Текст книги "Разбивая сердца (СИ)"

Автор книги: Виктория Роа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Глава 12

*Лола

Будильник включился ровно в семь утра и радио крутил саундтрек к любимому, хоть и неправдоподобному, фильму про Джемса Бонда. Открыв глаза, я прищурилась и хотела было выключить эти часы, как вдруг прозвучало «Срочные новости». «Свежеиспеченная гостиница «Валькирия» привлекающая своих клиентов с самого начала сегодня получила сильнейший урон по репутации. Сегодня утром, как подсказывают мне корреспонденты, на открытие нового комплекса была похищена дочь депутата Игната Коршунова Кристина. Как констатирует следствие девушка вышла с бокалом шампанского и громко приветствуя своих гостей, как вдруг схватилась за сердце и упала на землю. Гости подняли панику и позвонили в полицию, но по приезду полиции девушка просто испарилась. Муж и брат пропавшей насторожены и крайне удавлены. Близкие родственники говорят, что Кристина Игнатова никогда не имела врагов. Отец пропавшей девушки не дает никаких комментариев. Следователь Добровольская взялась за это дело.»

Следователь Добровольская…если бы не наша взаимная неприязнь, то я уверена, что мы могли бы стать с ней злейшими врагами, что попутно были бы любовницами и не дай Боже, но еще и сестрами, но наши взаимоотношения оказались намного проще. Это началось настолько давно, что, вспоминая об этом времени, я краснею от стыда и собственных ошибок. Нужно начать с того, что, будучи простушкой из зачуханного городка, что собрал в себе все прелести поселковой жизни, я с детских лет была увлечена нечто большим, чем все эти прелести деревенского быта, который внушали мне неподдельный ужас. Огни ночного бара влекли меня, как и ночная жизнь огромного мегаполиса, что были для меня, как свет для глупого мотылька, и во что все это обернулось? Да, я повзрослела, и все же осуществив в явь то, что обычно принято скрывать, но тогда мне было на такие мелочи все равно. В прошлом без пяти минут наркоманка, а сейчас детектив…сыщик Лола Войта. Не хочу думать, что Добровольская заставила меня повзрослеть, как и не хочу думать, что Глеб отнял у меня детство. Спасибо Богу, но я жива. В конце концов, как однажды сказала мне Кира: «-Сексуальная объективация женщины не преследуется по закону.»

У меня нет постоянного жилья, и кантоваться с места на место жутко надоедает. Тогда-то я и решила, что, если осяду в квартире своей безобразно-безупречной подруги станет моим мудрым решением. Моя знакомая работает девушкой легкого поведения (как мне кажется, это мало кого должно касаться, и мне было бы приятно знать, что нецензурные мнения вы будете держать при себе). Так вот…о чем я? А, подруга проститутка…да. Ди (Кстати, Ди это не фамилия, и даже не кличка от ее постоянных клиентов, а всего лишь сокращенное от Диана») обладательница обаятельной внешности. У нее длинные, розовые волосы длинной до ягодиц, голубые глаза и темно-розовые губы, которыми она привыкла сжимать не только тонкие сигареты, которые дает поддержать любимым клиентам. Этот флер подростка нравится ее клиентам, и они считают ее обольстительной, а я не осуждаю людей за их внешность. Последнее время Ди прибавила в весе, но это совсем ее не портит. Ее длинные ноготки всегда выкрашены под цвет излюбленной губной помады. Она работает сейчас в баре «Феерия». Это ночной бар, что включает в себе пиво, стриптиз и бесплатные сигареты, которые нормальный курильщик в рот не потянет. В этом пристанище падших можно встретить обильное количество продажных девиц и альфонсов, но только юношам здесь ловить нечего. В основном, этот бар заполняют сбежавшие от семейного пиления своих дорогих жен мужья, недавно ставшие «взрослыми» парнишки и девственники, которые просто любит лапать глазами.

