Текст книги "Ураган По Имени Женя (СИ)"

Автор книги: Виктория Осадчая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

– Ну, не замуж же тебе предлагать сейчас?

– А кто сказал, что я и на это соглашусь?

– Ну, а лучше ты все равно не найдешь… – и запнулся.

– Продолжай, наглый хам! – прищурилась я. – Ты про внешность мою хотел что-то ляпнуть.

– Да, нет! Но знаешь, описывали тебя намного прекраснее.

– Вообще-то говорить правду в лоб – это моя фишка. Ты, конечно, тоже не Ален Делон, но влюбляются даже с первого взгляда. И не обязательно во внешность.

– Ну, то, что ты язва я это уже понял, – хмыкнул Брук. Красиво так, с таким выражением на лице, что аж мурашки побежали марафон по позвоночнику.

– То есть, делая из этого всего вывод, становится ясно, что я страшненькая и Вашему Величеству не пара, – нет, я все равно своего добьюсь. Он на коленях мне будет клясться в вечной любви. Ишь ты! Звезда недоделанная. Я быстренько из тебя эту дурь выбью.

– Для тебя это так принципиально важно?

– А вдруг я как царевна лягушка. Поцелуешь меня, а я превращусь в принцессу.

– Сразу?

– О, нет! Даже в сказке не все сразу происходило. Нам лягушонкам нужно время для регенерации новой кожицы.

– Ты сама говорила, что ты заразная, – вспомнил же, идиот.

– Не, Денис, я понимаю, что на тебя девушки штабелями вешаются и сами себя предлагают. Но я это предложила только ради эксперимента.

– Даже обидно как-то.

– Отчего же? Бывает же, что вкус у человека на противоположный пол другой. Вот это сейчас происходит и в моем случае. Тем более не люблю самодовольных павлинов.

– Это камень в мой огород? – а так хорошо все начиналось.

– Ну, хамить не я первая начала, – развела руками, мол ничегошеньки не знаю, ты сам это все придумал. А может, оно так и было? Единственное, чего мне не хотелось, это быть высаженной. А то чёрт его знает, как у парня с самооценкой. Ещё обидится, а мне топать чёрт знает сколько ещё. А я уже настроилась с комфортом добраться до общежития. И как раз во время, пока я не наговорила лишнего, обо мне вспомнила мама, которая, видимо, прибыла с работы и решила поинтересоваться бедным чадом. Я, конечно, попыталась объяснить, что говорить мне не удобно. Но ты попробуй остановить прущий танк. Тут невольно будешь слушать и со всем соглашаться.

Сначала играли в «да-нет», потому что не хотелось распаляться ответами на ее вопросы. А ещё заметила, как Брук усмехнулся на мою фразу:

– Меня ещё все пугаются.

– А у врача была?

– Завтра пойду. Пусть колет что-нибудь чудодейственное. Денежка только нужна будет.

– Переведу.

Ну и дальше пошло выяснение.

– Ну, добрый человек, благодарствую за комфортную поездку, – он наверное, ещё минут пять ждал, пока Татьяна Юрьевна выскажется. Самообладание у парня что надо.

– Прощай, Евгения.

– Рано прощаешься. Вот увидишь, я тебе сегодня приснюсь, – растянула губы в довольной улыбке.

– Давно меня кошмары не мучили, – выдает Брук, на что получает хороший такой подзатыльник. Но, кажется, он очень доволен своей шуткой. Петросян, хренов.

– Так вот, завтра ты обо мне весь день будешь вспоминать, а послезавтра начнёшь искать мой номер! – блин, интересно, а это внушение сработает на этом индюке?

– Хорошо! Проверим твою теорию.

Не знаю, что происходило с ним все это время. Но через три дня я чувствовала себя уже намного лучше. По крайней мере, выглядеть я стала презентабельнее. Не было красных наркотских глаз, или отеков под ними, как у заядлой алкоголички. И даже пятна на коже стали бледнее. Конечно, всё ещё не могла расстаться с каплями для носа, но всё же препараты, коими меня пичкали, наконец, дали свои результаты. А ещё ужасно клонило в сон. И я делала над собой большие усилия, чтобы не уснуть на парах. А вот моя дорогая подружка совсем пропала.

