Текст книги "Химера (СИ)"

Автор книги: Виктория

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

– Но как? О, боги! Как ты вырос. А где принц? Почему ты один? – вопросы посыпались, как из рога изобилия.

Я час рассказывал о том, как жил. Еще час, как добирались и какую шутку разыграли для принца. А потом долго рассказывал причину отказа от помолвки. Отец сидел бледный, сжимая и разжимая кулаки. Казалось, будь здесь Леорин, он бы его задушил собственными руками.

Мою просьбу поддержали и даже согласились принять в ней участие, но договорить нам не дали. Вихрем в комнату вбежал папа. С требованием письма от сына, но отец лишь загадочно улыбнулся, разведя руками и скосив глаза на меня. Папа проследил взгляд и, рассмотрев получше, чуть ли не повис на мне. Были и слезы, и смех, и комплименты. Он трещал не умолкая, как маленькая птичка, прыгая с одной темы на другую, пытаясь все узнать и рассказать одновременно.

– Как вовремя ты приехал. Сегодня должен прийти портной, и мы вдвоем выберем ткань для костюмов на бал. Такое событие! Ты должен всех затмить! Какой же ты красивый стал, – папа не заметил, что я ощутимо напрягся при этих словах.

– Леторчик, дорогой, тут такое дело. Помолвки не будет,  – решил взять весь огонь на себя отец.

– Это что еще за глупости? – всплеснув руками, возмутился папа.

– Папа, я действительно не желаю становиться супругом принца, – почему-то страшно было говорить это в лицо. – А вот поблистать на балу совсем не против.

Хоть как-то решил задобрить родителя.

Долго же мы с отцом его уговаривали. Под конец он совсем расчувствовался.

– А у тебя теперь сестричка есть, – как-то рассеянно выпалил он.

Для меня это стало откровенным шоком. Я всегда считал, что аристократы предпочитают по-минимуму плодиться, дабы избежать дележки майората. Вот так новость.

– Ей уже пять лет, – окончательно добил меня отец.

Они молчали целых пять лет! Да я бы сюда раньше примчался, если бы знал. Это же чудесно! Я теперь настоящий старший брат. В голове уже рисовались образы, как буду с ней гулять и баловать, играть и защищать.

– Поздравляю! – наконец очухался я, отмечая, как родители расслабились. В истории были случаи, когда дети убивали друг друга за право наследования, но я чувствовал себя счастливым. Первым делом расцеловав от чувств папу, а потом обнял отца. – А когда я ее увижу? А на кого она похожа? А как назвали? – теперь уже я не мог остановиться.

Отец смущенно, но довольно улыбался, глядя, как мы тараторили с папой. Я и сам себе в этот момент напомнил канарейку, которая трещит без умолку.

Мы бы так и дальше болтали, если бы к отцу кто-то не приехал по делам. Папа пошел со мной в мою комнату, ни на шаг не отставая. Даже ванну одному принять не дал, усевшись на край бортика начал мыть мне волосы, разбирая на пряди. Химер на спине его шокировал, но надо отдать должное, быстро с этим справился.

– Оригинальная живопись, – хмыкнул он.

Потом до самого вечера мы выбирали ткани и фасоны моих костюмов. Все, что мне шилось у деда, было простым и удобным. Ни в одном из них я не мог бы появиться на людях, статус не позволял. Решили акцентировать на родовые цвета – светло-голубой, сиреневый, еще парочку костюмов должны были быть темно бордовыми, синими, черными и белыми. Вот так, за пару часов на меня спустили целое состояние. Хорошо, что украшения были семейными и заказывать их не надо было.

Вечером папа откланялся, оставив меня отдыхать, и я, можно сказать, впервые лег спать в девять вечера, настолько устал, так как в глазах рябило от цветов и фактур тканей. Даже не верится, что уже завтра это все будет готово!

Утром меня разбудила девушка с подносом в руках, а меня посетило чувство де жа вю. Когда-то она, опрокинув поднос, убежала со слезами из моей комнаты, испугавшись помощи. Я ей улыбнулся и пожелал доброго утра. Немного смущало, что она осталась прибирать, пока завтракал, усевшись на постели. Спал-то я голым и теперь ловил быстрые оценивающие взгляды на себе.