Меня тошнит от масок правильности, и своей естественностью этот бар меня завлекает. В стенах этого заведения невозможно встретить тошнотворных правильников, что читают тебе морали и машут библией перед лицом. Фальши и лицемерие можно встреть каждый раз, как включаешь телевизор, и поэтому, я предпочитаю не смотреть этот бестолковый ящик. Я знала, что сегодня окажусь в этом баре, ибо следователь Добровольская очень любит слушать умные теории, а я люблю о них говорить. Нейтральная территория нашего общения. Главная заводила, которая держит весь этот притон, обычная девушка, что имеет не просто образование, а два высших, но она этим не кичится. Мы зовем ее просто Мадонна. Она добра к своим подопечным, и ко мне, как к постоянному гостю хотя за спиной и называет «полицейской крысой». Милашки же все острые на язык?

Заняв высокий стул за барной стойкой я щелкаю зажигалкой и наблюдаю за одной из самых лучших танцовщиц грязной, ночной жизни – Вестой. Она, как и Ди, мягкая, но только подтянутая, ибо постоянные занятия спортом сказываются на ее сильных бедрах, которыми она так любит зажимать в танце клиентов. Они откровенно тащатся от этого, да и многие хотели хотя бы раз побывать в шкуре ее любимчиков. Какой мужчина был бы против эротического танца, что исполняет соблазнительная девчонка, сидя своей горячей промежностью на его коленках? Думаю, в этом случае затвердеет не только кость бедрах. В прошлом нас конечно связывает не столько работа, сколько взаимная неприязнь. Однажды подставив мне подножку, она не сумела вернуть мое доверие, которое в общем-то ей было не нужно, а мне потребовалось шесть месяцев. Шесть чертовых месяцев, чтобы понять, что каждая из нас тогда выполняла свою грязную работу танцуя под дудку проклятой Киры. Резко захлопнув крышку зажигалки, я выдыхаю в сторону едкий дым.

Дым, что сливается с настоящим потоком тумана вырванным из залпов сценических декорации среди которых и появляется силуэт облаченной в прозрачный латексный костюм Весты. Блестящие звезды переливаются изумрудным отливом при попадании на них неонового света, как и загораются от перелива все тем же неоном ее шеста. Постоянные обыватели говорят, что наблюдать за стриптизершей нужно, как за подрастающей сестрой: исключительно через замочную скважину двери в ванную, когда младшая сестренка скидывает стыдливо полотенце оголяя юное, но такое зрелое тело, и когда танцовщица впервые зазывающее раскидывает перед тобой свои роскошные ноги. Россыпь мелких звезд, что тонкой цепочкой соединяли по ее костюму грудь заблестели ярким мимолетным переливом от одного крутого поворота, в котором она успела ухватиться за шест, чтобы сползти к его основанию и выпрямиться вновь под вздохи ее клиентов. Девушка уверенно направилась по сцене в сторону одного из рядом сидящих со сценой мужчин, чтобы поставить на его раскрытую ладонь свою изящную ножку и виляя игриво бедрами охватить его шею прижав к плотно скрытой промежности. Забавно, наверное, женам тех, кто переобжимался за эти секунды с вульгарной девчонкой. Как говорит Кира: «В одиночном диггинге выживет только грациозная лань.»

– Хэй, Ло, налить? – спрашивает меня барменша своим урчащим голоском. (Ло это мое сокращенное от Лолы).

– Что у тебя там? Джин? – спросила с улыбкой я.

– Конечно. – барменша подкинула в воздух оранжевую, стеклянную бутылку и поймав ее правой рукой, склонила горлышко над жерлом высокого стакана. – апельсин?

– Можно и лимон. Ты же знаешь, лицо скептика ничего скривить не способно. – мои пальцы обвили стакан.

– Всегда можно это исправить. – барменша резко бросила зонтик в стакан. – прошу, твой «оранжад» готов.

– Спасибо. – кисло-горький напиток полился по жилам пластмассовой трубочки. Вкус напитка прекрасно гармонировал с горечью сигарет, коими я отравляю свои легкие каждый час. – если бы я могла описать свои отношения с Глебом, то они были бы по вкусу именно такие.

– Вы все еще встречаетесь? – улыбнулась барменша протирая мягким полотенцем хрустальные фужеры. – удивительно, но я почему-то думала, что Боря прижучит его после женитьбы на его дочери. Какому тестю нужно слушать о муже проститутке собственной дочери?

– Беркут подвесит Глеба за яйца если узнает, что этот подонок ей изменяет. – я отпила еще глоток.