– Нет, ты прикинь, написала мне сообщение, что до конца недели уходит на больничный и больше трубку не берет, – жаловалась я Сашке, шагая через длинный узкий коридор, уставившись на бежевый кафель, что устилал пол.

– С хоккеистом своим устроила секс-марафон, всего-то и делов, – откровенно зевала в трубку Саня.

– Тебе хорошо говорить, а менты в случае чего, придут первым делом по мою душу.

– Идиотка. Типун тебе на язык о таком говорить. Вот вечно ты накручиваешь себе непонятно что. Если до вечера не объявится… – голос сестры перебили короткие гудки.

– Ой, Шурочка, я перезвоню. Моя пропажа звонит.

– Воот! – гордо заявила сестра. – Вечером приеду, целую!

– Идиотка ты грёбаная, – с этих слов начался мой диалог с Раей, – ты где была?

– Я же тебе сказала, что на больничном.

– А телефон почему отключила?

– Не до него мне было.

– Если ты с этим долбаным ушлепком, я приеду и прибью вас обоих.

– О, и по пути захвати мне чистые вещи, пожалуйста! – невинным голоском пропела подруга, доводя меня до очередного истеричного рыка. Я даже не заметила, что в этот момент врубилась в кого-то.

– Иди в жопу! – орать это на весь этаж было, конечно, не очень прилично. Зато она меня поняла.

– Это ты мне? – раздается над ухом мужской голос. Подымаю глаза на Брука, который стоит в некоем замешательстве.

– Женечка, правильнее, если бы ты сказала: «Украсил бы ты мир своим отсутствием, пойдя в то место, где темно и плохо пахнет, пока я грех на душу не взяла», – рядом, словно из под земли вырос профессор филологии Силантьев. Вот любит он появляться в такие моменты и вставлять пять своих копеек.

– Вениамин Поликарпович, но Вы же согласны, что сказанное мной намного эффективнее?

– Это будет следующая тема для нашей беседы, – отсалютовал он, а я, наконец, смогла обратить внимание на Брука.

– Это не тебе… Пока. Ты что путаешься под ногами?

– Извини… Я не сразу тебя узнал, – оглядел он меня с ног до головы.

– Нашелся таки прЫнц, который сделал за тебя всю грязную работу. Чего хотел?

– Вообще-то это ты в меня врезаешься.

– Вообще-то ты видел, что я иду, мог бы посторониться. Или…Ты меня искал, и моя теория работает? – прищурилась я, приободренная тем, что он сейчас находился в институте.

– И как бы сказать, чтобы тебя не обидеть?

– Вот не сказал вроде ничего, а уже хамом хочется тебя обозвать. Так какого черта ты у нас забыл?

– Искал тебя.

– То есть теория работает?

Он ещё раз внимательно оглядел меня, задержал взгляд на моих глазах, а потом выдал:

– Тебе тяжело забыть, маленький ураган.

3

– Мам, когда я приеду, ты сводишь меня на хоккей? – этим вопросом ребёнок доставал меня весь вечер. Ей понравился «дяденька» с которым она завела сегодня знакомство. И теперь она жаждала посмотреть, как он играет.

Ушли мы практически сразу, Адамович разве что тряпку половую не взял, чтобы разогнать нас. А вот Ди, так и не решилась задать интересующий ее вопрос.

– Конечно! Ты главное, голову сейчас не забивай всякой ерундой.

А вот понравившийся ей «дядька» начал мониторить мои соцсети. Личность я публичная, поэтому все мои странички были открыты. Фотографий с Варей у меня было не много. У нас было несколько фотосессий и пара селфи на прогулке. А так в основном рабочие моменты. А то, что он подписывался на все мои страницы, означало одно, Брук был заинтересован в получении информации. Только какой? Догадался ли он об отцовстве? Не знаю. Но то, что каждый год в день ее рождения я делала памятные публикации, монтировала ролики, делясь радостью со своей сотней тысяч подписчиков, было уже большой информацией.

Покидал он страну первого июня. А родилась она двадцать третьего февраля. Тут и вычислять не нужно.

Конечно, мне хотелось, чтобы у моего ребенка был отец. По сути, его ей заменил дедушка, который души не чаял во внучке. А она в свою очередь могла вить из него веревки. И все бы ничего, но дедушка и папа понятия разные. Это, может, сейчас Варя ничего не понимала, но в дальнейшем я знала, что эта разница всё равно будет ощущаться.

