Текст книги "Ураган По Имени Женя (СИ)"

Автор книги: Виктория Осадчая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– Боже упаси с тобой бодаться. Ты же сама говорила, что не собираешься от меня прятать дочь, вот тебе шанс доказать. И ещё, если вдруг увидишь меня по соседству, не пугайся. Я купил квартиру в вашем доме.

– Нафига?

– Ну, не к вам же мне переезжать, чтобы почаще общаться с ребенком.

– Ну, да, – вспомнился мне сегодняшний разговор с папой, – там тебе рады не будут.

– Мне главное, что Варя будет рада мне.

– Ладно, потерплю ради нее.

– И именно поэтому у тебя щеки раскраснелись? – мелькнула самодовольная улыбка на его небритом лице. А так ему очень идёт. Я поймала себя на мысли, что невольно залюбовалась его грубой мужской красотой. Тянуло от него какой-то уверенностью, мужественностью. Это даже ощущалось на физическом уровне так, что я поплыла. А он подловил.

– Это все негодование, которое приходится держать в себе. Слишком много тебя в последнее время стало в моей жизни.

– С этим, увы, я ничего поделать не могу. Сам не рад, – и ведь даже не моргнул, гад.

– Хамить ты всегда умел красиво.

– Хочешь поговорить о прошлом? Я бы послушал, почему ты мне не сказала про ребенка сразу.

– Не достоин ты был, чтобы обладать такой информацией, – ох, как мне понравилось его выражение лица, которое с самоуверенного сменилось «кисляком». Ну, этого же добивался? А я молчать точно не буду.

Наскоро попрощавшись, я уехала от греха подальше, пока не довела его до состояния, когда он меня захочет пришлёпнуть. Это я умела хорошо. Природный дар, который перерос в профессию.

А пока я морально готовилась к этой поездке, в которую он меня тянул, в квартире напротив, принадлежавшей когда-то соседу-симпатяге Олегу Барышникову, шел активный ремонт выходцами из Средней Азии. Они целыми днями что-то сверлили, долбили, красили, потому что воняло краской на весь подъезд. Папа бурчал, что травят бедного ребенка (это он про внучку) химикатами, хотя к нам в квартиру запах не пробрался. А он-то и не подозревал, кто в этом во всем виновен. Мало того, что он перебирался в наш дом, так ещё и на нашу лестничную площадку. Не знаю даже, что было хуже. Но с другой стороны, ему будет легче выполнять свои отцовские обязанности, например, возить Варю в садик, на тренировки, проводить с ней время, когда семейка моя занята. Это ведь хорошо. Нужно пользоваться, пока в нем взыграли отцовские чувства. Говорить, конечно, об этом было не хорошо, но это же я.

К выходным погода испоганилась. Если начало сентября ознаменовалось жарой всё ещё не спешащего уходить лета, то теперь осень вытесняла тепло, вступая в свои права. И если верить нашим синоптикам, то ждёт это нас на протяжении всего долгого осеннего периода.

Вот как раз в такую холодину и слякоть, вместо того, чтобы укрываться в тепле родной квартиры, мы поздним субботним вечером направились неизвестно куда. Как оказалось, родной городок Брука находился всего в ста пятидесяти километрах от нашего, а получается познакомились мы вообще чёрт знает где, в другой части страны. Судьба? Скорее всего, стечение обстоятельств, что мы из Сибири попали в один ВУЗ на Дальнем Востоке, и встретились, когда я отучилась уже два года, имея кучу общих знакомых.

И вот только по пути я сообразила, что его мама, с которой мне так и не посчастливилось познакомиться, впервые увидит внучку, живущую в двух часах езды от нее. И нам ведь о чем-то с ней нужно говорить. И зачем я только согласилась? Я, конечно, не из робкого десятка, но такие ситуации всегда старалась избегать. Настроение было, словно меня тащили на эшафот. А отступать уже было некуда. Грёбаный Брук! Пока Варвара лепетала, рассказывая что-то отцу, я притворилась, что сплю. Эфир сегодня получился, действительно тяжёлым, с тем учётом, что в студии у меня был легионер. Английским, который знала я, он владел плохо, так же, как и я владела плохо его родным французским. А пригласить переводчика никто не догадался. Но, как сказал шеф, рейтинги у этого эфира были неплохие. Люди смотрели, людям нравилось, а это все нравилось мне.