– Прости, но зачем тебе тогда это все нужно? Разве тебе нравится, что Глеб использует тебя, как вещь? – удивилась девушка.

– Не моя вина, что я не популярна у мужчин. – я улыбнулась.

– Как она прекрасна… – мечтательно вздохнул барменша мимолетно поглядывая на Весту.

Никто так не любит женщин, как их любят воздыхатели мужчины, и никто так не завидует им, как другие женщины. В конце концов, у каждого человека есть свои права на фетиши, табу и пороки. Вот взять Весту…она ведь фетиш тех, кто обожает хорошеньких женщин из клуба далеко неблагородных девиц. Видимо, именно по этой причине, когда речь заходит о легкодоступных девицах, все вспоминаю о Глебе, как об их покровителе. Это вовсе не смешно, ибо каждая падшая пташка знает, что найдет приют в его горячих объятьях. Глеб любит каждую, как собственную дочь, сестру, мать и даже мачеху. И хотя он клялся мне, что измениться…то измениться он не изменился, а изменять точно стал.

– И почему только женщины выбирают проституцию, как способ заработка? – позвучал голос за моей спиной и я обернулась. – мы ведь с тобой, Ло, тоже в своем роде проститутки. Моральные, и продаем душу, но торговки душой моральные шлюхи, а это зачтется нам в грехи.

– А, госпожа полицейская, – улыбнулась барменша. – как обычно? Минеральная вода с лимоном?

– Да, дорогая. – Кира изящно заняла рядом стоящий со мной высокий, барный стул и перекинув ногу на ногу она оголила шов своих тонких, черных колготок. – как дела?

– Куда пойти, чтобы тебя не встретить? У меня тушь сейчас потечет от твоих душещипательных рассуждений. – я выдохнула дым в сторону. – не скажу, что удивилась твоему визиту. С каждым годом, ты становишься жутко предсказуемой.

– Ты знаешь, – следователь Добровольская вынула сигарету из моих пальцев и затянулась. – все это дело дурно пахнет. Эти грязные бары, как и их обитатели, – она выдохнула дым в сторону. – доводят меня до тошноты. – стряхнув пепел в мой стакан с недопитым напитком улыбнулась Кира. – ты представляешь себе, молоденькие девчонки становятся на четвереньки, чтобы отработать свои деньги с одним, а потом с другим и так целый день. Ну скажи ты мне, – она нервно засмеялась. – какие у потаскушек могут быть расходы? Зачем им деньги?

– Ты ведь им приплачиваешь, и к тому же, они так покорно работают на закон, что становится смешно. – я улыбнулась. – лично я считаю, что тут главное не секс, а вставить какой-нибудь малышке так, чтобы она прогнулась под твой стержень. Животные, мать их.

– И все же, – барменша поменяла нам напитки. – этот мир создан мужчинами. Проститутки достойны любви и настоящих чувств.

– Слышала про мое новое дело? – спросила меня Кира чиркая зажигалкой. – депутатская дочка и все такое.

– Слышала, и что ты думаешь? – я достала очередную сигарету из пачки. – уже нащупала все выпуклости? – посмотрев на наручные часы я вздохнула и тоскливо посмотрела в сторону выхода. – через час сюда должен прийти муж пропавшей девчонки.

– Вадим? – удивленно спросила Кира. – чертовка, ты ведешь свое расследование?

– Утоляю свой интерес и работаю на интересы жены Коршунова. Мамашка расстроилась больше отца. – я вздохнула. – кстати, а ты знала, что Кристина Коршунова была завсегдатай таких вот баров, где любят отшиваться твои ненавистные проститутки? Ты понимаешь, ее клиенты были дружки отца, что так желали овладеть юным телом соблазнительной девчонки? Вот эти твари, что набивали свои пуза всякой дрянью, а потом снимали ее, как одну из тех, кто так зазывно поднимает свои ножки. Снимали ее, как вульгарную блудницу без будущего. – я затушила сигарету и запрокинув голову, выдохнула шквал серого дыма. – это отвратительно, правда?

– Мерзость какая. – Кира апатично склонила голову на бок. – меня тошнит от мерзости этих людей.