Ее я никогда не прятала. Просто не сказала. Почему? На это были свои причины, о которых знала только я одна. Я дала ей его фамилию и отчество, в свидетельстве о рождении он был вписан отцом. Но ведь все эти годы он даже не пытался связаться со мной. Почему я сейчас должна потеплеть и расстелиться перед ним пушистым мягким ковриком?

Но я чувствовала, что что-то должно произойти. Это напряжение летало в воздухе.

Был ещё один нюанс… И этот самый нюанс носил имя Кирилл. Кирилл Дергачев.

Почему-то все в один голос утверждали, раз девушка разбирается в хоккейной теме и постоянно видится с хоккеистами, то с одним из них она должна обязательно встречаться. Но ещё в начале своей пока недолгой карьеры я поставила для себя барьер между работой и личной жизнью. Да, была пара моментов, когда меня лукавый прям искушал. Но девочка я упертая, поэтому к выбору подходила очень придирчиво.

Во-первых, отношения после рождения дочери для меня стали вообще из разряда «Хватило одного раза», именно поэтому долгое время прозябала моя красота в гордом одиночестве. Во-вторых, если уж на то пошло, то у меня есть ребенок. А это, знаете ли, оказывается является большим минусом для женщины. Мать-одиночка – это клеймо, и воспитывать чужое чадо, которое создал совсем другой мужчина, решится не каждый.

Однако же смельчак нашелся. Конечно, о чем-то долгом и серьезном было говорить рано, но за семь месяцев наших отношений Кирилл ещё ни разу не заставил меня разочароваться в себе.

Да, возможно кто-то скажет, что отношения эти больше похожи на дружбу, только с элементами секса, но мы понимали друг друга, ценили личное пространство друг друга. И с ним я становилась какой-то спокойной, степенной.

Ранним утром проводила своих в аэропорт. Прощались так, будто улетают на год, а не на неделю. Но это так! Я привыкла, что по вечерам меня достает вопросами маленькая «почемучка», что дома шумно. А тут… домой не хочется возвращаться. Девчонки, как обычно, по своим делам. А Лиза так вообще ещё не собирается возвращаться, грея свои косточки где-то на Шри-Ланке.

А, может, ну его? Тоже махнуть куда-нибудь, чтобы не нашли?

Ой, нет! Я из братии журналюг, а этот народ ушлый, верующий в шесть рукопожатий. Таким образом, через пару-тройку дней буду уже на своем рабочем месте, готовить новостной спортивный сюжет, бегать по ледовой арене, как ужаленная в одно место и ловить «Витязей», чтобы выудить хоть пару словечек. Через четыре дня игра, а это означает, что я снова буду находиться в гуще событий если только…если только…

Автомобиль у Сашкиного салона, куда я прибыла вкусить яств китайской кухни, которые я притащила с собой, показался мне подозрительным.

Нет, у моей сестры много клиентов, которые называют ее Феей-крестной. Но вот именно ЭТОТ черный, с блестящими на солнце боками, без единой пылинки, с логотипом «BMV» вызывал жгучее желание сбежать. Ладно! Набрала побольше воздуха в лёгкие, чтобы сделать несколько шагов, прежде, чем открыть стеклянную дверь.

Администратор Тоня, которая стояла за длинной стойкой сразу выпрямилась, завидев меня. Девочка была ещё юная, по-моему, студентка, но Сашке она нравилась.

– Где наша Фея?

– У неё посетитель, – огласила она приятным голосом. Блин, а ее, наверное, и по телефону, и по радио приятно было бы слышать. Я бы на такую поглядеть точно пришла.

– Мужчина?

– Он самый. Только приехал. Высокий такой, симпатичный.

Я поставила на стойку пакеты с едой.

– Последи, а я краем уха послушаю. А то, может, у неё поклонник, а я ни сном ни духом.

Я догадывалась, кто там за дверью, но нужно было удостовериться.

– Знаешь, моё время-деньги. Если ты собираешься меня допрашивать, то либо что-нибудь купи, либо закажи, – дверь в крохотный кабинет была не заперта.

– Я оказывается скучал по тебе.

– Признания оставь для моей сестры, а я не шучу.