А завтра вечером команда улетает на гостевые игры, и как сказал главный, я могу немного отдохнуть, подготавливая материал для очередного эфира, который приносит денежки каналу. Ну, я и не была против. Тем более, что мне этих суток вполне хватит для того, чтобы ещё лет шесть не скучать по Бруку.

Прибыли мы уже в потёмках, так что дом разглядеть я смогла только в свете фонарей, горящих на улице и во дворе. Район состоял сплошь из частных домов, аккуратно протянувшихся ровными рядами по обе стороны улицы. И что самое интересное, они все были одинаковые. Ни одной перестройки, или втиснутого в эту прелесть огромного особняка. Сам домик был не сильно большим, ухоженным, с высоким крыльцом и большими окнами, где горел свет. Нас ждали, это было хорошо.

Как только мы вошли в калитку, тут же на нас кинулся огромный пёс. При чем я испугалась, когда Варя взвизгнула от восторга, приветствуя лохматую псину, трущуюся вокруг Дениса.

– Копатыч, снова ты вышел, зараза? – послышался на крыльце женский голос. Все под тем же фонарем, одиноко рассеивающего свет над домом, я увидела тонкую фигурку женщины, которая нас встречала. Она немного сутулилась, кутаясь в широкий кардиган.

– Привет, мамуль! – Денис влетел на крыльцо, подарив ей поцелуй в щеку. – Знакомься, это Варя, – указал он на малышку, влетевшую за ним, – это Женя.

– Здравствуйте! – попыталась я натянуть улыбку, но это у меня не получилось. Женщина меня поприветствовала, а потом обратила свой взор на Варвару.

– Вы моя бабушка? Так папа сказал, – схватила она его за руку. Женщина лишь утвердительно покивала, едва сдерживая слезы. – А почему Вы плачете?

– Я очень рада тебя видеть, маленькая, – произнесла она.

– Я тоже! Но я ведь не плачу, а улыбаюсь, – засияла она беззубой улыбкой.

– Боже, что ж я вас на улице-то держу? Холодно! Проходите! – вдруг опомнилась она.

В доме было уютно, пахло как-то по-домашнему, но вот колючий взгляд Веры Васильевны я все время ловила на себе. Осуждала. А как бы я поступила на ее месте? Да так же. Но мне было всё равно, что здесь мне не рады. Я приехала с дочерью, поэтому пусть думает, что хочет. Я тоже мать, и имею право защищать своего ребенка от окружающих.

Кроме тепла и осуждающего материнского взгляда, в доме нас ждал поздний ужин и уютная постелька.

Есть не хотелось, когда Варвара уплетала мясной пирог, отвечая на вопросы новоиспечённой бабушки.

– Знаете, было очень вкусно. Спасибо! Но я очень устала, и мне пора спать, – сообщила она, когда, наконец, тарелка опустела.

Нам показали нашу комнату, показали где душ и санузел в этом доме, чтобы не заблудиться. И едва голова моей малышки коснулась подушки, она уснула крепким сном. А я, преодолевая зевоту, отправилась помогать Вере Васильевне с посудой. Не могла я просто так лечь спать.

– Давайте, помогу, – схватилась я за тарелки.

– Не нужно, – отозвалась женщина стальным голосом, – ты гостья.

– Выскажитесь, – я оставила в покое посуду и уселась на стул, смотря на неё с вызовом.

– Зачем? Чтобы ты спрятала внучку ещё на шесть лет?

– Вы взрослая женщина, которая вырастила двоих детей, и говорите такие вещи. Мне вот интересно, Вы бы по другому ко мне относились, если бы я тогда влезла с ребенком?

– Я бы хотя бы могла видеть, как она растет.

– А Ваш сын? Каково было бы ему? У него начинала складываться карьера. И что? Потом бы именно Вы тыкали мне тем, что я ему жизнь поломала. Разве нет? – я вздернула брови, глядя на то, как ее лицо меняет свое выражение.

– Не оправдывай сейчас себя.