– Родители уже проснулись? – решил я нарушить молчание первым.

– Да, мой лорд. Ваш отец уже в своем кабинете, а папа в саду, – склоняя голову, ответила девушка, имя которой мне так и не удалось вспомнить.

– А сестренка? – мне так не терпелось ее увидеть.

– Маленькая госпожа еще спит.

Я, потянувшись, вскочил с кровати и, как был, прошлепал босыми ногами в ванную, оставив девушку краснеть. Быстро умывшись и приведя себя в порядок, выйдя в комнату, обнаружил заправленную кровать и разложенную на ней красивую одежду. Темно-синие штаны, заправлялись в щегольские черные, лакированные полусапожки на каблучке. Белая сорочка с оборками на шее и лацканах из тончайшего шелка. В обычной жизни этого было достаточно, но не для меня. Сквозь рубашку просвечивала спина и Химер на ней, а это уже культурный шок для многих. Так что сверху я напялил еще и жилет, достигающий мне до середины бедра. Он был темно-синим, в тон штанов.

Взглянув на себя в зеркало, я остался полностью доволен увиденным. Стройный, тонкий, я бы даже сказал сексуальный, но надо все же поиметь скромность, пока кто-то не поимел меня. В таком виде я и отправился на поиски папы.

Пока шел до сада, заглянул в конюшню, проверил своего роллея. Ему тут точно не нравилось, он умудрился за одну ночь почти сожрать перегородку, хотя судя по довольной морде кобылы в соседнем стойле, ее как раз очень порадовал новый сосед.

Потом оказался на тренировочном плацу и, посмотрев, как тренируются солдаты отца, искренне повздыхал над непрофессиональным подходом. А посоветовав научить солдат правильно дышать, услышал такой посыл, что даже уши покраснели.

Я честно старался стерпеть, ведь все же под окнами отца орут, но когда еще и он выглянул, разве что семечки не лузгал, наблюдая за всем происходящим. Вот тут стало обидно.

Взяв с тренировочного стенда шест, вышел на плац, напротив хама.

– Орешь впечатляюще, а ответить за слова сможешь? – высокомерно выплюнул слова в лицо солдата. – Выбирай оружие, а то ночью приду и жопу твою на флаг государственный порву, сидеть потом неделю не сможешь.

– Чего?!! – заорал мужик под ржач солдатни.

– Чего-чего, глухой что ли?! – повысил я голос. – Выебу и высушу, говорю! – чуть наклоняясь проорал я.

Никогда не думал, что увижу светофор в этом мире, но передо мной явно стоял его родственник. Я восхищен, так быстро менять цвета! Сначала лицо было красным, потом белым, синим, потом снова белым в красные пятна. Аж дух захватило пока разглядывал.

Пока любовался, чуть не пропустил момент, когда мужик, выхватив меч, бросился на меня. Пришлось, опираясь на шест, перепрыгнуть через него и, приземлившись за спиной, смачно шлепнуть ладонью чуть пониже спины.

– Приятно, какая упругая, – мурлыкнул я.

Мужик попытался ударить наотмашь, но и тут его постигла неудача, я, блокировав удар одним концом шеста, вторым сбил с ног и, пока противник не встал, наступил сапогом на кисть руки, в которой был зажат меч. Пальцы сами разжались, а я, усевшись поудобней на пострадавшем, начал смотреть балансировку меча.

– Херовенький. Чуть сильнее удар и можно кисть сломать, – констатировал я сей печальный факт. – Отец, кто ж такие мечи тебе на вооружение кует? – не удержав самодовольной улыбки посмотрел я в окно.

– Так тренировочные. Какая разница сбалансирован он или нет? – пожал отец плечами.

– Тоже верно, – вздохнул я. – Ну что, любвеобильный ты мой, готовь вазелин, скоро я научу, как надо обращаться к лорду.

Мужик, кажется, боялся дышать, осознав, кого матюгами обложил. Солдатня тоже тихо стояла и ждала развязки.

