Текст книги "Особые реалии (СИ)"

Автор книги: Виктория Шенк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Наконец Джо сумел вернуться в этот мир из своего умиротворенного путешествия и лениво приоткрыл глаза. Он совершенно не помнил, когда Вернон успел затащить его в машину. Зато припоминал, как они о чем-то разговаривали в кафе, о чем-то, настолько поразившем мужчину, что спустя считанные секунды он примчался с заветными таблетками. Их Джо хранил для особого случая.

– Вернон? – попытка приподняться на локтях оказалась заведомо обреченной на провал. Ослабевшие тело не слушалось, а голова словно потяжелела в несколько сотен раз, настолько невыносимо было даже попытаться её двинуть. – Вернон, ты здесь?

В горло словно закрался песок и яростно пытался въесться в гортань поглубже, сделать больнее нежным стенкам и заставить кашлять до потери сознания. Потому что от этого Джо находился отнюдь не далеко со своей невыносимо тяжелой черепной коробкой.

– Конечно, здесь. Куда же я денусь? – добродушно произнёс Вернон, не оборачиваясь. – Мы почти на месте.

– А где это "на месте"? – с трудом ворочая языком, поинтересовался Джо.

– На данный момент, это психушка. Тебе нужен отдых, а там теперь самое безопасное место.

Помолчав с минуту, на протяжении которой пытался собраться с ленивыми мыслями, подросток наконец решился на вопрос:

– Зачем ты делаешь это?

– Спасаю твою жизнь? Ну, ты ведь мою спас.

– Да, но...

– Отдыхай, Джо.

Вернон совершенно не хотел разговаривать с ним. Ему самому требовалось время, чтобы переварить произошедшее и разложить ситуацию по полочкам, но беспощадное время бежало вперед с неумолимой скоростью, а Джо не мог провалиться сквозь землю или перестать существовать буквально на часик. Предполагалось, что именно столько требуется мужчине на рассуждения. Однако это время значительно увеличилось, когда Вернон обнаружил тот самый заветный блокнот, от которого в свободное время Джо не отлипал. Не сумев устоять перед тайной, мужчина принялся читать его ещё в кафе, и содержимое только подтвердило жуткие догадки.

– Вернон, – вновь позвал его Джо, упорно сопротивляющийся тяжелым векам, – я не должен был тебе говорить всё это.

– Знаешь, теперь я даже не удивляюсь твоему поведению, – мельком мужчина бросил взгляд на рюкзак, лежащий на переднем пассажирском сидении. Сквозь ткань проступали очертания пухлого блокнота. Невольно Вернон печально вздохнул. – Совсем не удивляюсь.

– Почему?

– Ну... Нет, лучше поговорим, когда тебе станет лучше.

Звучало как приговор, с которым спорить Джо был не в силах. Он и без того болтался где-то на задворках своего сознания, чудом пробившись в реальность на мгновение. Всё, чего ему оставалось ждать, – это победы таблеток над его скромным помешательством, а пока лишь любоваться обивкой салона под тихое завывание магнитолы.

– Сделай музыку громче, – несмело попросил Джо. Теперь вялые мысли пытались соответствовать ритму звучащей песни, но как бы он ни пытался заставить себя размышлять о чем угодно, даже о будущем всей планеты, если никого не останется в живых, его упорно откидывало обратно в самую сердцевину волнений и робости. Наверняка Вернон не просто так сидел с ним в кафе, просто из-за угла кротко поглядывая. Он мог наткнуться на блокнот, когда искал таблетки, и сам факт подобного инцидента не давал покоя.

Наконец к нему начало возвращаться сознание в полной форме, не осталось и мимолетной мысли об окружающей иллюзии. Чувствуя себя, пусть и ненадолго, свободным, Джо сумел принять сидячее положение и поддался вперед.

– Что ты делаешь? Тебе нужно...

– Ты читал? – просто спросил подросток, вперившись внимательным взглядом в Вернона.

С каменным выражением лица, мужчина продолжил суровым, практически отцовским тоном:

– Джо, немедленно ложись обратно.

– Ты читал?

– Я предупрежда...