– А я и не пытаюсь. Просто за шесть гребаных лет он ни разу не удосужился поинтересоваться, что со мной, хотя и клялся в вечной любви. Я не прятала Варю, о ее существовании знают все, но увы, я теперь вынуждена терпеть упрёки. Я не прошу меня любить, но я ее мама, и этого Вы точно изменить не сможете. Чтобы чаще видеться с внучкой, Вам придется изменить свое отношение ко мне. Поэтому, идёмте мыть посуду.

В ответ я ничего не услышала. Может, в этом и проявляется житейская мудрость, чтобы спокойно принимать существующие факты, чтобы уметь делать выводы? Разве я была не права?

Когда в полнейшей тишине было всё прибрано, я решила, что хочу подышать воздухом. Искры недоверия так и летали в воздухе, поэтому мне было необходимо немного поразмыслить.

На улице было сыро, прохладно, но это не могло остановить меня. Поежившись, я плотнее укуталась в куртку, огляделась в поисках места, куда можно было бы примостить свою пятую точку. Главное, чтобы Копатыч не появился из темноты. А то придется будить всю улицу. А тут, судя по всему, район тихий.

– Идем в беседку, тут лавочки сухие, – раздался голос из темноты, заставивший меня вздрогнуть.

– Нельзя людей так пугать, ненормальный, – с колотящимся сердцем направилась к Денису. Вот меньше всего сейчас мне нужна была его компания.

– Извини, не хотел.

– Ты же в душ собирался, если я не ошибаюсь, – я села на скамейку, устроившись рядом, так как напротив лавочки были сырыми.

– Я ж не утка, чтобы там часами сидеть. От кого прячешься?

– С родительницей твоей разговор имела.

– Не беспокойся, она тяжело с людьми сходится. Ей привыкнуть нужно к твоему существованию.

– В снохи к ней не набираюсь. А ты уже Диану с ней познакомил?

– Ревнуешь?

– Нет, – соврала я. – В твою личную жизнь лезть не собираюсь. Ты мальчик взрослый, сам разберёшься.

– Я не ожидал, что ты снова станешь ее частью. Почему ты не сказала?

– Боже, как все достали с этим вопросом, – закатила я глаза. – Что бы ты сделал, если узнал о ребенке?

– Забрал бы тебя с собой.

– Вот! Я ведь даже тебя провожать не пошла, потому что закрыла страничку о тебе, отпустила. Я не верю в отношения на расстоянии, тем более, если видеться раз в год, а то и в пять лет. Поэтому и не сказала. А тебе было не интересно, поэтому и узнал только по приезду. Мы оба виноваты, Денис. И если хочешь знать моё мнение, то злиться тут бесполезно.

– Я и не злюсь, если честно. Даже слегка повзрослевшей дочери я очень рад. А ты правда отпустила меня?

– Тяжело, конечно, было. Но да! Сейчас у меня есть Кирилл, и я счастлива.

– Правда? Не обманываешь? – недобро как-то сверкнули его глаза. Я это видела даже в темноте. И это тепло, которое исходило от него…Провоцирует, гад.

– Снова будешь говорить про мой изменившийся цвет лица?

– Нет, – почти пропел Брук. – Для этого есть другой способ проверки.

Едва он договорил это, я оказалась в кольце его рук, которые притянули мое замершее тельце ближе. «Нужно сопротивляться!» – кричал внутренний голос, но меня словно парализовали тысячи электронных разрядов, не давая даже дернуться. Ровно до того момента, когда его теплые губы накрыли мои. Тут начали отходить мышцы лица, которые независимо от внутреннего сопротивления, отвечали на поцелуй. Шумно выдохнула, когда внутри все начало вибрировать от божественных ощущений. Этот давно забытый вкус, эти давно забытые губы…нет, не забытые. Просто спрятанные в укромном уголке памяти в стареньком потрёпанном неподъемном сундуке. Он должен был быть большим, потому что в маленький я бы не уместила то, что тогда чувствовала к нему.

Язык Брука уже вовсю хозяйничал, превращая этот поцелуй в настоящую эмоциональную пытку. Я потеряла контроль над собой, забравшись на его колени, чтобы быть ближе, чтобы получить больше того, что он мне сейчас давал.