– Витор, ты себя недостойно ведешь, – решил укорить меня отец.

– То есть, "выебать" это недостойно, а "затрахать"? – хихикнул я.

Отец шутку оценил и ушел заниматься своими делами, весело смеясь.

– Вот видишь, дорогой, мне запретили тебя ебать. Так что, живи и жди, когда приду трахать. А вы лучше научитесь дышать, а то мало ли в каком настроении я буду.

Кажись, прониклись. Первые ряды даже чуть отступили, напирая на задние.

– А как правильно? – послышался молодой голосок с заднего ряда и протяжный стон с первого.

– Правильный вопрос. Кто задал?

Ко мне вышел молодой юноша простой внешности. Черные волосы, короткая стрижка, карие глаза, нос картошкой, тонкие губы. Ничего запоминающегося, если бы не огонек интереса в глазах.

– Как зовут?

– Карит, мой лорд, – поклонился парень.

Я встал с поверженного мужика и зашел за спину Карита.

– Вот тут начинает болеть, если с непривычки много бегать или быстро двигаться, – положил я руки на его ребра. – Есть вариант молчать и экономить воздух, но он тоже не особо эффективен. И вдох и выдох должен быть только через нос, если хочется вздохнуть ртом, то значит у организма кислородное голодание. Это значит, что если враг более опытен, то тебе поможет только удача. – Я встал напротив солдата и снова начал рассказывать и показывать на нем всем остальным, стараясь, чтобы сами касания были едва ощутимы и не вызывали дискомфорта. Спросите зачем мне это? А просто так. Из вредности. – Дышать надо при помощи диафрагмы и нижней части живота. Дыхание не должно быть поверхностным, оно должно насыщать весь организм. Тренироваться начать лучше при ходьбе, а потом и беге. Знаешь, животных никто не учит, как правильно двигаться и они дышат животом, но только разумные решили, что красота превыше всего. – Я обвел руками свои бедра и обнял за плечи, видя, как все взглядом повторили мои движения. – Раздутая грудь и втянутый живот. Только на это уходит много энергии. Самое сложное, дышать правильно, не зацикливаясь этим. Глубокий медленный вздох носом, воздух наполняет живот, мышцами его проталкиваем чуть к тазу, а потом медленный выдох через нос и все это бесшумно.

– Что это даст? – подал голос хамоватый мужик.

– Во-первых, быстрее насыщает организм кислородом. Во-вторых, не позволяет выйти из себя. Дальше позволяет центр тяжести тела держать более низко, а значит и устойчивее держать равновесие и улучшенное фокусирование на настоящем моменте. Этого достаточно? – я отошел, перестав лапать красного Карита.

Оставив солдат тренироваться дальше, я немного поиграл с шестом, но только так, чтобы никого не задеть. Чуть покрутил, попрыгал, подрался с тенью. В общем немного размялся. Думаю, наглядный пример солдатам не мешает, не от балды же я им рассказывал.

И только часа через два я добрался до сада, в котором уже, естественно, не было папы. Зато в беседке я заметил маленькую девочку в роскошном платье. Мне так было интересно с ней познакомиться, что я прибавил скорости и пошел в ее направлении.

– Миледи, вы прекрасны, – поклонился я девчушке, скрывая улыбку. – Могу я узнать имя столь очаровательной юной красавицы?

– Амадина, герцогиня Санторин, – девочка, выбежав из-за стола, сделала книксен. – А как тебя зовут? – лукавое личико так и искрилось любопытством.

– Я представлюсь только, если юная леди пригласит меня за стол и угостит чашечкой чая, – решил и дальше дурачиться я, распаляя интерес девочки.

– Конечно, садись, – засмеялась девчушка и, хватая меня за руку, втащила в беседку. – Так кто ты?

– Я самый счастливый человек, которого ты знаешь, – чуть наклонившись к ней, шепнул я. – Только это секрет!

– О! – девочка явно была заинтригована. – А почему ты самый счастливый?