– Этого хватит, чтобы выкупить у тебя минут десять? – сунул он ей несколько купюр. Вот, сучка, она как всегда готова меня продать. Как стукачкой была, так ею и осталась.

И мне бы злиться, но меня эта ситуация забавляла. Сестру свою я знала очень хорошо, не зря же мы родились практически в один день. Только загвоздка была в том, что она родилась на сорок минут раньше в 23:45, а я в 00:25, поэтому, в свидетельстве о рождении у нас была записаны разные даты. Мама верила в нумерологию, и считала, что у каждой из нас должен быть свой день.

К чему я веду? К тому, что эта коза всегда была хитроделаной. Видимо, так сложились ее числа. Я наглая, она хитрая. Но при этом очень часто происходила путаница. Иногда даже спрашивали о том, не сводные ли мы.

– Вполне. Начинай.

– Женина дочка…

– Вот вы спортсмены тугодумы. Формулируй вопрос.

– Это моя дочь? – видно было, что ему тяжело даётся этот разговор.

– Я свечку не держала. Помниться, вы вообще старались оградиться от чьего-либо общества.

– Саш, я серьезно.

– Я тоже. Ты узнал ее паспортные данные?

– Да.

– А зачем тогда задаешь такие глупые вопросы? – вот о чем я и говорила. Сашка знала, что говорить и как. Только я не поняла, почему он поехал к ней, а не ко мне.

– Почему она мне не сказала?

– Трудно разобраться, что твориться в голове беременной девушки. А если это моя сестра, так там вообще такая каша была. А чего ты не спросишь у неё самой?

– Если она не сказала тогда, что может измениться сейчас?

– Заметь, она не прятала Варю. Она дала ей твое отчество, твою фамилию. Видимо, там было дело именно в тебе. Но я не в курсе, а если бы была, то не мое это дело, и говорить не стала бы.

Вот врушка! Она знала абсолютно обо всем, как и Соня. Это от мелких мы немного скрывали кое-какие детали.

– Это нормально, что я хочу ее придушить?

– Нормально. Но это дозволено делать только мне. Знаешь ли, я право от рождения такое имею. Ты проговорил свои деньги.

– Дорого у тебя, однако, время стоит. Так и миллионером стать можно, – усмехнулся Брук, получив лучезарную улыбку моей сестры. Внутри снова колыхнулась ревность. И с чего бы это вдруг? Но это неприятное чувство, что ковырялось в душе по иному назвать я не могла.

– А я и так не жалуюсь. Тебя проводить? – и тут я струхнула. Не от того, что я подслушивала. Нет, про это Сашка даже не заикнется. Просто не хотелось быть застуканной Денисом на месте преступления. Речь-то шла обо мне.

Быстро юркнула в одну из примерочных, пока моя сестра прощалась с моим бывшим, говоря с ним таким тоном, что любой мужик бы «клюнул». Ещё с ее-то внешностью. Слышу ещё мило обмениваются любезностями, хлопает входная дверь, а затем голос сестры.

– Ну, что, мне не нужно пересказывать разговор? – и дурацкий смех, который последовал следом. Ну, а к кому она ещё может так обращаться?

– Может, я ещё сделаю вид, что меня здесь нет?

– Иди нафиг, я есть хочу. Выползай, партизан, из своего укрытия, – я нехотя появилась перед Сашкой, которая почему-то скалила свои белые зубки в какой-то самодовольной улыбке. – Кстати, – она мне протянула деньги, – за обед платит твой бывший.

– Так тут же не все, – прищурилась я, забирая у неё из рук купюру. Мы не гордые, и деньги лишними не будут.

– Ну, я же на него время потратила. И что делать теперь будешь?

– А что я должна делать? Вернётся Варя, пусть сама и решает, нужен ли ей папа, которого не было рядом шесть лет.

– Ладно, – вздохнула Саша, забирая со стойки администратора пакеты, – идём лучше обедать. И пусть все мужики подождут.

Если честно, остаток дня ждала, что он появится. А этот…Денис… Он не торопился выяснять отношения. Прошлый Брук, которого я раньше знала, бросил бы все и примчался, как только в его голову забралась бы хоть какая-то догадка. И ещё… Ещё хотелось поскорее со всем этим закончить. Я же места себе завтра не буду находить. Сегодня вон уже вся на нервах.

