пытаясь увернуться от его губ, скользящих по ее щеке.

– Потому что я в тебя влюблен, – просто ответил Джонатан. – А все влюбленные – ужасные болтуны.

Объявили получасовой перерыв. Тотчас заиграла музыка, и несколько пар направились к танцевальной площадке. Джонатан тоже повел туда Кэтрин, не удосужившись спросить ее согласия. Правда, когда они уже начали танцевать, он спросил, не против ли она.

– Поздно, мистер Торп, – притворно сердито отозвалась Кэтрин. – Это нужно было сделать несколько раньше.

– Лучше поздно, чем никогда, – невозмутимо ответил он.

– Да, похоже, у тебя всегда на все готов ответ, – произнесла Кэтрин фразу, которая слишком часто приходила ей на ум со времени знакомства с Джонатаном.

– А разве это плохо? – спросил он, легонько скользя пальцами по ее обнаженной спине. И, проигнорировав ее возмущенный взгляд, добавил: – Хотел бы я, чтобы ты так же быстро давала ответы на мои вопросы. Особенно на один из них, который весь сегодняшний вечер так и вертится у меня на языке.

– О чем, ради всего святого, ты толкуешь? – подозрительно спросила Кэтрин.

И услышала в ответ:

– Догадайся сама, моя радость!

Вечер удался на славу, если бы не неприятное обстоятельство: на местном консервном заводе произошла авария, и три бригады спасателей тотчас командировали туда. В том числе и бригаду Джонатана.

– Ради бога, только не расстраивайся, – сказал он, целуя на прощание Кэтрин. – И не вздумай волноваться за меня. Лучше выброси из головы все тревожные мысли и хорошенько повеселись остаток вечера.

– Я не хочу оставаться тут без тебя, я поеду домой, – решительно возразила она.

– Хорошо, – сказал Джонатан, чуть подумав. – Но только не к себе. Ко мне.

– Джонатан, это нечестно! – с жалобным упреком воскликнула Кэтрин. – Ты же прекрасно знаешь, что я не смогу тебе отказать в такой ситуации.

– Знаю, – ответил он с невозмутимой улыбкой. – Поэтому и прошу поехать ко мне. Вызови такси, а я позвоню домой и предупрежу Билла.

Кэтрин покачала головой, а затем рассмеялась.

– Джонатан Торп, ты неисправим. Я была совершенно права, когда говорила, что ты будешь пытаться заставить меня играть по своим правилам.

– Ну пожалуйста, – кротко повторил он.

– Ладно-ладно, не прикидывайся ягненком! – поддела его Кэтрин. – Я согласна.

Они простились. Посидев ради приличия за столом еще немного, Кэтрин незаметно вышла из зала и направилась к лестнице. Внезапно ее окликнули. Кэтрин обернулась… и почувствовала, как у нее темнеет в глазах. Перед ней стоял ее бывший муж, Рон Бакстер. А в руках у него была фотокамера с длинным штативом.

– Рон, – пробормотала Кэтрин, все еще не до конца веря своим глазам. – Что… что ты здесь делаешь?

– Посмотри на эту штуку и поймешь, – ответил он.

– Ты работаешь фотографом?!

– А чем, скажи на милость, я еще могу заниматься? Продажей антиквариата? Для этого, дорогая моя Кэтти, нужны бабки. А у меня они давно перевелись.

– Понятно, – протянула Кэтрин.

Рон посмотрел на нее с неприкрытым любопытством.

– Зато у тебя, как я вижу, дела идут успешно. Отхватила такого крутого парня, что все бостонские бабы лопнут от зависти.

– Перестань, Рон! Мистер Торп – всего лишь мой хороший друг.

– Ага, оно и видно, – ухмыльнулся он. – Знаешь, я что-то не встречал, чтобы друзья целовались взасос у всех на глазах.

– Это не твое дело, Рон, – сухо сказала Кэтрин. – Моя жизнь тебя совершенно не касается.

– Да не заводись ты, я просто так сказал. Хотел тебя поздравить… с удачным уловом. Ведь ты небось долго за ним охотилась, а? Ладно, шут с ним. Я просто хотел сказать, что очень рад видеть тебя в добром здравии.

– Спасибо.

– А знаешь, надо заметить, что выглядишь ты потрясно. – Рон окинул ее с головы до ног масленым взглядом. – Пожалуй, ты стала даже еще красивее, чем… Эй, сколько же лет мы не виделись, а?