Я сидел и щурился на солнышко, разглядывая девчушку. Она просто ангел. Пепельные, нет, серебристые волосы, вившиеся тугими кудряшками, были собраны в простой хвост на макушке и закреплены бантом. Белозубый рот и пухлые губки, курносый носик и огромные глаза, цвета молодой листвы.

– Я сижу с самой красивой девочкой и знаю, что это моя маленькая сестренка, – решил я раскрыться.

– Вы Витор? – расстроилась девочка и встала из-за стола.

– А ты расстроена, что познакомилась со старшим братом? – удивился я.

– Слуги говорят, что ты злой. Я не хочу, чтобы меня обижали, – глазки девочки начали наполняться слезками.

– Амадина, посмотри на меня. Разве я могу обидеть такого очаровательного ребенка? Слуги тебе наврали, – присел я на корточки перед ребенком.

Так началось наше знакомство. Еще часа полтора мы бегали друг за другом, ловили бабочек и шутили. Я был очарован детской непосредственностью. А потом пришла ее няня и напомнила, что ребенку пора спать.

– Не позволит ли юная леди, проводить себя? – прижав ладонь к груди, чуть наклонился я к сестре.

– Ах, мой лорд, конечно я не против.

Все-таки воспитание и этикет сильная штука!

  Мы чинно пошли из сада, весело переглядываясь, а за нами, как конвоир, следовала няня.

– Давай наперегонки? – шепотом спросил я, косясь в сторону тетки.

И мы побежали, хохоча над няней, которая, подобравши все свои юбки и с выпученными глазами, как у курицы, погналась следом. Я бежал так, чтобы, если Амадина споткнется, то я успею ее подхватить. Но ребенок легко перебирал ножками, чуть приподнимая платье. Пробегая мимо плаца, я махнул солдатам и отцу рукой, которые оглянулись на шум. Пробежали двор и дальше по коридорам и лестницам, пока не врезались в двери комнаты сестры.

– Ты победила. Желай, что хочешь.

– Поиграй со мной еще вечером, – попросила девочка и, чмокнув меня в щеку, пошла готовиться ко сну.

Возвращаясь обратно, чуть не рассекретил себя, но вовремя услышал голоса в гостиной. Я сразу узнал голос отца и принца. Родитель подтвердил, что я прибыл две недели назад и, к сожалению, сейчас где-то в городе. Вернусь не раньше завтрашнего вечера. Еще благодарил, что сопроводил карету с моими вещами и за все трудности, что он перенес, пока ездил туда обратно. Я радовался, когда Леорин ушел, предварительно сказав, что у него тоже много дел накопилось за время отсутствия и он сможет прийти теперь только во время бала. Меня это полностью устраивало.

Во дворе уже спешились мои ребята, а слуги разбирали карету. Алекс кинулся ко мне и я, наконец, познакомил его с родителями. При этом настояв, чтобы разместили мальчика рядом со мной. Потом поприветствовал парней и они, отказавшись от жилых комнат в доме, отправились в полупустую казарму.

Следующий день я показывал родителям и солдатне, как тренируются Всадники Дождя. Мы все были по обыкновению в масках, так что, то, что я там тоже есть, никто не понял.

Все были в шоке от мастерства и легкости движений. Начали мы как всегда с разминки. Бегали, прыгали, растягивались и даже немного подурачились, гоняя мяч. Но когда в руках появилось оружие, все игры отошли на второй план, теперь в полную силу сражались все сразу друг с другом и против друг друга. Завершением стало, когда построившись в боевой клин, мы пошли поперек поля, устраивая групповой бой с тенями. Окажись мы на поле битвы, то именно так и стали бы врубаться во врага, не пропуская его к себе за спину.

Отец был восхищен и воодушевлен. Он даже и представить не мог, что столь знаменитым отрядом командует его сын и не потому, что богат и покровительствует, а потому, что также силен и проворен, как любой из бойцов.

Вечером принесли мою новую одежду и я устроил целый показ мод, зрителями которого стали папа, Алекс и Амадин, которая теперь ни на шаг не отходила от парня или меня. Время пролетало быстро и весело, и не успел я опомниться, как наступило время бала.