Ладно, не появился до конца рабочего дня, значит, сегодня меня точно не найдет. Не собираюсь я сидеть и ждать. У меня между прочим, на вечер запланировано свидание с Киром. Вари нет, поэтому мамочка может сегодня расслабиться и заночевать вне дома. Личная жизнь она должна быть у каждой, даже у матери-одиночки с ненормированным рабочим днем.

Со студии выходила, зная, что Кирилл меня ждёт. Неподалеку заметила его припаркованную у обочины дороги машину, поэтому направилась к нему.

– Привет, работяжка! – он вылез, приветствуя меня поцелуем и букетом цветов. Говорила сто раз, что недолюбливаю цветы, но попробуй его переубеди. – Устала?

– Ужасно. А ещё голодна. Съела бы сейчас лошадь.

– Думаю, я в силах сегодня спасти бедное животное, – послышался голос сзади. Мы с Кириллом синхронно уставились на его источник, который стоял от нас в метре. Ну, вот я и не сомневалась, что он выберет неподходящий момент.

– Денис, – представился Брук, протягивая руку моему спутнику.

– Кирилл, – ответил он, недоуменно переводя взгляд с меня на нежданного гостя.

– Женя, нужно поговорить – обратился Дэн уже ко мне.

– Может, не сегодня?

– Не просто сегодня, а именно сейчас. Идём, – он схватил меня грубо за запястье, чем вызвал недовольство Дергачева, готового броситься на Брука с кулаками, хоть они и находились в разных весовых категориях.

– Все в порядке, – попыталась предотвратить конфликт, заверив Кирилла. – Я скоро приеду. Езжай.

Он лишь махнул головой, испепеляя взглядом Дэна. Я бы тоже так сделала, если не одно «но». Нам было о чем говорить.

– Садись в машину, – приказал Брук, усаживаясь на водительское сидение. Ну, сейчас! Ага! Разбежалась. Так и встала статуэточкой, скрестив руки на груди. Прекрасное изваяние получилось «Женщина, не подчиняющаяся приказам». Я по-моему, даже его рык услышала. О, довести до ручки я могу любого.

Брук снова вылез из своего насиженного местечка, обошел свой транспорт, открыл передо мной дверцу, приглашая в нутро «немца».

– Благодарю, – без ехидства не обошлось. – Вы так любезны.

– Если бы мою девушку усадил в машину какой-то незнакомый тип, я бы ему ещё до этого морду набил, – подал он голос, едва автомобиль тронулся с места, когда Кир так и остался стоять, провожая нас взглядом.

– Как хорошо, что ты не на его месте. Только дело в том, что он доверяет мне. Спрашивай, пока это возможно, ибо я не настроена на долгие разговоры.

– Еще утром хотелось тебя придушить, сейчас подостыл. Почему ты не сказала о ребенке?

– На то были свои веские причины.

– И делиться со мной ты не собираешься?

– С чужими мужиками такими интимными подробностями своей жизни я не делюсь. Ты злишься, это твое право.

– Я в бешенстве, – стукнул он по рулю, сцепив зубы, – Шесть лет, Жень. Шесть гребанных лет.

Да, я его понимала. Не представляю, как себя вела бы, окажись я на его месте.

– Держи себя в руках, Брук. – могла бы помолчать. Но блин, это такое приятное чувство, когда ты имеешь возможность отомстить за все.

– Я хочу ее увидеть.

– Варя. Ее зовут Варя. И сейчас не получится. Мои родители вместе с малышкой поехали на Алтай. Это у них традиция, которая повторяется два раза в год. Через неделю вернутся, и я вас познакомлю.

– Она обо мне хоть знает?

– На лицо нет. Знает, что ты хоккеист. И игры с твоим участием смотрела. Тетя Саша постаралась. Я не пыталась скрывать от нее тебя, просто ты был на другом континенте, а это проблема. И вообще, какого черта ты попал именно в «Витязь»? Тебе места в стране мало? Команды лучше не нашлось?

– У меня тоже были свои веские причины.

– Диана? – уточнила я.

– Нет, – покачал он отрицательно головой. – А ты ревнуешь?