– Не смей меня обманывать больше, – я начала приходить в себя от его слов. Отпрянула, соскочив на ватных ногах с места.

– Иди в задницу, Брук! – развернулась и понеслась спасаться под одеялом к своей малышке. А губы горели, и всё нутро рвалось назад в ту маленькую беседку, откуда он провожал меня с загадочной улыбкой и пылающим взглядом. Я даже боялась представить, что он там задумал.

***

С моря дул холодный ветер. Погода портилась на глазах, вспенивая черные волны, которые бились о берег. Ещё вчера, когда мы возвращались из нашего похода, о котором я много чего помнила, но Брук оставался единственным фокусирующим пятном в этой веренице событий, была дикая жара. И вдруг пришлось вытаскивать из шкафа куртку и шапку.

Непьющий Брук полдня вчера издевался над моим состоянием, от чего был послан на три советские. Видимо, самооценка у него страдала, так как никуда он не ушел, а лишь отвёз нас с Сашей к ней и оставил в покое.

Веселая вышла попойка, хотя, если вспомнить прошлый год, я его вообще не помнила. Извиняюсь, конечно, за тавтологию. Весело, если учесть, что вела я себя, как обычно. Быть душой компании и отвлекаться на парня, который тебе нравится, оказалось тяжело, но я даже с этим справилась. А ещё приходилось привыкать к его политике «не лобызаться на людях». Я ж высокоэмоциональный человек, и поэтому не привыкла себя сдерживать. А тут, как заметила Сашка, да и все остальные, немного потухла «зажигалка». Но даже это мне не помешало провожать ее в пижамных штанах и теплой верхней одежде. Ну, проспала я. Когда наряжаться-то? А люди пялились, как я стою на ветру, пытаясь побыстрее запихать сестру в вагон.

Да, домой я не поехала. Сама. Денис об этом не стал просить, но тонко намекнул, что пора бы уже познакомиться с моими родителями. Нет, уж! Зная папу, как он спускал с лестницы одного из моих навязчивых ухажёров прошлым летом, я пожалела свои нервы и лощеную шкурку Брука. Он ведь не знал, что Михаил Андреевич ещё и ножи прекрасно метал.

– Тебе удобно? – поезд тронулся, а я повернулась к ожидающему меня парню. Он-то приехал во время за нами, это я встала с его звонком.

– Ой, люди добрые, – начала я громко причитать, привлекая внимание общественности, – украли последние вещи. Муж не пускает домой.

– Ненормальная, – заключил он, схватив меня за руку. Я едва за ним поспевала, когда меня волокли с перрона.

– Стыдишься меня, Дэнчик? – зашипела я, подражая змее. В салоне автомобиля было тепло. Я с удовольствием подставила всегда мерзнущие руки к тёплому воздуху.

– Не хочется тебя потом с КПЗ вызволять.

– Жаль! Было бы весело. Что планируешь делать со мной все эти дни?

– Богатырева, у тебя мозги вообще есть нести такую ересь? – хохотал он.

– Есть! А вот секса нету, – надула я губки.

– Я начинаю подозревать, что ты только ради этого осталась, извращенка.

– Вот ты гад! Сам меня вчера знакомством с родителями стращал.

– А ты, наверное, просто не захотела меня им показывать. Ещё кто кого стесняется, – вывернулся он.

Споры продолжались всю дорогу до общежития, где я должна была собрать вещи на несколько дней. Как сказал Денис: «Попробуем пожить вместе, а потом поженимся». Видимо, хотел приобрести в моем лице кухарку на выходные, потому что на мои провокации с полуобнажёнкой, которые я ему устраивала по дороге к нему, он вообще никак не реагировал.

И в голове сразу мысль: «Я ему не интересна». Тупее придумать было не возможно. А что я хотела? Чтобы он кинулся на меня посреди дороги. Пора бы уже привыкнуть, что двигаясь в городском потоке машин, он ведёт себя всегда серьёзно. Другого не дано. Более того, я просто отвлекала его полупрозрачной блузой без белья, сама не осознавая этого. В машине-то тепло. Объяснили мне это, едва мы вошли в подъезд.