 В соответствии с нашим рангом во дворец мы отправились за день до торжества. Отец решил, что безопасней всего, если в сопровождении поедет мой отряд и я в личине капитана. А вечером он обещал аудиенцию у короля. Ведь было заранее оговорено, что на нем объявят о помолвке.

И вот, стою я за спиной отца в кабинете венценосного и терплю, как меня разглядывает король, которому пришлось представиться капитаном Всадников, но наотрез отказаться показать лицо или наниматься к нему на службу, хотя обещанное вознаграждение было огромным. Отец только прятал улыбку на мои реплики, что сколько бы мне не предложило его Величество, герцог одарит большим.

А дальше уже разговор был о главной цели нашего визита. Король позвал сына и попытался узнать у него причину расторжения помолвки. Но тот только недоуменно пожимал плечами и метал глазами молнии. Ну, как же, его такого всего из себя отвергли. А вот хрен тебе с фигушкой, козлодоев!

– И все же, мой дорогой друг, я бы хотел узнать причины отказа? – мягко настаивал его величество.

– Мой господин, это тайна моего сына и я не могу его предать. Только, если вы сами спросите, но поверьте, я полностью его поддерживаю, – вежливо отвечал отец.

– Да что я ему мог сделать, если не видел двенадцать лет? – психовал Лерик.

Я стоял и слушал это нытье, ноги начали затекать. Хотелось уже принять ванну и уснуть, в конце-концов, я хоть и воин, но живой. Да и спать к тому же предстояло в комнате с родителями, чтобы не палиться. И это для моей психики был шок.

Я положил ладонь на плечо отца и кивком спросил позволения говорить. Тот хоть и был обеспокоен, но все же кивнул.

– Ваше величество, – обратился я к королю, стараясь подобрать более подходящие слова. – Я с Витором практически вместе рос и поверьте, он лучше еще раз прыгнет с третьего этажа, чем скажет "да" на обряде.

– И ты знаешь почему? – вклинился в разговор Леорин.

– Знаю и принц знает, – с поклоном ответил я. – Боюсь огласка подобного спровоцирует большой скандал и запятнает честь его высочества.

– Даже так? – задумчиво притянул отец, глядя на побледневшего принца.

Наверно вспомнил гад, как до ребенка домогался.

– Почему он в лицо мне это не хочет сказать? – как-то надломлено спросил Леорин. – Еще когда я увидел его первый раз, он мне приглянулся. И даже нескладным ребенком он был красив. А потом я увидел в его глазах восторг и любовь ко мне. Мне хотелось уже тогда его затискать. А сейчас, когда он почти мой муж, я должен отказаться от него?

В чем-то было жаль принца, но вот только жалеть ценой своей свободы не было никакого желания.

– Возможно вы перепутали детскую влюбленность и желание подражать вам с чем-то более глубоким, но своим поступком сами все испортили и теперь ни о какой любви не может быть и речи. Любимых не принуждают, а отпускают и, если остаются силы, завоевывают хорошими поступками, – разглядывал я скукожившегося парня, обхватившего голову руками.

– Так, что ты сделал? – уже с нажимом спросил король.

Я бы тоже психанул, если бы сидел в комнате с людьми, которые знали правду, а я нет.

– Сделал своим. Я готов его сейчас отпустить, но это не значит, что откажусь от него, – с этими словами принц вышел.

Отец был задумчив, король шокирован, а у меня все же затекли ноги. А ведь еще и к балу следует подготовиться. Еще долго родитель оставался в кабинете друга, хорошо хоть меня додумался отпустить предупредить супруга, что придет поздно. Все, что было дальше, осталось для меня тайной.

Весь следующий день меня готовили к выходу в свет. Мыли, терли, умасливали, ароматизировали, массажировали, расчесывали, красили. Хотя от последнего я отказался. И лишь поддавшись на уговоры папы, позволил себе чуть подвести глаза, подкорректировать брови и нанести бесцветный блеск на губы.

С учетом того, что все приготовления начались часов в десять утра, то готов я был только к шести вечера. И мысли были не о бале, а о постели с мягкой подушкой. Я так на тренировках не уставал, как сегодня уворачивался от маньяков и фанатиков модного тряпья и косметики. Подремать я себе позволил только тогда, когда делали прическу и то, вначале я уточнил все ее детали, а то еще перьев натыкают или все волосы поднимут в какой-нибудь художественный пучок.