– Ты читал?! – крикнул ему в самое ухо подросток и едва ли не свалился вперед, стоило машине резко остановиться. Он тут же поспешил вернуться обратно на заднее сидение, испугавшись сам не зная чего.

Когда Вернон обернулся, то Джо непроизвольно сжал пальцы на обивке и закусил губу, одновременно откровенно побаиваясь происходящего, но и втайне восхищаясь, что его так просто не бросили подыхать. Судя по всему, мужчина планировал возмутиться, однако одного взгляда на мальчишку хватило, чтобы сменить тактику. Вернон, возможно имеющий за плечами некий опыт сдержанного общения с подобными людьми, устало потер между бровями и спокойно ответил на трижды заданный вопрос:

– Да, я читал.

Казалось, Джо будто сжался всем своим существом, но гордо не отвел взгляда.

– И что скажешь?

А что можно было сказать насчет своеобразного дневника, состоявшего из хаотичных абзацев, иногда выписанных отдельно каких-то слов на непонятном языке? История начиналась складно, шла равномерно и гладко, повествуя о попытке Джо выжить в самые первые дни вирусного безумия, но затем все плавно разрушалось, ускользало сквозь пальцы автора. Почерк становился то слишком крупным, то микроскопическим, а иногда и вовсе напоминал больше обычные кривые линии, отнюдь не осмысленные слова можно было увидеть в этом.

"Меня зовут Джо. Я жив, но не уверен в этом", – так начиналась каждая новая запись, и чем дальше Вернон вчитывался в написанное, тем больше ужасался. Классический дневник, второе предложение которого заканчивалось "...а ещё здесь начался зомби апокалипсис", скатился в будоражащую повесть, больше подходящую для анализа психиатров. Джо рьяно утверждал спустя несколько страниц, что все дается ему слишком просто, а это невозможно. "Разве мог я (я!) выжить вовремя этого? Невероятно. Нет. Как? Зачем?" Из банальных вопросов он перешел к конкретным утверждениям, сами за него называющие диагноз автора.

– Ты действительно так думаешь?

– Как именно "так"?

Не говоря и слова, Вернон полез в рюкзак за блокнотом. Прошли томительные минуты, душащие своей медлительностью несчастного Джо, прежде чем мужчина принялся читать вслух:

– "Сегодня мне чудом удалось выжить, хотя я не особо понимаю, что значит это состояние. Как давно закончилась моя настоящая реальность и началось это? Без понятия. Но выбора у меня нет. Продолжаю играть в этом спектакле", – он перевернул несколько перечеркнутых в порыве злости подростка страниц и остановил свой взор на более разборчивом почерке. – "Он меня пугает. Выглядит, как какой-то зэк; а самое ужасное: не могу понять, где я его видел. Может быть, он один из этих противных санитаров? Давно их не видел. Давно вообще ничего настоящего не видел. А реален ли я? Нужно пить лекарства, чтобы поверить в происходящие, но пару дней назад я видел чертову гниющую псину с кишками, волочившимися за ней. Это может существовать? Может быть, она вгрызается мне в горло прямо сейчас, и всё вокруг моя предсмертная галлю..."

– Вернон, хватит, – шепотом попросил его Джо, но мужчина лишь вновь пролистал дневник.

– "Он отвешивает мне пощечины. Не в той реальности, что я вижу, но во снах это происходит постоянно. Иногда я думаю, что сны – это нечто настоящее, а когда я просыпаюсь, то снова существую в пустоте. Хочу умереть. Но если умру, то могу очнуться в психушке, а мне нужно найти сестру. Или она мне не сестра, и я лишь видел когда-то её фотографию... где-то видел... Я не знаю. Меня зовут Джо (что важно помнить), и я с удовольствием бы умер".

– Вернон...

– И последнее! – не дал он ему договорить. – "Сегодня я перерезал ему горло, но через минуту он снова был рядом, как ни в чем не бывало. Не понимаю, что происходит". Это повторяется... девять, десять... Одиннадцать раз! А затем финальное: "Я уйду. Обязательно уйду. Слишком долго обещаю себе это, но, клянусь, я уйду. Мне нужно найти сестру. У любой лжи должна быть цель. И она моя цель, но он здесь лишний. Он будто играет мою извращенную совесть, приглядывает за мной, но убить его всё равно неплохая мысль. Даже если в конечном итоге это будет выглядеть как моё самоубийство".