– Напомнить, что по сути ты сделала со мной тоже самое? – я облизнулась самодовольно прикусив губу.

– Лола… – прошептала Добровольская и ее раскрытая ладонь игриво пощекотав мне шейку плавно обвела пальцами линию подбородку. – да если бы я смогла… – вздох, и она потерлась головой о мой висок. – если бы это было в моей власти… – вздох. – ты никогда бы больше не раскрыла своего рта… – тонкие пальцы чуть сжали мое горло. – да только таким, как ты, в средневековье костер был за безбожие наградой.

– В таком случае, – я улыбнулась. – хорошо, что судьба посылает тебе испытания с лицом Мадонны.

– Девочки, не ссорьтесь. – барменша на секунду вздрогнула.

Вадим Анатольевич Васильев не был сильно значимой фигурой, и на фоне отца казался пай-мальчиком, что слушается папочку и целует ему руки в знак обожания и уважения. Молодой человек прошел в бар незаметно, и даже тихо, заняв место за высокой сценой, он перекинул ногу на ногу, заказал разбавленный виски и словно одурманенный пламенем пылкой куртизанки, всем своим видом желал страстную танцовщицу Весту, что открыто флиртовала языком своего тела с этим скованным мужчиной. Он желал ее, и страсть доводила до своего апогея. Огонь горел в его черных глазах. Уверена, если он раздвинет ноги танцовщицы, то обязательно будет придушивать ее в секунды своего оргазма. Бешенные импульсы она чувствовала каждым кусочком своей кожи. Веста спрыгнула со сцены и своей изящной, настоящей кошачьей походкой направилась к вожделеющему ее мужчине. Раз и девушка нежно обвивает своими ладонями его лица. Два и резкий поворот заставляет его глаза жадно желать аппетитные формы недоступной девчонки. Три…а на три танцовщица медленно, играя бедрами садиться на его колени не забывая тяжело, отрывисто дышать, скользить промежностью по окаменевшем коленям.

– Неужели ты думаешь, что Вадим стоит за исчезновением Кристины? – спросила меня Кира медленно потягивая минеральную воду через прозрачную трубочку.

– Это похоже на правду, но во всем этом есть невероятная натяжка. – я вздохнула. – нужно копнуть глубже. Уверена, что все куда более запутано, чем нам пытаются преподнести.

– У-у-у…барракуда. – Кира улыбнулась оголяя свои белоснежные зубки. – удачи тебе, ищейка, в этом нелегком деле.

– Да пошла ты… – прошипела я.

Глава 13

*Лола

Когда вдыхаешь запах прошлого, то вскружить голову воспоминаниями просто. Так отперев дверь своего бюро, я прошла внутрь и замерла. Внутри все застыло во времени, словно я очутилась в том самом временном отрезке, когда каждая газета печатала обо мне, о моем «подвиге», и расследовании. Невероятный запах жуткого тлена. Я прошла чуть вперед, подняла стул с пола, и задвинула его под стол. Цветы, которые я так тщательно поливала, и любила практически завяли. Не теряя надежды, я набрала в маленькую лейку немного воды и собралась вернуть к жизни только одно из них, которое выглядело еще более-менее живым. Так поставив горшок с цветком на рабочий стол, сняв шляпку и пальто, и засучила рукава свободной белой рубашки, и принялась работать садоводом, как вдруг услышала скрип половиц за дверью. Это заставило мой глаз нервно дернуться.

Дверь открылась, и ко мне в бюро буквально ввалились трое мужчин. Двое из них скрыли свои глаза под широкополыми шляпами, но зато третий мужчина скрывать не желал. Зализанные черные волосы, полное телосложение и какие-то неприятные манеры выдавали в нем значимую для нашего не отягощённого нравами общества важную шишку. Строгий черный костюм, полные руки, на которых были три кольца: обручальное, значит он еще и женат, печатка с черным камнем на большом пальце и еще одно кольцо. Судя по надписи, оно какое-то фамильное. Впрочем, мне все равно. Двое сопровождающих его мужчин покашляли, пытаясь привлечь мое внимание, но я не обращаю внимание, ибо у меня здесь более важное дело. Любимый фикус сам себя к жизни не вернет. Полный мужчина достал сигару, нагло подвинул пепельницу со стола и выплюнул откусанный кончик. Что подумала я? Что хочу разбить ему пепельницу об голову. Проклятый урод.