В шесть я был одет, расчесан, накрашен и пытался себя узнать в зеркале. Блондин с крупными локонами кудрей, в которые были вплетены небольшие косички с алмазными цепочками, все это собрали в широкую сложную косу, оставив лишь одну прядь с левой стороны. Фиалковые глаза (интересно, зачем Химер и это во мне изменил, меня и так часто раздевали глазами, а теперь точно еще и в позы мысленно ставить будут) в обрамлении длинных ресниц. Коричневой краской чуть подведен контур бровей вразлет. Губы так и манят, чтоб их поцеловать, обещая все удовольствия жизни.

Костюм папа выбрал тоже не особо скромный. Облегающие каждый мускул штаны цвета неба и сюртук под цвет ему, но с волшебной вязью серебряной вышивки. Рубашка белоснежного цвета с широкими рукавами и воротником стоечкой, просвечивающая все, что можно и нельзя, как голый в ней стою, хорошо хоть жилетку еще дали. Вот такой я теперь голубой весь и красивенький. Лучше был бы сереньким и незаметненьким. Было бы больше шансов не встретиться с принцем.

========== Гдава 14. В каждой шутке, есть только часть шутки. ==========

        Появление нашего семейства в зале вызвало столько шума. Подходили знакомиться и просили обещать танец. Говорили комплименты и приглашали прогуляться. Было несколько неприличных намеков, но я стойко их игнорировал, предпочитая рассматривать менее брутальную часть зала, которые краснели от моих взглядов.

Я стоял и слушал, как родители отшучивались и все же стойко находились рядом, принимая почти весь огонь на себя, но не поддаваясь на провокации отойти для разговора, дабы не потерять меня из вида. В момент появления королевского семейства толпа расступилась. И как назло мы оказались в первых рядах.

Сначала прошел король, потом принц и только, когда тот встал рядом с троном отца, все смогли выпрямиться. Хотя, подозреваю, что никому из венценосных особ не было дела кланяются им или нет.

Во время торжественной речи я ловил на себе взгляды Лериона и стойко игнорировал их, смотря на короля. А потом началось открытие самого бала. Как вдовец, король сам его открывал, выбрав меня в партнеры на медленный вальс.

– Вы сияете краше алмаза. Могу я узнать имя, того кто похитил мое сердце? – начал флиртовать король, от чего я чуть не выпал в осадок.

– Ваше величество, вы, право, смущаете меня. Мое имя Витор, герцог Санторин.

Теперь уже в осадок выпал король.

– Вы очень похожи на прекрасного Летора. Весь двор жужжал, как улей, когда этот неприступный и гордый красавец согласился стать мужем моего друга Сеттера, – поддался воспоминаниям его Величество. – Я тоже какое-то время пытался за ним ухаживать, но был послан в такой форме, что просто гордость не позволяла начать снова ухаживать, – смеялся он,  а я, потупив глазки, строил из себя невинную овечку, иногда в самых пикантных местах складывая губы буквой "о".

– Подумать только, и как мой папа смог устоять против такого галантного мужчины, – решил я сделать комплимент слегка оживившемуся королю.

К счастью вальс закончился, и я смог удалиться на балкон, подхватив фужер с вином. Проблема была в том, что балкон пустовал недолго. Я обзавелся табуном поклонников, которых и послать-то этикет, мать его за ногу, не позволял. Спас меня, к счастью, симпатичный эльф. Насколько я знал от отца, делегация прибыла еще неделю назад и он каждый день ездил на встречи с ней.

Половину вечера я спокойно отсиделся с ушастым, оказавшимся интересным собеседником и рассказчиком. Мне было интересно услышать, как на самом деле живут эльфы. Хотя по книгам они все были чопорные и необщительные, слишком гордые. Так нас и застал отец. Сославшись на усталость, я уже было направился в свою комнату, как меня перехватил Лерик и потащил в темную нишу. Я честно сопротивлялся, упираясь ногами в пол, но принца это мало интересовало. Меня тащили через весь зал на буксире. Со стороны это точно выглядело несколько странно.