– Прекрати! Пожалуйста, прекрати, – практически закричал Джо, закрывая покрасневшее лицо руками. – Что ты хочешь услышать от меня? Что?!

– На самом деле, это должен я спрашивать у тебя, – Вернон закрыл блокнот и кинул его на сидение. – А ещё интереснее вот что: твоя сестра действительно существует, или мы наобум вломились в чей-то дом?

– Она должна существовать, – выдавил из себя подросток.

– В том доме были преимущественно мужские шмотки.

– Мне всё равно, что думает моя галлюцинация!

– Ох, мальчик, – горько произнес Вернон, – что же происходит в твоей голове?

На риторический вопрос Джо поспешил ответить едва слышным бормотанием:

– Абсолютный хаос.

Они стояли в тишине окружающих деревьев целую вечность, и Джо не осмеливался помешать Вернону думать, даже если в его голове созревали самые чудовищные и бесчеловечные мысли. Только от вероятности, что он может остаться на обочине, заставляла подростка подрагивать от страха. Ведь одно дело – уйти самому по весьма серьезной причине, и совсем другое – оказаться вышвырнутым и названным конченным психопатом.

– Вернон, – с трудом выдавил из себя Джо, подстегиваемый жутким любопытством, сладить с которым не мог никакой просыпающийся страх. Не поднимая головы, потому что вид собственных грязных ботинок был намного лучше сурового взора напротив, подросток негромко спросил: – Почему ты так заботишься обо мне?

Мужчина устало вздохнул, а Джо захотелось слиться с сидением и прекратить существовать окончательно.

– Разве ещё не понятно?

– Мы знакомы несколько дней. Нет, не понятно.

– Как ты сказал? – Вернон, всё это время задумчиво глядящий на лежащий рядом исписанный блокнот, резко повернулся к зажатому подростку. – Несколько дней? Ты серьезно так считаешь, Джо?

И он уже собирался было сказать громкое "да". Сказать, что хотя бы в этом не сомневается, в отличие от мотивации Вернона, но что-то остановило его, заставило перемотать свою жизнь и нажать ускоренный просмотр. В мелькающем блеске воспоминаний появлялись и сливались в общем потоке неизвестные, словно чужие отрывки жизни. Джо был готов поклясться, что встретил Вернона меньше недели назад. Ехали в одной машине только потому, что им было по пути. Меняли колесо на трассе, пока зомби, передвигающиеся с большим трудом из-за исхудалых ног, отчаянно пытались добраться до них. Они сделали столько всего за эти дни! Ночевали в машине, добывали еду в ближайших населенных пунктах и... и как-то раз попали в засаду бандитов. И чудом выбрались из города, в который забрели только ради поиска припасов. Джо вздрогнул, вскинул голову и уставился на серьезного Вернона с неподдельным ужасом, словно осознал нечто невероятное и вместе с тем пугающее. Осознал часть своей жизни, до этого плотно скрытой в подсознании.

– Мы... как... – язык не слушался, но он упорно пытался высказаться, – как давно мы знакомы?

– Малыш, ты сейчас серьезно? – неуверенно спросил Вернон.

– А похоже, что я шучу?! – взвизгнул на эмоциях Джо и едва ли не ударил себя по коленям. В следующую секунду самообладание вернулось к нему также резко, как покинуло, оставив лишь дурное воспоминание о нелепой несдержанности. – Извини. Не называй меня малыш.

Последнее предложение было проигнорировано. Как и всегда.

– Ага, – отстранено произнес Вернон. Под его тяжелым прожигающим взглядом становилось неудобно, создавалось ощущение, будто ты лишний здесь, но Джо держался, как раненый солдат на поле битвы. Терять нечего, так хоть получит объяснение. – Джо, мы уже почти два месяца как пытаемся добраться до Теллерайда.