– Боже, Брук, – скривила я как можно более правдоподобную физиономию, показывающую степень моего безразличия к нему. – Если ты ещё не понял, то поясню. У меня есть молодой человек. За тобой не скучала. И очень раздосадована, что нам вообще пришлось встретиться. Давай сейчас сделаем так. Мы все равно едем по направлению к моему дому. Говорить нам больше не о чем. Поэтому, ты высаживаешь меня, а я в знак благодарности дам тебе возможность познакомиться с дочкой досрочно. У меня очень много фото и видео, которые смонтированы в фильмы по годам.

– Я тебя не понимаю, Жень, – заявил он. – Ты столько лет от меня это все скрывала, а сейчас ведёшь себя… – он замолчал, подбирая слова.

– Я сейчас думаю именно о Варе. Она хочет познакомиться с отцом. И я буду хреновой матерью, если не дам ей эту возможность.

***

– Ты ко мне подкатываешь? – ну, не могла я об этом не спросить.

– А тактичность журналистам не свойственна? – рассмеялся Брук. М-да, красивый у него смех…Блин, да и он гаденыш достаточно симпатичный. Да кого я обманываю? Вон, мои однокурсницы, направляясь в лекционный зал, чуть ли не спотыкались о свои же ноги, так его рассматривали усердно.

– А как же настоящая мужская дружба между нами?

– Сама же сказала, что она невозможна.

– Разочаровываешь ты меня, Дэнчик.

– Хочешь ещё разочарую?

– Да куда уж еще-то? – включила актерский талант, чтобы показать насколько травмирована моя душенька.

– Я вообще-то приехал в деканат.

– Ну, все! – всплеснул а я руками. – Опустил мою самооценку ниже плинтуса.

Пока корчила из себя пострадавшую от чар молодого человека, мне снова начала названивать Раиса.

– Чего тебе ещё? – я была всё ещё зла, поэтому пришлось бурчать.

– Женечка, к кому мне ещё обратиться, как не к тебе?

– А ты за три дня не могла выстирать шмотье и просушить?

– Хм, – послышался кашель в трубке, – тут такое дело… В общем, вещи восстановлению не подлежат.

Хотелось, конечно, ржать, но я лишь закатила глаза, подымая лицо к потолку.

– Ты на машине? – обратилась я к Бруку. Он утвердительно кивнул. – После лекции приеду. А пока одеяльцем укутайся, чтобы не простудиться.

– И привези что-нибудь нормальное поесть. А то у меня от этих бутеров изжога уже.

– Ну, как всегда, дайте попить, а то так есть хочется, что переночевать негде, – подруга ещё попыталась возмутиться, но я отключилась. – Через час жди меня на этом же месте, – почти приказала я парню.

– А если у меня дела?

– Сделаешь после. Что может быть важнее меня? – я тряхнула длиной темной шевелюрой, и виляя пятой точкой, направилась в аудиторию.

Лекция «не зашла». Ну вот вообще нисколечко. Я просто весь час тупо прогуляла в облаках, которые затуманили мой светлый ум. Превращались они то в лошадок, то в мишуток, а то и вовсе в противного Брука. Интересно, ждёт ли он меня?

Даже не слышала, как меня окликнула наша староста.

– Богатырева, – толкнул меня в бок Аверин, а когда я, наконец, обратила на него внимание, указал взглядом в ее сторону.

– Майские, – произнесла она одну фразу, из которой было понятно, что они снова что-то задумали на ближайший праздники. А я что? Блин, мы маме с Сашкой обещали, что приедем. Но ведь не говорили же, когда именно. Соединяю указательный и большой палец в знаке «ОК», давая понять, что на меня можно рассчитывать. Послезавтра уже самое первое мая, которое обязательно выльется во что-то веселенькое. И как эту алкоголичку сделали старостой? Она посылает мне воздушный поцелуй и делает вид, будто только что не подбивала меня беднягу на грех.

Так-с, все! Тихо-тихо! Возвращаемся назад к обаяшке Бруку. Да, блин! Осталось только слюни подобрать. Ну, вот что за фигня такая твориться с благоразумной девочкой, которая не западает на таких типов?

Выходила из аудитории последняя, держалась изо всех сил, чтобы не рвануть, как заядлая двоечница, когда преподаватель, мужчина слегка «за», правда, не знаю какую цифру следующую после четверки поставить, пожелал нам остаться живыми после майских. Ой, а этот вопрос совсем уж сложный.