– Ты в этом в универ ходишь?

– Ну, да! – захлопала я ресничками, не понимая, к чему он клонит.

– Тоже без бюстгальтера?

– Нет, конечно! – я даже обиделась. За кого он меня принимает?

– Ага! Значит, это представление для меня?

– А тебе не нравится? – снова замахала ресничками, подымаясь за ним на третий этаж. Он порылся в кармане, извлёк небольшую связку ключей, которыми отворил дверь в квартиру. Меня, как кошку, пропустили первой. И едва «калитка» хлопнула, моя сумка тут же оказалась на полу, а моё тельце в тисках его объятий. Вырываться не хотелось. Хотелось вжиматься в Брука сильнее, принимать его дразнящие поцелуи, которые были способны снести крышу благородной девице. Я тяжело дышала, пока он сминал мои губы, придавив меня к стене.

От его близости сердце барабанило в груди, сквозь тонкую ткань я чувствовала его горячие ладони, которые исследовали мою спину. Я уже готова была стянуть с него куртку, так как моя уже валялась где-то на полу, готова была стонать от удовольствия, которое мне доставляли его поцелуи. Но Брук неожиданно отстранился и самодовольно растянул губы в противненькой такой улыбке.

– Не все сразу, крошка! Мне пора на тренировку. А ты пока хозяйничай.

– Ты обалдел? – взвизгнул а я, всё ещё находясь в состоянии прострации. По-моему, кто-то перевозбудился. И этим кем-то явно был не Денис.

– Это пока все, что ты заслужила, плохая девчонка! – глухо рассмеялся он.

Да, и он уехал буквально через пять минут с огромной сумкой со снаряжением, оставив меня в некоем замешательстве. И что? Мне просто ждать? Наверное. Он прибудет только через четыре часа. А просто так скитаться по квартире я не хочу. Значит, нужно заслужить милость Его Величества. А как? Конечно, накормить. При чем, вкусно.

В холодильнике обнаружился скудный запас продуктов, но и из этого было возможно что-нибудь придумать. Ох, надо было брать у папы уроки по кулинарии. А то расслабились, зная, что нас всегда покормят. Пришлось рыскать в интернете в поисках рецепта, а потом ещё в магазин за овощами топать. По дороге я видела один неподалеку. И почему мне так хотелось удивить Брука?

– Я дома! – звякнули ключи, ударившись о поверхность тумбочки, стоящей у двери через три часа.

– Поздравляю! – отозвалась я язвительно, вытирая голову. За это время я успела не только приготовить ужин, но и принять душ. Я и не подозревала, что работа на кухне может быть такой выматывающей.

– Пахнет вкусно. Ты меня собралась кормить?

– Хотелось, конечно, мышьяка подсыпать, но в вашем холостяком жилище его не нашлось. Зато, – я собрала влажные волосы в высокий пучок на макушке, – обнаружила стратегический запас гондонов.

– Это Васькины.

– Мг! Я так и подумала. Мой руки и садись. Сегодня у нас мясо в вине, на гарнир рис, ещё овощной салат.

– Звучит аппетитно! Но, надеюсь, мясо в вине это не ты.

– Я всего-то приняла два глотка.

Он внимательно оглядел меня раскрасневшуюся, когда я, наконец вышла вся целиком из ванной в своей безразмерной футболке, которую приобретала специально для того, чтобы движения дома мои были не стеснены, да и спать в ней было удобно. Один край горловины съехал, оголяя плечо, попа в кружевных трусиках едва была прикрыта.

– А выглядите, Вы, девушка, очень аппетитно.

Брук бросился ко мне, преодолев небольшое расстояние всего в один шаг.

Мурашки ползут вверх по спине, когда подушечки его пальцев вычерчивают узоры на коже. Его губы приблизились к моему уху, мягко прикусывают мочку, от чего из горла вырывается непроизвольный стон.