Тишина. Тишина, ничем не тронутая и невероятно плотная. Абсолютный вакуум вокруг ошарашенного больного подростка, вновь и вновь проигрывающего в голове лишь одну фразу, перезагружающую сознание полностью. Как он мог забыть такое? Как тогда помнит хотя бы своё имя? Хотя, признаться честно, иногда и оно вылетает из головы под натиском других откуда-то известных имен. Возможно ли жить в мире, само существование которого ставится под вопрос? Джо не знал точно, но вопреки всему пытался в нём существовать ровно до той минуты, пока не понял, насколько далеко зашла его болезнь.

Он закрыл лицо руками, инстинктивно пытаясь спрятаться от всего живого. От всего, что только может увидеть его плачущим, испуганным и абсолютно непонимающим, что происходит. Может быть, он сейчас лежит где-то в палате, в него пихают десятки таблеток, но ни одна не помогает. Его кошмар, новая реальность, состоящая из миллионов подуровней, не исчезает, не растворяется в лекарствах. А вокруг стоят доктора и что-то бормочут, говорят наверняка, что он безнадежен. Какая потеря, очередной семнадцатилетний оказался не пригодным.

– Джо, – кто-то осторожно коснулся его волос в нелепой попытки приласкать, – всё в порядке, Джо.

Очередная ложь и фикция. Столько раз ему со всех сторон сыпались лестные комплименты, что всё образумится? Всё будет в порядке, Джо, просто выпей новые таблетки. Прекрати срываться на людях, Джо, они просто хотят помочь, и выпей очередные таблетки! Нам всё равно, что они вызывают апатию. Нам всё равно, что ты потом не можешь подняться с дивана. Мы помогаем, а проблема в тебе.

Он сильнее прижался к двери автомобиля, но не осознавал этого, погруженный в хаос своих реальностей. Они с грохотом сыпались с черного потолка сознания, разбивались на тысячи кусков, каждый из которых начинал верещать своим тонким голосом, рано или поздно переходящим в хриплый крик отчаяния. Пучина сознания сумела засосать его так глубоко, что Джо сначала даже не понял, в какой момент Вернон подсел к нему.

– Эй, послушай меня, – наконец Вернон, действующий по сценарию дешевых фильмов, решился прикоснуться к нему ощутимее каких-то жалких поглаживаний. Он приобнял его за плечи и продолжил говорить. – Представить не могу, какого тебе сейчас, но послушай, черт побери. Я реальный человек, и вокруг тебя не выдумка. Ты находишься в машине, до которой мы с трудом добрались. Помнишь это? За тобой погналась собака.

Джо хотел кивнуть, но снова поддался жгучей боли внутри и сорвался на очередное всхлипывание. Ему нужно было сбежать от ощущения, что он сейчас очнется где-то совершенно в другом месте и с кем-то другим. Он не мыслил рядом с собой кого-то, кроме Вернона. Этого болтуна, всегда приходящего на помощь только из личной выгоды. И почему Джо тогда так повезло оказаться в его интересах, совершено неясно, да уже и всё равно. Гораздо правильнее спрашивать, почему Вернон сейчас здесь. Почему не вышвырнул его из машины и... Джо снова зарыдал, потому что понял: это тоже может оказаться его неумелой фантазией.

– Ну-ну, тише, – Вернон нагло прижал его к себе, принялся говорить едва ли не в самое ухо, – ты сейчас со мной, понимаешь? Ты давно со мной и уже просто так не отделаешься, – его жесткие прикосновения к плечам заставили Джо вздрогнуть и прикусить себе язык. – А теперь успокаивайся. Ничего страшного не случилось. Знаешь, каждый из нас потихоньку сойдет с ума в этом аду. Ты не виноват, что стал одним из первых.

– Но... Но я был таким до... – попытался выговорить Джо, но собственный жалкий заплаканный голос был ему противен. Он прижал ладони к лицу сильнее, едва ли не скребя ногтями по покрасневшей взмокшей коже.

– Это уже не так важно, – не прекращал гладить его по голове Вернон, одновременно не забывая оглядываться по сторонам время от времени. Всё-таки для стоянки выбрали не самое лучшее место. – Ты меня вполне таким устраиваешь.