И так, вздернули подбородок, подобрали попу, показали, что у нас грудь хоть и маленькая, но гордая, как в тех знаменитых тостах. Ииии…мимо топчущегося у стенда с расписанием спортсмЭна, на которого снова пялятся однокурсницы. Потаскушки!

– Жень, – слышу уже знакомый голос, который играет с моими внутренностями, словно на гитарных струнах.

– Оу, я даже забыла, – невинно хлопаю глазками, пока он приближается.

– Богатырева, новую жертву себе нашла? – скалится одна из девиц, с которыми мне приходится учиться вместе. Закатываю глаза, оборачиваясь к ней. А в них желание размазать ее по стеночке, у которой она остановилась.

– Ты вдруг встретила мужика, который ещё не побывал в твоей постели?

– Ну, началось! – оповестил чей-то голос, объявляя о начале народной забавы «словесный бой».

– Ой, а ты у нас девочка-одуванчик прям, – состряпала Капранова такую рожу, по которой хотелось вмазать совковой лопатой, не меньше. Жаль, под рукой не оказалось.

– Адреналину не хватает? Эх, наверное Васина не в курсе, что ты с ее парнем спала, – упс, кажется, я выдала чей-то секретик. Ну, я же не слепая, видела, как он из ее комнаты выходил с утра пораньше, натягивая футболку. Ну, вот! Лови, красота.

– Сука ты, Богатырева, – заявила она

– Вот! А я умная и уравновешенная, и на оскорбления переходить не буду.

Все вокруг зашушукались, поймав очередную тему для сплетен. Эта-то получше будет, чем та, в которой я и красавчик-хоккеист…ну, тут народной фантазии границ нет. Свечку вроде никто и никогда не держал, а зато все и все знают. Блин, я и забыла, что я на журфаке. А одна из специфик данной профессии – это желтопресная помойка, где каждый хочет выловить кусок посочнее и пожирне. Так что процентов семьдесят данной народности интересовало «кто, где, с кем и как». Да, блин, что далеко ходить? Я ведь тоже относилась к этой категории частенько, хотя и пыталась себя ограничить от этих данных.

До общаги было рукой подать, а вот переться в квартиру, которую снимал Лешка с друзьями…далеко, в общем.

Ехали в час-пик, и почему-то в этот раз он пришелся именно на послеобеденное время. Брук все время матерился на неаккуратных или нерасторопных водителей, а я в свою очередь просматривала на собранную мною сумку, где таилась моя месть.

Зная, как трепетно Райка относится к своим кружавчикам, я засунула в сумку белье для «этих дней» и спортивные бюстгальтера. В этом она точно постесняется раздеться перед Лёшкой.

Пока доехали, пока припарковались, пока нашли нужный подъезд, ведь как оказалось, Брук здесь бывал всего один раз, а я так и вообще ни разу, прошло часа полтора.

– Больше никуда с тобой не поеду, – Денис продолжал бурчать, заходя в лифт. Ехать нам нужно было аж на пятый, а свою пятую точку я хорошо потренировала ещё в универе, когда мы спускались на первый этаж.

– Вот подкинешь меня к сестре, и можешь быть свободен…сегодня.

– Ты ужасный человек, Женя.

– А только недавно кто-то пел мне дифирамбы, – не могла я не позлорадствовать.

Внезапно лифт дёрнулся и замер. Вот блин! Это засада! Какого черта? Правда, я начала почти сразу материться, попытавшись докричаться хоть до кого-нибудь, нажимая злосчастный звоночек на кнопке.

А вот Брук. он застыл. Стоял посредине, закрыв глаза и глубоко дышал.

– Только не говори, что страдаешь клаустрофобией.

– Не говорю, потому что перебоялся давно. Просто чувствую себя немного некомфортно.

– Боже, вот за что мне это? Ещё тебя успокаивать.

– Все в порядке.

– Конечно, я по твоему зеленеющему лицу все поняла.

– Расскажи что-нибудь, – попросил он, опираясь о стенку. А вот глаза так и не открыл.

– А тебе там не темно? – только я это спросила, как в лифте света стало ещё меньше. Чёрт! – А нет! Не открывай лучше, – запаниковала я. А вот он меня не послушал. Ну, а как может быть иначе?