– Почему ты отказался от помолвки? – прижал он меня к стенке, перехватив руки по бокам.

– Ваше высочество, не стоит все так близко принимать к сердцу. Вы никогда не задумывались, что я мог оставить вас в детстве, полюбив другого? – я нарочно говорил грубо, не щадя чувств принца. – У меня нет желания больше общаться с вами. Отпустите меня.

– Нет! Нет, не могу! Я люблю тебя. Ты стал таким прекрасным, я еле сдержался, когда ты танцевал с отцом, а потом еще и этот посол листоухий, – устало уперся в мое плечо лбом принц.

– Мне жаль, но я не могу ответить на ваши чувства взаимностью, – продолжал я гнуть свое, разрываясь в душе надвое. Витор любил его и это не проходило для меня даром. Я чувствовал сильное влечение к нему. – Как вы тогда и сказали, для вас я стал маленькой шлюхой, но тот ребенок умер при падении. Прошу отпустите меня.

– О чем ты говоришь? – Леорин с силой встряхнул меня за плечи и я с трудом поборол желание освободиться.

– Я говорю о том, что слышал, стоя у вас под дверью на следующее утро, – без эмоций ответил я.

– Я в то утро порвал с Марком, сказав, что встретил свою любовь. Он начал мне угрожать и мы разругались. У меня даже в мыслях не было такого… – тараторил принц, стараясь хоть что-то рассмотреть в моих глазах.

– Значит, просто не судьба…

Интересно, а что его любовник делал в доме моего отца?

Я почувствовал, как руки принца разжались и, еще раз затравленно и с надеждой посмотрев на меня, он скрылся. А я стоял и дрожал. Сердце рвалось и бешено стучало, бухая кровью в висках, руки тряслись, а ноги подкашивались. Я должен перетерпеть, это чувства Витора, а не мои! Не знаю, сколько простоял так, но меня нашел папа и, чуть приобнимая, отвел в комнату, где я, не помня как, разделся и уснул.

Снились те дни, когда маленький Витор сгорал от удовольствия, которое приносили руки принца. Боль от проникновения, но голос любимого шептал о чувствах и все постепенно проходило.

Утро для меня было самым серым из тех, что я помню. Хотелось свернуться калачиком под одеялом и снова уснуть. Самое противное, Химер молчал, как партизан. Вот сколько я его не звал, эта сволочь лишь отмахивалась и продолжала строить планы Наполеона по захвату моего больного мозга. Вредина, я ведь чувствую его настроение.

Череда вечерних торжественных мероприятий тоже не приносили удовольствия. Я  старался скрыться от маниакального взгляда принца, полностью отказавшись от плана мести. Я уже достаточно наказал нас обоих! Ради приличия я соглашался на один-два танца за вечер и всегда сбегал от Лерика. Мне было неприятно думать, что мое тело само меня предает.

Сегодня был последний бал, и к нему я готовился особенно тщательно. Мне хотелось, чтобы меня запомнили. Посмотрев на себя с утра, я понял, что меня запомнят еще надолго – цвет моих волос был практически жемчужным с небольшим оттенком солнечного... не знаю, сколько бы еще простоял, тупо пялясь на себя, если бы не ехидный смешок Химера.

"Сука хвостатая! Ты каким хером это сделал? Мне же теперь только и смотреть, чтобы куда не заволокли!"

Общий вид теперь действительно был шикарный. Волосы переливались и блестели здоровьем, фиалкового цвета глаза, опущенные длинными ресницами, томные брови в разлет, чуть пухловатые губы. Ну за что мне вся это красота? За ней же меня не видно!

Накатила такая злость и агрессия. Выхватив меч из ножен, другой рукой схватил за волосы и одним движением срезал всю красоту. Шее сразу стало легче. Ух, это сколько ж она весит. В этот момент так не вовремя в двери вошел папа.

– Витор, мальчик мой, что ты сделал? – чуть взбледнув, но все же не кинулся ко мне в своей обычной манере.