– Почему-у? – чуть не завыл от искреннего непонимания Джо. Сердце отчаянно требовало ответов на вопросы, сформулировать которые было не в силах. – Я... я ненормальный. Я обуза.

– С этим трудно поспорить, – не стал лукавить Вернон. – И не стану. Ты действительно странный, больной и ненормальный, но я столько раз спасал твою шкуру, пускай этого и не помнишь, что ты мой пожизненный должник. И думай хоть, что мы знакомы меньше недели, всё равно так просто не отделаешься.

– Я не понимаю, – прошептал Джо. – Не понимаю, почему ты делаешь всё это. Ты нелогичен. Ты... ты... ты не вписываешься ни в какую реальность!

Последнее прозвучало как самый лучший комплимент, и отчего это немного отрезвило Джо. Голоса в голове испугано разбежались по углам, сознание, беспрерывно генерирующие потоки новых бредовых идей, взяло небольшой тайм-аут, и наконец подросток сумел услышать нечто по-настоящему реальное. Наверняка, это снова была ложь, но именно в этой лжи его хотя бы пытались успокоить. Звонкая тишина одолела его безумие.

– Знаешь, сколько я бродил один, а? – неспешно говорил Вернон, внимательно наблюдая за подростком. – Очень долго. А потом явился ты. Капризный, странный и невероятно властный. Вечно тебе нужно всё под контролем, хотя даже угадать не можешь, что не является твоей фантазией.

– Это не утешает, к твоему сведению.

– Я к тому, что знаю тебя. Ты ребенок, Джо. Ребенок, которому просто не повезло.

– У тебя кто-то был, да? – тихо спросил Джо, чувствующий себя изнуренными и опустошенным. Он сам прижался к Вернону, уткнулся носом в плечо, чтобы не показывать своё лицо, вцепился в его плечи и не думал сейчас отпускать. Ему нужна была эта реальность, даже если в ней он нуждается в убийце. До чего же он себе противен. – Кто-то близкий.

– Сын, если точнее, – выдохнул Вернон и потрепал волосы Джо на затылке. – Но он умер.

– Я тоже умру, – машинально прошептал он.

– Черта с два, – фыркнул мужчина, отчего едва ли не вызвал слабую улыбку. – Я не для этого за тобой бегаю, чтобы на тот свет отправить. Сколько раз тебе нужно это повторить?

– Ты тоже странный, Вернон.

– Ну уж, кто бы говорил, – усмехнулся нежданный защитник и, когда между ними тишина стала достаточно долгой и навязчивой, негромко спросил. – А ты помнишь, как мы выбирались в город за едой? – Джо кротко кивнул. – Только что вспомнил? Да, должно быть. Так вот, а не сможешь ли вспомнить, что я сказал тебе перед тем, как вытащить из засады?

– Нет, – подумав, ответил Джо, больше блуждающий в мире мнимого спокойствия иллюзорного благополучия. Существовал этот самый мир только здесь, в тихом лесу на островке иссохшей цивилизации, и сейчас, в крепких реальных, хотя бы по ощущениям, объятиях кого-то знакомого и надежного, всё ещё мелькала мысль, что Вернон убил людей, но и сам он сделал тоже самое буквально меньше, чем через сутки. Так какая теперь разница? Внутренний голос ратовал за другое, и только действительно уставший от самого себя Джо был готов наплевать на всё. Будь Вернон хоть Джеком Потрошителем, пока он не против него, всё должно быть в порядке. Не считая мыслей.

– Я тоже всё никак не вспомню, – разочарованно вздохнул Вернон. – Вроде бы что-то остроумное.

– Ты такое не умеешь говорить.

– Откуда тебе знать? – шуточно возмутился мужчина, а улыбку всё же сдержать не смог. – Ты вообще только что понял, сколько мы знакомы!

– А ты опять болтаешь, – как-то устало среагировал Джо.

– Устал, ковбой?