– Денис, остынет, – попыталась вразумить я его, опасаясь, что мои старания пропадут даром. Но он не слышал, продолжая истязать меня своими поцелуями. Мои пальцы запутались в его темных густых волосах, получая колоссальное удовольствие от такой откровенной близости. Мы одни, никто не мешает, он сейчас полностью под моими чарами и я могу вытворять с этим телом все, что хочу. ВСЕ, ЧТО ХОЧУ! А хотела я многого. Например того, что мы стягивая нетерпеливо одежду, двигались по направлению к единственной в этой квартире спальне. Или того, что я могла без зазрения совести целовать его, трогать его, покусывать солоноватую кожу и кричать от удовольствия. Сейчас он был МОИМ, и от этого осознания я чувствовала, какое-то моральное удовлетворение. В эту ночь я получила все, что хотела. И не только в эту…

6

Вроде только была осень. Дождливая, промозглая, но неимоверно красивая, подвергнутая золотой листвой и темными свинцовыми тучами. А уже за окном лежат сугробы, мороз с каждым днём крепчает, а люди в суете готовятся к Новому году, сметая с магазинных полок сувениры, продукты, сладости. Город утопал в огнях гирлянд, которые, казалось, были понатыканы везде, где только возможно, а на площади уже устанавливали елку и строили ледяной городок, куда нам с Варей по традиции непременно нужно сходить и наделать сотню фотографий.

Что случилось с моей жизнью за это время? НИЧЕГО! Ну, например, перемены происходили в семье с моими сестрами и родителями. Лиза вернулась из путешествия, и, наконец, занялась своим любимым делом. Открыла танцевальную студию, куда с нового года будет ходить Варя, чтобы подтянуть хореографию. А ещё у неё, наконец, все наладилось с Ваней, и она переехала к нему.

У Сони изменения были более продуктивные. Она вышла замуж. Отгуляли большую пышную свадьбу, повеселились от души. Теперь семья Ряземских отстраивает дом за городом, чтобы растить там своих детишек, которых они планируют завести в ближайшее время. Но это пока остаётся в планах.

Василиса крутит своими дружками, вьет из них веревки и все ждёт принца, пока Сашка меняет уже третьего за сезон. Не может определиться человек. Что с этим поделать?

Ну, и папа с мамой решили внести перемены в свою жизнь. Весной они планировали продавать квартиру и тоже перебираться за город. Это было для нас большим шоком, но это их решение, и мы ничего с ним не могли поделать.

Что касается меня, то тут было всё сложно. Кирилл ревновал к Денису, который поселился по соседству. И нашему новому соседу, я должна заметить, здорово досталось. Во-первых, от папы, который, как узнал, сразу пошел «знакомиться». Подрались. Это ж надо! При чем, если мой папа занимался самбо, а Денис вроде как боевыми искусствами вовсе не владел, с разбитыми носами были оба. Мирились тем, что непьющих Брук надрался в «зю-зю» вместе с Михаилом Андреевичем. Ну, а как ещё могут поступить нормальные мужики? С Ванькой же он так и подружился. И когда Лиза металась по свету, не зная, что с Рим делать, папа уже примерял на него роль зятя. Правда, Михаил Андреевич мнение своего практически не изменил по поводу Брука, но внучку к неродивому папаше пускал и даже разрешал оставаться ей с ночёвками. Это при живой-то мне.

Вторым, с кем Брук подрался, был как раз Кирилл. И случилось это недавно, когда моя машина стояла в автомастерской, и Денис подвёз меня с Варей с тренировки домой. Что-то там себе Кира напридумывал. Только тут попойкой ничего не закончилось. Наоборот, влетело ещё мне от родителей, которые пилили, что мучаю мужиков, и уже неделю Кирилл не хотел со мной разговаривать. И если честно, я скучала.

Хорошо, что он про тот поцелуй не знал. Я постаралась похоронить это воспоминание, а особенно эмоции, которые он вызвал. Мы не говорили о нем. Мы вообще мало говорили, поглощённые своей работой. Хоть мне и приходилось иногда выезжать с командой на гостевые игры, я старалась игнорировать его присутствие. Я твердо решила, что не буду возвращаться в этот омут, который снова накроет с головой. Я забуду как дышать, живя только для него. А это не жизнь. Это существование.