– Пять лет, Рон.

– Пять лет! Дьявол, как быстро летит время! В моей памяти ты осталась не особо приметной худосочной девчонкой. А сейчас я вижу перед собой весьма аппетитную бабенку. Сколько тебе сейчас?

– Двадцать шесть.

– Двадцать шесть лет! Да, самый сок. Ладно, Кэтти, не надо так грозно на меня смотреть. Я уже отваливаю. Ну что ж, удачи тебе, малышка!

– И тебе тоже, Рон.

Кэтрин вышла на улицу и села в такси. Но даже поездка по ночному городу в комфортабельном автомобиле не сразу успокоила ее. Рон Бакстер… Все эти годы Кэтрин страстно надеялась, что больше никогда встретится с ним, не увидит его ненавистного лица. И вот на тебе!

Надо же было этому случиться в такой день, с досадой подумала Кэтрин.

Действительно, ей было крайне неприятно узнать, что Рон весь вечер наблюдал за ней и Джонатаном. Но еще неприятнее Кэтрин было осознавать, что она разговаривала с Роном. В самом деле, зачем она позволила ему втянуть ее в разговор? Нужно было сразу послать его подальше. Но что-то, какое-то интуитивное чувство остановило ее, побудило не предпринимать резких действий в отношении бывшего мужа.

И тут Кэтрин вдруг поняла, что ее остановило. Тони, ее сын. Точнее, страх за него. Она испугалась, скорее даже подсознательно, чем сознательно, что Рон заговорит о Тони, о своих отцовских правах на него. Поэтому она и остановилась, поэтому и заставила себя говорить с этим отвратительным человеком, выслушивать его гаденькие намеки.

Во время разговора Кэтрин с затаенной тревогой ждала, когда Рон спросит про Тони. Но, к счастью, он не спросил. Наверное, Рон просто не вспомнил про сына. А может, он вообще не вспоминал о нем все эти годы. И хорошо, пусть не вспоминает и дальше. Большего одолжения она от него и не требует.

Успокойся! – решительно приказала себе Кэтрин. Успокойся и выброси этого мерзавца из головы. Он не стоит того, чтобы ты о нем думала. Думай лучше о Джонатане, о том, что он сейчас может делать.

И действительно, мысль о том, что Джонатан в этот момент может подвергаться опасности, заставила Кэтрин забыть о Роне. И к тому моменту, как она приехала к дому Джонатана, она думала только о нем.

9

Проезжая по тихой, красивой улице, обсаженной каштанами, Кэтрин почувствовала ощутимый прилив волнения. Это казалось странным, но она до сих пор так и не побывала в доме Джонатана. В прошлый раз, когда Джонатан устроил пикник в своих владениях, Кэтрин не решилась войти в коттедж. А по рассказам Тони нельзя было составить полного представления о внутреннем убранстве дома. Кэтрин лишь поняла, что в кабинете Джонатана стоит огромный навороченный компьютер с игровыми приставками, а в гостиной – телевизор с плоским экраном. Что же касается остального, то Тони ничего не запомнил. Впрочем, Кэтрин понимала, что нелепо требовать от семилетнего ребенка, чтобы он обратил внимание на что-то иное, кроме чудес современной техники.

Билл, предупрежденный Джонатаном о приезде Кэтрин, встретил ее у ворот, расплатился с таксистом, провел гостью в дом и объяснил, где что находится. А потом сказал, чтобы она не стеснялась здесь хозяйничать и что ему пора уходить домой. И Кэтрин осталась в доме одна.

Первым делом Кэтрин открыла бар в гостиной, достала оттуда бутылку воды и от души напилась. А затем начала исследовать дом. Он оказался несколько меньше, чем она ожидала, но зато обставлен был великолепно. Красивая, стильная мебель, дорогие ковры и портьеры, подобранные ей в тон, изысканные светильники на стенах, новинки техники. Просторная гостиная была отделана в коричневато-бежевых тонах, столовая – в красных и зеленых. Стены и пол ванной комнаты были выложены плиткой цвета морской волны, кухня – розовато-бежевой. Но конечно же самое сильное впечатление произвела на Кэтрин спальня.