– Я склонен думать, дорогая, что Вас совершенно не интересует кто я, и что мне нужно. – он задымил сигарой. – а ведь я не случайно пришел именно к Вам. – произнес он своим противным голоском.

– Хм. – я вылила воду из лейки в горшок. – как идея мне нравится, но как мысль – никак. Я больше думаю, что Вы невоспитанный и наглый человек. Закуривать сигары в месте, где хозяин не давал добро, как-то неправильно, согласитесь. – спокойно ответила я, и села за стол напротив гостя. – а теперь, как человек более высоких моральных устоев, чем Вы, я спрошу, кто Вы и зачем пришли? И чем сыщик Войта может помочь Вам, хотя и не заслуживаете Вы вовсе моей помощи.

– Вы более остры на язык, чем я наслышан о Вас. – мужчина улыбнулся и задымил сильнее. – бульварная пресса любит Вас, моя милая.

– Общественное мнение, как общественный туалет – в него гадят все кому не лень. – ухмыльнулась я. – мне так и придется вытягивать у Вас цель визита, или же Вы все таки расскажете мне все, как есть?

– Хотите, чтобы я удовлетворил Ваше любопытство? – его улыбка стала еще шире.

– Нет. Хочу, чтобы Вы прекратили тянуть кота за хвост.

Мужчина стряхнул пепел прямо мне на пол, и глазами наблюдал, как я буду реагировать. Как я могу? Желание ткнуть мордой эту свинью в ее свинство било во мне ключом, но с другой стороны, я мудрый человек и не стану этого вепря учить не закидывать ноги на стол.

– Мое дело очень непростое. Понимаете, я отношусь к не самым законопослушным людям нашего города, и проблема, которая обрушалась на нашу семью это таинственное исчезновение моей невестки. – он протянул мне вырезку из газеты о пропаже Кристины Коршуновой. – Понимаете, – он захныкал. – сколько будут стоить Ваши услуги? Смогу ли я вернуть часть гонорара, если работа Ваша окажется некомпетентной.

– Знаете или нет, но Вы отвратительный человек. – уверенно ответила я достав из-за уха сигарету.

– Отвратителен? – рассвирепел мой гость. – будьте добры, поясните мне, чем я так отвратителен? – он затушил сигару об ручку кресла, и кажется, мне назло.

– Вы сказали, что наслышаны обо мне, и видимо, далеко не сам Бог привел Вас ко мне, но сейчас Вы пытаетесь торговаться со мной, как паршивая торгашка. У Вас исчезла практически дочь, и Вы спрашиваете меня «а вернул ли я Вам деньги, если моя работа окажется не компетентной». Сами себя слышите? – спокойно ответила ему я. – я не верю в маску любящего отца, мистер. Не Вы первый, и далеко не последний дрожащий отец. Вот это дело… – я швырнула ему пожелтевшую временем газету с анонсом о деле мертвой танцовщицы. – тоже заказал отец. Только потом оказалось, что он был заодно с любовником дочери. Я тоже умею обжигаться доверием.

– Лола, я восхищен Вашей смелостью. – улыбнулся мужчина.

– Это не комплемент, и даже не лестно. – я выдохнула дым в сторону. – совершенно. К тому же, – я затушила сигарету в пепельнице. – я не работаю на мафию.

Его глаза округлели до размеров серебряной монеты, но вдруг он расслабился.

– Я не скуп в деньгах, и щедро отблагодарю Вас, если поможете. – с улыбкой ответил он. – на кону стоит жизнь моей дочери.

– Я не испытываю нужды в финансах, но Вы будьте тактичны в своих замечаниях. Я не беру денег за сбор информации, а цену скажу позже, когда это дело продвинется хотя бы на дюйм.