Хватало и того, что нам приходилось мозолить друг другу глаза почти ежедневно. И я терпела это только из-за Вари. А ещё поймала себя на мысли, что с его появлением моё родительство стало немного проще. Он компенсировал то, что его столько времени не было рядом с дочерью тем, что проводил с ней очень много времени, давая мне возможность заниматься собой. И, признаюсь честно, я даже перестала ее ревновать, хоть ребёнок и не чаял души в новоиспечённом родителе. И только сейчас я начала замечать, что в моей крошке очень многое от него. И даже не во внешности. Многие жесты, черты характера, они одинаково неправильно держали ручку при письме. И сколько бы не бились преподаватели или я, но отучить ее мы так и не могли.

За все это время у нас было только одно совместное мероприятие, это первые соревнования Вари. Болели за нее всей огромной семьёй. Даже мама Дениса приехала, тогда и познакомилась с моими родителями. В итоге, у моей малышки лишь второе место, но это уже была большая победа для нас всех, а для нее мотивация. Хотелось ребенку золотую медальку, как у папы под стеклом. Что там было за стекло я не знала, так как ни разу за это время не входила в его квартиру.

Сейчас тоже стояла и трезвонила, увидев, что в окнах горит свет.

Дверь открылась с щелчком, а на пороге ОН во всей своей красе, сверкая голым торсом. Кажется, мышечной массы там немножко прибавилось. И кубики на животе стали более видны. Я так и стояла с открытым ртом, разглядывая почти совершенное мужское тело. И понимала, что борюсь с желанием потрогать его. Фу, ты!

– Привет! – он проследил за моим взглядом…Господи, и снова эта самодовольная улыбка. Жаль, ничего тяжёлого под рукой не оказалось.

– Ты так всех гостей встречаешь?

– Нет, только особенных.

– Ой, Женя! – из-за его спины выглянула Диана, которая натягивала на себя верхнюю одежду. – Пока, Дэн! – она чмокнула его в заросшую щеку, и пропорхнула мимо меня с довольной улыбкой. Не трудно догадаться, чем они могли там заниматься наедине. Даже немножко кольнуло от ревности.

– Я, надеюсь, не помешала?

– Нет. Мы закончили. Зайдешь?

– Ну, если все женщины выходят от тебя такими довольными, то думаю, стоит попробовать, – я переступила порог, задевая его шубкой.

– Она мне просто помогала, – оправдался он.

Огляделась. Хм, довольно мило, стильно, в духе Брука.

– Мг! Главное, презервативы в два-три слоя одевайте, а то я вон напомогалась тебе однажды.

Квартира-студия, куда Барышников таскал своих баб, преобразилась. Нет, меня уберёг Господь здесь побывать, но как-то видела через открытую дверь обстановку. Теперь здесь господствовали светлые тона. У входа сразу кухонная зона, при чем она отделена невысоким подиумом. Я-то и думаю, с какой ступеньки Варя навернулась здесь. Гостиная с широким диваном и огромный телевизором на стене, а так же шкаф-купе. Спальня отделена от остальной части стеклом, за которым бежит вода. Пошло. Но тем не менее, красиво. Немного зелени, видимо, решение дизайнера, чтобы оживить эту холостяцкую берлогу. Кровать я не рассматривала, зато заметила краем глаза расположившиеся у неё полки с книгами. А ещё позабавило меня то, что в этом чисто-мужском стиле нашлось место раскраскам, разбросанным на журнальном столике, вместе с карандашами. А в углу стоял ящик с мелкими игрушками в виде животных или героев мультфильмов, которые обожала Варя. На диване сидела парочка «пылесборников», как всегда именовала мягкие игрушки. А около кухни возвышался детский квадроцикл, работающий от зарядки и батарей. Привнесла Варвара и сюда немного уюта и хаоса.

– Когда она у тебя успела транспорт выпросить?

– После соревнований. Сказала, что это подарок на пятилетие, которое я пропустил, – когда Денис говорил, лицо его начинало светиться каким-то теплом, глаза приобретали ярко-голубой оттенок, а на губах блуждала лёгкая улыбка.

– Узнаю свою дочь. Я понимаю, что ты хочешь загладить мой косяк, но, пожалуйста, не ведись на ее провокации.

– Я постараюсь. Кстати, заметил, что в дальнейшем она сможет без зазрения совести манипулировать мужчинами.