– Мне не двенадцать, чтобы быть ковбоем, – буркнул подросток и неохотно отстранился. Будь его воля, он бы ещё немного позволил себе почувствовать реальность с помощью физических прикосновений. Как редко ему это удавалось сделать, и так быстро всё заканчивалось. Вытерев слизь над губой краем рубашки, он быстро взглянул на Вернона и снова опустил голову. Внезапное ощущение собственной беспомощности одержало над ним стремительную победу, как бы сильно Джо не пытался сопротивляться. Его смущал настрой Вернона. Смущал сам факт, что мужчина так спокойно воспринимает подобное, мол, какой уж есть, другого не найти. Кто-то другой должен был выжить, а никак не Джо. Пожирающие чувство вины, довольно ухмыляясь, пустило свои корни.

– А кем же тогда будешь?

– Всё равно, – отстранено ляпнул вновь расстроенный подросток. – Поехали дальше, Вернон.

– Всё точно в порядке теперь?

– Нет, – покачал головой Джо, не видя никакого смысла врать. – Но я уже забыл, что бывает как-то по-другому.

========== 5 ==========

Вернон хотел добраться до Теллерайда как можно скорее, но старательно избегал этой темы в разговорах, хотя порой не торопить мальчишку было трудно. «Сначала нужно стабилизировать состояние Джо», – твердил себе он, и хотя тот был с ним согласен, весьма сомневался, что такое априори возможно.

Каждый день Вернон не по разу спрашивал о самочувствии подростка, пытался находиться поблизости практически всегда, даже когда Джо откровенно пытался укрыться в одиночестве. Вернон всегда наблюдал за ним, и его попытки делать это ненавязчиво превратились в пытку, в постоянное неприятное ощущение, словно тебя не то что заперли под домашний арест, но ещё и камер понаставили.

Наконец, когда все воспоминания вроде бы улеглись в больном сознании, и Джо мог точно сказать, кто же он такой, то объявил с облегчением, что они могут ехать дальше. Вернон, в этот момент чинивший найденные в подвале рации (к слову, рации лежали рядом с грудой грязного белья и человеческих костей, служившие доказательством каннибализма недавно застреленных людей), бросил на подростка внимательный взгляд и спросил:

– Ты уверен?

С каким же усилием ему удалось сдержать кроткую радость.

– Да, – кивнул Джо, крепко сжимая в руках заветный блокнот. Для него теперь он стал своеобразной картой памяти, единственной правдой этого мира. Хотя иногда даже там попадалась откровенная ложь, в частности это касалось времяпрепровождения с Верноном. В дневнике говорилось, что мужчина никогда не пускал его за руль, в реальности же Вернон утверждал обратное, мол, он лично учил подростка вождению. Кому верить, Джо так и не определился, а наличие навыка не проверял. – Мы торчим здесь уже...

Он задумался, а Вернон не стал ему подсказывать из любопытства.

– Неделю? – неуверенно поинтересовался Джо и, получив в ответ одобряющую улыбку, облегченно выдохнул. Отлично, пока что он умеет не теряться в бесконечных однотипных днях. – Да, неделю. Я хочу двигаться дальше.

– Ага, но вопрос немного в другом, – мягко издалека начал Вернон. Если бы он только знал, как сильно раздражает подростка его новая манера разговаривать с ним как с сумасшедшим. Никакой логической ошибки в этом не было, но ощущения все равно совершенно неприятные. – Если мы прибудем в Теллерайд, а там будет всё, на что мы рассчитываем, то людям лучше бы не знать о твоём состоянии, понимаешь?

Мрачное выражение лица Джо говорило само за себя.

– Хочешь сказать, что психи им не нужны? – сухо произнёс подросток, не оборачивая вопрос в завуалированную форму безболезненности.

– Я без понятия, кто им нужен, Джо, – не стал лукавить Вернон. – Но лучше бы о твоём состоянии с порога не сообщать. Мало ли что. Эй, не нужно смотреть на меня, как на врага народа! Я всего лишь хочу помочь.

Да, он абсолютно прав. Как Джо снова умудрился забыть об этом? Вернон всегда хочет помочь, даже если причина помогать находится за пределами логики сумасшедшего. Можно подумать, таковая вообще существует.