Желтая пресса поможет любому сыщику, особенно, если у тебя там есть связи. «Эта любовь не имеет противоядия»-пропел милый голосок певички из радио-колонок, и я откинулась. Мелькающие мысли, что все должно быть совершенно иным не дают мне покоя. В голове каждого человека происходит переосмысление всей его жизни. Взять хотя бы меня, еще десять лет назад я мечтала открыть свое сыскное бюро, где буду принимать посетителей будучи весьма известным сыщиком, профессионалом, настоящим профи, но жизнь оказалась прозаичнее, чем я могла себе представить. Ладно, свое бюро я открыла, но ценой испорченных полицейским участком нервов. Так, о чем я? Ах, переосмысление. Если подумать, то с моей внешностью я должна бы отдыхать на даче какой-нибудь важной шишки, чтобы позже оказаться в криминальной хронике, как обаятельная свидетельница, а не рисковать шкурой, чтобы раздобыть информацию. В конце концов, я обманула Киру, ибо на жену Коршунова работала единожды и то на компромат, что уличит его в супружеской измене. Настроение дрянь, ибо хочется стать одной из тех, кто визгливо встречает своих корейских поп-идолов и мечтает выйти за них замуж. Может быть, сразу за шестерых, но, как я уже говорила, жизнь намного прозаичнее чем мы ее себе представляем. «Веселись, как русский, да, живи, как олигарх».

Прикусив зубами вишневый леденец на длинной палочке, я решила поискать немного информации в интернете об «Валькирии» и об Игнате Коршунове. С одной стороны, ничего нового: известный депутат, что выступает с удивительно выгодными предложениями в высшее правительство работая исключительно на предпринимателей и бизнесменов, с другой стороны, примерный семьянин, хороший (хотя, как мы знаем, не очень-то) супруг и великолепный отец. В нашем городе трижды становился человеком года, но если вчитываться в интервью, что он давал ранее, то картинка складывает крайне нелестная. «Считаю, что благотворительность – это хобби бедняков, что привыкли попрошайничать и ничего в жизни не делать. Каждый упавший за просто так рубль – подпитка нищеты и бродяжества.» – отвечает известному журналу Коршунов за что получаем моральный тухлый помидор в морду от филантропов.

Любому человеку ясно, что «Валькирия» скрывается в своих стенах гораздо больше, чем мы можем вообразить. Вот, к примеру, о тесте Кристины тоже много написано, но только хорошего гораздо больше, чем плохого. В нашу первую встречу, я заметила, как он нервничает. Было видно, что человек волнуется и волнуется, по-настоящему не смотря на наше не самое приятное общение. «Любовь – дело семейное?»-гласит заголовок статьи, которая раскрывала весьма интимные отношения Кристины с отцом мужа. Фотографии двусмысленного характера, любовные приписки к ним, и самое интересное то, что журналисты пишут: «новорождённая дочка – копия деда или отца?». Если информация верная, то самая верхушка айсберга, малая часть пазла складывается хорошо, но натяжка есть. Предположим, что Вадим решил убить Кристину и что? Отравил он ее, а дальше? «Валькирия» все равно переходит по праву совладельцу, а в нашем случае – брату пропавшей. Я должна сама побывать в гостинице, чтобы просто прочувствовать атмосферу, и просто посмотреть на местных обывателей.

Чутье меня не подвело. «Валькирия» напоминала дешевый притон, куда может прийти любой заблудший на своем пути простой человек. Человек, что ищет не только наживы, но и моральной забавы, ибо женщины здесь – особый вид удовольствия. Впрочем, все мы понимаем, что Коршунов промышляет не только гостиничным бизнесом. Угар. Угар витающий в воздухе схож с местом простых стриптиз баров, где атмосфера блуда, и опьянения единственное постоянное после танцовщиц. Первый этаж этого гостиничного комплекса разбит на три части: стойка заказов, кухня и бар. Бар же поделен не сектора; развязный стриптиз, барная стойка, и бильярдная. Остановившись на входе лишь на секунду, я почувствовала сильный удар крутящейся дверью. Это была она…следователь Добровольская впорхнувшая в этом место блуда, как привлекающий внимания яркий свет среди кромешной темноты. Одетая в черный, короткий, кожаный плащ она медленно распахнула его, словно смакуя постепенно прикованное внимание обывателе. Черное платье длинное чуть ниже промежности, с длинными по запястье рукавами держалось на тугом замке, идущем от лопаток до самого низа. Ажурные чулки черного цвета, что обтянули подкаченные ножки крепились на эротичный поясок, который в свою очередь прятался под облегающим платьем, и, конечно же, обожаемые ею высокие каблуки на классических, лакированных черных туфлях. Мужчины подбежали к ней, чтобы забрать пальто, но она надменно вильнула бедром, оставив плащ болтаться на плечах. Стерва. Кира подошла к свободному бильярдному столу и попросила у крупье кий. Чертовка. Я быстрее скинула куртку, и пропихиваясь сквозь плотно стоявших друг к другу мужчин, буквально ввалилась к ее столу.