Такой красоты она еще никогда не видела, разве что на картинках в мебельных каталогах. Не менее чудесным оказался вид, открывающийся из широких окон. Когда Кэтрин приоткрыла одно окно, до нее долетел шум прибоя. Он будоражил чувства и одновременно успокаивал, настраивал на умиротворенный лад. Что же касается кровати, то она просто поразила воображение Кэтрин. Роскошное ложе, утопающее в шелках и кружевах, совершенно не походило на те постели, в которых Кэтрин доводилось спать прежде. Это была не просто кровать, а настоящее прибежище неги – огромное, чарующее и манящее, словно какой-то экзотический цветок. Стоило Кэтрин представить себя в этой постели, как у нее учащенно забилось сердце. И вдруг ее пронзила мысль, которая почему-то сразу не пришла ей в голову: а ведь сегодня ночью она на самом деле будет спать в этой чудесной постели. А может, и не только спать…

Заниматься любовью с мужчиной… Кэтрин попыталась вспомнить, когда такое происходило с ней в последний раз. И не смогла. Вернее, она знала, что когда-то давно занималась любовью с Роном. Но совершенно не могла припомнить, как они это делали и, главное, было ли ей тогда хорошо. В ее памяти не сохранилось ни одной ночи, проведенной с бывшим мужем. Только какие-то неясные, наполовину стершиеся картины. Она не помнила даже поцелуев Рона, не говоря уже о чем-то большем. Но в глубине души Кэтрин была этому рада. Хорошо, что она ничего не помнит. Значит, у нее с Джонатаном будет все, как в первый раз.

Походив немного по комнате, Кэтрин начала раздеваться. Под ее роскошным вечерним платьем было надето изысканное, цвета персика белье из мягкого шелка с кружевами. Этот комплект Кэтрин купила всего два дня назад, специально под платье. А вообще-то она не носила дорогого белья. Зачем, когда его все равно никто не увидит, кроме нее самой? Да и денег на такие вещи Кэтрин всегда жалела. Уж лучше купить Тони новую рубашку или книгу, чем тратить деньги, добытые нелегким трудом, на всякую ерунду. Но сейчас Кэтрин была рада, что решилась на эту покупку. Словно какое-то шестое чувство подсказало ей, что эту ночь она проведет с Джонатаном.

Раздевшись, Кэтрин аккуратно повесила платье на спинку кресла и подошла к зеркалу. И едва не рассмеялась, заметив, что ее новое белье гармонирует с обстановкой спальни. Да и зеленое платье тоже. Будто она намеренно так оделась. А может, все дело в том, что им с Джонатаном нравятся одинаковые цвета. И не только цвета, вдруг пришло ей на ум. У них вообще похожие вкусы, сходные взгляды на жизнь. Хотя на первый взгляд они кажутся совсем разными! Но зато им никогда не бывает скучно вместе. И никогда не бывает плохо, когда они вдвоем или втроем, с Тони. И вообще они просто замечательная пара. Мэри уверяет, что даже внешне они смотрятся очень хорошо. Золотоволосый гигант с серо-голубыми глазами и хрупкая темноволосая женщина с глазами, напоминающими изумруды. Сочетание силы и нежности, уверенности в себе и трогательной беззащитности.

О чем ты размечталась, наивное, безрассудное создание? – подумала Кэтрин с внезапно нахлынувшей щемящей тоской. Да разве такая женщина нужна Джонатану Торпу? Жалкая неудачница, которая словно притягивает к себе неприятности! Да еще и мать-одиночка!

Стараясь отделаться от тягостных мыслей, Кэтрин задорно подмигнула своему отражению в зеркале и скользнула в роскошную постель. Будто бросилась в море с высокой скалы. И в тот же миг ее окутало ощущение неги и неземного блаженства. Кэтрин даже не заметила, как заснула.

Ее пробуждение оказалось удивительно сладким, совсем не похожим на то, к которому она привыкла дома, по звонку ненавистного будильника. У Кэтрин вдруг возникло ощущение, что она погрузилась в теплую ванную, наполненную ароматной водой. По всему ее телу струились теплые ручейки, вызывавшие чувственный отклик ее женского естества. Затем она с радостным удивлением почувствовала, как ее тело охватывает физическое возбуждение: чувство, совершенно не привычное для нее и потому особенно острое. Оно усиливалось с каждой минутой, заставляя Кэтрин томно постанывать и выгибаться на мягкой шелковистой постели.