– Прости, – устало выдохнул подросток, закрывая лицо рукой. Казалось бы, что они пробыли здесь неделю, чего достаточно для банальной передышки, но любая эмоция, особенно сильная и негативная, была способна моментом вышибить Джо из равновесия, заставить чувствовать себя безвольным мясным мешком. Таблетки раньше спасали его от дисбаланса, теперь приходилось действовать старым, отвратительным с точки зрения медицины методом – отдыхом. Ничем не помогающий, но лучшее из всего, что осталось. – Я просто... Нет, ничего. Мне просто стыдно.

– Именно поэтому говорить буду я, ладно, сынок? – он хохотнул над непонимающим взглядом Джо. – Так лучше для легенды. Будто мы семья.

– Мы и есть семья, – непроизвольно вырвалась у подростка странная фраза. – Ну, в смысле, в семье заботятся друг о друге. Насколько я понял, именно этим мы и занимаемся уже больше месяца.

– Ты ещё страннее, чем я думал, – сказал это Вернон от чистого сердца и без задней мысли, так что Джо попытался непринужденно улыбнуться, чтобы не дать понять, насколько неуместны такие высказывания. Мужчина итак старается для него, может быть, не нужно всегда выглядеть обиженным изнуренным сопляком. – Но рад это слышать. С такими мыслями будет только проще.

– Не понимаю я, почему ты так счастлив, – буркнул Джо и поплелся в другую комнату. Желание сделать заметки в блокнот остро билось о стенки подсознания. Скоро оно станет едва ли не основным рефлексом выживания.

Не успел подросток скрыться за висевшей на хрупких петлях дверью, как Вернон окликнул его.

– Что? – неохотно обернулся он.

– У меня когда-то был сын твоего возраста, – его тон был странный, отстраненный, будто говорить об этом мужчина не желал, но чувствовал, что необходимо. Заинтересованный Джо склонил голову к плечу, не сводя взгляда с безэмоционального лица собеседника. – Он умер, как ты уже понял.

– Верн, не надо.

Он сам не понял, о чём попросил, а Вернон лишь отмахнулся.

– Я бессовестно прочитал твой дневник, почему бы тебе немного не узнать обо мне? В общем-то, он умер до начала всего этого, но мертвецы тоже встают из могил. Только в его случае это произошло в морге. Никогда не верил в подобную чушь, но увидев... Нет, это не так важно. Важно, что я не позволю погибнуть ещё одному ребёнку, понял?

– Я не ребёнок, – рассеянно выдал Джо.

Вернон непроизвольно улыбнулся, всё ещё отчасти прибывая в старой доброй ностальгии, не приносящей боли до определенного момента.

– Он тоже всегда так говорил.

– Мы вряд ли с ним похожи, – нерешительно нарушил приютившуюся тишину Джо. – Твой сын наверняка был нормальным.

– Может быть, сейчас это прозвучит слишком философски, – усмехнулся, а затем устало вздохнул Вернон, уже глядя не на подростка, а куда-то ему за спину, в черноту длинного коридора психушки, – но никто из нас не бывает нормальным. Просто кому-то уже требуются таблетки и психиатр, а другой ещё продержится.

– Интересно звучит, – тихо произнёс подросток, мысленно согласившись. – Но всё-таки...

– Но всё-таки я тебя не брошу, – мгновенно подытожил Вернон. – Что бы не произошло, ты уже от меня не отделаешься. А теперь поговорим о чём-то менее личном. Завтра выезжаем на рассвете, так что лучше иди спать пораньше. Иначе бумага в блокноте кончится, а другую найти сложно.

Чертовски сильно хотелось сказать, как были важны такие простые, словно домашние, фразы для Джо, но хватило сил лишь широко улыбнуться. Когда-нибудь он обязательно сумеет признаться об этом вслух, а пока достаточно лишь тихого, едва слышного "спасибо" и последних исписанных страниц дневника, на которых гордо красовалась повторяющая время от времени фраза: "Похоже, меня не бросят". Действительно не бросят, а не как говорили раньше.

– А как насчет того, чтобы ограбить книжный магазин? – дерзко предложил Джо.

Вернон негромко рассмеялся и, по-доброму улыбаясь, ответил:

– Когда-нибудь обязательно это сделаем.