– Не думал я, что помирать буду с тобой рядом.

– Идиот! Я вообще-то ещё жить буду. Долго-долго. Я планирую мужика встретить, которого не задавлю своим характером. Или, который сможет не опуститься после нашего расставания.

– А было такое?

– А ты думаешь, почему Капранова говорила о тебе, как о жертве?

– И тут должна последовать очень интересная история, – заключил Денис. А дыхание его все ещё было тяжёлым. Блин, а мне нравится то, как он держится.

– Ну, ты же просил что-нибудь рассказать. Вот, слушай о моей репутации и о том, что со мной лучше не связываться. Я первокурсница, он уже на четвертом. Не буду рассказывать историю отношений, но дело в том, что мы как-то сразу приняли нашу встречу за судьбу, которая длилась на протяжении от нового года и до летних каникул. Красиво все так, волнительно. Ровно до того момента, пока мне не стали капать на мозг о том, что он вроде как похаживает «на лево». Ну, и раз все в один голос утверждают, даже если я не поймала с поличным, означает, что дыма-то без огня не бывает. Ну, и решила я потушить этот «фитилек». В общем, после нашего разговора, который перерос в мини-скандал, который в свою очередь слышала вся общага, к крутому парняге прицепились кликуха «Парашка». И все бы ничего, только, как оказалось, парня это все задавило морально. К концу моего второго курса он стал поводом для насмешек. Вот так бывают жестоки злые языки. Но почему-то этот его «успех» приписывают мне. А хуже того, что теперь от меня шарахаются парни, думая, что если мы вдруг расстанемся, то я могу испортить им всю жизнь.

– Господи, что за бред? Хотя, пообщавшись с тобой, я уже ничему не удивлюсь, – Брук даже хихикнул.

– Бред или нет, а вот люди верят.

– Ты мне сейчас жалуешься, что парня себе не можешь найти?

– Дурак! – рассмеялась я. – Вот все нужно испошлить. Я просто предупреждаю тебя.

– Ну, я пока не покушаюсь на твою честь.

– Пока? – так, а это уже куда интереснее.

– В данный момент.

– В какой именно? – Брук, чему-то там улыбнулся, поковырявшись, видимо, в голове и начал двигаться. Чёрт! И двигался он прямо на меня. Трижды чёрт! Сзади холодная стенка кабинки лифта, спереди его высокая фигура и горящие глаза. А у меня парализовано все тело. Конечности просто отказываются слушаться, когда Брук нависает надо мной.

– Точно не сейчас, – я смотрю на его губы, которые от меня находятся в паре сантиметров. Нервно облизываю свои. Господи, дай мне сил.

– Не вздумай, Брук. Держи свои губешки при себе, – кажется, даже голос дрожит от волнения. Ну, почему этот пресловутый лифт не начинает работать, как во всех стандартных фильмах или книгах? Блин…

– Они мне уже не подчиняются, – улыбается он, огораживая мне путь отступления с одной стороны, но при этом предоставляя выбор. Мы оба знаем, что никуда это не заведёт, мы оба знаем, что у нас времени не больше месяца, а так же оба знаем, что нас влечет друг к другу. И?

– Ой, делай уже что задумал, – выдыхаю тяжело, а затем чувствую его губы на своих.

От головы отливает кровь, скапливаясь совсем в другом месте, где сейчас живность танцует шаманские пляски от перевозбуждения. Вот он, настоящий, потрясающий, в моих руках. А они в свою очередь начинают исследовать вверенную им территорию. Хорошо! Да, блин! Мне просто сносит крышу от одного поцелуя. Что же будет дальше?

4

«Все наши беды из-за женщин». Сказавший это, видимо, был чёртов гений, потому что только за одну эту фразу можно было бы смело дать Нобелевскую премию.

И у него была одна беда…Денис тяжело вздохнул, сидя у экрана огромной плазмы, где сейчас мелькало лицо Вари. Эта самая его беда с бережностью держала на руках годовалую малышку, которая все время пыталась сбежать. Его не было рядом в этот момент. Как и в тот, когда их забирали из роддома. Или в тот, когда Варя залезла в шкаф с мукой и «уделала» всю кухню, оставляя за собой следы своих крохотных ладошек и коленей, когда пыталась ползком скрыться с места преступления.