– Угостите даму спичкой. – улыбнулась я приподымаясь на ладони.

– Могла бы одеться поприличнее. – Кира вынула из своей сумочки бензиновую зажигалку с гравировкой кобры. – что за бака-ка-бака-бум, девочка?

– А ты думала, что возьмешь руководящую роль в этой игре, где мужчины сорят деньгами? Можно нам еще один кий?

– Глупая девчонка. – следователь вздохнула. – надеюсь, что этот твоей клиент будет здесь. Информация, конечно, была не официальной и только мельком.

– Информация? – удивленно склонила голову я. – в каком это смысле? Вот только не говори, что у тебя и здесь связи?

– Подойди ко мне. – раскрыв свои объятья позвала меня Добровольская, и я покорно подошла в ее кольца. – вон там, видишь, рыженькая танцовщица?

– Ну, допустим.

– Это Вика. Лучшая в своем роде по части слежки, и танцев. – Кира сжала пальцами кусок мела натирая кий, чем привлекла внимание мужчин за соседним столиком.

Я почувствовала нервное напряжение, когда столкнулась спиной и чью-то мужскую спину, когда хотела было ударить по шарам, но обернувшись, увидела полную фигуру моего клиента. Все претензии умчались прочь, и я сохранила молчание. Он не узнал Киру, и попросив ее передать мел даже не посмотрел в мою сторону, ибо пронзительный взгляд ее бесподобных серых глаз действовал на окружающих практически так же, как и легендарной Горгоны. Двери распахнулись, и мы увидели вальяжную фигуру Коршунова, что направлялся к столику в сопровождении одной очень скрытой леди. Девушка не подходила близко, а держалась отстраненно в чем-то замкнуто. Одетая в переливающееся, полностью закрытое изумрудное платье, она тоскливо наблюдала за молчаливой игрой Игната и изредка понимающе кивала головой.

– Ты позвал меня сюда, чтобы молчать? – спросил откусив сигару Роман. – думаешь, что я сорвусь и первый начну бить тебе наглую морду? Так я гордый.

– Думаешь, я не знаю, что твой щенок зажимается с танцовщицей из «Феерии»? Или ты думаешь, что Кристина не знала о похождения твоего сынка? – Игнат резко ударил по шарам загнав три из них в лунки. – если я захочу, то засажу тебя за решетку, крыса.

– Меня? Дорогой, кажется, ты забываешь с кем разговариваешь. – Роман вздохнул тоскливо наблюдая, как под эмоциями шары раскатываются по столу. – слышал я, что ты с женой разошелся.

– И что с того? Не из-за твоего ли любопытства? – Игнат Федорович оскалился.

– Сигары, сигареты, спички! – раздался миловидный голосок официантки-сигары, сигареты, спички! – снова повторила девушка. – не желаете ли отведать наши сигары? – спросила девчонка подойдя к мужчинам.

– Сдачи не надо. – прошипел Коршунов бросив ей на поднос две хрустящие купюры забрав пачку сигарет.

– Сигареты! Сигары! Спички! – продолжала горлопанить девчонка и поравнявшись с Кирой не сбавляя тембра своего голоска протянула без слов пачку раскрытых сигарет.

– Крутится твой Вадим с танцовщицей, и Кристина это знала, но только она девчонка умная была, и виду не подавала. – Игнат вздохнул. – а твой щенок пользовался ею, как мог. Вот его любовница и решила избавиться от нее.

– Его любовница решила избавиться? Что за херню ты вообще несешь? Да, у него есть любовница, и он, придурок, как и ты привык, что все ему сходит с рук, но только я обещал порвать ему пасть, если он посмеет ее раскрыть на Кристину. Все говорил, что разведется, что бросит меня и будет жить в нищете, да только со своей женщиной. – Роман столкнулся со мной взглядом и покраснел.