– Папа, они седые, – эх, кого я обманываю? – Я с ними, как девка был. И так сдерживаю себя каждый день, когда меня глазами трахают.

– Все проходит, и это пройдет, – вздохнул родитель. Ну, конечно, ведь король сам рассказывал, как ухаживал за ним. – Я за ножницами схожу. Надо подровнять немного.

Не знаю, где папа научился, но через полчаса на меня из зеркала смотрел высокий стройный мужчина, привлекательный, но не смазливый. Хотя увидь я раньше на ком такую прическу в своем мире, на ум приходили эмо и прочие тьмутараканы. Этот мир меня изменил, незаметно даже для меня. Однополые отношения раньше казались тупостью или психическим отклонением, волосатые мужики тоже не вызывали восторженного писка, а про драки и убийства вообще говорить не буду, так как крови до визга боялась. Даже зажмуривалась, когда кровь из пальца сдавала.

– Сколько времени я теперь сэкономлю на расчесывании, – все еще разглядывая себя в зеркале и размышляя над тем, не будут ли кончики в глаза лезть во время боя, да и шея беззащитная осталась. Эх, крепок я все же задним умом. Жаль конечно, но боевую косу еще успею отрастить, а то расслабился.

– Одевайся, скоро начнется закрывающий бал, – с этими словами папа собрал все мои срезанные волосы и ушел.

Слуга, который мне помогал одеваться, застопорился, не признав с короткими волосами. Зато потом оживился и полез в гардеробную. Видно его тоже не радовало каждый день чесать мои патлы.

В итоге были выбраны черные, высокие лакированные сапоги, которые кардинально отличались от туфелек носимых мною раньше, бриджи, обтягивающие ноги и попу, белая рубашка со свободными рукавами, стянутыми на запястье декоративными запонками, и бархатный бордовый жилет до середины бедра с серебряным, цветочным узором. Единственная вещь, которую я еще не видел здесь, но любил раньше носить, стал шейный шарф белого цвета из тонкого шелковистого материала. Завязав его на манер галстука и заколов брошью в виде фамильного герба, серебряной птички с розой в клюве.

Я был доволен, папе тоже понравилось, а вот отец начал хмуриться при виде меня.

– Я так надеялся, что ты все еще ребенок, а ты так быстро повзрослел, –  с тоской глядя на меня, вздохнул он.

На балу все обсуждали причину моего изменения, гадали, будет ли сегодня объявлена наша с Лериком помолвка, ни для кого не остались в секрете его взгляды. И что стало поистине новостью для меня, так это то, что отцу поступило уже с десяток брачных предложений, на которые были даны категорические отказы!

– Вы разрешите пригласить Вас на танец? – при первых нотах вальса услышал я голос за спиной.

Развернувшись, я не мог поверить своим глазам, но рядом со мной стоял никто иной как Метис! Орк на балу в королевском дворце! Обалдеть!

– Метис?! – чуть не заорал я. – Вот это фокусы!

Все же принял руку протянутую мне, позволяя втянуть в танец. Вторым открытием стало то, что орк был прекрасным танцором, и вальс пролетел, как не было.

– Чем сейчас живешь, братишка? – весело подмигнул он мне и закружил под музыку.

– Увлекся оружием. Теперь тебе придется постараться, чтобы меня победить! – похвастался я, отмечая заинтересованные взгляды в нашу сторону.

Также подмигнув Метису и перехватив инициативу, закружил его.

Весь танец был нашей борьбой за право вести. Мы откровенно развлекались. Следующие три вальса мы не выходили из круга, пока я, не сделав подсечку ногой, не опрокинул орка на согнутую в локте руку и не навис над ним, нагло скалясь в растерянную морду. Метис, поняв, что над ним просто издеваются, решил не отставать и, закинув руки на мою шею, потянулся за поцелуем. До моих губ оставалось меньше сантиметра, я уже чувствовал его дыхание, когда, не выдержав комичности момента, оба заржали. Все же орк не пушинка, да и в подобной ситуации с людьми замечены не были, разве что наоборот в ведущей роли.