– Обещаешь?

– Конечно. Нужно будет взять ещё сумок и набить их книгами и канцтоварами. Но это, кажется, уже больше похоже на неосуществимые мечты.

– Я точно знаю, что даже самые невозможные мечты иногда сбываются, – важно произнёс Джо, прекрасно зная, насколько таинственно и, может даже, в его случае, наивно это звучит, и поспешил уйти в другую комнату. Блокнот не должен был его ждать слишком долго.

***

Время в машине всегда тянулось невыносимо долго. Теперь же, когда была так близка конечная цель, всё вокруг будто нарочно замирало и дразнило перевозбужденного Джо. Усидеть на месте становилось всё труднее и труднее с каждой минутой, несмотря на то, что параллельно копилась ужасная усталость. Призрачная возможность оказаться в безопасном месте, в котором не нужно будет постоянно следить за количеством патронов, еды и собственной безопасностью, стала утопически прекрасной, прям как нарисованный рай в воображении миллионов верующих. Только те жалкие их остатки на Земле всё ещё вымаливали помощь, а Джо и Вернон жадно искали её, двигались вперёд.

– Сколько ещё? – подался к водителю Джо.

– Час или два, скорее всего, – пожал плечами Вернон. Честно говоря, он был без понятия и лишь гадал.

– Так долго! – измученно простонал подросток и вновь вернулся к разложенным на сидении канцтоварам. От скуки он стал решительно пересчитывать их и сортировать.

– Учитывая, что проехали уже восемь часов, совершенно недолго.

Тут он был безусловно прав, но разница в том, что Джо старательно спал первые часы, отказываясь терпеть ожидание в реальности. Теперь же приходилось безысходно бодрствовать. И это было настоящим кощунством!

– Верн, а сделай музыку громче, – вдруг попросил подросток.

– Я думал, тебя она раздражает.

"Наверняка прочитал об этом в дневнике", – без всякой злости догадался Джо.

– Так и есть, но мне действительно скучно.

– Эх, – вздохнул Вернон и прибавил громкости меланхоличной музыке, – знал бы я, взял на такой случай какую-нибудь книжку.

– А разве раньше тебе не было скучно? – ухватился за возможность завязать диалог подросток и вновь подался вперёд, внимательно наблюдая за мимикой Вернона. – Когда ты ещё не встретил меня.

– До тебя я был в группе, малыш, – усмехнулся мужчина, мельком глянув на него через зеркальце заднего вида. – Собственно, ты тоже, насколько я понял.

– Да, – согласился Джо, задумавшись лишь на мгновение. – Но вроде бы моих всех съели. Или я сам ушел...

– Мне больше подошёл второй вариант, – прервал Вернон его ничтожную попытку точно вспомнить о былом. – Они хотели поехать на запад. Не верили, что где-то есть безопасное место, так что предпочитали драться и умереть в случае провала. Мне такое не подходит.

В каком-то смысле, Джо мог такое понять. Только его цель больше сходилась к банальному выживанию, пока какой-нибудь герой не упорядочил бы всё в мире. Интересно, действительно ли кто-то такой может появиться? И как долго ждать? Иногда Джо воображал себя тем самым спасителем, но быстро возвращал себя в ужасную реальность. Если аргумент, что он сумасшедший здесь не подойдет, то совершенно точно впишется тот факт, что его знания в химии и биологии оставляют желать лучшего. И вряд ли есть шанс подучить их в здешних условиях.

– Мечтатель?

– Типа того, – ухмыльнулся Вернон. – Оптимист. Мне кажется, где-то просто был обязан появиться такой райский уголок.

– Как Теллерайд?

– Именно.

– А как ты узнал о нём? Ты сказал, что кто-то звал тебя.

Вернон заметно помрачнел, и Джо уже собирался было извиниться, видимо, за лишний вопрос, но вдруг мужчина произнёс:

– Моей группе однажды встретился один амбициозный мальчишка. Чуть старше тебя, наверное.

– Похоже, воспоминание не из приятных, – неловко протянул заинтересованный в прошлом своего спутника Джо.

– Группа была не примером человечности. Тому парню не повезло нарваться на нас.