Казалось, ее ласкает искусный и нежный любовник. Но ведь у нее не было любовника, поэтому такого просто не могло быть. Наверное, ее посетили чувственные грезы, как это иной раз случается с женщинами, долгое время живущими без мужчин. Не открывая глаз, чтобы не спугнуть волшебный сон, Кэтрин запретила себе о чем-то думать и полностью отдалась во власть охвативших ее прекрасных ощущений.

А они, эти ощущения, с каждой минутой становились все более и более сладкими… И вдруг сделались необычайно острыми, почти болезненными. То, что сейчас происходило с Кэтрин, было прекрасно и захватывающе. А затем ее тело начали сотрясать волны такого сильного наслаждения, что она заметалась по кровати, не сдерживая громких стонов, растворясь в этих пронзительно-сладостных ощущениях…

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Кэтрин пришла в себя. Глубоко вздохнув, она потянулась на постели и открыла глаза. И в ту же секунду почувствовала нестерпимое желание провалиться сквозь землю от охватившего ее смущения. Рядом с ней, приподнявшись на локте и небрежно поигрывая прядями ее волос, лежал Джонатан. Он смотрел на Кэтрин, нежно и выжидающе улыбаясь. В приглушенном свете ночника его обнаженное сильное, большое тело казалось отлитым из бронзы.

– Самый красивый мужчина из всех, кого мне когда-то приходилось видеть, даже на картинках в журнале «Плейбой», – подумала Кэтрин. И залилась краской по самые уши, осознав, что произнесла эти слова вслух.

Охваченная невероятным смущением, Кэтрин хотела отвернуться, но Джонатан не позволил ей сделать это.

– Ну что ты, глупышка, перестань, чего ты смутилась? – со смехом пробормотал он, успокаивающе потрепав ее по волосам. И, коварно улыбнувшись, добавил: – А все-таки это была отличная идея – не будить тебя, а застать врасплох. Иначе я бы, наверное, не услышал от тебя такого чудесного и искреннего комплимента. И не узнал бы, какая ты чувственная и отзывчивая…

– Перестань, Джонатан, – проворчала Кэтрин. – А не то я сейчас уйду.

– Ага, это кто же тебя отпустит? – весело парировал он. И, внезапно посерьезнев, с волнением посмотрел ей в глаза и спросил: – Скажи, дорогая, тебе было хотя бы немного хорошо сейчас?

– Было, – робко призналась Кэтрин. – И не просто «немного», а безумно хорошо. Вот уж никогда не думала, что могу испытывать такие сильные ощущения.

Глаза Джонатана изумленно расширились.

– Не думала? Да ведь ты просто создана для любви! Я еще не встречал женщины, которая бы так пылко реагировала на ласки. Честно говоря, в какой-то момент я даже подумал, что ты мне подыгрываешь.

– Подыгрываю?! – возмущенно вскричала Кэтрин. – Да ведь я даже не понимала, что все это происходит наяву, а не во сне!

– Я знаю. Я это уже понял. – Джонатан посмотрел на нее каким-то странным взглядом, а затем спросил: – Скажи откровенно, Кэтти… Ты что, в самом деле никогда прежде не испытывала таких ощущений? Никогда… никогда не переживала оргазм?

– А, так это и называется оргазмом? – спросила она. И снова залилась краской смущения.

– Ага, это самое, – с улыбкой подтвердил Джонатан. И взволнованно добавил: – Черт возьми, Кэтти, похоже, мне очень повезло, что ты все эти годы жила затворницей. Твоя чувственность осталась неразбуженной… Значит, у меня есть надежда, что все эти приятные ощущения ты будешь связывать исключительно со мной и не бросишь меня.

Кэтрин воззрилась на него изумленно.

– Бросить тебя? Ради всего святого, Джонатан, о чем ты? Да ведь нужно быть последней дурой, чтобы бросить такого мужчину! И вообще, боюсь, что ты заблуждаешься на мой счет. Я вовсе не такая горячая, какой тебе показалось. Наверное, это вышло как-то случайно, и в другой раз не повторится.

Джонатан лукаво прищурился.

– А вот это мы сейчас и проверим…

– О, Джонатан! – только и смогла вымолвить Кэтрин.