– Бедный мой зять.

– Чай, кофе?

– О, нет! Я иду на вкусный ужин, поэтому не буду перебивать аппетит. Чего я, собственно, зашла. Мне воспитатель из детского сада написала, что завтра собирает родителей для украшения группы и зала к празднику. Там не только мамочки собираются. Так что это ещё один шанс приобщиться к жизни дочери.

– Блин, у меня тренировка я только смогу после семи.

– А раньше никто и не просит. Почти все работающие, поэтому будем рады любой помощи. И кстати, одевайся, когда встречаешь гостей. Не все обладают такой выдержкой, как, например, я.

– А ты себя сдерживала? – я ещё раз оглядела его торс. Подобрала слюнки и с гордостью ответила:

– И получше видели. Перед Дианой хорохорься и демонстрируй свои прелести.

– Ты что ли ревнуешь?

– Ты мне не в первый раз задаешь этот вопрос и я снова отвечу, что мне все равно. Главное, ребенка не знакомь со своими кошелками, если не уверен, что хочешь жениться.

– Если у тебя есть Кирилл, почему ты такая злая? – он приблизился, заставив моё дыхание замереть. Вот знает же на что давить.

– Меньше всего мне хочется, чтобы ты после нее прикасался ко мне, – предвидела я его действия.

– У нас просто рабочие отношения.

– Брук, хватит. Мне все равно. Все, я хочу есть. Пока! – я бросилась к двери, попытавшись ее открыть, но…предвидел, мерзавец. Знал же, что я сбегу при первой же возможности. Нет, Женечка, тебе вообще противопоказано оставаться с этим гаденышем наедине. Он как тот змей-искуситель, а ты все время пытаешься бежать, думая, что так можно решить проблему. Но она засела в тебе ещё шесть лет назад, когда ты его впервые встретила. И избавиться от нее можно только хирургическим вмешательством. Такие пилюли в виде поцелуев и его намеков только помогают этой опухоли разрастаться.

– Я пожалуюсь отцу, – пригрозила, думая, что это его испугает.

– Хочешь ключ? Достань его.

– Брук, вот вообще не смешно.

– Это не шутка. Он в заднем кармане брюк.

Меня уже начинало подколачивать от злости. Да что он о себе возомнил? Нет, не нужно тратить на него нервные клетки. Я хотела обойти его и подойти сзади, но он развернулся снова лицом. Тише, Женечка, тише.

– Так, руки поднял. Не дай Бог, чтобы ты меня хоть пальцем тронул.

– Ладно-ладно, – послушал он меня. Проблема в том, что он больше, и залезть в задний карман, не потеревшись о его полуголое тельце просто не возможно. И снова, как дура ведусь на провокации.

Поматцала одну ягодицу. Ничего. Что и требовалось доказать. Зато смогла снова вспомнить, как Брук умопомрачительно пахнет. Это было ощутимо даже на той дистанции, на которой я старалась держаться. Так, можно продолжить поиски. Второй карман. И конечно, я прижимаюсь к нему, чувствуя бешенный поток крови в организме. Пальцы находят, наконец, то, что я искала, и я буквально отскакиваю от мужчины на безопасное расстояние.

– Извращенец.

– Зато я дождался того, что ты меня обняла.

– Я же говорю, что ты извращенец.

Но если честно, уходила я от него с улыбкой. Не думала, что меня эта ситуация будет забавлять. Неужели я выглядела так же глупо, как Диана несколько минут назад?

На следующий день, завершив все дела на работе, сдав материал о подготовке команды к каникулам, которые как всегда пройдут из-за предстоящего «Матча Звёзд». И о том, как наши двое игроков, включая Брука, который попал на МЗ по общему голосованию, проводимых в интернете, готовятся к предстоящему событию. В рейтинге по забитым шайбам в КХЛ он входил в пятерку, что не могло быть не замечено. Следовательно, что после небольших новогодних каникул, мне предстоит направиться в Казахстан. Никогда там прежде не была, но уже предвкушал это.

Денис ждал меня на стоянке у садика. Так как моя «ласточка» всё ещё не выздоровела, то пришлось добираться на такси. Не в общественном же транспорте трястись.