– Ты мне вот скажи, зачем тебе было всем трепать языком моей жене? Что тебе с того, что она теперь знает все обо мне? – Игнат положил на стол кий. – дышится теперь легче?

– Мне наплевать на тебя. – Роман закурил. – мне наплевать на то, кого ты там трахаешь, а кого любишь. – мужчина сжался от злости и выпрямив спину, прижался к моей спине от чего по виску нервно скатилась капля пота. – да только своей жаждой наживы, своей одержимостью этой валькирией ты лишил моих детей матери, ублюдок.

– Твоих детей? – опешил Игнат. – что за херню ты несешь? Это же твои внуки.

Все это время спутница Коршунова держалась в стороне. Нервно, словно боясь куда-то опоздать она смотрела на свои наручные часы. Лишь единожды она подошла к своему мужчине, и что-то шепнув забрала его у собеседника. Я хотела ее допросить, хотела задать несколько вопросов, но Кира была непреклонна. Стоило нам незаметно покинуть гостиницу, как вдруг Добровольская резко зажала своей грубой ладонью мое горло прижимая спиной к холодному камню. На секунду я вспомнила арию судьи Клода Фролло из старого мультфильма про Горбуна, и подумала, что эту страстную арию могла исполнить Кира. Исполнить ее идеально, красиво. Ведь я никогда раньше не видела в женских глазах столько ненависти, столько страсти, столько надменности, столько одержимости.

– Послушай меня, ищейка, ты слишком много на себя берешь. – прошипела Кира ослабляя хватку. – эта девчонка любовница Коршунова. Если все верно, и мои уши не ошиблись, то она была одноклассницей Кристины. Как ты думаешь, бывшая подруга, что скачет на члене твоего папаши может иметь на тебя зуб? – прошипела Добровольская скользя пальцами по моей шее, поднимаясь к подбородку очерчивая его нежным прикосновением.

– Точить зуб можно на кого угодно. – прохрипела я. – лавное, чтобы был повод.

– Ты должно пощебетать со своим дружком, и узнать о любовнице Коршунова все, что только возможно. Уверена, такая цыпочка могла работать на твоего Глеба.

– Хорошо, но тогда нам придется разделиться. – улыбнулась я. – справишься сама?

– Ло, без обид, но помнишь в нашем детстве была такая игра на денди про людей и жаб? Так вот, ты мне напоминаешь жабу, которая не может ничего сама, но при этом такая наглая и самоуверенная. – Кира вздохнула застегивая заклепки плаща. – иди, и без информации не возвращайся.

*Веста

Страсть. Она непокорная, как и я, но такая податливая для властных мужчин, что хотят сделать тебя своей. Мне поток воздуха перекрывают сильные ладони Вадима, стоит только жалобно заскулить. Мы играем в игру под названием «измена», но только мне не привыкать. Желание стать лучше, чем жена – желание несчастных женщин, ибо за недолгое время пребывания в статусе любовницы, я поняла, что твоя цель не стать лучше, а быть совершенно иной. Мужчины же не клюют дважды на одну приманку…это не глупая рыбешка. Я пришла в его дом с наступлением рассвета, что делало меня родственницей раннего жаворонка.

Вадим был уверен, что понятия не имеет, как это, когда тебя искренне любят, но почему-то именно с мной он мог почувствовать себя гордой, властной птицей. Как соблазнительная женщина я заманивала его в тиски своей женской красоты, и сопротивляться не было смысла. Грубыми движениями прижимая мое тело к холодной стене, Вадим приподнял мое левое бедно, и я обвила его поясницу, как он обожает. Момент распаляющий нас обоих страсти. Сбросив куртку с плеч, он оставил ее на пороге, но спустя несколько секунд раздался громкий, оглушительный звонок его мобильника, где KISS пели в своей характерной манере эротические тексты, наложенные на оглушающую, тяжелую музыку. Стоило солисту закричать во все горло «I still love you», как поддавшись чувствам я сладко начала целовать его торс, шею, губы. Его сердце билось с такой силой, что на секунду мне казалось вот-вот и оно выпрыгнет прочь из груди.