Он мягким рывком притянул ее к себе, и его жаркие губы приникли к ее приоткрытому от волнения рту. Поцелуй получился долгим и пьянящим, и вскоре Кэтрин с радостным изумлением почувствовала, как в ней снова поднимается желание. Ее охватил непередаваемый восторг, мысли и чувства смешались. Забыв обо всем на свете, Кэтрин полностью отдалась своим ощущениям, и волна опаляющей страсти подхватила ее и понесла в неведомые, волшебные дали…

Они уснули только под утро и встали с постели очень поздно. Кэтрин хотела ехать домой, но выяснилось, что, пока она спала, Джонатан успел связаться с Мэри по телефону и договориться, чтобы она и сегодня присмотрела за Тони.

– Она уверяла меня, что ей это совсем не в тягость, – оправдывался Джонатан под слегка недовольным взглядом Кэтрин. – И потом, – пустил он в ход самый веский аргумент, – Тони вовсе не так сильно нуждается в бдительной материнской опеке, как тебе кажется. Дай ему немного свободы. Пусть побегает на улице, поиграет с друзьями. Уверяю тебя, это гораздо лучше для семилетнего ребенка, чем сидеть дома, возле материнской юбки и смотреть телевизор.

– На все-то у тебя готов ответ, Джонатан Торп, – проворчала Кэтрин.

Но ее недовольство было скорее притворным, чем настоящим. Потому что на самом деле Кэтрин совсем не хотелось расставаться с Джонатаном. А также покидать его уютный, красивый дом. И не только сегодня, но и вообще никогда. Никогда! Никогда не уходить отсюда, никогда не разлучаться с Джонатаном больше, чем на то время, пока длится рабочий день. Вместе просыпаться, вместе завтракать, ужинать, ложиться в постель… Но Кэтрин старательно гнала от себя эти опасные мысли. Она слишком многого хочет от судьбы! А кто хочет слишком многого, тот может не получить вообще ничего. В этой печальной истине Кэтрин убедилась на собственном опыте. Впрочем, по отношению к ней судьба не отличалась щедростью: если чем-то и одаривала, то лишь неприятностями, болезнями и денежными затруднениями.

Вечером Джонатан в очередной раз удивил Кэтрин. Пока она нежилась в его роскошной ванне с джакузи, он приготовил праздничный ужин. Когда же Кэтрин вышла из ванной, Джонатан попросил ее подняться в спальню и надеть свое нарядное платье. Причем, его голос звучал необычайно торжественно и непривычно взволнованно. Да и вид у него был… какой-то странный. К тому же Джонатан оделся не совсем подходяще для обычного, рядового ужина в домашней обстановке. За то время, пока Кэтрин нежилась в воде, он успел сменить свой домашний халат на парадный светло-серый костюм и белоснежную рубашку.

Все эти обстоятельства страшно взволновали Кэтрин. Что он затеял? – мучительно билось у нее в голове, пока она одевалась, делала макияж и укладывала волосы. Однако Кэтрин усиленно старалась не дать своему воображению разойтись. За последние семь лет она так привыкла к потерям и поражениям, что сейчас просто не могла поверить в удачу.

Войдя в столовую, Кэтрин ошеломленно застыла на пороге. Комната утопала в цветах. Они, в хрустальных и фарфоровых вазах, стояли повсюду: на прямоугольном обеденном столе, покрытом белоснежной скатертью, на мраморной полке камина, на буфете красного дерева. Розы. Роскошные красные розы и белоснежные лилии. Их запахи сливались, образуя один неповторимо-прекрасный аромат. А еще, как заметила Кэтрин минуту спустя, в столовой не горело электрическое освещение. Только свечи. Десятки золотистых свечей в бронзовых подсвечниках.

– Джонатан! – изумленно воскликнула Кэтрин. – Что, ради всего святого, все это означает?!

– Обычный торжественный ужин, – с невозмутимой улыбкой пояснил он. – А что, разве нет повода? Ладно, садись за стол, иначе все остынет и мои кулинарные труды пойдут прахом.

– Ты еще и готовить умеешь? – растерянно промямлила Кэтрин, присаживаясь на стул.

– Ага. Только не понимаю, почему это открытие тебя расстроило? По-моему, ты должна радоваться.

Радоваться… Чему мне тут радоваться? – подумала Кэтрин и почувствовала, как у нее гулко застучало сердце. Нет, это, конечно, хорошо, когда мужчина умеет неплохо готовить, но… это качество скорее полезно иметь мужу, а не… Мысли Кэтрин путались, обгоняя одна другую. Ей вдруг стало жарко.